Сольдинк надул щеки.— Как бы то ни было, поступок Ланквайлера причинил нам огромное неудобство. Дрофо, как мы обойдёмся всего тремя червями?— О, у нас не возникнет особых проблем. Кугель без труда управится с обеими упряжками. Чтобы облегчить работу рулевому, мы используем двойную приманку с правого борта, а с левого — половинную, и таким образом доберёмся до Лаусикаа, где сможем внести коррективы.Капитан Баунт уже внёс исправления в курс «Галанте», чтобы госпожа Сольдинк могла насладиться купанием в Пафниссийских источниках. Баунт, рассчитывавший быстро завершить рейс, был недоволен задержкой и пристально наблюдал за Кугелем, чтобы убедиться в том, что черви используются с максимальной эффективностью.— Кугель! — кричал капитан Баунт. — Поправь ремень на том пристяжном — он тянет нас в сторону!— Есть, сэр!И снова:— Кугель! Вон тот червь с правого борта ничего не делает, он просто плещется в воде. Замени его приманку!— Там и так двойная приманка! — пробурчал Кугель. — Я менял её час назад.— Тогда используй восьмушку пинты Хайлингерского Аллюра, да поживей! Я хочу завтра до захода солнца быть в Помподуросе!Ночью червь с правого борта, раскапризничавшись, начал хлопать по воде плавниками. Дрофо, разбуженный плеском, вышел из своей каюты. Перегнувшись через ограждение, он увидел, как Кугель носится туда-сюда по мосткам, пытаясь накинуть узду на плавники непокорного червя.Немного понаблюдав происходящее, Дрофо определил проблему.— Всегда поднимай приманку, прежде чем набросить узду, — прогнусавил он. — Ну, а теперь в чем дело?Кугель угрюмо ответил:— Червь хочет плыть вверх, вниз и в сторону.— Чем ты кормил его?— Чем обычно: половиной Чалкорекса и половиной Иллемского Лучшего.— Можешь давать ему немного меньше Чалкорекса следующие день-два. Вон та шишка у головки — верный знак. А что с приманкой?— Я использовал двойную, как мне велели. А капитан приказал добавить ещё восьмушку пинты Хайдингерского Аллюра.— Вот в чем проблема. Ты дал ему лишнюю приманку, а это проявление глупости.— По приказу капитана Баунта!— Это даже худшее оправдание, чем отсутствие всякого оправдания! Кто червевод — ты или капитан Баунт? Ты знаешь своих червей; ты должен работать с ними, повинуясь велению своего опыта и здравого смысла. Если Баунт будет вмешиваться, попроси его спуститься вниз и дать тебе совет относительно налёта на жабрах. Вот как должен поступать червевод! Немедленно смени приманку и дай червю Елагинского Мульчента.— Хорошо, сэр, — сквозь зубы проговорил Кугель.Дрофо быстро осмотрел небо и горизонт, после чего вернулся в свою кабину, а Кугель взялся за лекарства.Капитан Баунт приказал поставить парус, надеясь поймать попутный ветер. Через два часа после полуночи поднялся поперечный ветер, заставивший парус зловеще захлопать о мачту. Шум разбудил капитана Баунта, и тот побрёл на палубу.— Где караул? Эй, червевод! Эй, вы там! Что, никого нет?Кугель, вскарабкавшись на палубу с подмостков, отозвался:— Только вахтенный, который спит под фонарём.— Ну, а ты-то что? Почему ты не свернул парус? Ты глухой?— Я был под водой, вливал в червя Елагинский Мульчент.— Ну ладно, бегом на корму и уйми это проклятое хлопанье!Кугель поспешил повиноваться, а капитан Баунт пошёл к ограждению на правом борту, где немедленно обнаружил новый источник недовольства.— Червевод, а где приманка? Я приказал положить двойную приманку, с ароматом Аллюра!— Сэр, нельзя вливать лекарство, когда червь тянется за приманкой!— Так зачем ты делаешь вливание? Я не приказывал давать ему Мульчент!Кугель выпрямился.— Сэр, я делаю это, подчиняясь велению своего здравого смысла и опыта.Капитан Баунт, утратив дар речи, уставился на него, всплеснул руками, развернулся и отправился обратно в постель. Глава втораяЛАУСИКАА Заходящее солнце опустилось за край низких облаков, и наступили ранние сумерки. Воздух был тих; поверхность океана, гладкая, точно плотный атлас, отражала вечернее небо, так что казалось, будто « Г аланте» плывёт сквозь бездну, охваченную сверхъестественным лиловатым сиянием. Только лиловая зыбь да небольшие волны, расходящиеся в разные стороны от острого носа корабля, обозначали границу между водой и воздухом.