Не оставалось больше никаких сомнений. Теперь
нужна какая-нибудь пустяковая царапина, чтобы показалась кровь, и Ганири
имеет право попросить об окончании боя. Ответ ему уже вертелся у Вэлли на
языке. Толчок, выпад, защита, удар, защита... Горрамини вскрикнул и упал,
держась за живот. Внезапно наступила полная тишина.
Тяжело дыша, Нанджи отступил и с улыбкой посмотрел на Вэлли.
- Целителя! - Люди бросились к раненому. Вэлли, расталкивая всех,
рванулся вперед. Ганири опустился на колени перед своим товарищем, но рана
Горрамини была смертельной.
Целитель не стал даже осматривать жертву.
- Я за это не возьмусь! - объявил он.
Тарру повернулся и пошел прочь.
- Тарру! - голос Вэлли был похож на раскат грома. На какое-то
мгновение о раненом забыли. Люди в тревоге смотрели на Вэлли и на Тарру,
который резко развернулся, взглянул на Вэлли и сказал:
- Да!
Горрамини вскрикивал и стонал в предсмертных муках.
- Сейчас вы проверите, как мой подопечный знает сутры, которые
необходимы для четвертого ранга!
При виде этой бессмысленной смерти в душе Вэлли закипела ярость,
кулаки его сжимались, зубы скрежетали. Это был гнев Вэлли Смита, не Шонсу.
Тарру колебался, вид у него был столь же грозный.
Вэлли сделал вызов.
Духи смерти витали совсем рядом, они ждали Горрамини, они смотрели,
кому еще может понадобиться их помощь...
- Я отменяю это испытание! - сказал Тарру. - Если вы его обучили...
Все мы знаем, какая у вашего вассала память. - Он огляделся в поисках
клеймовщика, которого вызвали в надежде, что Ушастый получит следующий
ранг. - Я объявляю Нанджи мастером! - Он пристально посмотрел на Вэлли. -
Что-нибудь еще?
Вэлли покачал головой - секретный вызов отменен. Тарру отвернулся.
Люди просто растворялись в воздухе. Трасингджи кивнул клеймовщику и
тоже ушел. На площадке остались только стонущий Горрамини, который лежал в
луже собственной крови, Ганири, с рыданиями склонившийся над своим другом,
и Нанджи. Он все еще держал в руках меч. Казалось, происходящее его
совершенно не трогает, что он не испытывает ничего, кроме удовлетворения.
Клеймовщик в нерешительности топтался рядом. Целитель ушел, ни разу не
обернувшись.
- Поздравляю, мастер. - В голосе Вэлли слышалась горечь.
Нанджи сиял.
- Спасибо, мой повелитель. Вы не делаете дырок в наплечных ремнях?
- Нет, - ответил Вэлли. Ему показалось, что Горрамини слышал вопрос.
- Ну и я не буду. - Нанджи ждал, пока его жертва умрет, чтобы забрать
меч.
И ни единого слова, думал Вэлли, ни единого слова сожаления!
Только один человек захотел пожать победителю руку. Нанджи довольно
усмехнулся и принял поздравления Бриу. Тот бросил на Вэлли безразличный
взгляд, прижал кулак к сердцу и ушел. Что бы Вэлли ни делал, все это
унижало достоинство Бриу, вот и сегодня его ученик, который многие годы
вводил его в заблуждение, стал настоящим воином.
Мучения умирающего пришли к концу. Ганири закрыл другу глаза. Когда
он поднялся, его место занял Нанджи. Он хотел обтереть меч об одежду
мертвеца, ведь светлейший Шонсу сделал с Хардуджу то же самое. Потом он
повернулся к секунданту. Вэлли пришлось взять клинок Горрамини. Он встал
на колени и протянул его победителю.
Нанджи осмотрел меч.
- Неплохая железка, - сказал он одобрительно.

6
На лбу у ученика Нанджи прибавилось два знака, Вэлли дал ему
необходимые сведения о секретных вызовах для третьего и четвертого рангов,
и теперь Ржавый стал мастером Нанджи, воином четвертого ранга. Сейчас ему
надо соответственно одеться.
Мастерская портного - это убогая маленькая комната в дальнем конце
казарм. Нанджи купил здесь оранжевую юбку и зажим для волос с оранжевым
камнем. У его кумира тоже есть камень, а значит, и ему следует приобрести
такой же. Оранжевый не идет к его рыжим волосам, но теперь он стал похож
на молодого бога огня, который весь светится радостью. Он долго
прихорашивался перед зеркалом: раны и следы ушибов все еще видны, но,
несмотря на это, он остался очень доволен собой. О Горрамини он так и не
задумался.
