Со вздохом облегчения прямо в ворохе шуршащих юбок опустилась на свою кровать и открыла потрепанный томик стихов, который ей предложил Эван Флетчер. Она собиралась немного почитать, а потом еще раз проведать Дэнни – только в этом случае она могла спокойно ус­нуть. Рэйвен немало удивилась, найдя у старика Флетчера не что-нибудь, а зачитанный, но красиво изданный и дорогой томик с золотыми тиснеными буквами на облож­ке – сборник сонетов Петрарки, и недоверчивый взгляд Рэйвен заставил старика покраснеть.
– Иногда на борту становится немного тоскливо, осо­бенно по ночам, – объяснил он смущенно, вручая ей дорогой ему томик. – Все за день переделано, и не оста­ется ничего, как только торчать в своей каюте. Может быть, и вы почитаете их, мисс Рэйвен? Некоторые совсем недурны, право.
Они и впрямь оказались очаровательными, и перево­ды на английский ничуть не потеряли прелести оригинала. Рэйвен с удовольствием углубилась в чтение, изредка не­доверчиво покачивая головой, потрясенная, что столь ра­циональный и приземленный человек, как Эван Флетчер, зачитывался такой книгой. Да уж, любящий поэзию стю­ард, подкованный в классике боцман и выступающий за права обездоленных русский дворянин – довольно необычная команда судна, которое, кстати, она подозревала в преступных деяниях! Рэйвен даже почувствовала раска­яние, вспомнив, что наговорила капитану, когда впервые ступила на клипер.
Как она теперь понимала их возмущение! Теперь-то ей и самой было ясно, что таким кораблем, как «Звезда Востока», можно лишь гордиться. Увы, лишь капитан корабля по-прежнему вызывал подозрения Рэйвен. Она вздохнула. Да, ничего не попишешь, он был негодяем, невыносимым, высокомерным и длинноногим дьяволом! Как ее только угораздило полюбить его? Это было со­вершенно необъяснимо, сущая загадка для нее. И все же она любила его даже теперь, когда узнала о нем нечто такое, что должно было навсегда отвратить ее от него! Он добровольно отказался от того, что Рэйвен изо всех сил старалась спасти, – от родового замка, который вряд ли был менее величественным, чем владение Бэрренкортов.
Погруженная в раздумья, она не сразу поняла, что корабельные склянки пробили час ночи. Рэйвен удивлен­но подняла голову. Неужто так поздно? Господи, сколько же времени она вот так наслаждается, а там беспомощная Дэнни. Может быть, она звала ее и уже отчаялась, бедняжка?
Она села, отбросила книгу и поискала ногами свои шлепанцы. Разгладив рукой смятые юбки и подхватив со столика у кровати свечу, она потихоньку вышла в пустой коридор. Дверь в каюту Дэнни угрожающе заскрипела, и Рэйвен затаила дыхание, боясь разбудить больную, если она все же уснула. В мечущемся пламени свечи она увиде­ла, что Дэнни действительно крепко спит, закутавшись в толстое одеяло. Рэйвен бесшумно выскользнула из каюты няни, бросив взгляд в конец коридора, где из-под двери капитанской каюты все еще пробивался свет. «Чем он занимается? – подумала она с неожиданной тоской. – Может быть, читает или бесцельно бродит от стены к стене?»
Разбередив душу, она решительно направилась на па­лубу, с наслаждением подставив разгоряченное лицо про­хладному бризу. Ветер донес запах болота, в темноте завыл шакал, и снова все стихло. Безмолвие успокаивало нервы, а пустая палуба показалась Рэйвен благословенной при­станью, где ее наконец оставят в покое путаные и мучи­тельные мысли о Шарле Сен-Жермене.
«Черт бы его побрал! Хотя бы поскорее добыл свой проклятый алмаз и убрался из Лахора»
Шурша юбками, Рэйвен прогуливалась по палубе от борта к борту, останавливаясь, чтобы подставить лицо ветру, развевавшему её длинные волосы. Как ни стара­лась Рэйвен, мысли ее были снова заняты капитаном «Звезды Востока» и страхами, которые вызвал рассказ Дмитрия об алмазе и давно умершем правителе сикхов. Значит, Шарль отправился в Индию за «Кохинором»! Ее желтые глаза посуровели. Как это похоже на него: так ужасно рисковать, и все ради богатства! Или это все же погоня ради погони, жажда крушить препятствия? Воз­можно, он потеряет всякий интерес к алмазу, лишь стоит камню оказаться в его руках? Конечно, неугомонная энер­гия, бурлящие в нем сила и изощренный ум заставили его принять вызов, но как только цель будет достигнута, он снова заскучает. Именно так он охладел бы и к ней, если бы ему удалось довести до конца то, что он начал сегод­няшним вечером в своей каюте.
