Восточная империя ввела молодую Русь в
среду христианских народов. Но кроме этих отношений, нас
связывает с судьбой Византии уже то, что мы славяне. Последнее
обстоятельство не было, да и не могло быть по достоинству
оценено иностранными учеными". [+54] Успешное решение наиболее
важных задач византийской истории, по мнению того же
Грановского, возможно было в его время только русским или вообще
славянским ученым. На нас лежит, по его словам, некоторого рода
обязанность оценить явление, Которому мы так многим обязаны.
[+55]
Васильевский. Настоящим основателем ученого византиноведения в
широком смысле этого слова был профессор Санкт-Петербургского
Императорского университета, академик В. Г. Васильевский
(1838-1899), одаривший русскую науку целым рядом важных
исследований по специальным вопросам византийской истории, как
внешней, так и внутренней, а также посвятивший много труда и
тонкого аналитического таланта на изучение русско-византийских
отношений. Некоторые работы Васильевского имеют крупное значение
и для всеобщей истории; так, например, без его работы "Византия
и печенеги" нельзя теперь никому обойтись при исследовании
вопроса о первом Крестовом походе, что признается и в
западноевропейской литературе. [+56]
Профессор Н. П. Кондаков, который скончался в 1925 г., и
академик Ф. И. Успенский, также являются выдающимися учеными,
первый - в области византийского искусства, второй - в области
византийской социальной истории.
Мы не будем здесь останавливаться на разборе и на посильной
оценке трудов этих трех наиболее видных представителей нашей
науки. Задача настоящего очерка дать сведения об общих трудах по
истории Византии. Между тем, В. Г. Васильевский оставил лишь
работы по специальным вопросам; Н. П. Кондаков дал великой
ценности труды, иногда общего характера, но только в области
искусства. [+57] Исключение составляет Ф. И. Успенский, о двух
томах общего характера по византийской истории (опубликованы в
1914 и 1927 гг.) которого речь пойдет ниже.
Итак, до последнего времени основная роль наших наиболее
выдающихся византинистов заключалась в детальной разработке и
всестороннем освещении различных специальных вопросов, иногда в
высшей степени важных. [+58]
Ертов. Попытки приступить к печатанию общей истории Византии
были сделаны русскими учеными лишь в последние годы. Правда, еще
в 1837 году было напечатано в трех частях сочинение И. Ертова
"История Восточно-Римской, или Константинопольской, империи,
выбранная из всеобщей истории". Последнее прибавление в заглавии
объясняется тем, что в начале тридцатых годов (1830- 1834) была
издана в пятнадцати частях "Всеобщая история и Продолжение
всеобщей истории о переселении народов и образовании новых
государств в Европе, Азии и Африке, от основания государства
российского до разрушения восточной греческой империи" того же
автора. Из последнего труда и было извлечено первое сочинение.
И. Ертов - сын купца, писатель-самоучка - составил свое
сочинение об истории Византии, имея в виду, что "для русских
читателей нужнее наперед повествовательная история". Источниками
Ертову, по его собственным словам, служили, "кроме многих
извлечений из разных книг и журналов (на французском языке),
"История" Руайу, сокращение "Истории Восточной империи" Лебо и
"История" Гиббона, сокращенная Адамом и переведенная на
французский язык". [+59] Конечно, компиляция Ертова, излагающая
события византийской истории до падения Константинополя,
никакого научного значения не имеет; но я счел возможным сказать
о его книге несколько слов, как о любопытном явлении для своего
времени.
Ю. А. Кулаковский. Первая попытка написать серьезное сочинение
по общей истории Византии принадлежит профессору университета
св. Владимира, Ю. А. Кулаковскому. Будучи специалистом в области
римской словесности, проф. Кулаковский работал над римской
древностью, над историей римских учреждений, преимущественно
императорского периода, и преподавал в университете римскую
историю. С 1890 года он начал уделять часть своего времени на
христианскую археологию и на византийскую историю. Как бы
введением в историю Византии послужил сделанный проф.
