Тем не менее в результате малоазиатская
граница Византии продвинулась значительно на восток.
Гораздо серьезнее были отношения Василия к западным арабам,
которые к тому времени владели уже большей частью Сицилии и
занимали некоторые важные пункты в Южной Италии. Южноитальянские
смуты повлекли за собой вмешательство западного императора
Людовика II, который овладел важным городом Бари и с которым
Василий заключил союз для общих действий против западных арабов
в целях изгнания их из Италии и Сицилии. Но союз не дал желанных
результатов и скоро распался. После смерти Людовика жители Бари
передали город византийским властям.
Между тем арабы заняли важный в стратегическом отношении остров
Мальту, к югу от Сицилии, а в 878 году после девятимесячной
осады приступом взяли Сиракузы. Интересное описание осады
Сиракуз написано непосредственным свидетелем, монахом Феодосием,
который жил там в это время и после падения города был захвачен
в плен арабами в Палермо. Он писал, что во время осады голод
опустошал город и что жители были вынуждены есть траву, кожу
животных, молотые кости, смешанные с водой, и даже трупы. Голод
вызвал эпидемию, которая унесла значительную часть населения.
[+6] После потери Сиракуз, другим важным населенным пунктом,
который Византийская империя удерживала, оставался только город
Тавромений, или Таормина, на восточном побережье острова. Это
был поворотный момент во внешней политике Василия. Его планам
общей борьбы с арабами не было суждено реализоваться. Взятие
войсками Василия Тарента в Южной Италии и успешное продвижение
вглубь страны под начальством талантливого Никифора Фоки в
последние годы правления Василия могли служить некоторым
утешением после сиракузской неудачи.
В последние годы своей жизни Василий, сделавший уже в начале
своего царствования неудачную попытку заключить союз с западным
императором против западных арабов, заключил союз, уже в целях
борьбы с восточными арабами, с армянским царем Ашотом Багратидом
(Багратуни). Но в это время Василия не стало. Несмотря на потерю
Сиракуз и на отсутствие выдающихся успехов в борьбе с арабами
вообще, Василию удалось несколько расширить свои пограничные
владения в Малой Азии и восстановить утраченное до него значение
византийского имени в Южной Италии. По словам новейшего
исследователя того времени, "состарившийся Василий мог умереть в
мире. Он выполнил как на востоке, так и на западе очень большое
военное дело, которое в то же время было делом цивилизаторским;
Василий оставил империю более сильной и более уважаемой, чем та,
которую он получил". [+7]
Если Василий I жил в мире со своими соседями, исключая арабов,
то при его преемнике Льве VI Мудром (886-912) дело обстояло
иначе. Тотчас по вступлении его на престол началась неудачная
для Византии болгарская война, в связи с которой впервые в
истории Византии появляются мадьяры (венгры, угры). К концу
правления Льва VI у Константинополя стоят русские. Союзная с ним
Армения, подвергавшаяся непрестанным арабским нашествиям, не
смогла получить ожидаемой от Византии помощи. Вопрос о четвертом
браке императора вызывал сильное внутреннее брожение в
государстве. Все это указывает на то, что условия борьбы империи
с исламом стали сложнее и труднее.
Дела с арабами при Льве VI шли вообще неудачно. Происходившие с
переменным успехом военные столкновения на восточной границе не
имели важных результатов. На западе мусульмане в самом начале Х
века овладели городом Региумом, на итальянском берегу
Мессинского пролива, после чего пролив оказался всецело в руках
арабов; а в 902 году они завоевали последний значительный
укрепленный пункт византийской Сицилии, Тавромений, или
Таормину. С падением последнего центра Сицилия, можно сказать,
всецело перешла в руки арабов, так как остававшиеся еще в руках
греков небольшие пункты в Сицилии уже не имели никакого значения
в дальнейшей истории Византии. Восточная политика Льва VI во
вторую половину его царствования нисколько не зависит от
отношений к сицилийским арабам.
