– Это старый Гемфри. Он милый и добродушный. Но он, бедняга, глухонемой.
У меня захолонуло сердце. Глухонемой! Тот, кто не может ничего рассказать. Значит, случилось что-то страшное.
Глава семьдесят первая
Мы подъехали к роскошному дому Карлтонов. Гемфри слез с козел. Едва он знаками и мычанием дал знать о нашем приезде, как поднялась обычная беготня и суета. Мне показалось, что слуги испуганы, растеряны. Во всем я угадывала признаки свершившегося несчастья. Мы еще не успели войти в дом, как навстречу нам быстрыми шагами вышел Санчо. Он очень изменился, похудел.
– Санчо, дорогой! – Коринна бросилась к нему. – Тебе было плохо? Ты так исхудал! Где дети?
Он сжал ее тонкие руки в своих сильных пальцах.
– Коринна! Я должен поговорить с тобой наедине. Прости нас, Эмбер.
Обняв Коринну за плечи, он увлек ее в дом. Я все поняла. Но я так устала, так отупела от этой своей усталости, что мне уже было все равно. Вслед за служанкой я прошла в одну из гостевых комнат, разделась, вымылась и прилегла. Я уснула быстро.
Пробудил меня удар гонга. Я открыла глаза, осознала, где я. Значит, пора ужинать. Сквозь задернутые занавеси я различила, что уже стемнело. Я позвонила. Вошла служанка и одела меня, затем причесала. Она делала все умело, но тоже показалась мне испуганной и смущенной. Я не рискнула задавать ей вопросы. Чувствовалось, что это только смутит ее еще больше. Конечно, ей велели ни на какие вопросы не отвечать и самой ни о чем не спрашивать. Кто велел? Конечно, Санчо.
Я спустилась в столовую. Множество свечей в серебряных подсвечниках создавало ощущение уюта и тепла. Я с некоторым изумлением посмотрела на богато накрытый стол. Льняная белая скатерть, отделанная кружевом, серебряные приборы, хрусталь, фарфор… Еще одна загадка. Но я устала от загадок.
Ко мне порывисто приблизилась нарядная Коринна. На ней было шелковое голубое платье, удивительно шедшее к ее синим глазам и черным волосам. Она бросилась мне на грудь, обняла и расцеловала в обе щеки.
– Эмбер, Эмбер! Сегодня у нас праздник! Наконец-то после всего страшного, после всех мучений… – на мгновение голос ее пресекся, на глазах выступили слезы. Но тотчас же она оправилась. – Нет, нет, только не плакать! С этого дня начинается хорошая полоса в нашей жизни. Я все знаю, Эмбер. Я знаю, что ты скрывала от меня смерть мамы; ты боялась, что я не вынесу. А я вела себя словно глупый эгоистичный ребенок, ревновала. Ты берегла меня. Я так благодарна тебе. О Боже! Ну какая же я дурочка! Я забыла сказать тебе самое главное. Мелинда спасена! Моя любимая девочка! Я уже видела ее…
Силы покинули меня. Я разрыдалась. Коринна тоже заплакала. Мы плакали навзрыд, обняв друг друга. Затем разом очнулись. Теперь мы могли глядеться друг в друга, как в зеркало. Заплаканные лица, мокрые щеки, припухшие глаза и покрасневшие веки. Мы кинулись в спальню Коринны, умылись холодной водой и припудрились.
Теперь мне окончательно стала ясна тактика Санчо. Он не хотел ошеломлять Коринну. Поэтому он прислал на пристань глухонемого и приказал остальным слугам до поры до времени молчать. Но чего это стоило мне! Однако я поняла и простила его.
Когда мы снова вошли в столовую, нас уже ждал Санчо. Рядом с ним я увидела незнакомца. Оба любезно поклонились дамам. Незнакомец оказался крепким смуглолицым человеком; судя по внешнему виду, нашим ровесником; у него был орлиный профиль, мясистые губы и сильные мускулистые руки. Санчо представил его нам.
– Сеньор Этторе Биокка, из Милана. А это ее светлость Эмбер, герцогиня Райвенспер, и леди Коринна.
Сеньор Биокка поклонился почтительно.
– Дозволено ли мне будет сидеть в присутствии столь знатной дамы? – спросил он несколько церемонно.
Речь, естественно, шла обо мне.
– Разумеется, вы можете сесть, – живо откликнулась я. – Я ненавижу все эти старомодные условности, которые только мешают веселому и свободному знакомству добрых людей.
