Сэр Вальтер и Квентин последовали за аббатом Эндрю наверх, при этом Квентин каждый раз вздрагивал, когда ступеньки скрипели под его ногами.
На верхнем этаже находились кельи монахов, а с ними и кабинет аббата, в обязанности которого помимо присмотра за собратьями входило и управление маленьким монастырем. Аббат Эндрю открыл дверь, вежливо пригласил войти своих посетителей и указал на места возле вытянутого стола, стоящего посередине низкого, освещаемого узким окном помещения.
— Итак? — спросил он после того, как занял место. — Что привело вас ко мне, господа?
— Эта книга, — ответил сэр Вальтер и указал кивком головы Квентину положить книгу на стол и открыть на нужной странице.
Молодой человек немного важно выложил книгу на стол. Ему потребовалось какое-то время, чтобы найти страницу с символом руны. Наконец он раскрыл ее и протянул аббату Эндрю книгу.
Монах, который и понятия не имел, что его ожидало, бросил мимолетный взгляд на знак — и сэр Вальтер заметил, как по его лицу, прежде такому спокойному, пробежала дрожь.
— Откуда у вас это? — спросил предводитель ордена.
— Вам знаком этот знак? — ответил вопросом на вопрос сэр Вальтер.
— Нет. — Аббат чересчур быстро покачал головой. — Но я уже видел подобные знаки. Это руна, не так ли?
— Руна, верно, — подтвердил сэр Вальтер. — Точно такую же руну Квентин нашел нацарапанной на половой доске в галерее незадолго до того, как библиотеку охватило пламя. И такая же точно руна выжжена как знак ремесленника у меня на потолке на одном из панно, которые раньше были в монастырской церкви в Данфермлайне.
— Понимаю, — сказал аббат. — Совпадение стоит того, чтобы задуматься.
— Или, возможно, еще больше, — озабоченно сказал сэр Вальтер. — Мы здесь для того, чтобы выяснить это, достопочтенный аббат. Вы можете рассказать нам что-нибудь об этом знаке?
— Об этом знаке? — Казалось, аббат Эндрю задумался в этот момент. — Нет, — сказал он потом, — сожалею, сэр Вальтер. Я ничего не знаю такого, что бы мог вам рассказать.
— Даже несмотря на то, что этот знак был найден в вашей библиотеке?
— Как вы знаете, монахи моего ордена не строили эту библиотеку.
— Да, не строили, но она находилась в вашем ведении. И Квентин помнит, что как раз на этой полке, отмеченной руной, не хватало книги. Возможно, этот том украли. Отсутствующая улика убийства Джонатана Мильтона.
— Это так, мастер Квентин? — аббат Эндрю вопросительно взглянул на Квентина, и в его взгляде возникла холодная решительность.
— Да, ваша честь, — ответил молодой человек, словно он стоял в зале суда.
— Вы можете припомнить, какая отсутствует книга? — поинтересовался сэр Вальтер. — Пожалуйста, достопочтенный аббат, это очень важно. Так как библиотека сгорела дотла, мы не может перепроверить больше наши предположения. Все, что нам остается, — это надежда на память.
— И иногда она подводит нас, — сказал загадочно аббат. — Мне очень жаль, сэр Вальтер. Я не могу больше помочь вам и вашему племяннику. Я не могу ничего рассказать ни о руне, ни о книге, которая, вероятно, исчезла из собрания библиотеки. Все превратилось в пепел при пожаре, и вам следует оставить эту затею.
— Этого я не могу, дорогой аббат, — возразил сэр Вальтер вежливо, но твердо. — При всем уважении, которое я испытываю к вашему сану и вашему ордену, один из моих учеников был убит в вашей библиотеке, и там же на волосок от гибели оказался мой племянник. Даже инспектор Деллард, похоже, не подвергает сомнению, что изощренный и осторожный убийца вершит свои черные дела в Келсо, и я не успокоюсь до тех пор, пока он не будет найден и не понесет справедливого наказания.
— Вы хотите отомстить? — с тихим упреком спросил аббат.
— Я хочу справедливости, — поправил его твердо сэр Вальтер.
Монах внимательно и долго изучал его. О чем он при этом думал, было нельзя догадаться.
— Как всегда, — сказал он наконец, — ваши наблюдения мне показались важными для инспектора и его людей. Как вы могли уже догадаться, он уже побывал здесь и задал мне некоторые вопросы. И у меня сложилось впечатление, что расследование преступления доверили надежным рукам.
