Что ж это такое! Но я все понимал. Давным-давно у моей матери была подруга
Ц продавщица в шляпном отделе ГУМа. Однажды она задумчиво сказала мне:
Ц Знаешь, Сеня, двадцать лет уже работаю в магазине, но еще ни разу не виде
ла, чтобы подруга посоветовала подруге именно ту шляпку, которая ей боль
ше всего идет.
Я запомнил эти слова. Но Маше не говорил Ц еще подумает, будто я стараюсь
очернить ее лучшую подругу. И ведь будет права! Ларису Пастернак я и в само
м деле на дух не переносил. Бедный Рыбкин! Его первая жена куда как лучше.
Кстати, Света по-прежнему жила в моей квартире на «Красногвардейской». М
ария, разумеется, думала, что квартиру снимает исключительно занятая ино
странка. Для убедительности я показал жене журнальную фотографию Марга
рет Тэтчер, сообщив, что увидеться с нашей квартиранткой нет никакой воз
можности, потому как помещение нужно ей только на время краткосрочных ви
зитов в Москву.
Ц Вот людям денег-то некуда девать! Ц изумилась Маша. Ц Эта дура и прож
ивет-то, небось, один день, а платит за целый месяц.
Знала бы она, кто и, главное, сколько платит! Факультативный преферанс у ме
ня уже сидел в печенках.
Мадам Еписеева частенько гостила у Ларисы (то есть у Витальки Рыбкина), за
одно наведываясь и в мое холостяцкое жилище проведать обстановку и выяс
нить, не поцарапала ли Маргарет Тэтчер мебель. Но я вовремя предупреждал
Светку, она придавала жилплощади необжитой вид и смывалась к своему дире
ктору.
Все было бы довольно сносно, особенно в бытовом смысле, если бы не мой пасы
нок. Радовало только, что хулиган Еписеев теперь учился в другой школе (к с
ебе в гимназию я его устраивать не стал). Но мне хватало Вовочки и дома.
Те редкие часы, когда он не пропадал у гаражей, не слушал свою скрежещущую
музыку и не возился с мотоциклом, Еписеев использовал для того, чтобы изд
еваться надо мной. Наверное, ревновал к матери. Шутки его были просты.
Однажды вечером, когда Маша была на работе, кто-то позвонил в дверь. Я откр
ыл. В ноги мне бросилось пламя от горящей на коврике газеты. Огня я, после и
звестного происшествия, побаивался, так что бросился затаптывать готов
ый разгореться пожар. Пламя я потушил, но тапочки пришлось выбросить Ц п
од газетой оказалась изрядная куча сами знаете чего.
По ночам, когда Маша уходила на службу в вечернюю смену, а хулиган Еписеев
на прогулку, я частенько просыпался от зловещего дребезжания. В бешенств
е избегав всю квартиру, я лишь под утро обнаруживал источник мерзкого зв
ука. В деревянную раму снаружи была воткнута иголка с ниткой, уходящей в т
емноту. За нитку можно было дергать со двора. Иголка колотилась о стекло, н
е давая мне заснуть.
Вспоминается и другой случай (Вовочка точно знал, когда я бывал дома один
). Опять раздался звонок. Что же мне теперь, не открывать? Я подошел к двери.
Но открыть ее не смог. Тогда я рванул посильнее. Кто-то тянул дверь на себя.
Я еще сильнее. Дверь не открывалась. Рванув раз в двадцатый, я заорал благи
м матом:
Ц Отпусти, пока не поздно, скотина! Я подожду десять минут, чтобы дать теб
е смыться!
Честно прождав десять минут, я тихонько попробовал дверь. Проклятая не о
ткрывалась! Причем с той стороны опять чувствовалось чье-то сопротивлен
ие.
Ц Выйду Ц убью! Ц опять завопил я. Ц Тебе не жить, собака!
