– Механик Туниц, вы достойно прошли через эти испытания. Вам и надлежит стать управляющим. Я даю вам две недели на восстановление производства. А потом каждый месяц вы должны изготавливать по два кланкера.
Грист откинулся на спинку стула; на его лице появилось сначала уныние, потом – злоба.
– Это невозможно! – ровным голосом ответила Туниц.
– Я смогу этого добиться, лар, – вставил Грист.
– Прекрасно. Значит, вы станете самым лучшим надзирателем на производстве, или я сниму с вас голову. Управляющий Туниц, вам придется найти способ выполнить это задание. Все ваши просьбы будут внимательно рассматриваться.
– У меня остались дети в Крандоре, лар, – мягко возразила Туниц.
– Вам не следовало оставлять их. – Он стукнул по крышке стола костяшками пальцев. – Если в течение года завод будет выполнять все, слышите, все задания, я разрешу вам уехать на родину.
– Благодарю вас, лар.
Сияющая улыбка Туниц осветила всю комнату.
– Ремесленник Иризис. – Человечек повернулся в другую сторону. – Мне известно о вас абсолютно все! – Он так гневно посмотрел на девушку, что Нишу на ум пришла исправительная тюрьма. – Включая и то, что с ремесленниками вы управляетесь лучше, чем кто-либо. Вы продолжите работу в должности старшего мастера и обеспечите изготовление контроллеров как можно скорее.
– Мне нужны будут еще ремесленники и подмастерья, – спокойно ответила Иризис.
Ниш поразился такому самообладанию, поскольку до этого разговора Иризис ожидала отправки в детский питомник, и это еще в лучшем случае.
– Вы их получите, как только я смогу доставить людей на завод.
– И еще необходимо обеспечить более надежную охрану завода и шахт.
– Бригада каменщиков уже собирается в дорогу, а отряд из двух сотен солдат находится в пути. Приказ о вашем назначении тоже подписан. Получите его до отъезда. Закупите все, что потребуется на первых порах, и к концу этой недели возвращайтесь на завод.
– Больше всего нужны кристаллы, – сказала Иризис. – Лиринксы забрали все наши запасы. И нужны шахтеры, способные определять нужные нам камни.
– Там у вас был тот старый чудак… Джоэн?
– Он умер, а все остальные не могут отличить кристалла от щебенки.
– Я пришлю еще шахтеров, но на это потребуется время, может, целый месяц. Слишком долго…
– У меня есть идея, лар, – снова заговорила Иризис. – Чувствительница утверждает, что способна видеть кристаллы в горе, как изюминки в пудинге. Что если…
– Вы снова оправдали мое доверие, мастер Иризис. Будь по-вашему! Пусть она сопровождает шахтеров.
Маленький человечек снова повернулся в своем кресле:
– А теперь поговорим о вас, Крил-Ниш Глар. Что же мне с вами делать?
Ниш перестал дышать, но на этот раз он выдержал взгляд черных глаз. Это было похоже на взгляд в пустую шахту – в его глазах невозможно было ничего прочесть.
– Хм! – заговорил человечек. – Донесения, касающиеся вас, не безнадежны. Как я понял, у вас с дознавателем имеется небольшой проект? Имеющий отношение к находкам, обнаруженным в снежных хижинах? И еще остается работа с чувствительницей. Где она сейчас?
– В комнате гостиницы, – ответил Ниш.
– Не самое подходящее для нее место! Пришлите ее в особняк для собеседования. А теперь можете возвращаться к своей ванне, а я пока подыщу вам подходящее занятие. Если смогу!
Самолюбие Ниша было задето. Иризис добилась всего, чего хотела, а его собственная судьба еще висела на волоске.
– Юлия требует особого к себе отношения, лар, если вы хотите от нее чего-то добиться. Может, лучше…
– Чертов мальчишка! Не указывай мне, что и как делать! Я сам с ней разберусь. А теперь расходитесь!
Люди торопливо покинули кабинет, даже градоначальник Тикси, его законный обитатель.
– Ниш, дай руку, – попросила побледневшая Иризис на ступенях крыльца.
– Что случилось?
