Я видел, как Уолт
ер вылезал из второй, машины. Нас провели через черную металлическую две
рь вверх на один лестничный пролет и дальше по длинному коридору. Пол зде
сь был старый, докрашенный масляной краской, доски кое-где рассохлись и р
азошлись, в щели набилась грязь.
Пройдя половину коридора, мы остановились перед деревянной дверью, на ко
торой не было таблички. Пожилой полицейский достал из кармана связку клю
чей и, найдя нужный, отпер дверь. Затем он махнул Уолтеру рукой:
Ц Сюда!
Уолтер вошел в комнату. Я направился было за ним, но пожилой полицейский о
становил меня:
Ц Вам не сюда.
Он повел меня к следующей двери, а Джерри и другой полицейский остались с
Уолтером. Пожилой полицейский отпер дверь и велел мне входить внутрь. Он
закрыл за мной дверь снаружи и запер ее, таким образом, я оказался в заточе
нии.
Это была маленькая мрачная комната с вытоптанным голубым линолеумом. Ед
инственное окно было забрано густой металлической сеткой снаружи и реш
еткой из металлических прутьев изнутри. С потолка свисала не защищенная
абажуром электрическая лампочка, под ней находился обшарпанный письме
нный стол Ц главный предмет меблировки. У стола Ц деревянное кресло с д
еревянными же подлокотниками и зеленовато-желтая металлическая корзи
на для мусора. Помимо перечисленных выше предметов здесь было два деревя
нных стула, напольная латунная пепельница в одном углу и настенная вешал
ка в другом.
Минуту я просто стоял, гадая, что будет дальше. Но время шло, а ничего не про
исходило. То ли стены были толстыми, то ли в участке было тихо; я не слышал н
ичего, кроме приглушенных шумов, доносившихся с улицы. Я огляделся по сто
ронам, и меня вдруг поразила страшная мысль, заставившая сердце болезнен
но сжаться. Я подумал о том, что сказал бы обо всем этом доктор Ридмен. Мысл
ь о том, что я оказался здесь по воле этого благородного человека, показал
ась мне настолько дикой, что я громко рассмеялся, хотя ничего забавного в
о всем происходящем не было. Мне просто нужен был какой-то шок, чтобы мой м
озг снова заработал, и воспоминание о докторе Ридмене было именно тем, чт
о мне сейчас требовалось.
Я вытащил сигареты, закурил и собрался было положить их обратно в карман,
но потом решил сосчитать, сколько штук у меня осталось. Оказалось Ц восе
мь. Если я буду курить по две сигареты в час, их хватит на четыре часа. Но ско
лько меня здесь продержат Ц одному Богу известно.
Обшарпанный стол приковывал мое внимание, и мне пришло в голову внимател
ьно оглядеть стол Ц как знать, может, я сумею понять, для чего служит эта к
омната. Я обошел вокруг стола, выдвинул один за другим все ящики. Они были
пусты, и только на дне их я заметил красные и синие пятна, те самые пятна, ко
торые каким-то непостижимым образом появляются на дне каждого старого я
щика всех письменных столов в мире. Следовательно, комната не использова
лась для каких-то определенных целей. Ее держали долгие годы специально
для меня.
И все-таки, что я тут делаю? От потрясения, волнения и малодушного страха, в
ызванного видом направленного на меня оружия, я не успел раньше задать с
ебе этот вопрос. Полицейские ворвались в номер, обыскали меня, порвали мо
й чемодан, испортили мои вещи. Потом привезли в полицейский участок и пос
адили под замок. Но я ничего не сделал. Ничего противозаконного, вообще ни
чего. Поэтому ничего подобного не должно было произойти. Так что же мне де
лать?
Здесь есть дверь. Значит, надо к ней подойти и постучать, а когда кто-нибуд
ь откликнется на мой стук, объяснить, что я ни в чем не повинен, и попросить
объяснить мне, что, по мнению полиции, я совершил. Тогда все выяснится и мы
с Уолтером сможем вернуться в мотель, а полиция извинится перед нами и во
зместит Уолтеру ущерб за сломанную пишущую машинку. А если они откажутся
подчиниться логике, истине и здравому смыслу, я знаю, что я имею право на т
елефонный звонок, и я позвоню адвокату.
Я снова принялся вспоминать о том, что довелось слышать на лекциях и чита
ть в учебниках, чтобы решить, как действовать сейчас. Правильно я намерен
поступить? В результате я пришел к выводу, что мой жизненный опыт, увы, вес
ьма скудный в вопросах, касающихся закона и полиции, и образование, на кот
орое я затратил пятнадцать лет, убеждали меня в том, что в сложившейся сит
уации мне ничего не остается, как стучать в дверь.