— Может быть, — вмешался сэр Вальтер, — но возможно, что это не так. Инспектор Деллард, кажется, следует своей собственной теории.
— Тогда он уже выследил преступника?
— Или он идет по неправильному следу. Обстоятельства слишком запутанны, чтобы можно было с определенностью сказать об этом сразу. Но я знаю, что могу положиться на своего племянника, достопочтенный аббат. Если Квентин говорит, что он видел этот знак, то я верю ему. Знаете, что означает этот знак?
— Откуда мне знать? — Вопрос аббата звучал непривычно резко.
— Это руна меча, символ из раннего Средневековья, из тех времен, когда ваши предшественники вытравляли язычество.
— Что отнюдь не удивительно. Во многих частях Шотландии сохранились языческие традиции и обычаи вплоть до шестнадцатого столетия. — Аббат Эндрю улыбнулся. — Вам известно упрямство, которое до сих пор свойственно нашим землякам.
— Может быть. Но что-то, назовите это чувством, предположением, говорит мне, что с этим знаком что-то связано. Это не просто руна, преходящий знак, чье значение давно утрачено. Это — символ.
— Символ обычно что-то обозначает, сэр Вальтер, — ответил аббат и изучающе взглянул на Скотта. — Что же должна обозначать эта руна меча?
— Этого я не знаю, — признался хозяин Абботсфорда. — Но я поклялся себе выяснить это. Хотя бы потому, что я виноват перед Квентином и несчастным Джонатаном. И я надеялся, что вы поможете нам в этом.
— Сожалею. — Аббат Эндрю вздохнул и медленно покачал головой, виски которой уже посеребрило время. — Вы знаете, сэр Вальтер, что я дорожу вашей дружбой и являюсь большим поклонником вашего искусства. Но в этом деле я не могу вам помочь. Я хочу сказать вам только одно: оставьте прошлое в покое, сэр. Смотрите вперед и порадуйте тех, кто жив, вместо того, чтобы мстить за мертвых. Это мой вам добрый совет. Пожалуйста, прислушайтесь к нему.
— А если нет?
Мягкая, робкая улыбка скользнула по лицу аббата Эндрю.
— Я не могу принудить вас к этому. Каждому созданию Бог дал право самостоятельно принимать решение. Но я настоятельно прошу вас, сэр Вальтер, принять верное решение. Отрешитесь от этого случая и позвольте инспектору Делларду самому вести расследования.
— Вы мне советуете это? — откровенно спросил сэр Вальтер. — Или вы передаете мне только то, что Деллард поручил вам?
— Инспектор, во всяком случае, только заботится о вашем благополучии, и такое же намерение разделяю и я, — возразил аббат Эндрю спокойно. — Позвольте вас предупредить, сэр Вальтер. Руна — языческий знак, скрытый в потемках времени. Никто не знает, какие тайны она содержит и какие мрачные намерения и мысли она может вызвать. Не стоит это взваливать на неподготовленные плечи.
— О чем вы говорите? О суеверии? Вы? Представитель религии?
— Я говорю о вещах, которые старше, чем вы или я, старше даже, чем эти стены и монастырь. Зло, сэр Вальтер, это не плод воображения. Оно существует так же реально, как все другое, и постоянно пытается ввести нас в искушение. Иногда даже, — тут он указал на раскрытую книгу, лежащую на столе, — посылая нам странные знаки.
Голос аббата, постепенно понижающийся, сошел до шепота. Когда он договорил, было ощущение, что потухло колышущееся пламя. Квентин, побледневший, как мел, при этих словах монаха, почувствовал холодеющий ужас.
Взгляды сэра Вальтера и аббата встретились, и минуту они неотрывно смотрели друг на друга.
— Хорошо, — сказал наконец Скотт. — Я понял. Я благодарю вас за ваши искренние слова, достопочтенный аббат.
— Они были сказаны со всей искренностью. Прошу вас помнить о них, мой друг. Не следуйте больше за этим знаком. Я желаю вам добра.
Сэр Вальтер только кинул в ответ головой. Потом он поднялся, чтобы идти.
Аббат Эндрю лично проводил двух своих посетителей обратно к привратнику. Прощание было кратким и менее сердечным, чем приветствие. Слова, которые были произнесены, оказывали еще свое воздействие.
