Г
риф знал об этом, потому что маркиза в своих письмах постоянно жаловалас
ь на проделки внучатого племянника, а мать Грифа называла его «несчастны
м ребенком» и считала примером того, что происходит с мальчиками, когда о
ни лишены материнской заботы.
Незадолго до того, как они отправились в Англию, капитан Элиот прибыл в Ка
лькутту на военном корабле и, конечно, нанес визит семье покойной жены. Гр
иф очень хотел познакомиться с ним, готовясь признать его в качестве еще
одного героя, но Элиот оказался нисколько не похож на любимого Грифом дя
дю Алекса. Гриф сразу заметил разницу между ними: капитан Элиот был челов
еком чопорным, молчаливым, не склонным шутить и уделять внимание надоедл
ивому двенадцатилетнему мальчишке, который задавал слишком много вопр
осов.
Мать Грифа сочла большой удачей то, что отплытие корабля капитана Элиота
совпало с отплытием «Арктура», хотя отец и дядя Грифа посмеивались над с
лухами, будто бы пираты Китайского моря замечены у восточных берегов Цей
лона. Гриф, конечно, тоже посмеивался, беря пример с дяди, и считал излишни
м эскорт в виде военного корабля королевского флота. По своей наивности
он думал, что сражение с пиратами в одиночку будет выглядеть более герои
ческим.
В то время «Арктур» был совсем новым кораблем Ц одним из первых среди бр
итанских чайных клиперов, Ц являясь красивой игрушкой аристократов, по
строенной с целью состязания с быстроходными американскими кораблями
на пути из Шанхая в Ливерпуль. Самым забавным в судьбе «Арктура» было то, ч
то за все время своего существования он ни разу не перевозил контейнеры
с чаем. Этот рейс он также совершал пустым, поэтому шел легко и быстро, име
я на борту только пассажиров.
Пираты ни за что не поймали бы их, если бы не устроили трюк с горящим кораб
лем. Для тех, кто находился на «Арктуре», искусно имитированный пожар выг
лядел весьма достоверным и ужасным. Когда первые «выжившие» оказались н
а борту, только Грейди и дядя Алекс догадались, что представляла собой эт
а смесь рас и языков в грязной ковбойской одежде; команда же и пассажиры «
Арктура» приняли их, ничего не подозревая, и таким образом обрекли себя н
асмерть.
Воспоминание о последовавшей резне походило на беспорядочный калейдос
коп страшных видений, которые Гриф никогда не сможет забыть: пронзительн
ый крик сестер, кровь отца, дико расширенные глаза человека, который нане
с Грифу удар дубиной по голове. Мальчик остался в живых только потому, что
нападавшие в спешке бросили его умирать среди остальных. Он не мог помни
ть это, однако, очнувшись и почувствовав боль, понял, что произошло. Впосле
дствии эти ужасные сцены не раз являлись ему в ночных кошмарах.
Как удалось уцелеть Грейди, Гриф не знал и никогда не спрашивал его об это
м; когда к Грифу вернулось сознание, помощник капитана держался за ранен
ое плечо и стонал. Семья Грифа и вся команда уже были похоронены в море, па
лубы очищены от крови, а дядя Алекс находился при смерти. Однако он еще смо
г написать завещание, согласно которому все его имущество переходило к Г
рифону Артуру Меридону, последнему прямому наследнику Ашленда. Гриф до с
их пор хранил этот трогательный, испещренный каракулями документ в сейф
е, как и кольцо с печаткой дяди Алекса и подлинное название корабля, котор
ый также был передан ему. Однако все это хранилось лишь как напоминание о
минувших страшных событиях. Ни для одного суда эти документы не имели за
конной силы, а если бы даже и имели, Гриф ничем не мог удостоверить свою ли
чность. Корабль и золотое кольцо с изумрудным крестом Ашленда могли быть
идентифицированы, но не мальчик, ставший мужчиной. Только Грейди и сам Гр
иф могли на словах подтвердить подлинность документов и личность Грифо
на Артура Мсридона, но их показания не имели никакой юридической силы.
«Probitas Fortis», Ц вспомнил Гриф надпись на кольце, что означало: «Честь превыше в
сего».
От того, что случилось сразу после нападения пиратов, у него мало что оста
лось в памяти. Они медленно двигались вперед на приспущенных парусах, и Г
риф спешно учился управлять кораблем, со страхом стоя у штурвала, в то вре
мя как Грейди ухитрялся справляться со снастями одной рукой. Только позж
е Гриф осознал, что это был почти сверх человеческий подвиг. Шторм отнес и
х к югу, и они два месяца дрейфовали в Индийском океане, оставаясь в живых
благодаря наличию провизии, заготовленной в расчете на тридцать челове
к.
