– грубо спросил он без всякого почтения к Дженнингсу.
– Я. – Губы Фолуорта превратились в тонкую линию. – Я подумал, что это неплохое решение ввиду надвигающегося шторма.
– Неплохое? Вдоль всего этого участка побережья лежат скрытые отмели и непредсказуемые течения. И как только эта земля погасит тягу, мы потеряем половину своей маневренности.
– Маневренность! – Фолуорт. – Зачем она нам?
Баллантайн направил подзорную трубу в открытое море и с тревогой увидел, что незнакомец уже заметно приблизился к ним.
– Палубы очищены для действий? – спросил он. – Орудийная команда поднята по тревоге?
– Орудийная команда? – Дженнингс перевел взгляд с Баллантайна на Фолуорта, а потом снова посмотрел на Баллантайна. – Вы уверены, что это неприятельское судно?
– Я ни в чем не уверен и не буду уверен, пока не увижу опознавательные знаки.
– По мнению мистера Фолуорта, это один из наших кораблей.
– Мистер Фолуорт взял на себя смелость поставить нас в невыгодную для обороны позицию, – сквозь зубы процедил Адриан. – Мы слишком близко подошли к земле. Мы лишились преимущества еще до начала сражения. У нас нет ни пространства, ни достаточной скорости для разворота. С другой стороны, наш гость не только держит ветер, но и может его использовать по своему усмотрению.
– Мистер Фолуорт, – нахмурившись, повернулся к младшему лейтенанту, – у вас есть какая-нибудь причина пересмотреть свою стратегию?
– Я совершенно уверен в своем решении. – Фолуорт покраснел. – Лейтенант, как обычно, слишком все драматизирует. Наши спины защищены на тот случай, если окажется, что корабль неприятельский, – а в этом я очень сомневаюсь! Он не похож ни на французский, ни на испанский, и определенно это не одна из морских развалюх, которые, как правило, предпочитают местные банды. И какой командир в здравом уме станет завязывать бой с другим кораблем, когда надвигается шторм? Несчастный ублюдок, вероятно, под всеми парусами бежит от непогоды, так же как и мы.
– Разумный довод, – кивнул Дженнингс и вопросительно посмотрел на Баллантайна. – И я должен с ним согласиться. Господи, мы же всего в дневном переходе от пролива! Никто не осмелится атаковать американский корабль так близко к базе.
– Флаг! – закричал моряк с наблюдательного пункта. – Они поднимают флаг, сэр!
– А-а, теперь-то мы все узнаем. – Закинув голову, Дженнингс посмотрел наверх.
– Звездно-полосатый, сэр!
Дженнингс выхватил подзорную трубу из руки Баллантайна и перегнулся через поручень, как будто такая поза могла помочь ему лучше видеть, а Фолуорт, встретившись со взглядом Адриана, насмешливо скривил губы.
– Все это чепуха, лейтенант. Как я сказал, соотечественник ищет компании, чтобы благополучно переждать шторм.
– Он ответил на наш код? – настойчиво спросил Адриан.
– Четверг – это пятерка и шестерка, – задумчиво протянул Дженнингс. – Сплошной красный и красный на белом треугольнике. Ответ должен быть... Ха! Вот и флажки: сплошной белый, белый на красном. Это правильно, мистер Беддоуз?
– Да, сэр, – ответил старшина, сверившись с книгой кодов. – Сплошной белый, белый на красном. Он один из наших.
– Хорошо. – Дженнингс опустил трубу и на прохладном утреннем воздухе потер рука об руку. – Тогда у него, вероятно, есть сведения о том, как идет эта проклятая война. И свежее мясо. Вчера, когда началась паника, какой-то сумасшедший приказал выбросить за борт всех животных, и вечером мне пришлось довольствоваться солониной. Итак, мистер Баллантайн, вам нечего сказать? Вы все еще хотите сделать предупреждающий выстрел по его носу?
Баллантайн смотрел на поверхность воды. Чужой корабль двигался со скоростью, вдвое большей, чем у «Орла», и было незаметно, чтобы на нем убирали паруса, несмотря на то что он находился опасно близко к берегу; и кроме того, он уже входил в зону действия любого тяжелого вооружения, которое могло быть у него на борту.
– Мне это не нравится, – громко протянул Адриан, не обращая внимания на насмешливый тон Дженнингса. – Почему они так долго ждали, прежде чем дать себя опознать? И почему не убирают паруса?
– Почему вы не можете поверить тому, что видят ваши глаза? – возразил Фолуорт. – Он американец.