На улице Квентин целую вечность не осмеливался обратиться к своему дяде, и вопреки своей обычной манере сэр Вальтер, похоже, тоже не был расположен сообщать ему свои мысли. Лишь когда они вернулись обратно в деревню, где их ждала карета, Квентин нарушил свое молчание.
— Дядя? — начал он робко.
— Да, племянник?
— Это было уже второе предостережение, которое мы получили, не так ли?
— Похоже, что так.
Квентин кивнул медленно.
— Знаешь, — он начал делиться своими предположениями, — чем больше я об этом размышляю, тем очевиднее мне становится, что я, видимо, ошибся. Возможно, это был вовсе не этот знак, который я видел. Возможно, это был совершенно другой.
— Ты говоришь, опираясь на воспоминания, или тобой движет страх?
Квентин задумался ненадолго.
— И то, и другое, — колеблясь, сказал он. Сэр Вальтер не удержался и рассмеялся.
— Воспоминание, племянник, не имеет страха. Думаю, ты совершенно точно знаешь, что ты видел, и аббат Эндрю тоже это знает. Я наблюдал за ним, когда он смотрел на руну меча. Ему знаком этот знак, в этом я уверен. И ему известно его значение.
— Но дядя, ты хочешь этим сказать, что аббат Эндрю солгал нам? Церковник?
— Мой мальчик, я доверяю аббату Эндрю и уверен, что он никогда не предпримет ничего, чтобы могло бы нам навредить. Но, без сомнения, он знает больше, чем поведал нам…
Глава 6
Всадник наблюдал с вершины холма за дорогой, ведущей из Джедборо на юге в Галашилс на севере. Возле Ньютаунса она проходила через пропасть, которую пробил в течение долгих столетий Твид. Мягкие склоны холмов здесь непривычно круто превращались в отвесные скалы. Вертикальные стены из глины и песка теснили в этом месте узкое русло реки. Мост возвышался в нескольких ярдах над водой. Сама конструкция из связанных между собой бревен создавала впечатление дерзкого и в то же время шаткого сооружения.
Буквально в полумиле южнее от деревянного моста располагалась развилка, где сходились в одну дороги, ведущие в Джедборо и Келсо. С холма прекрасно просматривались как мост, так и развилка. Всаднику не оставалось ничего больше, как терпеливо ждать. Он уже все подготовил для своего черного дела.
Он был одет в плащ из шерсти темно-зеленого цвета, который помогал ему слиться воедино с окружающей природой и делал почти невидимым под опускающимися низко ветками деревьев. У него на лице была маска из ткани, в которой были проделаны только узкие прорези для глаз, остальные черты его лица были полностью скрыты: самое убедительное доказательство того, что он замышляет что-то недоброе.
Мужчина тяжело дышал. Его широкая грудная клетка резко поднималась и опускалась под плащом, и круп его вороного лоснился от пота. У него почти не осталось времени, чтобы привести в исполнение задание, которое ему поручили. Все должно быть выполнено быстро, медлить нельзя. Если карета из Келсо проехала развилку, то обратного пути больше нет.
Несколько минут назад на востоке поднялся дымовой сигнал. Это означало, что карета Скотта выехала из леса. Скоро она доберется до развилки.
Всадник выпрямился в седле и внимательно посмотрел сквозь ветви деревьев, чтобы еще раз убедиться, что конструкция моста не выдает никаких явных дефектов. Было очень важно, чтобы гибель Вальтера Скотта выглядела как несчастный случай.
За последний час человек в плаще и его люди изрядно потрудились над тем, чтобы обработать мост так, чтобы он обломился под грузом. При хрупком равновесии моста это было совсем не трудно. Если только несколько балок, поддерживающих мост, прогнутся, то вся конструкция обрушится в пропасть, а вместе с ней и то, что на ней находится.
Скотт совершил непростительную ошибку. Своими расследованиями и любопытством он добился того, что влиятельные люди почувствовали для себя угрозу. Человеку в маске было поручено ликвидировать эту угрозу окончательно и таким способом, чтобы не возникло даже малейшего подозрения.
Обрушившийся мост, без сомнения, вызовет множество вопросов, возможно, даже разразится новый диспут между лэндлордами и правительством, которые обоюдно будут обвинять друг друга в случившемся несчастье. Но в целом никто не будет задавать больше вопросов о смерти Вальтера Скотта, чего желали и те, кто заплатил человеку в маске.
