Однако страницы библии он называет точно. Все это делается для того, чтобы, если Сопляков надумает сам искать библию, ему не скоро удалось ее найти, если же благодаря какому-нибудь стечению обстоятельств им придется искать вместе – согласно их подлинному чертежу – они не обманули Соплякова. Они, дескать, не могли предполагать, что изгиб реки так нарушает схему. А убрать Соплякова теперь же они не могут, ибо, как ни много продуктов в землянке, табаком, хлебом и, самое главное, новостями их снабжает раз в три дня бывший лакей Соплякова. Эти-то безрадостные новости и заставили полковника на всякий случай нарисовать на манжете сына истинные координаты мнимой могилы и номера страниц: он уже начал подумывать о побеге за границу и о возможности многолетней эмиграции. Полковник предусмотрел все, кроме одного…Едва на столе появилась долгожданная схема, Проня двумя выстрелами из браунинга убивает «гостей». Затем взрывает землянку на случай прихода лакея. Но тут им овладевает страх, что полковник мог обмануть его. Берегом Туры Сопляков пробирается до Мусейки, находит каменную глыбу – единственно верный ориентир, который назвал ему полковник, и вливается в ряды белогвардейцев, чтобы с ними прийти к своей заветной цели…– Дальнейшее я вам рассказывал, – заключил майор. – В лагерях Сопляков знакомится с чернобородым, история чьих преступлений примерно такова же. Но, как бывший рецидивист, чернобородый может оказать Соплякову неоценимые услуги при побеге и в дальнейшем. Открылись они друг другу совершенно случайно. И Сопляков скоро посвящает чернобородого в тайну Змеиной горы с твердой уверенностью, что сможет «убрать» напарника, как только необходимость в нем отпадет. Это вы тоже знаете без меня…– Вы видели, как много речушек сейчас в районе Савеловки? А тридцать лет назад, когда чёртово болото простиралось на сотни километров по тайге, речушек этих было в три раза больше. И каждая деревня имела на каждую из них свое название. Вот почему исчезновение мраморной глыбы в местах, где и без того все неузнаваемо переменилось, поставило бандитов в столь трудное положение. Исчезла не только глыба – исчезла сама Мусейка! Сопляков решает начать розыски от начала – от землянки, чтобы доказать чернобородому правдивость своих сведений. Здесь-то вы и подслушали их разговор. И сначала вы шли по следам железного ящика отдельно, потом, когда библия оказалась в ваших руках, Сопляков и чернобородый решили дать вам возможность найти его, а потом отнять, верно, полагая, что библию вы добровольно не отдадите. А узнали они об этом вот как: они видели вас у землянки, потом видели следы ваших разрушений в землянке, потом видели в районе Савеловки… И хотя сразу не придали этому большого значения, потом догадались, что библию с Прокопкиного сеновала изъяли вы.– Кстати, – сказал майор, – бывшая жена Прокопки работает сейчас бухгалтером колхоза, передает вам большой привет. Саша-пасечник, по вашему письму, встречался с ней и помог во многом. Приглашают вас в гости.Друзья зашевелились на стульях, поблагодарили майора.– Степень виновности Прокопки во всех последних событиях еще не установлена. Но Прокопка оказался именно тем человеком, которого выбрал Сопляков, чтобы откровенно расспросить об исчезнувшей речке. Как говорят, свой свояка видит издалека. Однако, едва Сопляков попросил у него одну из найденных книг, Прокопка догадался, что это неспроста, что чужой, незнакомый человек пустяковую книгу не станет клянчить при тайных встречах. Прокопка затребовал у Соплякова деньги. Денег у бандитов не было. Сопляков обещал отдать их потом, обещал много. Но чем больше денег он обещал дать потом, тем больше их требовал Прокопка наличными. Вот почему бандиты и решили напасть на кассира. Когда же деньги появились у них, оказалось, что искомая книга исчезла. Именно после этого Сопляков и обратил серьезное внимание на вас. А Прокопка, взбешенный, что деньги уплывают от него, кинулся на жену. Она закрылась от него в комнате, сказала оттуда: «Да, это я брала твои книги. И раздавала их!» Прокопка выломал дверь, но она через окно давно уже выскочила на улицу и побежала к Саше-пасечнику, с которым вы ее заочно познакомили.