Прошла неделя после удара по голове, прежде чем зрение Грифа восстановил
ось окончательно. В течение двух следующих недель его не покидали мысли
о корабле капитана Элиота; еще несколько дней потребовалось на то, чтобы
эти размышления привели его к мучительному вопросу, и тогда он спросил у
Грейди, почему военный корабль не спас их.
В ответ тот только пожал плечами, и Гриф больше не стал спрашивать.
В тот день, когда дядя Алекс умер и они похоронили его, Грейди спросил Гриф
а, куда он хотел бы отправиться.
Ц Домой, Ц без промедления сказал мальчик, и этим ограничились его план
ы на будущее.
Ц Домой в Англию или в Индию?
Гриф подумал о пони, оставленном в Калькутте, и о любимом мангусте по имен
и Себастьян, а также о своей семье, об их бунгало и комнатах, которые тепер
ь опустеют и где уже больше не будет звучать смех матери и сестер. В этот м
омент он начал понимать, какая жизнь ждет его впереди.
Ц В Ашленд, Ц ответил Гриф.
Туда они и направились.
Когда они подошли к юго-восточному побережью Африки, Грейди высадился н
а берег и вскоре вернулся с двумя мужчинами. Потом они опять отплыли и дви
нулись на юг. На пути в Кейптаун они останавливались еще четыре раза, но Гр
иф так ни разу и не ступил на берег. В конце концов на корабле собралась пе
страя команда, включающая самого Грифа, Грейди, трех американцев, одного
датчанина, француза и африканца.
Таинственная скрытность Грейди смущала Грифа, и его первым побуждением
было обратиться к властям и сдаться на их милость. Теперь-то он понимал, ч
то тогда представляли собой «Арктур» и его команда. Это был лакомый кусо
чек для тех, кто хотел бы завладеть кораблем. Гриф уже знал по собственном
у опыту, что на весах правосудия справедливость не могла противостоять с
иле: власти были бы рады взять «Арктур» под свою протекцию и отправить по
дальше его юного владельца на произвол судьбы.
Гриф сделал большой глоток рома и откинул голову на твердую переборку. О
н никак не мог отделаться от страшных воспоминаний, и ему хотелось напит
ься, чтобы не думать о прошлом. Смерив взглядом то, что осталось в бутылке,
он понял, что едва ли этого будет достаточно. Впрочем, через четыре часа вс
е равно придется вставать: обязанности капитана не позволяли ему долго о
тдыхать.
Он осушил стакан и встал. Его взгляд скользнул по наполненным книгами ящ
икам у противоположной стены. Это были книги дяди Алекса, перенесенные и
з капитанской каюты для большего удобства леди Коллир, а также потому, чт
о Гриф не хотел оставлять их там, где доступ к ним был затруднен. Благодаря
этим книгам он повышал уровень своей образованности. Это было смешанное
собрание, включающее Платона и Чосера, Джонатана Свифта, реестр британс
ких торговых судов от 1849 года, поэзию Клафа и несколько томиков Джейн Ости
н. А также сочинения Вольтера и Виргилия, Данте и Дюма, Бентама, По и РалфаУ
олдо Эмерсона Ц все, что поражало воображение Грифа. Ящики пополнялись,
пока не переполнились, и теперь Гриф уже не мог сразу найти то, что хотел.
Неожиданно Гриф вспомнил библиотеку в Ашленде, представлявшую собой бо
льшую, заставленную книжными полками комнату, которую он видел только ра
з в жизни и всего лишь в течение полминуты. В его памяти неизгладимо запеч
атлелось ошеломленное лицо Натаниела Элиота в тот первый момент, когда о
н узнал Грифа, появившегося в Ашленде через шестнадцать месяцев после на
падения пиратов на «Арктур».
Какое-то мгновение они стояли, молча глядя друг на друга: обтрепанный под
росток и капитан военно-морского флота Ц единственный человек в Ашленд
е, знавший, кем является этот мальчишка, затем глаза Элиота внезапно сузи
лись и лицо приняло жесткое выражение. Он обозвал Грифа попрошайкой и во
ром и приказал посадить его в тюрьму, а когда Гриф попытался убежать, устр
оил погоню и в конце концов приказал поджечь старый сарай, где прятался м
альчик.