Начало Х века было ознаменовано многочисленными морскими
операциями мусульманского флота. Еще в конце IX века критские
пираты опустошали побережье Пелопоннеса и острова Эгейского
моря. Еще более грозными стали морские нашествия арабов, когда
их сильные два флота, сирийский и критский, действовали часто
сообща. Особенно известно нападение мусульманского флота, под
начальством греческого ренегата Льва Триполитанина, на
Фессалонику (Солунь) в 904 году. После упорной осады мусульмане
взяли Фессалонику. Однако через несколько дней они с большим
числом пленных и богатой добычей удалились на восток в Сирию.
Только после этого бедствия византийское правительство
приступило к укреплению Фессалоники. До нас дошел подробный
рассказ о завоевании Фессалоники арабами, принадлежащий перу
местного священника, Иоанна Камениата, [+8] лично пережившего
все бедствия осады.
Морские успехи арабов побудили византийское правительство
обратить внимание на свой флот, который был значительно улучшен.
Но обширная морская экспедиция, предпринятая Львом VI против
союзных восточных и критских арабов, потерпела неудачу.
Константин Багрянородный, сообщая нам точный состав
участвовавшего в этой экспедиции флота, отмечает присутствие в
нем семисот русских. [+9]
Таким образом, византийская политика по отношению к арабам при
Льве VI была в высшей степени неудачна: на западе Сицилия была
окончательно потеряна; в южной Италии, после отозвания оттуда
выше названного Никифора Фоки, успехи византийского оружия
прекратились; на восточной границе арабы, хотя медленно, но
все-таки упорно двигались вперед; на море Византия потерпела ряд
серьезных неудач.
Несмотря на религиозную вражду с арабами и военные столкновения
с ними, в официальных документах встречаются иногда очень
дружественные отзывы о них. Так, патриарх Константинопольский
Николай Мистик писал "знатнейшему, самому уважаемому и
возлюбленному" эмиру Крита, что "две силы всего мира - сила
сарацин и ромеев - выделяются и светят как две большие звезды на
небесах. И по этой причине мы должны жить сообща, как братья,
хотя мы и различаемся в обычаях, привычках и религии". [+10] В
продолжительное правление Константина VII Багрянородного
(913-959) и Романа I Лакапина (919-944) Византия до конца
двадцатых годов Х века не могла энергично бороться с арабами,
так как должна была напрягать все силы на борьбу с Болгарией.
Для империи явилось счастьем, что сам халифат в это время
переживал эпоху распада, внутренних смут и образования отдельных
самостоятельных династий. Можно, однако, упомянуть успешную
операцию византийского флота в 917 году, когда пират-ренегат Лев
Триполитанский, захвативший в 904 году Фессалонику, был
полностью разбит при Лемносе. [+11]
После окончания болгарской войны у обоих противников, у империи
и арабов, выделились талантливые военачальники. У греков
появился доместик Иоанн Куркуас, этот, по словам хрониста,
"второй Траян или Велизарий", завоевавший "почти тысячи
городов", о котором было даже написано специальное, не дошедшее
до нас сочинение. [+12] Его талант привел к "новому рассвету на
восточной границе", с ним, как кажется, наступил "новый дух в
имперской военной политике, дух уверенной агрессии" (confident
aggression). [+13] Арабы получили энергичного вождя в лице
представителя самостоятельной династии Хамданидов, властителя
Алеппо в Сирии, Сейф-ад-Даулы, при дворе которого образовался
богатый центр литературной деятельности и эпоху которого
современники называли "золотым веком". В сороковых годах Х века
Куркуас одержал целый ряд побед в арабской Армении и взял много
городов в верхней Месопотамии. В 933 году им была захвачена
Мелитена, а в 944 году город Эдесса вынужден был отдать свою
драгоценную реликвию - нерукотворный образ Спасителя (to
mandilion), перевезенный с большим торжеством в Константинополь.
Это был последний триумф Куркуаса. Успехи эти сделали его
"героем момента". [+14] однако его популярность встревожила
правительство и он был снят со своего поста. В это время пал
Роман Лакапин и на следующий месяц лишились трона его сыновья.