– Вот и вся история, – сказал майор. – Распутали ее вы. Спасибо вам. Одним преступником стало меньше на земле. И края наши оттого чище стали… Нет-нет да и выплывет на свет божий подобная дрянь…Друзья притихли. Показалось, что действительно чище стало вокруг: и в небе за окном, и на улице, и дальше, за городом, за тайгой… – теперь, когда уже не топчет землю своими грязными ногами, не оскверняет глухую таежную тропу косматый барин-бандит Проня.Майор нажал на кнопку возле стола.Вошел дежурный милиционер. За ним старшина.– Итак, друзья, захватим вашу находку, – сказал майор, – мы же без вас не открывали ее, и отправимся к специалистам. Нас уже ждут. Сокровища Змеиной пещеры Ящик поставили посредине комнаты в лучах солнца, падавшего через большое светлое окно. Заведующая музеем, невысокая пожилая женщина с прядью седых волос на виске, в кабинет которой привели путешественников милиционеры, поглядела на всех, как бы спрашивая разрешения, можно ли начинать, и кивнула рабочему со связкой отверток, замысловатых ключей и сверл в руке.Все затаили дыхание. Слышно было только, как позвякивают ключи в связке.Рабочий склонился над ящиком и несколько минут ковырял в отверстии замка то одним инструментом, то другим.Что-то звякнуло в замке.Рабочий выпрямился.– Готово.Женщина опять кивнула.Рабочий маленьким блестящим ломиком поддел крышку ящика, и она со скрипом, медленно подалась вверх. Еще усилие – и рабочий поднял ее.Содержимое ящика скрывал от глаз присутствующих черный просмоленный брезент.– Будем все свидетелями, товарищи, – сказала заведующая. – Нина! – обратилась она к женщине за столом. – Пишите. – Женщина макнула перо в чернильницу. Заведующая подняла брезент.Путешественников на секунду ослепило сияние, брызнувшее из-под брезента лучами отраженного солнца.Это было золото.Но не монеты, не слитки.– Амазонка из коллекции Шереметьева, – сообщила заведующая, двумя пальцами вынимая из ящика одну из золотых фигур, – сообщила так спокойно, будто бы это она сама недавно уложила все в ящик, а теперь опять выкладывает из него. Нина быстро-быстро застрочила по бумаге. – Солонка, приписываемая Бенвенуто Челлини… – тем же ровным голосом продолжала заведующая. – Ермак, слоновая кость, работы неизвестного мастера, из фондов Эрмитажа… Головка Венеры работы античных мастеров…– Простите, мы должны на время отлучиться, – сказал майор.– Пожалуйста, товарищ, – сказала заведующая. – Только оставьте нам ваших героев часа на полтора.Майор кивнул.– Через час мы подъедем за ними.Старшина, выходя за дверь, подмигнул Петьке. Заведующая Они остались впятером в окружении расставленных по столам сокровищ Змеиной пещеры: Петька, Никита, Мишка, Владька и заведующая. Нина ушла, закончив перепись.После того как заведующая рассказала путешественникам об истории каждой из найденных ими картин и фигурок (а на дне ящика помимо золотых и костяных фигурок оказались еще картины), рассказала о многих годах поисков, предпринимаемых различными музеями страны, чтобы разыскать исчезнувшие произведения искусства, она спросила:– Ну, признайтесь, о чем вы мечтали, когда искали сокровища?.. А?Путешественники растерянно заморгали глазами. Петька вспомнил, как он мечтал подвезти на телеге десять мешков к сберкассе: «Министру школьного образования…» – и на асфальт для Белой Глины.Заведующая улыбнулась.– Вы мечтали, конечно, побывать в Артеке! Съездить в Москву! Приобрести хорошие игры! Так? – Она засмеялась. – Государство вам очень благодарно, и все это будет у вас! Вы сделали то, что уже десятилетия не могли сделать мы – работники музеев и милиции! А теперь посмотрите как следует ваши сокровища. Для любителя искусства счастье одним глазком глянуть на эти картины. Видите: вот это Рафаэль – величайший итальянский художник!Заведующая встала, как бы разрешая путешественникам чувствовать себя свободными.Все кинулись рассматривать величайшего итальянского художника.А Петька вспомнил вдруг, о чем он мечтал. И, сделав таинственные глаза, отозвал заведующую в сторону.