Тем не менее почему-то я этого не сделал. Видимо, я инстинктивно понял, что
все полученные мною знания о законе Ц обман. Возможно, мои наставники из
лучших побуждений старались не открывать мне глаза на самые грубые стор
оны реальной жизни. И в сущности, это был обман. Сейчас я ощущал полную бес
помощность. Конституция, Билль о правах и все войны за демократию жили по
соседству с Питером Пеном, потому что в мире, где существует эта мрачная к
омната с голубым линолеумом на полу, я так же беспомощен, беззащитен и обр
ечен, как младенец, находящийся в одной колыбели с голодной крысой. Но зач
ем рассказывать младенцу о правосудии? Если вы не можете сказать правду,
доктор Ридмен, почему бы вам не закрыть свой беззубый рот навсегда?
В душе у меня кипел гнев, инстинктивный гнев жертвы, гнев крепостного, чью
жену увели в замок, гнев раба, чьего ребенка продали с аукциона другому хо
зяину, беспомощный немой гнев, который, как мне было ясно, я не осмелюсь пр
оявить. Я сел на стол и курил, кляня себя и презирая за то, что не приспособл
ен к жизни в этих чертовых джунглях.
Не знаю, как долго я так просидел. Я докурил свою третью сигарету, когда пр
ишли они, но думаю, что я курил чаще чем две в час. Я не носил часов, потому чт
о еще полтора года назад в них лопнула пружина.
"Они” Ц это пожилой полицейский, Джерри и третий человек, который был с ни
ми в мотеле, плюс еще один в штатском, которого я до этого не видел. В руках у
него был блокнот для стенографирования и карандаш, и он сразу же уселся н
а стул в углу комнаты. Пожилой полицейский подошел к столу и приказал:
Ц Встать.
Я повиновался.
Ц Выбросить сигарету! Ц продолжал он все тем же суровым тоном. Ц Туда!
Ц И указал на напольную пепельницу. Ц И подобрать эти окурки с пола! У се
бя дома вы не стали бы бросать окурки на пол.
У меня на языке вертелся резкий ответ, но я сдержался и сделал все, что мне
было ведено. Пожилой полицейский расположился в кресле за столом. Вид у н
его был недовольный и мрачный. Он сказал:
Ц Положите свой бумажник на стол и сядьте. Ц И он жестом указал на стул в
озле стола.
И снова я сделал все, как мне было сказано. Я сидел на стуле, Джерри и осталь
ные стояли справа от меня, привалившись к стене, а я наблюдал, как пожилой
роется в моем бумажнике.
Ц Пол Стендиш, Ц сказал он. Стенографист принялся писать. Ц Зачетная к
нижка студента Монекийского колледжа. Вы там учились?
Ц И до сих пор учусь, Ц уточнил я.
Ц Тогда что вы тут делаете?
Ц В Монекийском колледже мы полгода учимся, а полгода занимаемся практ
ической работой по специальности.
Ц Какова ваша специализация?
Ц Экономика.
Ц М-м-м. Где ваш воинский билет?
Ц Я уже отслужил в армии. Три года.
Ц Вы были добровольцем?
Ц Совершенно верно.
Ц Наверное, вы слишком часто проявляете добрую волю. Ц Он закрыл мой бу
мажник и кинул его мне. Он упал на пол, и я встал, поднял его и убрал в карман.
Ц Когда-нибудь прежде попадали в переделку? Ц спросил он.
Ц Нет, сэр, Ц сказал я. Я не собирался говорить “сэр”, но это произошло не
произвольно. Я мысленно дал себе зарок не допускать подобных ляпов.
Ц Отлично. Ц Он повернулся в кресле и сказал:
Ц Расскажите нам подробно обо всем, чем вы занимались сегодня. В течение
всего дня.
Ц Я встал около восьми. Мы поехали в закусочную “Сити Лайн” позавтракат
ь около половины десятого. Потом мы ездили по городу, наверное до половин
ы второго или двух. Потом мы поехали навестить мистера Чарлза Гамильтона
, но его не оказалось дома. Мы побеседовали с его женой и договорились, что
мистер Гамильтон заедет к нам в мотель около семи вечера, поэтому мы верн
улись в мотель и стали его ждать.
Ц Когда вы приехали в мотель?
Ц Точно не могу сказать. Наверное, что-нибудь в половине третьего, может,
раньше.
Ц И все время оставались там?
Ц Около пяти я сходил за гамбургерами и кофе на обед.
Ц Как долго вы отсутствовали?
Ц Может быть, пятнадцать минут.
Ц А ваш партнер, этот Килли, он был в номере, когда вы вернулись?
Ц Да.
Ц Выходил ли он куда-нибудь в течение всего этого времени?
Ц Нет, потому что он ждал прихода мистера Гамильтона.
Ц Откуда вы знаете Гамильтона?
Ц Я его не знаю.
Ц Откуда Килли его знает?
