– Куда отправляются шлюхи? – Услышал он собственный вопрос.– Здесь, как и в Вестеросе, шлюх можно найти в любом борделе. Но тебе они не потребуются, мой маленький друг. Выбирай любую служанку. Никто не посмеет тебе отказать.– Рабыни? – С пониманием уточнил карлик.Толстяк погладил один из зубцов своей напомаженной желтой бородки, жест, который Тириону показался довольно непристойным.– Рабство в Пентосе запрещено по условиям соглашения, заключенного нами с Браавосом сотню лет тому назад. И все же, они тебе не откажут. – Иллирио сделал тяжелый полупоклон. – А теперь, мой маленький друг должен меня извинить. Я имею честь быть магистром этого города, и нас призывает к себе на совещание принц. – Он улыбнулся, продемонстрировав полный рот кривых желтых зубов. – Если желаешь, посмотри дом и окрестности, но не вздумай выбираться за стену. Лучше никому не знать, что ты был здесь.– Был? Разве я куда-то собираюсь?– Об этом мы вдоволь поговорим сегодня вечером. Мой маленький друг вместе со мной покушает, выпьет и разделит великие планы, не так ли?– Да, мой толстый друг. – Ответил Тирион. – «Он хочет использовать меня для собственной пользы». – торговые принцы Вольных городов всегда думали только о собственной выгоде. – «Солдаты пряностей и сырные лорды», – презрительно называл их отец. Если как-то утром Иллирио Мопатис вдруг решит, что для него больше пользы от мертвого карлика, чем от живого, то уже вечером он вновь окажется упакованным в бочку. – «Лучше убраться отсюда до того, как наступит этот день». – Он ни капли не сомневался, что он когда-нибудь придет. Серсея его ни за что не простит, да и Джейме не поблагодарит за стрелу в отцовском брюхе.Легкий ветерок взволновал воду вокруг меченосца в пруду под ним. Это напомнило ему, как Тиша трепала его волосы во время их лживого медового месяца, до того, как он помог ее изнасиловать отцовским солдатам. За время свого бегства он часто думал о тех солдатах, пытаясь припомнить, сколько же их было. Вы думаете, что помните все детали, но это не так. Дюжина? Десяток? Сотня? Ответа не было. Они были взрослыми мужчинами, выше него… хотя для карлика тринадцати лет отроду все взрослые мужчины кажутся великанами. – «Тиша точно знала, сколько их было». – Каждый должен был дать ей серебряного оленя, так что ей нужно было просто их сосчитать. – «Серебряный за каждого из них и золотой от меня». – Отец настоял, чтобы он тоже заплатил. – «Ланнистеры всегда платят свои долги».– Куда отправляются шлюхи. – Он вновь услышал голос лорда Тайвина и звук тренькнувшей тетивы.Магистр пригласил его осмотреть дом. Он разыскал чистую одежду в сундуке из кедра, украшенного ляписом и перламутром. Облачаясь, он понял, что она была сшита на ребенка. Она была довольно дорогой, правда слегка старомодной, но крой был такой, что штаны были велики, а рукава коротки. Воротник же был таким узким, что попытайся он его застегнуть, то его лицо стало бы чернее лица Джоффри. – «А, ладно. Лишь бы не воняло рвотой».Свое обследование Тирион начал с кухни, в которой обнаружились две толстушки и поваренок, которые с опаской наблюдали за тем, как он наложил себе сыра, хлеба и фиги.– Доброго утра, милые дамы. – Обратился он к ним с поклоном. – Вы случаем не в курсе – куда отправляются шлюхи? – Когда они не ответили, он попытался перефразировать свой вопрос на высоком валирийском, хотя вместо слова «шлюхи» он употребил «куртизанки». На сей раз, он заслужил от поварихи помоложе пожатие плечами.Ему стало интересно, что будет, если он возьмет их под руки и потащит в спальню. Иллирио заявил, что: «никто не посмеет отказать», но Тириону что-то подсказывало, что он не имел в виду этих двух. Женщина помоложе годилась ему в матери, а та, что постарше как раз выглядела как мать первой из них. Обе были почти такими же толстыми, как Иллирио, с сиськами, размером голову Тириона. – «Я просто утону в их телесах», – пронеслось у него в голове. Были способы умереть и похуже этого. Например так, как умер отец. – «Нужно было заставить его сперва сходить на горшок золотом». – Лорд Тайвин всегда был скуп на похвалы и привязанности, но неизменно щедр, если дело заходило о золоте. – «Только одно на всем свете может быть печальнее безносого карлика – нищий безносый карлик».