Ц Инес поморщ
илась, а Габриэль продолжала: Ц Мы все из-за тебя каждый день рискуем жиз
нью, неблагодарный и эгоистичный ребенок. А что касается страха, то нам пр
ишлось продержать здесь Агату около двух лет, и она никогда не жаловалас
ь. Тебе повезло, что у тебя есть такой мужчина, как Ив, который любит тебя, не
смотря на то, что он всего лишь сутенер. Не многим маленьким проституткам
так везет. И, чтобы ты поняла, насколько тебе повезло, знай, что мой друг Мор
ис работает днем и ночью над твоими личными документами. Сегодня вечером
, Ц она наклонилась вперед, Ц ты получишь приятный сюрприз, хотя ты его и
не заслуживаешь.
Ц Хм, хорошо. Отлично. Очень убедительно.
Ив восхищался принесенными французским паспортом, школьными табелями
об успеваемости за десять лет и потрепанным удостоверением личности с ф
отографией Инес. Все они были оформлены на имя Инес Джиллар и выглядели с
овсем как настоящие.
Ц С этого момента это будет твое имя, Ц сказал ей Ив. Ц Ты должна забыть,
что когда-то существовала Инес Дессо. Ее больше нет.
Они кружили по укрытым листьями дорогам страны, направляясь к побережью
Кале, где должны были встретиться со своим связным. А сейчас они лежали по
д огромным каштаном, и послеполуденное солнце переливалось яркими блик
ами сияющего золота на темно-каштановых волосах Инес. Они чувствовали с
ебя почти в безопасности, поедая скромные бутерброды и запивая их дешевы
м красным вином. Вдали они могли видеть нескольких крестьян, работающих
в поле. Казалось, что жизнь в стране идет как обычно.
Инес поклонилась поцеловать Ива. На нем была грязная крестьянская одежд
а, волосы коротко подстрижены, па щеках темнела трехдневная щетина. Одна
ко он привлекал ее сейчас намного сильнее, чем когда бы то ни было.
Ц Ив, Ц прошептала она, ее язык коснулся его губ, Ц о, Ив, милый. Я так тебя
люблю.
Ее руки ласкали Ива под грубой тканью рубашки, а его губы страстно отвеча
ли на ее нежные поцелуи. Она, как кошка, выгнулась на мягкой траве и отдала
сь его ласке.
Опасность делала их любовь еще более волнующей. Запах смятой травы удари
л ей в ноздри вместе с запахом Ива. Это был хорошо знакомый теплый запах, к
оторый она любила больше всего.
Их тела сплелись, разжигая друг в друге огонь. Этот мужчина был единствен
ным человеком в мире, которого Инес по-настоящему любила, и она знала, что
никогда не сможет полюбить никого другого.
Он слишком рано посмотрел на часы и отрывисто сказал:
Ц Три часа, дорогая, мы должны идти, иначе мы ни за что не успеем в Кале до о
диннадцати.
В его голосе чувствовалась любовь, однако Инес знала, что он никого и нико
гда в своей жизни по-настоящему не любил. Ив посчитал необходимым сопров
ождать Инес до самой Англии, потому что если бы итальянцы нашли того чело
века, который убил генерала Умберто Скрофо, то жизнь тех, кто имел хоть как
ое-то отношение к Инес, стала бы довольно опасной. Как и гестапо, они не осо
бенно церемонились с теми, кто попадал к ним в руки, и не были щепетильны в
методах. Сутенер убийцы-проститутки не мог, поэтому, рассчитывать на мил
осердие со стороны людей Муссолини.
Старая, выкрашенная в белый и голубой цвета гребная шлюпка ждала их в мал
енькой бухточке недалеко от Кале, именно там, где она и должна была быть. В
ней уже сидели трое мужчин, которых по той или иной причине партизаны тож
е вывозили из Франции. Согнувшись, Инес залезла в маленькое суденышко и, г
лядя, как удаляется французский берег, с благодарностью вдохнула свежий
морской воздух и впервые за последние дни почувствовала себя свободной.
Четверо мужчин энергично гребли. Была прекрасная весенняя ночь, дул легк
ий ветерок, и течение было очень слабым, так что они пересекали пролив в уд
ачное время. Спустя четыре часа Инес заморгала от удивления, увидев мело
вые утесы Дувра, тускло освещенные слабым светом луны.
Как только лодка причалила к берегу, мужчины быстро вытащили ее на гальк
у и, накрыв рыбацкими сетями и пучками морских водорослей, стали ждать св
язного. Пока они стояли и ждали, как было указано, из темноты появился како
й-то человек и тихо произнес несколько слов приветствия. Связной переда
л им завернутый в коричневую бумагу пакет, в котором было пять английски
х продовольственных карточек, заполненных на вымышленные имена, удосто
верения личности и несколько помятых фунтов. Еще там было расписание дви
жения местных поездов и четыре разных адреса в Англии.