Кулаковским в начале нашего столетия (1906-1908) русский перевод
известного римского языческого историка IV века н. э. Аммиана
Марцеллина. В 1910 году автор выпустил в свет первый том своей
"Истории Византии", охватывающий события с 395 по 518 гг. В 1912
году появился второй том, а в 1915 году третий том, в которых
излагаются судьбы империи с 518 по 717 гг, т. е. до эпохи
иконоборчества. В 1913 году вышло уже второе, пересмотренное,
издание первого тома. С необыкновенным трудолюбием и неослабной
энергией автор изучил византийские источники, греческие,
латинские и восточные (в переводах), и на основании их и
хорошего знакомства с литературой предмета подробно изложил
внешнюю историю Византии до выше указанного времени. Явления
внутренней истории, которых также касается проф. Кулаковский,
теряются в массе подробностей из жизни внешней.
В своем изложении автор, по его собственным словам в предисловии
к первому тому, старался, предлагая вниманию читателя события
живой действительности, дать ему возможность чувствовать дух и
настроение тех давних времен. "Наше русское прошлое, -
продолжает автор, - связало нас нерасторжимыми узами с
Византией, и на этой основе определилось наше русское
национальное самосознание". С горечью в сердце отмечая факт
устранения греческого языка из программы средней школы, проф.
Кулаковский пишет: "Быть может, поймем и мы, русские, как
понимают в Европе, что не в последнем слове современника, а в
первом слове эллинов заключено творческое начало высокой
европейской науки и культуры". В предисловии к третьему тому
автор еще раз определяет свой план истории Византии такими
словами: "Моей целью было представить последовательную, точную в
хронологическом отношении и по возможности полную картину жизни
империи на основании непосредственного изучения свидетельств
источников на уровне современной разработки материала, как она
Дана в монографиях, относящихся к этому периоду, а также в
многочисленных исследованиях по отдельным частным вопросам,
появлявшихся в разных периодических изданиях, посвященных
византиноведению". Сочинение проф. Кулаковского может принести
немалую пользу тому, кто захотел бы на русском языке
познакомиться подробно с фактической историей Византии или
прочитать в русском изложении главнейшее содержание источников;
попутно читатель ознакомится и с некоторыми выводами современной
исторической литературы по главнейшим вопросам византийской
истории, как внешней, так и внутренней. Чересчур подробное
изложение фактического материала привело к тому, что в трех
первых вышедших томах, т. е. более чем на 1400 страниц, события
доведены лишь до начала VIII века. [*13]
Ф. И. Успенский. В 1914 году вышел в свет первый том "Истории
Византийской империи" Ф. И. Успенского - академика и директора
Русского археологического института в Константинополе. "История"
Ф. И. Успенского, - роскошное, с картами, таблицами и
многочисленными рисунками издание, доводящее на 872 страницах
первого и пока еще единственного вышедшего тома изложение
истории с IV века по начало VIII века, т. е. до эпохи
иконоборчества. Это - первая попытка написать общую историю
Византии. Человек, который сделал это, является одним из
наиболее известных исследователей в области византийской истории
и культуры. Он посвятил свою долгую и плодотворную жизнь почти
исключительно изучению различных аспектов и эпох сложной истории
империи. Он умер в Ленинграде в 1928 г. в возрасте 83 лет. Имея
в виду дать читающей публике историю в общедоступном изложении,
Ф. И. Успенский не дает большого научного аппарата ни в
подстрочных примечаниях, ни в конце глав, а ограничивается лишь
указанием руководящих пособий. Первая половина второго тома,
опубликованная в 1927 году, содержит описание иконоборческой
эпохи, а также проблемы славянских апостолов Кирилла
(Константина) и Мефодия.