Сеньор Биокка ответил мне восхищенным взглядом. Я тотчас угадала в нем человека, умеющего окружить женщину прелестной атмосферой комплиментов и милой лести. Мы принялись болтать, обмениваться остроумными шутками. Коринна и Санчо не отставали от нас.
Впрочем, за ужином я так ничего и не узнала об этом неожиданном госте. Все затмил наш с Коринной фейерверк кокетства. Однако когда, покончив с вкусной и изысканной трапезой, мы перешли в гостиную, пришло время серьезной беседы. Мы расположились в удобных креслах у пылающего камина.
– Этторе, – начал Санчо, – тот самый человек, о котором я уже говорил Коринне. В сущности, именно благодаря его помощи была спасена маленькая Мелинда. Мы, Этторе и я, вместе побывали в таких обстоятельствах, которые по-настоящему сближают людей, способствуют зарождению истинной крепкой дружбы. Я полагаю, мы все должны принять Этторе в наш интимный кружок.
Коринна радостно захлопала в ладоши. Я подумала о том, что любопытно будет узнать поподробнее, что именно хотел сказать Санчо этим выражением: «принять в наш интимный кружок». Мне пришли на ум некоторые забавные предположения и положения. Я улыбнулась.
– Но Эмбер еще не знает всех наших приключений, – продолжал Санчо.
– Между прочим, и я ничего толком не успела узнать, – вставила Коринна.
– Сейчас мы с Этторе расскажем вам обо всем.
Глава семьдесят вторая
Сначала пришлось говорить одному Санчо. Наш новый друг все еще чувствовал себя несколько скованно. Но затем разговорился и он. То, что мы узнали, было и вправду удивительно.
Едва получив весть о похищении Мелинды, Санчо решил смело отправиться в джунгли. Он полагал пойти в одиночку, потому что боялся, что большое количество людей напугает индейцев, они начнут стрелять из луков, придется отвечать на эти выстрелы, непременно будут жертвы, и самое страшное, вся эта кровавая суматоха может способствовать гибели девочки. Санчо уже встречался с индейцами, немного знал их язык и обычаи. Он не думал, что девочка похищена для жертвоприношения. Поэтому он твердо и решительно отказался от помощи соседей-плантаторов, которые даже предлагали поджечь ближние заросли, чтобы напугать индейцев. Взяв с собой оружие и припасы, Санчо отправился в джунгли один.
Он отлично сознавал, что решается на смелое и, возможно, безнадежное предприятие. Он и сам мог погибнуть.
Санчо знал, что индейские племена малочисленны и постоянно враждуют друг с другом. Вся жизнь их проходит в мелких стычках и столкновениях. Джунгли для Санчо не были просто хаотическим нагромождением экзотических растений, в глуши которых прятались опасные дикари. Санчо мог различать индейские тропы. Он знал, где искать поселения.
Однако ему не повезло. Углубившись в заросли, он шел почти целый день. По его расчетам он уже должен был выйти на тропу. Он понимал, распознавал по многим приметам, что здесь не так давно прошли индейцы. Конечно, это могли быть только похитители. Поселения индейцев находились гораздо дальше, и в этих местах они не охотились.
Наступила ночь – время охоты хищных зверей. Санчо провел эту ночь на высоком дереве. Снизу раздавалось грозное рыканье тигров и ягуаров. На рассвете он спустился; разумеется, он очень устал. На этот раз он дошел до небольшого скопления высоких скал. Место было ему незнакомо. Значит, он заблудился. Санчо понимал, что главное – это не впадать в панику, не поддаваться безумному страху. Он сорвал большое количество спелых бананов, связал их лианами и перенес эти связки в расщелину. Начинался дождь и дальше идти было нельзя.
Тропический ливень – это не то что даже самая страшная буря в Англии. Трудно себе представить сплошную стену дождя; резкие плотные струи, сбивающие с ног, душащие, слепящие человека.
В расщелине Санчо пришлось провести два дня. Питался он бананами, не было никакой возможности разжечь огонь, хотя он захватил с собой огниво.
Когда дождь наконец завершился, надо было решать: куда, в какую сторону двигаться. Прежде всего надо было найти реку. Индейские поселения находятся в достаточной близости от воды. Это понятно, ведь вода необходима для питья и приготовления пищи.
Санчо не собирался блуждать наугад. Для начала он решил определить направление поисков. Тщательно всматривался он в окружавшую его зелень деревьев и прочих растений. Надо было во что бы то ни стало распознать следы человека, ощутить едва уловимый запах дыма.
