Она присела на валун и, подтянув колени к подбородку, одернула юбку, закрыв подолом ступни. Стояла чудесная погожая ночь. На небе мерцали звезды, луна струила свой мягкий свет, серебривший реку. Повсюду царили мир и покой.
Рейвен все сильнее ощущала чувство кровного родства с кайова и их землей. Оно очень отличалось от ее любви к Чикаго. Может быть, она действительно, в конце концов, обрела свой дом? Здесь Рейвен нашла семью, которой она по-настоящему нужна. Здесь она могла ощутить любовь родных и близких. С другой стороны, Рейвен думала о том, что, может быть, Слейт отчасти прав. Возможно, ей действительно недоставало здравого смысла, когда речь заходила о кайова, потому что она очень хотела стать частью этого народа. Но и сам Слейт поступал не совсем разумно. Он стремится вернуться в Сан-Антонио и готов на все, чтобы увезти ее подальше от кайова. Но Рейвен не могла сейчас уехать от своего народа и в то же время не хотела вести расследование без Слейта. Она любила его. Возможно, беда заключалась в том, что у них были совершенно разные подходы к ведению дела. Они поссорились в основном из-за того, что каждый отстаивал свои взгляды. Возможно, у него была веская причина желать, чтобы она уехала из деревни. Возможно, он боялся потерять ее, но это означало, что он не доверял ей. А ведь Рейвен доверилась ему там, в экспрессе «Монтесума», хотя у нее не было никаких доказательств, что он - техасский рейнджер. Просто она любила Слейта, и это укрепляло ее доверие к нему. Он должен был верить в нее, несмотря ни на что. Их ссора была нелепой. Именно сейчас им необходимо держаться вместе и полностью доверять друг другу. Против них ополчились такие грозные силы, что они не могли позволить себе враждовать друг с другом, если хотели преодолеть вставшие на их пути преграды и успешно провести расследование.
Приняв решение, Рейвен встала. На обратном пути в деревню она думала только об одном: поскорее разыскать Слейта и помириться с ним. Но не встретила ни его, ни Быстрого Орла. Возможно, Слейт вернулся в вигвам Бегущего Медведя. В деревне все было тихо. Очевидно, кайова отправились спать. Рейвен не хотелось входить в вигвам дяди и беспокоить его только для того, чтобы разыскать Слейта. Она не знала, что делать, и побрела к раскидистому дереву, под которым обычно собиралось на совет племя. Издали она заметила одинокую фигуру сидящего на земле мужчины. Рейвен замедлила шаг, подумав, что это, возможно, Быстрый Орел, но человек скорее походил на Слейта. Рейвен так хорошо знала все особенности его фигуры, что не могла ошибиться.
Услышав шаги, Слейт повернул голову в ее сторону, и его тело напряглось. Рейвен не сразу решилась присесть рядом с ним.
- Нам не следует ссориться, Слейт, - промолвила она.
- Ты права. Я все обдумал и решил попросить у тебя прощения. Твои упреки совершенно справедливы.
- Нет, дело не в этом. Беда в том, что мы не можем решить, с чего начать расследование.
- И все же я не должен был оскорблять твою семью.
- Мы оба впали в крайность. Ты нужен мне, Слейт.
- Я люблю тебя, Рейвен.
- О, Слейт, я тоже люблю тебя, - прошептала она и бросилась в его объятия.
Рейвен прижалась к Слейту, и на ее глаза навернулись слезы. Ей не нужен был ни один мужчина, кроме Слейта. Нигде она не чувствовала себя так хорошо, как в его объятиях. Почему же ее так тянуло к кайова, когда дороже Слейта для нее не было человека на свете?
- Послушай, Рейвен, давай начнем расследование с того, с чего ты предлагала.
- Нет. У тебя тоже неплохие идеи. Если мы оба не будем действовать заодно, нам будет трудно распутать это непростое дело.
- Это очень необычный случай, ты согласна?
- Да. Я даже не знаю, с чего начать. Может быть, ты прав, предлагая сначала обратиться в Агентство по делам кайова. Мы могли бы использовать в своей дальнейшей работе сведения, которые получим.
- Хорошо, в таком случае именно мы и начнем с этого. Рейвен, я рад, что мы снова вместе!
- Я люблю тебя, Слейт, и хочу, чтобы ты всегда был рядом. Но мы должны подумать, как сделать так, чтобы жить и работать вместе.
- Может быть, этот поцелуй поможет нам? - спросил он и нежно поцеловал Рейвен.
- Во всяком случае, не помешает, - ответила она и припала губами к его губам.