Ц Он его тоже не знает. Мы просто...
Ц Откуда вы знаете, что он его не знает?
Ц Ну, мы просто...
Ц Как долго вы знакомы с Килли?
Ц Всего пару дней.
Ц Значит, он мог быть знаком с Гамильтоном годы, а вам об этом ничего не из
вестно.
Ц Он бы упомянул об этом.
Ц Вы уверены?
Ц Ну, конечно, я уверен.
Ц М-м-м. О чем вы хотели говорить с Гамильтоном? Я колебался. Враждебность
полиции по отношению к нам можно объяснить только нашей причастностью к
АСИТПКР. Эти люди не знают, какой я студент, какой ветеран, какой сын, какой
человек вообще; они знают только, что я служащий АСИТПКР. Поэтому я не знал
, что можно, а чего не следует мне рассказывать, а потому ответил расплывча
то:
Ц О профсоюзных делах.
Ц О каких профсоюзных делах?
Ц Послушайте! Ц Я взглянул на тех двух у стены. У них был скучающий вид, и
они даже не смотрели в мою сторону. И я сказал:
Ц Послушайте, зачем вы задаете мне все эти вопросы? Вы считаете, что я...
Ц Я задаю вопросы, Ц оборвал он меня. Ц Вы отвечаете.
Ц Нет, Ц сказал я.
Он удивленно вскинул бровь:
Ц Что вы хотите сказать этим “нет”?
Ц Идите вы все к чертям! Ц сказал я. Не потому, что такую модель поведения
мне подсказали учебники или лекции, а потому, что даже младенец может поп
асть пальцем в глаз крысе. Что может сделать крыса хуже того, что задумала?
Он разозлился.
Ц Следи за своими словами, мальчишка, Ц сказал он. Я сложил руки на груди
и стал смотреть в окно.
Ц Ну-ка, послушай, Ц сказал он, Ц я обходился с тобой по-доброму, но могу
и проявить крутость, так что смотри, все зависит от тебя.
Ц По-доброму? Этот ваш негодяй разорвал мне чемодан, истоптал одежду и с
ломал пишущую машинку моего друга. И вы называете это добрым отношением?
Вы арестовали меня без каких-либо оснований и заперли здесь...
Ц Я не арестовывал тебя, Ц сказал он.
Ц Хорошо. Я пошел домой. Ц Я поднялся с места.
Ц Садись. Тебя привезли сюда для допроса. Я стоял, глядя на него в упор:
Ц По какому поводу?
Ц Сначала сядь, Ц сказал он.
Ц Черта с два! Я...
Кто-то больно схватил меня за плечо и толкнул на стул. Я оглянулся и увиде
л Джерри. Он, ухмыляясь, смотрел на меня сверху вниз, и у меня непроизвольн
о сжались кулаки.
Ц Ты ведь не хочешь схватиться со мной, дружище?
Ц Прочь руки от меня.
Ц Ладно, Джерри, Ц сказал пожилой полицейский. Джерри отпустил меня и с
нова привалился к стене. Пожилой сказал мне:
Ц Лучше умерь свой пыл, парень. Ты можешь схлопотать большие неприятнос
ти.
Ц Простите, Ц сказал я. Ц Я просто к такому не привык. В городе, где я выро
с, полицейские были порядочными людьми.
Он ударил ладонью по столу.
Ц Думай, что говоришь! Никто не просил тебя и твоего хитрожопого друга пр
иезжать сюда и провоцировать неприятности...
Ц Какие неприятности? Мы немного поездили по городу и поговорили всего
с одной женщиной, чей муж просил нас приехать сюда. Так о каких неприятнос
тях вы говорите?
Но он снова взял себя в руки.
Ц О том промежутке времени, когда ты выходил за гамбургерами и кофе, Ц с
казал он. Ц Ты сказал, во сколько ты ушел?
Ц Точно не знаю. Около пяти часов.
Ц А во сколько вернулся?
Ц Я полагаю, через четверть часа. Я отсутствовал не более пятнадцати мин
ут.
Ц Точно ты не знаешь, сколько именно?
Ц Нет.
Ц Но в то же время ты точно знаешь, что это заняло пятнадцать минут.
Ц Около пятнадцати минут.
Ц Двадцать минут?
Я пожал плечами, не видя в этом большой разницы Ц пятнадцать или двадцат
ь минут. Мое раздражение нарастало.
Ц Может быть.
Ц Может быть, полчаса?
Ц Нет, не так долго. Я уже вам сказал, около пятнадцати минут.
Ц Ты ходил пешком?
Ц Нет, на машине.
Ц Когда ты ушел, было пять часов.
Ц Да.
Ц Точно?
Ц Откуда я знаю? Около пяти, это все, что я знаю.