Ив и Инес с жадным вниманием рассматривали карточку со своим адресом:
Мадам Жозетта Пешон,
Пастуший рынок, 17
Лондон, В I
Ц Пастуший рынок. Ц Инес буквально смаковала это английское название.
Ц Как это мило звучит. О, Ив, как ты думаешь, там есть барашки, цыплята и мэй
поул Мэйпоу
л (англ.) Ц майское дерево (украшенный цветами столб, вокруг которого танц
уют 1 мая в Англии). Ц Прим. пер.
с ленточками, установленный прямо посреди сельской площади?
Ц Вряд ли, дорогая, Ц усмехнулся Ив в ответ на наивные слова Инес, Ц Анг
лия страдает в этой войне так же, как и Франция. Каждую ночь немецкие самол
еты бомбят Лондон. Судя по тому, что я слышал, Пастуший рынок находится пря
мо в центре этого ужаса. Наверное, в Париже мы были бы в большей безопаснос
ти.
Ц Мне все равно, где я, дорогой, Ц оживленно сказала Инес, Ц пока я с тобо
й. Это все, что мне нужно.
Глава 6
Лондон, 1943 год
Ц О, черт возьми, больше не надо, Ц пробормотала сама себе Фиби. Она еле д
оползла до постели, чувствуя себя совсем разбитой после еще одной долгой
ночи, проведенной в театре «Уиндмилл», чей знаменитый девиз гласил: «Мы н
икогда не закроемся».
Ц Не надо второго воздушного налета. Неужели это никогда не кончится?
В полусне она натянула на себя теплое платье и пушистые домашние тапочки
, сделанные из овечьей шкуры. Взяв термос с горячим чаем и сумку с самым не
обходимым, которая всегда была наготове, Фиби спустилась на семь пролето
в вниз, в неудобное, переполненное людьми бомбоубежище. Вместе с другими
жильцами ее подъезда она напрасно пыталась задремать, в то время как зву
к разрывающихся бомб гулким эхом отдавался в темном трясущемся помещен
ии. Громко кричали грудные младенцы, всхлипывали от ужаса дети постарше.
Как только прозвучал сигнал отбоя тревоги, измучившиеся люди похватали
весь свой небогатый скарб и шатающейся походкой разошлись по своим квар
тирам… до следующей ночи.
Фиби испустила усталый вздох облегчения, позволив себе расслабиться, и,
бросившись на кровать, заснула сном младенца. Она пережила еще одну ночь
налетов люфтваффе, еще одну ночь землетрясения и оглушительного шума, во
время которой непрерывно стреляли зенитки и немецкие бомбы превращали
город в ад.
Утром по Би-би-си она услышала, как Алвач Лайделл официальным тоном сообщ
ал о том ущербе, который был причинен городу. Более семидесяти зданий был
и частично или полностью разрушены, пятьдесят два человека убиты и в два
раза больше ранены. У него был слишком мрачный голос, когда он перечислял
потери, и Фиби выключила приемник. Она не могла больше слышать эти трагич
еские новости.
Терпеливо отстояв в очереди в местном магазине за чашечкой крепкого чая
и липкой сдобной булочкой, внутри которой была пара изюминок, она решила
пойти по улице Грейт Портленд в направлении Вест-Энда. Улицы были усеяны
шрапнелью и осколками, но, к счастью, ни одно из зданий, мимо которых она шл
а, не рухнуло. Больше всего от бомбежки пострадал район возле реки, откуда
, как она могла видеть, поднимались высокие клубы серого дыма.
Материальное положение Фиби было очень хорошим, она ухитрялась процвет
ать даже в израненном войной Лондоне. В свои двадцать три года она облада
ла отличной фигурой, персикового цвета кожей и ярко-рыжими волосами, дос
тавшимися ей от предков Ц крепких и сильных крестьян и крестьянок с сев
ера Англии, не боявшихся ни тяжелой работы, ни лишений. Основа британской
расы, они все были живучими, и она тоже собиралась пережить войну и даже из
влечь из нее выгоду. Она и не думала унывать. У нее была работа в театре «Уи
ндмилл»: развлекать ребят Ц парней в голубом, в хаки, в зеленом и даже в бе
лом. Все они были в отпусках, и их усталые желтые глаза говорили о страшном
опыте войны, который выдавал их хриплый смех. Сегодня давали семь предст
авлений. И так было каждый день. Они меняли костюмы не меньше сорока девят
и раз Ц по семь раз за каждое представление, и некоторые девушки порой да
же обнажали для солдат свою грудь, а те смотрели на них во все глаза.