За час до заката на горизонте возникла Лаусикаа — неясная тень, едва виднеющаяся в фиолетовой мгле.Как только на море опустилась темнота, город Помподурос засиял множеством огней, отражающихся в водах залива и облегчавших капитану Баунту приближение к берегу.Городская пристань вырисовывалась заслонявшим отражения мрачным пятном, темнее, чем сама темнота. В незнакомых водах, к тому же в темноте, капитан Баунт благоразумно предпочёл бросить якорь в бухте, а не пытаться причалить к пристани.Капитан Баунт позвал с юта:— Дрофо! Поднять приманки!— Приманки наверх! — отозвался Дрофо, а затем совершенно другим голосом обратился к Кугелю:— Кугель! Убрать приманки у всех червей!Кугель сорвал приманки у двух червей по левому борту, метнулся через палубу, спрыгнул на мостки вдоль правого борта и забрал приманки у червя по правому борту. « Г аланте» дрейфовал по тёмной воде, отзываясь на ленивые движения плавников червей.Капитан Баунт снова закричал:— Дрофо, остановите своих червей!— Остановить червей! — пришёл отзыв Дрофо, после чего послышалось:— Кугель, останови всех червей! Живо!Кугель успокоил червя с правого борта, но упал в воду и замешкался с левым бортом, вызвав недовольство капитана Баунта.— Дрофо, поторопитесь! Вы что, заупокойную служите? Боцман, подготовить якорь!— Остановка идёт! — пропел Дрофо. — Пошевеливайся, Кугель!— Якорь готов, сэр!— Отдать якорь! — приказал капитан Баунт.— Якорь в воде, сэр. Дно в шести саженях!«Галанте» безмятежно стояла на якоре. Кугель немного ослабил ремни, привязывавшие червей, наложил мазь и выдал каждому животному мерку корма.После ужина капитан Баунт собрал команду и пассажиров на средней палубе. Встав на ступеньку межпалубной лестницы, он сказал несколько слов относительно острова Лаусикаа и города Помподуроса.— Те из вас, кто уже успел побывать здесь, кстати, сомневаюсь, чтобы таких среди нас было много, поймут, почему я хочу сделать предупреждение. В двух словах: вы обнаружите, что некоторые обычаи этих людей отличаются от наших. Что бы ни произошло, мы должны принять их к сведению и подчиняться им, поскольку народ Лаусикаа определённо не станет менять свои привычки на наши.Капитан Баунт с улыбкой кивнул присутствующим здесь же госпоже Сольдинк и трём её дочерям.— Мои замечания практически полностью относятся к джентльменам, и если я затрону темы, которые могут показаться вам бестактными, оправданием мне послужит лишь крайняя необходимость; поэтому я прошу вас быть снисходительными.Сольдинк добродушно воскликнул:— Да хватит уже каяться, Баунт! Говорите! Мы все здесь разумные люди, включая и госпожу Сольдинк!Капитан Баунт подождал, пока не утихли раскаты смеха.— Ну хорошо! Посмотрите на причал: вы заметите под фонарём троих. Все они мужчины. Их лица скрыты под капюшонами и покрывалами. Такие предосторожности имеют вескую причину — это крайняя несдержанность местных женщин. У них такой горячий нрав, что мужчины не осмеливаются показывать свои лица из страха вызвать у них неконтролируемые импульсы. Эти вуайеристки доходят даже до того, что тайком подглядывают в окна клуба, где мужчины собираются, чтобы выпить пива, иногда с чуть-чуть приоткрытыми лицами.При этих словах госпожа Сольдинк и её дочери нервно рассмеялись.— Удивительно! — сказала госпожа Сольдинк. — И женщины всех социальных классов ведут себя подобным образом?— Абсолютно всех!Мидре спросила недоверчиво:— И что, мужчины даже предложение женщинам делают с закрытым лицом?Капитан Баунт немного подумал.— Насколько я знаю, такая идея никогда никому даже в голову не приходила.— И как в такой нездоровой атмосфере воспитывать детей? — покачала головой госпожа Сольдинк.— По всей видимости, дети серьёзно не страдают, — ответил капитан Баунт. -До десяти лет мальчиков ещё можно увидеть с открытыми лицами, но даже в эти нежные годы они защищены от опасных юных женщин. В возрасте десяти лет они, пользуясь местной идиомой, «накрываются вуалью».— Как скучно, должно быть, девушкам! — вздохнула Салассер.