Гриф отчетливо помнил это преследование, помнил запах дыма и дегтя, а так
же голоса мужчин, поджидавших снаружи, когда он выскочит из огня. Но он не
выскочил. В этот момент Гриф наконец-то понял то, что Грейди никогда не пр
оизносил вслух: Натаниел Элиот Ц его смертельный враг.
Шум и огонь заставили крыс спасаться бегством, и только отчаяние надоуми
ло Грифа последовать за ними. В результате он нашел заваленный вход в ста
рый погреб, протиснулся в маленькое помещение, где невозможно было пошев
ельнуться, и съежился там, задыхаясь и плача, в то время как над ним бушева
ло адское пламя. Он почти обезумел от страха, находясь в тесном пространс
тве вместе с крысами. В тот момент он чувствовал сходство с этими создани
ями, которые отлично знали, что значит быть объектом охоты.
Таким образом, Гриф дважды подвергся смертельной опасности: один раз при
нападении пиратов в Индийском океане, а второй Ц в качестве безымянног
о вора и бродяги в горящем заброшенном сарае. После смерти старо го марки
за никто не мог оспорить наследство, и Натаниел Элиот присвоил себе прав
о управлять Ашлендом от имени своего сына Стивена.
А человек, которого звали Грифон Меридон, исчез.
Грифон налил себе еще спиртного и тяжело опустился на койку. Она показал
ась ему непривычно жесткой, поскольку он не спал на корабле свыше десяти
лет. Глядя в потолок, Гриф какое-то время испытывал жалость к себе, но пото
м решил, что есть вещи, о которых лучше не вспоминать, и, допив остатки рома,
погасил лампу. В течение многих лет корабельной жизни, когда ему часто пр
иходилось сменяться на вахте и даже в часы отдыха нельзя было полностью
расслабляться, Гриф выработал привычку ни на чем не сосредоточиваться, п
оэтому через некоторое время погрузился в тревожный сон.
Глава 4
Тесс с наслаждением вдохнула свежий апрельский воздух, проникавший скв
озь открытое окно ее будуара, но тут же тихо взвизгнула, когда служанка ту
же затянула шнурки корсета.
В это время снаружи раздался шум подъезжающей кареты, но Тесс не обратил
а на него внимания, так как была занята более важным делом.
Ц Ох! Ц воскликнула она, тяжело дыша. Ц Не слишком ли туго?
Ц Вовсе нет, мэм, Ц живо отозвалась служанка. Ц Иначе платье не будет си
деть надлежащим образом. Если вы задержите дыхание, у вас все получится.
Ц Но я и так... Ц Тесс снова вскрикнула, к ее глазам подступили слезы.
Наконец с корсетом было покончено, и она, жадно ловя воздух ртом, устремил
а затуманенный взор в расписанный золотом потолок.
Ц Интересно, как другие это выносят?
Ц Вы скоро привыкнете, мэм, Ц заверила служанка. Ц А сейчас поднимите р
уки.
Решив не возражать, Тесс закрыла глаза и подняла руки. Послышалось шурша
ние шелка. Она открыла глаза в тот момент, когда каскады изумрудно-зелено
й ткани заскользили по ее лицу; и тут же платье образовало пышный купол во
круг талии, опираясь на широкий каркас кринолина и нижние юбки.
Служанка расправила складки платья и помогла Тесс продеть руки в узкие р
укава. Корсаж с глубоким вырезом, открывавшим гладкие белые плечи, прише
лся точно по форме, искусственно созданной корсетом, и в запасе не было ни
дюйма.
У Тесс слегка закружилась голова, и она попыталась дышать реже, в то время
как служанка продолжала хлопотать, поправляя платье, застегивая пугови
цы и крючки. По ее указанию Тесс села, что оказалось непростым делом в жест
ком корсете, после чего на ее голову был водружен венок из белых цветов.
Тяжело вздохнув, Тесс в конце концов смирилась и с этим украшением. Она си
дела, не шевелясь и стараясь не думать о предстоящем вечере, а служанка тр
удилась над ее внешностью, с предельной осторожностью используя многоч
исленные шпильки.
Перспектива появиться наконец в лондонском обществе снова вызвала у Те
сс головокружение. Она сделала глубокий вдох, чтобы освежить голову, руг
ая себя за проявление нервозности, столь характерной для чувствительны
х лондонских девиц.
Все-таки ей ведь предстоит встретиться не с крокодилами, ягуарами или ин
дейцами.