Константин Багрянородный стал единственным императором. "Это был
конец целой эры. Новые актеры ходили по подмосткам". [+15]
Эпоха Романа Лакапина имела большое значение для византийской
политики на Востоке. После трех столетий обороны, империя под
руководством Романа и Иоанна Куркуаса начала наступление и стала
побеждать. Граница была в совершенно ином состоянии по сравнению
с тем, как обстояло дело при приходе Романа к власти.
Пограничные провинции были относительно свободны от арабских
набегов. В течение последних двенадцати лет правления Романа,
мусульманские отряды лишь дважды пересекали границу. Роман
утвердил главнокомандующим Куркуаса, "самого блистательного из
полководцев, что дала империя для [грядущих] [*1] поколений. Он
вдохнул новый дух в армии империи и повел их победителями далеко
в страну неверных... Иоанн Куркуас был первым в череде великих
завоевателей и, как первый, заслуживает высокой оценки. И в этой
похвале часть должна быть отдана Роману Лакапину, выбору
которого империя обязана его службой и во время правления
которого прошли эти славные двадцать лет". [+16] Последние годы
правления Константина Багрянородного ознаменовались
ожесточенными столкновениями с Сейф-ад-Даулой, которые, после
нескольких ощутительных для греков неудач, закончились, тем не
менее, поражением арабов в северной Месопотамии и переходом
византийских войск через Евфрат. В эти годы там отличались
византийские вожди Никифор Фока и Иоанн Цимис-хий, будущие
императоры. Большая новая морская экспедиция, снаряженная против
критских арабов, при участии отряда из 629 русских, потерпела
полную неудачу, потеряв большую часть своих судов. [+17]
Однообразные столкновения греков с мусульманами на западе, в
Италии и Сицилии, на общий ход событий влияния не имели.
Со времени побед на востоке Иоанна Куркуаса, Никифора Фоки и
Иоанна Цимисхия, перенесших границу империи за Евфрат, для
Византии началась блестящая эпоха побед над мусульманами. По
словам французского историка (Рамбо), "все неудачи Василия I
были отомщены; дорога была открыта к Тарсу, Антиохии, Кипру и
Иерусалиму... Константин мог (перед смертью) радоваться тому,
что в его царствование было совершено столько великих деяний за
дело Христа. Он открыл как для востока, так и для запада, как
для эллинов, так и для франков (т. е. западноевропейских
народов) эру крестовых походов". [+18]
В кратковременное правление Романа II (959-963) энергичный и
талантливый военачальник, известный уже нам Никифор Фока,
завоевал остров Крит и тем самым уничтожил гнездо арабских
пиратов, наводивших ужас на население островов и побережья
Эгейского моря. В возвращенном Крите Византия получила важный
стратегический и торговый пункт в Средиземном море. [+19] С
таким же успехом Никифор Фока вел после этого войну на востоке с
Сейф-ад-Даулой и после трудной осады даже овладел, правда
временно, столицей Хамданидов Алеппо.
Деятельность следующих трех императоров, Никифора Фоки, Иоанна
Цимисхия и Василия II Болгаробойцы, представляет собой блестящие
страницы военной истории империи в ее борьбе с исламом.
Никифор Фока во время своего шестилетнего правления (963- 969)
обратил главное внимание на восток, хотя временами и был
отвлекаем оттуда враждебными отношениями к болгарам,
осложнившимися еще вмешательством в борьбу русского князя
Святослава, и столкновениями в Италии с германским государем
Оттоном Великим. На востоке византийские войска, после занятия
Тарса, овладели Киликией. В то же время византийскому флоту
удалось отвоевать у арабов остров Кипр. В связи с падением
Та.рса, арабский географ XIII века Йакут сообщает интересную
историю, основанную на рассказах беженцев. Согласно этой
истории, Никифор Фока велел поднять над стенами Тарса два
штандарта в качестве символов: один - "земли ромеев", другой -
"земли ислама" и приказал глашатаям объявить, что вокруг первого
должны собраться те, кто желают справедливости,
беспристрастности, сохранения собственности, семьи, их жизни, их
детей, хороших дорог, справедливых законов и хорошего обращения;
вокруг же второго - те, кто стремятся к прелюбодеянию, к законам
угнетения (opressive legislation), насилию, вымогательству,
захвату земель и конфискации собственности. [+20]
Обладание Киликией и Кипром открывало Никифору путь в Сирию.