Первый том труда Ф. И. Успенского представляет собой в его
большей части как бы обширное введение в историю Византии, когда
слагались главные элементы "византинизма" и создавалась сложная
византийская культура. Автор не может удержаться от того, чтобы
в явлениях прошлой жизни Византии не видеть некоторых "уроков"
для современности. Говоря о преобладающем значении для Византии
ее восточных провинций и указав на то, что именно в Малой Азии,
в Никейской империи, сохранилась и созрела идея восстановления
Византийской империи в XIII веке, Успенский заключает: "Урок
истории должен быть строго проверен, взвешен теми, кто в
настоящее время ожидает дележа наследства после "опасно
больного" на Босфоре". [+60] В другом месте автор говорит: "По
отношению к оставленному Византией наследству мы напрасно стали
бы себя обманывать, что в нашей воле уклониться от деятельной
роли в ликвидации дел по этому наследству. Хотя вообще от
наследника зависит, принимать наследство или отказаться, но роль
России в Восточном вопросе завещана историей и не может быть
изменена по произволу, если только какое-либо определенное
потрясение не даст нам способности забвения, не отшибет память о
том, чем мы жили, к чему стремились, от чего страдали". [+61]
Обращая в своем изложении очень большое внимание на выяснение
славяно-византийских отношений, автор в конце предисловия,
написанного в октябре 1912 года, говорит: "Пусть читатель
вдумается в содержание глав, посвященных южным славянам, и
поищет там иллюстраций к переживаемым ныне печальным событиям на
Балканском полуострове!", т. е. к событиям второй Балканской
войны. [+62] [*14]
Успенский поставил себе целью дать в руки русского читателя
такое чтение, которое, с одной стороны, своей строгостью и
серьезностью давало бы ему идею о продуманной и тщательно
взвешенной системе, а с другой - оставило бы добрую память об
авторе, который убежден в том, что утверждение знаний о Византии
и выяснение наших к ней отношений в высшей степени обязательно
для русского ученого и не менее полезно как для образования, так
и для направления на верный путь русского политического и
национального самосознания.
Успенский, выступая защитником византинизма, не раз на
протяжении своего изложения возвращается к выяснению этого
понятия. По мнению автора, "самая существенная черта, которой
открывается византинизм, заключается в иммиграции варваров в
империю и в культурном и религиозном кризисе III-IV вв.". [+63]
В другом месте мы читаем: "Византинизм есть исторический
принцип, действия которого обнаруживаются в истории народов юга
и востока Европы; этот принцип заправляет развитием многих
народов до настоящего времени и выражает особый склад верований
и политических учреждений и, можно думать, особый вид
организации сословных и земельных отношений". [+64] Под
византинизмом, который есть результат слияния романизма со
старыми культурами - иудейской, персидской и эллинской, "прежде
всего разумеется совокупность всех начал, под влиянием которых
постепенно реформировалась Римская империя в V-VIII вв., прежде
чем преобразоваться в Византийскую империю". [+65]
"Многообразные перемены вызвали германская и славянская
иммиграции, произведшие реформы в социальном и экономическом
строе и военной системе империи. Под действием новых начал
реформируется Римская империя на востоке, приобретая характер
византинизма". [+66] "Проявляется же византинизм в следующих
признаках: 1) в постоянной отмене господствовавшего латинского
языка и замене его греческим или, собственно говоря,
византийским; 2) в борьбе национальностей из-за политического
преобладания; 3) в оригинальном характере развития искусства и в
появлении новых мотивов, влиявших на создание новых памятников,
равно как в своеобразных чертах литературных произведений, где
вырабатывается постепенно новый и оригинальный метод под
влиянием восточных культурных преданий и образцов ". [+67]
Из слов Успенского, что Римская империя на Востоке приобретает
характер византинизма к VIII веку, видно, что мнение его в этом
отношении совпадает с мнением английского византиниста Финлея.
Общие тезисы Успенского не доказаны в первом томе и поэтому
могут быть надлежащим образом обсуждены и оценены лишь тогда,
когда мы перед собой будем иметь законченную историю Византии
или, по крайней мере, доведенную до латинского завоевания.
