Талат взял телефонную к
нигу и отправился к соседу-аптекарю. Он попросил соседа связаться хотя б
ы с одним из сыновей хозяина; сам Талат этого сделать не мог, потому что со
всем не умел читать.
В тот же час, когда аптекарь тщетно пытался дозвониться до сыновей убито
го соседа (иракская телефонная сеть была основательно повреждена), а Гид
и Барзилаи, уже вернувшись в Вену, составлял рапорт Коби Дрору, майор Зайи
д докладывал Хассану Рахмани о напрасных усилиях его и его людей.
Ц Радиопередатчика там нет, Ц говорил майор шефу контрразведки. Ц Есл
и бы он был, мы бы обязательно его нашли. Следовательно, он должен быть на ч
етвертой вилле, там, где живет дипломат.
Ц Вы уверены, что не могли ошибиться? Ц осторожничал Рахмани. Ц Не може
т ли передатчик все же оказаться в другом доме?
Ц Уверен, сэр. Ближайшее к этим четырем виллам здание находится далеко з
а границами квадрата, обозначенного пересекающимися лучами. Источник п
акетных сигналов находится в квадрате, который я отметил на карте. Кляну
сь, это так.
Рахмани все же колебался. Связываться с дипломатами Ц последнее дело. О
ни всегда готовы мчаться в министерство иностранных дел с нотой протест
а. Чтобы получить разрешение на обыск в резиденции товарища Куликова, ну
жно идти к очень высокому начальству Ц чем выше, тем лучше.
Когда майор Зайид ушел, Рахмани позвонил в министерство иностранных дел
. Ему повезло: министр, который последние месяцы почти постоянно был в отъ
езде, в тот день оказался в Багдаде. Больше того, он еще не ушел из своего ка
бинета. Рахмани договорился, что министр примет его на следующий день, в д
есять утра.
Аптекарь был добрым человеком и весь вечер провел у телефона, пытаясь св
язаться с сыновьями соседа. До старшего сына аптекарь так и не дозвонилс
я, зато через давнего приятеля, служившего в армии, сумел передать весть м
ладшему сыну, который тоже был офицером. Правда, с самим сыном ему поговор
ить не удалось, но приятель не подвел.
Младший сын получил известие, когда находился на своей базе, далеко от Ба
гдада. Он тут же сел в автомобиль. Обычно дорога до Багдада занимала часа д
ва; в тот же день, 17 февраля, офицер просидел за рулем шесть часов. На дорога
х было множество патрульных постов и контрольных пунктов, но не они оказ
ались главным препятствием: он объезжал длинные очереди, показывал патр
ульным удостоверение, и его беспрепятственно пропускали.
Возле переправ этот прием не действовал. У каждого разрушенного моста пр
иходилось останавливаться и ждать парома. К дому своих родителей в Кадис
ияхе офицер приехал лишь к полудню.
Навстречу сыну выбежала мать и с плачем упала ему на грудь. Он пытался рас
спросить ее, узнать, что же именно здесь произошло, но старая женщина не мо
гла ничего объяснить, она лишь плакала навзрыд.
В конце концов офицер отнес мать в комнату. В ванной среди сброшенных на п
ол и большей частью раздавленных солдатскими сапогами лекарств он отыс
кал пузырек со снотворным; отец принимал его холодными зимними вечерами
, когда у него особенно разыгрывался артрит. Офицер дал матери две таблет
ки, и она скоро заснула.
Он пошел на кухню, попросил старого Талата приготовить крепкий кофе для
него и для себя. Они долго сидели вдвоем, и слуга рассказал обо всем, что пр
оизошло здесь за последние два дня. Потом он показал сыну убитого хозяин
а то место в саду, где солдаты обнаружили мешок с радиопередатчиком. Моло
дой офицер вскарабкался на стену и сразу нашел там царапины, оставленные
тем, кто ночью тайком забрался в сад и закопают передатчик.
Хассану Рахмани пришлось довольно долго ждать, а этого он не любил. Минис
тр иностранных дел Тарик Азиз принял его, когда было уже почти одиннадца
ть.
Ц Боюсь, я не вполне вас понимаю, Ц сказал седовласый министр, недоумев
ающе посматривая на собеседника через сильные очки. Ц Посольствам разр
ешено связываться по радио со своими столицами, а их передачи всегда заш
ифрованы.
Ц Конечно, господин министр, но в таком случае передачи всегда ведутся и
з здания посольства. Это нормальная дипломатическая связь. Здесь же все
по-другому. Речь идет о нелегальном передатчике Ц такие обычно использ
уются шпионами, Ц который, как мы уверены, посылает пакетные сигналы отн
юдь не в Москву, а гораздо ближе.