Глаза всадника сузились, когда с юго-востока до него долетел цокот копыт лошадей и перезвон сбруи. Почти одновременно раздался крик сойки — условленный сигнал.
Человек в маске с триумфом поднял сжатый кулак. У Скотта и его племянника не оставалось никакого шанса на спасение, они не догадывались, что скачут навстречу смертельной ловушке. Если мост прогнется, то они либо погибнут под обломками, либо утонут в потоке реки, которая в это время была полноводной.
Не говорил ли сам Скотт, что хотел бы умереть, глядя на любимый Твид? Лицо под маской искривилось в гримасе. По крайней мере, это желание будет для него исполнено.
Всадник обратил свой взгляд на юг к развилке дорог; с минуты на минуту он ожидал увидеть, как карета Скотта появится из-за холмов. Он был настолько уверен в исходе дела, что уже мысленно подсчитал монеты, которые обещали ему за убийство. Но неожиданно все изменилось.
В то время как снова раздался крик сойки, теперь уже более резкий, и за ним сразу же второй, на развилке действительно показалась карета, но она ехала не из Келсо, а из Джедборо, и она доберется до моста раньше кареты Скотта.
Человек в маске издал страшное проклятие, выдавшее его низкое происхождение. Разве не втолковывал он своим людям, которых расставил впереди развилки, следить за тем, чтобы по дороге не проехала никакая другая карета?
Взгляды наемного убийцы затравленно метались от моста к развилке. Нет никаких сомнений — чужая карета доберется до пропасти раньше Скотта, и пассажиры вместо него упадут в пучину. За это заказчики ему не заплатят.
Человек на коне впал в панику. Он быстро соскочил с седла, пригнувшись, побежал под низко нависшими ветками ясеней и, рискуя быть замеченным, подал знак тем, кто скрывался по обеим сторонам дороги в кустах. Яростно жестикулируя, он указал в том направлении, откуда через несколько секунд должна была появиться другая карета.
Поспешный взгляд назад на развилку сказал ему, что незнакомая карета уже миновала дорогу в Келсо и теперь прямиком движется к мосту. Она была запряжена двумя лошадьми. На козлах сидел только один кучер, и по чемоданам, которыми была нагружена повозка, человек в маске понял, что речь идет о путешественниках, возможно, даже о британцах с юга. С его губ сорвалось длинное грубое проклятье. Если это происшествие будет стоить жизни британцам, дело привлечет гораздо больше всеобщего внимания, чем при гибели шотландца.
В следующий момент предводитель банды убийц увидел своих людей, приближающихся к нему по джедборской дороге, — шестерых мужчин, которые сидели на лошадях и скакали во весь опор, словно эскадрон драгун гнался за ними. Очевидно, они пропустили карету и теперь пытались ее догнать.
Возможно, подумал человек в маске, не все еще потеряно.
Мэри Эгтон все еще находилась под впечатлением ужасных событий, которые произошли в Джедборо. Воспоминания о мужчинах, которые безжизненно болтались на виселице, не выходили у нее из головы. Она спрашивала себя вновь и вновь: что могли совершить тот старик из таверны и его товарищи, чтобы их повесили на деревенской площади по закону военное времени без суда и следствия?
В этой суровой стране царили другие законы. Еще никогда прежде Мэри не видела человека, который висел на виселице, и чудовищные впечатления преследовали ее — иные, чем у Кити, чья простодушная натура тут же выбрасывала из памяти прочь неприятные события.
— Что случилось, миледи? — спросила она с улыбкой. — Вы все еще кручинитесь из-за этих людей?
Мэри кивнула.
— Это не выходит у меня из головы. Я не могу понять, почему их казнили.
— Я тоже не знаю, миледи. Но уверена, что для этого была уважительная причина. Возможно, это были разыскиваемые преступники. Может быть, — и она в ужасе закрыла себе рот рукой, — забавный чудак, который еще вчера вечером беседовал с вами на постоялом дворе, был убийцей, и вы чудом избежали смерти!
— Возможно, — предположила задумчиво Мэри. — Вопрос только в том, что этот мужчина не выглядел как убийца.
— Этого убийцы никогда не делают, миледи, — возразила ей с обезоруживающей логикой камеристка. — Иначе бы их распознавали в первую же минуту, и убийств больше бы не было.
