И вы знаете, что вам так вести себя не полагается. Вы
не просто знакомый Коростылева, но и офицер милиции.
Я пожал плечами:
Ч Я вынужден так поступать, поскольку не нашел с вами общего языка, а раз
говоры мои не противоречат ни букве, ни смыслу закона.
Ч А вам не приходит в голову, что это смахивает на злоупотребление служе
бным положением? Ч осведомился официальным басом Зацаренный.
Меня пугал его раскатистый, нутряной голос, слова его удручающе впечатля
ли. Я откинулся на спинке стула, положил ногу на ногу и покачал головой:
Ч Ну-ну-ну! Не стращайте меня, пожалуйста, такими категорическими форму
лировками. Вам, как юристу, не надлежит путать понятия «использование до
лжностного положения» и «злоупотребление» оным. Это вещи весьма разные.

Ч А мне кажется, что это софистические игры, Ч сказал Зацаренный. Ч Смы
сл не меняется.
Ч Еще как меняется! Если бы я был не сыщиком, а химиком и в этой ситуации пр
оанализировал состав клея с телеграммы Ч было бы это злоупотребление с
лужебным положением научного сотрудника?
Ч Но вам никто ничего не поручал анализировать! Ч пер на меня грохочущи
м танком Зацаренный. Ч Вам никто не поручал расследовать это дело!
Я на него не сердился. По Ч своему мне даже стали интересны причины его та
кого служебного энтузиазма, но ссориться с ним я не хотел. И по возможност
и мирно сказал:
Ч Я еще раз повторяю вам: я не веду служебного расследования, а запретить
мне интересоваться этой историей нельзя. Вспомните, как сказано в слова
ре Владимира Ивановича Даля: «Расследовать Ч значит исследовать, разыс
кать, разузнать хорошо, верно, разобрать следы зверя, распутать их и высле
дить его». Согласитесь, что, если я, не нарушая законных норм, интересуюсь
обстоятельствами смерти моего друга, никто не может помешать мне в моем
занятии…
Ч Ваш человеческий интерес к этой истории может быть неправильно понят
и истолкован другими людьми, Ч быстро ответил Зацаренный. Ч Они могут
быть недовольны бестактными вопросами, которые вы задаете как частное л
ицо…
Ч Ага! Вот это понятно. Я бы только хотел узнать Ч А кто же вам жалуется на
меня? Кому мои вопросы кажутся бестактными? Кого они оскорбляют? И как их
понимают? Не можете мне сказать?
Зацаренный уселся за стол, сухо кинул мне.
Ч Это не имеет никакого отношения к нашему спору о разнице между злоупо
треблением и использованием вашего положения.
Ч Господи, да о каком злоупотреблении вы говорите? Если я использую, что
Ч либо, то не свое положение, а использую свое профессиональное умение. Я
профессионал в расследовании человеческих горестей. И не только у меня,
у вас у всех случилось большое горе Ч умер хороший человек! И мне непонят
но, что дурного вы находите в моих хождениях и разговорах с людьми? Какой в
ред от этого? Разве я подрываю ваш авторитет? Разве я о ком-нибудь сказал х
оть одно дурное слово?
Глядя в сторону, Зацаренный обронил:
Ч Необязательно говорить о нас плохо, но уже сам факт… Не дело это! Сейча
с люди грамотные пошли, все знают, что вы сыщик и, что вопросы вы задаете не
частные, а сыщицкие, а следовательно, подменяете нас в повседневной деят
ельности.
Ч Ну и, что из этого-то? Ч спросил я
Ч Значит, вы автоматически подрываете веру населения в наши возможност
и. Вы хотите показать, что мы не способны решить наши задачи.
Ч Да не хочу я ничего показывать, Ч сказал я досадливо.
Ч Не бездействуйте, тогда и разговоров не будет! Беда не в моих вопросах,
а в том, что я не могу поколебать вашей убежденности в бесполезности моих
действий.
В этот момент распахнулась дверь, и в кабинет вошел коренастый смуглый п
одполковник. И по тому, как вскочил Зацаренный, как упружисто-хозяйски ша
гал подполковник, я понял, что это вернулся из отъезда начальник управле
ния. Я видел, что Зацаренный действительно рад, во всем его порыве навстре
чу начальнику был вздох огромного облегчения, нескрываемое удовольств
ие оттого, что всю эту неприятную и не очень понятную ситуацию со мной буд
ет уже решать не он.
Ч Здравствуйте, Павел Лукьянович. Заждался вас! Ч выкрикнул он, как мал
ьчишка.
Ч Здравствуй, Зацаренный, Ч поздоровался подполковник и тепло похлоп
ал его по плечу. Потом повернулся ко мне, протянул мосластую широкую ладо
нь: Ч Воробьев.