Кубинские каблучки Фиби стучали по улице Регент, изящно обходя дворнико
в, которые убирали «немецкий мусор». Несмотря на ночные налеты, на площад
и Пиккадилли, как всегда, было оживленно. Статую Эроса, бога любви, из цент
ра Пиккадилли перенесли в безопасное место. Военные всех национальност
ей из союзных армий кружили в водовороте цветов и волнения, а десятки мол
одых женщин толпились на тротуарах, непринужденно болтая с ними. На площ
ади Пиккадилли царила карнавальная атмосфера, лица людей светились без
граничной радостью, как будто война не могла повлиять на них.
Не важно, что у многих военнослужащих отпуск заканчивался завтра и скоро
они уже будут воевать в Северной Африке, Бирме или Салернском заливе. В Ло
ндоне все время было весело, особенно в его западной части, а тем более в т
еатре «Уиндмилл». Фиби прошла мимо дома со львами на углу, где выстроилис
ь две очереди, терпеливо ожидая открытия заведения, и поспешила к Шафтсб
ери-авеню.
Войдя через служебный вход, она остановилась, увидев одного из самых кра
сивых молодых людей, которых ей когда-либо приходилось встречать. Он ожи
вленно разговаривал с швейцаром театра. Густые темно-каштановые волосы
лежали непокорными волнами; изогнутые, черные как смоль брови; привлекат
ельное, несколько мрачное лицо со скулами и носом, которые казались точн
ой живой копией Антония, любимого юноши императора Адриана. Не прекращая
разговора со стариком, он бросил на нее короткий взгляд синих, цвета моря
глаз и равнодушно отвернулся.
Незнакомец был одет в такую же, как у принца Уэльского, серую тройку и голу
бую рубашку с экстравагантным галстуком. Светло-серая фетровая шляпа бы
ла щегольски надвинута на глаза, и когда он наклонился к швейцару, то был п
росто очарователен.
Ц Но послушай, старина, ты только скажи боссу, что у меня многолетний опы
т работы в варьете. Манчестерский ипподром, ливерпульский театр Бэйети,
брайтонский Алхамбра. Я был «гвоздем программы» в каждом из них, и, Ц он з
аговорщически зашептал, Ц у меня великолепный репертуар всякой пошлят
ины Пьера Блэкпула, я обкатал его в соответствующих заведениях, повсюду.
Ц Он протянул безучастному швейцару отпечатанную на машинке рекоменд
ацию, к которой была приклеена его улыбающаяся фотография размером восе
мь на десять.
Ц Кстати, как тебя зовут, старина?
Ц Фред, Ц без улыбки ответил швейцар.
Ц А меня Джулиан Брукс. Джули Брукс меня зовут, роль моя Ц веселый шут. Ц
Он одарил Фреда неотразимой улыбкой, обнажив ряд прекрасных ровных зубо
в, расположенных под идеально подстриженными усиками а ла Рональд Колма
н.
Ц А почему ты не в армии? Ц спросил Фред, подозрительно глядя на фотогра
фию, которой размахивал перед ним молодой человек.
Ц Плоскостопие. Не очень почетно, но, как видишь… Когда их взгляды на как
ое-то мгновение вновь встретились, Фиби почувствовала возбуждение.
Ц Вот почему я хочу хотя бы чуть-чуть помочь нашим парням, старина. У меня
есть комедийные номера, которые заставят их надрываться от хохота. Они в
ернутся туда, на войну с фрицами, улыбаясь до ушей, а наложившие в штаны га
нсы будут драпать, как зайцы. Ц Он чарующе улыбнулся, но толку не было. Его
очарование разбилось о каменное спокойствие швейцара.
Ц Не-а, извини, приятель. Ц Фред равнодушно вернул ему фотографию. Ц Мы
никого не нанимаем, так директор приказал. Даже если бы брали, я не тот, кто
этим занимается. Так что вали отсюда и предложи себя кому-нибудь другому.
Ц Он взял «Дэйли миррор» и погрузился в комиксы Джейн, оставив Джулиана
совершенно подавленным.
Фиби прошла вперед. Нельзя позволить ему уйти: симпатичный, молодой, явно
не собирается оказаться в далеких краях, чтобы стать «пушечным мясом», к
ак глупо поступили некоторые из ее бывших любовников.