— Допустим, — сказала Мэри и улыбнулась. Наивная болтовня Кити немного помогла ей избавиться от тоски, которая томила ее. — Но я взглянула в глаза этому старому шотландцу, и что я увидела там…
Резкий крик Китти прервал ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
На верхнем этаже находились кельи монахов, а с ними и кабинет аббата, в обязанности которого помимо присмотра за собратьями входило и управление маленьким монастырем. Аббат Эндрю открыл дверь, вежливо пригласил войти своих посетителей и указал на места возле вытянутого стола, стоящего посередине низкого, освещаемого узким окном помещения.
— Итак? — спросил он после того, как занял место. — Что привело вас ко мне, господа?
— Эта книга, — ответил сэр Вальтер и указал кивком головы Квентину положить книгу на стол и открыть на нужной странице.
Молодой человек немного важно выложил книгу на стол. Ему потребовалось какое-то время, чтобы найти страницу с символом руны. Наконец он раскрыл ее и протянул аббату Эндрю книгу.
Монах, который и понятия не имел, что его ожидало, бросил мимолетный взгляд на знак — и сэр Вальтер заметил, как по его лицу, прежде такому спокойному, пробежала дрожь.
— Откуда у вас это? — спросил предводитель ордена.
— Вам знаком этот знак? — ответил вопросом на вопрос сэр Вальтер.
— Нет. — Аббат чересчур быстро покачал головой. — Но я уже видел подобные знаки. Это руна, не так ли?
— Руна, верно, — подтвердил сэр Вальтер. — Точно такую же руну Квентин нашел нацарапанной на половой доске в галерее незадолго до того, как библиотеку охватило пламя. И такая же точно руна выжжена как знак ремесленника у меня на потолке на одном из панно, которые раньше были в монастырской церкви в Данфермлайне.
— Понимаю, — сказал аббат. — Совпадение стоит того, чтобы задуматься.
— Или, возможно, еще больше, — озабоченно сказал сэр Вальтер. — Мы здесь для того, чтобы выяснить это, достопочтенный аббат. Вы можете рассказать нам что-нибудь об этом знаке?
— Об этом знаке? — Казалось, аббат Эндрю задумался в этот момент. — Нет, — сказал он потом, — сожалею, сэр Вальтер. Я ничего не знаю такого, что бы мог вам рассказать.
— Даже несмотря на то, что этот знак был найден в вашей библиотеке?
— Как вы знаете, монахи моего ордена не строили эту библиотеку.
— Да, не строили, но она находилась в вашем ведении. И Квентин помнит, что как раз на этой полке, отмеченной руной, не хватало книги. Возможно, этот том украли. Отсутствующая улика убийства Джонатана Мильтона.
— Это так, мастер Квентин? — аббат Эндрю вопросительно взглянул на Квентина, и в его взгляде возникла холодная решительность.
— Да, ваша честь, — ответил молодой человек, словно он стоял в зале суда.
— Вы можете припомнить, какая отсутствует книга? — поинтересовался сэр Вальтер. — Пожалуйста, достопочтенный аббат, это очень важно. Так как библиотека сгорела дотла, мы не может перепроверить больше наши предположения. Все, что нам остается, — это надежда на память.
— И иногда она подводит нас, — сказал загадочно аббат. — Мне очень жаль, сэр Вальтер. Я не могу больше помочь вам и вашему племяннику. Я не могу ничего рассказать ни о руне, ни о книге, которая, вероятно, исчезла из собрания библиотеки. Все превратилось в пепел при пожаре, и вам следует оставить эту затею.
— Этого я не могу, дорогой аббат, — возразил сэр Вальтер вежливо, но твердо. — При всем уважении, которое я испытываю к вашему сану и вашему ордену, один из моих учеников был убит в вашей библиотеке, и там же на волосок от гибели оказался мой племянник. Даже инспектор Деллард, похоже, не подвергает сомнению, что изощренный и осторожный убийца вершит свои черные дела в Келсо, и я не успокоюсь до тех пор, пока он не будет найден и не понесет справедливого наказания.
— Вы хотите отомстить? — с тихим упреком спросил аббат.
— Я хочу справедливости, — поправил его твердо сэр Вальтер.
Монах внимательно и долго изучал его. О чем он при этом думал, было нельзя догадаться.
— Как всегда, — сказал он наконец, — ваши наблюдения мне показались важными для инспектора и его людей. Как вы могли уже догадаться, он уже побывал здесь и задал мне некоторые вопросы. И у меня сложилось впечатление, что расследование преступления доверили надежным рукам.