Вэлли смотрел на него с грустью и сомнением. В одеянии среднего
ранга, полный какой-то новой уверенности, Нанджи выглядел теперь на много
лет старше, чем тогда, в первый день, когда Вэлли встретил его на пляже.
Казалось даже, что он вырос и держался теперь довольно самонадеянно.
Теперь не скажешь, что он неуклюжий. Возможно, такое впечатление возникало
из-за того, что у него очень большие руки и ноги. Через несколько лет,
возмужав и окрепнув, Нанджи станет по-настоящему мощным. Неуклюжий
подросток вдруг превратился в довольно опасного молодого воина.
Закончив наконец любоваться собой, новоиспеченный мастер развернулся
к Вэлли.
- Позвольте принести вам клятву, мой повелитель.
- Конечно. - При получении следующего ранга вторая клятва теряет
силу.
Мастерская портного подходила для этой процедуры как нельзя больше,
но Нанджи выхватил меч, опустился на колени и опять стал подопечным
светлейшего Шонсу. И даже во время этого торжественного акта ему было
трудно сдержать улыбку.
- Наверное, вы сейчас отправитесь к священному, мой повелитель? -
спросил он, поднимаясь.
Едва ли не каждый день, в один и тот же час Вэлли отправлялся к
Хонакуре, а сегодня ему было просто необходимо увидеть жреца Ему пора
предпринять какие-то действия, а Хонакура - единственный, кто может
помочь.
- А ты что собираешься делать? - спросил он подозрительно.
- Мне надо продать меч. И потом - у оружейника еще остались мои
деньги. Я хотел бы отнести их родителям, прежде чем мы отсюда уйдем, - он
смотрел на Вэлли невинными глазами.
Воины - это спортсмены, и поэтому они продвигаются по иерархической
лестнице быстрее, чем представители прочих цехов. Друзья детства Нанджи -
все еще Вторые, а некоторые и Первые. Воин четвертого ранга - очень важная
и могущественная персона. Нанджи мимоходом обмолвился, что его отец -
Третий. А ведь были еще младшие братья и сестры, на которых это тоже
должно произвести впечатление.
Значит, у него все-таки есть какие-то человеческие чувства!
- Даю тебе два часа! - сказал Вэлли и тут же остался один, а в
воздухе все еще висела забытая впопыхах улыбка чеширского кота.
Он пошел в храм.
Святейшего Хонакуру видеть нельзя.
Подавляя внезапно проснувшиеся подозрения, Вэлли пошел прогуляться.
Он еще раз осмотрел большую стену в поисках высоких деревьев, но они были
или недостаточно высоки, или росли слишком далеко от стены. Вдоль нее
стояли какие-то старые полуразрушенные строения, но все равно без лестницы
здесь не обойтись. За ним следят, и поэтому с лестницами ничего не
получится.
Он с горечью подумал о том, что рано вывел своего соню на всеобщее
обозрение... Это было ошибкой, но Тарру из-за нее совершил еще худшую.
Клятва крови - не односторонняя, повелитель обязуется защищать своего
вассала. А Тарру безжалостно перешагнул через Горрамини. Его и раньше не
мучили моральные проблемы, а теперь потерял и последние остатки чести. Он
вполне может решиться на какой-нибудь отчаянный шаг.
Вэлли видел только один выход - проскользнуть через ворота
переодетым. Но осуществление такого плана натыкается на множество преград.
Нанджи придет в ужас от подобного бесчестья, кроме того, в этом случае
нельзя будет взять с собой оружие. Риск велик - Шонсу такой огромный, его
легко узнать, но другого выхода, кажется, нет. Тщательно осматривались
даже продовольственные фургоны - по крайней мере так говорили рабы. А до
переправы все равно еще далеко.
И как переодеться? Хвост волос - это неприкосновенно, а его не
спрячешь. Знаки на лбу - тоже священны. Изменять их считается тяжким
преступлением. Вэлли неохотно подумал о том, что Шонсу седьмого ранга
придется стать женщиной и скрыть лоб под длинными волосами. А лбы
закрывают, как он заметил, только рабыни, да и то потому, что черная
полоса проходит через все лицо.
