После взятия и разграбления Фессалоники арабами в 904 году, о
чем речь была выше, Симеон возымел намерение овладеть этим
городом. Лев VI избавился от этого лишь уступкой болгарам других
земель. От 904 года дошел до нас пограничный столб между
Болгарией и Византией с интересной надписью о договоре между
ними. [+44] Болгарский историк Златарский так определяет важное
значение надписи: "По этому акту все славянские земли в
теперешней южной Македонии и южной Албании, которые до того
времени все еще находились под властью византийского императора,
теперь (т. е. в 904 году) перешли к болгарской державе; другими
словами, этим актом Симеон завершил объединение на Балканском
полуострове под скипетром болгарского государя тех славянских
племен, которые дали окончательную физиономию болгарской
народности". [+45]
После этого до конца правления Льва VI ни о каких враждебных
столкновениях между Болгарией и Византией не слышно.
Со времени смерти Льва VI и до смерти Симеона Болгарского в 927
году Византия находилась почти в непрерывной войне с Болгарией.
Симеон совершенно определенно стремился уже к завоеванию
Константинополя. Напрасно патриарх Николай Мистик отправлял к
нему унизительные послания, написанные "не чернилами, а
слезами". [+46] Иногда же тот же Николай Мистик, желая устрашить
Симеона, грозил ему союзом Византии с Русью, печенегами, аланами
и западными турками, т. е. мадьярами (венграми). [+47] Но этот
заведомо неосуществимый проект союза не оказал на Симеона
желаемого влияния. Болгарская армия разбила греков во многих
битвах. Греческие потери были особенно значительны в 917 году,
когда византийские войска были уничтожены на реке Ахелой около
Анхиала (во Фракии). Историк Лев Диакон посетил место битвы в
конце Х века и писал: "и теперь еще видны кучи костей у Анхиала,
где было тогда бесславно перерезано войско ромеев". [+48] После
битвы при Ахелое путь на Константинополь был Симеону открыт.
Однако в 918 году болгарские войска оказались занятыми в Сербии.
[+49] В 919 году умный и энергичный адмирал Роман Лакапин стал
императором. Тем временем болгары продолжили свой путь на юг до
Дарданелл, [+50] и в 922 году взяли Адрианополь (Одрин). Затем
их войска проникли, с одной стороны, в Среднюю Грецию, с другой
- подошли к стенам Константинополя, который в какой-то момент
попробовали захватить. Императорские загородные дворцы были
преданы пламени. Симеон сделал даже попытку вступить в сношения
с африканскими арабами для совместной осады столицы. За
исключением Константинополя и Солуни вся Фракия и Македония
находились в руках болгар. Во время раскопок, произведенных
Русским Константинопольским Археологическим институтом около
деревни Абобы, в северо-восточной Болгарии, были открыты колонны
с наименованиями византийских городов, которыми владел Симеон,
предназначенные для Большой церкви, построенной им близ
княжеского дворца. На обладании большей частью территории
империи на Балканском полуострове Симеон отчасти и основывал
свое право именоваться царем болгар и греков.
В 923 или 924 году произошла знаменитая беседа между Романом
Лакапином и Симеоном под стенами Константинополя. Император,
прибывший первым, сошел с императорского корабля (yacht), а
Симеон прибыл по суше. Оба монарха поприветствовали друг друга и
стали беседовать. Речь Романа до нас дошла. [+51] Было заключено
своего рода перемирие, условия которого не были слишком
тяжелыми, хотя Роман должен был платить Симеону ежегодную дань.
Симеон, однако, был вынужден вскоре отойти от стен
Константинополя, так как он предчувствовал большую опасность от
недавно сформировавшегося сербского королевства, которое вело
переговоры с Византийской империей. Кроме того, у него не было
удовлетворительных результатов в переговорах с арабами. Позднее
он начал подготовку к новой кампании против Константинополя,
однако Симеон умер в самый разгар этих приготовлений (927).