Но почему-то перечисленные опасности не вызывали у Тесс такого ужаса, ко
торый она испытывала перед встречей со светским обществом. Ей страстно х
отелось вновь оказаться на борту корабля, стоять у поручня и наблюдать з
а взлетающими в воздух брызгами, сверкающими всеми цветами радуги, а еще
за дельфинами, прыгающими в волнах перед носом «Арканума». При воспомина
нии о том, как капитан Фрост иногда присоединялся к ней и они разговарива
ли, делясь впечатлениями о местах, где когда-то бывали: об островах, город
ах и пустынных побережьях, Ц на ее губах появилась слабая улыбка. В эти мо
менты капитан становился совсем другим и уже не казался тем молчаливым д
жентльменом, каким выглядел за обеденным столом у Тейлоров; он смеялся в
месте с Тесс, поддразнивал ее, когда она распускала волосы по ветру, и одна
жды даже протянул руку, чтобы убрать прядь с ее щеки. Воспоминание об этом
прикосновении вызвало появление румянца на щеках Тесс. Наверное, ей тогд
а следовало остановить его и уйти, ведь этот человек был всего лишь морск
им перевозчиком, авантюристом, и отец едва ли назвал бы его «подходящим»
для нее. Однако Тесс охватывало странное волнение всякий раз, когда капи
тан находился рядом с ней. Казалось, все светлело вокруг, ее чувства обост
рялись, жизнь становилась много приятнее. Она смотрела на небо и море его
глазами, не переставая поражаться царящему вокруг разнообразию. Фрост з
нал все причуды этой стихии и понимал ее так же, как Тесс понимала сложную
жизнь тропических джунглей Ц инстинктивно и благодаря длительным наб
людениям.
Однако капитан Фрост сразу менялся, как только на палубе появлялись Камб
еллы. Если кто-то из них оказывался рядом, его лицо принимало выражение ос
торожной сдержанности и он становился на удивление молчаливым. Сначала
Тесс полагала, что допускает какую-то бестактность и тем самым обижает е
го, но он всегда возвращался к ней, и она научилась быть не менее терпеливо
й с ним, чем с пугливыми лесными созданиями. Тесс каждый день выходила на п
алубу и стояла у поручня. Ее терпение вознаграждалось, когда капитан нео
жиданно оказывался рядом. Он никогда не говорил, почему старается отыска
ть ее, но Тесс замечала, что при каждой встрече в его серых глазах появляла
сь тень улыбки, и делала свои выводы. Он был одинок, как и она, поэтому они об
а нуждались в дружеском общении.
Вероятно, то, что в ее коротком списке друзей и знакомых этот «морской вол
к» стоял на первом месте, являлось признаком вульгарности и отсутствия у
нее вкуса. Но по крайней мере с капитаном Фростом Тесс не нужно было взвеш
ивать каждое слово. Он слушал ее рассказы о приключениях в джунглях с ува
жением и без критических замечаний, а когда она замолкала, улыбался, пока
чивал головой и однажды даже спросил, не желает ли она стать членом его ко
манды, чтобы посрамить остальных стойкостью духа. Это была, конечно, шутк
а, однако выражение его глаз, когда он говорил об этом, вызвало у Тесс отве
тные теплые чувства.
Однако по прибытии в Лондон эта приятная интерлюдия закончилась, и тепер
ь Тесс должна была посвятить себя поискам подходящего мужа, и в этом проц
ессе значение имели только титул и состояние. Тетя Тесс уже составила сп
исок подходящих джентльменов, и вечером ее светлости Терезе Коллир, сказ
очно богатой наследнице Морроу, предстояло предстать на их обозрение.
Завершив хлопоты с туалетом, пожелав приятного вечера и заявив, что тепе
рь Тесс окончательно готова к смотру, служанка удалилась. Грозная и прид
ирчивая тетя Кэтрин Ц нет, дорогая и добродушная тетушка Кэтрин, как тве
рдо решила называть ее Тесс, Ц ждала в своей комнате, где уже собрались мн
огочисленные зрители. Здесь были двоюродные родственники Тесс: высокий,
длинноносый Чарльз и его сестра-близнец Энн, которая во всем походила на
брата, за исключением одежды; мечтательный Фрэнсис, разочаровавший роди
телей своим пристрастием к поэзии, и дерзкая Джудит, которая была ровесн
ицей Тесс, но уже успела побывать замужем и овдоветь около года назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
риф знал об этом, потому что маркиза в своих письмах постоянно жаловалас
ь на проделки внучатого племянника, а мать Грифа называла его «несчастны
м ребенком» и считала примером того, что происходит с мальчиками, когда о
ни лишены материнской заботы.