Ч Тихонов, Ч представился я, Ч старший оперуполномоченный МУРа.
Воробьев удивленно поднял брови:
Ч По службе, проездом или в гости?
Ч Да и то, и другое, и третье. Я, к сожалению, здесь по печальному поводу Ч п
риехал на похороны Николая Ивановича Коростылева.
Ч А! Знаю уже, Ч сказал Воробьев, Ч я ночью приехал, мне жена все рассказ
ала. Ну, это, конечно из тех разговоров, что по городу ходят, а, что у вас здес
ь происходит? Ч повернулся он к заместителю.
Зацаренный поморгал своими выпуклыми голубыми глазами, и голос его стал
на две октавы выше:
Ч Да вот, дебатируем этот вопрос с Тихоновым. Он ведь ученик и друг Корос
тылева и развел здесь работу Ч ну, прямо комиссар Мегрэ.
Воробьев посмотрел на него и спросил:
Ч А ты вроде бы недоволен этим?
Ч Да почему недоволен? Ч взвился Зацаренный. Ч Это дело само по себе до
статочно туманное и бесперспективное…
Я счел необходимым вмешаться:
Ч Павел Лукьянович, я не хочу вас вовлекать в наш спор, а подготовил вам, к
ак начальнику территориального органа внутренних дел, справку. Прочтит
е, пожалуйста, Ч достал из кармана пиджака сложенные листы и протянул Во
робьеву.
Он уселся сбоку от командирского стола Зацаренного, закурил сигарету и у
глубился в чтение.
Зацаренный сильно нервничал, потому, что вынырнувшая из моего кармана ст
опка листов была для него совершенной неожиданностью Воробьев, не отрыв
ая глаз от листов, взял из стоящего на столе стакана красный карандаш и по
ходу чтения стал отчеркивать какие-то строчки. Читал он быстро, перелист
ывал страницы, иногда возвращался назад и отмечал на полях вопросы, став
ил галочки. Он читал тем особым профессиональным чтением, которым облада
ют опытные сыскные работники, умеющие лущить зерно интересного из всей о
писательной шелухи жизни. Я еще не докурил свою сигарету, когда Воробьев
спросил:
Ч Значит, телефон 22-18 установлен в школе?
Ч Да, Это спаренный аппарат. Один стоит у директора школы Бутова, а второ
й Ч в канцелярии. Туда имеют доступ все сотрудники школы, Ч сказал я.
Ч Интересно, Ч покачал головой Воробьев, потом повернулся ко мне: Ч Ка
кие просьбы, предложения?
Ч Я уже подключил дежурную часть Московского уголовного розыска. Мне н
ужно для быстроты, чтобы вы служебными каналами через МУР запросили Урюп
ино: кто хозяин телефона 3-13-26? Этот номер по талонам дважды вызывали из школ
ы.
Воробьев кивнул, бросил стопку листов на стол Зацаренному.
Ч Незамедлительно займись этим вопросом, Ч пожевал губами и сказал ем
у вроде бы доброжелательно, но со льдом и кислотой в голосе: Ч Я тебя любл
ю, ценю и уважаю. Ты у нас человек умный, образованный и очень энергичный, т
олько уж больно ты, сынок, не любишь портить отношения ни с кем. Ты это брос
ь, не к лицу это тебе. Я ведь понимаю, чего ты крутишь. И махнул рукой, а Зацар
енный обиженно заду дел:
Ч Это вы не правы, Павел Лукьянович! Ничего я не кручу, не в этом дело. Я под
хожу с точки зрения закона. Даже если найдем виновника, не сможем мы доказ
ать в суде ничего…
Воробьев засмеялся и сказал:
Ч Конечно, ты у нас парень университетский, но и я кое Ч что в этом смекаю
. Позволю себе напомнить тебе, что есть две формы умысла: прямой и эвентуал
ьный.
Зацаренный оскорбленно пожал плечами:
Ч Почему же это я не помню? И как мы можем доказывать эвентуальность умыс
ла?
Ч Сможем! Преступник, отправляя подобную телеграмму старому человеку с
больным сердцем, с двумя инфарктами, инвалиду войны, мог и обязан был пред
видеть возможные тяжкие последствия… Он надеялся и хотел сокрушить его
этой телеграммой. И если поймаем его и докажем, то будем выходить с этим де
лом в суд.
Ч Павел Лукьянович, вы здесь нарисовали законченную картину умышленно
го убийства, Ч насмешливо ухмыльнулся Зацаренный.