Ц Пакетные сигналы? Ц переспросил Азиз.
Рахмани объяснил, что это такое.
Ц Все же я вас не понимаю. Зачем какому-то агенту КГБ Ц а эта операция, оч
евидно, должна осуществляться КГБ Ц посылать пакетные сигналы из резид
енции первого секретаря, если они имеют полное право воспользоваться го
раздо более мощными передатчиками посольства?
Ц Не знаю.
Ц Тогда, бригадир, вам следует поискать какое-то разумное объяснение. Вы
имеете хотя бы малейшее представление о том, что происходит за стенами в
ашего кабинета? Вы не знаете, что лишь вчера я вернулся из Москвы, где имел
очень обстоятельные переговоры с господином Горбачевым и его помощник
ом Евгением Примаковым, который, кстати, был у нас на прошлой неделе?
Вы не знаете, что я привез мирные предложения, которые могут побудить Сов
етский Союз потребовать созыва Совета Безопасности, а тот запретит амер
иканцам вторгаться на нашу территорию? Для этого требуется лишь одно: чт
обы раис одобрил наши предложения, а я представлю их ему через два часа.
И в свете всех этих событий в решающую для нашего государства минуту вы п
редлагаете мне дать согласие на обыск виллы первого секретаря советско
го посольства и тем самым нанести оскорбление правительству Советског
о Союза. Воистину, бригадир, вы, должно быть, не в своем уме.
На этом разговор закончился. Взбешенный от сознания собственного бесси
лия Рахмани покинул министерство. Впрочем, Тарик Азиз мог запретить не в
се. Пусть Куликов остается недосягаемым за стенами своей виллы и в своем
автомобиле, но багдадские улицы ему не принадлежат.
Вернувшись в свой кабинет, Рахмани вызвал лучшую оперативную бригаду.
Ц Виллу нужно взять в плотное кольцо, Ц сказал он. Ц Наблюдение провод
ить скрытно, тайно, чтобы никто ничего не заметил. Но с виллы не спускать г
лаз. Если будут посетители, а они должны приходить, устанавливать за ними
слежку.
К полудню бригада заняла свои места. За всеми четырьмя стенами виллы Кул
икова следили из автомобилей, припаркованных под деревьями. Под контрол
ь была взята и единственная улочка, которая вела к вилле. Чуть дальше стоя
ли другие автомобили; сидевшие в них агенты по радио будут сообщать обо в
сех машинах или пешеходах, приближающихся к вилле, и следовать за всеми, к
то уйдет с нее.
В столовой родительского дома молодой офицер долго смотрел на длинный х
олщовый мешок. В нем лежал его отец. Офицер не стеснялся своих слез, которы
е оставляли темные влажные пятна на его форменной куртке. Он вспоминал д
обрые старые времена, когда его отец был преуспевающим врачом, имел обши
рнейшую практику, а по рекомендациям своего друга Найджела Мартина даже
обслуживал некоторые британские семьи.
Он вспоминал, как он и его брат играли в саду дома Мартинов с Майком и Терр
и. Интересно, кем они стали теперь, как сложилась их судьба?
Потом ему показалось, что некоторые бурые пятна на холсте мешка еще час н
азад вроде бы были не такими большими. Он встал и подошел к двери.
Ц Талат!
Ц Что, хозяин?
Ц Принеси ножницы и кухонный нож.
Закрыв дверь столовой, полковник Осман Бадри распорол холщовый мешок и о
тбросил холст. Перед ним лежало изуродованное обнаженное тело его отца.
Согласно обычаю эту работу должны были выполнять женщины, но для его мат
ери задача была бы непосильной. Осман приказал принести воду и бинты, выт
ер и омыл тело, перевязал страшные ступни, распрямил и запеленал разбиты
е ноги, прикрыл почерневшие гениталии. Осман Бадри делал все это, а по его
щекам текли слезы. В его душе что-то надломилось; он становился другим чел
овеком.
Когда начало темнеть. Осман Бадри позвонил имаму кладбища «Альвазия» в Р
исафе и договорился с ним о похоронах. Траурную церемонию назначили на с
ледующее утро.