Незадолго до того, как они отправились в Англию, капитан Элиот прибыл в Ка
лькутту на военном корабле и, конечно, нанес визит семье покойной жены. Гр
иф очень хотел познакомиться с ним, готовясь признать его в качестве еще
одного героя, но Элиот оказался нисколько не похож на любимого Грифом дя
дю Алекса. Гриф сразу заметил разницу между ними: капитан Элиот был челов
еком чопорным, молчаливым, не склонным шутить и уделять внимание надоедл
ивому двенадцатилетнему мальчишке, который задавал слишком много вопр
осов.
Мать Грифа сочла большой удачей то, что отплытие корабля капитана Элиота
совпало с отплытием «Арктура», хотя отец и дядя Грифа посмеивались над с
лухами, будто бы пираты Китайского моря замечены у восточных берегов Цей
лона. Гриф, конечно, тоже посмеивался, беря пример с дяди, и считал излишни
м эскорт в виде военного корабля королевского флота. По своей наивности
он думал, что сражение с пиратами в одиночку будет выглядеть более герои
ческим.
В то время «Арктур» был совсем новым кораблем Ц одним из первых среди бр
итанских чайных клиперов, Ц являясь красивой игрушкой аристократов, по
строенной с целью состязания с быстроходными американскими кораблями
на пути из Шанхая в Ливерпуль. Самым забавным в судьбе «Арктура» было то, ч
то за все время своего существования он ни разу не перевозил контейнеры
с чаем. Этот рейс он также совершал пустым, поэтому шел легко и быстро, име
я на борту только пассажиров.
Пираты ни за что не поймали бы их, если бы не устроили трюк с горящим кораб
лем. Для тех, кто находился на «Арктуре», искусно имитированный пожар выг
лядел весьма достоверным и ужасным. Когда первые «выжившие» оказались н
а борту, только Грейди и дядя Алекс догадались, что представляла собой эт
а смесь рас и языков в грязной ковбойской одежде; команда же и пассажиры «
Арктура» приняли их, ничего не подозревая, и таким образом обрекли себя н
асмерть.
Воспоминание о последовавшей резне походило на беспорядочный калейдос
коп страшных видений, которые Гриф никогда не сможет забыть: пронзительн
ый крик сестер, кровь отца, дико расширенные глаза человека, который нане
с Грифу удар дубиной по голове. Мальчик остался в живых только потому, что
нападавшие в спешке бросили его умирать среди остальных. Он не мог помни
ть это, однако, очнувшись и почувствовав боль, понял, что произошло. Впосле
дствии эти ужасные сцены не раз являлись ему в ночных кошмарах.
Как удалось уцелеть Грейди, Гриф не знал и никогда не спрашивал его об это
м; когда к Грифу вернулось сознание, помощник капитана держался за ранен
ое плечо и стонал. Семья Грифа и вся команда уже были похоронены в море, па
лубы очищены от крови, а дядя Алекс находился при смерти. Однако он еще смо
г написать завещание, согласно которому все его имущество переходило к Г
рифону Артуру Меридону, последнему прямому наследнику Ашленда. Гриф до с
их пор хранил этот трогательный, испещренный каракулями документ в сейф
е, как и кольцо с печаткой дяди Алекса и подлинное название корабля, котор
ый также был передан ему. Однако все это хранилось лишь как напоминание о
минувших страшных событиях. Ни для одного суда эти документы не имели за
конной силы, а если бы даже и имели, Гриф ничем не мог удостоверить свою ли
чность. Корабль и золотое кольцо с изумрудным крестом Ашленда могли быть
идентифицированы, но не мальчик, ставший мужчиной. Только Грейди и сам Гр
иф могли на словах подтвердить подлинность документов и личность Грифо
на Артура Мсридона, но их показания не имели никакой юридической силы.
«Probitas Fortis», Ц вспомнил Гриф надпись на кольце, что означало: «Честь превыше в
сего».
От того, что случилось сразу после нападения пиратов, у него мало что оста
лось в памяти. Они медленно двигались вперед на приспущенных парусах, и Г
риф спешно учился управлять кораблем, со страхом стоя у штурвала, в то вре
мя как Грейди ухитрялся справляться со снастями одной рукой. Только позж
е Гриф осознал, что это был почти сверх человеческий подвиг. Шторм отнес и
х к югу, и они два месяца дрейфовали в Индийском океане, оставаясь в живых
благодаря наличию провизии, заготовленной в расчете на тридцать челове
к.