– Он идет под американским флагом, – поправил его Адриан. – Это один из самых старых трюков на море – особенно в этих водах.
– Но он правильно отвечает на наши коды, – с некоторым раздражением перебил его Дженнингс.
Баллантайн воздержался от замечания по поводу так называемых секретных кодов и обратился к Беддоузу:
– Подготовьте палубы к военным действиям и вызовите на мостик начальников орудийных команд.
– Да, сэр.
– Отставить! – Дженнингс отошел от поручня. – Как вы смеете отменять мои приказы?! Вы больше не имеете права командовать, и офицеры не обязаны вам подчиняться...
– По левому борту! – раздался сверху встревоженный голос. – Он ложится на параллельный курд... Там... там люди у орудий, сэр! Бойницы открываются... Они выдвигают...
Остальные слова утонули в ужасе, когда незнакомец представил ошеломленным наблюдателям на «Орле» батарею на своем правом борту. Без всякой предварительной подготовки пушки извергли клубы белого дыма и яркие языки оранжевого пламени. Потребовалось лишь несколько секунд, чтобы ядра преодолели расстояние в милю и долетели до цели. Рядом с «Орлом» поднялись столбы белой воды, снаряды, разорвав парус и оснастку, с силой врезались в палубы и поручни, и люди в панике бросились врассыпную от взлетевших в воздух горящих обломков.
Баллантайна бросило на ограждение палубы, и он сильно ударился грудью. Рядом с ним Беддоуз поднял окровавленную культю, оставшуюся от правой руки, и закричал от боли. Сдернув косынку с шеи старшины, Адриан перетянул ею культю и поспешил туда, где капитан и Фолуорт лежали распростертыми у зияющей дыры в ограждении. У Дженнингса одна сторона лица была ободрана зацепившим его обломком, у Фолуорта на бедре зияла глубокая рана, но оба были скорее ошеломлены, чем страдали от боли.
Крикнув, чтобы прислали помощь, Адриан отправился на поиски Данби, старшего артиллерийского офицера. Второй орудийный залп оказался беспощадно точным: куски настилов и переборок взлетели в воздух и дождем посыпались на незащищенные головы военных моряков и матросов. Тросы со звоном лопнули от ударов цепей и досок, паруса обвисли, и судно сильно накренилось под ожесточенным обстрелом.
– Рулевой! – Адриан бросился на корму, краем глаза заметив моряков, со всех ног бегущих заряжать орудия «Орла», и еще одного моряка, спокойно готовящегося к атаке. – Рулевой, быстро лево руля! Все мачтовые матросы – наверх! Я требую, чтобы поставили все, какие только возможно, паруса! Подвиньте орудия! Живей! Шевелитесь! Шевелитесь!
Его выкрики потонули в грохоте еще одного бортового залпа, и, направляясь к мостику, Баллантайн заметил, как двух членов команды разорвало на куски. Видя, что «Орел» начал подчиняться его приказу, он направил подзорную трубу на неприятельский корабль. Бурное море мешало «Орлу» сохранять нужный курс и выполнять какие-либо быстрые, обманные движения, но корабль не упрямился и постарался сделать все как надо. С громким глухим рокотом нос корабля вместе с передним бимсом поднялся к небу, и фрегат на долю секунды завис на гребне волны. Затем он развернулся, накренившись до опасного предела, и мелкие брызги фонтаном взлетели над поручнями. Налетевший ветер наполнил паруса и бросил корабль вперед во впадину, море поднялось стеной и обрушило каскад пенящейся воды на нижние палубы, но «Орел» выпрямился и устойчиво встретил следующую волну.
Баллантайн надеялся получить так необходимую передышку, но вдруг с изумлением увидел, что рейдер свернул топсель и скользит к ближайшей мертвой точке на воде. Нападающий корабль, быстро изменив галс, занял позицию параллельно корме «Орла», и Адриан беспомощно смотрел – следует сказать, с благоговением отнесясь к смелому маневру, – как он подошел на расстояние окрика, и тогда паруса «Орла» поймали ветер и довольно долго полоскались, чтобы выровнять судно после нескольких пушечных залпов, нанесших удар по его незащищенной корме. Носовой бак был полностью снесен; мостик исчез, превратившись в фонтан окровавленных щепок; от разорвавшихся на палубе один за другим снарядов рангоуты были вырваны из креплений, несущие лини и паруса разорваны, люди нашли свою жестокую смерть – за бортом на неистово извивающемся тросе раскачивался мертвый боцман. Штурвал повернулся под злобными ударами ветра и моря, и «Орел» снова оказался перед ненасытными пушками рейдера.
