Пораженная Таня чуть не потеряла сознание:– Так это!…Лешка вновь вынужден был зажать жене рот рукой, хотя сам еле сдержал возглас удивления. Перед ними стоял призрак Варфоломеева.Немного придя в себя, Казарин внимательно посмотрел на Татьяну и тихо прошептал:– Ты в порядке?– В порядке… – как-то не очень уверенно ответила она.– Если я сегодня сам не сойду с ума, это будет большая удача…Тем временем Герман Степанович скрылся в центральном соборе монастыря.– Откуда он здесь взялся? – пробормотала Татьяна и, сделав шаг вперед, споткнулась о труп, который несколько минут назад нашел Казарин.– Что это, пьяный? – не поняла она.Когда же до нее дошло, что она наступила на мертвое тело, ее ноги подкосились.– Ну, ну, ну, – Алексей успел поддержать жену и строго добавил: – Смотри внимательно, куда ступаешь.Когда Таня немного пришла в себя, он потащил ее за руку в сторону центрального собора.– Иди за мной след в след. Поняла?Танька молча кивнула, и они двинулись за Варфоло-меевым.Приоткрыв тяжелые железные двери, Варфоломеев прошел внутрь. Затем пересек пустое пространство и оказался у дальнего придела. Крякнув, Герман Степанович запустил руку в нишу возле окна, вытащил на свет книгу и в то же мгновение почувствовал затылком холод металла.– Здравствуйте, Герман Степанович. Все никак не можете успокоиться?Алексей держал пистолет на вытянутой руке, внимательно следя за тем, что делает старик.– Аккуратно кладем на пол штык-нож, пистолет, книгу и под моим чутким руководством садимся на скамеечку справа.Для начала, отбросив подальше оружие, Алексей пододвинул к себе ногой книгу и дал знак Тане. Та быстро наклонилась и взяла ее в руки.– Вот так. Замечательно, – отступив на несколько шагов, подытожил Казарин.Герман Степанович сел на скамейку и поднял глаза. Переведя взгляд с дула пистолета на Алексея, он расплылся в радостной улыбке.– Алексей!Лицо Варфоломеева подобрело еще больше, когда он увидел Таню.– Татьяна!!! – воскликнул он. – По-прежнему вместе и по-прежнему ищете приключения на свою голову.Казарин не остался в долгу.– И на вашу тоже, Герман Степанович, – спокойно произнес он.Повисла неловкая пауза. С последней их встречи прошло уже несколько лет, но Алексею не хотелось вступать в разговор с человеком, который принес столько горя ему и его семье. Варфоломеев это почувствовал и с горьким сарказмом заметил:– Что ж ты молчишь и ни о чем не спросишь? Ну спроси же, не стесняйся: «Где ж тебя, старый хрыч, все это время черти носили?»Алексей усмехнулся:– Мы об этом после поговорим, потом… а сейчас давайте к делу.– А какие у нас могут быть дела? – наивным голосом спросил 1ерман Степанович – Вы же сюда за книгой приехали, так?– Ну, так, – согласился Алексей.– Теперь она у вас, – кивнул Варфоломеев на Таню. – Будем считать, что вы в очередной раз удачно перебежали мне дорогу.Молчавшая до сих пор Таня не выдержала:– А вы бы не ходили поперек! – Татьяна с сожалением оглядела Варфоломеева с ног до головы. – Сколько можно, Герман Степанович? Посмотрите на себя, что с вами стало?Варфоломеев усмехнулся:– Все такая же заботливая и активная. Одно слово – комсомолка Шапилина…– Казарина, – поправила его Татьяна. Варфоломеев удивленно вскинул брови:– Поженились, значит?Он заулыбался и от радости даже начал потирать руки. Ни Алексей, ни Татьяна так и не поняли, откуда он вытащил еще один пистолет. Дуло мгновенно было направленно на Татьяну. Лешка сделал непроизвольное движение в сторону Германа, но его остановил резкий окрик:– Алексей, пожалей Таню! Казарин остановился.– Слушай меня внимательно и не делай глупостей, – изменившимся голосом приказал Варфоломеев. – Странно, что твой отец не научил тебя этому трюку. И не вбил в голову, что грамотные люди на такие дела с одним пистолетом не ходят. – Герман Степанович говорил быстро, не давая Лешке опомниться. – Ты можешь стрелять, но не сомневайся, что выстрелов будет два. И два трупа: мой и Татьяны. Не думаю, что тебе это надо. Значит, будем вести себя разумно. Предлагаю ничью. Ты сейчас оставляешь нас двоих, а сам на всех порах летишь в трапезную…Тут Варфоломеев сделал небольшую паузу и эффектно произнес:– Там мои люди с минуты на минуту– могут добить твоих отца и мать.