Ц Привет, я Фиби Брайер, Ц мягко сказала она, подавая ему руку с хорошо сд
еланным маникюром. Ц Я здесь работаю. Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
Ц Конечно, только вы и сможете. Ц Джулиан смотрел на рыжие локоны, словн
о сошедшие с картин Тициана, на свежий цвет лица, живые глаза и аппетитные
формы. «Какая привлекательная молодая женщина, Ц подумал он, Ц действи
тельно, восхитительная, пальчики оближешь. К тому же дает понять, что она н
е против. Класс».
Ц Думаю, что именно вы и сможете мне помочь, мисс Брайер. Ц Он сказал это
своим поставленным в Королевской Академии драматических искусств голо
сом, таким же мягким, как шелк, и очень соблазнительным. Ц Не окажете ли вы
мне честь, позволив угостить вас чашечкой вкусного чая и сдобной булочко
й в маленьком кафе на Шафтсбсри-авеню? Ц Он окинул ее взглядом, в котором
было заметно желание, и Фиби почувствовала, как у нее на щеках вспыхнул ру
мянец.
Ц Может быть, после следующего представления, Ц сказала она возбужден
но.
«Не спеши, Фиби, Ц предостерег ее внутренний голос. Ц Слишком быстро по
сле Джеми, тпру, притормози, дорогая, не спеши». Она одарила Джулиана мягко
й, но вызывающей улыбкой.
Ц Хорошо, в полдень, но только на полчаса… к сожалению. Так что вам лучше п
рийти вовремя.
Ц Прекрасно, я буду там минута в минуту. О'кей? Ц Он снова улыбнулся, и она
заметила ямочку на его подбородке.
Ц Хорошо, Ц сказала Фиби и по-девичьи залилась краской. Ц Я не опоздаю.
Фред опустил газету и, многозначительно посмотрев на часы, сказал:
Ц Послушай, милая, занавес поднимается через пятнадцать минут, а, судя по
твоему виду, все это время тебе потребуется, чтобы нанести грим. Ц Он сви
репо посмотрел на Джулиана и фыркнул. Ц Топай-ка отсюда, мальчуган, дай м
аленькой леди заняться работой. Ц И он снова уткнулся в свою газету.
Ц Значит, в полдень? Ц Джулиан подмигнул Фиби и, щегольским жестом надв
инув на лоб шляпу, оставил ее один на один с щекочущим ноздри ароматом «Бр
айлкрима» и с зарождающимся чувством в сердце.
Глава 7
Джулиан Брукс был отчислен из начальной школы, расположенной на южном по
бережье Англии, когда ему было всего восемь лет. Для своего возраста он бы
л очень маленького роста и, как ребенок, стеснялся и нервничал в окружени
и других детей.
Тихо плача, он стоял в толчее и суете вокзала Виктория, крепко прижимая к с
ебе любимого медвежонка, а его мать, честная симпатичная женщина, сдержа
нно поцеловав его в щечку, простилась с ним на целых три осенних месяца.
В вагоне поезда, вместе с пятью другими сопящими восьмилетними мальчика
ми, которые пытались скрыть свое горе, печальный Джулиан невидящим взоро
м смотрел на унылый сельский пейзаж Суссекса, а поезд постепенно набирал
скорость.
Все женщины, за исключением его строгой матери, оставались для Джулиана
загадкой. Его отец был убит в 1917 году в Аррасе, за два месяца до рождения Джу
лиана, и все бремя заботы о нем с самого рождения взяли на себя его мать и н
яня. Он не общался со взрослыми мужчинами и был напуган самой мыслью о том
, что ему придется жить вместе с сотней других ребят. Ему хотелось остатьс
я с мамой и любящей няней; он боялся ходить в школу-интернат.
Однако школа оказалась намного лучше, чем он ожидал. Он обнаружил, что мож
ет противостоять насмешкам мальчишек над своей слабостью, подшучивая н
ад своим маленьким ростом и опережая их шутки. Вскоре он стал довольно ус
пешно подражать Чарли Чаплину, B.C. Филдсу, Бастеру Китону, Гарольду Ллойду,
каждую ночь развлекая всю спальню пародиями па кого-нибудь из знамениты
х «звезд» и заставляя одноклассников смеяться так громко, что смотрител
ьница вынуждена была стучать в дверь, грозя им свирепыми карами.