При Симеоне Болгария достигла громадных пределов; границы ее шли
от Черного моря до Адриатического и от нижнего Дуная до глубины
Фракии и Македонии, не доходя немного до Фессалоники. С именем
Симеона связывается первая попытка заменить на Балканском
полуострове греческое владычество владычеством славянским. После
смерти Симеона на болгарский престол вступил кроткий Петр,
породнившийся с византийским императором. Империя признала за
Петром царский титул. В то же время было признано Византией
учрежденное еще Симеоном болгарское патриаршество. Мир длился
примерно сорок лет. После долгой череды блестящих болгарских
побед условия мира, "едва скрывающие упадок болгарского
могущества ", [+52] были удовлетворительны для Византии. Этот
договор представлял реальный успех мудрой и энергичной политики
Романа Лакапина. "Великая Болгария" времен Симеона была
раздираема внутренними смутами. В связи с ослаблением
политической мощи Болгарии, мадьяры и печенеги наводнили Фракию
и в 934 году дошли вплоть до Константинополя. В 943 году они
вновь появились во Фракии. Роман Лакапин заключил с ними
пятилетний мирный договор, который был возобновлен после его
падения и действовал во время всего правления Константина
Багрянородного. [+53] Позже, во второй половине Х века, мадьяры
наводняли Балканский полуостров много раз. Упадок болгарского
могущества был очень выгоден Византийской империи. Никифор Фока
и Иоанн Цимисхий продолжали упорную борьбу с болгарами. Им
помогал и русский князь Святослав по приглашению Никифора Фоки.
Однако Византия была встревожена успехами русского оружия в
Болгарии, доведшими Святослава до византийской границы и
позволившими ему затем вторгнуться настолько глубоко на
территорию империи, что Начальная русская летопись замечает: "за
малом бо бе не дошел Царягряда". [+54] Иоанн Цимисхий,
выступивший под предлогом защиты Болгарии против русского
вторжения, после своей победы над Святославом завоевал уже для
себя всю восточную Болгарию и захватил всю болгарскую династию.
Таким образом, произошло при Иоанне Цимисхий присоединение к его
державе восточного болгарского царства.
После его смерти покоренные болгары, воспользовавшись
внутренними затруднениями империи, подняли восстание. Во главе
болгар встал энергичный правитель западно-болгарского царства,
Самуил, "один из наиболее выдающихся правителей первого
болгарского царства" [+55] который, судя по всему, был и
основателем новой династии Василия II. Борьба последнего с
Самуилом была в течение долгого времени неудачна для Византии,
особенно ввиду войн империи на востоке. Самуил расширил
территорию завоеваниями и провозгласил себя болгарским царем.
Только с начала XI века счастье стало переходить на сторону
Василия, который за свою жестокость в борьбе с болгарами получил
прозвание Болгаробойцы. Самуил, увидев 14 000 ослепленных
Василием и возвращенных на родину болгар, умер, потрясенный
подобным ужасным зрелищем. После смерти Самуила Болгария не
могла уже продолжать сопротивления и быстро подчинилась
Византии. В 1018 году первое болгарское царство прекратило свое
существование и было обращено в византийскую провинцию с
императорским наместником во главе, но с сохранением известной
внутренней автономии.
Вспыхнувшее против империи около середины XI века сильное
болгарское восстание под предводительством Петра Деляна было
подавлено; следствием последнего восстания было уничтожение
болгарской автономии. В заселенные болгарами земли во время
византийского господства стала проникать эллинизация. Однако
болгарская народность сохранила свою национальность, особенно
благодаря образованию в XII веке второго болгарского царства.
Согласно одному австрийскому историку, "падение болгарского
царства в 1018 году относится к числу самых важных и решающих
событий XI века и Средних веков в целом. Романская
(Византийская) империя была снова на подъеме и простиралась с
Адриатического моря до Черного и от Дуная до южной оконечности
Пелопонесса". [+56]
Византийская империя и Русь
Во время македонских государей русско-византийские отношения
развивались очень оживленно. По словам нашей летописи, русский
князь Олег в 907 году, т. е. в царствование Льва VI Мудрого,
стоял с многочисленными судами под стенами Константинополя и,
разорив его окрестности и перебив большое количество греческого
населения, заставил императора вступить с ним в соглашение и
заключить договор. Хотя известные до сих пор византийские,
восточные и западные источники об этом походе не упоминают и
вообще не называют имени Олега, тем не менее надо признать, что
в основе русского летописного сообщения, не лишенного
легендарных подробностей, лежит действительный исторический
факт. Очень вероятно, что предварительный договор 907 года был
подтвержден в 911 году формальным договором, который, по
сообщению той же русской летописи, давал русским важные торговые
привилегии. [+57]
Знаменитая "История" Льва Диакона, бесценный источник по истории
второй половины Х века, имеет интересный пассаж, на который
обычно не обращали внимания, хотя в настоящее время его следует
расценивать как единственный засвидетельствованный в греческих
источниках намек на соглашения с Олегом. Этот намек представляет
собой обращение к Святославу, которое Лев Диакон вкладывает в
уста Иоанну Цимисхию [*2]: "Полагаю, что ты не забыл о поражении
отца твоего Ингоря, который, презрев клятвенный договор [*3]
(taV enorkouV spondaV), приплыл к столице нашей с огромным
войском на 10 тысячах судов, а к Киммерийскому Боспору приплыл
едва лишь с десятком лодок, сам став вестником своей беды".