С лестничной клетки доносилась приглушенная ругань соседа из квартиры
напротив. Развязала этот гордиев узел только мадам Еписеева, когда верну
лась с работы. Оказалось, что ее любезный сынок связал длинной веревкой н
аши с соседом двери, позвонил в обе квартиры и удалился, предоставив нам в
озможность ругаться сколько влезет.
К сожалению, я не мог воспользоваться привычной отдушиной и пожаловатьс
я Катьке Колосовой на свою жизнь. После мальчишника что-то в наших отноше
ниях надломилось. Я несколько раз, украдкой, чтобы Мария не слышала, набир
ал Катькин номер. Однако разговор не клеился.
Ц Как делишки, как детишки? Ц спрашивал я тихим, но нарочито веселым гол
осом.
Ц Нормально, Ц буднично отвечала Кэт.
Ц Все пашешь на своих бандитов?
Ц Пашу…
Ц Когда же мы увидимся, любовь моя нетленная? Ц продолжал я упражняться
в остроумии, надеясь расшевелить мадам Колосову. Ц Когда я прикоснусь к
твоим нарумяненным ланитам усталыми губами? Доколе мои мозолистые от пр
аведных трудов длани будут печально пусты и не заняты чашей зелена вина?
Когда я воздену очи на твои перси?
Ц Как-нибудь… Ц равнодушно отвечала Кэт.
Не понимаю, что ей еще надо? Раньше ведь она разговаривала совсем иначе. На
верное, боится, что кто-нибудь услышит нашу беседу и у меня будут неприятн
ости. Ха! Я же осторожный…

Глава 48
Суббота есть суббота

Суббота Ц самый неприятный день для женатого мужчины. Если кто-то по-пре
жнему осмеливается называть этот день выходным, то он последний дурень!
Но особенно мерзко субботнее утро.
В один из таких «выходных» я проснулся от нудного звука, доносящегося из
ванной. Гул прервался и через несколько секунд с удвоенной силой разнесс
я по квартире. Я потянул носом воздух. Теплая сырость и запах стирального
порошка. Большая стирка! Вот ужас!
Сунув ноги в тапочки, я побрел умываться. В коридоре мне встретилось взмы
ленное злое существо в халате и с полотенцем на голове.
Ц Проснулся! Ц прошипело существо. Ц А некоторые, между прочим, с семи у
тра на ногах!
Ц Могла бы и разбудить, Ц проворчал я. Шутить не хотелось.
В ванной Ц полный раздрай. Везде разложены скрученные трубочки белья, н
а полу пена, посредине вибрирует старенькая стиральная машина, от которо
й к крану тянется шланг цвета дохлой лягушки. Значит, умыться я не смогу? Н
у уж нет!
Я отцепил шланг, пустил теплую воду, взял бритву и намылил щеки.
Ц Да что ж ты творишь, ирод?! Ц внезапно раздался за моей спиной яростный
вопль.
Я оглянулся. Из шланга по кафельному полу растекалась серая пенная вода.
Она вот-вот готова была добраться до моих тапочек. Мария схватила тряпку
и, хлестнув меня по спине, принялась собирать мыльную воду. Выкрутив в ван
ну последние капли, она плаксиво сказала:
Ц Совсем ты меня не жалеешь! Нашел себе служанку! А что сулил перед женит
ьбой?
И в самом деле, что? По-моему, кроме любви до гроба, ничего.
Ц Ну как же не жалею, Ц натужно выдавил я и попытался прикоснуться мыль
ным лицом к щеке жены. Ц Очень даже…
Не дав договорить, мадам Еписеева вытолкнула меня из ванной со словами:
Ц Всем вам, мужикам, одного только надо!
Обиженный, я ушел курить в туалет. «Господи! Ц молил я, просовывая намокш
ий фильтр в намыленный рот. Ц Сделай так, чтобы этот день прошел побыстре
е!» Но у Господа, видимо, было и своих забот по уши, суббота только началась.

Ну почему Маша так неласкова ко мне? Ну и что с того, что вода вылилась на по
л? Это же сущие пустяки. А у человека теперь испорчено настроение.