Но вот Санчо показалось, что он все же уловил желанный запах. Жгли костер. Теперь он знал, куда идти.
Но определить направление пути – это было еще полдела. Когда он выйдет к индейцам, как ему вести себя, чтобы не вызвать их враждебность… Все это надо было обдумать быстро.
Санчо лихорадочно вспоминал все индейские слова, которые знал; все обычаи…
Теперь запах дыма сделался совершенно отчетливым. Санчо слышал голоса. Еще немного – и он различит людей. Но сразу показываться им он не станет. Он будет следить за ними издали и постепенно сообразит, что ему надо делать.
Однако Санчо недооценил своих противников. Ему резко заломили руки за спину, болезненно откинули голову, завязали глаза. Все это проделывалось в молчании. Санчо понял – это индейцы. Он не был достаточно осторожен и обнаружил себя. Однако ему хватило опыта и знаний для того, чтобы не сопротивляться. Сопротивление могло бы стоить ему жизни, а освободиться ему бы, конечно, не удалось. Санчо подумал, что, может быть, это даже к лучшему, то, что он попал в плен. Во всяком случае, своей цели он достиг – он у индейцев. Его тащили, связав лианами, сунув ему в рот кляп из травянистого волокна, завязав глаза. Разумеется, было больно, неприятно, унизительно, но надо было терпеть.
Наконец он явственно ощутил запах дыма. На костре, похоже, жарился дикий поросенок – индейское лакомство. Санчо различал тихие мужские голоса, затем несколько женских. Он понял, что его внесли в шалаш и оставили там. Оставалось только ждать и прислушиваться.
Санчо напрягал слух в надежде услышать хоть что-нибудь о похищенной девочке. Но те немногие слова, которые ему удалось разобрать и понять, никак не проясняли дела. Этот индейский диалект в основном не был ему знаком. Он проголодался, но, кажется, накормить его не спешили. Сон может приглушить чувство голода. Санчо попытался уснуть. Это ему удалось. Он спокойно сказал себе, что в его ситуации не стоит нервничать: или он погибнет, или останется в живых; или спасет девочку, или же нет. Бежать не имеет смысла. Поэтому лучше позаботиться о себе и выспаться.
Разбудил Санчо новый голос, раздавшийся почти рядом. Это говорил не индеец, Санчо сразу понял, сердце забилось. Но говорил этот человек на том же диалекте, что и индейцы, схватившие Санчо.
Можно ли было рассчитывать на помощь и поддержку? Да, этот человек был белым, европейцем, но он мог оказаться бандитом, который использует индейцев в своих целях; он мог быть непосредственно причастен к похищению Мелинды. Когда Санчо сказал об этом, я вспомнила негодяя Мердока. О, какое уже далекое прошлое!
В Америке было множество разбойников. Одни из них объединялись в шайки, другие действовали в одиночку: третьи сколачивали шайки из местных жителей и беглых рабов. Из Франции и Англии в Америку ссылали преступников. Именно поэтому Санчо не спешил радоваться. Я чуть было не написала, что, проснувшись, он лежал с открытыми глазами, но это было отнюдь не так. Ведь глаза его были завязаны. В шалаш вошел человек. Санчо ощутил шаги обутых ног. Это был он!
Человек приближался. Да, Санчо заранее определил все возможные варианты своей судьбы. Но одно дело: все продумать, все знать заранее, и совсем другое – чувствовать, лежа с завязанными глазами и связанными руками и ногами, как приближается к тебе неведомый человек. Возможно, смерть наступит спустя несколько мгновений, ведь он просто может перерезать тебе горло ножом. Все мы знаем, что мы смертны, но не могу себе представить, чтобы для человека самый миг смерти не был неожиданным, как бы он к нему ни готовился заранее.
Санчо переживал мучительные тягостные мгновения. Он говорил сам себе: «Возможно, сейчас все кончится. Я не знаю, что ждет меня затем, я готов ко всему, даже к небытию».
Но ничего страшного не произошло. Человек заговорил по-испански.
– Вы испанец? – спросил он. – Не бойтесь. Вам не сделают зла.
С этими словами он быстро сорвал повязку с глаз Санчо. Пока он возился с лианами, распутывая узлы, чтобы освободить руки и ноги пленника, Санчо успел разглядеть его. Это был наш новый друг Этторе, одетый в охотничий костюм. Санчо понял, что перед ним человек умный и образованный. Это было ясно даже по интонации незнакомца. Санчо размял занемевшие руки, растер ноги. Незнакомец смотрел на него с дружелюбной усмешкой.