– Эти проклятые костыли заживо сдирают с меня кожу, – пожаловалась она.
Ниш с любопытством заглянул ей в лицо.
– Я не об этом. Что здесь происходит?
– Я опять рискнула, Ниш. Но я уверена, что справлюсь.
– Конечно, справишься. Ты – прирожденный лидер. Но кто это такой?
– Как, ты со своими пресловутыми связями не знаешь его?
– Нет, – покачал головой Ниш. – Не имею понятия.
– Это… – Иризис многозначительно помолчала. – Это сам наместник. Ксервиш Флудд!
ГЛАВА 48
По мере удаления от теплого Калиссина вода становилась все холоднее. Тиану разбудил холод, проникавший сквозь кожаную обшивку лодки. Вокруг было темно, только неясное пятно луны просвечивало сквозь пелену облаков. Суденышко сильно раскачивалось на воде, а по лицу текли струйки дождя, смешанного со снегом. При таком ветре лодка скоро достигнет берега. А там придется решать, как ей добираться до своей цели, да еще сохранить в тайне свой маршрут.
Надежнее всего плыть и дальше, по крайней мере до первой деревни. Выстругать весло на берегу не составит большого труда. Можно продолжить плавание по реке, текущей в сторону внутреннего моря. Хорошо, что ветер несет ее на юг, примерно туда ей и нужно. Тиана решила пройти вдоль побережья, найти подходящий поток и двигаться по воде к Таллаламелю.
Она поплотнее закуталась в куртку и погрузилась в полудрему. Все тело еще болело, особенно макушка. Тиана потрогала ее пальцами: на голове зияла проплешина, а кожа вздулась от ожога.
Лодка натолкнулась на какое-то препятствие. Им оказалась корка льда между двумя прибрежными скалами. Было все еще темно и очень холодно. Тиана разбила лед руками и провела лодку в бухточку, где и выбралась на берег. Под ногами заскрипел снег. Перед ней простирался редкий лес из старых сосен. Тиана вытащила лодку на берег, заметила место и направилась к лесу.
Чтобы пережить ночь, ей требовался костер. Дрова нашлись у самого края, прямо над головой. Немало усилий потребовалось, чтобы разжечь сырые сучья, но Тиана привыкла к этому: на заводе ведь никогда не было сухих дров. Уже очень скоро она грелась у яркого костра и варила суп из сушеной рыбы. Вкус не имел значения, лишь бы он был горячим!
Немного погодя Тиана развела еще один костер и устроила себе подстилку из сосновых лап. В эту ночь ей пришлось спать на самой неудобной постели за всю жизнь.
Весь следующий день Тиана бродила по берегу в поисках подходящей речки, но так ничего и не нашла. Зато на следующее утро ей посчастливилось обнаружить полноводную реку, вытекающую из озера. Тиана перевела лодку к устью и предоставила течению нести суденышко на юг. Вскоре у самой кромки леса показалась небольшая избушка. Тиана не остановилась, полагая, что этот домик стоит на окраине деревни, но через некоторое время, за поворотом, ее лодка уткнулась в полосу прочного льда, перекрывшую всю ширину реки от берега до берега. Вероятно, дальше реку покрывал лед, а чистое пространство в верховьях сохранялось только благодаря теплой воде озера. Что делать? Она не могла бы дойти пешком даже до Таллаламеля. Тиана решила вернуться к домику на берегу, но сначала она вытащила из пояса Джо маленький кусочек серебра и положила его в карман.
Домик представлял собой круглую мазанку из прутьев, скрепленных толстым слоем глины. Стены казались довольно прочными, а крыша крутым навесом поднималась высоко вверх. Остроконечный расписной дымник закрывал от снегопада печную трубу.
Довольно жалкое сооружение, но оно содержалось в отличном состоянии, а у ребенка, игравшего во дворе у дерева, бьши розовые щечки и жизнерадостное личико. Достаток семьи наверняка обеспечивала рыбная ловля. Тиана вытащила лодку на берег и пошла по скрипучему снегу наверх. Ребенок ее не замечал.
– Алло! – негромко крикнула Тиана.
– Мурц! – ответил ребенок, спрыгивая с нижней ветки на снег.