Покурив, я отправился умываться на кухню. Там было не лучше, чем в ванной. Н
а плите, над синими языками пламени, высились чаны с бельем. Под потолком к
лубилось удушливое облако пара. Я кое-как умылся и присел на табуретку. Ма
ша то и дело сновала мимо, забирая новые порции тряпья. Спотыкаясь о мои но
ги, она чертыхалась и выразительно вскидывала блеклые глаза. Наконец мне
это надоело.
Ц Мы завтракать когда-нибудь будем или нет? Ц крикнул я в удаляющуюся с
пину супруги.
Мария повернулась, швырнула таз с бельем на пол и уперла в бока красные, ра
спаренные руки.
Ц Куда тебе еще жрать-то? Ц удивилась она, будто в обычном человеческом
желании позавтракать было что-то неестественное и порочное. Ц Ты на себ
я-то посмотри!
Согласен. Вид толстого человека в майке и трусах не очень приятен. Горазд
о приятней, например, встретить утром на кухне того же Алена Делона. Или Хр
енова в бабочке. Но я-то что могу поделать? Похудеть за ночь дано не каждом
у, а вся одежда клубится и вертится в стиральной машине. Но ведь и сама мад
ам Еписеева в чалме и халате Ц отнюдь не пеннорожденная Венера, хотя как
раз пены-то сегодня хватит для доброго десятка богинь!
Ц Машунь, Ц проворковал я ласково, Ц ну неужели я так мало зарабатываю,
что не могу рассчитывать хотя бы на бутерброд и стаканчик чаю?
Мадам Елисеева подошла к холодильнику, распахнула дверцу, достала оттуд
а тарелку, где покоился вчерашний ссохшийся бутерброд, и с грохотом пост
авила передо мной.
Ц Чай в состоянии налить? Или ты меня решил в гроб загнать?
Представьте себе, я не встречал ни одного человека, которого эта мелкая д
еятельность довела бы до гробовой доски. Правда, покойники по улицам не р
асхаживают.
Я пережевывал бутерброд, а мимо, вытирая пол, суетливой креветкой носила
сь Маша.
Ц Давай помогу, Ц предложил я. Но она лишь зло пропыхтела. Тогда я сказал
: Ц Вот ты все ругаешься, а лучше бы дала мне какой-нибудь фронт работ. Гляд
ишь, все быстрее бы пошло, а вечером можно будет куда-нибудь сходить. Хоть
в театр…
Мария распрямилась.
Ц Да что я тебе, девка, что ли, по театрам-то шастать? Кончились шуры-муры, А
рсений, запомни, кончились! Вон, Лариске-то Виталька давно машину автомат
ическую купил! Она грязное тряпье и в руки-то не берет. Оттого они у нее так
ие гладкие. Театр он мне свой предлагает… Тьфу! Ц И скрылась в ванной.
Нет, с ней не договоришься. Я сам предлагаю свою помощь! Нет, не хочет! Стира
льная машина ей теперь понадобилась. Да что я Ц Рокфеллер, что ли? Или кет
чупом торгую?
Я прошел в комнату, сложил диван и включил телевизор. Тут же влетела мадам
Еписеева с металлической трубкой наперевес. Взревел пылесос. Я вылетел и
з комнаты вне себя от ярости.
Может, прогуляться? Нет, не получится. Вся одежда в стирке. В коридоре я сто
лкнулся с хулиганом Володей. Его одежду она почему-то не постирала! Вон ка
кая спецовка-то промасленная! Давно пора ее в стиральную машину. Еписеев
торжествующе глянул на меня, ухватил мотоцикл за руль и загромыхал вниз
по лестнице.
Я же продолжал метаться между комнатой и кухней. Отовсюду меня теснили б
ытовые приборы. Неожиданно раздался звонок в дверь. Я заглянул в глазок и
ничего не увидел. Только какое-то расплывшееся месиво. На Еписеева месив
о не тянуло.