Когда ему исполнилось тринадцать лет, его отослали в Итон, где у Джулиана
как-то помимо его воли проявилось влечение к Уилсону Майнору, который жи
л в соседней комнате. Из-за его поразительно красивого лица старшекласс
ники вскоре прозвали Джулиана «Милашка Брукс», и эта кличка прилипла к н
ему на всю жизнь. Он стал пользоваться большой популярностью, как «мальч
ик на побегушках» и, бегая по поручениям, приносил из деревенских магази
нов кувшины или банки с медом, относил записки старшеклассников ребятам
из других школ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
илась, а Габриэль продолжала: Ц Мы все из-за тебя каждый день рискуем жиз
нью, неблагодарный и эгоистичный ребенок. А что касается страха, то нам пр
ишлось продержать здесь Агату около двух лет, и она никогда не жаловалас
ь. Тебе повезло, что у тебя есть такой мужчина, как Ив, который любит тебя, не
смотря на то, что он всего лишь сутенер. Не многим маленьким проституткам
так везет. И, чтобы ты поняла, насколько тебе повезло, знай, что мой друг Мор
ис работает днем и ночью над твоими личными документами. Сегодня вечером
, Ц она наклонилась вперед, Ц ты получишь приятный сюрприз, хотя ты его и
не заслуживаешь.
Ц Хм, хорошо. Отлично. Очень убедительно.
Ив восхищался принесенными французским паспортом, школьными табелями
об успеваемости за десять лет и потрепанным удостоверением личности с ф
отографией Инес. Все они были оформлены на имя Инес Джиллар и выглядели с
овсем как настоящие.
Ц С этого момента это будет твое имя, Ц сказал ей Ив. Ц Ты должна забыть,
что когда-то существовала Инес Дессо. Ее больше нет.
Они кружили по укрытым листьями дорогам страны, направляясь к побережью
Кале, где должны были встретиться со своим связным. А сейчас они лежали по
д огромным каштаном, и послеполуденное солнце переливалось яркими блик
ами сияющего золота на темно-каштановых волосах Инес. Они чувствовали с
ебя почти в безопасности, поедая скромные бутерброды и запивая их дешевы
м красным вином. Вдали они могли видеть нескольких крестьян, работающих
в поле. Казалось, что жизнь в стране идет как обычно.
Инес поклонилась поцеловать Ива. На нем была грязная крестьянская одежд
а, волосы коротко подстрижены, па щеках темнела трехдневная щетина. Одна
ко он привлекал ее сейчас намного сильнее, чем когда бы то ни было.
Ц Ив, Ц прошептала она, ее язык коснулся его губ, Ц о, Ив, милый. Я так тебя
люблю.
Ее руки ласкали Ива под грубой тканью рубашки, а его губы страстно отвеча
ли на ее нежные поцелуи. Она, как кошка, выгнулась на мягкой траве и отдала
сь его ласке.
Опасность делала их любовь еще более волнующей. Запах смятой травы удари
л ей в ноздри вместе с запахом Ива. Это был хорошо знакомый теплый запах, к
оторый она любила больше всего.
Их тела сплелись, разжигая друг в друге огонь. Этот мужчина был единствен
ным человеком в мире, которого Инес по-настоящему любила, и она знала, что
никогда не сможет полюбить никого другого.
Он слишком рано посмотрел на часы и отрывисто сказал:
Ц Три часа, дорогая, мы должны идти, иначе мы ни за что не успеем в Кале до о
диннадцати.
В его голосе чувствовалась любовь, однако Инес знала, что он никого и нико
гда в своей жизни по-настоящему не любил. Ив посчитал необходимым сопров
ождать Инес до самой Англии, потому что если бы итальянцы нашли того чело
века, который убил генерала Умберто Скрофо, то жизнь тех, кто имел хоть как
ое-то отношение к Инес, стала бы довольно опасной. Как и гестапо, они не осо
бенно церемонились с теми, кто попадал к ним в руки, и не были щепетильны в
методах. Сутенер убийцы-проститутки не мог, поэтому, рассчитывать на мил
осердие со стороны людей Муссолини.
Старая, выкрашенная в белый и голубой цвета гребная шлюпка ждала их в мал
енькой бухточке недалеко от Кале, именно там, где она и должна была быть. В
ней уже сидели трое мужчин, которых по той или иной причине партизаны тож
е вывозили из Франции. Согнувшись, Инес залезла в маленькое суденышко и, г
лядя, как удаляется французский берег, с благодарностью вдохнула свежий
морской воздух и впервые за последние дни почувствовала себя свободной.
Четверо мужчин энергично гребли. Была прекрасная весенняя ночь, дул легк
ий ветерок, и течение было очень слабым, так что они пересекали пролив в уд
ачное время. Спустя четыре часа Инес заморгала от удивления, увидев мело
вые утесы Дувра, тускло освещенные слабым светом луны.
Как только лодка причалила к берегу, мужчины быстро вытащили ее на гальк
у и, накрыв рыбацкими сетями и пучками морских водорослей, стали ждать св
язного. Пока они стояли и ждали, как было указано, из темноты появился како
й-то человек и тихо произнес несколько слов приветствия. Связной переда
л им завернутый в коричневую бумагу пакет, в котором было пять английски
х продовольственных карточек, заполненных на вымышленные имена, удосто
верения личности и несколько помятых фунтов. Еще там было расписание дви
жения местных поездов и четыре разных адреса в Англии.