Наиболее важными вопросами в первом томе, охватывающем, как было
отмечено выше, события до начала иконоборческого .периода в VIII
веке, нужно признать: 1) вопрос о славянской иммиграции на
Балканский полуостров и о ее последствиях для византийской
жизни; 2) о землевладении в Византии и 3) о фемном, т. е.
областном, строе империи. Если данные вопросы и не находят
настоящего решения на страницах книги Успенского, то, во всяком
случае, предложенное автором толкование их возбуждает желание и
потребность подвергнуть эти сложные проблемы дальнейшему
изучению.
Задуман труд был автором более четверти века тому назад, и
писался, очевидно, долго и с перерывами, поэтому ценность его в
различных частях далеко не одинакова. Наряду с главами в высшей
степени живыми, свежими и интересными, мы имеем главы,
основанные на устаревшем материале и не стоящие на уровне
современного положения того или другого вопроса в науке.
Особенно это чувствуется в главах об арабах и мусульманстве. К
достоинствам книги безусловно принадлежит то, что автор много
уделяет места явлениям внутренней жизни империи.
Первый том труда Успенского дает теперь возможность ознакомиться
с начальным периодом византийской истории, написанной ясным
языком и вышедшей из-под пера специалиста, посвятившего сорок
лет своей научной работы почти исключительно изучению Византии.
В 1948 г. был опубликован третий том его "Истории Византийской
империи", охватывающий период 1081- 1453 гг. Вторая половина
второго тома не публиковалась.
С. П. Шестаков. В 1913 году в Казани вышли "на правах рукопией"
"Лекции по истории Византии" профессора Казанского университета
С. П. Шестакова; в 1915 году эти же лекции напечатаны были 2-м
изданием, исправленным и дополненным (том 1), причем на
заглавном листе гриф "на правах рукописи" уже не стоял.
Лекции Шестакова излагают события, начиная с поступательного
движения варварского мира в пределах западной и восточной
половин Римской империи в III-V вв. и кончая коронованием Карла
Великого в 800 году. Книга дает немало сведений, иногда
неточных, о внешних делах, внутренней жизни, историографии и
Литературе предмета. [*15]
Вопрос о постановке византиноведения в России
Давно и часто говорили, что русским в деле изучения Византии
должно принадлежать первое место, так как Россия получила
наибольшую часть византийского культурного наследия, так как она
ближе и вернее других государств и народов может понять и
оценить явления византийской жизни. Эта необходимость
сознавалась многими наиболее выдающимися умами русской науки;
но, к сожалению, вопрос этот далее теоретических рассуждений и
платонических пожеланий не шел.
Обоснованным пессимизмом звучат слова Ф. И. Успенского, когда он
пишет о современном состоянии вопроса об изучении Византии в
России. "Была пора, - и это не так давно, - когда на русских
возлагались надежды, что они возьмут на себя всестороннюю
разработку темы о византинизме и о культурном его значении и
дадут разрешение занимавшей многих загадки. Но в настоящее
время, когда изучением византийской истории и литературы усердно
занимаются немцы, французы, англичане, итальянцы и другие
народы, когда за границей появились специальные научные органы,
посвященные византиноведению, нами утрачено и, вероятно
бесповоротно, бывшее за нами право сказать новое слово в этой
области". В другом месте Успенский замечает: "У нас нет научной
византийской школы и, по-видимому, глохнут и византийские
традиции".