[+58] Эти "клятвенные договоры", заключенные с Византийской
империей до времени Игоря, должны быть соглашениями с Олегом, о
которых сообщает русский летописец. Интересно сопоставить с
приведенными данными известие византийских источников об участии
русских с начала Х века в византийских войсках в виде
вспомогательных отрядов и соответствующее место в договоре 911
года нашей летописи о позволении русским, если они пожелают,
служить в войске византийского императора. [+59]
В 1912 году американский еврейский ученый Шехтер издал и перевел
на английский язык любопытный, к сожалению, сохранившийся лишь в
отрывках еврейский средневековой текст о
хазаро-русско-византийских отношениях в Х веке. Ценность этого
документа особенно велика тем, что в нем мы встречаем имя "царя
Русии Хальгу (Хельгу)", т. е. Олега, и находим новые о нем
известия, например, о его неудачном походе на Константинополь.
[+60]
Однако, хронологические и топографические трудности,
представляемые данным текстом, еще находятся в стадии
предварительного изучения, и поэтому нам еще не представляется
возможным высказать определенное суждение об этой новой и,
безусловно в высшей степени интересной находке. Во всяком
случае, в связи с последней теперь делается попытка нового
пересмотра летописной хронологии Олега.
В царствование Романа Лакапина столица дважды подвергалась
нападению со стороны русского князя Игоря, имя которого, помимо
русских летописей, сохранилось как в греческих, так и латинских
источниках. Первый поход Игоря в 941 году, предпринятый им на
многочисленных судах к черноморскому побережью Вифинии и в
Босфор, где русские, опустошая страну, дошли по азиатскому
берегу пролива до Хрисополя (совр. Скутари, против
Константинополя), окончился для Игоря полной неудачей. Русские
суда, особенно благодаря губительному действию "греческого
огня", были большей частью уничтожены. Остатки судов
возвратились на север. Русские пленники подверглись казни.
С гораздо большими силами был предпринят Игорем второй поход 944
года. По словам русских летописей, Игорь собрал большое войско
из "варягов, руси, полян, славян, кривичей, тиверцев и
печенегов". [+61] Испуганный император отправил к Игорю и
печенегам лучших бояр, богатые подарки и обещал первому платить
дань, которую брал с Византии Олег. Игорь, подойдя к Дунаю и
посоветовавшись с дружиной, решил принять условия императора и
возвратился в Киев. В следующем году между греками и русскими
был заключен менее выгодный для последних, в сравнении с
договором Олега, договор и мир, "дондеже солнце сьяеть и весь
мир стоит, в нынешние веки и в будущая". [+62]
Дружественные отношения, оформленные этим договором, стали еще
более определенными при Константине VII Багрянородном, в 957
году, когда русская великая княгиня Ольга приехала в
Константинополь, где была с великим торжеством принята
императором, императрицей и наследником. О приеме Ольги в
Константинополе сохранилась официальная современная запись в
известном сборнике Х века "О церемониях византийского двора".
[+63]
Об отношениях Никифора Фоки и Иоанна Цимисхия к Святославу в
связи с болгарскими делами речь была уже выше.
Особенно важны отношения Василия II Болгаробойцы к русскому
великому князю Владимиру, с именем которого связано
представление об обращении в христианство его самого и русского
государства.