Ив и Инес с жадным вниманием рассматривали карточку со своим адресом:
Мадам Жозетта Пешон,
Пастуший рынок, 17
Лондон, В I
Ц Пастуший рынок. Ц Инес буквально смаковала это английское название.
Ц Как это мило звучит. О, Ив, как ты думаешь, там есть барашки, цыплята и мэй
поул Мэйпоу
л (англ.) Ц майское дерево (украшенный цветами столб, вокруг которого танц
уют 1 мая в Англии). Ц Прим. пер.
с ленточками, установленный прямо посреди сельской площади?
Ц Вряд ли, дорогая, Ц усмехнулся Ив в ответ на наивные слова Инес, Ц Анг
лия страдает в этой войне так же, как и Франция. Каждую ночь немецкие самол
еты бомбят Лондон. Судя по тому, что я слышал, Пастуший рынок находится пря
мо в центре этого ужаса. Наверное, в Париже мы были бы в большей безопаснос
ти.
Ц Мне все равно, где я, дорогой, Ц оживленно сказала Инес, Ц пока я с тобо
й. Это все, что мне нужно.
Глава 6
Лондон, 1943 год
Ц О, черт возьми, больше не надо, Ц пробормотала сама себе Фиби. Она еле д
оползла до постели, чувствуя себя совсем разбитой после еще одной долгой
ночи, проведенной в театре «Уиндмилл», чей знаменитый девиз гласил: «Мы н
икогда не закроемся».
Ц Не надо второго воздушного налета. Неужели это никогда не кончится?
В полусне она натянула на себя теплое платье и пушистые домашние тапочки
, сделанные из овечьей шкуры. Взяв термос с горячим чаем и сумку с самым не
обходимым, которая всегда была наготове, Фиби спустилась на семь пролето
в вниз, в неудобное, переполненное людьми бомбоубежище. Вместе с другими
жильцами ее подъезда она напрасно пыталась задремать, в то время как зву
к разрывающихся бомб гулким эхом отдавался в темном трясущемся помещен
ии. Громко кричали грудные младенцы, всхлипывали от ужаса дети постарше.
Как только прозвучал сигнал отбоя тревоги, измучившиеся люди похватали
весь свой небогатый скарб и шатающейся походкой разошлись по своим квар
тирам… до следующей ночи.
Фиби испустила усталый вздох облегчения, позволив себе расслабиться, и,
бросившись на кровать, заснула сном младенца. Она пережила еще одну ночь
налетов люфтваффе, еще одну ночь землетрясения и оглушительного шума, во
время которой непрерывно стреляли зенитки и немецкие бомбы превращали
город в ад.
Утром по Би-би-си она услышала, как Алвач Лайделл официальным тоном сообщ
ал о том ущербе, который был причинен городу. Более семидесяти зданий был
и частично или полностью разрушены, пятьдесят два человека убиты и в два
раза больше ранены. У него был слишком мрачный голос, когда он перечислял
потери, и Фиби выключила приемник. Она не могла больше слышать эти трагич
еские новости.
Терпеливо отстояв в очереди в местном магазине за чашечкой крепкого чая
и липкой сдобной булочкой, внутри которой была пара изюминок, она решила
пойти по улице Грейт Портленд в направлении Вест-Энда. Улицы были усеяны
шрапнелью и осколками, но, к счастью, ни одно из зданий, мимо которых она шл
а, не рухнуло. Больше всего от бомбежки пострадал район возле реки, откуда
, как она могла видеть, поднимались высокие клубы серого дыма.
Материальное положение Фиби было очень хорошим, она ухитрялась процвет
ать даже в израненном войной Лондоне. В свои двадцать три года она облада
ла отличной фигурой, персикового цвета кожей и ярко-рыжими волосами, дос
тавшимися ей от предков Ц крепких и сильных крестьян и крестьянок с сев
ера Англии, не боявшихся ни тяжелой работы, ни лишений. Основа британской
расы, они все были живучими, и она тоже собиралась пережить войну и даже из
влечь из нее выгоду. Она и не думала унывать. У нее была работа в театре «Уи
ндмилл»: развлекать ребят Ц парней в голубом, в хаки, в зеленом и даже в бе
лом. Все они были в отпусках, и их усталые желтые глаза говорили о страшном
опыте войны, который выдавал их хриплый смех. Сегодня давали семь предст
авлений. И так было каждый день. Они меняли костюмы не меньше сорока девят
и раз Ц по семь раз за каждое представление, и некоторые девушки порой да
же обнажали для солдат свою грудь, а те смотрели на них во все глаза.