- Я так хочу провести с тобой ночь, - сказал Слейт, гладя Рейвен по голове, - но тебе надо выспаться, если мы хотим отправиться в путь на рассвете. Нам предстоит долгое, трудное путешествие, а ты не привыкла ездить верхом.
- Ты прав, - согласилась Рейвен, водя пальчиком по его груди и испытывая наслаждение уже от того, что Слейт рядом с ней. - Но временами я очень жалею, что мы с тобой не в Галвестоне и у нас не медовый месяц.
- Мы еще поедем туда, но сначала нужно уладить все дела здесь, чтобы ты, наконец, вздохнула с облегчением. - Слейт чмокнул ее в кончик носа. - А теперь я провожу тебя к вигваму. Мне хочется, чтобы завтра ты была свежа и бодра.
- Слушаюсь, сэр, - насмешливо сказала она.
- Никакого уважения к старшим. - Слейт засмеялся, но, когда они встали, он внезапно вновь стал серьезным и прижал Рейвен к груди. - Мне кажется, я мог бы вечно стоять вот так, сжимая тебя в объятиях.
- Пожалуй, это могло бы несколько осложнить нашу жизнь, - заметила она, пытаясь настроить его на менее серьезный лад.
Улыбнувшись друг другу, они разжали объятия и медленно двинулись по деревне, петляя между вигвамами. Обоим очень хотелось продлить свидание и подольше не расставаться. У вигвама Перышка они долго пристально смотрели в глаза друг другу, а затем Слейт, быстро поцеловав Рейвен, зашагал к жилищу Бегущего Медведя. Рейвен проводила его долгим взглядом, жалея, что они не могут остаться вместе.
- Рейвен, - тихо окликнул ее Быстрый Орел. Вздрогнув от неожиданности, она резко обернулась.
- Прости, если я снова испугал тебя, - сказал он, выходя из-за вигвама на освещенное лунным светом место.
- Не понимаю, как тебе удается так неслышно передвигаться, - промолвила Рейвен, прижимая руку к груди и чувствуя, как бешено бьется сердце.
- Это вполне естественно для кайова. Возможно, со временем ты тоже научишься бесшумно ходить.
- Может быть. Ты что-то хотел?
- Мне очень жаль, что между нами произошло недоразумение. Я не хотел огорчать тебя. Прости меня за то, что я так внезапно появился.
- Ты ни в чем не виноват. Мы со Слейтом немного повздорили, обсуждая ход предстоящего расследования. И мне действительно необходимо было остаться одной, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию.
- Почему ты не хочешь поговорить со мной? Ведь я всегда готов помочь тебе. Мы могли бы отойти подальше от вигвамов к табуну, чтобы никого не потревожить.
Именно подобного развития событий и опасался Слейт, но Рейвен не собиралась упускать шанс получить, быть может, ценную информацию. Кроме того, впервые ей предоставлялась возможность побыть наедине с Быстрым Орлом, и Рейвен хотелось проверить, что из этого выйдет.
- Хорошо, - согласилась она.
Следуя за индейцем в сторону прерии, подходившую к деревне с востока, Рейвен думала о том, что чувствует себя рядом с ним совсем по-другому, нежели со Слейтом, с которым недавно рассталась. Находясь рядом со Слейтом, Рейвен ощущала себя защищенной, она была влюблена и довольна жизнью. А в присутствии Быстрого Орла Рейвен настораживалась и была напряжена так, как будто ей каждую минуту грозила опасность.
- Тебе нравится у нас? - спросил он.
- Да, все здесь вызывает у меня восхищение. Если бы я выросла на Западе, то, возможно, не ощущала бы такого контраста с тем, что видела до сих пор. Но я всю жизнь провела в Чикаго, огромном городе. Вид маленьких западных городов, построенных белыми, вызывает у меня странное чувство. Но здесь, у кайова, я увидела совершенно другой образ жизни.
- И тебе он понравился?
- Мне нравится уклад вашей жизни, но она слишком тяжела и непривычна для меня.
- Да, наша жизнь сурова, но она меняется. Мы стараемся сохранять наши обычаи, это нелегко. Бледнолицые хотят забрать у нас детей в отдаленные школы и заставить их носить одежду, в которой ходят сами, изучать обычаи белых, религию белых и историю белых. Нам будет трудно сохранять наши традиции, если мы не сможем передавать детям их наследие. Но я догадываюсь, что бледнолицые именно к этому и стремятся.
- Неужели с этим ничего нельзя поделать?
- Ты видела, как мы живем. Для тебя это просто другой уклад, но для многих бледнолицых мы - неграмотные дикари, и они гордятся тем, что делают нам добро, приобщая наших детей к лучшему образу жизни... жизни белого человека. Для других белых мы - просто животные, которых надо убивать. И они преуспели в этом с помощью своих болезней и своего оружия.