– Кто вы? – спросил Санчо.
– Этторе Биокка, – представился незнакомец. Он присел рядом с Санчо и рассказал о себе.
Сын небогатого дворянина, Этторе рано потерял родителей. Умного энергичного мальчика воспитали родственники. Первоначальное образование он получил в одном из монастырей на юге Италии. Но духовная карьера не привлекла его. Ему хотелось путешествовать, увидеть мир. Неожиданное наследство помогло осуществлению этой мечты. Сначала юноша отправился в Париж, где некоторое время обучался в Сорбонне. Затем жажда знаний привела его в Лондон и Кембридж. Этторе особенно заинтересовался странными племенами, живущими в отдаленных частях света. Он собирал и систематизировал все сведения об этих племенах. Это оказались сказки, предания, легенды, самые разнообразные рассказы очевидцев, одни из которых были явным вымыслом, другие – отличались несомненной правдивостью. Но Этторе решил, что основным в его будущей книге должны стать описания его собственных наблюдений. Преследуя эту цель, он приехал в Америку и бесстрашно вступил в контакт с аборигенами джунглей. Постепенно индейцы прониклись к нему доверием. Он следовал за ними по их потайным тропам, старался примирять вождей враждующих племен. Оказалось, ему было известно о похищении девочки. Этторе и сам собирался отыскать похитивших маленькую Мелинду и вернуть ребенка домой.
– Но с какой целью она похищена? – спросил Санчо. – Не причинят ли ей вреда?
– Насколько мне известно, – ответил Этторе, – инициаторами похищения были негры-рабы, бежавшие с плантации. Сейчас, в том племени, где она находится, спорят из-за ее судьбы. Одни полагают, что следует отдать ее родителям, взяв с них выкуп; другие считают, что девочка должна остаться здесь, чтобы, став взрослой, рожать белых детей.
– Она в том племени, где мы находимся сейчас? – Санчо уже испытывал нетерпение.
– Нет. Сейчас мы движемся к стоянке племени, которое враждует с племенем, похитившим Мелинду.
– Мы тоже в свою очередь похитим ее?
– О нет. Я думаю, нам добровольно отдадут ее.
– Что же нам делать сейчас?
– Будем двигаться с этим племенем. Я сказал им, что вы мой друг.
– Вы спасли мне жизнь!
– Не стоит благодарности. Я не люблю возвышенных слов и интонаций.
– Я вижу, вам здесь доверяют.
– Да. Пожалуй, я даже немного горжусь этим. В сущности, этим беднягам угрожает серьезная опасность. Колонисты могут отыскать и перебить их. Уровень развития общественных инстинктов у местных индейцев достаточно низкий, они не в состоянии объединиться для борьбы за свою жизнь. Но, несмотря на все это, я надеюсь, что усилия энтузиастов, подобных мне, помогут им выжить и сохранить следы их культуры.
– Вы полагаете, этих энтузиастов будет так много?
– Полагаю, количество их будет увеличиваться. Скорее всего, они в конце концов даже объединятся.
– Вас интересно слушать.
Глава семьдесят третья
Теперь Санчо беспрепятственно двигался вместе с индейцами и со своим новым другом. В пути индейцы охотились и несли с собой закопченное мясо диких свиней. Женщины собирали бананы и другие съедобные плоды. На кострах они готовили пищу – банановую кашу и жареное мясо. Это были низкорослые люди, приземистые, сильные и выносливые. У женщин была небольшая грудь и не было талии. Лица у всех были круглые с большими черными глазами, очень смуглые. Борода у мужчин не росла. Все они были совершенно обнажены. Одежду им заменяла раскраска тела. Красную, белую и черную краски индейцы получали из сока растений. Их нагота вовсе не казалась бесстыдной. Волосы и мужчины, и женщины стригли очень коротко с помощью ножей и выбривали макушку. Они по-своему любили чистоту, часто купались, имели специальные отхожие места.
Наконец мы прибыли на стоянку, которая представляла собой большое, отгороженное переплетенными кольями пространство. Внутри этого пространства, вокруг гладко утоптанной площадки, расположились шалаши и гамаки. У Этторе был здесь свой шалаш, куда он и отвел Санчо.
– Каковы теперь наши планы? – Санчо тревожился за судьбу маленькой Мелинды.