Ц К твоему сведению, Ц сказал он, Ц ты точно так же мог выйти и в половин
е шестого, вместо пяти, и не возвращаться до шести. Не так ли?
Ц Нет, когда я ушел, было около пяти, и около пяти пятнадцати я вернулся на
зад.
Ц М-м-м. Какой револьвер у этого Килли?
Ц Я вообще не знаю, есть ли у него револьвер.
Ц Ты никогда его не видел?
Ц Нет.
Ц Он просто говорил тебе об этом.
Ц Он ничего не говорил об этом.
Ц Тогда откуда у тебя представление о том, что он у него есть?
Я собирался ответить. Но заставил себя ухмыльнуться.
Ц Вы заочно изучили курс психологии, не так ли? Это вы подали мне идею, что
у него есть револьвер. Вы принимаете меня за одного из ваших местных прос
тачков.
Ц Все люди здесь простачки, не так ли?
Ц Пока я встречал только таких. На этот раз он не впал в ярость. Вместо это
го он улыбнулся и сказал:
Ц Ты смышленый парень, образованный. Скажи мне, почему тюрьму называют “
холодильник”?
Ц Не знаю. Ну, так почему, мистер Собеседник, тюрьму называют “холодильни
к”?
Но и эта моя издевка не взбесила его.
Ц Потому что она дает умникам возможность остыть. А тебе это как раз и тр
ебуется. Ц Он взглянул на Джерри. Ц Лучше отведи его ненадолго наверх,
Ц сказал он.
Ц Я имею право на телефонный звонок! Ц закричал я.
Ц Да, я знаю, но телефон не работает.
Джерри подскочил ко мне сзади и уже протянул руку, готовясь схватить мен
я. Я оттолкнул его руку и встал. Он был примерно на дюйм выше и фунтов на три
дцать тяжелее меня. К тому же по виду он был драчун и скандалист, а я таковы
м не был и никогда не буду, но я искренне верил в то, что сказал ему:
Ц Только дотроньтесь до меня, и вашему другу придется отцеплять меня от
вас.
Джерри засмеялся в ответ, глядя сквозь меня на пожилого полицейского.
Ц Вспыльчив как порох, не так ли?
Ц Я заметил это.
Он кивнул, усмехнулся и попятился, чтобы пропустить меня к двери.
Ц Ладно, ваше высочество, Ц сказал он. Ц Ведите себя хорошо, и у меня не б
удет ни малейших причин дотрагиваться до вашей нежной белой кожи. Ц Он р
аспахнул дверь и насмешливо поклонился, пропуская меня в коридор. Ц Сюд
а, Ц сказал он. Ц Будьте добры.
Глава 6
Третий этаж этого здания попросту не поддается описанию. Представьте се
бе старое здание вроде этого. Если убрать на целом этаже все внутренние с
тены и перегородки, у вас получится огромное пространство в виде прямоуг
ольника, замкнутое во внешних стенах. Внутри этого прямоугольника соору
жается металлическая коробка, нижним и верхним основанием которой служ
ат перекрытия здания, а стены примерно на три фута ниже внешней стены зда
ния. Таким образом, вокруг коробки получается своеобразный коридор. Одна
стена коробки сооружается из вертикальных металлических прутьев, чем о
беспечивается свободный доступ туда воздуха, а в противоположной стене
имеется металлическая дверь с маленьким окошком из армированного стек
ла на уровне глаз. Внутри коробка расчленена металлическими же перегоро
дками на множество ячеек. Все это кое-как окрашено серой эмалью. Получила
сь тюрьма.
Прямо перед дверью, ведущей в эту коробку, стоял стол, и за ним сидел дежур
ный в униформе. Джерри сказал ему что-то скабрезное про меня, и он достал и
з ящика стола большой пакет из плотной бумаги и велел мне положить в него
все имеющиеся при мне ценности, а также ремень и шнурки. Единственной цен
ностью у меня был мой бумажник. Я вернул дежурному пакет, но Джерри поспеш
ил добавить:
Ц Очки тоже. Не хватало еще, чтобы он разбил их и порезался.
Ц Точно, Ц ответил дежурный.
Ц Мне нужны очки, Ц сказал я и вцепился в них правой рукой. Я почувствова
л, как меня охватывает паника.
Ц Здесь они не понадобятся, Ц сказал Джерри. Ц Здесь нечего рассматри
вать.
Ц Давай, давай, Ц поторопил меня дежурный. Я снял очки и отдал их ему. Он п
оложил их в пакет. Затем спросил мою фамилию и написал ее на клапане пакет
а, после чего вместе с Джерри повел меня в эту коробку. Они поместили меня
во вторую камеру справа от входа и ушли.
