– Чистая амброзия, – заверил ее Тоби. – Конечно, я обычно изыскиваю возможность спросить о «далматинце», но мне действительно это не доставляет удовольствия.
Появился официант, Тоби заказал пудинг и десертное вино.
Десерт был самым лучшим в ее жизни, и Клэр пыталась не жадничать. Они закончили есть, и Тоби уже расплачивался, когда вдруг повернулся к ней.
– Я совсем забыл. Собственное милосердие и книжном магазине и ваша реакция на Лючию затмили это в моей памяти. Мне звонили по поводу ваших занятий.
Сперва Клэр не поняла, о чем он говорил. Она еще не совсем отошла от оперы, своих чувств к Тоби и напитков. Но она подумала, что услышала хорошие новости.
– Звонили?
– Да. Какая-то женщина хотела записаться. Я понятия не имел, что делать. Попросил назвать свою фамилию. Правильно? Я вас провожу? – продолжал Тоби, не понимая важность новости, которую он только что сообщил.
Глава 47
Когда в понедельник утром Клэр вошла в магазин вязания, к ее удивлению, там был покупатель. По крайней мере, она решила, что это покупатель, хотя вряд ли. Во-первых, это был мужчина. Во-вторых, он был очень хорошо одет – в костюм, и довольно привлекательный. Его волосы, ресницы и брови были почти такого же цвета, что и его кожа. От этого его синие глаза выглядели еще более потрясающими, когда он взглянул на девушку.
Клэр была готова улыбнуться, но не могла поприветствовать его.
– А-а. Вот и она. Я думаю, нам надо поговорить, – сказал он. Клэр вопросительно улыбнулась незнакомцу. Она удивилась, но тот в ответ не улыбнулся. Его губы были сжаты в узкую полоску. – Это действительно вы сделали? – поинтересовался он, протягивая ей одно из объявлений. Клэр кивнула. Возможно, он хотел записать жену на занятия. – Вы понимаете, что делаете? Разве вы не знаете, что люди не любят хлам, который вешают на их частную собственность? К тому же вешать подобные объявления на церковную ограду незаконно.
– Но, Найджел… – начала миссис Винэйблз.
– Никаких «но, Найджел». Это безответственное поведение. И это незаконно. Точка.
Клэр развесила объявления везде, где могла, но не знала, что это было правонарушением или что это неправильно. Может, он из полиции? Вряд ли, не в таком костюме. Скорее – сердитый сосед. Но Клэр была осторожна, размещая объявления. Кого могла раздражать рекламка, привязанная к фонарному столбу?
– Я не думаю… – начала она.
– Конечно, не думаете. Но вы умеете читать? Вы что, не видели объявлений, запрещающих вешать рекламу?
Клэр видела их, но думала, что имелось в виду другое. И свои объявления вешала на эти предупреждения.
– Я сожалею… – начала она, но незнакомец не позволил ей продолжить.
– И чья это была идея? Кто просил вас вмешиваться?
Клэр была очень огорчена, но тут миссис Винэйблз вышла из-за прилавка.
– Найджел, прекрати немедленно. Ты, конечно, стряпчий, но Клэр не в суде. Она спросила меня, можно ли это сделать, и я согласилась.
Очевидно, миссис Винэйблз не боялась этого бледного и сердитого мужчины. Старушка обняла Клэр за плечи.
– Она помогала мне. Я сама просила. Ты не имеешь никакого права обвинять ее. И мне абсолютно не нравится твой тон. – Клэр почувствовала, что рука женщины напряглась. – Извините, дорогая. Разрешите представить вас моему сыну. Клэр Байлсоп, это мой сын Найджел. Он хороший мальчик, но иногда с ним нет никакого сладу. Пожалуйста, извините его.
– Мама, я…
– Найджел, не повышай голос. Неожиданно Клэр почувствовала, что слезы полились из глаз, портя ее внешний вид. Как оскорбительно. Она не хотела вытирать глаза, но еще больше не хотела, чтобы этот высокомерный человек видел ее слезы.
– Я не повышаю голос. Я просто предпринимаю меры предосторожности. Мне пришлось ответить на полудюжину телефонных звонков.
– Жалобы? – спросила миссис Винэйблз. Найджел Винэйблз отвернулся, подошел к окну и выглянул на улицу.
– Нет. Не совсем так. Но вы должны понять, что домовладельцы не хотят, чтобы коммерческие учреждения размещали на их домах рекламу…
Клэр почувствовала себя виноватой. Но почему люди звонили сыну миссис Винэйблз? Его номер не был указан в объявлении.
– Звонили по поводу занятий, Найджел?
Он оглянулся.