– Сейчас это племя готовится к войне с племенем, похитившим девочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
У меня захолонуло сердце. Глухонемой! Тот, кто не может ничего рассказать. Значит, случилось что-то страшное.
Глава семьдесят первая
Мы подъехали к роскошному дому Карлтонов. Гемфри слез с козел. Едва он знаками и мычанием дал знать о нашем приезде, как поднялась обычная беготня и суета. Мне показалось, что слуги испуганы, растеряны. Во всем я угадывала признаки свершившегося несчастья. Мы еще не успели войти в дом, как навстречу нам быстрыми шагами вышел Санчо. Он очень изменился, похудел.
– Санчо, дорогой! – Коринна бросилась к нему. – Тебе было плохо? Ты так исхудал! Где дети?
Он сжал ее тонкие руки в своих сильных пальцах.
– Коринна! Я должен поговорить с тобой наедине. Прости нас, Эмбер.
Обняв Коринну за плечи, он увлек ее в дом. Я все поняла. Но я так устала, так отупела от этой своей усталости, что мне уже было все равно. Вслед за служанкой я прошла в одну из гостевых комнат, разделась, вымылась и прилегла. Я уснула быстро.
Пробудил меня удар гонга. Я открыла глаза, осознала, где я. Значит, пора ужинать. Сквозь задернутые занавеси я различила, что уже стемнело. Я позвонила. Вошла служанка и одела меня, затем причесала. Она делала все умело, но тоже показалась мне испуганной и смущенной. Я не рискнула задавать ей вопросы. Чувствовалось, что это только смутит ее еще больше. Конечно, ей велели ни на какие вопросы не отвечать и самой ни о чем не спрашивать. Кто велел? Конечно, Санчо.
Я спустилась в столовую. Множество свечей в серебряных подсвечниках создавало ощущение уюта и тепла. Я с некоторым изумлением посмотрела на богато накрытый стол. Льняная белая скатерть, отделанная кружевом, серебряные приборы, хрусталь, фарфор… Еще одна загадка. Но я устала от загадок.
Ко мне порывисто приблизилась нарядная Коринна. На ней было шелковое голубое платье, удивительно шедшее к ее синим глазам и черным волосам. Она бросилась мне на грудь, обняла и расцеловала в обе щеки.
– Эмбер, Эмбер! Сегодня у нас праздник! Наконец-то после всего страшного, после всех мучений… – на мгновение голос ее пресекся, на глазах выступили слезы. Но тотчас же она оправилась. – Нет, нет, только не плакать! С этого дня начинается хорошая полоса в нашей жизни. Я все знаю, Эмбер. Я знаю, что ты скрывала от меня смерть мамы; ты боялась, что я не вынесу. А я вела себя словно глупый эгоистичный ребенок, ревновала. Ты берегла меня. Я так благодарна тебе. О Боже! Ну какая же я дурочка! Я забыла сказать тебе самое главное. Мелинда спасена! Моя любимая девочка! Я уже видела ее…
Силы покинули меня. Я разрыдалась. Коринна тоже заплакала. Мы плакали навзрыд, обняв друг друга. Затем разом очнулись. Теперь мы могли глядеться друг в друга, как в зеркало. Заплаканные лица, мокрые щеки, припухшие глаза и покрасневшие веки. Мы кинулись в спальню Коринны, умылись холодной водой и припудрились.
Теперь мне окончательно стала ясна тактика Санчо. Он не хотел ошеломлять Коринну. Поэтому он прислал на пристань глухонемого и приказал остальным слугам до поры до времени молчать. Но чего это стоило мне! Однако я поняла и простила его.
Когда мы снова вошли в столовую, нас уже ждал Санчо. Рядом с ним я увидела незнакомца. Оба любезно поклонились дамам. Незнакомец оказался крепким смуглолицым человеком; судя по внешнему виду, нашим ровесником; у него был орлиный профиль, мясистые губы и сильные мускулистые руки. Санчо представил его нам.
– Сеньор Этторе Биокка, из Милана. А это ее светлость Эмбер, герцогиня Райвенспер, и леди Коринна.
Сеньор Биокка поклонился почтительно.
– Дозволено ли мне будет сидеть в присутствии столь знатной дамы? – спросил он несколько церемонно.
Речь, естественно, шла обо мне.
– Разумеется, вы можете сесть, – живо откликнулась я. – Я ненавижу все эти старомодные условности, которые только мешают веселому и свободному знакомству добрых людей.