У меня очень плохое зрение, шесть диоптрий в правом глазу и восемь в левом
. Некоторое время я стоял, моргая и щурясь, около металлических прутьев, ст
араясь понять, куда я попал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
ер вылезал из второй, машины. Нас провели через черную металлическую две
рь вверх на один лестничный пролет и дальше по длинному коридору. Пол зде
сь был старый, докрашенный масляной краской, доски кое-где рассохлись и р
азошлись, в щели набилась грязь.
Пройдя половину коридора, мы остановились перед деревянной дверью, на ко
торой не было таблички. Пожилой полицейский достал из кармана связку клю
чей и, найдя нужный, отпер дверь. Затем он махнул Уолтеру рукой:
Ц Сюда!
Уолтер вошел в комнату. Я направился было за ним, но пожилой полицейский о
становил меня:
Ц Вам не сюда.
Он повел меня к следующей двери, а Джерри и другой полицейский остались с
Уолтером. Пожилой полицейский отпер дверь и велел мне входить внутрь. Он
закрыл за мной дверь снаружи и запер ее, таким образом, я оказался в заточе
нии.
Это была маленькая мрачная комната с вытоптанным голубым линолеумом. Ед
инственное окно было забрано густой металлической сеткой снаружи и реш
еткой из металлических прутьев изнутри. С потолка свисала не защищенная
абажуром электрическая лампочка, под ней находился обшарпанный письме
нный стол Ц главный предмет меблировки. У стола Ц деревянное кресло с д
еревянными же подлокотниками и зеленовато-желтая металлическая корзи
на для мусора. Помимо перечисленных выше предметов здесь было два деревя
нных стула, напольная латунная пепельница в одном углу и настенная вешал
ка в другом.
Минуту я просто стоял, гадая, что будет дальше. Но время шло, а ничего не про
исходило. То ли стены были толстыми, то ли в участке было тихо; я не слышал н
ичего, кроме приглушенных шумов, доносившихся с улицы. Я огляделся по сто
ронам, и меня вдруг поразила страшная мысль, заставившая сердце болезнен
но сжаться. Я подумал о том, что сказал бы обо всем этом доктор Ридмен. Мысл
ь о том, что я оказался здесь по воле этого благородного человека, показал
ась мне настолько дикой, что я громко рассмеялся, хотя ничего забавного в
о всем происходящем не было. Мне просто нужен был какой-то шок, чтобы мой м
озг снова заработал, и воспоминание о докторе Ридмене было именно тем, чт
о мне сейчас требовалось.
Я вытащил сигареты, закурил и собрался было положить их обратно в карман,
но потом решил сосчитать, сколько штук у меня осталось. Оказалось Ц восе
мь. Если я буду курить по две сигареты в час, их хватит на четыре часа. Но ско
лько меня здесь продержат Ц одному Богу известно.
Обшарпанный стол приковывал мое внимание, и мне пришло в голову внимател
ьно оглядеть стол Ц как знать, может, я сумею понять, для чего служит эта к
омната. Я обошел вокруг стола, выдвинул один за другим все ящики. Они были
пусты, и только на дне их я заметил красные и синие пятна, те самые пятна, ко
торые каким-то непостижимым образом появляются на дне каждого старого я
щика всех письменных столов в мире. Следовательно, комната не использова
лась для каких-то определенных целей. Ее держали долгие годы специально
для меня.
И все-таки, что я тут делаю? От потрясения, волнения и малодушного страха, в
ызванного видом направленного на меня оружия, я не успел раньше задать с
ебе этот вопрос. Полицейские ворвались в номер, обыскали меня, порвали мо
й чемодан, испортили мои вещи. Потом привезли в полицейский участок и пос
адили под замок. Но я ничего не сделал. Ничего противозаконного, вообще ни
чего. Поэтому ничего подобного не должно было произойти. Так что же мне де
лать?
Здесь есть дверь. Значит, надо к ней подойти и постучать, а когда кто-нибуд
ь откликнется на мой стук, объяснить, что я ни в чем не повинен, и попросить
объяснить мне, что, по мнению полиции, я совершил. Тогда все выяснится и мы
с Уолтером сможем вернуться в мотель, а полиция извинится перед нами и во
зместит Уолтеру ущерб за сломанную пишущую машинку. А если они откажутся
подчиниться логике, истине и здравому смыслу, я знаю, что я имею право на т
елефонный звонок, и я позвоню адвокату.
Я снова принялся вспоминать о том, что довелось слышать на лекциях и чита
ть в учебниках, чтобы решить, как действовать сейчас. Правильно я намерен
поступить? В результате я пришел к выводу, что мой жизненный опыт, увы, вес
ьма скудный в вопросах, касающихся закона и полиции, и образование, на кот
орое я затратил пятнадцать лет, убеждали меня в том, что в сложившейся сит
уации мне ничего не остается, как стучать в дверь.