Солнце жгло все сильнее, и, изнывая от жары, Вэлли направился к
казармам. С этой стороны кустарник рос у самого здания, и путь светлейшего
лежал по мощеной дорожке, которая петляла и извивалась в зарослях, похожих
на джунгли. То и дело она разветвлялась, превращаясь в настоящий лабиринт.
Вэлли не очень хорошо знал это место, но заблудиться по-настоящему здесь
трудно. Некоторое время он просто бесцельно блуждал, думая о своих
трудностях и одновременно - как он не без интереса заметил - инстинктивно
запоминая все детали ландшафта... семьсот семьдесят вторая сутра...
Он подошел уже совсем близко к задней стене казарм, когда в кустах
раздался треск: кто-то пробирался к нему. Вэлли остановился, а на дорожку
выбрался раб. Это был здоровый парень с толстыми губами, весь грязный, с
измочаленной черной повязкой на бедрах. Несколько секунд он стоял молча,
тяжело дышал и не спускал с Вэлли глаз. Рука его сжимала садовую лопатку.
Вэлли понял, что это - один из садовников.
- Светлейший, - обратился он к Вэлли.
Рабы не должны этого делать, и опасения Вэлли вспыхнули с новой
силой.
- Да?
Юноша облизнул губы, явно не зная, что еще сказать. Он или очень
нервничает, или просто дурак. Или то и другое вместе.
- Светлейший, - повторил он, - меня послали за вами.
Вэлли попытался мягко, точно ребенку, улыбнуться рабу, но с больными
ему всегда было трудно иметь дело. Он вспомнил Наррина, того идиота из
тюрьмы. Рабство ли ведет к умственным заболеваниям, или же недоразвитых
детей безжалостно продают работорговцам? А в Мире, конечно, нет таких
заведений, где этих несчастных можно было бы запереть и забыть о них.
- Ну вот, ты меня нашел.
- Да, светлейший. - Опять пауза.
- Кто тебя послал?
- Мама.
Тупик.
- Как твою маму зовут?
- Ани, светлейший.
Ах, вот оно что!
- А тебя?
- Анаси, светлейший.
- Отведи меня к ней, Анаси.
Раб кивнул.
- Да, светлейший. - Он повернулся и пошел по дорожке. Вэлли за ним.
Вскоре Вэлли заметил и еще одно обстоятельство - сзади раздавались
шаги. Вот они стихли... опять. За ним, конечно, следят, а в таком
лабиринте держаться на расстоянии нельзя. Слышали ли их разговор? Может,
ему надо вместе с Анаси укрыться в кустах и посмотреть, кто это?
Тропинка кончилась, а он так ничего и не решил. Впереди - стена
казармы и маленькая дверь. Все главные входы - большие и внушительные,
значит, эта, скорее всего, для рабов. Черт! Тропинка больше никуда не
сворачивает. Если сейчас Вэлли исчезнет, его преследователь сразу же
поймет, куда он скрылся.
- Анаси!
Он остановился и повернул к Вэлли свое круглое как луна лицо.
- Что, светлейший?
- Я подожду здесь. Скажи Ани, что я пришел.
Анаси подумал, кивнул и исчез за дверью. Тихо, как только мог, Вэлли
пробрался вдоль стены и спрятался в кустах.
Отпустив Нанджи, он поступил очень глупо: теперь их силы разделены.
Без Нанджи Вэлли становится гораздо уязвимее, а теперь он, возможно,
раскрыл и свои тайные отношения с рабами - Тарру достаточно умен, ему
хватит и небольшого ключа. От Шонсу в интригах плаща и кинжала помощи
мало, но Вэлли Смит должен быть посообразительнее. Идиот! Он ругал себя за
ошибки и чувствовал, как против всех этих хитростей и уловок протестует
натура Шонсу.
Шаги раздавались все громче.
Мимо него прошел маленький худой человек, воин третьего ранга. Увидев
перед собой дверь, он в удивлении остановился. Теперь он стоял к Вэлли
спиной. Вэлли вышел из-за кустов и со всего размаху ударил его в то место,
где плечо переходит в шею. Человек упал. По камням звякнул эфес меча, и
человек застыл без движения.
Ощущение очень приятное. Вэлли потер руки и стал думать, что же
делать дальше. Дверь совсем рядом. Придя в себя, его жертва обязательно
вспомнит, что видел перед собой вход для рабов. Его надо связать и взять с
собой.
Вэлли опустился на колени и присмотрелся внимательнее.
Это был Джангиуки, наставник Ушастого.