Сказал шепотом:– Вы знаете, о чем я мечтал! Не надо мне игр. И Артек – это ладно… Я матери хотел шаль пуховую купить! Знаете, есть такие теплые, прям как…И замолчал с приоткрытым ртом, увидев неожиданно изменившееся лицо заведующей. Испугался, что сболтнул что-нибудь не такое. И надо же, как быстро у этих женщин глаза мокреют! Хотел заверить, что это он сдуру все наболтал ей.Но она, будто ее подтолкнул кто, вдруг выскочила за дверь, и Петька услышал только, как она быстро-быстро заговорила:– Товарищ майор! Товарищ майор…«Уже, значит, пришли», – подумал Петька. Возвращение Автобус еще спускался с Рагозинской горы, а рагозинцы, обогнав его, уже бежали через сопляковскую поляну.Понятно, что вся Белая Глина – от мала до велика – тут же высыпала на улицу. А вот как узнали о возвращении беглецов курдюковцы и туринцы – это так и осталось тайной. Во всяком случае, курдюковцы и туринцы тоже были здесь, когда невиданной в деревнях красоты желто-красный автобус затормозил в самом центре Белой Глины и из распахнутой его дверцы один за другим сошли на землю путешественники.В сплошной неразберихе трудно было понять что-нибудь. Для самих путешественников минуты встречи с земляками вспоминались потом очень туманно. Они лишь помнили, что каждый из них в каждую секунду обязательно натыкался на Кольку тетки Татьянина. Помнили, как опять легко и потому чуточку обидно подбрасывал их на прощание гигант старшина, как затем по-мужски жал им руки, потом жал им руки лейтенант, потом шофер автобуса, потом еще кто-то.Лишь через час примерно путешественникам удалось вместе со своими подарками от различных свердловских организаций прорваться домой.И Петьке не хотелось сразу убегать от матери к Никите или на Стерлю. Петька стоял и почему-то не мог смотреть, как, едва прикасаясь, движутся по черному меху развернутой на столе шубы материны руки. Петька и не замечал, что у нее такого цвета руки: белые с коричневым – белые под ногтями и там, где соприкасаются друг с другом пальцы, а коричневые – везде. Руки матери чуточку дрожат. И вдруг Петька видит, как чистая-чистая капля упала на шубу рядом с материной рукой и рассыпалась бисеринками по черному меху.Петька поднял голову.– Ты чего это, мам? – с досадой спросил Петька, чувствуя, что и у него предательски пощипывает глаза.Мать улыбнулась сквозь слезы.– Ну, куда это мне, Петь?.. Зачем это мне красота-то такая?– Вот еще! – сердито сказал Петька. – На ферму пойдешь или к Ягодке зимой – мало ли…Бабка Алена тоже плакала.Начальник штаба ходил перед ней взад-вперед и говорил:– Я, бабушка, думал раз… Ну, в общем, было это – сидели мы с Петькой… Нет у меня, бабушка, матери, ладно? Ты будешь у меня матерью, ладно? И я буду тебе всегда помогать!Бабкины глаза ничего не видели от слез, а непослушные руки автоматически мяли сыромятину.Никита – подошел, осторожно взял у нее ремень, шагнул к гвоздю, хотел повесить, но раздумал и вынес на кухню.Светка, усевшись возле утят, отчитывала Владьку:– Как не стыдно?! Ну, как не стыдно?! Думаешь, если ты хочешь найти сокровища, другие не хотят? Да?– Ну, срочно было… – оправдывался Владька.– Срочно! А может, я тоже могла срочно!.. Нет, если ты еще пойдешь за сокровищами и не скажешь мне…– Скажу, – быстро заверил Владька.– Честное слово?– Честное слово!– Ну, смотри… – Светка помолчала. – А знаешь, папа говорит, что ты экс-спопри-ировал домовладельца. Теперь мы будем жить в этом доме спокойно.– Да? – спросил Владька. – А Проня чернобородого экспоприировал.Утята подросли за несколько дней, освоились.– Мама так плакала! Мама так плакала!.. Если ты другой раз не возьмешь меня с собой…А Мишка тем временем на траве, у опушки леса, собрав вокруг себя всю многочисленную гвардию Кольки тетки Татьянина, безбожно врал:– Проня мне ка-ак… А я ему как… А тут Петька… А мы со старшиной думаем… А майор говорит: посоветуй, Миш… У начала эпохи новых войн Письмо белой ласточкой влетело в окно и упало у самых Петькиных ног.Петька выглянул на улицу, никого не увидел и быстро надорвал конверт.На песчаном мысе в районе Марковых гор по правому берегу Туры сложен Великий Костер Переговоров. Костер по окружности радиусом в двести метров охраняется отрядом непобедимых.В 7-00 вечера члены отряда путешественников должны незаметно пробраться к костру и зажечь его.В то же время костер будут пытаться зажечь дальше-выше-быстрейцы.Если это не удастся ни путешественникам, ни дальше-выше-быстрейцам, Великий Костер Переговоров на правах победителей в восемь часов вечера зажгут рагозинцы.Каждый из отряда путешественников или дальше-выше-быстрейцев, замеченный непобедимым, при попытке преодолеть кольцо охраны, считается погибшим и до переговоров выбывает из состязания.Спички доверяются членам отряда лишь старше четвертого класса. Младших использовать в качестве разведчиков.Сигналом к началу состязания служит поднятый на Марковой горе красный флаг.Подпись под посланием гласила: «Командующий всеми фронтами».