Тем не менее почему-то я этого не сделал. Видимо, я инстинктивно понял, что
все полученные мною знания о законе Ц обман. Возможно, мои наставники из
лучших побуждений старались не открывать мне глаза на самые грубые стор
оны реальной жизни. И в сущности, это был обман. Сейчас я ощущал полную бес
помощность. Конституция, Билль о правах и все войны за демократию жили по
соседству с Питером Пеном, потому что в мире, где существует эта мрачная к
омната с голубым линолеумом на полу, я так же беспомощен, беззащитен и обр
ечен, как младенец, находящийся в одной колыбели с голодной крысой. Но зач
ем рассказывать младенцу о правосудии? Если вы не можете сказать правду,
доктор Ридмен, почему бы вам не закрыть свой беззубый рот навсегда?
В душе у меня кипел гнев, инстинктивный гнев жертвы, гнев крепостного, чью
жену увели в замок, гнев раба, чьего ребенка продали с аукциона другому хо
зяину, беспомощный немой гнев, который, как мне было ясно, я не осмелюсь пр
оявить. Я сел на стол и курил, кляня себя и презирая за то, что не приспособл
ен к жизни в этих чертовых джунглях.
Не знаю, как долго я так просидел. Я докурил свою третью сигарету, когда пр
ишли они, но думаю, что я курил чаще чем две в час. Я не носил часов, потому чт
о еще полтора года назад в них лопнула пружина.
"Они” Ц это пожилой полицейский, Джерри и третий человек, который был с ни
ми в мотеле, плюс еще один в штатском, которого я до этого не видел. В руках у
него был блокнот для стенографирования и карандаш, и он сразу же уселся н
а стул в углу комнаты. Пожилой полицейский подошел к столу и приказал:
Ц Встать.
Я повиновался.
Ц Выбросить сигарету! Ц продолжал он все тем же суровым тоном. Ц Туда!
Ц И указал на напольную пепельницу. Ц И подобрать эти окурки с пола! У се
бя дома вы не стали бы бросать окурки на пол.
У меня на языке вертелся резкий ответ, но я сдержался и сделал все, что мне
было ведено. Пожилой полицейский расположился в кресле за столом. Вид у н
его был недовольный и мрачный. Он сказал:
Ц Положите свой бумажник на стол и сядьте. Ц И он жестом указал на стул в
озле стола.
И снова я сделал все, как мне было сказано. Я сидел на стуле, Джерри и осталь
ные стояли справа от меня, привалившись к стене, а я наблюдал, как пожилой
роется в моем бумажнике.
Ц Пол Стендиш, Ц сказал он. Стенографист принялся писать. Ц Зачетная к
нижка студента Монекийского колледжа. Вы там учились?
Ц И до сих пор учусь, Ц уточнил я.
Ц Тогда что вы тут делаете?
Ц В Монекийском колледже мы полгода учимся, а полгода занимаемся практ
ической работой по специальности.
Ц Какова ваша специализация?
Ц Экономика.
Ц М-м-м. Где ваш воинский билет?
Ц Я уже отслужил в армии. Три года.
Ц Вы были добровольцем?
Ц Совершенно верно.
Ц Наверное, вы слишком часто проявляете добрую волю. Ц Он закрыл мой бу
мажник и кинул его мне. Он упал на пол, и я встал, поднял его и убрал в карман.
Ц Когда-нибудь прежде попадали в переделку? Ц спросил он.
Ц Нет, сэр, Ц сказал я. Я не собирался говорить “сэр”, но это произошло не
произвольно. Я мысленно дал себе зарок не допускать подобных ляпов.
Ц Отлично. Ц Он повернулся в кресле и сказал:
Ц Расскажите нам подробно обо всем, чем вы занимались сегодня. В течение
всего дня.
Ц Я встал около восьми. Мы поехали в закусочную “Сити Лайн” позавтракат
ь около половины десятого. Потом мы ездили по городу, наверное до половин
ы второго или двух. Потом мы поехали навестить мистера Чарлза Гамильтона
, но его не оказалось дома. Мы побеседовали с его женой и договорились, что
мистер Гамильтон заедет к нам в мотель около семи вечера, поэтому мы верн
улись в мотель и стали его ждать.
Ц Когда вы приехали в мотель?
Ц Точно не могу сказать. Наверное, что-нибудь в половине третьего, может,
раньше.
Ц И все время оставались там?
Ц Около пяти я сходил за гамбургерами и кофе на обед.
Ц Как долго вы отсутствовали?
Ц Может быть, пятнадцать минут.
Ц А ваш партнер, этот Килли, он был в номере, когда вы вернулись?
Ц Да.
Ц Выходил ли он куда-нибудь в течение всего этого времени?
Ц Нет, потому что он ждал прихода мистера Гамильтона.
Ц Откуда вы знаете Гамильтона?
Ц Я его не знаю.
Ц Откуда Килли его знает?