Ч Это и есть убийство, Ч не обратил внимания на его иронию Воробьев. Ч Х
отя, пока его не поймали, мы не знаем, чего он достигал, что ему нужно было. Л
адно, давайте получим сообщение из Урюпина, тогда будем решать, что делат
ь…
За дверью со стеклянной табличкой «Заведующая учебной частью Екатерин
а Сергеевна Вихоть» раздавались шумные, возбужденные голоса. Тонкие дер
евянные филенки вибрировали, впадая постепенно в истерический резонан
с назревающему скандалу.
Я задумался Ч стучать или лучше подождать, но дверь неожиданно распахну
лась, и из кабинета пулей вылетели две молоденькие учительницы, красные,
сердито Ч обиженные и несчастные. Одна из них торопливо смахивала слезу
. Я посмотрел им вслед и подумал, что напрасно так глубоко раздумывала гео
графичка Маргарита Петровна Ч в этой школе власть завуча, безусловно, в
елика.
Переступил порог и без околичностей сообщил:
Ч Я пришел к вам, Екатерина Сергеевна, для обстоятельного и серьезного р
азговора…
Ч А вы уверены, конечно, что сейчас, перед экзаменами, у меня как раз полно
времени для обстоятельных разговоров? Ч спросила она саркастично и все
м своим видом демонстрируя безусловную несерьезность моих намерений.
Ч Да, я уверен, что вы найдете время для этого разговора. Несмотря ни на ка
кую занятость.
Ч Забавно, что вы уже распоряжаетесь моим временем, Ч ядовито отметила
она.
Ч Я не распоряжаюсь вашим временем, Ч сказал я кротко, Ч но я убежден, ч
то предмет нашего разговора заставит вас охотно отложить любые ваши дел
а.
Ч Интересно, что мы с вами становимся неразлучной парой,
Ч сказала она, нервно перекладывая на столе какие-то книги, журналы, тет
ради. Ч Мы вместе гуляем по вечерам, встречаемся на работе, а во все остал
ьное время вы говорите обо мне с массой людей в городе…
Ч Да-да-да! Ч согласно закивал я. Ч Я надеюсь что нас объединяет с вами с
корбь о смерти вашего сотрудника и моего учителя…
Она не приняла мой тон и сказала легко:
Ч Ну, конечно, горько, что Николай Иванович умер, но когда-то мы все умрем.
Да и в вашем горе слишком много позы. Бесконечно горевать о смерти других
может только бессмертный. Все там будем…
Ч Но пока мы с вами еще не дошли до этого философического рубежа, я бы хот
ел задать вам ряд вопросов. И обязательно получить правдивые ответы, кот
орые помогут нам узнать, кто именно отправил Коростылева задолго до нас
туда, где мы все будем…
Ч Во Ч первых, у вас нет оснований сомневаться в моей правдивости, а во
Ч вторых, чем же это, интересно, я могу вам помочь?
Ч Передо мной стоит ряд вопросов, которые не дают мне покоя. Я попробую л
огически рассуждать, а вы Ч в случае несогласия со мной Ч будете меня по
правлять. Хорошо?
Ч Хорошо, я попробую.
Ч Кто-то отправил Коростылеву лживую телеграмму со страшной вестью, от
которой он умер. Отправитель этой телеграммы мог иметь несколько целей,
из которых я предвижу по крайней мере две. Первая: хулиганская шутка с лок
альной задачей Ч как можно сильнее достать, наказать Коростылева, причи
нить жуткую боль. В этом случае шутка исчерпала свое назначение, замысел
реализован, сверхзадача выполнена, поскольку достигнут результат по ма
ксимуму. Как вы считаете, я правильно рассуждаю?
Ч Ну, наверное. Не знаю, Ч осторожно сказала Вихоть.
Ч Ладно. Пойдем дальше, второй вариант. Эта телеграмма была инспирирова
на, заказана из Рузаева вовсе безо всякого умысла убить или наказать Кор
остылева.
Ч А зачем же тогда ее послали? Ч спросила напряженно Вихоть.
Ч А для того чтобы Коростылева вывести из каких-то предстоящих событий.
В телеграмме предлагают Коростылеву срочно вы-е-хать! Значит, цель была в
том, чтобы Коростылева удалить из Рузаева! Ему надо было помешать соверш
ить какие-то действия. Давайте подумаем, какие предстояли в Рузаеве собы
тия, в которые мог вмешаться Коростылев.
Вихоть привстала из-за стола и злобно сказала:
Ч Что вы с умным видом ставите передо мной дурацкие вопросы! Откуда я зна
ю, какие могли быть у Коростылева дела! Откуда мне знать, кому он мог помеш
ать? Он сто раз на дню вмешивался в дела, которые его совершенно не касалис
ь!
Я наклонил голову и сказал:
Ч Нет, Екатерина Сергеевна, вы знаете, какие события должны были произой
ти. Например, годовой педсовет, который должен был состояться через день
после получения Коростылевым телеграммы…
Ч При чем здесь педсовет? Ч спросила враз обмякшая Вихоть.