Прошла неделя после удара по голове, прежде чем зрение Грифа восстановил
ось окончательно. В течение двух следующих недель его не покидали мысли
о корабле капитана Элиота; еще несколько дней потребовалось на то, чтобы
эти размышления привели его к мучительному вопросу, и тогда он спросил у
Грейди, почему военный корабль не спас их.
В ответ тот только пожал плечами, и Гриф больше не стал спрашивать.
В тот день, когда дядя Алекс умер и они похоронили его, Грейди спросил Гриф
а, куда он хотел бы отправиться.
Ц Домой, Ц без промедления сказал мальчик, и этим ограничились его план
ы на будущее.
Ц Домой в Англию или в Индию?
Гриф подумал о пони, оставленном в Калькутте, и о любимом мангусте по имен
и Себастьян, а также о своей семье, об их бунгало и комнатах, которые тепер
ь опустеют и где уже больше не будет звучать смех матери и сестер. В этот м
омент он начал понимать, какая жизнь ждет его впереди.
Ц В Ашленд, Ц ответил Гриф.
Туда они и направились.
Когда они подошли к юго-восточному побережью Африки, Грейди высадился н
а берег и вскоре вернулся с двумя мужчинами. Потом они опять отплыли и дви
нулись на юг. На пути в Кейптаун они останавливались еще четыре раза, но Гр
иф так ни разу и не ступил на берег. В конце концов на корабле собралась пе
страя команда, включающая самого Грифа, Грейди, трех американцев, одного
датчанина, француза и африканца.
Таинственная скрытность Грейди смущала Грифа, и его первым побуждением
было обратиться к властям и сдаться на их милость. Теперь-то он понимал, ч
то тогда представляли собой «Арктур» и его команда. Это был лакомый кусо
чек для тех, кто хотел бы завладеть кораблем. Гриф уже знал по собственном
у опыту, что на весах правосудия справедливость не могла противостоять с
иле: власти были бы рады взять «Арктур» под свою протекцию и отправить по
дальше его юного владельца на произвол судьбы.
Гриф сделал большой глоток рома и откинул голову на твердую переборку. О
н никак не мог отделаться от страшных воспоминаний, и ему хотелось напит
ься, чтобы не думать о прошлом. Смерив взглядом то, что осталось в бутылке,
он понял, что едва ли этого будет достаточно. Впрочем, через четыре часа вс
е равно придется вставать: обязанности капитана не позволяли ему долго о
тдыхать.
Он осушил стакан и встал. Его взгляд скользнул по наполненным книгами ящ
икам у противоположной стены. Это были книги дяди Алекса, перенесенные и
з капитанской каюты для большего удобства леди Коллир, а также потому, чт
о Гриф не хотел оставлять их там, где доступ к ним был затруднен. Благодаря
этим книгам он повышал уровень своей образованности. Это было смешанное
собрание, включающее Платона и Чосера, Джонатана Свифта, реестр британс
ких торговых судов от 1849 года, поэзию Клафа и несколько томиков Джейн Ости
н. А также сочинения Вольтера и Виргилия, Данте и Дюма, Бентама, По и РалфаУ
олдо Эмерсона Ц все, что поражало воображение Грифа. Ящики пополнялись,
пока не переполнились, и теперь Гриф уже не мог сразу найти то, что хотел.
Неожиданно Гриф вспомнил библиотеку в Ашленде, представлявшую собой бо
льшую, заставленную книжными полками комнату, которую он видел только ра
з в жизни и всего лишь в течение полминуты. В его памяти неизгладимо запеч
атлелось ошеломленное лицо Натаниела Элиота в тот первый момент, когда о
н узнал Грифа, появившегося в Ашленде через шестнадцать месяцев после на
падения пиратов на «Арктур».
Какое-то мгновение они стояли, молча глядя друг на друга: обтрепанный под
росток и капитан военно-морского флота Ц единственный человек в Ашленд
е, знавший, кем является этот мальчишка, затем глаза Элиота внезапно сузи
лись и лицо приняло жесткое выражение. Он обозвал Грифа попрошайкой и во
ром и приказал посадить его в тюрьму, а когда Гриф попытался убежать, устр
оил погоню и в конце концов приказал поджечь старый сарай, где прятался м
альчик.