Ц Он его тоже не знает. Мы просто...
Ц Откуда вы знаете, что он его не знает?
Ц Ну, мы просто...
Ц Как долго вы знакомы с Килли?
Ц Всего пару дней.
Ц Значит, он мог быть знаком с Гамильтоном годы, а вам об этом ничего не из
вестно.
Ц Он бы упомянул об этом.
Ц Вы уверены?
Ц Ну, конечно, я уверен.
Ц М-м-м. О чем вы хотели говорить с Гамильтоном? Я колебался. Враждебность
полиции по отношению к нам можно объяснить только нашей причастностью к
АСИТПКР. Эти люди не знают, какой я студент, какой ветеран, какой сын, какой
человек вообще; они знают только, что я служащий АСИТПКР. Поэтому я не знал
, что можно, а чего не следует мне рассказывать, а потому ответил расплывча
то:
Ц О профсоюзных делах.
Ц О каких профсоюзных делах?
Ц Послушайте! Ц Я взглянул на тех двух у стены. У них был скучающий вид, и
они даже не смотрели в мою сторону. И я сказал:
Ц Послушайте, зачем вы задаете мне все эти вопросы? Вы считаете, что я...
Ц Я задаю вопросы, Ц оборвал он меня. Ц Вы отвечаете.
Ц Нет, Ц сказал я.
Он удивленно вскинул бровь:
Ц Что вы хотите сказать этим “нет”?
Ц Идите вы все к чертям! Ц сказал я. Не потому, что такую модель поведения
мне подсказали учебники или лекции, а потому, что даже младенец может поп
асть пальцем в глаз крысе. Что может сделать крыса хуже того, что задумала?
Он разозлился.
Ц Следи за своими словами, мальчишка, Ц сказал он. Я сложил руки на груди
и стал смотреть в окно.
Ц Ну-ка, послушай, Ц сказал он, Ц я обходился с тобой по-доброму, но могу
и проявить крутость, так что смотри, все зависит от тебя.
Ц По-доброму? Этот ваш негодяй разорвал мне чемодан, истоптал одежду и с
ломал пишущую машинку моего друга. И вы называете это добрым отношением?
Вы арестовали меня без каких-либо оснований и заперли здесь...
Ц Я не арестовывал тебя, Ц сказал он.
Ц Хорошо. Я пошел домой. Ц Я поднялся с места.
Ц Садись. Тебя привезли сюда для допроса. Я стоял, глядя на него в упор:
Ц По какому поводу?
Ц Сначала сядь, Ц сказал он.
Ц Черта с два! Я...
Кто-то больно схватил меня за плечо и толкнул на стул. Я оглянулся и увиде
л Джерри. Он, ухмыляясь, смотрел на меня сверху вниз, и у меня непроизвольн
о сжались кулаки.
Ц Ты ведь не хочешь схватиться со мной, дружище?
Ц Прочь руки от меня.
Ц Ладно, Джерри, Ц сказал пожилой полицейский. Джерри отпустил меня и с
нова привалился к стене. Пожилой сказал мне:
Ц Лучше умерь свой пыл, парень. Ты можешь схлопотать большие неприятнос
ти.
Ц Простите, Ц сказал я. Ц Я просто к такому не привык. В городе, где я выро
с, полицейские были порядочными людьми.
Он ударил ладонью по столу.
Ц Думай, что говоришь! Никто не просил тебя и твоего хитрожопого друга пр
иезжать сюда и провоцировать неприятности...
Ц Какие неприятности? Мы немного поездили по городу и поговорили всего
с одной женщиной, чей муж просил нас приехать сюда. Так о каких неприятнос
тях вы говорите?
Но он снова взял себя в руки.
Ц О том промежутке времени, когда ты выходил за гамбургерами и кофе, Ц с
казал он. Ц Ты сказал, во сколько ты ушел?
Ц Точно не знаю. Около пяти часов.
Ц А во сколько вернулся?
Ц Я полагаю, через четверть часа. Я отсутствовал не более пятнадцати мин
ут.
Ц Точно ты не знаешь, сколько именно?
Ц Нет.
Ц Но в то же время ты точно знаешь, что это заняло пятнадцать минут.
Ц Около пятнадцати минут.
Ц Двадцать минут?
Я пожал плечами, не видя в этом большой разницы Ц пятнадцать или двадцат
ь минут. Мое раздражение нарастало.
Ц Может быть.
Ц Может быть, полчаса?
Ц Нет, не так долго. Я уже вам сказал, около пятнадцати минут.
Ц Ты ходил пешком?
Ц Нет, на машине.
Ц Когда ты ушел, было пять часов.
Ц Да.
Ц Точно?
Ц Откуда я знаю? Около пяти, это все, что я знаю.