Рэйвен закусила нижнюю губу и помотала головой. Слишком много выпало на ее бедную головушку в этот бесконечный день, чтобы она могла мыслить ясно: вне­запная болезнь Дэнни, новость о происхождении Шарля и секрет, выданный ей Дмитрием, о настоящей цели поездки в Пенджаб. А тут еще мысли о том, успел ли Шарль охладеть к ней или нет. Ясно одно: она больше никогда не позволит ему прикоснуться к себе, а что до поисков алма­за «Кохинор»… Она поморгала, пристально вглядываясь в темноту, откуда на нее наплывал какой-то свет. Надо же, так заморочить себе голову баснями об алмазах, что они уже мерещатся ей наяву, подумала Рэйвен.
Подобно легендарному кинжалу из шекспировского «Макбета», Рэйвен вдруг явилась вспышка света, отра­женная в драгоценном камне. Только что внизу текли лишь мутные воды реки, и вдруг… Рэйвен затаила дыха­ние, боясь, что действительно стала жертвой галлюцина­ции. Она склонилась над бортом, напрягая зрение. Ей послышались едва различимые шлепки по воде, прибли­жавшиеся к судну. Через секунду ее привыкшие к темени глаза сумели различить крохотную лодчонку, скользив­шую вдоль борта «Звезды Востока», и даже заметить несколько силуэтов в ней. Это были три высокие муску­листые фигуры, причем в руках одной из них была сабля, рукоятка которой посверкивала в свете звезд драгоценны­ми камнями.
Опешившая Рэйвен лишь секунду соображала, что это может быть, но в следующую уже открыла рот и закричала изо всех сил. Она сообразила: на «Звезду Вос­тока» напали речные пираты!
Отчаянный крик Рэйвен эхом прокатился по пустой палубе. Однако мужчины в лодке, вместо того чтобы об­ратиться в бегство, судорожно закинули на борт абордаж­ные крюки и словно обезьяны вскарабкались на борт. За первой группой последовали вторая и третья. На палубе позади нее послышались шаги, и голос Питера Хагена громко спросил вахтенного, в чем дело. Рэйвен бросилась к нему.
– Мистер Хаген! Мистер Хаген! На нас напали! – истошно кричала она.
– Тревога! Спенсер, дайте сигнал тревоги и бегите за капитаном! Все на палубу! Тревога!
Рэйвен услышала шлепки босых ног по палубе за своей спиной и закричала от ужаса и боли, когда чья-то рука резко рванула ее за волосы, так что она едва удержалась на ногах. В следующую секунду ее схватили за талию и дернули назад, а рот стиснули ладонью. Руки ее оказа­лись за спиной, а сама она прижата к обнаженной груди огромного мужчины, тяжело дышавшего ей в ухо.
– Что случилось? Это не мисс Рэйвен только что кричала?
– Дьявол его знает! Но кричала женщина, это точно! Шум бегущих ног приблизился, и Рэйвен чуть не застонала от ужаса, когда вдруг к ее лицу поднесли горя­щий фонарь.
– Боже праведный!
Это были Питер Хаген и вахтенный, увешанные ору­жием. Обогнув кубрик, они выбежали именно туда, где огромный абориген сжимал Рэйвен своей сильной смуглой рукой, а остальные пираты окружили их полукругом – все голые по пояс, лишь в грязных шароварах, в руках – кривые сабли или кинжалы. Бандиты угрожающе молча­ли, глядя на жертву. Главарь еще крепче прижал к себе Рэйвен, направив острие кинжала во впадинку между грудей…
– Хаген! Какого дьявола?!
Рэйвен едва не всхлипнула от облегчения, услышав разгневанный бас Шарля Сен-Жермена, и у нее вдруг подогнулись колени, когда он сделал шаг вперед. На нем тоже были лишь бриджи и ботинки. Он не успел даже захватить оружие, бросившись наверх при первых звуках сигнала. Он не слышал криков Рэйвен и потрясенно за­мер на месте, увидев сверкнувшее лезвие, направленное точно в ее сердце.
Рэйвен, несмотря на леденящий ужас, заметила, как вспыхнули изумрудные глаза Шарля. Индус, мертвой хват­кой державший Рэйвен, отдал какой-то приказ резким высоким голосом. Он оглушил её – его глотка находи­лась у ее уха, а жесткая борода пирата царапала ей шею, впрочем, все это было несущественно.
– Ради Бога, капитан! Что он там бормочет? – спросил Хаген.
– Он говорит на пушту, – прозвучал спокойный голос Шарля, который не отрывал блестящих глаз от ин­дуса и его Жертвы. – Эти люди – африди.