Тирион оставил толстух наедине с хлебом и кастрюлями, и отправился на поиски винного погреба, в котором Иллирио прошлой ночью достал его из бочки. Это не составило труда. Здесь было столько вина, что можно было не просыхать сотню лет: и сладкое красное вино Раздолья, и сухое красное из Дорна, и янтарное вино Пентоса, и зеленый нектар из Мира, три десятка бочек арборского золотого. И даже вино, привезенное со сказочного Востока: из Миэрина, Кварта, и Асшайя, что у края Тени. Наконец, Тирион выбрал бочонок крепленого вина, помеченного личной печатью лорда Рунсфорда Редвина, дедушки нынешнего лорда Арбора. У него был терпкий и обжигающий вкус, и такой глубокий пурпурный цвет, что в полумраке винного погреба оно казалось черным. Тирион наполнил чашу и еще бутыль, для полной меры, и отправился с ними на поиски садика с вишнями, который видел из окна.Вышло так, что он ошибся дверью и не сумел его отыскать, но это не имело значения. С другой стороны дома сад оказался таким же прекрасным, и даже более обширным. Некоторое время он слонялся по нему, прихлебывая вино. Окружающая его стена могла бы посрамить любой настоящий замок, а венчающие ее острые пики выглядели удивительно одинокими, неукрашенные человеческими головами. Тирион представил себе, как могла бы выглядеть на одной из них голова его сестры, политая поверх золотых волос смолой, окруженная мухами, роящимися вокруг распахнутого рта. – «О да, и голова Джейме – на соседней», – решил он. – «Никто не смеет разлучать моего брата с моей сестрой».Имей он веревку с кошкой, он сумел бы перебраться через эту стену. У него крепкие руки, и весит он не так много. И даже просто с веревкой он мог бы зацепить ее за пику и перебраться на ту сторону. – «Нужно будет поискать ее завтра», – решил он.За время своей прогулки он насчитал трое ворот. Основной въезд, с привратницкой; задняя дверь с собачьей будкой, и садовая калитка, полускрытая под разросшимся плющом. Последняя была запрета, остальные хорошо охранялись. Охранники были толстыми с гладкими, словно детские попки, лицами. У каждого на голове был остроконечный бронзовый шлем. Тирион распознавал евнухов с одного взгляда. О репутации этих он что-то слышал. Говорили, что они ничего не боялись, не чувствовали боли, и до смерти были преданы своему хозяину. – «Мне бы пригодилась сотня-другая таких, как они» – подумал он. – «Как жаль, что я не подумал об этом до того, как превратился в нищего».Он прошел вдоль колоннады и через остроконечную арку, после чего очутился в вымощенном плиткой дворике, в котором прачка подле колодца полоскала хозяйское белье. С виду она казалась приблизительно его ровесницей, с тусклыми рыжими волосами и широким, конопатым лицом.– Хочешь вина? – Обратился он к ней. Она неуверенно посмотрела в его сторону. – У меня нет запасной чаши, поэтому нам придется обходиться моей. – Прачка вернулась к своему занятию, отжав тунику, она повесила ее сушиться. Тирион с бутылью устроился на каменной скамье неподалеку. – Скажи мне, насколько я могу доверять магистру Иллирио? – При звуке этого имени, она подняла голову. – Настолько? – Усмехнувшись, он скрестил натруженные ноги и сделал глоток. – Я не собираюсь играть в его игры, что бы этот сыровар для меня не придумал, вот только – как я могу ему отказать? У ворот – стража. Может, ты могла бы вывести меня, спрятав под юбкой? Я был бы так счастлив, что даже женился бы на тебе. У меня уже было две жены, почему не жениться в третий раз? Ах, да – где же нам жить? – Он постарался как можно теплее улыбнуться ей, как только может человек, у которого отсутствует половина носа. – Я не говорил, что у меня в Солнечном копье племянница? С Мирцеллой я бы мог сотворить в Дорне отличный переполох. Я бы мог стравить моих племянников между собой, разве это не мило? – Прачка пришпилила одну из туник Иллирио на веревку. Она была такой огромной, что легко могла служить парусом. – Ты права, мне бы стоило стыдиться подобных темных мыслей. Лучше вместо этого отправиться на Стену. Говорят, когда вступаешь в Ночной Дозор тебе прощают все грехи. Хотя, боюсь, мне не позволят оставить тебя, милашка. В Дозоре нет никаких девок, никаких симпатичных конопатых женушек, которые могли бы согреть холодную постель, только холодный ветер, солонина и немного пива. Как думаете, миледи, в черном – я буду выглядеть выше?. – Он вновь наполнил чашу. – Что скажешь? Север или юг? Стоит отправиться искупать грехи или наделать новых?