- Мне очень жаль и хочется что-то сделать для вас, чем-то помочь.
- Сейчас очень важно вернуть племени Тайми. Это поможет сдержать натиск бледнолицых, уменьшить их влияние на нас. Хотя все равно изменения неизбежны, и они уже начались. Вопрос только в том, насколько глубоки они будут.
- Я считаю, что очень важно сохранить наше культурное наследие, - сказала Рейвен, - и, может быть, взять из мира белых то лучшее, что в нем есть.
- Прекрасная мысль. Надеюсь, нам предоставят выбор. - Быстрый Орел посмотрел на лошадей и добавил: - Табун, принадлежащий кайова, - это живой символ прерий, бывших владений нашего племени, которыми оно гордилось.
Рейвен проследила за его взглядом и в мерцании лунного света увидела лошадей. Они были почти неподвижны, спали или дремали. Картина показалась Рейвен поистине мистической. Коней было намного больше, чем жителей в деревне, все они выглядели ухоженными, были выезжены и готовы перевозить кайова по бескрайним просторам прерий, преследовать огромные стада буйволов во время охоты, мчать воинов племени к победе или стариков и детей в укрытие. Но будут ли лошади кайова вновь когда-нибудь использоваться по привычному назначению? Рейвен стало грустно от этой мысли. Тишина и спокойствие ночи навевали думы, заставляя Рейвен пристальнее вглядываться в будущее. И она вдруг поняла, что, если кайова хотят конкурировать с миром белых, постоянно расширяющих свое влияние, вместо табуна лошадей им нужно завести стадо крупного рогатого скота. Однако могли ли они внести в свой образ жизни столь решительную перемену? Могла ли им в голову прийти мысль об этом?
- У вас великолепные кони, - сказала, наконец, Рейвен, оставив свои мысли при себе.
- Ты можешь разглядеть среди них свою лошадь?
- Нет. Их здесь слишком много.
- Вон она, видишь? - сказал Быстрый Орел, указывая на одно из дремлющих животных.
- У тебя зоркие глаза.
- Да. Я далеко вижу, но мне, наверное, удается отчетливее различать прошлое, нежели будущее. Я не знаю, должны ли кайова следовать примеру Куаны и войти в мир белых или мы все же сможем сохранить нашу культуру в неизменном виде?
- Перышко за то, чтобы сохранить обычаи предков.
- Да. Она хорошая кайова. Но мы больше не живем в замкнутом мире. Возможно, я ошибаюсь, но постепенно прихожу к мысли, что если кайова хотят выжить, то должны соединить в себе оба мира, как это делаешь ты.
- Я пытаюсь это делать, - заметила Рейвен, - но это трудно. Миры, о которых ты говоришь, очень несхожи.
- Как ты думаешь, мы могли бы соединить обе культуры?
- Что ты имеешь в виду?
- От тебя, конечно, не укрылось, что я испытываю к тебе особый интерес.
- Этот интерес основан лишь на том, что я не такая, как се остальные женщины в деревне.
- Нет, дело в другом. С того самого момента, когда я впервые увидел тебя, я понял, что ты особенная, что ты очень важна для кайова... и для меня.
- Но я помолвлена со Слейтом.
- Однако вы не женаты.
- Нет, но собираемся сыграть свадьбу.
- В таком случае ты считаешься свободной. Я тоже не женат. Моя первая жена умерла во время родов. Я долго не женился после ее смерти. За моим вигвамом присматривали сестры. Но у меня на сердце так одиноко. Мне нужна женщина. Такая, как ты.
- Но...
- Пожалуйста, не отвергай меня сразу. Дай мне шанс. Кайова должны построить новый мир. Ты могла бы стать его частью, помогая созидать новую жизнь. Наши дети стали бы вождями в этом новом мире. Нам нужны твои знания обычаев белых, чтобы войти в будущее, но мы можем воспринять эти знания лишь от тебя, потому что в твоих жилах течет кровь кайова. Ты не станешь отрицать, что могла бы многое сделать для созидания нового мира кайова.
- Твои слова потрясли меня, Быстрый Орел, но ты пытаешься взвалить на мои плечи бремя огромной ответственности. Я согласилась заняться поисками Тайми. Думаю, что справлюсь с расследованием и помогу кайова. Но я не знаю, что могла бы сделать помимо этого, чем еще я могла бы принести пользу моему народу.
- Для нас благотворно само твое присутствие. Но если в твоем сердце нет никаких чувств ко мне, ты не должна оставаться со мной. Как ты думаешь, ты могла бы заботиться обо мне?