– Полагаю, да. И я выглядел дураком, потому что ничего об этом не знал. Все. Мама, эта идея смешна. Вы провалитесь.
Клэр была неприятна такая патетика, но еще хуже было выглядеть смешной. Ее идея, которая казалась такой практической и эффективной, которой она так гордилась, смешна? Но люди звонили, и не только Тоби, но и этому отвратительному Найджелу. Ее сердце забилось сильнее. Значит, кто-то хотел записаться на занятия? Как они узнали номер Найджела Винэйблза? Почему они не звонили Тоби?
Найджел смял одно из объявлений и бросил его на стул у окна.
– С тех пор как я приобрел этот магазин в собственность, соседи наблюдали, планирую ли я развивать бизнес. Я не нуждаюсь ни в каком дополнительном внимании. – Он оглянулся на Клэр. – Затрагивать личные интересы людей. Здесь – не Соединенные Штаты, знаете ли.
– Найджел, довольно! – И миссис Винэйблз обратилась Клэр: – Извините, он не слишком вежлив сегодня. – Она глубоко вздохнула. – Идея Клэр хороша. Пожми ей руку, Найджел, и веди себя должным образом.
Найджел неохотно протянул Клэр руку. Он едва взглянул на нее. Потом вздохнул.
– Ты просто невозможна, – сказал он матери. – Если тебе нужна помощь, почему ты не сказала мне? Представляешь, что я чувствую? Похоже, этот магазин тебе не по силам.
– Знаю, дорогой. Я должна сидеть дома и сдувать пылинки со стаффордширского терьера. Но, видишь ли, мне не нравится сдувать пил инки. – Она обратилась Клэр: – Пройдите и присядьте здесь, за прилавком. Я приготовлю чай.
– О, прекрасно! Почему бы не приготовить еще и обед?
– С удовольствием, – ответила старушка, уже наполняя чайник. – Клэр, я приглашаю вас на обед на следующей неделе.
– Мама, опять эти капризы…
– Капризы? Я не могу представить себе, что может раздражать больше, чем сын, ведущий себя как разгневанная директриса и ругающий свою мать и невинную незнакомку. – Миссис Винэйблз смягчилась. – Хочешь печенья? У меня есть твое любимое – миндальное.
Найджел закрыл лицо руками, и Клэр почувствовала почти жалость. Он казался теперь более спокойным и совсем не грозным. Найджел прислонился к прилавку и глубоко вздохнул.
– Мы можем обсудить эту идею? Насколько я понимаю, она принадлежит мисс Байлсоп?
– Хорошо, но не будь настолько самоуверенным. Ты недооцениваешь свою мать, – сказала миссис Винэйблз.
– Это была моя идея, – призналась Клэр. – Но я спросила разрешения. Я только подумала, что это могло бы расширить бизнес…
– Но моей матери это не надо! Значит, увеличится нагрузка. Значит, у нее поднимется давление. Вы знаете…
– Найджел, я не хочу быть строга с тобой, но настаиваю, чтобы ты прекратил этот разговор и сменил тон, – сделала замечание мать. – Клэр не интересуют мои диагнозы. Чему тебя только учили? Теперь скажи нам, сколько раз тебе звонили по поводу занятий.
– Около пяти, – признался он, – и три сообщения на автоответчике.
– И что, все были недовольны небольшим листом бумаги, привязанным к фонарному столбу?
Найджел сидел в углу за прилавком.
– Нет. Некоторые. А остальные интересовались занятиями. Говорили, якобы по указанному номеру телефона не получили ответ. Так что они звонили мне – по номеру, указанному на двери магазина.
Миссис Винэйблз заполнила заварной чайник и поставила на стол. Вынула коробку с печеньем и выложила его на тарелку.
– Клэр, дорогая, сколько вы повесили объявлений?
– Почти пятьдесят.
– Пятьдесят! – повторил Найджел.
– Что же, хорошо. Две или три жалобы на пятьдесят объявлений. Это каждый двадцать пятый. Боже мой, при таком количестве чудаков в Лондоне, я думаю, это невысокий процент. – Она разлила чай по трем чашкам. – Клэр сделала это с моего разрешения и не хотела никому навредить. Несколько жалоб не разрушат твою империю. Теперь извинись перед Клэр, и мы можем продолжать.
Найджел прочистил горло, но, прежде чем он успел сказать что-нибудь, заговорила Клэр:
– Я уверена, что это моя ошибка. Я не учла, что заборы являются частной собственностью. Я больше не буду так делать.
– Рад слышать, – ответил Найджел. – Моя мать не должна рекламировать магазин. И она, конечно, не нуждается в деньгах. Давайте просто забудем об этом, хорошо? Без обид.