Казарину показалось, что он ослышался.– Какую мать? – не понял Алексей и покосился на Таню, до которой тоже с трудом доходил смысл последних слов старика.Несмотря на весь трагизм ситуации, Варфоломеев не смог сдержать улыбки – настолько комичные выражения появились на лицах его бывших воспитанников.– Какую мать?! – с издевкой переспросил Герман Степанович. – Да твою, Алеша, твою. Надеюсь, у них будет возможность самим тебе все рассказать.Варфоломеев перестал улыбаться, лицо его вновь стало каменным.– Торопись. А за Татьяну не беспокойся – не трону. Во-первых, долг у меня перед тобой за 41-й год, а во-вторых, старая любовь, говорят, не ржавеет.Совершенно потерянный, Лешка продолжал стоять на месте, не отводя дула пистолета с Варфоломеева. Его голова отказывалась что-либо понимать.– Алешка, не верь ему, – неожиданно закричала Татьяна. – Какая мать, какой отец?! Он же блефует! Ты что, не видишь?!Варфоломеев криво усмехнулся и, не сводя глаз с руки Алексея, судорожно сжимающей пистолет, полез в нагрудный карман.– Держи! – И он кинул в сторону Тани какую-то красную книжечку.Татьяна поймала ее на лету, развернула и быстро пробежала глазами.– Это удостоверение Владимира Константиновича, – растерянно пробормотала она и посмотрела на мужа.Вновь наступила невыносимая пауза. Казарин и Варфоломеев продолжали неотрывно следить за малейшими движениями друг друга. Алексей никак не мог решиться оставить жену одну, однако чем дальше, тем яснее он понимал, что другого выхода у него нет. И тут на помощь пришла Татьяна.– Иди, Алешка, не теряй времени, все будет нормально. – Она попыталась изобразить на лице подобие улыбки.– Ну, смотрите, Герман Степанович… – угрожающе произнес Алексей и попятился к выходу.Когда Варфоломеев вышел из трапезной, Афанасий подошел к Казарину-старшему поближе, что-то поискал языком за левой щекой, сплюнул и произнес:– Даю вам три минуты подумать. Зачем ломать кости, если можно их не ломать. Петя, держи их обоих на мушке, а я пока доем то, что не успел…Он придвинул к столу скамейку и, крякнув, сел возле алюминиевой миски, рядом с которой лежал огромный кусок черного хлеба. Почесав небритый подбородок, Афанасий приступил к трапезе. От его громкого чавканья Анна сморщилась. Это не ускользнуло от внимания столующегося.– Что, не нравится? Ничего, скоро не понравится еще больше.Анна отвернулась. Наступила мертвая тишина, прерываемая лишь ритмичным до омерзения чавканьем. Наконец Афанасий закончил, вновь поискал что-то языком за щекой, встал, подошел к Казарину и, ни слова не говоря, ударил его прикладом автомата по ребрам. Анна вскрикнула, попыталась вскочить, но, отброшенная Петром назад, вновь рухнула на скамейку.– Я же говорил, что не понравится, – сказал Афанасий и икнул.– Ладно, черт с вами, я все скажу, только не трогайте его больше. – Анна не отрываясь смотрела на согнувшегося Владимира.– Ну, вот и правильно, чего, правда, ссориться, – вздохнул Афанасий и молча уставился на Анну.– Код у Германа.– А я-то думал, мы договорились. – Афанасий вновь поднял автомат.– Да говорят же вам, табличка с кодом была в удостоверении! – истерично закричала Анна и еще раз попыталась вскочить. Но Петр вновь отбросил ее назад.Афанасий почесал небритый подбородок.– А он знает?– Вы у меня спрашиваете?!Афанасий задумался, и в зале вновь наступила гнетущая тишина.– Хорошо, кабы так, – произнес он наконец. – Петька, не спускай с них глаз, а я быстренько.Он засеменил к двери, звякнуло тяжелое железное кольцо, и небритый человек в сутане скрылся в черном проеме.Лешка выскочил из собора и со всех ног бросился к трапезной, где на втором этаже тускло горел свет. Вся остальная территория была погружена во мрак. С Афанасием они столкнулись на лестнице. Лешке повезло, он успел отскочить в сторону и вжаться в стену в полуметре от входной двери.С одиноким Петром Казарин-старший разобрался быстро. Помог все тот же камень-неваляшка, спрятанный в рукаве. Петру достаточно было на секунду отвести глаза, как послышался свист… Удар пришелся в висок, и, захрипев, Петр завалился набок.