В воскресенье, 17 февраля, Майк Мартин с утра успел объехать на велосипеде
полгорода, купить продукты, проверить три стены Ц не появились ли на них
условные отметки мелом Ц и до полудня вернуться на виллу. Господин Кули
ков, не веря ни в Христа, ни в Магомета, не отмечал ни святую для мусульман п
ятницу, ни христианское воскресенье, а потому все дни оставался дома, жал
уясь на простуду и на то, что садовник плохо смотрит за цветами в его розар
ии.
Пока Мартин приводил в порядок цветочные клумбы, за стенами виллы заняли
свои места агенты контрразведки Рахмани. Мартин же решил проверить мело
вые отметки на следующий день вечером; едва ли, подумал он, Иерихон получи
т свежую информацию раньше, чем через два дня.
Похороны доктора Бадри состоялись на кладбище «Альвазия» в начале деся
того. В те дни на багдадских кладбищах едва успевали рыть могилы, а имамы н
и минуты не сидели без дела. Всего несколько дней назад американская бом
ба попала в бомбоубежище; погибло больше трехсот человек. Неподалеку от
могилы Бадри хоронили кого-то еще; несколько человек из второй похоронн
ой процессии спрашивали неразговорчивого полковника Бадри, не погиб ли
и его отец от американской бомбы. Полковник коротко отвечал, что отец уме
р своей смертью.
По мусульманским обычаям умершего хоронят быстро, между смертью и погре
бением не должно проходить несколько дней. И тело мусульманина кладут не
в деревянный гроб, а лишь обертывают тканью.
На похороны пришел и старый аптекарь; теперь он бережно поддерживал вдов
у. После недолгой церемонии все направились домой.
Полковник Бадри не успел отойти от ворот кладбища, как услышал свое имя. О
н оглянулся. В нескольких метрах от ворот стоял лимузин с затемненными с
теклами. Одно из задних стекол было наполовину опущено, и именно оттуда д
онесся голос, звавший Бадри.
Полковник попросил аптекаря проводить вдову домой и обещал вскоре прие
хать сам. Когда они ушли. Осман Бадри подошел к лимузину. Тот же голос сказ
ал:
Ц Полковник, садитесь в машину. Нам нужно поговорить.
Осман Бадри распахнул дверцу, бросил взгляд в салон. Единственный пассаж
ир подвинулся, уступая ему место. Лицо пассажира показалось Бадри знаком
ым, но он никак не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах встречал
ся с этим человеком. Бадри сел в лимузин и захлопнул дверцу. Мужчина в темн
о-сером костюме нажал кнопку, и стекло поднялось, отсекая уличный шум.
Ц Вы только что похоронили отца.
Ц Да. Ц Кто же это? Почему он никак не может вспомнить, где он его видел?
Ц То, что сделали с ним, ужасно. Я мог бы предотвратить несчастье, если бы м
не сообщили своевременно. К сожалению, я узнал слишком поздно.
Осману Бадри показалось, будто его ударили в солнечное сплетение. Он всп
омнил: два года назад на приеме в министерстве обороны его представили э
тому человеку.
Ц Полковник, я намерен сообщить вам нечто такое, что в случае, если вы дон
есете, меня ждет еще более ужасная смерть, чем та, которая постигла вашего
отца.
Значит, речь пойдет только об одном, подумал Бадри. Об измене.
Ц Когда-то, Ц продолжал мужчина, Ц я любил раиса.
Ц Я тоже, Ц сказал Бадри.
Ц Теперь все изменилось. Раис взбесился. Нет меры его жестокостям. Его ну
жно остановить. Вы, конечно, осведомлены о Каале?
Резкая перемена темы ошарашила Бадри.
Ц Конечно. Я ее строил.
Ц Вот именно. Вы знаете, что там сейчас размещается?
Ц Нет.
Мужчина рассказал полковнику.
Ц Этого не может быть. Я думаю, раис пошутил, Ц не поверил Бадри.
Ц Он говорил совершенно серьезно. Он намерен сбросить бомбу на америка
нцев. Вы можете возразить, что это не наша забота. Но представляете себе, к
аким будет ответ американцев? Америка ответит точно таким же ударом. Зде
сь камня на камне не останется. Уцелеет ОДИН раис. Вы хотите в этом участво
вать?
Полковник Бадри вспомнил тело отца, на которое в этот момент могильщики
еще бросали комья сухой земли.
Ц Чего вы хотите?
Ц Расскажите мне о Каале.
Ц Зачем?
Ц Американцы ее уничтожат.
Ц Вы сможете передать им информацию?
Ц У меня есть пути, поверьте. Каала...
И полковник Осман Бадри, молодой инженер, когда-то мечтавший строить зда
ния, которые, как легендарные постройки его предков, будут стоять века, вс
е рассказал Иерихону.