Ц Маша! Ц крикнул я и сжал выглядывающие из трусов коленки. Ц Звонят!
Ц Ты что, уже и открыть не можешь? Не видишь, я занята?
Звонок настойчиво дребезжал.
Ц Да как же я открою? Ц внятно прокричал я. Ц Мне даже надеть нечего!
Ц Свадебный костюм накинь…
Просто замечательно! Свадебный костюм! Может, еще бабочку прицепить? Тем
не менее я достал из шкафа свой маскарадный наряд, влез в полосатые брюки
и надел белую рубашку с загнутым воротничком. «Утро аристократа», да и то
лько. «Он напряг мускулистую руку, поцеловал графиню и вынес помойное ве
дро…»
Ц Кто там? Ц тривиально спросил я, приложив губы к замочной скважине.
Ц Да я… Ц ответил женский голос.
Я опять прильнул к глазку, но в круглом окошечке виднелись только какие-т
о клетчатые тюки.
Ц Кто Ц «я»?
Ну и манера! Трудно, что ли, сообщить свое имя или фамилию, на худой конец? Же
нщина за дверью пробормотала:
Ц Да Лена же из Орехова…
Что-о?!! Этого еще не хватало! Внезапно мне вспомнилась записка, которую я е
ще зимой нашел под дверью своей квартиры. Что-то там вроде «ждала, в следу
ющий раз сообщу», кажется. Значит, «следующий раз» наступил. И как назло, и
менно сегодня! Что ж ты не сообщила-то, дура?
Я лихорадочно огляделся по сторонам Ц нет ли поблизости жены Ц и приот
крыл дверь. Она тут же распахнулась настежь под напором сумок, тюков, баул
ов и узлов. За этой горой возвышалась довольно толстая особа, обмотанная
платком. Она сверкнула золотым зубом.
Ц Доброе утро, Арсен!
Ц Здравствуй, Леночка, здравствуй, Ц промямлил я, пытаясь оттеснить гос
тью на лестницу. Я ухватил с вешалки пальто. Ц Давай посидим где-нибудь, т
ы, небось, устала с дороги…
Ц А вещи-то? Ц недоуменно протянула она.
Да, действительно, вещи! Девушку Елену я, может, и сумею нейтрализовать. А в
от как быть с ее баулами?!
Ухватив первый попавшийся мешок, я швырнул его в комнату Еписеева-младш
его. За мешком последовал остальной багаж.
Ц Такое ощущение, что ты к нам навсегда, Ц сдержанно пошутил я.
Ц Нет, всего на пару недель, Ц серьезно ответила Елена.
Я вытолкал ее из прихожей и заглянул в комнату. Маша стояла на табурете и в
ытирала пыль с фотографии неизвестного летчика.
Ц Маш, пойду я, что ль, прогуляюсь, Ц сказал я непринужденно, Ц раз мне уж
е нет места в этом доме. Может, купить чего?
Мадам Еписеева глянула на меня.
Ц Что-то ты заспешил, Ц подозрительно пробормотала она и глянула в мои
расширенные от ужаса зрачки. Ц Смотри рубашку не изгваздай!
Ц Так, может, я в магазин зайду?
Ц Сейчас я тебе список напишу.
Я едва не схватился за голову. Маша медленно спустила ногу с табуретки.
Ц Не надо! Не надо! Я так запомню! Ц проговорил я испуганной скороговорк
ой.
Ц Ну тогда купишь стирального порошка. Две пачки. Шесть кило картошки, дв
а десятка яиц и… Ц Мария задумалась.
Ц Хорошо-хорошо, любовь моя! Ц вскрикнул я и пулей вылетел на лестницу, г
де покорно топталась девушка Елена.
Ц Рубашку не изгваздай! Ц опять донеслось из комнаты.
Ц Жена? Ц осведомилась моя старая знакомая.
Я сдержанно кивнул и обреченно повлек Елену вниз по лестнице.