Он был так закутан в меховую одежду, что нельзя было понять, мальчик это или девочка. От энергичного прыжка капюшон с головы свалился и открыл бледную кожу и длинные волосы совершенно замечательного цвета – светлые, со слабым зеленоватым оттенком. Ребенку на вид было семь или восемь лет. Тиане случалось слышать рассказы о белокожих и зеленоволосых людях, живущих по другую сторону гор, но видеть их пока не приходилось. На завод не часто попадали чужие люди, и чаще всего они, как и Тиана, были темноволосы и с оливковой кожей.
Язык тоже был совершенно незнакомым. Сама она знала только наречие юго-восточного полуострова, да еще язык, на котором говорили почти все в Лауралине, но оказалось, что он вовсе не так распространен, как хотелось бы. Существовало множество населенных мест, где с этим наречием были знакомы только ученые, летописцы и торговцы. Но все же Тиана решила попробовать.
– Я хочу купить немного еды, – заговорила она.
– Мурц?
Тиана перешла на язык жестов, и ребенок довольно рассмеялся.
– Митс-питси. Флар хиар!
Ребенок побежал к хижине, оглядываясь время от времени, словно проверяя, идет ли за ним Тиана. Толкнув висячую дверь, он скрылся внутри, не переставая что-то говорить. Тиана осталась ждать. Она оставила свои вещи в лодке и боялась выпустить их из виду. Но детская головка показалась в щели под приоткрывшейся дверью.
– Блэйзи мирр!
Непонятные слова сопровождались жестами, бесспорно приглашавшими войти в дом. Бросив напоследок беспокойный взгляд на лодку, Тиана нагнулась перед входом и вошла. Внутри было душно и пахло дымом, рыбной похлебкой и чем-то сугубо домашним. На полу, который был явно ниже уровня земли, сидели на корточках три женщины. В каменном очаге горел неяркий огонь, рядом лежали сосновые дрова. Железный котелок висел над огнем на треноге, а груда мехов у дальней стены явно предназначалась для сна.
Тиане показалось, что эти женщины – близнецы. Все они имели вытянутые лица, светлые зеленоватые волосы и тонкие, выдающиеся вперед носы. Как только они поднялись, стало видно, что все они крепче и выше ростом, чем Тиана. И стали видны различия. Вероятно, это были сестры. Ближайшая к Тиане явно была старше остальных. Вторая выглядела моложе всех, и у нее на подбородке виднелся круглый шрам.
– Здравствуйте, – заговорила Тиана. – Меня зовут Тиана Лиз-Map. – Она ткнула пальцем себе в грудь. – Я хочу купить что-нибудь поесть. – И она вновь подкрепила свою речь пантомимой.
Старшая из женщин, самая крепкая и полногрудая из всех троих, озадаченно склонила голову. Она поговорила с двумя остальными и снова повернулась к Тиане.
– Ч-ш-то так-кое к-купит-ть? – спросила она с ужасающим акцентом.
– Это значит, что я заплачу деньги за еду.
Женщины определенно не понимали ее. Тогда Тиана вытащила из кармана кусочек серебра и протянула вперед на открытой ладони, надеясь, что не совершает ошибки. Старшая из сестер совершенно растерялась. Она взяла слиток и внимательно рассмотрела его при свете очага, потом протянула остальным. Средняя по возрасту женщина понюхала серебро, а младшая даже попыталась укусить.
– Это серебро, – пояснила Тиана. – Деньги за еду. От запаха рыбной похлебки у нее подвело живот.
– Дены-г-и! – воскликнула старшая и разразилась громким смехом, показывая множество желтых острых зубов.
Две другие вторили ей не менее весело. Отсмеявшись, старшая похлопала Тиану по спине своей мясистой ладонью и протянула серебро обратно.
– Я Флууни, – сказала она. – Средняя сестра – Джини, младшая – Лисса. А дочка – Хаани.
Тиана повторила их имена, растягивая гласные на манер жителей Тикси. По их громкому смеху поняла, что ее произношение очень отличается от местного. Затем она снова назвала себя, и сестры, в свою очередь, одна за другой исковеркали его, стараясь запомнить. Лисса деревянным ковшом зачерпнула из котелка и подала Тиане кушанье на деревянной квадратной тарелке вместе с деревянным же прибором, напоминающим вилку.