Ц Точные координаты.
Бадри сообщил точные координаты Каалы.
Ц Возвращайтесь к вашим делам, полковник. Вам ничто не будет угрожать.
Полковник Бадри вышел из автомобиля и решил пройтись пешком. Он не проше
л и ста метров, как снова и снова стал задавать себе один и тот же вопрос: чт
о я наделал? Вдруг он понял, что ему просто необходимо поговорить с братом
, со старшим братом, с мудрым советчиком, который всегда умел рассуждать б
олее здраво, более хладнокровно.
Человек, которого в Моссаде звали «сыщиком», прибыл из Тель-Авива в Вену в
понедельник. Он снова превратился в преуспевающего нью-йоркского юрист
а и, разумеется, имел при себе все необходимые бумаги.
Хотя настоящий юрист уже вернулся из отпуска, в Моссаде рассудили, что ге
рр Гемютлих, ненавидевший телефоны и факсы, едва ли станет звонить в Нью-Й
орк для проверки личности гостя. Следовательно, риск был минимальным, на
который Моссад мог пойти.
Опять-таки сыщик остановился в отеле «Шератон» и там написал личное пис
ьмо герру Гемютлиху. Как и в первый раз, он извинился за незапланированны
й визит в австрийскую столицу, но объяснил, что прибыл в сопровождении ка
ссира компании и что они по поручению своего клиента хотели бы внести пе
рвый весомый вклад на депозитный счет.
Во второй половине дня письмо было доставлено в банк, а уже на следующее у
тро в «Шератон» пришел ответ Гемютлиха, в котором тот предлагал встретит
ься в десять утра.
Юрист действительно пришел не один. Его сопровождал мужчина, которого в
Моссаде называли «взломщиком», ибо он и на самом деле был таковым.
Хотя в тель-авивской штаб-квартире хранится единственная в своем роде к
оллекция фальшивых паспортов, бланков, всевозможных документов реальн
ых и никогда не существовавших компаний и всяких прочих атрибутов обман
а, настоящей гордостью Моссада все же являются его медвежатники, взломщи
ки и мастера по любым замкам. В мире тайных операций о способности Моссад
а войти в любую закрытую дверь рассказывали легенды. Долгое время считал
ось, что в науке о кражах со взломом Моссаду нет и не может быть равных. Есл
и бы в Уотергейте работала бригада из отдела Невиот, никто никогда ни о че
м бы не узнал.
Репутация израильских специалистов была настолько высока, что когда бр
итанские промышленники выпускали новый образец замка и посылали его на
проверку в Интеллидженс сервис и Сенчери-хаус, последний отправлял обра
зец дальше, в Тель-Авив. Хитрые моссадовцы изучали замок, находили способ
, как при необходимости его можно будет открыть, и затем возвращали в Лонд
он с характеристикой «неуязвимый для взлома». Об этом узнали в Интеллидж
енс сервис.
Как-то одна британская компания предложила изумительный замок соверше
нно новой конструкции. К удивлению изготовителей, Сенчери-хаус возврати
л образец, попросив прислать для изучения «что-нибудь немного попроще».
В Тель-Авив был послан второй образец. Там его тщательно осмотрели, с труд
ом, но все же подобрали «ключ» и к нему и отослали в Лондон с выводами, что з
амок «не поддается взлому». Тем временем Интеллидженс сервис рекомендо
вала компании приступить к выпуску замков первой модели.
Через год произошел любопытный инцидент. Моссадовский агент, пытаясь от
крыть такой замок в коридоре административного здания в одной из европе
йских столиц, провозился три часа, проклял все на свете и был вынужден уйт
и ни с чем. С тех пор британцы сами испытывают свои замки, предоставляя воз
можность моссадовцам при случае поломать голову.
Прибывший в Вену взломщик был не самым лучшим в Израиле, а в табеле о ранга
х занимал лишь второе место. Зато он обладал такими качествами, каких был
лишен лучший израильский специалист.
Вечером Гиди Барзилаи в течение шести часов инструктировал молодого че
ловека. Он рассказал ему все о деревянном шедевре восемнадцатого столет
ия, изготовленном франко-немецким краснодеревщиком Ризенером, а сыщик д
етальнейшим образом описал интерьер здания банка «Винклер». Инструкта
ж завершила бригада наблюдателей из отдела Ярид. Они сообщили взломщику
о режиме работы ночного сторожа; эту информацию они получили, проследив,
в какое время по ночам включается свет в той или иной комнате банка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
нигу и отправился к соседу-аптекарю. Он попросил соседа связаться хотя б
ы с одним из сыновей хозяина; сам Талат этого сделать не мог, потому что со
всем не умел читать.
