Тебе придётся рискнуть.Юкоуну пронзительно расхохотался.— Вот увидишь, Садларк защитит и меня!Он сорвал свою одежду и мгновенным движением прыгнул в центр каркаса, так что его ноги совпали с ходулями Садларка, а его лицо показалось в отверстии башни. Проволока и чешуи стянулись вокруг его приземистого тела; чешуйки облегли его, как собственная кожа.Голос Юкоуну зазвучал хором медных труб:— Ну что, Кугель, что ты теперь думаешь?Кугель раскрыл рот от изумления. Наконец он произнёс:— Чешуя Садларка на удивление хорошо на тебе сидит.— И это не случайное совпадение, я уверен!— А почему нет?— Я — воплощение Садларка; я часть его сущности! Таково моё предназначение, но прежде чем я обрету полную силу, я должен стать целым! Ты можешь без дальнейших увёрток вставить «Фейерверк» на место. Помни, Садларк больше не будет защищать тебя от моей магии, поскольку она станет и его магией.Дрожь, пробежавшая под перчаткой Кугеля, означала, что «Фейерверк» подтверждает это замечание.— Так и должно быть, — согласился Кугель.Он осторожно отсоединил украшение от своей шляпы и удалил диаброид. Он на мгновение задержал его в руке, потом приложил ко лбу.— Что ты делаешь? — воскликнул Юкоуну.— Возобновляю напоследок свои жизненные силы. Эта чешуя частенько выводила меня из всяческих передряг.— Сейчас же прекрати! Мне понадобится вся сила до последней йоты для моих собственных целей. Давай сюда чешуйку!Кугель позволил подлинной чешуйке под перчаткой скользнуть в его ладонь и спрятал фальшивое украшение. С тоской в голосе он произнёс:— Я с кровью отрываю от сердца моё сокровище. Могу я на несколько последних секунд приложить его к своему лбу?— Ни в коем случае! — заявил Юкоуну. — Я намерен приложить чешую к своему собственному лбу. Положи её на скамью и отойди прочь!— Как скажешь, — вздохнул Кугель. Он оставил «Фейерверк» на скамье, затем, забрав свой меч, печально вышел из комнаты.Довольно хмыкнув, Юкоуну приложил чешуйку ко лбу.Кугель остановился у фонтана в фойе, поставив ногу на край бассейна. В таком положении он бесстрастно слушал ужасные вопли, вырывающиеся из горла Юкоуну.В кабинете вновь воцарилась тишина.Прошло несколько секунд.До Кугеля донёсся глухой стук.Садларк неуклюжими скачками пытался прорваться в фойе, используя свои ходули, как ноги, но только тяжело падал время от времени, беспомощно барахтаясь и катаясь на полу, оглушительно брякая чешуями.Послеполуденный свет лился сквозь распахнутую дверь; Кугель не двигался, надеясь, что Садларк рухнет в проем и вернётся в Верхний мир.Садларк остановился и просипел:— Кугель! Где Кугель? Все силы, которые я поглотил, включая угря и хорька, требуют, чтобы к ним присоединился Кугель! Где ты? Кугель, отзовись! Я ничего не вижу в этом странном земном свете. Вот почему я рухнул в болото!Кугель хранил молчание, едва отваживаясь дышать. Садларк медленно обвёл красным утолщением на «Фейерверке» вокруг фойе.— Ага, Кугель, вот ты где! Стой смирно!Садларк, шатаясь, двинулся вперёд. Не подчинившись приказанию, Кугель помчался на дальний конец фонтана. Разъярённый непослушанием Кугеля, Садларк сделал громадный прыжок. Кугель схватил таз, зачерпнул воды и выплеснул её на Садларка, который недооценил разделяющее их расстояние и навзничь рухнул в фонтан.Вода зашипела и запузырилась, истощая силы Садларка. Чешуйки распались и лениво заплясали на дне фонтана.Кугель пошарил в воде, разыскивая «Фейерверк». Он завернул чешуйку в несколько слоёв плотной ткани и, принеся её в кабинет, положил в кувшин с водой, который запечатал и спрятал.В Перголо воцарилась тишина, но Кугель не мог успокоиться; присутствие Юкоуну висело в воздухе. Казалось, Смеющийся Маг подглядывает из какого-нибудь укромного места, обдумывая парочку новых забавных шуток и изо всех сил стараясь сдержать смех.