Действительно, Западная Европа, для которой византийские
интересы должны были бы казаться более далекими и чуждыми, чем
нам, раньше нас поняла важность изучения Византии. Почин
принадлежал Германии, где в 1892 году в Мюнхене была учреждена
баварским правительством при университете кафедра византийской
филологии, порученная Карлу Крумбахеру. В 1907 году при
Парижском университете была также учреждена кафедра византийской
истории, во главе которой встал французский византинист Шарль
Диль (Charles Diehl).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
среду христианских народов. Но кроме этих отношений, нас
связывает с судьбой Византии уже то, что мы славяне. Последнее
обстоятельство не было, да и не могло быть по достоинству
оценено иностранными учеными". [+54] Успешное решение наиболее
важных задач византийской истории, по мнению того же
Грановского, возможно было в его время только русским или вообще
славянским ученым. На нас лежит, по его словам, некоторого рода
обязанность оценить явление, Которому мы так многим обязаны.
[+55]
Васильевский. Настоящим основателем ученого византиноведения в
широком смысле этого слова был профессор Санкт-Петербургского
Императорского университета, академик В. Г. Васильевский
(1838-1899), одаривший русскую науку целым рядом важных
исследований по специальным вопросам византийской истории, как
внешней, так и внутренней, а также посвятивший много труда и
тонкого аналитического таланта на изучение русско-византийских
отношений. Некоторые работы Васильевского имеют крупное значение
и для всеобщей истории; так, например, без его работы "Византия
и печенеги" нельзя теперь никому обойтись при исследовании
вопроса о первом Крестовом походе, что признается и в
западноевропейской литературе. [+56]
Профессор Н. П. Кондаков, который скончался в 1925 г., и
академик Ф. И. Успенский, также являются выдающимися учеными,
первый - в области византийского искусства, второй - в области
византийской социальной истории.
Мы не будем здесь останавливаться на разборе и на посильной
оценке трудов этих трех наиболее видных представителей нашей
науки. Задача настоящего очерка дать сведения об общих трудах по
истории Византии. Между тем, В. Г. Васильевский оставил лишь
работы по специальным вопросам; Н. П. Кондаков дал великой
ценности труды, иногда общего характера, но только в области
искусства. [+57] Исключение составляет Ф. И. Успенский, о двух
томах общего характера по византийской истории (опубликованы в
1914 и 1927 гг.) которого речь пойдет ниже.
Итак, до последнего времени основная роль наших наиболее
выдающихся византинистов заключалась в детальной разработке и
всестороннем освещении различных специальных вопросов, иногда в
высшей степени важных. [+58]
Ертов. Попытки приступить к печатанию общей истории Византии
были сделаны русскими учеными лишь в последние годы. Правда, еще
в 1837 году было напечатано в трех частях сочинение И. Ертова
"История Восточно-Римской, или Константинопольской, империи,
выбранная из всеобщей истории". Последнее прибавление в заглавии
объясняется тем, что в начале тридцатых годов (1830- 1834) была
издана в пятнадцати частях "Всеобщая история и Продолжение
всеобщей истории о переселении народов и образовании новых
государств в Европе, Азии и Африке, от основания государства
российского до разрушения восточной греческой империи" того же
автора. Из последнего труда и было извлечено первое сочинение.
И. Ертов - сын купца, писатель-самоучка - составил свое
сочинение об истории Византии, имея в виду, что "для русских
читателей нужнее наперед повествовательная история". Источниками
Ертову, по его собственным словам, служили, "кроме многих
извлечений из разных книг и журналов (на французском языке),
"История" Руайу, сокращение "Истории Восточной империи" Лебо и
"История" Гиббона, сокращенная Адамом и переведенная на
французский язык". [+59] Конечно, компиляция Ертова, излагающая
события византийской истории до падения Константинополя,
никакого научного значения не имеет; но я счел возможным сказать
о его книге несколько слов, как о любопытном явлении для своего
времени.
Ю. А. Кулаковский. Первая попытка написать серьезное сочинение
по общей истории Византии принадлежит профессору университета
св. Владимира, Ю. А. Кулаковскому. Будучи специалистом в области
римской словесности, проф. Кулаковский работал над римской
древностью, над историей римских учреждений, преимущественно
императорского периода, и преподавал в университете римскую
историю. С 1890 года он начал уделять часть своего времени на
христианскую археологию и на византийскую историю. Как бы
введением в историю Византии послужил сделанный проф.