В тот же час, когда аптекарь тщетно пытался дозвониться до сыновей убито
го соседа (иракская телефонная сеть была основательно повреждена), а Гид
и Барзилаи, уже вернувшись в Вену, составлял рапорт Коби Дрору, майор Зайи
д докладывал Хассану Рахмани о напрасных усилиях его и его людей.
Ц Радиопередатчика там нет, Ц говорил майор шефу контрразведки. Ц Есл
и бы он был, мы бы обязательно его нашли. Следовательно, он должен быть на ч
етвертой вилле, там, где живет дипломат.
Ц Вы уверены, что не могли ошибиться? Ц осторожничал Рахмани. Ц Не може
т ли передатчик все же оказаться в другом доме?
Ц Уверен, сэр. Ближайшее к этим четырем виллам здание находится далеко з
а границами квадрата, обозначенного пересекающимися лучами. Источник п
акетных сигналов находится в квадрате, который я отметил на карте. Кляну
сь, это так.
Рахмани все же колебался. Связываться с дипломатами Ц последнее дело. О
ни всегда готовы мчаться в министерство иностранных дел с нотой протест
а. Чтобы получить разрешение на обыск в резиденции товарища Куликова, ну
жно идти к очень высокому начальству Ц чем выше, тем лучше.
Когда майор Зайид ушел, Рахмани позвонил в министерство иностранных дел
. Ему повезло: министр, который последние месяцы почти постоянно был в отъ
езде, в тот день оказался в Багдаде. Больше того, он еще не ушел из своего ка
бинета. Рахмани договорился, что министр примет его на следующий день, в д
есять утра.
Аптекарь был добрым человеком и весь вечер провел у телефона, пытаясь св
язаться с сыновьями соседа. До старшего сына аптекарь так и не дозвонилс
я, зато через давнего приятеля, служившего в армии, сумел передать весть м
ладшему сыну, который тоже был офицером. Правда, с самим сыном ему поговор
ить не удалось, но приятель не подвел.
Младший сын получил известие, когда находился на своей базе, далеко от Ба
гдада. Он тут же сел в автомобиль. Обычно дорога до Багдада занимала часа д
ва; в тот же день, 17 февраля, офицер просидел за рулем шесть часов. На дорога
х было множество патрульных постов и контрольных пунктов, но не они оказ
ались главным препятствием: он объезжал длинные очереди, показывал патр
ульным удостоверение, и его беспрепятственно пропускали.
Возле переправ этот прием не действовал. У каждого разрушенного моста пр
иходилось останавливаться и ждать парома. К дому своих родителей в Кадис
ияхе офицер приехал лишь к полудню.
Навстречу сыну выбежала мать и с плачем упала ему на грудь. Он пытался рас
спросить ее, узнать, что же именно здесь произошло, но старая женщина не мо
гла ничего объяснить, она лишь плакала навзрыд.
В конце концов офицер отнес мать в комнату. В ванной среди сброшенных на п
ол и большей частью раздавленных солдатскими сапогами лекарств он отыс
кал пузырек со снотворным; отец принимал его холодными зимними вечерами
, когда у него особенно разыгрывался артрит. Офицер дал матери две таблет
ки, и она скоро заснула.
Он пошел на кухню, попросил старого Талата приготовить крепкий кофе для
него и для себя. Они долго сидели вдвоем, и слуга рассказал обо всем, что пр
оизошло здесь за последние два дня. Потом он показал сыну убитого хозяин
а то место в саду, где солдаты обнаружили мешок с радиопередатчиком. Моло
дой офицер вскарабкался на стену и сразу нашел там царапины, оставленные
тем, кто ночью тайком забрался в сад и закопают передатчик.
Хассану Рахмани пришлось довольно долго ждать, а этого он не любил. Минис
тр иностранных дел Тарик Азиз принял его, когда было уже почти одиннадца
ть.
Ц Боюсь, я не вполне вас понимаю, Ц сказал седовласый министр, недоумев
ающе посматривая на собеседника через сильные очки. Ц Посольствам разр
ешено связываться по радио со своими столицами, а их передачи всегда заш
ифрованы.
Ц Конечно, господин министр, но в таком случае передачи всегда ведутся и
з здания посольства. Это нормальная дипломатическая связь. Здесь же все
по-другому. Речь идет о нелегальном передатчике Ц такие обычно использ
уются шпионами, Ц который, как мы уверены, посылает пакетные сигналы отн
юдь не в Москву, а гораздо ближе.