Ч Как это при чем? Давайте вспомним, что там должно было решаться.
Ч Итоговый годовой педсовет решает очень много вопросов,
Ч развела руками завуч.
Ч Да, я об этом догадываюсь, но в ряду многочисленных обычных вопросов бы
л один конфликтный. Помните? Вопрос об аттестации Насти Салтыковой.
Ч Ну и что? Каждый год возникают спорные вопросы.
Ч Такие, как с Настей, не возникают. Вам была известна позиция Коростылев
а в этом вопросе.
Ч Что вы хотите этим сказать? Ч набычилась, побагровела, выкатила на ме
ня глаза Вихоть.
Ч Я хочу сказать, что если бы не позиция Коростылева, то вопрос об аттест
ации Салтыковой решался бы почти автоматически, а вот присутствие Корос
тылева, наоборот, почти наверняка гарантировало девочке итоговую годов
ую двойку, и Ч мимо института.
Ч Вы намекаете на мою заинтересованность? Ч спросила Вихоть.
Ч Я не намекаю, я прямо говорю о том, что вашей приятельнице Клавдии Серг
еевне Салтыковой было бы лучше всего, если б Коростылев отсутствовал на
этом педсовете…
Ч Я отказываюсь с вами разговаривать, Ч почти закричала Вихоть. Ч Это
наглость.
Ч Нет, Ч спокойно ответил я Ч Это не наглость. Это факт. И очень прошу ва
с не воздыматься так грозно над столом, не выкатывать на меня глаза и не ло
мать мебель кулаками. Я ведь не выбегу отсюда в слезах, как давеча молоден
ькая учительница.
Ч Я буду на вас жаловаться вашему руководству, Ч сказала она.
Ч И это я уже слышал, но когда вы будете жаловаться моему руководству, не
забудьте указать в жалобе, что с телефонного аппарата в соседней комнате
дважды, четырнадцатого и девятнадцатого мая, говорили по междугородке с
городом Урюпино, откуда впоследствии послали телеграмму Коростылеву о
смерти его семьи.
Вихоть тяжело осела на стуле. Ее грозная решимость иссякала на глазах. Он
а медленно угасала, будто из нее реостатом выводили ток жизни.
Я сказал ей:
Ч Екатерина Сергеевна, пока не расставлены все точки над «i», я прошу вас
подумать и сообщить мне все, что вы знаете об этой истории. Лично я не верю,
что вы непосредственно участвовали в организации этой телеграммы, но вы
знаете, как, при каких обстоятельствах она возникла. Пока не поздно, прошу
вас рассказать мне все…
Ч Я не желаю с вами разговаривать, Ч закричала она, выскочила из-за стол
а и своей тяжелой ломовой рысью выбежала из кабинета.
В коридоре постепенно стихал дробный стук тяжелой походки удаляющейся
Вихоть, а я сидел в задумчивости, не понимая, что сейчас мне надо предприня
ть. То есть я знал, что мне надо делать, но не мог решить, в какой последовате
льности.
Я уже встал и направился к двери, когда в отгороженной канцелярскими шка
фами половине кабинета вдруг раздался негромкий жестяной стук. Я подоше
л к шкафу и увидал, что за его фанерной спиной на стуле сидит посреди комна
ты Дуся Воронцова в своем синем сатиновом халате уборщицы. У ног ее
Ч пустое ведро, в руках она судорожно сжимала швабру. У Дуси было напуган
ное и растерянное лицо Ч еще больше, чем обычно.
Ч Евдокия Романовна, вы чего так перепугались?
Молящим голосом она ответила:
Ч Честное слово, Станислав Павлович, я не подслушивала! Я не хотела, я про
сто здесь прибиралась, когда вы вошли! И весь ваш разговор я услыхала с Ека
териной Сергеевной, а я не хотела подслушивать, клянусь чем хотите…
Ч Да нечего извиняться, Ч улыбнулся я. Ч Никаких особых секретов у нас
с Вихоть нет. Во всяком случае, у меня точно секретов нет.
Ч Я-я… я слышала, о чем вы говорили, Ч заикаясь от волнения, сказала Дуся.

Ч Ну и что? Ничего страшного.
Ч Дело в том, что девятнадцатого, суббота это была, я здесь задержалась с
приборкой Ч консультации перед экзаменами, учителя поздно работали, а з
десь ребята делали стенгазету, и я задержалась.
Ч И что? Я не понимаю, почему вы так волнуетесь?
Ч Так видела я! В субботу, девятнадцатого, вечером Петька Есаков из канце
лярии звонил! Я слышала Ч он набирал номер, я его еще спросила, чего он тут
делает, а он говорит
Ч звонка дожидаюсь, мол, с товарищем договорился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18