Глава 49
Арсений Кириллыч меняет профессию

В кафе «Минутка», что около метро, народу было немного. Несколько таких же
, как я, по-субботнему неприкаянных мужичков. Их сизоватые носы уныло свис
али над пивными кружками. За отдельным столиком беззаботно хохотали дли
нноволосые студентки в ярких куртках, угощаясь баночной пепси-колой.
Я молча поставил перед Еленой тарелку салата, колбасу и бутылку минералк
и, перед собой Ц рюмку коньяка. Елена сняла платок, по ее круглому лицу ст
екали капельки пота.
Ц Ты зачем приехала-то? Ц грубовато спросил я и для храбрости хлебнул к
оньяка.
Ц В Лужники, Ц просто ответила Елена.
Ц На соревнования по метанию ядра?
Ц Зачем? На базар вещевой. Жить-то надо, Ц пробубнила она с набитым ртом.

Ц У тебя вроде хорошо зарабатывающий муж был?
Ц Да их колонну еще в январе Ц того… расформировали, Ц привычно стала
рассказывать она. Ц Запил он. Завод наш встал совсем. Говорят, какие-то ши
псы из картофеля гнать будут…
Ц Чипсы? Ц удивился я. Ц На химпредприятии?
Ц Бес их знает, начальство-то, Ц отмахнулась Елена и продолжала: Ц Зарп
лату все равно никто не плотит. А Томка с гальванического в Москву налади
лась. Накупит здесь и продает у нас полгода втридорога. Так и живет… А чем
плохо?
Кому как. Мне, например, очень даже плохо. Что я Маше скажу? Приехала, мол, ст
арая знакомая, поторговать в Лужниках пару недель? Разговоров не оберешь
ся…
Ц Как же ты мой новый адрес узнала?!
Елена посмотрела на меня бараньими глазами.
Ц А мне та рыжая, что в твоей квартире сидит, так и сказала: иди-ка ты, милая
, к Арсену. Он теперь в другом месте обретается. Ну я и пошла…
Ц Понятно, Ц протянул я, задумавшись, куда бы пристроить незваную гость
ю.
К Леньке Ц нельзя. В одной комнате у него мама, а в другой Ц он сам с девушк
ами. К Витальке? Вообще бред. Во-первых, неудобно, а во-вторых, там Лариса. Он
а такой шухер поднимет, что Рыбкину самому, того и гляди, на работе ночеват
ь придется.
Если бы с Катькой у меня были прежние отношения, то проблем нет Ц приводи
и сели к ней кого хочешь. Не то что какую-то там бабу из Орехова! А может, вот
он, повод для возобновления теплых отношений? Ц внезапно осенило меня. Я
оставил Елену в кафе, а сам бросился к телефонной будке.
Ц Кэт, Ц закричал я, Ц выручай! Ц И изложил подруге свою нелепую прось
бу.
Она помолчала и взорвалась:
Ц Слушай, Васильев, ты со своим бабьем отстанешь от меня когда-нибудь ил
и нет?! Совсем меня за дурочку держишь, что ли?!
Вот оно! Сработало! Привычный тон мадам Колосовой. Но ничего не сработало.
Катька сухо и едко сказала:
Ц Нет, Арсений, извини, это невозможно. У меня не гостиница. К тому же у мен
я тоже есть небольшая, совсем крохотная, но все-таки личная жизнь…
У нее кто-то есть? Как это мне до сих пор не приходило в голову! Да не может б
ыть! В моей душе вдруг вспыхнула ярость, я представил, как лощеный мерзаве
ц сидит на Катькином диване, хлещет вино и сыплет пошлыми комплиментами.
Господи, какая гнусность и какая… несправедливость!
Девушка Елена доела салат, перед ней на тарелке лежал кусок колбасы с нер
овной выемкой от золотого зуба. Раньше у нее были обычные и вполне здоров
ые человеческие зубы. Принято так у них, в Орехове, что ли, для красоты вста
влять в рот драгметаллы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37