Моряки возмущенно загудели. Кажется, это плохие новости, подумала Рэйвен. В следующее мгновение от ужаса и боли она перестала соображать. Ее глаза в немой моль­бе смотрели на Шарля, словно он был спасительным буй­ком для тонущего в море.
– Шарль…
Она прошептала его имя едва слышно. Он нервно вздрогнул и шагнул вперед, но глухой рык команды боро­датого индуса и движение кинжала заставили его остано­виться.
– Стой спокойно, Рэйвен! – велел он. – Они пришли не за тобой, им нужно совсем другое.
Он обратился на пушту к бородатому лидеру, и в голосе его звучало такое же дикое бесстрашие, как и в тоне главаря аборигенов. Рэйвен ничего не понимала и слушала их в пол­ном отупении. Она знала лишь одно: в любую секунду кин­жал может пронзить ее сердце – ни о чем и ни о ком она думать не Могла.
Плечи и могучая грудь Шарля блестели от пота, ноздри раздулись от ярости в ответ на резкий вопрос вождя африди. Вид Рэйвен, обезумевшей от боли и ужа­са, лишал его обычного хладнокровия. Лишь огромное усилие воли удерживало его от того, чтобы не броситься на пирата, – но как бы ни был он быстр, кинжал уби­вает быстрее! Дьявол, где же Дмитрий? Жажда крови туманила мозг, он понял, что еще секунда, и он не выдержит.
– Шарль, прошу тебя, не надо, – услышал он мольбу Рэйвен.
Ее глаза молили его, и сердце его вновь взорвалось от ярости: она видела его готовность к броску и боялась только за него. С нечеловеческим криком он прыгнул вперед, уже не контролируя себя. И в тот же момент раздался воинственный клич позади группы воинов африди – в самую гущу аборигенов врезался Сергеев, вооруженный двумя пистолетами с длинными дулами. Черные глаза Дмитрия метали молнии, он вертелся волчком среди бан­дитов, расшвыривая их в разные стороны. Русский был похож на разъяренного быка. Бородатый африди опешил и повернулся в сторону Дмитрия, слегка ослабив хватку на руках Рэйвен.
В ту же секунду другие руки рванули ее в сторону так же немилосердно. На секунду она оказалась прижа­той к поросшей золотым пушком груди, а затем ее с силой оттолкнули вбок от места сражения – в спаси­тельную темень под мачтой. Оттуда она, дрожа, наблю­дала за происходящим. Прозвучали выстрелы, и звуки борьбы стали еще громче. Звенели сабли, выбивая иск­ры, стреляли пистолеты, раздавались глухие удары и гром­кие крики; мужчины, схватившиеся в поединке, натужно кряхтели, орали, сопели и стонали. В сполохах схлестывающихся лезвий и вспышках выстрелов Рэйвен увидела смертельную схватку Шарля с вождем африди. И вдруг все стихло.
В наступившей тишине раздался ликующий рев Дмит­рия: он поднял в воздух двоих нападающих и рывком швырнул их за борт. Шарль, только что расправившийся с окровавленным вождем точно таким же образом, ото­шел от борта с блуждающей улыбкой. Он видел, как пос­ледние бандиты исчезают в темных водах реки. В азарте боя Дмитрий продолжал палить в темноту, громко ругаясь по-русски. Борода его разметалась, глаза горели неисто­вым огнем, а зубы в свете фонаря сверкали белизной. Шарль, уже успокоившийся, отдавал распоряжения чле­нам команды; подходя то к одному, то к другому члену экипажа, он осматривал их раны. Только после этого он повернулся к Рэйвен, хотя откуда же ей было знать, что он беспокоился о ней больше всего.
Сжавшись в комок у стены кубрика, она закрыла лицо руками. Бережно подняв се, Шарль прижал де­вушку к груди. Сердце Рэйвен бешено заколотилось. Ее била дрожь.
– Тебя ранили? – с тревогой спросил он. Рэйвен молча покачала головой, но он заметил, что в ее глазах всё еще стоит ужас от пережитого. Обняв Рэй­вен за плечи, он повел ее в свою каюту. Налил в бокал бренди и приказал:
– Выпей.
Рэйвен помотала головой.
– О женщина! Я сказал – «выпей»!
Она машинально поднесла бокал к губам, но, глотнув, тут же закашлялась – жидкость обожгла ей горло.
– Дьявольщина… – просипела она. – Ты этого хотел, да?
Шарль, обрадованный тем, что краски вновь верну­лись на ее лицо, не обратил внимания на ее слова. Он снова наполнил бокал, а она, уже не сопротивляясь, опус­тошила его. Скрестив могучие руки на груди, он ждал, когда бренди сделает свое дело. Секунду спустя Рэйвен судорожно выдохнула. Глаза ее ожили.
– Кто эти люди? – прошептала она.