После этого он приступил к выполнению своей заветной мечты, - к
завоеванию главного города Сирии Антиохии. После
подготовительного вторжения в Сирию Никифор осадил Антиохию. Но
осада затянулась, так что император, оставив у Антиохии войско,
возвратился в столицу. Во время отсутствия Никифора, в последний
год его правления (969), византийские войска овладели Антиохией.
Главная цель была достигнута. Громадная добыча досталась
победителям. "Так была отвоевана христианским оружием, - пишет
французский историк (Sclilumberger), - великая Антиохия, славный
Феуполь (название это дано Юстинианом Великим), древняя
соперница Византии на Востоке, город великих патриархов, великих
святых, соборов и ересей". [+21] Вскоре после этого в руки
византийского войска перешел и другой важный центр Сирии,
Алеппо, резиденция Хамданидов. До нас дошел любопытный текст
договора, заключенного между византийским военачальником и
владетелем Алеппо. [+22] В этом договоре точно определены
границы и названия местностей в Сирии, которые или переходили во
владение византийского государя, или становились в отношении к
нему в вассальную зависимость. Из главных завоеванных пунктов во
власть империи перешла Антиохия. Город Алеппо (по-арабски Халеб)
становился вассальным. Мусульманское население облагалось
определенной податью в пользу Византии. Христиане, живущие в
вассальных областях, от всяких налогов освобождались. Правитель
(эмир) Алеппо обязан был помогать императору в случае войны
последнего с немусульманами в этих областях, давать охрану
византийским торговым караванам, вступившим на его территорию.
Восстановление разрушенных церквей было гарантировано
христианам. Обеспечивалась свобода перехода христиан в
мусульманство и мусульман в христианство.
Заключение этого договора произошло уже после смерти Никифора
Фоки, павшего от руки убийц в конце 969 года. Можно сказать, что
никогда еще мусульмане не подвергались такому унижению, как во
время Никифора Фоки. Киликия и часть Сирии с Антиохией были от
них отняты, а большая территория признала себя в вассальной
зависимости от империи.
Арабский историк одиннадцатого века Иахйа Антиохийский пишет,
что мусульманское население было уверено в том, что Никифор Фока
мог покорить всю Сирию и все другие провинции тоже. "Военные
экспедиции Никифора, - пишет хронист, - стали радостью для его
солдат, так как никто на них не нападал и им не сопротивлялся.
Он двигался вперед, куда ему хотелось, разрушал, что ему
нравилось, не встречая ни мусульманина, ни какого-либо другого
человека, который мог бы его остановить или воспрепятствовать
ему делать то, что он хочет... Никто не был в состоянии ему
сопротивляться". [+23] Греческий историк этого времени Лев
Диакон писал, что если бы Никифор не был бы убит, то он оказался
бы в силах "установить границы их [греческой] империи на востоке
в Индии, а на западе - на границе мира", иными словами, по
Атлантическому океану. [+24]
На западе политика Никифора Фоки была неудачна. При нем
последние пункты, принадлежавшие еще в Сицилии Византии, были
завоеваны мусульманами. Сицилия на этот раз всецело перешла в их
руки. Главной задачей преемника Никифора Фоки, Иоанна Цимисхия
(969-976), было укрепить за империей приобретения в Киликии и
Сирии. Первые годы своего правления Иоанн Цимисхий не мог лично
участвовать в военных действиях на восточной границе. Война с
русским князем Святославом и Болгарией и внутреннее восстание
Барды Фоки, провозглашенного императором, требовали со стороны
нового государя неустанного внимания. Но война закончилась
удачно; восстание Барды Фоки было подавлено. Итальянские
недоразумения разрешились бракосочетанием византийской принцессы
Феофано с наследником германского престола, будущим императором
Оттоном II. Только после этого Иоанн Цимисхий мог обратиться на
восток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
граница Византии продвинулась значительно на восток.