Тиана приняла тарелку, не зная, что предпринять. Какой благодарности они могут ожидать от нее? На тарелке лежала ярко-желтая масса, от нее исходил запах рыбы, хотя кусочки разварились до неузнаваемости. Еще она разглядела волокнистые кусочки овощей, вероятно турнепса, какие-то незнакомые зерна и лук.
– Ешь, – сказала Флууни.
Тиана попробовала. Кушанье оказалось ароматным и очень вкусным. Она заработала вилкой. Женщины выжидающе следили за ее лицом.
– Хорошо, – произнесла Тиана. – Очень вкусно!
Она причмокнула губами и погладила себя по животу. Те же внимательные взгляды. Неужели она опять делает что-то не то? Тиана набрала на вилку еще еды, поднесла ко рту, и в этот момент, к ее стыду, в животе громко заурчало. На лицах женщин мгновенно появились сияющие улыбки, а Хаани даже захлопала в ладоши.
Тиана спокойно доела то, что оставалось на тарелке, но одна из сестер сейчас же положила ей еще. Тиана была уже сыта, но женщины так внимательно смотрели за ней, что отказаться было невозможно. К тому времени, когда она расправилась с добавкой, живот у Тианы раздулся, а глаза слипались. Но Флууни снова наполнила тарелку. Тиана встала из-за стола, еще раз громко поблагодарила и поклонилась. Но это не произвело на хозяев никакого впечатления.
Затем ей предложили чай из сушеных фруктов. Но от его едкого запаха у Тианы навернулись слезы, и она чихнула. Она едва держалась, чтобы не уснуть прямо с кружкой в руках. Казалось, уже целую вечность она не спала спокойно. Девушка отставила еду, прислонилась к стене и мгновенно уснула.
В комнате по-прежнему было сумрачно и пахло дымом. Тиана решила, что проспала всего несколько минут. Тем не менее она чувствовала себя отдохнувшей. Вокруг нее никого не было. Девушка вышла наружу и, к своему ужасу, увидела, что наступил вечер. Она проспала весь день.
Глаза тревожно осмотрели берег реки. Лодки не было! Тиана побежала к воде. Никаких следов суденышка, ее мешка с вещами и бесценными приборами. Тиана бегом вернулась в дом и наткнулась на Лиссу, несущую охапку дров из леса. Хворост разлетелся во все стороны, и Тиане пришлось помочь женщине все собрать.
– Где моя лодка?
– Лод-дка? – переспросила Лисса. Тиана изобразила руками греблю.
– Тралл! – догадалась женщина и повела ее за дом. Лодку перевернули вверх дном и прислонили к стене.
Собравшаяся под ней вода уже замерзла.
– А что с моим мешком? – Тиана старалась выговаривать слова как можно отчетливее.
Лисса взяла ее за руку и отвела в дом. Вещи Тианы были сложены недалеко от того места, где она спала. Девушка торопливо осмотрела мешок, несмотря на присутствие улыбающейся Лиссы. Все было на своих местах. Тиане стало неловко от собственной подозрительности. Она поднялась на ноги.
– Спасибо! Спасибо! – прокричала она и широко развела руки.
Лисса просияла и крепко обняла девушку. Ее дородность напомнила Тиане о матери, те времена, когда она была еще ребенком и Марни находила для нее время. До того как ее отвергли ради следующего ребенка и всех остальных.
К этому времени стало совсем темно. Вскоре в дом вернулись две другие сестры вместе с Хаани. Они принялись чистить овощи, срезали головки лука и чеснока с висящих под потолком гирлянд, принесли коренья из погреба, вход в который находился прямо в углу комнаты.
Тиана предложила свою помощь, но ее усадили на почетное место у огня. На ужин подали ломоть сухого черного хлеба, залитый бульоном из той же похлебки. Тиана съела все до последней капли и вытерла тарелку корочкой хлеба.