Прачка бросила на него прощальный взгляд, забрала корзину и ушла. – «Похоже, мне не удается долго удерживать при себе жен», – подумал Тирион. Каким-то чудом оказалось, что бутыль уже опустела. – «Может стоит пойти наполнить ее вновь?». – От крепленого вина кружилась голова, правда ступени, ведущие в подвал, были довольно плавными.– Куда же отправляются шлюхи? – спросил он сохнущее на веревке белье. Может прачка знала? – «Не принимай слово шлюхи на свой счет, детка, но может ты знаешь, куда они отправляются?». – Или еще лучше спросить у отца? Лорд Тайвин сказал: – «Куда отправляются шлюхи». – «Она любила меня. Она была дочкой ремесленника, она любила меня, вышла замуж, доверилась мне». – Пустая бутыль выскользнула из рук и покатилась по плиткам двора.Поморщившись, Тирион спихнул себя со скамьи и отправился следом, но подбирая, он заметил несколько грибов, растущих среди треснувших плит. Они были бледного цвета в крапинку, а внутри шляпки красная, словно кровь, и ребристая мякоть. Карлик сорвал один и обнюхал. – «Съедобный или ядовитый?» – подумал он. – «Вот только какой? Почему бы ни то и другое сразу?» – Он был не настолько отважен, чтобы вспороть себе живот, а вот проглотить кусочек гриба было не трудно. Он увидел, что грибов ровно семь. Может, боги пытаются ему что-то этим сказать? Он собрал их все, стащил с веревки перчатку и бережно в нее их завернул, после чего спрятал в карман. От этих усилий у него закружилась голова, поэтому он взобрался обратно на скамью, свернулся калачиком и закрыл глаза.Проснувшись, он снова обнаружил, что лежит в спальне, утопая в перине, а какая-то юная блондинка трясет его за плечо.– Милорд, – сказала она. – Ваша ванна готова. Магистр Иллирио ждет вас через час к столу.Тирион оттолкнулся от подушек, положив голову на руки.– Мне снится, или ты действительно разговариваешь на общем языке?– Да, милорд. Меня купили, чтобы услаждать короля. – У нее были голубые глаза и светлая кожа, она была юной и стройной.– Уверен, что ты справлялась. Мне нужно выпить.Она налила и подала ему чашу.– Магистр Иллирио приказал, чтобы я терла вам спину и грела постель. Мое имя…–… меня совсем не интересует. Ты знаешь, куда отправляются все шлюхи?Она зарделась.– Шлюхи отдаются за деньги.– Или ради украшений, платьев и замков. Но куда они все отправляются?Девушка не нашлась, что ответить.– Это такая загадка, милорд? Я не разбираюсь в загадках. Вы скажете отгадку?«Нет», – подумал он. – «Я сам терпеть не могу загадок».– Я ничего не скажу. Сделай милость, ответь тем же. – «Меня интересует только то, что находится у тебя между ног». – Едва не вырвалось у него. Слова уже были на языке, но каким-то чудом так и не слетели с губ. – «Она не Шайя», – напомнил себе карлик. – «Всего лишь дурочка, которая считает, что я играю с ней в загадки». – Если говорить на чистоту, его не интересовала даже ее щель. – «Должно быть я болен, или уже умер».– Ты что-то говорила о ванной? Веди. Нам не следует заставлять ждать великого торговца сыром.Пока он мылся, девушка мыла его ноги, терла спину и расчесывала волосы. После этого, она втерла приятно пахнувшую мазь в его икры, чтобы облегчить боли, и помогла вновь облачиться в детский наряд – в старомодные штаны бордового цвета и голубой бархатный дублет, украшенный парчой.– Милорд желает видеть меня после трапезы? – Спросила она, зашнуровав его обувь.– Нет. Я завязал с женщинами. – «Со шлюхами».К его радости, девушка очень легко пережила это разочарование.– Если милорд предпочитает мальчиков, я распоряжусь, чтобы кто-нибудь ожидал его в постели.«Милорд предпочитает вернуть жену. Милорд предпочитает девушку по имени Тиша».– Все, что мне нужно знать: куда отправляются шлюхи?Девушка сжала зубы. – «Она меня презирает», – догадался он. – «Но не сильнее, чем я сам себя презираю». – Несмотря на то, что он перетрахал кучу женщин, которым был отвратителен один его, Тириона Ланнистера вид, но некоторые из них хотя бы притворялись, что испытывают к ней приязнь. – «Немножечко отвращения даже может быть освежающим, как брют после десертного вина».