— И неудобно! — с жаром поддержала сестру Табазинт. — Представь, что я заметила мужчину, который показался мне молодым и красивым, начала обхаживать и наконец добилась своего. И тогда, стянув с него капюшон, обнаружила под ним торчащие жёлтые зубы, огромный нос и узкий покатый лоб. И что дальше? Просто встать и уйти? Я бы чувствовала себя полной дурой.Мидре предложила:— Ну, ты могла бы сказать этому джентльмену, что всего лишь хотела узнать, как вернуться на корабль.— Как бы то ни было, — продолжил капитан Баунт, — женщины с Лаусикаа нашли способы, как восстановить равновесие, и вот каким образом.Мужчины неравнодушны к спралингу, который представляет собой маленьких нежных бидектилов. Ранним утром они плавают по поверхности моря. Поэтому женщины встают в предрассветные часы, заходят в море, ловят там как можно больше спралинга, а потом возвращаются в свои хижины.Женщины, у которых был хороший улов, разжигают очаги и вывешивают таблички с надписями, примерно в таком духе: «Здесь сегодня отличный спралинг» или «Вкусный спралинг на заказ».Потом встают мужчины и выходят прогуляться по городу. Когда наконец они нагуливают аппетит, то останавливаются у хижины, где вывеска предлагает закуски по их вкусу. Часто, если спралинг свежий, а общество приятное, они могут остаться и на обед.Госпожа Сольдинк фыркнула и что-то проворчала своим дочерям, которые лишь пожали плечами и покачали головами.Господин Сольдинк поднялся на две ступеньки вверх по межпалубной лестнице.— Предупреждения капитана Баунта должны быть приняты всерьёз! Когда будете выходить на берег, надевайте покрывало или свободный плащ и чем-нибудь прикрывайте лицо, так чтобы не допустить какого-нибудь непристойного или некрасивого происшествия. Понятно?Капитан Баунт сказал:— Утром мы подойдём к причалу и займёмся различными делами. Дрофо, предлагаю вам с пользой использовать это время. Хорошенько смажьте своих животных и залечите все ссадины, болячки и язвы. Ежедневно тренируйте их в бухте, поскольку праздность приводит к закупоркам. Вылечите всех паразитов и приведите в порядок жабры. Часы стоянки в порту стоят дорого, и надо использовать каждый как можно полнее, невзирая на то, день или ночь.— Точь-в-точь мои мысли, — кивнул Дрофо. — Я сейчас же дам Кугелю все необходимые указания.— Последнее слово! — воскликнул Сольдинк. — Бегство Ланквайлера вместе с нашим червём могло бы причинить нам серьёзные неприятности, если бы не находчивость нашего главного червевода. Ура нашему достойному Дрофо!Дрофо коротко кивнул в ответ на одобрительные восклицания и ушёл инструктировать Кугеля, после чего вернулся на нос корабля и, опершись на бортик, вперился взглядом в воды залива.Кугель до полуночи орудовал резцами и расширителем, до блеска полировал своих червей, затем боролся с налётом, пустом и тимпом. Дрофо уже давно покинул свой пост на носу «Галанте», и капитан Баунт тоже лёг спать рано. Кугель, крадучись, бросил работу и пробрался вниз к своей койке.Почти тут же, как ему показалось, его разбудил юнга Кодникс. Жмурясь и позевывая, Кугель побрёл на палубу, обнаружив, что уже светает, а капитан Баунт нетерпеливо расхаживает туда-сюда.При виде Кугеля капитан быстро остановился.— Ура! Ты наконец-то решил почтить нас своим присутствием! Разумеется, наши важные дела на берегу могут подождать, пока ты всласть не выспишься. Ты наконец готов встретить наступающий день?— Да, сэр!— Благодарю тебя, Кугель! Дрофо, вот ваш долгожданный червевод!— Отлично, капитан. Кугель, ты должен научиться быть на месте, когда это необходимо. А теперь возвращайся к своим червям. Мы готовы преодолеть расстояние до пристани. Держи наготове заглушки. Приманку использовать не надо.С капитаном Баунтом на шканцах, бдительным Дрофо на носу и Кугелем, погоняющим червей с правого и с левого бортов, «Галанте» поплыла через бухту в порт. Портовые рабочие в длинных чёрных плащах и высоких шляпах с вуалями, скрывающими их лица, поймали швартовы и закрепили их на кнехтах. Кугель заглушками остановил червей, ослабил ремни и задал всем корма.Капитан Баунт поставил Кугеля с юнгой вахтенными у сходен; все остальные, должным образом одетые и с закрытыми лицами, сошли на берег. Кугель тут же облачился в плащ и импровизированную чадру и тоже сошёл с корабля, юнга Кодникс немедленно последовал его примеру.