Гораздо серьезнее были отношения Василия к западным арабам,
которые к тому времени владели уже большей частью Сицилии и
занимали некоторые важные пункты в Южной Италии. Южноитальянские
смуты повлекли за собой вмешательство западного императора
Людовика II, который овладел важным городом Бари и с которым
Василий заключил союз для общих действий против западных арабов
в целях изгнания их из Италии и Сицилии. Но союз не дал желанных
результатов и скоро распался. После смерти Людовика жители Бари
передали город византийским властям.
Между тем арабы заняли важный в стратегическом отношении остров
Мальту, к югу от Сицилии, а в 878 году после девятимесячной
осады приступом взяли Сиракузы. Интересное описание осады
Сиракуз написано непосредственным свидетелем, монахом Феодосием,
который жил там в это время и после падения города был захвачен
в плен арабами в Палермо. Он писал, что во время осады голод
опустошал город и что жители были вынуждены есть траву, кожу
животных, молотые кости, смешанные с водой, и даже трупы. Голод
вызвал эпидемию, которая унесла значительную часть населения.
[+6] После потери Сиракуз, другим важным населенным пунктом,
который Византийская империя удерживала, оставался только город
Тавромений, или Таормина, на восточном побережье острова. Это
был поворотный момент во внешней политике Василия. Его планам
общей борьбы с арабами не было суждено реализоваться. Взятие
войсками Василия Тарента в Южной Италии и успешное продвижение
вглубь страны под начальством талантливого Никифора Фоки в
последние годы правления Василия могли служить некоторым
утешением после сиракузской неудачи.
В последние годы своей жизни Василий, сделавший уже в начале
своего царствования неудачную попытку заключить союз с западным
императором против западных арабов, заключил союз, уже в целях
борьбы с восточными арабами, с армянским царем Ашотом Багратидом
(Багратуни). Но в это время Василия не стало. Несмотря на потерю
Сиракуз и на отсутствие выдающихся успехов в борьбе с арабами
вообще, Василию удалось несколько расширить свои пограничные
владения в Малой Азии и восстановить утраченное до него значение
византийского имени в Южной Италии. По словам новейшего
исследователя того времени, "состарившийся Василий мог умереть в
мире. Он выполнил как на востоке, так и на западе очень большое
военное дело, которое в то же время было делом цивилизаторским;
Василий оставил империю более сильной и более уважаемой, чем та,
которую он получил". [+7]
Если Василий I жил в мире со своими соседями, исключая арабов,
то при его преемнике Льве VI Мудром (886-912) дело обстояло
иначе. Тотчас по вступлении его на престол началась неудачная
для Византии болгарская война, в связи с которой впервые в
истории Византии появляются мадьяры (венгры, угры). К концу
правления Льва VI у Константинополя стоят русские. Союзная с ним
Армения, подвергавшаяся непрестанным арабским нашествиям, не
смогла получить ожидаемой от Византии помощи. Вопрос о четвертом
браке императора вызывал сильное внутреннее брожение в
государстве. Все это указывает на то, что условия борьбы империи
с исламом стали сложнее и труднее.
Дела с арабами при Льве VI шли вообще неудачно. Происходившие с
переменным успехом военные столкновения на восточной границе не
имели важных результатов. На западе мусульмане в самом начале Х
века овладели городом Региумом, на итальянском берегу
Мессинского пролива, после чего пролив оказался всецело в руках
арабов; а в 902 году они завоевали последний значительный
укрепленный пункт византийской Сицилии, Тавромений, или
Таормину. С падением последнего центра Сицилия, можно сказать,
всецело перешла в руки арабов, так как остававшиеся еще в руках
греков небольшие пункты в Сицилии уже не имели никакого значения
в дальнейшей истории Византии. Восточная политика Льва VI во
вторую половину его царствования нисколько не зависит от
отношений к сицилийским арабам.