Кугель обыскал Перголо сверху донизу, но не обнаружил никаких следов Юкоуну, за исключением чёрного опалового перстня, найденного им в фонтане среди чешуек, и только тогда убедился в том, что Юкоуну больше нет.На одном конце стола сидел Кугель; на другом — Баззард, Диссерл, Пелейсиас, Архимбауст и Васкер. Отнятые у них давным-давно части тела были благополучно извлечены из подвала, рассортированы и возвращены владельцам, ко всеобщему удовлетворению.Шесть сильфов подали роскошный обед, которому, несмотря на то, что он не мог похвалиться диковинными приправами и немыслимыми сочетаниями «новой кухни» Юкоуну, весёлая компания воздала должное.Каких только тостов не было провозглашено: за изобретательность Баззарда, за стойкость четырех колдунов, за храбрые хитрости и уловки Кугеля. Кугеля спрашивали, и не раз, куда теперь поведут его планы, и каждый раз он мрачно качал головой.— Юкоуну больше нет, и тот кнут, который подгонял меня, исчез. Мои глаза не смотрят никуда, и у меня нет никаких планов.Осушив бокал, Васкер провозгласил философски:— Жизнь без цели скучна!Диссерл тоже опрокинул свой кубок, после чего ответил брату:— Думаю, что эта мысль не нова. Язвительный критик мог бы даже употребить слово «банальность».Васкер отреагировал на эту колкость вполне спокойно.— Есть идеи, которые подлинно незаурядный ум открывает вновь на благо человечества. Я настаиваю на своём замечании! Кугель, ты согласен?Кугель сделал знак сильфам, чтобы проворнее опорожняли свои графины.— Интеллектуальное взаимодействие сбивает меня с толку; я довольно-таки растерян. Обе точки зрения не лишены убедительности.Васкер предложил:— Возможно, ты вернёшься вместе с нами в Ллайло, и мы во всех подробностях разъясним тебе свою философию?— Я буду помнить о вашем приглашении. Но в следующие несколько месяцев я буду очень занят здесь, в Перголо, разбираясь с делами Юкоуну. Многие его шпионы уже выдвинули требования и счета, которые почти наверняка подделаны. Я немедленно их уволил.— А когда все будет в порядке? — спросил Баззард. — Что тогда? Настанет время для простой хижины у реки?— Такая хижина и жизнь, полная лишь созерцания играющего на воде солнечного света, кажутся весьма заманчивыми. Но боюсь, что за эти годы я стал непоседой.— В мире есть ещё много далёких мест, которых ты не видел, — осмелился посоветовать Баззард. — Говорят, плавучий город Джехаз совершенно великолепен. Возможно, тебе также захочется исследовать Страну Бледных Дам. Или ты хочешь провести свою жизнь в Альмери?— Будущее покрыто неясной дымкой.— Это верно для всех нас, — заявил Пелейсиас. — К чему строить планы? Солнце вполне может потухнуть завтра.Кугель легкомысленно отмахнулся.— Вот эту мысль нужно выкинуть из головы! Сегодня мы сидим здесь и пьём пурпурное вино! Пусть сегодня длится вечно!— Я думаю совершенно так же! — воскликнул Архимбауст. — Сейчас есть сейчас. Никогда нельзя пережить что-то большее, чем это единственное «сейчас», которое длится ровно секунду.Баззард нахмурил брови.— А как насчёт первого «сейчас» и последнего «сейчас»? Следует ли рассматривать их как единую суть?— Баззард, твои вопросы чересчур серьёзны для такого мероприятия. Песни твоих музыкальных рыб подошли бы больше.— Они слишком медленно учатся, — вздохнул Баззард. — Я подготовил солиста и хор контральто, но они ещё не спелись.— Не страшно, — улыбнулся Кугель. — Обойдёмся сегодня без них. Юкоуну, где бы ты ни был: в нижнем ли мире, в верхнем ли или вообще ни в одном из миров — мы пьём за твою память твоё собственное вино! Это последняя шутка, хотя, возможно, и ничтожная, но шутка над тобой, и, следовательно, она по душе всей компании! Сильфы, не забывайте про графины! Наполните-ка наши бокалы! Баззард, ты попробовал этот превосходный сыр? Васкер, ещё анчоусов? Праздник продолжается!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38