— Может быть, — вмешался сэр Вальтер, — но возможно, что это не так. Инспектор Деллард, кажется, следует своей собственной теории.
— Тогда он уже выследил преступника?
— Или он идет по неправильному следу. Обстоятельства слишком запутанны, чтобы можно было с определенностью сказать об этом сразу. Но я знаю, что могу положиться на своего племянника, достопочтенный аббат. Если Квентин говорит, что он видел этот знак, то я верю ему. Знаете, что означает этот знак?
— Откуда мне знать? — Вопрос аббата звучал непривычно резко.
— Это руна меча, символ из раннего Средневековья, из тех времен, когда ваши предшественники вытравляли язычество.
— Что отнюдь не удивительно. Во многих частях Шотландии сохранились языческие традиции и обычаи вплоть до шестнадцатого столетия. — Аббат Эндрю улыбнулся. — Вам известно упрямство, которое до сих пор свойственно нашим землякам.
— Может быть. Но что-то, назовите это чувством, предположением, говорит мне, что с этим знаком что-то связано. Это не просто руна, преходящий знак, чье значение давно утрачено. Это — символ.
— Символ обычно что-то обозначает, сэр Вальтер, — ответил аббат и изучающе взглянул на Скотта. — Что же должна обозначать эта руна меча?
— Этого я не знаю, — признался хозяин Абботсфорда. — Но я поклялся себе выяснить это. Хотя бы потому, что я виноват перед Квентином и несчастным Джонатаном. И я надеялся, что вы поможете нам в этом.
— Сожалею. — Аббат Эндрю вздохнул и медленно покачал головой, виски которой уже посеребрило время. — Вы знаете, сэр Вальтер, что я дорожу вашей дружбой и являюсь большим поклонником вашего искусства. Но в этом деле я не могу вам помочь. Я хочу сказать вам только одно: оставьте прошлое в покое, сэр. Смотрите вперед и порадуйте тех, кто жив, вместо того, чтобы мстить за мертвых. Это мой вам добрый совет. Пожалуйста, прислушайтесь к нему.
— А если нет?
Мягкая, робкая улыбка скользнула по лицу аббата Эндрю.
— Я не могу принудить вас к этому. Каждому созданию Бог дал право самостоятельно принимать решение. Но я настоятельно прошу вас, сэр Вальтер, принять верное решение. Отрешитесь от этого случая и позвольте инспектору Делларду самому вести расследования.
— Вы мне советуете это? — откровенно спросил сэр Вальтер. — Или вы передаете мне только то, что Деллард поручил вам?
— Инспектор, во всяком случае, только заботится о вашем благополучии, и такое же намерение разделяю и я, — возразил аббат Эндрю спокойно. — Позвольте вас предупредить, сэр Вальтер. Руна — языческий знак, скрытый в потемках времени. Никто не знает, какие тайны она содержит и какие мрачные намерения и мысли она может вызвать. Не стоит это взваливать на неподготовленные плечи.
— О чем вы говорите? О суеверии? Вы? Представитель религии?
— Я говорю о вещах, которые старше, чем вы или я, старше даже, чем эти стены и монастырь. Зло, сэр Вальтер, это не плод воображения. Оно существует так же реально, как все другое, и постоянно пытается ввести нас в искушение. Иногда даже, — тут он указал на раскрытую книгу, лежащую на столе, — посылая нам странные знаки.
Голос аббата, постепенно понижающийся, сошел до шепота. Когда он договорил, было ощущение, что потухло колышущееся пламя. Квентин, побледневший, как мел, при этих словах монаха, почувствовал холодеющий ужас.
Взгляды сэра Вальтера и аббата встретились, и минуту они неотрывно смотрели друг на друга.
— Хорошо, — сказал наконец Скотт. — Я понял. Я благодарю вас за ваши искренние слова, достопочтенный аббат.
— Они были сказаны со всей искренностью. Прошу вас помнить о них, мой друг. Не следуйте больше за этим знаком. Я желаю вам добра.
Сэр Вальтер только кинул в ответ головой. Потом он поднялся, чтобы идти.
Аббат Эндрю лично проводил двух своих посетителей обратно к привратнику. Прощание было кратким и менее сердечным, чем приветствие. Слова, которые были произнесены, оказывали еще свое воздействие.
На улице Квентин целую вечность не осмеливался обратиться к своему дяде, и вопреки своей обычной манере сэр Вальтер, похоже, тоже не был расположен сообщать ему свои мысли. Лишь когда они вернулись обратно в деревню, где их ждала карета, Квентин нарушил свое молчание.