– Мам, я побежал! – быстро сообщил Петька и, пулей выскочив на улицу, грудь в грудь столкнулся с начальником штаба.Оказывается, того уже известили о предстоящем сражении.Со всех сторон деревни бежали на сопляковскую поляну девчонки и мальчишки, почти от самого грудного возраста.Через минуту выяснилось, что начальник штаба уже послал Кольку тетки Татьянина объявлять сбор.Надо было занять в районе Марковых гор удобные позиции до прихода курдюковцев.– Стройся! – скомандовал Петька.Отряд человек в сорок, преодолевая неразбериху, выстроился в одну шеренгу. Петька прошелся вдоль строя, разъяснив стоящую перед отрядом задачу.Потом остановился у правого фланга, показал в грудь Никиты:– Начальник штаба! Приказания его выполнять, как мои!Ткнул в грудь Владьки.– Главный инженер! По саперным и всем другим техническим работам – самый старший!Ткнул в грудь Мишки.– Начальник разведки!Велел сделать шаг вперед всем, кто не дотянул еще до четвертого класса, кроме Семки Нефедова, который случайно засиделся в младших классах. Сказал Мишке:– В твоем распоряжении! Чтобы разведка была у меня всегда!– Служу Советскому Союзу! – прогорланил Мишка.Петька ткнул в грудь Семки Нефедова.– Вратарь!Подошел к девчонкам.– Медицинские сестры! Приготовить бинты, носилки!.. – Хотел назначить Светку старшей. Передумал. – Подчиняетесь мне!Забрал у Мишки Кольку тетки Татьянина, назначил его своим адъютантом, потом возвратился к обойденному при распределении званий Лешке-проныре. Тихо сказал ему:– Принимаешься сыном полка. Проявишь себя – получишь должность. Отряд, напра-во! За мной, марш!..…До подъема флага на Марковой горе было еще около часу, когда бойцы отряда уже залегли на исходных рубежах вне круга, охраняемого бывшими белогвардейскими фашистами, то есть непобедимыми. Отдыхали перед боем.Только подчиненные Мишки сразу начали обследовать обстановку. Время от времени к Мишке приходили сведения о засевших на деревьях рагозинцах, и два его разведчика, кажется, уже погибли.Медсестры торопливо готовили мох, листья подорожника, мягкие стебли хмеля для перебинтовки раненых.Члены штаба в количестве четырех человек: Петька, Никита, Владька и Мишка – лежали на животах в ложбинке почти у самой линии обороны рагозинцев.Петька думал о предстоящем сражении.Начальник штаба глядел в неведомую точку прямо перед собой.Владька что-то мурлыкал.Мишка рассказывал, как он рассказывал о путешествии. Потом сорвал лопух и вдруг хмыкнул:– Может, замиримся!Владька поглядел на Петьку, Петька – на Владьку.– Может, сразимся? – спросил Владька.– В девять ноль-ноль завтра, – сказал Петька.– Шпаги, – сказал Владька.– Ладно, а потом замиримся! – сказал Мишка.Петька глянул на Никиту и даже поежился чуть-чуть.В стриженой голове начальника штаба снова происходило явное столпотворение идей, – того и гляди, выскочит какая-нибудь сверхошеломляющая… Вот сейчас он медленно повернется к Петьке, отсутствующими глазами глянет куда-то сквозь адмирал-генералиссимуса и тихо скажет:– А ты знаешь…Показались курдюковцы. Но и со стороны Туринки показался незваный отряд во главе с Серегой-рыбаком-судьей!..Армия Валентины Сергеевны вырастала не по дням, а по часам.…В деревне тем временем бабка Алена, привыкшая за последние дни мять в руках тонкую сыромятину, тщетно разыскивала пропавший ремень.Беззлобно ворча себе под нос, она даже вышла на крыльцо, заглянула в кладовку, в сенцы. Потом, подчиняясь какому-то внутреннему побуждению, открыла горевшую плиту и увидела у самой печной дверцы кончик пожухлой от огня сыромятины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35