Начало Х века было ознаменовано многочисленными морскими
операциями мусульманского флота. Еще в конце IX века критские
пираты опустошали побережье Пелопоннеса и острова Эгейского
моря. Еще более грозными стали морские нашествия арабов, когда
их сильные два флота, сирийский и критский, действовали часто
сообща. Особенно известно нападение мусульманского флота, под
начальством греческого ренегата Льва Триполитанина, на
Фессалонику (Солунь) в 904 году. После упорной осады мусульмане
взяли Фессалонику. Однако через несколько дней они с большим
числом пленных и богатой добычей удалились на восток в Сирию.
Только после этого бедствия византийское правительство
приступило к укреплению Фессалоники. До нас дошел подробный
рассказ о завоевании Фессалоники арабами, принадлежащий перу
местного священника, Иоанна Камениата, [+8] лично пережившего
все бедствия осады.
Морские успехи арабов побудили византийское правительство
обратить внимание на свой флот, который был значительно улучшен.
Но обширная морская экспедиция, предпринятая Львом VI против
союзных восточных и критских арабов, потерпела неудачу.
Константин Багрянородный, сообщая нам точный состав
участвовавшего в этой экспедиции флота, отмечает присутствие в
нем семисот русских. [+9]
Таким образом, византийская политика по отношению к арабам при
Льве VI была в высшей степени неудачна: на западе Сицилия была
окончательно потеряна; в южной Италии, после отозвания оттуда
выше названного Никифора Фоки, успехи византийского оружия
прекратились; на восточной границе арабы, хотя медленно, но
все-таки упорно двигались вперед; на море Византия потерпела ряд
серьезных неудач.
Несмотря на религиозную вражду с арабами и военные столкновения
с ними, в официальных документах встречаются иногда очень
дружественные отзывы о них. Так, патриарх Константинопольский
Николай Мистик писал "знатнейшему, самому уважаемому и
возлюбленному" эмиру Крита, что "две силы всего мира - сила
сарацин и ромеев - выделяются и светят как две большие звезды на
небесах. И по этой причине мы должны жить сообща, как братья,
хотя мы и различаемся в обычаях, привычках и религии". [+10] В
продолжительное правление Константина VII Багрянородного
(913-959) и Романа I Лакапина (919-944) Византия до конца
двадцатых годов Х века не могла энергично бороться с арабами,
так как должна была напрягать все силы на борьбу с Болгарией.
Для империи явилось счастьем, что сам халифат в это время
переживал эпоху распада, внутренних смут и образования отдельных
самостоятельных династий. Можно, однако, упомянуть успешную
операцию византийского флота в 917 году, когда пират-ренегат Лев
Триполитанский, захвативший в 904 году Фессалонику, был
полностью разбит при Лемносе. [+11]
После окончания болгарской войны у обоих противников, у империи
и арабов, выделились талантливые военачальники. У греков
появился доместик Иоанн Куркуас, этот, по словам хрониста,
"второй Траян или Велизарий", завоевавший "почти тысячи
городов", о котором было даже написано специальное, не дошедшее
до нас сочинение. [+12] Его талант привел к "новому рассвету на
восточной границе", с ним, как кажется, наступил "новый дух в
имперской военной политике, дух уверенной агрессии" (confident
aggression). [+13] Арабы получили энергичного вождя в лице
представителя самостоятельной династии Хамданидов, властителя
Алеппо в Сирии, Сейф-ад-Даулы, при дворе которого образовался
богатый центр литературной деятельности и эпоху которого
современники называли "золотым веком". В сороковых годах Х века
Куркуас одержал целый ряд побед в арабской Армении и взял много
городов в верхней Месопотамии. В 933 году им была захвачена
Мелитена, а в 944 году город Эдесса вынужден был отдать свою
драгоценную реликвию - нерукотворный образ Спасителя (to
mandilion), перевезенный с большим торжеством в Константинополь.
Это был последний триумф Куркуаса. Успехи эти сделали его
"героем момента". [+14] однако его популярность встревожила
правительство и он был снят со своего поста. В это время пал
Роман Лакапин и на следующий месяц лишились трона его сыновья.