Ц К твоему сведению, Ц сказал он, Ц ты точно так же мог выйти и в половин
е шестого, вместо пяти, и не возвращаться до шести. Не так ли?
Ц Нет, когда я ушел, было около пяти, и около пяти пятнадцати я вернулся на
зад.
Ц М-м-м. Какой револьвер у этого Килли?
Ц Я вообще не знаю, есть ли у него револьвер.
Ц Ты никогда его не видел?
Ц Нет.
Ц Он просто говорил тебе об этом.
Ц Он ничего не говорил об этом.
Ц Тогда откуда у тебя представление о том, что он у него есть?
Я собирался ответить. Но заставил себя ухмыльнуться.
Ц Вы заочно изучили курс психологии, не так ли? Это вы подали мне идею, что
у него есть револьвер. Вы принимаете меня за одного из ваших местных прос
тачков.
Ц Все люди здесь простачки, не так ли?
Ц Пока я встречал только таких. На этот раз он не впал в ярость. Вместо это
го он улыбнулся и сказал:
Ц Ты смышленый парень, образованный. Скажи мне, почему тюрьму называют “
холодильник”?
Ц Не знаю. Ну, так почему, мистер Собеседник, тюрьму называют “холодильни
к”?
Но и эта моя издевка не взбесила его.
Ц Потому что она дает умникам возможность остыть. А тебе это как раз и тр
ебуется. Ц Он взглянул на Джерри. Ц Лучше отведи его ненадолго наверх,
Ц сказал он.
Ц Я имею право на телефонный звонок! Ц закричал я.
Ц Да, я знаю, но телефон не работает.
Джерри подскочил ко мне сзади и уже протянул руку, готовясь схватить мен
я. Я оттолкнул его руку и встал. Он был примерно на дюйм выше и фунтов на три
дцать тяжелее меня. К тому же по виду он был драчун и скандалист, а я таковы
м не был и никогда не буду, но я искренне верил в то, что сказал ему:
Ц Только дотроньтесь до меня, и вашему другу придется отцеплять меня от
вас.
Джерри засмеялся в ответ, глядя сквозь меня на пожилого полицейского.
Ц Вспыльчив как порох, не так ли?
Ц Я заметил это.
Он кивнул, усмехнулся и попятился, чтобы пропустить меня к двери.
Ц Ладно, ваше высочество, Ц сказал он. Ц Ведите себя хорошо, и у меня не б
удет ни малейших причин дотрагиваться до вашей нежной белой кожи. Ц Он р
аспахнул дверь и насмешливо поклонился, пропуская меня в коридор. Ц Сюд
а, Ц сказал он. Ц Будьте добры.
Глава 6
Третий этаж этого здания попросту не поддается описанию. Представьте се
бе старое здание вроде этого. Если убрать на целом этаже все внутренние с
тены и перегородки, у вас получится огромное пространство в виде прямоуг
ольника, замкнутое во внешних стенах. Внутри этого прямоугольника соору
жается металлическая коробка, нижним и верхним основанием которой служ
ат перекрытия здания, а стены примерно на три фута ниже внешней стены зда
ния. Таким образом, вокруг коробки получается своеобразный коридор. Одна
стена коробки сооружается из вертикальных металлических прутьев, чем о
беспечивается свободный доступ туда воздуха, а в противоположной стене
имеется металлическая дверь с маленьким окошком из армированного стек
ла на уровне глаз. Внутри коробка расчленена металлическими же перегоро
дками на множество ячеек. Все это кое-как окрашено серой эмалью. Получила
сь тюрьма.
Прямо перед дверью, ведущей в эту коробку, стоял стол, и за ним сидел дежур
ный в униформе. Джерри сказал ему что-то скабрезное про меня, и он достал и
з ящика стола большой пакет из плотной бумаги и велел мне положить в него
все имеющиеся при мне ценности, а также ремень и шнурки. Единственной цен
ностью у меня был мой бумажник. Я вернул дежурному пакет, но Джерри поспеш
ил добавить:
Ц Очки тоже. Не хватало еще, чтобы он разбил их и порезался.
Ц Точно, Ц ответил дежурный.
Ц Мне нужны очки, Ц сказал я и вцепился в них правой рукой. Я почувствова
л, как меня охватывает паника.
Ц Здесь они не понадобятся, Ц сказал Джерри. Ц Здесь нечего рассматри
вать.
Ц Давай, давай, Ц поторопил меня дежурный. Я снял очки и отдал их ему. Он п
оложил их в пакет. Затем спросил мою фамилию и написал ее на клапане пакет
а, после чего вместе с Джерри повел меня в эту коробку. Они поместили меня
во вторую камеру справа от входа и ушли.
У меня очень плохое зрение, шесть диоптрий в правом глазу и восемь в левом
. Некоторое время я стоял, моргая и щурясь, около металлических прутьев, ст
араясь понять, куда я попал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25