Враждебный корабль теперь был на расстоянии пистолетного выстрела – сорока ярдов, – и его орудия, не скупясь, поливали смертоносным потоком крупной и мелкой картечи мачты и оснастку «Орла», Когда ветер разогнал дым, стало видно, что повсюду валяются куски мертвых тел. Палубы были скользкими от крови, и даже лица закаленных ветеранов побледнели от открывшейся им картины кровавого побоища.
Баллантайна охватило бешенство. Ослепленный яростью, пренебрегая опасностью, он бросился к одной из девятифунтовых пушек по левому борту и нечеловеческим усилием без посторонней помощи направил орудие на приближающегося врага. Зарядив пушку двойным зарядом, он выстрелил, а потом снова и снова заряжал и стрелял, пока его руки не покрылись волдырями. Зловонный дым и запах крови наполняли его ноздри; волны раскаленного воздуха окутывали его после каждого выстрела, обжигали глаза, щипали горло, но он думал только о рейдере и талантливом тактике, стоявшем на его мостике. Корабль был уже достаточно близко, и Адриан мог рассмотреть палубу, полуобнаженных канониров, стреляющих хладнокровно, непрерывно, словно выбирая время каждого залпа в соответствии с качкой корабля, так что несколько очередей были разрушительными, а другие безвредно расплескивали море.
Тяжело вздохнув, Адриан обругал Фолуорта так, как никогда прежде не ругал ни одного живущего на земле человека, благодаря ему они оказались запертыми у берега, не имея пространства, чтобы изменить направление движения и спастись от неминуемой гибели. Но в какой-то момент Адриан почувствовал некоторое облегчение оттого, что из-за близости к земле враг в равной степени скован, его корабль не может осуществить маневр между «Орлом» и берегом и будет вынужден изменить галс в условиях приближающегося шторма, чтобы сделать второй заход.
Бандит словно прочел мысли Баллантайна, и поблескивающий нос отклонился в сторону, уйдя с эффективного угла атаки. Адриан с досадой отметил, что корабль почти не поцарапан, и лишь несколько парусов сняты для замены, и ни одна из его пушек, очевидно, не была разбита. А когда Адриан увидел, что черный цвет корпуса действительно хитро маскировал второй ряд орудий по левому борту, у него вырвалось грубое ругательство. Его прежняя поспешная оценка батареи в восемнадцать орудий теперь возросла до тридцати восьми, а возможно, их было еще больше, И судя по повреждениям, причиненным корпусу «Орла», в основном это были гаубицы – низкие тяжелые отвратительные чудовища, которые могли разнести корпус толщиной три фута словно гнилушку.
Внезапно вместо звездно-полосатого флага взвились другие – над вежливым предложением сдаться гордо реял вымпел с алым львом на черном поле.
У Баллантайна пересохло во рту и от лица отхлынула кровь. Он отошел от дымящейся бортовой пушки и, пошатываясь, побрел к корме мимо нескольких канониров с пепельно-серыми лицами, безмолвно смотревших на него в ожидании поддержки. Американский военно-морской корабль никогда еще не сдавался берберским пиратам, тем более так унизительно.
В неожиданно наступившем затишье были слышны только крики и стоны раненых на «Орле», плеск волн, ударяющихся о продырявленный корпус, и треск опасно покачивающейся стеньги. По всей главной палубе шипел и трещал огонь. Люди обменивались проклятиями и непристойными ругательствами. Повсюду были тела – повисшие на рангоутах, скорчившиеся у пушек и мачт, распростертые в крови на блестящих настилах.
– Что, черт побери, происходит? – прокаркал хриплый голос с юта. Дженнингс поднялся туда при поддержке Фолуорта. – Почему нас атаковали без предупреждения? Кто командует тем кораблем?
Баллантайн, ошеломленный разорением, оглядывался вокруг и был не в состоянии дать немедленный ответ.
– Беддоуз! – крикнул Дженнингс. – Где вы, негодяй? Кто может опознать эти флаги?
– Я не знаю, кто командует, – процедил Баллантайн, – но эти флаги принадлежат Фарроу.
– Фарроу? Дункану Фарроу? Это невозможно!
– Но это так! – со страхом подтвердил Фолуорт. – Мы были уверены, что оба корабля Фарроу захвачены. Нас направили на Змеиный остров именно потому, что оба корабля были захвачены!