Сеньор Биокка ответил мне восхищенным взглядом. Я тотчас угадала в нем человека, умеющего окружить женщину прелестной атмосферой комплиментов и милой лести. Мы принялись болтать, обмениваться остроумными шутками. Коринна и Санчо не отставали от нас.
Впрочем, за ужином я так ничего и не узнала об этом неожиданном госте. Все затмил наш с Коринной фейерверк кокетства. Однако когда, покончив с вкусной и изысканной трапезой, мы перешли в гостиную, пришло время серьезной беседы. Мы расположились в удобных креслах у пылающего камина.
– Этторе, – начал Санчо, – тот самый человек, о котором я уже говорил Коринне. В сущности, именно благодаря его помощи была спасена маленькая Мелинда. Мы, Этторе и я, вместе побывали в таких обстоятельствах, которые по-настоящему сближают людей, способствуют зарождению истинной крепкой дружбы. Я полагаю, мы все должны принять Этторе в наш интимный кружок.
Коринна радостно захлопала в ладоши. Я подумала о том, что любопытно будет узнать поподробнее, что именно хотел сказать Санчо этим выражением: «принять в наш интимный кружок». Мне пришли на ум некоторые забавные предположения и положения. Я улыбнулась.
– Но Эмбер еще не знает всех наших приключений, – продолжал Санчо.
– Между прочим, и я ничего толком не успела узнать, – вставила Коринна.
– Сейчас мы с Этторе расскажем вам обо всем.
Глава семьдесят вторая
Сначала пришлось говорить одному Санчо. Наш новый друг все еще чувствовал себя несколько скованно. Но затем разговорился и он. То, что мы узнали, было и вправду удивительно.
Едва получив весть о похищении Мелинды, Санчо решил смело отправиться в джунгли. Он полагал пойти в одиночку, потому что боялся, что большое количество людей напугает индейцев, они начнут стрелять из луков, придется отвечать на эти выстрелы, непременно будут жертвы, и самое страшное, вся эта кровавая суматоха может способствовать гибели девочки. Санчо уже встречался с индейцами, немного знал их язык и обычаи. Он не думал, что девочка похищена для жертвоприношения. Поэтому он твердо и решительно отказался от помощи соседей-плантаторов, которые даже предлагали поджечь ближние заросли, чтобы напугать индейцев. Взяв с собой оружие и припасы, Санчо отправился в джунгли один.
Он отлично сознавал, что решается на смелое и, возможно, безнадежное предприятие. Он и сам мог погибнуть.
Санчо знал, что индейские племена малочисленны и постоянно враждуют друг с другом. Вся жизнь их проходит в мелких стычках и столкновениях. Джунгли для Санчо не были просто хаотическим нагромождением экзотических растений, в глуши которых прятались опасные дикари. Санчо мог различать индейские тропы. Он знал, где искать поселения.
Однако ему не повезло. Углубившись в заросли, он шел почти целый день. По его расчетам он уже должен был выйти на тропу. Он понимал, распознавал по многим приметам, что здесь не так давно прошли индейцы. Конечно, это могли быть только похитители. Поселения индейцев находились гораздо дальше, и в этих местах они не охотились.
Наступила ночь – время охоты хищных зверей. Санчо провел эту ночь на высоком дереве. Снизу раздавалось грозное рыканье тигров и ягуаров. На рассвете он спустился; разумеется, он очень устал. На этот раз он дошел до небольшого скопления высоких скал. Место было ему незнакомо. Значит, он заблудился. Санчо понимал, что главное – это не впадать в панику, не поддаваться безумному страху. Он сорвал большое количество спелых бананов, связал их лианами и перенес эти связки в расщелину. Начинался дождь и дальше идти было нельзя.
Тропический ливень – это не то что даже самая страшная буря в Англии. Трудно себе представить сплошную стену дождя; резкие плотные струи, сбивающие с ног, душащие, слепящие человека.
В расщелине Санчо пришлось провести два дня. Питался он бананами, не было никакой возможности разжечь огонь, хотя он захватил с собой огниво.
Когда дождь наконец завершился, надо было решать: куда, в какую сторону двигаться. Прежде всего надо было найти реку. Индейские поселения находятся в достаточной близости от воды. Это понятно, ведь вода необходима для питья и приготовления пищи.
Санчо не собирался блуждать наугад. Для начала он решил определить направление поисков. Тщательно всматривался он в окружавшую его зелень деревьев и прочих растений. Надо было во что бы то ни стало распознать следы человека, ощутить едва уловимый запах дыма.