Гриф отчетливо помнил это преследование, помнил запах дыма и дегтя, а так
же голоса мужчин, поджидавших снаружи, когда он выскочит из огня. Но он не
выскочил. В этот момент Гриф наконец-то понял то, что Грейди никогда не пр
оизносил вслух: Натаниел Элиот Ц его смертельный враг.
Шум и огонь заставили крыс спасаться бегством, и только отчаяние надоуми
ло Грифа последовать за ними. В результате он нашел заваленный вход в ста
рый погреб, протиснулся в маленькое помещение, где невозможно было пошев
ельнуться, и съежился там, задыхаясь и плача, в то время как над ним бушева
ло адское пламя. Он почти обезумел от страха, находясь в тесном пространс
тве вместе с крысами. В тот момент он чувствовал сходство с этими создани
ями, которые отлично знали, что значит быть объектом охоты.
Таким образом, Гриф дважды подвергся смертельной опасности: один раз при
нападении пиратов в Индийском океане, а второй Ц в качестве безымянног
о вора и бродяги в горящем заброшенном сарае. После смерти старо го марки
за никто не мог оспорить наследство, и Натаниел Элиот присвоил себе прав
о управлять Ашлендом от имени своего сына Стивена.
А человек, которого звали Грифон Меридон, исчез.
Грифон налил себе еще спиртного и тяжело опустился на койку. Она показал
ась ему непривычно жесткой, поскольку он не спал на корабле свыше десяти
лет. Глядя в потолок, Гриф какое-то время испытывал жалость к себе, но пото
м решил, что есть вещи, о которых лучше не вспоминать, и, допив остатки рома,
погасил лампу. В течение многих лет корабельной жизни, когда ему часто пр
иходилось сменяться на вахте и даже в часы отдыха нельзя было полностью
расслабляться, Гриф выработал привычку ни на чем не сосредоточиваться, п
оэтому через некоторое время погрузился в тревожный сон.
Глава 4
Тесс с наслаждением вдохнула свежий апрельский воздух, проникавший скв
озь открытое окно ее будуара, но тут же тихо взвизгнула, когда служанка ту
же затянула шнурки корсета.
В это время снаружи раздался шум подъезжающей кареты, но Тесс не обратил
а на него внимания, так как была занята более важным делом.
Ц Ох! Ц воскликнула она, тяжело дыша. Ц Не слишком ли туго?
Ц Вовсе нет, мэм, Ц живо отозвалась служанка. Ц Иначе платье не будет си
деть надлежащим образом. Если вы задержите дыхание, у вас все получится.
Ц Но я и так... Ц Тесс снова вскрикнула, к ее глазам подступили слезы.
Наконец с корсетом было покончено, и она, жадно ловя воздух ртом, устремил
а затуманенный взор в расписанный золотом потолок.
Ц Интересно, как другие это выносят?
Ц Вы скоро привыкнете, мэм, Ц заверила служанка. Ц А сейчас поднимите р
уки.
Решив не возражать, Тесс закрыла глаза и подняла руки. Послышалось шурша
ние шелка. Она открыла глаза в тот момент, когда каскады изумрудно-зелено
й ткани заскользили по ее лицу; и тут же платье образовало пышный купол во
круг талии, опираясь на широкий каркас кринолина и нижние юбки.
Служанка расправила складки платья и помогла Тесс продеть руки в узкие р
укава. Корсаж с глубоким вырезом, открывавшим гладкие белые плечи, прише
лся точно по форме, искусственно созданной корсетом, и в запасе не было ни
дюйма.
У Тесс слегка закружилась голова, и она попыталась дышать реже, в то время
как служанка продолжала хлопотать, поправляя платье, застегивая пугови
цы и крючки. По ее указанию Тесс села, что оказалось непростым делом в жест
ком корсете, после чего на ее голову был водружен венок из белых цветов.
Тяжело вздохнув, Тесс в конце концов смирилась и с этим украшением. Она си
дела, не шевелясь и стараясь не думать о предстоящем вечере, а служанка тр
удилась над ее внешностью, с предельной осторожностью используя многоч
исленные шпильки.
Перспектива появиться наконец в лондонском обществе снова вызвала у Те
сс головокружение. Она сделала глубокий вдох, чтобы освежить голову, руг
ая себя за проявление нервозности, столь характерной для чувствительны
х лондонских девиц.
Все-таки ей ведь предстоит встретиться не с крокодилами, ягуарами или ин
дейцами.