Кубинские каблучки Фиби стучали по улице Регент, изящно обходя дворнико
в, которые убирали «немецкий мусор». Несмотря на ночные налеты, на площад
и Пиккадилли, как всегда, было оживленно. Статую Эроса, бога любви, из цент
ра Пиккадилли перенесли в безопасное место. Военные всех национальност
ей из союзных армий кружили в водовороте цветов и волнения, а десятки мол
одых женщин толпились на тротуарах, непринужденно болтая с ними. На площ
ади Пиккадилли царила карнавальная атмосфера, лица людей светились без
граничной радостью, как будто война не могла повлиять на них.
Не важно, что у многих военнослужащих отпуск заканчивался завтра и скоро
они уже будут воевать в Северной Африке, Бирме или Салернском заливе. В Ло
ндоне все время было весело, особенно в его западной части, а тем более в т
еатре «Уиндмилл». Фиби прошла мимо дома со львами на углу, где выстроилис
ь две очереди, терпеливо ожидая открытия заведения, и поспешила к Шафтсб
ери-авеню.
Войдя через служебный вход, она остановилась, увидев одного из самых кра
сивых молодых людей, которых ей когда-либо приходилось встречать. Он ожи
вленно разговаривал с швейцаром театра. Густые темно-каштановые волосы
лежали непокорными волнами; изогнутые, черные как смоль брови; привлекат
ельное, несколько мрачное лицо со скулами и носом, которые казались точн
ой живой копией Антония, любимого юноши императора Адриана. Не прекращая
разговора со стариком, он бросил на нее короткий взгляд синих, цвета моря
глаз и равнодушно отвернулся.
Незнакомец был одет в такую же, как у принца Уэльского, серую тройку и голу
бую рубашку с экстравагантным галстуком. Светло-серая фетровая шляпа бы
ла щегольски надвинута на глаза, и когда он наклонился к швейцару, то был п
росто очарователен.
Ц Но послушай, старина, ты только скажи боссу, что у меня многолетний опы
т работы в варьете. Манчестерский ипподром, ливерпульский театр Бэйети,
брайтонский Алхамбра. Я был «гвоздем программы» в каждом из них, и, Ц он з
аговорщически зашептал, Ц у меня великолепный репертуар всякой пошлят
ины Пьера Блэкпула, я обкатал его в соответствующих заведениях, повсюду.
Ц Он протянул безучастному швейцару отпечатанную на машинке рекоменд
ацию, к которой была приклеена его улыбающаяся фотография размером восе
мь на десять.
Ц Кстати, как тебя зовут, старина?
Ц Фред, Ц без улыбки ответил швейцар.
Ц А меня Джулиан Брукс. Джули Брукс меня зовут, роль моя Ц веселый шут. Ц
Он одарил Фреда неотразимой улыбкой, обнажив ряд прекрасных ровных зубо
в, расположенных под идеально подстриженными усиками а ла Рональд Колма
н.
Ц А почему ты не в армии? Ц спросил Фред, подозрительно глядя на фотогра
фию, которой размахивал перед ним молодой человек.
Ц Плоскостопие. Не очень почетно, но, как видишь… Когда их взгляды на как
ое-то мгновение вновь встретились, Фиби почувствовала возбуждение.
Ц Вот почему я хочу хотя бы чуть-чуть помочь нашим парням, старина. У меня
есть комедийные номера, которые заставят их надрываться от хохота. Они в
ернутся туда, на войну с фрицами, улыбаясь до ушей, а наложившие в штаны га
нсы будут драпать, как зайцы. Ц Он чарующе улыбнулся, но толку не было. Его
очарование разбилось о каменное спокойствие швейцара.
Ц Не-а, извини, приятель. Ц Фред равнодушно вернул ему фотографию. Ц Мы
никого не нанимаем, так директор приказал. Даже если бы брали, я не тот, кто
этим занимается. Так что вали отсюда и предложи себя кому-нибудь другому.
Ц Он взял «Дэйли миррор» и погрузился в комиксы Джейн, оставив Джулиана
совершенно подавленным.
Фиби прошла вперед. Нельзя позволить ему уйти: симпатичный, молодой, явно
не собирается оказаться в далеких краях, чтобы стать «пушечным мясом», к
ак глупо поступили некоторые из ее бывших любовников.