Но вот Санчо показалось, что он все же уловил желанный запах. Жгли костер. Теперь он знал, куда идти.
Но определить направление пути – это было еще полдела. Когда он выйдет к индейцам, как ему вести себя, чтобы не вызвать их враждебность… Все это надо было обдумать быстро.
Санчо лихорадочно вспоминал все индейские слова, которые знал; все обычаи…
Теперь запах дыма сделался совершенно отчетливым. Санчо слышал голоса. Еще немного – и он различит людей. Но сразу показываться им он не станет. Он будет следить за ними издали и постепенно сообразит, что ему надо делать.
Однако Санчо недооценил своих противников. Ему резко заломили руки за спину, болезненно откинули голову, завязали глаза. Все это проделывалось в молчании. Санчо понял – это индейцы. Он не был достаточно осторожен и обнаружил себя. Однако ему хватило опыта и знаний для того, чтобы не сопротивляться. Сопротивление могло бы стоить ему жизни, а освободиться ему бы, конечно, не удалось. Санчо подумал, что, может быть, это даже к лучшему, то, что он попал в плен. Во всяком случае, своей цели он достиг – он у индейцев. Его тащили, связав лианами, сунув ему в рот кляп из травянистого волокна, завязав глаза. Разумеется, было больно, неприятно, унизительно, но надо было терпеть.
Наконец он явственно ощутил запах дыма. На костре, похоже, жарился дикий поросенок – индейское лакомство. Санчо различал тихие мужские голоса, затем несколько женских. Он понял, что его внесли в шалаш и оставили там. Оставалось только ждать и прислушиваться.
Санчо напрягал слух в надежде услышать хоть что-нибудь о похищенной девочке. Но те немногие слова, которые ему удалось разобрать и понять, никак не проясняли дела. Этот индейский диалект в основном не был ему знаком. Он проголодался, но, кажется, накормить его не спешили. Сон может приглушить чувство голода. Санчо попытался уснуть. Это ему удалось. Он спокойно сказал себе, что в его ситуации не стоит нервничать: или он погибнет, или останется в живых; или спасет девочку, или же нет. Бежать не имеет смысла. Поэтому лучше позаботиться о себе и выспаться.
Разбудил Санчо новый голос, раздавшийся почти рядом. Это говорил не индеец, Санчо сразу понял, сердце забилось. Но говорил этот человек на том же диалекте, что и индейцы, схватившие Санчо.
Можно ли было рассчитывать на помощь и поддержку? Да, этот человек был белым, европейцем, но он мог оказаться бандитом, который использует индейцев в своих целях; он мог быть непосредственно причастен к похищению Мелинды. Когда Санчо сказал об этом, я вспомнила негодяя Мердока. О, какое уже далекое прошлое!
В Америке было множество разбойников. Одни из них объединялись в шайки, другие действовали в одиночку: третьи сколачивали шайки из местных жителей и беглых рабов. Из Франции и Англии в Америку ссылали преступников. Именно поэтому Санчо не спешил радоваться. Я чуть было не написала, что, проснувшись, он лежал с открытыми глазами, но это было отнюдь не так. Ведь глаза его были завязаны. В шалаш вошел человек. Санчо ощутил шаги обутых ног. Это был он!
Человек приближался. Да, Санчо заранее определил все возможные варианты своей судьбы. Но одно дело: все продумать, все знать заранее, и совсем другое – чувствовать, лежа с завязанными глазами и связанными руками и ногами, как приближается к тебе неведомый человек. Возможно, смерть наступит спустя несколько мгновений, ведь он просто может перерезать тебе горло ножом. Все мы знаем, что мы смертны, но не могу себе представить, чтобы для человека самый миг смерти не был неожиданным, как бы он к нему ни готовился заранее.
Санчо переживал мучительные тягостные мгновения. Он говорил сам себе: «Возможно, сейчас все кончится. Я не знаю, что ждет меня затем, я готов ко всему, даже к небытию».
Но ничего страшного не произошло. Человек заговорил по-испански.
– Вы испанец? – спросил он. – Не бойтесь. Вам не сделают зла.
С этими словами он быстро сорвал повязку с глаз Санчо. Пока он возился с лианами, распутывая узлы, чтобы освободить руки и ноги пленника, Санчо успел разглядеть его. Это был наш новый друг Этторе, одетый в охотничий костюм. Санчо понял, что перед ним человек умный и образованный. Это было ясно даже по интонации незнакомца. Санчо размял занемевшие руки, растер ноги. Незнакомец смотрел на него с дружелюбной усмешкой.