– Знаешь, я передумал. – Сказал он. – Ожидай меня в постели. Голая, если не трудно, потому что я буду слишком пьян, чтобы разбираться с твоими нарядами. Рот держи закрытым, а ноги раздвинутыми, и мы оба отлично проведем время. – Он одарил ее вожделенным взглядом, но в ответ заслужил только отвращение. – «Никто не боится карликов». – Даже лорд Тайвин не боялся, хотя у Тириона был арбалет.– Ты стонешь, когда тебя трахают? – Спросил он ее.– Если это нравится милорду.– Милорду понравится тебя душить. Именно так я поступил с моей прежней шлюшкой. Думаешь, твой хозяин станет возражать? Определенно, не станет. У него сотни таких, как ты, но больше нет никого вроде меня. – На этот раз, когда он осклабился, он увидел, что ей страшно.Иллирио возлежал на пышной тахте, пожирая острый перец и мелкий лучок из деревянного блюда. Его лоб был украшен испариной, а поросячьи глазки сияли из-за толстых щек. Когда он двигал руками, возникало сияние драгоценных камней: оникса и опалов, тигрового глаза и турмалина, рубинов, аметистов, сапфиров, изумрудов, черного янтаря и нефрита, черных бриллиантов и зеленого жемчуга. – «На одни эти кольца, я мог бы жить всю оставшуюся жизнь», – умилился Тирион. – «Вот только, будет умнее их не просить».– Проходи, садись, мой маленький друг. – Иллирио, приглашая, повел рукой.Карлик вскарабкался в кресло. Оно было слишком велико для него. Это был целый трон, украшенный подушками, созданный специально, чтобы вместить могучую задницу магистра, с толстыми ляжками, которые могли выдержать вес его тела. Тирион Ланнистер всю жизнь прожил в мире, который был слишком большой для него, но в доме Иллирио Мопатиса эта диспропорция приняла гротескные размеры. – «Я словно мышь, угодившая в берлогу мамонта», – ухмыльнулся он своим мыслям. – «Но у мамонта неплохой винный погреб». – От этой мысли он почувствовал приступ жажды. Он попросил вина.– Как тебе девушка, которую я к тебе отправил? – Спросил Иллирио.– Если б я хотел девушку, я бы попросил девушку. Я лишился носа, а не языка.– Если она тебе не угодила…– Она делает все, что от нее требуется.– Надеюсь. Ее обучали в Лиссе, где лучше всех учат искусству любви. И еще она говорит на общем языке. Королю это очень нравилось.– Я убиваю королей, разве ты не слышал? – Тирион злобно улыбнулся поверх чаши с вином. – Мне не нужны королевские объедки.– Как хочешь. Лучше приступим к еде. – Иллирио хлопнул в ладоши, и в комнату вбежали слуги.Начали они с бульона, сваренного из крабов и рыбы-черта, с холодной подливой из яиц с лаймом. Затем появились перепелки, зажаренные в меду, седло барашка, и гусиная печень в винном соусе, пастернак в масле с молочным поросенком. От одного вида этого изобилия Тириону стало дурно, но он заставил себя из вежливости попробовать ложку супа, и, едва попробовав, обо всем забыл. Поварихи хоть и были старыми и толстыми, но дело свое знали отменно. Никогда прежде он не ели ничего вкуснее, даже при дворе.Обсасывая косточки куропатки, он спросил Иллирио про утренний вызов. Толстяк только пожал плечами.– Неприятности на востоке. Астапор пал, и Мийэрин тоже. Это гхизарские рабовладельческие города, которые были древними даже, когда мир был еще молод. – Поросенок был разрезан на ломти, и Иллирио дотянулся до одного из них поподжаристее, взял руками, и обмакнул его в сливовый соус.– Залив Рабов от Пентоса далеко, – сказал Тирион, слизывая гусиный паштет с кончика ножа. Никто на свете не может быть проклят сильнее, чем убийца родичей, напомнил он себе, улыбнувшись.– Это так. – Согласился Иллирио. – Но мир это одна большая паутина, и никто не может прикоснуться к одной нити, не потревожив остальные. – Он вновь хлопнул в ладоши. – Ешь, давай.Слуги внесли цаплю, фаршированную фигами, телячьи котлеты, бланшированные в миндальном молоке, сельдь в сметане, жаренный лук, вонючий сыр, блюда с улитками и сладкими булочками, и черного лебедя в оперении. От лебедя Тирион отказался, потому что вспомнил о памятном ужине с сестрой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108