Константин Багрянородный стал единственным императором. "Это был
конец целой эры. Новые актеры ходили по подмосткам". [+15]
Эпоха Романа Лакапина имела большое значение для византийской
политики на Востоке. После трех столетий обороны, империя под
руководством Романа и Иоанна Куркуаса начала наступление и стала
побеждать. Граница была в совершенно ином состоянии по сравнению
с тем, как обстояло дело при приходе Романа к власти.
Пограничные провинции были относительно свободны от арабских
набегов. В течение последних двенадцати лет правления Романа,
мусульманские отряды лишь дважды пересекали границу. Роман
утвердил главнокомандующим Куркуаса, "самого блистательного из
полководцев, что дала империя для [грядущих] [*1] поколений. Он
вдохнул новый дух в армии империи и повел их победителями далеко
в страну неверных... Иоанн Куркуас был первым в череде великих
завоевателей и, как первый, заслуживает высокой оценки. И в этой
похвале часть должна быть отдана Роману Лакапину, выбору
которого империя обязана его службой и во время правления
которого прошли эти славные двадцать лет". [+16] Последние годы
правления Константина Багрянородного ознаменовались
ожесточенными столкновениями с Сейф-ад-Даулой, которые, после
нескольких ощутительных для греков неудач, закончились, тем не
менее, поражением арабов в северной Месопотамии и переходом
византийских войск через Евфрат. В эти годы там отличались
византийские вожди Никифор Фока и Иоанн Цимис-хий, будущие
императоры. Большая новая морская экспедиция, снаряженная против
критских арабов, при участии отряда из 629 русских, потерпела
полную неудачу, потеряв большую часть своих судов. [+17]
Однообразные столкновения греков с мусульманами на западе, в
Италии и Сицилии, на общий ход событий влияния не имели.
Со времени побед на востоке Иоанна Куркуаса, Никифора Фоки и
Иоанна Цимисхия, перенесших границу империи за Евфрат, для
Византии началась блестящая эпоха побед над мусульманами. По
словам французского историка (Рамбо), "все неудачи Василия I
были отомщены; дорога была открыта к Тарсу, Антиохии, Кипру и
Иерусалиму... Константин мог (перед смертью) радоваться тому,
что в его царствование было совершено столько великих деяний за
дело Христа. Он открыл как для востока, так и для запада, как
для эллинов, так и для франков (т. е. западноевропейских
народов) эру крестовых походов". [+18]
В кратковременное правление Романа II (959-963) энергичный и
талантливый военачальник, известный уже нам Никифор Фока,
завоевал остров Крит и тем самым уничтожил гнездо арабских
пиратов, наводивших ужас на население островов и побережья
Эгейского моря. В возвращенном Крите Византия получила важный
стратегический и торговый пункт в Средиземном море. [+19] С
таким же успехом Никифор Фока вел после этого войну на востоке с
Сейф-ад-Даулой и после трудной осады даже овладел, правда
временно, столицей Хамданидов Алеппо.
Деятельность следующих трех императоров, Никифора Фоки, Иоанна
Цимисхия и Василия II Болгаробойцы, представляет собой блестящие
страницы военной истории империи в ее борьбе с исламом.
Никифор Фока во время своего шестилетнего правления (963- 969)
обратил главное внимание на восток, хотя временами и был
отвлекаем оттуда враждебными отношениями к болгарам,
осложнившимися еще вмешательством в борьбу русского князя
Святослава, и столкновениями в Италии с германским государем
Оттоном Великим. На востоке византийские войска, после занятия
Тарса, овладели Киликией. В то же время византийскому флоту
удалось отвоевать у арабов остров Кипр. В связи с падением
Та.рса, арабский географ XIII века Йакут сообщает интересную
историю, основанную на рассказах беженцев. Согласно этой
истории, Никифор Фока велел поднять над стенами Тарса два
штандарта в качестве символов: один - "земли ромеев", другой -
"земли ислама" и приказал глашатаям объявить, что вокруг первого
должны собраться те, кто желают справедливости,
беспристрастности, сохранения собственности, семьи, их жизни, их
детей, хороших дорог, справедливых законов и хорошего обращения;
вокруг же второго - те, кто стремятся к прелюбодеянию, к законам
угнетения (opressive legislation), насилию, вымогательству,
захвату земель и конфискации собственности. [+20]
Обладание Киликией и Кипром открывало Никифору путь в Сирию.