– Кто вы? – спросил Санчо.
– Этторе Биокка, – представился незнакомец. Он присел рядом с Санчо и рассказал о себе.
Сын небогатого дворянина, Этторе рано потерял родителей. Умного энергичного мальчика воспитали родственники. Первоначальное образование он получил в одном из монастырей на юге Италии. Но духовная карьера не привлекла его. Ему хотелось путешествовать, увидеть мир. Неожиданное наследство помогло осуществлению этой мечты. Сначала юноша отправился в Париж, где некоторое время обучался в Сорбонне. Затем жажда знаний привела его в Лондон и Кембридж. Этторе особенно заинтересовался странными племенами, живущими в отдаленных частях света. Он собирал и систематизировал все сведения об этих племенах. Это оказались сказки, предания, легенды, самые разнообразные рассказы очевидцев, одни из которых были явным вымыслом, другие – отличались несомненной правдивостью. Но Этторе решил, что основным в его будущей книге должны стать описания его собственных наблюдений. Преследуя эту цель, он приехал в Америку и бесстрашно вступил в контакт с аборигенами джунглей. Постепенно индейцы прониклись к нему доверием. Он следовал за ними по их потайным тропам, старался примирять вождей враждующих племен. Оказалось, ему было известно о похищении девочки. Этторе и сам собирался отыскать похитивших маленькую Мелинду и вернуть ребенка домой.
– Но с какой целью она похищена? – спросил Санчо. – Не причинят ли ей вреда?
– Насколько мне известно, – ответил Этторе, – инициаторами похищения были негры-рабы, бежавшие с плантации. Сейчас, в том племени, где она находится, спорят из-за ее судьбы. Одни полагают, что следует отдать ее родителям, взяв с них выкуп; другие считают, что девочка должна остаться здесь, чтобы, став взрослой, рожать белых детей.
– Она в том племени, где мы находимся сейчас? – Санчо уже испытывал нетерпение.
– Нет. Сейчас мы движемся к стоянке племени, которое враждует с племенем, похитившим Мелинду.
– Мы тоже в свою очередь похитим ее?
– О нет. Я думаю, нам добровольно отдадут ее.
– Что же нам делать сейчас?
– Будем двигаться с этим племенем. Я сказал им, что вы мой друг.
– Вы спасли мне жизнь!
– Не стоит благодарности. Я не люблю возвышенных слов и интонаций.
– Я вижу, вам здесь доверяют.
– Да. Пожалуй, я даже немного горжусь этим. В сущности, этим беднягам угрожает серьезная опасность. Колонисты могут отыскать и перебить их. Уровень развития общественных инстинктов у местных индейцев достаточно низкий, они не в состоянии объединиться для борьбы за свою жизнь. Но, несмотря на все это, я надеюсь, что усилия энтузиастов, подобных мне, помогут им выжить и сохранить следы их культуры.
– Вы полагаете, этих энтузиастов будет так много?
– Полагаю, количество их будет увеличиваться. Скорее всего, они в конце концов даже объединятся.
– Вас интересно слушать.
Глава семьдесят третья
Теперь Санчо беспрепятственно двигался вместе с индейцами и со своим новым другом. В пути индейцы охотились и несли с собой закопченное мясо диких свиней. Женщины собирали бананы и другие съедобные плоды. На кострах они готовили пищу – банановую кашу и жареное мясо. Это были низкорослые люди, приземистые, сильные и выносливые. У женщин была небольшая грудь и не было талии. Лица у всех были круглые с большими черными глазами, очень смуглые. Борода у мужчин не росла. Все они были совершенно обнажены. Одежду им заменяла раскраска тела. Красную, белую и черную краски индейцы получали из сока растений. Их нагота вовсе не казалась бесстыдной. Волосы и мужчины, и женщины стригли очень коротко с помощью ножей и выбривали макушку. Они по-своему любили чистоту, часто купались, имели специальные отхожие места.
Наконец мы прибыли на стоянку, которая представляла собой большое, отгороженное переплетенными кольями пространство. Внутри этого пространства, вокруг гладко утоптанной площадки, расположились шалаши и гамаки. У Этторе был здесь свой шалаш, куда он и отвел Санчо.
– Каковы теперь наши планы? – Санчо тревожился за судьбу маленькой Мелинды.
– Сейчас это племя готовится к войне с племенем, похитившим девочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50