В восьмидесятых годах Х века положение императора и его династии
казалось критическим. Поднявший восстание против Василия Варда
Фока, имея на своей стороне почти всю Малую Азию, подошел с
востока к самой столице, тогда как с другой стороны победоносные
в то время болгары грозили ей с севера. В столь стесненных
обстоятельствах Василий обратился за помощью к северному князю
Владимиру, с которым ему и удалось заключить союз на следующих
условиях: Владимир должен был отправить на помощь Василию
шеститысячный отряд, взамен чего получал руку сестры императора
Анны и обязывался за себя и за свой народ принять христианскую
веру. Благодаря русскому вспомогательному отряду, так называемой
"варяго-русской дружине", восстание Варды Фоки было подавлено, и
сам он погиб. Избавившись от страшной опасности, Василий,
по-видимому, не хотел соблюдать обещания, данного Владимиру,
относительно сестры Анны. Тогда русский князь осадил и взял
важный византийский город в Крыму Херсон (Корсунь). После этого
Василий II уступил. Владимир принял крещение и получил в
супружество византийскую царевну Анну. Год крещения Руси: 988-й
или 989-й, в точности неизвестен; одни ученые стоят за первый,
другие за второй. На некоторое время между Византией и Русью
снова настали времена мира и согласия; обе стороны безбоязненно
вели между собой торговлю.
В 1043 году, в царствование Константина Мономаха, в
Константинополе произошла, по словам источника, между "скифскими
купцами", т. е. русскими, и греками ссора, во время которой один
знатный русский был убит. [+64] Очень вероятно, что это
обстоятельство послужило поводом к новому походу русских на
Византию. Русский великий князь Ярослав Мудрый отправил в поход
своего старшего сына Владимира с большим войском на
многочисленных судах. Но русские суда потерпели полное
поражение, особенно благодаря знаменитому "греческому огню".
Остатки русского воинства во главе с Владимиром поспешно
удалились. [+65] Это было последнее нападение русских на
Константинополь в Средние века. Этнографические изменения,
происшедшие во второй половине XI века в степях современной
южной России, в виде появления половцев, лишили русское
государство возможности поддерживать прямые сношения с Византией.
Примечания
[+1] А. А. Васильев. Происхождение императора Василия
Македонянина. - ВВ, т. 12, 1906, с. 148-163.
[+2] A. Vogt. Basile I et la civilisation byzantine a la fin du
IXe siecle. Paris, 1908, p. 21, note 3. См. также: L'age et
l'origine de l'empereur Basil I (867-886). - Byzantion, vol. IX,
1934, pp. 223-260 (армянское происхождение); Sirarpie Der
Nersessian. Armenia and the Byzantine Empire. Cambridge, Mass.,
1945, p. 20: "армянское происхождение Василия 1 теперь в
основном признается".
[+3] А. И. Пападопуло-Керамевс. Fontes historae Imperil
Trapezuntini. Petropoli, 1897, p. 79. См. также: N. A. Bees.
Eine unbeachtete Quelle uber die Abstammung des Kaisers Basilios
I, des Mazedoniers. - Byzantinischneugriechische Jahrbucher, Bd.
IV, 1923, S. 76.
[+4] A. Vogt. La jeunesse de Leon VI le Sage. - Revue Historique
vol. CLXXIV, 1934, pp. 389-428.
[+5] Весьма высокая оценка личности и деятельности Романа
Лакапина дана в книге: S. Runciman. The Emperor Roman Lecapenus
and His Reign Cambridge, 1929, pp. 238-245.
[+6] Feodosiou Monaxou tou grammatikou epistolh proV Leonta
Diakonon peri thV alwsewV SupakoushV, ed. Hase, pp. 180-181; ed.
Zureti, p. 167. См.: А. А. Васильев. Византия и арабы.
Политические отношения Византии и арабов за время Македонской
династии. СПб., 1902, с. 59-68.
[+7] См.: A. Vogt. Basile I-er empereur de Byzance (867-886) et
la civilisation byzantine a la fin du IXe siecle. Paris, 1908,
p. 337. См. также: Cambridge Medieval History, vol. IV, p. 54.
[+8] De excidio Thessalonicensi narratio, ed. I. Bekker (в
боннском издании "Продолжателя Феофана"), pp.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73