– Африди. Они живут в горах. Ради всего святого, что ты делала на палубе?
– Не могла уснуть. Пошла на палубу, а там случай­но заметила их. Но пока сообразила что к чему, они… уже напали.
Она снова задрожала. Шарль стиснул зубы, видя, как она вся напряглась от страшных воспоминаний.
– Чего они хотели? – спросила она.
– Опиума, – резко ответил Шарль.
– Опиума? – недоуменно спросила Рэйвен.
– Именно клиперы занимаются перевозкой опиума в Китай в обмен на серебряные слитки. И эта жалкая банда наркоманов перепутала те клиперы с нашим и ре­шила завладеть всей партией опиума. Они бесстрашные воины, эти африди, но, к сожалению, не умеют пользо­ваться мозгами.
– Кажется, тебе их жалко?
Воспоминание об остром клинке, упершемся в грудь Рэйвен, непрошено мелькнуло в голове Шарля, и он гнев­но сверкнул глазами. Рэйвен тут же отпрянула.
– Если я о чем и жалею, так это о том, что не убил их всех до одного!
– Надеюсь, Дэнни не проснулась, бедняга испуга­лась бы до смерти. Боже! Я совсем забыла о её болезни!
– Посиди здесь! Я сейчас взгляну на нее и приду. Он вернулся почти мгновенно.
– Спит спокойно, представь себе. Сомневаюсь, что она вообще слышала хоть что-то. Спасибо лаудануму.
– Слава Спасителю! Не дай Бог, если бы ей дове­лось пережить из-за этих бандитов… то же, что и мне.
Она снова побледнела, а Шарль тут же наклонился к ней и помог подняться на ноги.
– Забудь про них. Я удвоил количество вахтенных, и Дмитрий заступил на дежурство, так что бояться боль­ше нечего. После хорошего сна ты почувствуешь себя намного лучше.
Пока он вел ее к двери, Рэйвен вдруг приникла к нему, обняв его за шею.
– Не оставляй меня одну, – прошептала она. В темно-желтых глазах снова промелькнул страх. – Я бо­юсь оставаться одна. Прошу тебя, Шарль, я не могу…
Лицо Шарля осветилось нежностью, хотя Рэйвен и не видела этого, уткнувшись лицом в его грудь. Шарль поднял ее на руки и понес к своей кровати. Там он помог ей освободиться от её бархатного платья, так что она ле­жала среди одеял лишь в корсете и шемизетке, все еще обнимая его за шею. Он ощущал ее теплое дыхание на своей щеке, и, оторвавшись на мгновение, чтобы задуть свечу, он прилег рядом с ней и уложил ее голову на свое плечо. Она благодарно вздохнула и крепко прижалась к нему. Руки Шарля, обнявшие се, успокаивали, и пережи­тый ужас стал потихоньку отступать. Тепло от бренди и сильного тела Шарля и вовсе прогнало страшное видение. Шарль почувствовал, как она успокаивается, и еще креп­че прижал к себе, вдруг ощутив, что в нем растет желание всегда защищать и оберегать ее. Большая ладонь опусти­лась на лоб Рэйвен, чтобы нежно погладить шелковые пряди ее волос. Ему вдруг стало покойно и сладко на душе оттого, что Рэйвен ровно дышит на его груди.
Соловей, проснувшийся в бархатной темноте каюты, вдруг запел грустно-томную песню, выводя трель за трелью невыразимо прекрасную мелодию. Шарль удивился, что Рэйвен никак не отреагировала на это. Он нежно про­шептал ее имя, но поскольку она в ответ промолчала, да и дышала тихо и ровно, он понял, что она уснула. Прижи­мая ее к себе, он молча слушал прекрасную серенаду со­ловья. Внутри у него зародилось непонятное умиротворение, и короткое время спустя он тоже уснул.
Рэйвен проснулась со сдавленным криком ужаса. При­снившийся ей кошмар был таким явственным, что сердце ее бешено заколотилось, она задыхалась. Но ее крепко обняли сильные и теплые руки, а мужской голос прошеп­тал в ухо: «Ш-ш-ш, это всего лишь сон, дорогая».
Она разомкнула веки и уставилась в изумрудные гла­за Шарля Сен-Жермена. Черты его лица, обычно резкие и горделивые, на сей раз смягчили бледно-золотые лучи рассвета. Ее изумленный взгляд блуждал по невероятно красивому лицу, которое так изменила ласковая улыбка. Даже подбородок, разделенный глубокой впадинкой, был непривычно расслаблен.
– Тебе снилось ночное нападение?
Рэйвен кивнула, нижняя губа ее задрожала, когда она храбро попыталась изобразить улыбку.
– Кажется, я плохо переношу покушения наркома­нов на свою жизнь.
Шарль рассмеялся:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51