– Аннушка, ты просто умница, – произнес Владимир, после чего взялся за бок и поморщился, – больно… сволочь…В этот момент скрипнула дверь и в темном проеме показалась фигура в монашеском одеянии. И снова послышался свист камня-выручалочки, но Афанасий ловко увернулся и вдруг произнес Лешкиным голосом:– Батя, так и убить можно…В эту же секунду на улице раздался взрыв…– Танька! – крикнул Лешка и стремглав выскочил наружу. За ним бросились Казарин-старший и Анна.Тани в соборе не было. Анна, Владимир Константинович и Лешка вновь выбежали наружу и остановились в нерешительности, лихорадочно соображая, куда двигаться дальше.И тут они увидели Татьяну, появившуюся из-за угла. Она, спотыкаясь, кинулась к мужу, уткнулась ему в грудь, и с ней началась истерика. Насмерть перепуганный, Лешка вначале убедился, что с женой все в порядке, и только затем, борясь с подступившим к горлу комком, спросил:– Это он?Татьяна кивнула и сквозь слезы начала сбивчиво бормотать:– Он. Приказал идти с ним вон до той башни, открыл дверь хода, ведущего куда-то вниз, попрощался, с иронией посоветовал продолжать изучать историю, особенно подземные ходы, и потребовал, чтобы через минуту я была далеко. А потом этот взрыв.– Так, дамы, вы остаетесь здесь, а мы с Лешкой – на место происшествия, – произнес молчавший до сих пор Казарин-старший и первым рванул в сторону стены.Внутри башни стояло облако пыли, а весь пол был завален грудой битого кирпича.– Узнаю почерк барона фон Шпеера, -• медленно произнес Владимир Константинович и, махнув рукой, направился к выходу.Когда Казарины увидели Анну и Таню, те мирно сидели на большом камне и о чем-то оживленно беседовали. Видно было, что контакт они наладили сразу. Татьяна успокоилась, и лишь красные глаза выдавали ее недавнее состояние. Подойдя к ним, Лешка нерешительно остановился, но ситуацию разрядил Владимир Константинович.– Думаю вас не нужно теперь представлять друг другу, – сказал он, лукаво взглянув на Лешку и Анну.– А я-то как рада, два Казариных на меня одну – это слишком, – шмыгнув носом, добавила Танька.Анна подошла к Алексею, посмотрела на него снизу вверх и вдруг провела рукой по его щеке.– Господи, какой же ты у меня огромный…Шапилин шел к машине, стоящей на знаменитом «уголке» возле Никольских ворот. Его лицо было серым от напряжения. За ним следовала охрана и несколько высокопоставленных офицеров НКВД. Один из них пытался что-то объяснить на ходу:– Петр Саввич, это рискованно. Казарин подвел всех. Предлагаю остановить поиски и начать служебное расследование.Шапилин распахнул дверцу.– Тогда начните это расследование с меня, полковник Энкавэдэшник тихо, но очень четко произнес:– Если понадобится…Шапилин замер, потом смерил наглеца презрительным взглядом, но ответить не успел.– Товарищ генерал! Товарищ генерал!!! Казарин звонил. Нашлась англичаночка!От подъезда Первого корпуса бежал адъютант. Шапи-лин расстегнул верхнюю пуговицу френча и победно глянул на энкавэдэшника:– Засунь свое расследование, полковник, знаешь куда?Проводив Владимира Константиновича и Татьяну, Алексей с Анной поднялись на стену, с которой были видны все окрестности и идущая к монастырю дорога. Алексей заботливо постелил на каменный выступ предусмотрительно подобранную сутану и усадил на нее мать. А она вес смотрела на дорогу, по которой удалялись две фигурки – присутствие в монастыре замначальника ГОНа и дочери Шапилина было совсем не обязательно, вернее, нежелательно.– Не волнуйтесь… не волнуйся, – тут же поправился Алексей. – Отец с Танькой через полтора часа будут уже в Москве. – Затем он посмотрел на часы и со знанием дела добавил: – Опергруппа приедет, думаю, побыстрее. В общем, у тебя есть минут сорок, чтобы рассказать мне, где же ты была все это время.Анна поправила волосы и на минуту задумалась. Перед ее глазами опять поплыли образы, которые она долгие годы гнала от себя, чтобы не сойти с ума от тоски. Она вновь окунулась в ненавистный двадцатый, который застал ее в Севастополе. Снова увидела нагруженный народом и тюками баркас, свое бледное с воспаленными глазами лицо, отражающееся в мутной воде, и много чего еще, о чем старалась забыть.