Много лет назад Кугель побывал в древнем городе Каиин, в Асколэсе, к северу от Альмери. Обветшалая роскошь Помподуроса навязчиво напоминала ему Каиин в основном своими разорёнными и разрушенными дворцами на склонах холмов, заросшими наперстянкой, бурьяном и маленькими, точно выгравированными на фоне голубого неба кипарисами.Помподурос был расположен в бесплодной низине, окружённой невысокими холмами. Нынешние обитатели разобрали крошащиеся камни из развалин на свои собственные нужды: хижины, мужской клуб, здание рынка, лазарет для мужчин и ещё один для женщин, скотобойню, две школы, шесть храмов, несколько крохотных мастерских и пивоварню. На площади дюжина белых доломитовых статуй, уже довольно-таки разрушенных, отбрасывала совершенно чёрные тени под лучами тусклого красного солнца. Казалось, в Помподуросе совсем не было улиц, лишь пустыри да расчищенные проходы между камнями, служившие дорожками. По этим тропинкам по своим делам спешили мужчины и женщины города. Из-за своих длинных одеяний и покрывал, свисающих со шляп, мужчины казались высокими и худыми. Женщины были одеты в юбки из дрока, выкрашенные в темно-зеленые, темно-красные, серые или фиолетово-серые цвета, аляповатые шали и украшенные бисером чепцы, в которые самые кокетливые втыкали перья морских птиц. По городу курсировало некоторое количество маленьких экипажей, запряжённых приземистыми толстоногими созданиями, известными под названием «дроггеры»; другие в ожидании пассажиров выстроились в ряд перед зданием мужского клуба.Бандервалю поручили сопровождать госпожу Сольдинк с дочерьми на экскурсию по близлежащим достопримечательностям; они наняли коляску и отправились в поездку. Капитан Баунт и Сольдинк были встречены несколькими местными сановниками и с почётом препровождены в мужской клуб.Со скрытым под чадрой лицом Кугель также вошёл в клуб. У прилавка он купил оловянную кружку с пивом и уселся в кабинку рядом с той, в которой капитан Баунт, Сольдинк и ещё несколько человек пили пиво и обсуждали морские путешествия.Прижавшись ухом к стенке кабинки и вслушиваясь изо всех сил, Кугель смог уловить смысл разговора.— …у этого пива исключительно необычный привкус, — донёсся до него голос Сольдинка. — Похоже на дёготь.— Думаю, что его сварили из смолянина, — ответил капитан Баунт. — Говорят, что оно очень питательно, но горло дерёт, как будто когтями… А вот и Дрофо!Сольдинк поднял своё покрывало, чтобы поглядеть.— А как вы узнали, ведь у него закрыто лицо?— Очень просто. На нем жёлтые башмаки червевода.— Ясно. А кто второй?— Я предполагаю, что этот джентльмен — его приятель Пулк. — Эй, Дрофо! Сюда!Пришедшие присоединились к капитану Баунту и Сольдинку. Дрофо сказал:— Представляю вам червевода Пулка, о котором вы наслышаны. Я намекнул ему на наши затруднения, и он был так добр, что занялся этим делом.— Хорошо! — сказал капитан Баунт. — Надеюсь, что вы упомянули также и о том, что нам необходим червь, предпочтительно «Движенец» или «Великий Плавник».— Ну, Пулк, — спросил Дрофо. — Как насчёт червя?Пулк неторопливо заговорил:— Я полагаю, что червя требуемого качества можно достать у моего племянника Фускуле, особенно если нанять его на «Галанте» в качестве червевода.Сольдинк переводил глаза с одного на другого.— Но тогда у нас на судне окажется три червевода, не считая Дрофо. Это непрактично.— Совершенно верно, — согласился Дрофо. — Если расставить червеводов по степени их необходимости, первым буду я сам, затем Пулк, затем Фускуле и наконец… — Дрофо замолчал.— Кугель?— Именно так.— Вы предлагаете уволить Кугеля на этом жалком островке?— Это один из вариантов.— Но как он вернётся на материк?— Вне всякого сомнения, найдутся какие-нибудь способы.— В конце концов, Лаусикаа — не худшее место на земле, — вмешался Пулк. — Спралинг — совершенно бесподобное блюдо.— Ах да, спралинг, — с теплотой в голосе спохватился Сольдинк. — Как достать этот деликатес?— Нет ничего легче, — ответил Пулк. — Мы просто идём в женский квартал и ищем там вывеску, которая нам подходит, а потом дотягиваемся до вывески, снимаем её и несём в дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38