Кулаковским в начале нашего столетия (1906-1908) русский перевод
известного римского языческого историка IV века н. э. Аммиана
Марцеллина. В 1910 году автор выпустил в свет первый том своей
"Истории Византии", охватывающий события с 395 по 518 гг. В 1912
году появился второй том, а в 1915 году третий том, в которых
излагаются судьбы империи с 518 по 717 гг, т. е. до эпохи
иконоборчества. В 1913 году вышло уже второе, пересмотренное,
издание первого тома. С необыкновенным трудолюбием и неослабной
энергией автор изучил византийские источники, греческие,
латинские и восточные (в переводах), и на основании их и
хорошего знакомства с литературой предмета подробно изложил
внешнюю историю Византии до выше указанного времени. Явления
внутренней истории, которых также касается проф. Кулаковский,
теряются в массе подробностей из жизни внешней.
В своем изложении автор, по его собственным словам в предисловии
к первому тому, старался, предлагая вниманию читателя события
живой действительности, дать ему возможность чувствовать дух и
настроение тех давних времен. "Наше русское прошлое, -
продолжает автор, - связало нас нерасторжимыми узами с
Византией, и на этой основе определилось наше русское
национальное самосознание". С горечью в сердце отмечая факт
устранения греческого языка из программы средней школы, проф.
Кулаковский пишет: "Быть может, поймем и мы, русские, как
понимают в Европе, что не в последнем слове современника, а в
первом слове эллинов заключено творческое начало высокой
европейской науки и культуры". В предисловии к третьему тому
автор еще раз определяет свой план истории Византии такими
словами: "Моей целью было представить последовательную, точную в
хронологическом отношении и по возможности полную картину жизни
империи на основании непосредственного изучения свидетельств
источников на уровне современной разработки материала, как она
Дана в монографиях, относящихся к этому периоду, а также в
многочисленных исследованиях по отдельным частным вопросам,
появлявшихся в разных периодических изданиях, посвященных
византиноведению". Сочинение проф. Кулаковского может принести
немалую пользу тому, кто захотел бы на русском языке
познакомиться подробно с фактической историей Византии или
прочитать в русском изложении главнейшее содержание источников;
попутно читатель ознакомится и с некоторыми выводами современной
исторической литературы по главнейшим вопросам византийской
истории, как внешней, так и внутренней. Чересчур подробное
изложение фактического материала привело к тому, что в трех
первых вышедших томах, т. е. более чем на 1400 страниц, события
доведены лишь до начала VIII века. [*13]
Ф. И. Успенский. В 1914 году вышел в свет первый том "Истории
Византийской империи" Ф. И. Успенского - академика и директора
Русского археологического института в Константинополе. "История"
Ф. И. Успенского, - роскошное, с картами, таблицами и
многочисленными рисунками издание, доводящее на 872 страницах
первого и пока еще единственного вышедшего тома изложение
истории с IV века по начало VIII века, т. е. до эпохи
иконоборчества. Это - первая попытка написать общую историю
Византии. Человек, который сделал это, является одним из
наиболее известных исследователей в области византийской истории
и культуры. Он посвятил свою долгую и плодотворную жизнь почти
исключительно изучению различных аспектов и эпох сложной истории
империи. Он умер в Ленинграде в 1928 г. в возрасте 83 лет. Имея
в виду дать читающей публике историю в общедоступном изложении,
Ф. И. Успенский не дает большого научного аппарата ни в
подстрочных примечаниях, ни в конце глав, а ограничивается лишь
указанием руководящих пособий. Первая половина второго тома,
опубликованная в 1927 году, содержит описание иконоборческой
эпохи, а также проблемы славянских апостолов Кирилла
(Константина) и Мефодия.
