— Зачем?— Познакомиться с конкурентами. А вдруг выяснится, что мы не противники, а союзники?— Ну, перехватили. Познакомились. Выяснили, что не союзники. А дальше что? — спросил я. — Кому-то нужно будет завершить операцию. Значит, придется и за этим к ним обращаться. Гиблое дело, майор. Рано или поздно они завалятся и продадут вас со всеми потрохами. И этого вам ваши заказчики не простят. У вас нет ощущения, что вас подставляют?Если этого ощущения у него раньше и не было, то после моих слов появилось.Майор задумался. Наконец сказал:— Вы правы. Поручать им это дело нельзя. Но я знаю, кто с ним справится.— Кто?— Вы.— Это вы так шутите?— А если я скажу, что за эту работу вы получите пятьдесят тысяч долларов? Я засмеялся.— Знаете, почему коммунисты не смогли удержать власть? Они не любили платить. Все тащили к себе и жрали за заборами своих дач.— Хотите сказать, что вам заплатили больше?— И намного, — подтвердил я.— У вас нет выбора. Либо вы будете работать на меня, либо отсюда не выйдете.— Выстрелы услышат в соседних домах, — предостерег я.— Ближайший дом — в пяти километрах отсюда.— Нас будут искать.— Не здесь. Никто не узнает, куда вас увезли.— А четыре трупа? И завтра еще два. Их вы куда денете?— Не мои проблемы. Но я поинтересовался. Тут неподалеку есть бетонный завод. Делают блоки для фундамента. Продолжать?— А если мы согласимся, а потом кинем рас? Майор усмехнулся. Похоже, он обрел под ногами твердую почву.— Вы этого не сделаете. У вас есть родители, жены, дети. Вы подумаете о них.— Неужели вы пойдете на это? — спросил я, хотя был на все сто уверен, что он пойдет на все. Такая это порода. Они с генералом Жеребцовым в одной школе учились. А верней: одну бешеную суку сосали.— С неохотой, — ответил Майор. — Но я должен подстраховаться. Для этого мне достаточно сделать всего один звонок в Москву. Я могу сделать его прямо из этого дома. Если хотите — при вас. И я его сделаю.— Если у вас будет эта возможность, — вступил в наш разговор Док.Майор мгновенно осмотрелся. Четверо с автоматами по-прежнему стояли метрах в двенадцати or нас. Как я и предполагал, намеренно затягивая этот разговор, они еще больше расслабились, опустили стволы, двое курили. «Узи» пятого, напарника рыжего водителя, вообще висел на плече. Склонившись к Пану, он о чем-то негромко с ним разговаривал. Значит, этот вообще не в счет. Ему понадобится секунды три, а то и больше, чтобы начать стрелять. Целая вечность. Этим четверым — меньше, конечно. Двоим, что курили, — секунды две. А двоим другим — полторы как минимум.Да плюс время, пока врубятся. А они не похожи были на профи, способных сделать это мгновенно. Так что шансы у нас были. И неплохие, в Чечне не раз бывало и хуже.Но Майор, судя по всему, не оценил ситуацию как угрожающую. Не вник, видно, в глубинный смысл известной песни из фильма про Штирлица: «Не думай о секундах свысока». Может, вообще фильм не видел? Большой пробел в его культурном развитии. И я бы даже сказал — опасный. На всякий случай он отодвинулся от нас, шага на два. И как раз по направлению к автоматчикам. Ну, подарок! В какой он, интересно, спецшколе учился? Будь он в моей команде, за такое дело я отправил бы его на «губу». Суток на трое. Потому что он перекрыл автоматчикам директрису — линию огня. Значит, в плюс нам — еще секунда: пока они сообразят, как стрелять через Майора… Пора. Лучше момента не будет. Я уже готов был дать знак, но тут Док демонстративно-медлительно закурил и неожиданно протянул мне пачку «Мальборо»:— Сделай пару затяжек. Очень прочищает мозги.Он прекрасно знал, что я не курю. Но раз предлагает — значит, знает зачем. Я прикурил от его зажигалки. Не затягиваясь, выпустил изо рта струйку дыма. Ничего не понял. Выпустил еще одну. И только тут дошло: дым не стелился в воздухе, как всегда в закрытых помещениях, а явственно вытягивался вверх. Это могло означать только одно — что вентиляционные люки-окна наверху открыты. И это в корне меняло ситуацию.— Расслабьтесь, — сказал я Майору. — Мы не собираемся брать вас в заложники.— Значит, вы принимаете мое предложение?— Нет, не значит. У нас уже есть контракт. Выгодней вашего.— Контракт — с кем? — спросил он.