Ц Пакетные сигналы? Ц переспросил Азиз.
Рахмани объяснил, что это такое.
Ц Все же я вас не понимаю. Зачем какому-то агенту КГБ Ц а эта операция, оч
евидно, должна осуществляться КГБ Ц посылать пакетные сигналы из резид
енции первого секретаря, если они имеют полное право воспользоваться го
раздо более мощными передатчиками посольства?
Ц Не знаю.
Ц Тогда, бригадир, вам следует поискать какое-то разумное объяснение. Вы
имеете хотя бы малейшее представление о том, что происходит за стенами в
ашего кабинета? Вы не знаете, что лишь вчера я вернулся из Москвы, где имел
очень обстоятельные переговоры с господином Горбачевым и его помощник
ом Евгением Примаковым, который, кстати, был у нас на прошлой неделе?
Вы не знаете, что я привез мирные предложения, которые могут побудить Сов
етский Союз потребовать созыва Совета Безопасности, а тот запретит амер
иканцам вторгаться на нашу территорию? Для этого требуется лишь одно: чт
обы раис одобрил наши предложения, а я представлю их ему через два часа.
И в свете всех этих событий в решающую для нашего государства минуту вы п
редлагаете мне дать согласие на обыск виллы первого секретаря советско
го посольства и тем самым нанести оскорбление правительству Советског
о Союза. Воистину, бригадир, вы, должно быть, не в своем уме.
На этом разговор закончился. Взбешенный от сознания собственного бесси
лия Рахмани покинул министерство. Впрочем, Тарик Азиз мог запретить не в
се. Пусть Куликов остается недосягаемым за стенами своей виллы и в своем
автомобиле, но багдадские улицы ему не принадлежат.
Вернувшись в свой кабинет, Рахмани вызвал лучшую оперативную бригаду.
Ц Виллу нужно взять в плотное кольцо, Ц сказал он. Ц Наблюдение провод
ить скрытно, тайно, чтобы никто ничего не заметил. Но с виллы не спускать г
лаз. Если будут посетители, а они должны приходить, устанавливать за ними
слежку.
К полудню бригада заняла свои места. За всеми четырьмя стенами виллы Кул
икова следили из автомобилей, припаркованных под деревьями. Под контрол
ь была взята и единственная улочка, которая вела к вилле. Чуть дальше стоя
ли другие автомобили; сидевшие в них агенты по радио будут сообщать обо в
сех машинах или пешеходах, приближающихся к вилле, и следовать за всеми, к
то уйдет с нее.
В столовой родительского дома молодой офицер долго смотрел на длинный х
олщовый мешок. В нем лежал его отец. Офицер не стеснялся своих слез, которы
е оставляли темные влажные пятна на его форменной куртке. Он вспоминал д
обрые старые времена, когда его отец был преуспевающим врачом, имел обши
рнейшую практику, а по рекомендациям своего друга Найджела Мартина даже
обслуживал некоторые британские семьи.
Он вспоминал, как он и его брат играли в саду дома Мартинов с Майком и Терр
и. Интересно, кем они стали теперь, как сложилась их судьба?
Потом ему показалось, что некоторые бурые пятна на холсте мешка еще час н
азад вроде бы были не такими большими. Он встал и подошел к двери.
Ц Талат!
Ц Что, хозяин?
Ц Принеси ножницы и кухонный нож.
Закрыв дверь столовой, полковник Осман Бадри распорол холщовый мешок и о
тбросил холст. Перед ним лежало изуродованное обнаженное тело его отца.
Согласно обычаю эту работу должны были выполнять женщины, но для его мат
ери задача была бы непосильной. Осман приказал принести воду и бинты, выт
ер и омыл тело, перевязал страшные ступни, распрямил и запеленал разбиты
е ноги, прикрыл почерневшие гениталии. Осман Бадри делал все это, а по его
щекам текли слезы. В его душе что-то надломилось; он становился другим чел
овеком.
Когда начало темнеть. Осман Бадри позвонил имаму кладбища «Альвазия» в Р
исафе и договорился с ним о похоронах. Траурную церемонию назначили на с
ледующее утро.