Покончив с домашними делами, Лисса завела песню для Хаани. Возможно, это было одно из сказаний, а может, семейное предание. Тиана не могла понять слов. Пение длилось больше часа, в нем сочетались трагедия и драма, огонь страсти и любовная нежность, судя по тоскующему выражению, промелькнувшему на лице Лиссы. Две старшие женщины молча слушали, ни на минуту не отрываясь от починки одежды.
Наконец песня закончилась. Хаани, сидевшую с полузакрытыми глазами, раздели, протерли ее тельце влажной ветошью и уложили в самую середину меховой постели. Затем женщины отложили работу и выжидающе посмотрели на Ти-ану. Стало ясно, что платой за ужин должна быть ее песня.
Если бы кто-нибудь на заводе попросил ее спеть, она от смущения не проронила бы и звука. Но эти люди были ей незнакомы, кроме того, она была им обязана за пищу, кров и доброту.
Тиане не приходилось петь с тех пор, как она покинула детский питомник. Но даже сейчас в ее голове звучал мотив колыбельной со словами доброй сказки о лягушке и бабочке. Она запела глухим, хрипловатым голосом, порой фальшивя, но Хаани, похоже, понравилось.
Песня кончилась. Тогда Лисса приложила пальцы к губам Тианы и принялась разводить в кружке какие-то ароматные снадобья. По комнате поплыли запахи лимона и мяты. Женщина выжала в кружку немного меда из красно-черных сот и протянула Тиане. Девушка отпила несколько глотков, и воспаленному горлу стало намного легче. Неожиданно для самой себя она стала напевать другую песню, слова которой сочиняла на ходу. Зазвучал рассказ о ее отце, которого она никогда не видела и вряд ли увидит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Грист откинулся на спинку стула; на его лице появилось сначала уныние, потом – злоба.
– Это невозможно! – ровным голосом ответила Туниц.
– Я смогу этого добиться, лар, – вставил Грист.
– Прекрасно. Значит, вы станете самым лучшим надзирателем на производстве, или я сниму с вас голову. Управляющий Туниц, вам придется найти способ выполнить это задание. Все ваши просьбы будут внимательно рассматриваться.
– У меня остались дети в Крандоре, лар, – мягко возразила Туниц.
– Вам не следовало оставлять их. – Он стукнул по крышке стола костяшками пальцев. – Если в течение года завод будет выполнять все, слышите, все задания, я разрешу вам уехать на родину.
– Благодарю вас, лар.
Сияющая улыбка Туниц осветила всю комнату.
– Ремесленник Иризис. – Человечек повернулся в другую сторону. – Мне известно о вас абсолютно все! – Он так гневно посмотрел на девушку, что Нишу на ум пришла исправительная тюрьма. – Включая и то, что с ремесленниками вы управляетесь лучше, чем кто-либо. Вы продолжите работу в должности старшего мастера и обеспечите изготовление контроллеров как можно скорее.
– Мне нужны будут еще ремесленники и подмастерья, – спокойно ответила Иризис.
Ниш поразился такому самообладанию, поскольку до этого разговора Иризис ожидала отправки в детский питомник, и это еще в лучшем случае.
– Вы их получите, как только я смогу доставить людей на завод.
– И еще необходимо обеспечить более надежную охрану завода и шахт.
– Бригада каменщиков уже собирается в дорогу, а отряд из двух сотен солдат находится в пути. Приказ о вашем назначении тоже подписан. Получите его до отъезда. Закупите все, что потребуется на первых порах, и к концу этой недели возвращайтесь на завод.
– Больше всего нужны кристаллы, – сказала Иризис. – Лиринксы забрали все наши запасы. И нужны шахтеры, способные определять нужные нам камни.
– Там у вас был тот старый чудак… Джоэн?
– Он умер, а все остальные не могут отличить кристалла от щебенки.
– Я пришлю еще шахтеров, но на это потребуется время, может, целый месяц. Слишком долго…
– У меня есть идея, лар, – снова заговорила Иризис. – Чувствительница утверждает, что способна видеть кристаллы в горе, как изюминки в пудинге. Что если…
– Вы снова оправдали мое доверие, мастер Иризис. Будь по-вашему! Пусть она сопровождает шахтеров.