- Все это слишком неожиданно, Быстрый Орел.
- Нет. Ты с самого начала знала о моих истинных чувствах к тебе.
- Ты заставляешь меня ощущать себя скорее каким-то трофеем, нежели женщиной из плоти и крови.
- Прости. Я этого не хотел. Но ты больше чем женщина. Ты можешь стать матерью нового народа.
Рейвен охватила дрожь.
- Тебе холодно? - спросил Быстрый Орел и обнял ее за плечи крепкой рукой.
- Нет. Я не знаю, что тебе ответить.
- Тебе вовсе не надо отвечать мне сейчас. Поразмысли над тем, что я сказал, занимаясь поисками Тайми.
- Хорошо, но не забывай, что я помолвлена со Слейтом.
- Я знаю, что должен доказать свое право быть твоим мужем, пусть даже мой отец - вождь кайова и у меня много лошадей. И ты убедишься на деле в том, что я доблестный и отважный воин.
- Тебе нет никакой необходимости доказывать это.
- Нет, есть. Я хочу, чтобы ты знала, что я достоин тебя. И что я хочу тебя.
Он дотронулся до ее подбородка загрубевшими пальцами и, приподняв лицо Рейвен, долго смотрел пристальным взором в ее глаза, а затем склонился над ней и поцеловал в губы.
Сила слов, чувств и желаний Быстрого Орла завораживали Рейвен. Ее тянуло к нему, и она ответила на его поцелуй, увлеченная его мечтами о будущем кайова. Внезапно ей действительно захотелось стать частью своего народа с помощью сына вождя.
Его губы были теплыми и напряженными, возбуждение Быстрого Орла передалось Рейвен, она понимала его чувства. Желание физической близости, которое охватило индейца, было связано с его страстным стремлением соединить их культуры, их будущее, их мечты, чтобы сохранить наследие кайова. И поэтому Рейвен неудержимо влекло к Быстрому Орлу, ей вдруг захотелось более смелых ласк.
Но внезапно ее охватила дрожь. Рейвен не была уверена, ее ли это эмоции или, может быть, чувства Быстрого Орла каким-то образом передались ей. Что этот человек сделал с ней? Может быть, те желания, которые она испытывала, были не ее собственными, а внушенными сыном вождя? И как же быть со Слейтом? Может быть, их взаимная страсть была тоже только страстью Слейта? Неужели она утрачивала собственную волю, как только дело касалось ее отношений с мужчинами? И их желания становились ее желаниями?
Ужаснувшись этой мысли, Рейвен поняла, что не в силах унять сильную дрожь. Ее разум и чувства сопротивлялись ласкам Быстрого Орла, и в конце концов Рейвен прервала поцелуй, опасаясь, что он станет еще более страстным, хотя ощущала, как ее тело пронзил огонь желания. Она находилась в полном смятении чувств, не зная, как в действительности относится к Быстрому Орлу и можно ли доверить свои переживания Слейту.
Быстрый Орел почувствовал перемену и внимательно вгляделся в ее глаза.
- Я очень хочу тебя, Рейвен Лунное Дитя, но я мужчина и умею держать свои чувства в узде. Если бы сейчас были другие времена и ты принадлежала бы к народу кайова, я предложил бы твоему отцу множество лошадей, больше, чем кто-либо другой мог бы предложить, и мы поженились бы. А в нынешних обстоятельствах я буду добиваться тебя, завоевывать так, как это сделал бы бледнолицый мужчина.
- Пожалуйста, не надо, Быстрый Орел, - сказала Рейвен, стараясь оттолкнуть его от себя.
- От твоих прикосновений во мне разгорается страсть, - сказал Быстрый Орел.
Она хотела было отдернуть руки, но он перехватил их и прижал к своей обнаженной, почти лишенной волос груди. Рейвен ощущала учащенное биение его сердца. Она не хотела обижать Быстрого Орла, но и не хотела, чтобы он причинял ей страдания. В конце концов она выпалила первое, что пришло ей в голову:
- У тебя так мало волос на теле. Ты их удаляешь?
- Мы не такие волосатые, как бледнолицые, - смеясь, ответил он. - Мужчину из племени кайова, который не выщипал всех волосков на своем лице, считают лишенным достоинства.
- А это больно?
- Воин не считается с болью.
- Я тоже не считаюсь с ней. Но я не хочу страдать больше, чем это необходимо.
- Если бы ты была моей женщиной, я позаботился бы о том, чтобы ты никогда не чувствовала боли.
- Я сама могу позаботиться о себе, Быстрый Орел.
- Я никогда не сомневался в том, что у тебя мужественное сердце, но порой нам необходимо участие другого человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34