— Дядя? — начал он робко.
— Да, племянник?
— Это было уже второе предостережение, которое мы получили, не так ли?
— Похоже, что так.
Квентин кивнул медленно.
— Знаешь, — он начал делиться своими предположениями, — чем больше я об этом размышляю, тем очевиднее мне становится, что я, видимо, ошибся. Возможно, это был вовсе не этот знак, который я видел. Возможно, это был совершенно другой.
— Ты говоришь, опираясь на воспоминания, или тобой движет страх?
Квентин задумался ненадолго.
— И то, и другое, — колеблясь, сказал он. Сэр Вальтер не удержался и рассмеялся.
— Воспоминание, племянник, не имеет страха. Думаю, ты совершенно точно знаешь, что ты видел, и аббат Эндрю тоже это знает. Я наблюдал за ним, когда он смотрел на руну меча. Ему знаком этот знак, в этом я уверен. И ему известно его значение.
— Но дядя, ты хочешь этим сказать, что аббат Эндрю солгал нам? Церковник?
— Мой мальчик, я доверяю аббату Эндрю и уверен, что он никогда не предпримет ничего, чтобы могло бы нам навредить. Но, без сомнения, он знает больше, чем поведал нам…
Глава 6
Всадник наблюдал с вершины холма за дорогой, ведущей из Джедборо на юге в Галашилс на севере. Возле Ньютаунса она проходила через пропасть, которую пробил в течение долгих столетий Твид. Мягкие склоны холмов здесь непривычно круто превращались в отвесные скалы. Вертикальные стены из глины и песка теснили в этом месте узкое русло реки. Мост возвышался в нескольких ярдах над водой. Сама конструкция из связанных между собой бревен создавала впечатление дерзкого и в то же время шаткого сооружения.
Буквально в полумиле южнее от деревянного моста располагалась развилка, где сходились в одну дороги, ведущие в Джедборо и Келсо. С холма прекрасно просматривались как мост, так и развилка. Всаднику не оставалось ничего больше, как терпеливо ждать. Он уже все подготовил для своего черного дела.
Он был одет в плащ из шерсти темно-зеленого цвета, который помогал ему слиться воедино с окружающей природой и делал почти невидимым под опускающимися низко ветками деревьев. У него на лице была маска из ткани, в которой были проделаны только узкие прорези для глаз, остальные черты его лица были полностью скрыты: самое убедительное доказательство того, что он замышляет что-то недоброе.
Мужчина тяжело дышал. Его широкая грудная клетка резко поднималась и опускалась под плащом, и круп его вороного лоснился от пота. У него почти не осталось времени, чтобы привести в исполнение задание, которое ему поручили. Все должно быть выполнено быстро, медлить нельзя. Если карета из Келсо проехала развилку, то обратного пути больше нет.
Несколько минут назад на востоке поднялся дымовой сигнал. Это означало, что карета Скотта выехала из леса. Скоро она доберется до развилки.
Всадник выпрямился в седле и внимательно посмотрел сквозь ветви деревьев, чтобы еще раз убедиться, что конструкция моста не выдает никаких явных дефектов. Было очень важно, чтобы гибель Вальтера Скотта выглядела как несчастный случай.
За последний час человек в плаще и его люди изрядно потрудились над тем, чтобы обработать мост так, чтобы он обломился под грузом. При хрупком равновесии моста это было совсем не трудно. Если только несколько балок, поддерживающих мост, прогнутся, то вся конструкция обрушится в пропасть, а вместе с ней и то, что на ней находится.
Скотт совершил непростительную ошибку. Своими расследованиями и любопытством он добился того, что влиятельные люди почувствовали для себя угрозу. Человеку в маске было поручено ликвидировать эту угрозу окончательно и таким способом, чтобы не возникло даже малейшего подозрения.
Обрушившийся мост, без сомнения, вызовет множество вопросов, возможно, даже разразится новый диспут между лэндлордами и правительством, которые обоюдно будут обвинять друг друга в случившемся несчастье. Но в целом никто не будет задавать больше вопросов о смерти Вальтера Скотта, чего желали и те, кто заплатил человеку в маске.
Глаза всадника сузились, когда с юго-востока до него долетел цокот копыт лошадей и перезвон сбруи. Почти одновременно раздался крик сойки — условленный сигнал.