На этот вопрос можно было не отвечать. Но я решил, что стоит попытаться прояснить, кто наши работодатели. Он мог о них знать. Поэтому я ответил:— С Управлением по планированию специальных мероприятий. Знаете такое?Реакция его была неожиданной и, нужно отдать ему должное, очень быстрой.— Огонь! — крикнул он, прыгнул в сторону и перекатился по полу к ногам автоматчиков, одновременно вырывая из подмышечной кобуры пистолет. Я предполагал, что от команды до начала пальбы пройдет секунды полторы-две, но ошибся как минимум вдвое. Мы рассыпались по бетону, как брызги ртути. Муха успел перемахнуть пустое пространство, взвиться в сальто и взять в захват ногами шею напарника рыжего. Он уже лежал на полу, а эти четверо все бросали сигареты, поднимали, поднимали и поднимали свои стволы — конца этому, казалось, не будет. А когда все же подняли, прозвучало два очень громких выстрела. Верней, четыре — два по два, сообразил я, увидев, как все четверо повалились на пол, так и не успев нажать курков. Майор выхватил, наконец, свой ПМ и вскинул его, целя вверх, над нашими головами. Но еще два выстрела поставили точку в его карьере. Я решил, что все закончено, и хотел уже встать, но тут лысый Пан круто развернул свою коляску и по бетонной стене над нашими головами полоснули две автоматные очереди. Надо же, какой хитрожопый! В ручки коляски вмонтировал стволы. Прямо Кулибин. Но истратить весь боезапас ему не удалось, Муха уже завладел автоматом клиента и короткой очередью, почти в упор, снес Кулибину полчерепа.— Все в порядке, Пастух? — прозвучал сверху, как глас самого апостола Петра, бас Трубача. Его физиономия виднелась в вентиляционном люке между прутьями арматуры. А в соседнем люке — физиономия Боцмана. И из обоих люков торчали автоматные стволы.— В полном, — ответил я. — Спускайтесь!— Сейчас будем!..Мы связали клиенту Мухи руки и ноги, оттащили его к стене и обошли гараж, осматриваясь. Картина была та еще. Пять трупов, не считая Майора. А почему, собственно, не считая? Считая. Шесть трупов.Артист только головой покачал.— Добро пожаловать на остров любви! — проговорил он и после некоторого раздумья добавил:— Если кто-нибудь при мне еще раз скажет эти слова, я ему всю морду разобью!— Что будем делать, Сережа? — спросил Док.— Нужно подумать.И было над чем подумать. И прежде всего: почему этот Майор так реагировал на мое упоминание об Управлении? Что же это за зверь такой, ввергающий в панику тертых-перетертых кагэбэшников или фээсбэшников? А Майор явно был в панике, когда узнал, с кем имеет дело. Поэтому мгновенно забыл про все свои планы. У него в мозгах было лишь одно: уничтожить все следы его контакта с нами. Выжечь.Стереть. Смыть кровью. Думай, Пастух, думай, приказывал я себе. Но ничего путного в голову не приходило. Кроме одного: что с нашими работодателями нужно держать ухо востро. Очень востро.— Обыщите их! — кивнул я ребятам на трупы, а сам занялся Майором. Бывшим.Одна пуля вошла ему в лоб и на выходе разнесла весь затылок, другая попала в сердце и по пути прошила бумажник.Крови на костюме почти не было, а во внутренний карман пиджака, где лежал бумажник, немного натекло, так что дырка в углу паспорта была обведена красным.Если бы это был не обычный общегражданский паспорт еще с гербом СССР, а комсомольский или партийный билет, место ему было бы в музее на стенде «Они сражались за Родину». Только вот за какую, интересно, Родину этот Майор сражался?Вологдин Олег Максимович. Сорок лет. Так я и предполагая. Место рождения: город Москва. Отметки о браке нет. О детях — тоже. Что ж, меньше горя будет в Москве. Выездной визы нет. Значит, прямиком прилетел на Кипр, для въезда виза не требовалась. Немного денег в бумажнике: доллары и кипрские фунты. Никаких писем, записок, фотографий, никакой телефонной книжки. Из наружного кармана пиджака я извлек фотоаппарат и взглянул на счетчик кадров. В окошечке стояла цифра "5".Значит, на пленке, кроме нас, ничего не было. Я засветил пленку, вернул «Никон» на место и на всякий случай ощупал труп с боков. Могло быть еще оружие. В районе пояса почувствовал какое-то утолщение. Расстегнул рубашку, задрал майку. На голом теле был укреплен широкий парусиновый пояс. Я вытащил его и расстегнул «молнию». В кармашках лежали доллары. Десять пачек по пять тысяч в каждой.