– Именно это я и пыталась сказать, – заявила миссис Винэйблз. Она передала тарелку миндального печенья Клэр, которая взяла одно, но вдруг почувствовала комок в горле. Найджел не чувствовал ничего подобного и взял сразу три, быстро их пережевывая.
– Мой сын его любил, когда еще был маленьким мальчиком. Обычно я посылала печенье ему в школу, – доверительно сказала миссис Винэйблз.
Найджел надкусил еще одно печенье и обратился к Клэр.
– Ваша фамилия Байлсоп? – спросил он. – Откуда ваши предки?
Это напомнило ей Им. Почему каждый в этой стране хочет определить твое место в иерархии? Она не была в родстве с Королевой.
– У меня нет предков, – ответила Клэр. Она встала. – Извините, мне пора, – сказала она старушке. – Я опаздываю на работу. – Разумеется, Клэр соврала.
– Я понимаю. – Казалось, миссис Винэйблз действительно понимала.
Клэр вышла из магазина и поплелась через две улицы домой. Все шло так хорошо. Она должна была знать, что это означало – «слишком хорошо». Ее поставили в угол и ругали, как ребенка. Но она не подвела миссис Винэйблз. Только этот ужасный Найджел заставил ее чувствовать себя виноватой. Теперь она вряд ли сможет опять зайти в магазин. Клэр снова почувствовала, как слезы подступили к глазам, но на сей раз сдерживаться не пришлось.
Глава 48
После часа или двух, проведенных дома, Клэр почувствовала, что ее настроение улучшилось, и захотела сделать что-нибудь хорошее. В центре Челси она нашла симпатичный сад и решила попросить разрешения у миссис Патель отвести туда девочек. Когда она, еще раньше обычного, уходила на работу, солнце пробивалось через плоские серебристые облака. Пахло копотью и землей – настоящий запах весны. Конечно, уже зацвели первые цветы, и их аромат тоже доказывал, что весна уже началась. Самое время разбивать сад.
Клэр дошла до угла и чуть не столкнулась с мужчиной – это был Найджел Винэйблз.
– Мисс Байлсоп.
Клэр ждала, сохраняя полное равнодушие, – его она хотела видеть в последнюю очередь. Но теперь Клэр пребывала в новом, положительном, настроении, она ни за что не позволит обидеть ее снова.
– Я должен извиниться за свою вспышку, – сказал Найджел. – Могу ли я пригласить вас на чашку кофе?
Не в силах что-то ответить, Клэр только кивнула. Найджел застал ее врасплох.
– Здесь есть приличное кафе; будет очень любезно с вашей стороны, если вы согласитесь.
– Хорошо, – согласилась Клэр, приходя в себя. – Но у меня немного времени.
– Мы ненадолго.
Клэр попробовала идти в ногу с Найджелом, но не могла. Ей приходилось делать три-четыре шажка, пока он делал один. Она посмотрела на своего спутника. Ее первое впечатление подтвердилось: он был привлекателен, черты лица аристократические, как и у миссис Винэйблз.
Но Клэр должна была признать, что мужчине они подходили больше.
Она ожидала от него миролюбия, но в кафе Найджел вел себя так же высокомерно, как и раньше. Он усадил Клэр за столик, заказал кофе и затем начал расспрашивать.
– Что привело вас в Лондон? – спросил он.
У Клэр был велик соблазн сказать, что мужчина. Это потрясло бы Найджела. Вместо этого она сказала ему, что это был просто каприз.
– Разве родные не беспокоятся о вас? Клэр чувствовала, что он «прощупывает» ее, почти как Имоджен. Неужели для англичан так важны классовые различия?
– Мой отец умер около пяти лет назад, а моя мать… – Клэр сделала паузу, – собирается вступать в повторный брак – Почти правда, но Клэр, конечно, не хотела рассказывать об отвратительном Джерри.
– Сочувствую. Мой отец умер, когда я был мальчиком, – сказал Найджел, немного смягчившись. – У вас с отцом были хорошие отношения?
– Да. Я без него очень тоскую.
– Чем он занимался? Вот опять «прощупывает».
– В смысле? – Клэр посмотрела на часы. – Мне и правда пора, – сказала она. – Спасибо за кофе. – Она к нему даже не прикоснулась.
И, прежде чем Найджел успел сказать что-то еще, она повернулась и вышла. Он не собирался извиняться. Он хотел выяснить, кто она такая, чтобы удостовериться, что перед ним не мошенница! Он хотел удостовериться, что она была «хорошего сорта», и от этого Клэр стало еще хуже.