Но почему-то перечисленные опасности не вызывали у Тесс такого ужаса, ко
торый она испытывала перед встречей со светским обществом. Ей страстно х
отелось вновь оказаться на борту корабля, стоять у поручня и наблюдать з
а взлетающими в воздух брызгами, сверкающими всеми цветами радуги, а еще
за дельфинами, прыгающими в волнах перед носом «Арканума». При воспомина
нии о том, как капитан Фрост иногда присоединялся к ней и они разговарива
ли, делясь впечатлениями о местах, где когда-то бывали: об островах, город
ах и пустынных побережьях, Ц на ее губах появилась слабая улыбка. В эти мо
менты капитан становился совсем другим и уже не казался тем молчаливым д
жентльменом, каким выглядел за обеденным столом у Тейлоров; он смеялся в
месте с Тесс, поддразнивал ее, когда она распускала волосы по ветру, и одна
жды даже протянул руку, чтобы убрать прядь с ее щеки. Воспоминание об этом
прикосновении вызвало появление румянца на щеках Тесс. Наверное, ей тогд
а следовало остановить его и уйти, ведь этот человек был всего лишь морск
им перевозчиком, авантюристом, и отец едва ли назвал бы его «подходящим»
для нее. Однако Тесс охватывало странное волнение всякий раз, когда капи
тан находился рядом с ней. Казалось, все светлело вокруг, ее чувства обост
рялись, жизнь становилась много приятнее. Она смотрела на небо и море его
глазами, не переставая поражаться царящему вокруг разнообразию. Фрост з
нал все причуды этой стихии и понимал ее так же, как Тесс понимала сложную
жизнь тропических джунглей Ц инстинктивно и благодаря длительным наб
людениям.
Однако капитан Фрост сразу менялся, как только на палубе появлялись Камб
еллы. Если кто-то из них оказывался рядом, его лицо принимало выражение ос
торожной сдержанности и он становился на удивление молчаливым. Сначала
Тесс полагала, что допускает какую-то бестактность и тем самым обижает е
го, но он всегда возвращался к ней, и она научилась быть не менее терпеливо
й с ним, чем с пугливыми лесными созданиями. Тесс каждый день выходила на п
алубу и стояла у поручня. Ее терпение вознаграждалось, когда капитан нео
жиданно оказывался рядом. Он никогда не говорил, почему старается отыска
ть ее, но Тесс замечала, что при каждой встрече в его серых глазах появляла
сь тень улыбки, и делала свои выводы. Он был одинок, как и она, поэтому они об
а нуждались в дружеском общении.
Вероятно, то, что в ее коротком списке друзей и знакомых этот «морской вол
к» стоял на первом месте, являлось признаком вульгарности и отсутствия у
нее вкуса. Но по крайней мере с капитаном Фростом Тесс не нужно было взвеш
ивать каждое слово. Он слушал ее рассказы о приключениях в джунглях с ува
жением и без критических замечаний, а когда она замолкала, улыбался, пока
чивал головой и однажды даже спросил, не желает ли она стать членом его ко
манды, чтобы посрамить остальных стойкостью духа. Это была, конечно, шутк
а, однако выражение его глаз, когда он говорил об этом, вызвало у Тесс отве
тные теплые чувства.
Однако по прибытии в Лондон эта приятная интерлюдия закончилась, и тепер
ь Тесс должна была посвятить себя поискам подходящего мужа, и в этом проц
ессе значение имели только титул и состояние. Тетя Тесс уже составила сп
исок подходящих джентльменов, и вечером ее светлости Терезе Коллир, сказ
очно богатой наследнице Морроу, предстояло предстать на их обозрение.
Завершив хлопоты с туалетом, пожелав приятного вечера и заявив, что тепе
рь Тесс окончательно готова к смотру, служанка удалилась. Грозная и прид
ирчивая тетя Кэтрин Ц нет, дорогая и добродушная тетушка Кэтрин, как тве
рдо решила называть ее Тесс, Ц ждала в своей комнате, где уже собрались мн
огочисленные зрители. Здесь были двоюродные родственники Тесс: высокий,
длинноносый Чарльз и его сестра-близнец Энн, которая во всем походила на
брата, за исключением одежды; мечтательный Фрэнсис, разочаровавший роди
телей своим пристрастием к поэзии, и дерзкая Джудит, которая была ровесн
ицей Тесс, но уже успела побывать замужем и овдоветь около года назад.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35