Итого: пятьдесят. Я подозвал ребят и показал на пояс:— Цена жизни Аркадия Назарова. Или правильней — цена смерти?Они постояли, посмотрели, но ничего не сказали. Да что тут скажешь? Цена жизни или смерти — одна цена.Документы, извлеченные из карманов остальных, не дали никакой интересной информации. У лысого был вид на жительство на Кипре. Фамилия его была Панков, отсюда и кличка — Пан. У двоих были долгосрочные германские визы, у остальных — обычные загранпаспорта с отметками о въезде на Кипр.Тем временем из-за стальной двери, ведущей в дом, появились Трубач и Боцман. И не одни. Боцман подталкивал перед собой давешнего рыжего водилу, а Трубач волочил за шиворот еще двух молодых мордоворотов. Руки у этой троицы были связаны, а рты забиты кляпами. Их «узи» висели у Боцмана и Трубача на плечах.— Внешняя охрана, — объяснил Трубач, сваливая своих пленников на пол. — А этот рыжий возле микроавтобуса был.— Дом осмотрели? — спросил я.— Больше никого нет. Вот их документы и «тэтэшник» рыжего.То же самое: германские визы и транзитные через всю Европу.Я вытащил у них кляпы и спросил:— Вы что, из Германии ворованные машины гоняли?Рыжий с готовностью закивал:— Ну! Мы больше не будем, не убивайте нас! Гаражный пейзаж произвел на него, судя по всему, очень сильное впечатление.— Кому же нужны на Кипре машины с левым рулем?— А наши брали, русские. Их здесь сейчас полно. Вы нас не убьете?— Посмотрим на ваше поведение… Трубач отвел меня в сторону и негромко сказал:— У нас цейтнот, Пастух.— А что такое?— Понимаешь, «додж»… — Которым вы нам мигнули — стоп-сигналами на шоссе?— Ну да. Поникаешь, его бы надо поскорей вернуть.— Кому? — не понял я.— На стоянку. Пока не хватились. Может, и не хватятся скоро, а вдруг?— Так вы его угнали?— А что было делать? Не на такси же за вами ехать!— Черт! Кипрской полиции нам только и не хватает! Ладно, потороплюсь.Проще всего, конечно, было немедленно позвонить в полицию и объяснить, все как есть: как нас захватили в аэропорту и привезли сюда под угрозой оружия, как наши товарищи проследили за похитителями, разоружили охрану и вынуждены были открыть огонь для защиты наших жизней. Убийство в пределах необходимой обороны.Такая статья была в российском Уголовном кодексе, наверняка была и в кипрском.Но у полиции возникла бы куча вопросов: почему захватили именно нас, чего от нас требовали, о чем мы говорили с Паном и его клиентом. И еще немало других. А на них ответить мы не могли. К тему же — до выяснения всех обстоятельств дела — нас поместили бы в кутузку, а во всех газетах наверняка появились бы наши снимки. В общем, в любом варианте на нашем задании мы могли ставить жирный крест.Не годилось. Нужно было придумывать другой план. И я его придумал.— Развяжите их, — кивнул я ребятам на пленников, а сам обшарил карманы Пана.И нашел то, что искал: связку ключей. Один из них был сложный, с множеством выступов и бородок — явно от сейфа.— Где сейф? — спросил я у рыжего, понимая, что он сейчас самый разговорчивый.— На кухне, за холодильником, — поспешно ответил он.— Как отодвигается холодильник?— Просто руками — сильно влево. Хотите, покажу?— Обойдемся. — Я бросил ключи Боцману:— Открой. Сигнализацию не забудь отключить. Если есть деньги — неси сюда. Бумаги вывали на пол. Сейф не закрывай, пусть так и стоит.Боцман вышел. Я достал из своей разворошенной сумки майку и тщательно вытер автоматы, из которых стреляли Трубач, Боцман и Муха, предварительно их разрядив.После этого, обмотав руку майкой, чтобы не оставить на металле своих пальцев, сунул автоматы охранникам и напарнику рыжего. Ничего не понимая, они взяли оружие в руки.— А теперь положите стволы на пол и отойдите в сторону! Объясняю ситуацию, — продолжал я, когда они выполнили приказ. — Сейчас мы вызываем полицию и рассказываем: мы заблудились, подъехали к этому дому спросить дорогу и неожиданно услышали стрельбу. Поскольку мы опытные спортсмены, нам удалось проникнуть в дом и обезоружить вас. Картина для полиции будет совершенно ясной.