В пятницу днем, когда девочки Патель вернулись из школы, Клэр, получив разрешение матери, повела их в сад, где они выбрали множество растений, немного земли и десять квадратных футов дерна, который, как узнала Клэр, здесь назывался торфом. Все это должны были доставить в магазин. Остаток дня они провели за работой на участке позади магазина. Клэр купила мотыгу на собственные деньги, но не сказала об этом миссис Патель, которая безо всякого выражения наблюдала за ними.
После того как убрали щебень, площадка стала выглядеть совсем по-другому. Они проложили дорожку от края к центру. Когда им доставили цветы, землю и дерн, они засыпали площадку. В центре решили посадить траву, а остальные – по бокам. Девочки были хорошими помощницами, и хотя они не могли глубоко копать, но аккуратно вынимали цветы из пластиковых контейнеров и сажали их в землю.
– Это – как в «Силе Земли»! – воскликнула Сафта и рассказала Клэр все об этой телевизионной программе.
Меньше чем через четыре часа захламленное раньше пространство преобразилось, и Клэр с девочками полили свой садик из ковша и кувшинов.
Девочки так радовались, что даже закрывали рты руками, чтобы не кричать. Они попросили Клэр остаться в магазине, а сами потащили мать в свой новый сад. Клэр осталась в магазине в ожидании восторженных возгласов.
Но ничего не было слышно. Пять, затем десять минут прошли, и тем не менее в задней части магазина было тихо. Пришла Моди со своими мальчиками, и, когда Клэр заворачивала ее покупки в пакеты, наконец появилась миссис Патель. Она не подходила к прилавку, пока Моди не ушла. Клэр приготовила деньги, которые заплатила Моди. Но только когда миссис Патель подняла голову, Клэр поняла, что произошло что-то серьезное. Темные глаза женщины были влажными от слез.
– Как вы сделали это? – спросила она. – Как вам это удалось? Это просто изумительно.
Клэр была столь же удивлена и тронута, как и миссис Патель.
– Это было не очень трудно, – сказала Клэр. – Правда. Все тяжелое нам привезли, и девочки помогли.
– Но это так красиво. Настоящий английский сад. Для детей очень хорошо. И я смогу сидеть там по вечерам. Никакого кошачьего запаха. Пахнет цветами. – Она помолчала, взяла салфетку с прилавка и вытерла глаза. – Я и не думала, что у меня будет такой же, – продолжила она.
– Очень рада, что вам понравилось, – сказала Клэр.
– Я должна вам признаться, – сказала миссис Патель, – когда вы переехали, я думала, что вижу вас в последний раз. Я была уверена, что вы устали от трущоб.
– Но, миссис Патель… Я никогда не чувствовала, что…
Женщина держала ее руку.
– Нет, нет, вы должны выслушать меня. Я была несправедлива. Я недооценивала вас, и я боялась не только за детей, но и за себя. А теперь очень рассчитываю на вашу помощь.
Впервые миссис Патель действовала не как покровительница Клэр.
– С удовольствием, – сказала Клэр. – Сафта просто потрясающая девочка, а малыши…
– Нет, послушайте. Я не доверяла вам. Я не подпускала вас близко. Я платила вам очень немного. Простите меня за все.
Клэр пришлось остановить ее прежде, чем обе расплакались.
Миссис Патель глубоко вздохнула.
– Вы знаете, что труднее принять доброту, чем жестокость, – сказала она, – когда кругом жестокость. – Она смотрела на улицу. – Иногда нас называют пакистанцами. Мы действительно из Пакистана. Но я живу здесь всю жизнь, и у меня британское гражданство. И у моих детей тоже. Но, понимаете, мы не сходимся с британцами. И мы не сходимся с пакистанцами, потому что мы не мусульмане, а индуисты. – Она посмотрела на Клэр. – Мой отец был святым человеком, но, когда он умер, мама попросила дядю прислать мне из Пакистана мужа. Приехал Лак, он был красив и вскружил мне голову. Что я могла сделать? Возможно, отец и остановил бы меня, но его не было. Я совершила ошибку. – Она снова посмотрела вдаль, и Клэр глубоко вздохнула, задумавшись, где же был мистер Патель, но, конечно, не спросила. – Он забирал все деньги. Он бил меня. Не однажды, много раз. Хотя я дала ему гражданство и родила детей, он был злой, всегда злой. Видите ли, мой отец купил мне магазин. Лака злило, что у меня свое дело, что я говорю по-английски, и что у меня есть собственное мнение. – Она вздохнула, но глаза ее сердито вспыхнули. – Возможно, до меня была другая женщина, которую ему пришлось бросить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46