– Очевидно, один они упустили. – Адриан дрожащей рукой вытер лоб, и на ней остался скользкий след крови. Его рубашка была пропитана потом и забрызгана кровью; от него воняло кордитом и порохом, и незнакомый, едкий вкус поражения горечью поднимался в горле.
– Вы же не думаете, что кораблем командует сам Фарроу? – выдохнул Фолуорт. – Его...
– Его повесили, – хмыкнул Адриан, – а «Дикий гусь» уничтожили. Тогда скажите мне, лейтенант, что за дьявол сейчас там?
– Мы должны спустить флаг, – задохнувшись, заявил Дженнингс. – Не вижу другого пути выйти из этого неприятного положения. У нас нет иного выбора, как только сдаться и уповать на милосердие.
– Сдаться? – Баллантайн с остервенением вытер кровь, стекавшую ему на глаза. – Неужели вы говорите это серьезно?!
– Уверяю вас, сэр, я абсолютно серьезен. – Дженнингс покраснел. – Половина наших орудий вышла из строя; люди погибают один за другим. Мы не вынесем еще одной атаки, лейтенант!
– Это не означает, что мы сдались! – возмутился Адриан, пораженный таким безразличием Дженнингса к гордому «Орлу» и его команде, не говоря уже о флаге, под которым он ходит. Американский военный корабль никогда не сдавался корсару! – Мы можем сделать обманный маневр и убежать, воспользовавшись плохой погодой. – Баллантайн ткнул пальцем в сторону приближающегося шквала, стараясь обуздать свой нрав и справиться с гневом. – Фарроу – или кто бы там ни был – этого не ожидает. Черт, никто не будет ожидать этого в бушующем море, и если бы мы добрались до завесы дождя прежде, чем они поймут, что происходит, мы смогли бы просто улизнуть от них.
– И при этом погубить себя! – взвизгнул Дженнингс. – Корабль неуправляем, у него нет скорости. Мы перевернемся, не пройдя и половины дистанции!
– Нет – если мы двинемся немедленно, пока он успешно делает разворот! Если же будем стоять и ждать, то все погибнем. У людей есть воля и мужество, но я согласен: едва ли мы выдержим еще одну атаку.
– Именно поэтому мы и должны капитулировать, – настаивал Дженнингс. – Немедленно! Пока еще не слишком поздно!
– Мы не сдадимся, жалкий трус! – Сжав кулаки, Адриан шагнул к Дженнингсу.
– Я дал вам строгий приказ! – завизжал Дженнингс. – Приказываю вам спустить флаг!
По лицу Адриана было видно, как в нем борются злость и отвращение, а косточки пальцев побелели от желания нанести удар в это жирное тело.
– Мы не сдадимся! – повторил Баллантайн, и в его глазах вспыхнул гнев. – Мы все до последнего человека будем сопротивляться и, если нужно, умрем, но, клянусь, не сдадимся!
– Это мятеж! – задохнулся Дженнингс. – Мятеж, за который вы ответите!
– Пусть так, – огрызнулся Адриан и повернулся лицом к собравшейся команде. – Вы со мной, ребята? Мы спускаем флаг, или покажем этим проклятым пиратам, как надо сражаться?
В окружающем кольце офицеров и матросов поднялся оглушительный шум одобрения; в воздухе зазвенели крики «Сражаться! Сражаться! Сражаться!», эхом повторенные людьми на самых верхних реях.
– Нет! Я приказываю вам спустить флаг! – кричал Дженнингс. – Я вам приказываю! Приказываю!
Но никто не обращал на него внимания. Все пришло в движение, люди выкатывали пушки на новые позиции, подносили дополнительные боеприпасы, помогали убрать с палуб раненых.
Дженнингс рванулся к кинжалу, который стоявший рядом матрос небрежно держал в руках, но Баллантайн вовремя заметил это движение и нанес кулаком сильный и точный удар ему в челюсть. Голова Дженнингса откинулась назад, его тело прижалось к основанию мачты, а затем обмякло, как китовый пузырь, и рухнуло на дубовый настил.
Взгляд стальных глаз Адриана оторвался от Дженнингса и остановился на растерянном лице Фолуорта.
– Итак, сэр, вы жаждали славы – она в ваших руках. Займите место у штурвала и следите за моими сигналами. И если вы перепутаете хотя бы один из них, то, клянусь...
Фолуорт покачал головой и попятился к огромному рулевому колесу, а Адриан, круто развернувшись, пошел по палубе среди дымящихся обломков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57