– Ты остался в госпитале в городе, – наконец произнесла она глухим, не знакомым самой себе голосом. – Володя усадил меня в лодку и с верным человеком отправился за тобой. Лишь надежда, что вы успеете на последний пароход, заставила меня согласиться сесть в баркас. Впрочем, я мало что соображала в тот момент. Высокая температура сделала свое дело. А когда нас накрыло снарядом, все оборвалось в один миг. Это потом я узнала, что меня спас наш есаул.Лешка, не отрываясь, смотрел на мать.– Что было дальше?– Очнулась я только в Константинополе. О том, что красные захватили и расстреляли всех, кто пытался уплыть последним пароходом из Севастополя, мне долго не говорили. Как я выжила потом – не знаю. Те дни я не очень хорошо помню. Долгое время бросалась к любому, кто вырывался из России. Плакала, умоляла вспомнить мельчайшие детали: а вдруг? Но ничего. Долгие годы – ничего. Вот так я лишилась всего: мужа, сына, Родины… Только сердце обмануть нельзя.Анна потрепала сына по волосам.– Сколько писем я написала в Красный Крест. Все напрасно. Кто знал, что Татищевы теперь и не Татищевы вовсе. Потом, уже в Англии, я встретила Джеральда. Все как-то потихоньку наладилось. Боже мой, двадцать лет! А когда я тебя увидела там, на аэродроме, я думала, у меня сердце разорвется. Решила, что померещилось…Лешка улыбнулся:– А я, представляешь, до 41 -го слушал потрясающую историю: папа – красный командир, мама – красный комиссар. Правда, два года назад, благодаря Герману Степановичу, папину биографию мы подправили. А теперь вот и мамину…Алексей замолчал и посмотрел на мать. Анна хотела что-то сказать, но подходящих слов так и не нашла. Она отвернулась и, обхватив руками плечи, о чем-то задумалась. В глазах у нее стояли слезы. А Лешка вдруг взял ее ладонь и прижал к своему лбу. В этот момент, забыв обо всем на свете, он испытывал абсолютное счастье… Но тут внизу послышался шум мотора. К монастырю подъехал грузовик, и из него высыпал отряд милиционеров.Через пятнадцать минут они уже ходили по территории, стаскивая трупы под стену собора. А Лешка и Анна беседовали со старшим – майором богатырского телосложения.– Неужели, товарищ капитан, вы их один всех уложили? – задал, наконец, наиболее интересующий его вопрос майор.– Ну а кто, по-вашему?Майор восхищенно посмотрел на Казарина. Тот подбоченился.– Если бы вы знали, товарищ майор, сколько раз жизнь заложницы и моя висели на волоске, но… – Казарин сделал театральную паузу, скромно потупил глаза и продолжил: – Как видите, обошлось…– «Обошлось!» Нет, ну вы слышите, «обошлось!» Да тебя же качать надо, героя давать, черт возьми!Анна вдруг повернулась и отошла в сторону. Плечи ее вздрагивали.– Что, так переживает? – тихо спросил майор.– Угу.А Анна в этот момент еле сдерживала смех…На следующий день Алексей стоял на привычном месте в кабинете Шапилина и глядел в потолок.– Хоть кол на голове у тебя теши, – распекал зятя Петр Саввич, – а ты все свое. Неужели так сложно.– сначала сообщить, где в случае чего искать твое тело, а потом уже бежать под пули? А?! Чего молчишь, как сыч?– Я не молчу, – угрюмо ответил Казарин. – Я думаю, где это место в следующий раз будет.– Будем считать, что договорились. – Шапилин попытался скрыть улыбку. Затем вынул из стола большой конверт и протянул Алексею.– Петр Саввич, – нахмурился тот, – можно хоть день с семьей провести? Я жену обещал в ресторан сводить.– Разговорчики! Ты сначала ознакомься.Алексей нехотя открыл конверт, в котором лежала бумага, вся усеянная сургучными печатями и британскими вензелями. Он повертел ее в руках и вопросительно посмотрел на Шапилина.– Это тебе от англичан, – гордо пояснил Петр Саввич. – И ресторан, и отдых с семьей, и личная благодарность от посла их величества…Алексей почесал затылок:– А можно?– В таком виде – нельзя. А вот в таком… – Шапилин полез в стол и эффектным жестом вынул из ящика майорские погоны. – В таком будет в самый раз! Глава последняя В ресторане гостиницы «Аврора» было шумно и весело. За столом у окна сидели четверо: Лешка, Танька, Владимир Константинович и Анна. Было уже поздно, но они никак не могли наговориться. Самое ужасное, что все понимали – это их последняя встреча. Через два дня Анна и Джеральд улетали в Англию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34