Человек в маске с триумфом поднял сжатый кулак. У Скотта и его племянника не оставалось никакого шанса на спасение, они не догадывались, что скачут навстречу смертельной ловушке. Если мост прогнется, то они либо погибнут под обломками, либо утонут в потоке реки, которая в это время была полноводной.
Не говорил ли сам Скотт, что хотел бы умереть, глядя на любимый Твид? Лицо под маской искривилось в гримасе. По крайней мере, это желание будет для него исполнено.
Всадник обратил свой взгляд на юг к развилке дорог; с минуты на минуту он ожидал увидеть, как карета Скотта появится из-за холмов. Он был настолько уверен в исходе дела, что уже мысленно подсчитал монеты, которые обещали ему за убийство. Но неожиданно все изменилось.
В то время как снова раздался крик сойки, теперь уже более резкий, и за ним сразу же второй, на развилке действительно показалась карета, но она ехала не из Келсо, а из Джедборо, и она доберется до моста раньше кареты Скотта.
Человек в маске издал страшное проклятие, выдавшее его низкое происхождение. Разве не втолковывал он своим людям, которых расставил впереди развилки, следить за тем, чтобы по дороге не проехала никакая другая карета?
Взгляды наемного убийцы затравленно метались от моста к развилке. Нет никаких сомнений — чужая карета доберется до пропасти раньше Скотта, и пассажиры вместо него упадут в пучину. За это заказчики ему не заплатят.
Человек на коне впал в панику. Он быстро соскочил с седла, пригнувшись, побежал под низко нависшими ветками ясеней и, рискуя быть замеченным, подал знак тем, кто скрывался по обеим сторонам дороги в кустах. Яростно жестикулируя, он указал в том направлении, откуда через несколько секунд должна была появиться другая карета.
Поспешный взгляд назад на развилку сказал ему, что незнакомая карета уже миновала дорогу в Келсо и теперь прямиком движется к мосту. Она была запряжена двумя лошадьми. На козлах сидел только один кучер, и по чемоданам, которыми была нагружена повозка, человек в маске понял, что речь идет о путешественниках, возможно, даже о британцах с юга. С его губ сорвалось длинное грубое проклятье. Если это происшествие будет стоить жизни британцам, дело привлечет гораздо больше всеобщего внимания, чем при гибели шотландца.
В следующий момент предводитель банды убийц увидел своих людей, приближающихся к нему по джедборской дороге, — шестерых мужчин, которые сидели на лошадях и скакали во весь опор, словно эскадрон драгун гнался за ними. Очевидно, они пропустили карету и теперь пытались ее догнать.
Возможно, подумал человек в маске, не все еще потеряно.
Мэри Эгтон все еще находилась под впечатлением ужасных событий, которые произошли в Джедборо. Воспоминания о мужчинах, которые безжизненно болтались на виселице, не выходили у нее из головы. Она спрашивала себя вновь и вновь: что могли совершить тот старик из таверны и его товарищи, чтобы их повесили на деревенской площади по закону военное времени без суда и следствия?
В этой суровой стране царили другие законы. Еще никогда прежде Мэри не видела человека, который висел на виселице, и чудовищные впечатления преследовали ее — иные, чем у Кити, чья простодушная натура тут же выбрасывала из памяти прочь неприятные события.
— Что случилось, миледи? — спросила она с улыбкой. — Вы все еще кручинитесь из-за этих людей?
Мэри кивнула.
— Это не выходит у меня из головы. Я не могу понять, почему их казнили.
— Я тоже не знаю, миледи. Но уверена, что для этого была уважительная причина. Возможно, это были разыскиваемые преступники. Может быть, — и она в ужасе закрыла себе рот рукой, — забавный чудак, который еще вчера вечером беседовал с вами на постоялом дворе, был убийцей, и вы чудом избежали смерти!
— Возможно, — предположила задумчиво Мэри. — Вопрос только в том, что этот мужчина не выглядел как убийца.
— Этого убийцы никогда не делают, миледи, — возразила ей с обезоруживающей логикой камеристка. — Иначе бы их распознавали в первую же минуту, и убийств больше бы не было.
— Допустим, — сказала Мэри и улыбнулась. Наивная болтовня Кити немного помогла ей избавиться от тоски, которая томила ее. — Но я взглянула в глаза этому старому шотландцу, и что я увидела там…
Резкий крик Китти прервал ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57