В воскресенье, 17 февраля, Майк Мартин с утра успел объехать на велосипеде
полгорода, купить продукты, проверить три стены Ц не появились ли на них
условные отметки мелом Ц и до полудня вернуться на виллу. Господин Кули
ков, не веря ни в Христа, ни в Магомета, не отмечал ни святую для мусульман п
ятницу, ни христианское воскресенье, а потому все дни оставался дома, жал
уясь на простуду и на то, что садовник плохо смотрит за цветами в его розар
ии.
Пока Мартин приводил в порядок цветочные клумбы, за стенами виллы заняли
свои места агенты контрразведки Рахмани. Мартин же решил проверить мело
вые отметки на следующий день вечером; едва ли, подумал он, Иерихон получи
т свежую информацию раньше, чем через два дня.
Похороны доктора Бадри состоялись на кладбище «Альвазия» в начале деся
того. В те дни на багдадских кладбищах едва успевали рыть могилы, а имамы н
и минуты не сидели без дела. Всего несколько дней назад американская бом
ба попала в бомбоубежище; погибло больше трехсот человек. Неподалеку от
могилы Бадри хоронили кого-то еще; несколько человек из второй похоронн
ой процессии спрашивали неразговорчивого полковника Бадри, не погиб ли
и его отец от американской бомбы. Полковник коротко отвечал, что отец уме
р своей смертью.
По мусульманским обычаям умершего хоронят быстро, между смертью и погре
бением не должно проходить несколько дней. И тело мусульманина кладут не
в деревянный гроб, а лишь обертывают тканью.
На похороны пришел и старый аптекарь; теперь он бережно поддерживал вдов
у. После недолгой церемонии все направились домой.
Полковник Бадри не успел отойти от ворот кладбища, как услышал свое имя. О
н оглянулся. В нескольких метрах от ворот стоял лимузин с затемненными с
теклами. Одно из задних стекол было наполовину опущено, и именно оттуда д
онесся голос, звавший Бадри.
Полковник попросил аптекаря проводить вдову домой и обещал вскоре прие
хать сам. Когда они ушли. Осман Бадри подошел к лимузину. Тот же голос сказ
ал:
Ц Полковник, садитесь в машину. Нам нужно поговорить.
Осман Бадри распахнул дверцу, бросил взгляд в салон. Единственный пассаж
ир подвинулся, уступая ему место. Лицо пассажира показалось Бадри знаком
ым, но он никак не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах встречал
ся с этим человеком. Бадри сел в лимузин и захлопнул дверцу. Мужчина в темн
о-сером костюме нажал кнопку, и стекло поднялось, отсекая уличный шум.
Ц Вы только что похоронили отца.
Ц Да. Ц Кто же это? Почему он никак не может вспомнить, где он его видел?
Ц То, что сделали с ним, ужасно. Я мог бы предотвратить несчастье, если бы м
не сообщили своевременно. К сожалению, я узнал слишком поздно.
Осману Бадри показалось, будто его ударили в солнечное сплетение. Он всп
омнил: два года назад на приеме в министерстве обороны его представили э
тому человеку.
Ц Полковник, я намерен сообщить вам нечто такое, что в случае, если вы дон
есете, меня ждет еще более ужасная смерть, чем та, которая постигла вашего
отца.
Значит, речь пойдет только об одном, подумал Бадри. Об измене.
Ц Когда-то, Ц продолжал мужчина, Ц я любил раиса.
Ц Я тоже, Ц сказал Бадри.
Ц Теперь все изменилось. Раис взбесился. Нет меры его жестокостям. Его ну
жно остановить. Вы, конечно, осведомлены о Каале?
Резкая перемена темы ошарашила Бадри.
Ц Конечно. Я ее строил.
Ц Вот именно. Вы знаете, что там сейчас размещается?
Ц Нет.
Мужчина рассказал полковнику.
Ц Этого не может быть. Я думаю, раис пошутил, Ц не поверил Бадри.
Ц Он говорил совершенно серьезно. Он намерен сбросить бомбу на америка
нцев. Вы можете возразить, что это не наша забота. Но представляете себе, к
аким будет ответ американцев? Америка ответит точно таким же ударом. Зде
сь камня на камне не останется. Уцелеет ОДИН раис. Вы хотите в этом участво
вать?
Полковник Бадри вспомнил тело отца, на которое в этот момент могильщики
еще бросали комья сухой земли.
Ц Чего вы хотите?
Ц Расскажите мне о Каале.
Ц Зачем?
Ц Американцы ее уничтожат.
Ц Вы сможете передать им информацию?
Ц У меня есть пути, поверьте. Каала...
И полковник Осман Бадри, молодой инженер, когда-то мечтавший строить зда
ния, которые, как легендарные постройки его предков, будут стоять века, вс
е рассказал Иерихону.