Первый том труда Ф. И. Успенского представляет собой в его
большей части как бы обширное введение в историю Византии, когда
слагались главные элементы "византинизма" и создавалась сложная
византийская культура. Автор не может удержаться от того, чтобы
в явлениях прошлой жизни Византии не видеть некоторых "уроков"
для современности. Говоря о преобладающем значении для Византии
ее восточных провинций и указав на то, что именно в Малой Азии,
в Никейской империи, сохранилась и созрела идея восстановления
Византийской империи в XIII веке, Успенский заключает: "Урок
истории должен быть строго проверен, взвешен теми, кто в
настоящее время ожидает дележа наследства после "опасно
больного" на Босфоре". [+60] В другом месте автор говорит: "По
отношению к оставленному Византией наследству мы напрасно стали
бы себя обманывать, что в нашей воле уклониться от деятельной
роли в ликвидации дел по этому наследству. Хотя вообще от
наследника зависит, принимать наследство или отказаться, но роль
России в Восточном вопросе завещана историей и не может быть
изменена по произволу, если только какое-либо определенное
потрясение не даст нам способности забвения, не отшибет память о
том, чем мы жили, к чему стремились, от чего страдали". [+61]
Обращая в своем изложении очень большое внимание на выяснение
славяно-византийских отношений, автор в конце предисловия,
написанного в октябре 1912 года, говорит: "Пусть читатель
вдумается в содержание глав, посвященных южным славянам, и
поищет там иллюстраций к переживаемым ныне печальным событиям на
Балканском полуострове!", т. е. к событиям второй Балканской
войны. [+62] [*14]
Успенский поставил себе целью дать в руки русского читателя
такое чтение, которое, с одной стороны, своей строгостью и
серьезностью давало бы ему идею о продуманной и тщательно
взвешенной системе, а с другой - оставило бы добрую память об
авторе, который убежден в том, что утверждение знаний о Византии
и выяснение наших к ней отношений в высшей степени обязательно
для русского ученого и не менее полезно как для образования, так
и для направления на верный путь русского политического и
национального самосознания.
Успенский, выступая защитником византинизма, не раз на
протяжении своего изложения возвращается к выяснению этого
понятия. По мнению автора, "самая существенная черта, которой
открывается византинизм, заключается в иммиграции варваров в
империю и в культурном и религиозном кризисе III-IV вв.". [+63]
В другом месте мы читаем: "Византинизм есть исторический
принцип, действия которого обнаруживаются в истории народов юга
и востока Европы; этот принцип заправляет развитием многих
народов до настоящего времени и выражает особый склад верований
и политических учреждений и, можно думать, особый вид
организации сословных и земельных отношений". [+64] Под
византинизмом, который есть результат слияния романизма со
старыми культурами - иудейской, персидской и эллинской, "прежде
всего разумеется совокупность всех начал, под влиянием которых
постепенно реформировалась Римская империя в V-VIII вв., прежде
чем преобразоваться в Византийскую империю". [+65]
"Многообразные перемены вызвали германская и славянская
иммиграции, произведшие реформы в социальном и экономическом
строе и военной системе империи. Под действием новых начал
реформируется Римская империя на востоке, приобретая характер
византинизма". [+66] "Проявляется же византинизм в следующих
признаках: 1) в постоянной отмене господствовавшего латинского
языка и замене его греческим или, собственно говоря,
византийским; 2) в борьбе национальностей из-за политического
преобладания; 3) в оригинальном характере развития искусства и в
появлении новых мотивов, влиявших на создание новых памятников,
равно как в своеобразных чертах литературных произведений, где
вырабатывается постепенно новый и оригинальный метод под
влиянием восточных культурных преданий и образцов ". [+67]
Из слов Успенского, что Римская империя на Востоке приобретает
характер византинизма к VIII веку, видно, что мнение его в этом
отношении совпадает с мнением английского византиниста Финлея.
Общие тезисы Успенского не доказаны в первом томе и поэтому
могут быть надлежащим образом обсуждены и оценены лишь тогда,
когда мы перед собой будем иметь законченную историю Византии
или, по крайней мере, доведенную до латинского завоевания.