Ц Привет, я Фиби Брайер, Ц мягко сказала она, подавая ему руку с хорошо сд
еланным маникюром. Ц Я здесь работаю. Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
Ц Конечно, только вы и сможете. Ц Джулиан смотрел на рыжие локоны, словн
о сошедшие с картин Тициана, на свежий цвет лица, живые глаза и аппетитные
формы. «Какая привлекательная молодая женщина, Ц подумал он, Ц действи
тельно, восхитительная, пальчики оближешь. К тому же дает понять, что она н
е против. Класс».
Ц Думаю, что именно вы и сможете мне помочь, мисс Брайер. Ц Он сказал это
своим поставленным в Королевской Академии драматических искусств голо
сом, таким же мягким, как шелк, и очень соблазнительным. Ц Не окажете ли вы
мне честь, позволив угостить вас чашечкой вкусного чая и сдобной булочко
й в маленьком кафе на Шафтсбсри-авеню? Ц Он окинул ее взглядом, в котором
было заметно желание, и Фиби почувствовала, как у нее на щеках вспыхнул ру
мянец.
Ц Может быть, после следующего представления, Ц сказала она возбужден
но.
«Не спеши, Фиби, Ц предостерег ее внутренний голос. Ц Слишком быстро по
сле Джеми, тпру, притормози, дорогая, не спеши». Она одарила Джулиана мягко
й, но вызывающей улыбкой.
Ц Хорошо, в полдень, но только на полчаса… к сожалению. Так что вам лучше п
рийти вовремя.
Ц Прекрасно, я буду там минута в минуту. О'кей? Ц Он снова улыбнулся, и она
заметила ямочку на его подбородке.
Ц Хорошо, Ц сказала Фиби и по-девичьи залилась краской. Ц Я не опоздаю.
Фред опустил газету и, многозначительно посмотрев на часы, сказал:
Ц Послушай, милая, занавес поднимается через пятнадцать минут, а, судя по
твоему виду, все это время тебе потребуется, чтобы нанести грим. Ц Он сви
репо посмотрел на Джулиана и фыркнул. Ц Топай-ка отсюда, мальчуган, дай м
аленькой леди заняться работой. Ц И он снова уткнулся в свою газету.
Ц Значит, в полдень? Ц Джулиан подмигнул Фиби и, щегольским жестом надв
инув на лоб шляпу, оставил ее один на один с щекочущим ноздри ароматом «Бр
айлкрима» и с зарождающимся чувством в сердце.
Глава 7
Джулиан Брукс был отчислен из начальной школы, расположенной на южном по
бережье Англии, когда ему было всего восемь лет. Для своего возраста он бы
л очень маленького роста и, как ребенок, стеснялся и нервничал в окружени
и других детей.
Тихо плача, он стоял в толчее и суете вокзала Виктория, крепко прижимая к с
ебе любимого медвежонка, а его мать, честная симпатичная женщина, сдержа
нно поцеловав его в щечку, простилась с ним на целых три осенних месяца.
В вагоне поезда, вместе с пятью другими сопящими восьмилетними мальчика
ми, которые пытались скрыть свое горе, печальный Джулиан невидящим взоро
м смотрел на унылый сельский пейзаж Суссекса, а поезд постепенно набирал
скорость.
Все женщины, за исключением его строгой матери, оставались для Джулиана
загадкой. Его отец был убит в 1917 году в Аррасе, за два месяца до рождения Джу
лиана, и все бремя заботы о нем с самого рождения взяли на себя его мать и н
яня. Он не общался со взрослыми мужчинами и был напуган самой мыслью о том
, что ему придется жить вместе с сотней других ребят. Ему хотелось остатьс
я с мамой и любящей няней; он боялся ходить в школу-интернат.
Однако школа оказалась намного лучше, чем он ожидал. Он обнаружил, что мож
ет противостоять насмешкам мальчишек над своей слабостью, подшучивая н
ад своим маленьким ростом и опережая их шутки. Вскоре он стал довольно ус
пешно подражать Чарли Чаплину, B.C. Филдсу, Бастеру Китону, Гарольду Ллойду,
каждую ночь развлекая всю спальню пародиями па кого-нибудь из знамениты
х «звезд» и заставляя одноклассников смеяться так громко, что смотрител
ьница вынуждена была стучать в дверь, грозя им свирепыми карами.
Когда ему исполнилось тринадцать лет, его отослали в Итон, где у Джулиана
как-то помимо его воли проявилось влечение к Уилсону Майнору, который жи
л в соседней комнате. Из-за его поразительно красивого лица старшекласс
ники вскоре прозвали Джулиана «Милашка Брукс», и эта кличка прилипла к н
ему на всю жизнь. Он стал пользоваться большой популярностью, как «мальч
ик на побегушках» и, бегая по поручениям, приносил из деревенских магази
нов кувшины или банки с медом, относил записки старшеклассников ребятам
из других школ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52