Нокаутировать человека, а потом связать - это хорошо для шпиона, но
не для воина. А особенно для человека, у которого совсем недавно появилось
новое тело и который не знал еще своей собственной силы. Он сломал
Джангиуки шею. Парень мертв.
7 О ВОИНСКИХ ПОЕДИНКАХ
Суть
Семь бесчестных поступков:
Нападать без предупреждения,
Нападать на безоружного
Нападать вдвоем на одного,
Использовать любое оружие, кроме меча,
Все, что летит,
Все, что бросают,
Броню или щит.
Пример
Пятьдесят два напали на Лангоними,
Из них он убил половину,
Имя Лангоними знают все,
А кто теперь вспомнит его врагов?
Суть
Бесчестное убийство убивает двух воинов.

7
Вернулся Анаси, с ним были его мать и еще один раб, которого Вэлли
раньше не видел. Он соображал гораздо быстрее, чем Анаси. Светлейшему
угрожает опасность, сказал он. Достопочтенный Тарру устроил в его комнате
засаду: там воины с дубинками и сетями. Светлейший Шонсу не должен туда
возвращаться. Значит, надо послать за Нанджи, решил Вэлли, и искать место,
где можно спрятаться. Они отвели его вниз, в подвалы. Нельзя было
представить ничего, более непохожего на его собственное жилье. Здесь так
мало места, что он не может выпрямиться, даже когда стоит между тяжелых
балок, которые поддерживают потолок. Драться ему здесь будет совершенно
невозможно. Длинный низкий коридор похож на туннель. Через маленькие,
забранные решеткой отверстия проникает слабый свет, он падает на кучи
грязной соломы, на паутину, на разноцветную плесень в углах, на обломки
старой мебели, которую законные владельцы давно уже выбросили. На крючках
висели бережно хранимые лохмотья. Полуразвалившиеся загородки, которые
должны были служить стенами комнат, загораживали только свет. Это была
мужская половина; она больше напоминала стойло, насквозь пропахшее потом и
грязью.
Удивительно не то, что старых рабов посылают на Судилище, удивительно
то, как они доживают до таких лет.
Вэлли тяжело опустился на деревянный стул, у которого не было спинки,
и задумался. Джа уже обо всем сообщили. Анаси вернулся к своим делам в
саду. Джангиуки так и остался лежать под кустом и сейчас, конечно же,
привлекает внимание насекомых.
Убийство! То, что он сделал, - это настоящее убийство и на Земле, и в
Мире. Он мог бы покончить с Джангиуки совершенно законным путем. Вызов,
выпад, блеск меча - для Шонсу это дело пяти секунд, и никто бы даже бровью
не повел. Но он захотел быть милосердным и вот теперь стал убийцей.
Джангиуки третьего ранга... Он не сделал ничего плохого. Он выполнял
приказ - следил за Шонсу. Шпионить за гостем - это еще не нарушение
законов гостеприимства, хотя и дурной тон. Его единственная ошибка в том,
что он принес клятву крови, не зная, какие есть на то основания; конечно
же, рядом, держа меч наготове, стояли Тарру, Трасингджи или кто-нибудь
другой. У парня не было выбора. Может быть, Тарру и нашел какое-нибудь
правдоподобное объяснение: "Светлейший Шонсу похитил меч Богини, а мы
должны его вернуть". В такое поверить достаточно легко, особенно если в
противном случае тебя ждет смерть.
Рано или поздно Тарру поймет, что Шонсу не собирается возвращаться в
свою комнату. Начнутся поиски. Найдут тело Джангиуки. И моральные проблемы
Тарру решатся сами собой. Гончие залают.
Рабовладение, поклонение идолу, смертная казнь, телесные наказания...
все это привело бы Вэлли Смита в ужас. Теперь еще и убийство. Мораль всюду
одинакова - так он сказал мальчику. А бог ему ответил, что об этом надо
забыть. Он не смог.
Шонсу убил бы Джангиуки без всяких угрызений совести, он поступил бы
согласно сутрам и не чувствовал бы за собой никакой вины. Вопросы
гостеприимства решились бы простой цитатой из той или иной сутры, и никто
бы не посмел оспаривать его правоту. А Вэлли Смит этому не научился. Он
обещал, что постарается стать воином, но из этого, кажется, ничего не
получится.
Богине придется найти кого-то другого.
В соломе что-то зашуршало. Он вскочил, но тут же понял, что там
никого нет, по крайней мере из людей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37