Ц Точные координаты.
Бадри сообщил точные координаты Каалы.
Ц Возвращайтесь к вашим делам, полковник. Вам ничто не будет угрожать.
Полковник Бадри вышел из автомобиля и решил пройтись пешком. Он не проше
л и ста метров, как снова и снова стал задавать себе один и тот же вопрос: чт
о я наделал? Вдруг он понял, что ему просто необходимо поговорить с братом
, со старшим братом, с мудрым советчиком, который всегда умел рассуждать б
олее здраво, более хладнокровно.
Человек, которого в Моссаде звали «сыщиком», прибыл из Тель-Авива в Вену в
понедельник. Он снова превратился в преуспевающего нью-йоркского юрист
а и, разумеется, имел при себе все необходимые бумаги.
Хотя настоящий юрист уже вернулся из отпуска, в Моссаде рассудили, что ге
рр Гемютлих, ненавидевший телефоны и факсы, едва ли станет звонить в Нью-Й
орк для проверки личности гостя. Следовательно, риск был минимальным, на
который Моссад мог пойти.
Опять-таки сыщик остановился в отеле «Шератон» и там написал личное пис
ьмо герру Гемютлиху. Как и в первый раз, он извинился за незапланированны
й визит в австрийскую столицу, но объяснил, что прибыл в сопровождении ка
ссира компании и что они по поручению своего клиента хотели бы внести пе
рвый весомый вклад на депозитный счет.
Во второй половине дня письмо было доставлено в банк, а уже на следующее у
тро в «Шератон» пришел ответ Гемютлиха, в котором тот предлагал встретит
ься в десять утра.
Юрист действительно пришел не один. Его сопровождал мужчина, которого в
Моссаде называли «взломщиком», ибо он и на самом деле был таковым.
Хотя в тель-авивской штаб-квартире хранится единственная в своем роде к
оллекция фальшивых паспортов, бланков, всевозможных документов реальн
ых и никогда не существовавших компаний и всяких прочих атрибутов обман
а, настоящей гордостью Моссада все же являются его медвежатники, взломщи
ки и мастера по любым замкам. В мире тайных операций о способности Моссад
а войти в любую закрытую дверь рассказывали легенды. Долгое время считал
ось, что в науке о кражах со взломом Моссаду нет и не может быть равных. Есл
и бы в Уотергейте работала бригада из отдела Невиот, никто никогда ни о че
м бы не узнал.
Репутация израильских специалистов была настолько высока, что когда бр
итанские промышленники выпускали новый образец замка и посылали его на
проверку в Интеллидженс сервис и Сенчери-хаус, последний отправлял обра
зец дальше, в Тель-Авив. Хитрые моссадовцы изучали замок, находили способ
, как при необходимости его можно будет открыть, и затем возвращали в Лонд
он с характеристикой «неуязвимый для взлома». Об этом узнали в Интеллидж
енс сервис.
Как-то одна британская компания предложила изумительный замок соверше
нно новой конструкции. К удивлению изготовителей, Сенчери-хаус возврати
л образец, попросив прислать для изучения «что-нибудь немного попроще».
В Тель-Авив был послан второй образец. Там его тщательно осмотрели, с труд
ом, но все же подобрали «ключ» и к нему и отослали в Лондон с выводами, что з
амок «не поддается взлому». Тем временем Интеллидженс сервис рекомендо
вала компании приступить к выпуску замков первой модели.
Через год произошел любопытный инцидент. Моссадовский агент, пытаясь от
крыть такой замок в коридоре административного здания в одной из европе
йских столиц, провозился три часа, проклял все на свете и был вынужден уйт
и ни с чем. С тех пор британцы сами испытывают свои замки, предоставляя воз
можность моссадовцам при случае поломать голову.
Прибывший в Вену взломщик был не самым лучшим в Израиле, а в табеле о ранга
х занимал лишь второе место. Зато он обладал такими качествами, каких был
лишен лучший израильский специалист.
Вечером Гиди Барзилаи в течение шести часов инструктировал молодого че
ловека. Он рассказал ему все о деревянном шедевре восемнадцатого столет
ия, изготовленном франко-немецким краснодеревщиком Ризенером, а сыщик д
етальнейшим образом описал интерьер здания банка «Винклер». Инструкта
ж завершила бригада наблюдателей из отдела Ярид. Они сообщили взломщику
о режиме работы ночного сторожа; эту информацию они получили, проследив,
в какое время по ночам включается свет в той или иной комнате банка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81