Наиболее важными вопросами в первом томе, охватывающем, как было
отмечено выше, события до начала иконоборческого .периода в VIII
веке, нужно признать: 1) вопрос о славянской иммиграции на
Балканский полуостров и о ее последствиях для византийской
жизни; 2) о землевладении в Византии и 3) о фемном, т. е.
областном, строе империи. Если данные вопросы и не находят
настоящего решения на страницах книги Успенского, то, во всяком
случае, предложенное автором толкование их возбуждает желание и
потребность подвергнуть эти сложные проблемы дальнейшему
изучению.
Задуман труд был автором более четверти века тому назад, и
писался, очевидно, долго и с перерывами, поэтому ценность его в
различных частях далеко не одинакова. Наряду с главами в высшей
степени живыми, свежими и интересными, мы имеем главы,
основанные на устаревшем материале и не стоящие на уровне
современного положения того или другого вопроса в науке.
Особенно это чувствуется в главах об арабах и мусульманстве. К
достоинствам книги безусловно принадлежит то, что автор много
уделяет места явлениям внутренней жизни империи.
Первый том труда Успенского дает теперь возможность ознакомиться
с начальным периодом византийской истории, написанной ясным
языком и вышедшей из-под пера специалиста, посвятившего сорок
лет своей научной работы почти исключительно изучению Византии.
В 1948 г. был опубликован третий том его "Истории Византийской
империи", охватывающий период 1081- 1453 гг. Вторая половина
второго тома не публиковалась.
С. П. Шестаков. В 1913 году в Казани вышли "на правах рукопией"
"Лекции по истории Византии" профессора Казанского университета
С. П. Шестакова; в 1915 году эти же лекции напечатаны были 2-м
изданием, исправленным и дополненным (том 1), причем на
заглавном листе гриф "на правах рукописи" уже не стоял.
Лекции Шестакова излагают события, начиная с поступательного
движения варварского мира в пределах западной и восточной
половин Римской империи в III-V вв. и кончая коронованием Карла
Великого в 800 году. Книга дает немало сведений, иногда
неточных, о внешних делах, внутренней жизни, историографии и
Литературе предмета. [*15]
Вопрос о постановке византиноведения в России
Давно и часто говорили, что русским в деле изучения Византии
должно принадлежать первое место, так как Россия получила
наибольшую часть византийского культурного наследия, так как она
ближе и вернее других государств и народов может понять и
оценить явления византийской жизни. Эта необходимость
сознавалась многими наиболее выдающимися умами русской науки;
но, к сожалению, вопрос этот далее теоретических рассуждений и
платонических пожеланий не шел.
Обоснованным пессимизмом звучат слова Ф. И. Успенского, когда он
пишет о современном состоянии вопроса об изучении Византии в
России. "Была пора, - и это не так давно, - когда на русских
возлагались надежды, что они возьмут на себя всестороннюю
разработку темы о византинизме и о культурном его значении и
дадут разрешение занимавшей многих загадки. Но в настоящее
время, когда изучением византийской истории и литературы усердно
занимаются немцы, французы, англичане, итальянцы и другие
народы, когда за границей появились специальные научные органы,
посвященные византиноведению, нами утрачено и, вероятно
бесповоротно, бывшее за нами право сказать новое слово в этой
области". В другом месте Успенский замечает: "У нас нет научной
византийской школы и, по-видимому, глохнут и византийские
традиции".
Действительно, Западная Европа, для которой византийские
интересы должны были бы казаться более далекими и чуждыми, чем
нам, раньше нас поняла важность изучения Византии. Почин
принадлежал Германии, где в 1892 году в Мюнхене была учреждена
баварским правительством при университете кафедра византийской
филологии, порученная Карлу Крумбахеру. В 1907 году при
Парижском университете была также учреждена кафедра византийской
истории, во главе которой встал французский византинист Шарль
Диль (Charles Diehl).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73