Каким-то образом вы заманили или похитили российского бизнесмена. Его, — показал я на труп Майора. — При нем было пятьдесят тысяч долларов. Вы убили его, но при дележе добычи поссорились и перестреляли друг друга. Ваши пальцы на «узи» есть, баллистическая экспертиза покажет, из какого автомата в кого стреляли. Так что высшая мера вам обеспечена.— На Кипре нет вышки, — буркнул напарник рыжего.— Для общеуголовных преступлений, — согласился я. — Ко не для таких, где шесть трупов.— Не докажешь, — хмуро возразил напарник. — Мы все на вас скажем. Как было.— А что вы нас похитили под угрозой оружия — тоже скажете?Вошел Боцман. В одной руке у него был средних размеров атташе-кейс с цифровыми замками, в другой — пачка кипрских фунтов. Очень даже приличная пачка.— Ключи оставил в сейфе, — объяснил он, передавая мне деньги. — Пальцы стер.Я бросил фунты на пол.— Вот вам еще одно: вы не только застрелили хозяина, но и его тоже попытались ограбить… А что в кейсе?— Не знаю, — сказал Боцман. — Сейчас посмотрим.Прикладом «узи» он сбил замки и открыл крышку. В кейсе были плотно уложенные небольшие полиэтиленовые пакеты с каким-то белым порошком. И хотя я видел кокаин и опиум только по телевизору, сразу догадался, что это. Наркота.Док вынул один из пакетов, повертел его в руках, пощупал, а потом разорвал плотный полиэтилен так, что часть порошка высыпалась на пол.— Эй! Ты что?! — предостерегающе потянулся к нему напарник рыжего. — Это же!..Док понюхал порошок, растер между пальцами, потом осторожно попробовал на язык.— По-моему, героин, — сказал он. — Опыт у меня небольшой, но… Да, героин.— Так-так, — заметил я. — Значит, вы не просто хотели ограбить хозяина, но и забрать у него партию наркотиков. Сколько здесь?— Килограммов пять, не меньше, — предположил Боцман.— Пять килограммов героина и шесть трупов. Неужели и это не потянет на вышку? Как, по-твоему? — обратился я к знатоку кипрского уголовного законодательства.Он промолчал.Я заключил:— Вижу, вам не нравится этот вариант. Нам тоже. Не потому, что мы хотим сберечь ваши шкуры. Просто у нас еще слишком много дел и нет времени на объяснения с кипрской полицией. Предлагаю другое. Сейчас мы вас отпускаем. Вы садитесь в микроавтобус и с максимальной скоростью гоните в ближайший аэропорт.В Никосию… — Ближе в Ларнаку, — подсказал рыжий. — Там тоже международный аэропорт.— Тем лучше, в Ларнаку, — согласился я. — Там вы покупаете билеты и улетаете ближайшим рейсом в Европу. Через сутки вы должны быть в Варшаве. Там сядете на поезд до Белостока. А оттуда доберетесь до городка, который называется Нови Двор. Запомнили? Остановитесь в мотеле при въезде в Нови Двор со стороны Белостока. Документы не показывайте. За бабки поселят без них. Назовете любые чужие фамилии… — Почему? — перебил рыжий.— Потому что настоящие ваши фамилии будут в Интерполе. А значит — и на всех пограничных пунктах. Вас будут разыскивать за убийство русского предпринимателя и пятерых своих сообщников.— Как Интерпол узнает наши фамилии?— Очень просто. Анонимный звонок. В Нови Дворе вы будете очень тихо сидеть и ждать нас. Неделю или две. Мы поможем вам перейти границу. Через Белоруссию доберетесь до России и заляжете там на дно. Потому что вас будет искать не только милиция, но и кореша Пана. А они вас вычислят без всяких анонимных звонков. Есть вопросы?— Зачем вам это нужно? — спросил один из охранников.— Во-первых, мы не хотим быть замешанными в это дело. Ни сном, ни духом. А во-вторых, в Нови Дворе нам, возможно, понадобится ваша помощь.— А вы нас не сдадите? — спросил тот же охранник.— Вам придется поверить мне на слово. А что, у вас есть другой выход?— Есть, — вмешался напарник рыжего. — Мы скажем, что встречали вас в Никосии.Нас двое свидетелей. И кто-нибудь в аэропорту наверняка видел. Лучше сесть за похищение, чем за такую мокруху. И похищение еще доказать нужно. А наркота вообще не наша. Ничего не видели, ничего не знаем. Так что, фраера, не выйдет у вас ничего. И кореша Пана вас достанут, я им дам наколку.Артист поднял с пола ТТ рыжего и всадил пулю напарнику точно между глаз.— Нет, — сказал я ему. — Никогда тебе Гамлета не сыграть.Артист даже обиделся:— Это еще почему?— Больно уж быстро ты решаешь вопрос «быть иль не быть».— А чего тянуть? Злобная тварь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45