После этого он приступил к выполнению своей заветной мечты, - к
завоеванию главного города Сирии Антиохии. После
подготовительного вторжения в Сирию Никифор осадил Антиохию. Но
осада затянулась, так что император, оставив у Антиохии войско,
возвратился в столицу. Во время отсутствия Никифора, в последний
год его правления (969), византийские войска овладели Антиохией.
Главная цель была достигнута. Громадная добыча досталась
победителям. "Так была отвоевана христианским оружием, - пишет
французский историк (Sclilumberger), - великая Антиохия, славный
Феуполь (название это дано Юстинианом Великим), древняя
соперница Византии на Востоке, город великих патриархов, великих
святых, соборов и ересей". [+21] Вскоре после этого в руки
византийского войска перешел и другой важный центр Сирии,
Алеппо, резиденция Хамданидов. До нас дошел любопытный текст
договора, заключенного между византийским военачальником и
владетелем Алеппо. [+22] В этом договоре точно определены
границы и названия местностей в Сирии, которые или переходили во
владение византийского государя, или становились в отношении к
нему в вассальную зависимость. Из главных завоеванных пунктов во
власть империи перешла Антиохия. Город Алеппо (по-арабски Халеб)
становился вассальным. Мусульманское население облагалось
определенной податью в пользу Византии. Христиане, живущие в
вассальных областях, от всяких налогов освобождались. Правитель
(эмир) Алеппо обязан был помогать императору в случае войны
последнего с немусульманами в этих областях, давать охрану
византийским торговым караванам, вступившим на его территорию.
Восстановление разрушенных церквей было гарантировано
христианам. Обеспечивалась свобода перехода христиан в
мусульманство и мусульман в христианство.
Заключение этого договора произошло уже после смерти Никифора
Фоки, павшего от руки убийц в конце 969 года. Можно сказать, что
никогда еще мусульмане не подвергались такому унижению, как во
время Никифора Фоки. Киликия и часть Сирии с Антиохией были от
них отняты, а большая территория признала себя в вассальной
зависимости от империи.
Арабский историк одиннадцатого века Иахйа Антиохийский пишет,
что мусульманское население было уверено в том, что Никифор Фока
мог покорить всю Сирию и все другие провинции тоже. "Военные
экспедиции Никифора, - пишет хронист, - стали радостью для его
солдат, так как никто на них не нападал и им не сопротивлялся.
Он двигался вперед, куда ему хотелось, разрушал, что ему
нравилось, не встречая ни мусульманина, ни какого-либо другого
человека, который мог бы его остановить или воспрепятствовать
ему делать то, что он хочет... Никто не был в состоянии ему
сопротивляться". [+23] Греческий историк этого времени Лев
Диакон писал, что если бы Никифор не был бы убит, то он оказался
бы в силах "установить границы их [греческой] империи на востоке
в Индии, а на западе - на границе мира", иными словами, по
Атлантическому океану. [+24]
На западе политика Никифора Фоки была неудачна. При нем
последние пункты, принадлежавшие еще в Сицилии Византии, были
завоеваны мусульманами. Сицилия на этот раз всецело перешла в их
руки. Главной задачей преемника Никифора Фоки, Иоанна Цимисхия
(969-976), было укрепить за империей приобретения в Киликии и
Сирии. Первые годы своего правления Иоанн Цимисхий не мог лично
участвовать в военных действиях на восточной границе. Война с
русским князем Святославом и Болгарией и внутреннее восстание
Барды Фоки, провозглашенного императором, требовали со стороны
нового государя неустанного внимания. Но война закончилась
удачно; восстание Барды Фоки было подавлено. Итальянские
недоразумения разрешились бракосочетанием византийской принцессы
Феофано с наследником германского престола, будущим императором
Оттоном II. Только после этого Иоанн Цимисхий мог обратиться на
восток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73