Маленький человечек снова повернулся в своем кресле:
– А теперь поговорим о вас, Крил-Ниш Глар. Что же мне с вами делать?
Ниш перестал дышать, но на этот раз он выдержал взгляд черных глаз. Это было похоже на взгляд в пустую шахту – в его глазах невозможно было ничего прочесть.
– Хм! – заговорил человечек. – Донесения, касающиеся вас, не безнадежны. Как я понял, у вас с дознавателем имеется небольшой проект? Имеющий отношение к находкам, обнаруженным в снежных хижинах? И еще остается работа с чувствительницей. Где она сейчас?
– В комнате гостиницы, – ответил Ниш.
– Не самое подходящее для нее место! Пришлите ее в особняк для собеседования. А теперь можете возвращаться к своей ванне, а я пока подыщу вам подходящее занятие. Если смогу!
Самолюбие Ниша было задето. Иризис добилась всего, чего хотела, а его собственная судьба еще висела на волоске.
– Юлия требует особого к себе отношения, лар, если вы хотите от нее чего-то добиться. Может, лучше…
– Чертов мальчишка! Не указывай мне, что и как делать! Я сам с ней разберусь. А теперь расходитесь!
Люди торопливо покинули кабинет, даже градоначальник Тикси, его законный обитатель.
– Ниш, дай руку, – попросила побледневшая Иризис на ступенях крыльца.
– Что случилось?
– Эти проклятые костыли заживо сдирают с меня кожу, – пожаловалась она.
Ниш с любопытством заглянул ей в лицо.
– Я не об этом. Что здесь происходит?
– Я опять рискнула, Ниш. Но я уверена, что справлюсь.
– Конечно, справишься. Ты – прирожденный лидер. Но кто это такой?
– Как, ты со своими пресловутыми связями не знаешь его?
– Нет, – покачал головой Ниш. – Не имею понятия.
– Это… – Иризис многозначительно помолчала. – Это сам наместник. Ксервиш Флудд!
ГЛАВА 48
По мере удаления от теплого Калиссина вода становилась все холоднее. Тиану разбудил холод, проникавший сквозь кожаную обшивку лодки. Вокруг было темно, только неясное пятно луны просвечивало сквозь пелену облаков. Суденышко сильно раскачивалось на воде, а по лицу текли струйки дождя, смешанного со снегом. При таком ветре лодка скоро достигнет берега. А там придется решать, как ей добираться до своей цели, да еще сохранить в тайне свой маршрут.
Надежнее всего плыть и дальше, по крайней мере до первой деревни. Выстругать весло на берегу не составит большого труда. Можно продолжить плавание по реке, текущей в сторону внутреннего моря. Хорошо, что ветер несет ее на юг, примерно туда ей и нужно. Тиана решила пройти вдоль побережья, найти подходящий поток и двигаться по воде к Таллаламелю.
Она поплотнее закуталась в куртку и погрузилась в полудрему. Все тело еще болело, особенно макушка. Тиана потрогала ее пальцами: на голове зияла проплешина, а кожа вздулась от ожога.
Лодка натолкнулась на какое-то препятствие. Им оказалась корка льда между двумя прибрежными скалами. Было все еще темно и очень холодно. Тиана разбила лед руками и провела лодку в бухточку, где и выбралась на берег. Под ногами заскрипел снег. Перед ней простирался редкий лес из старых сосен. Тиана вытащила лодку на берег, заметила место и направилась к лесу.
Чтобы пережить ночь, ей требовался костер. Дрова нашлись у самого края, прямо над головой. Немало усилий потребовалось, чтобы разжечь сырые сучья, но Тиана привыкла к этому: на заводе ведь никогда не было сухих дров. Уже очень скоро она грелась у яркого костра и варила суп из сушеной рыбы. Вкус не имел значения, лишь бы он был горячим!
Немного погодя Тиана развела еще один костер и устроила себе подстилку из сосновых лап. В эту ночь ей пришлось спать на самой неудобной постели за всю жизнь.
Весь следующий день Тиана бродила по берегу в поисках подходящей речки, но так ничего и не нашла. Зато на следующее утро ей посчастливилось обнаружить полноводную реку, вытекающую из озера. Тиана перевела лодку к устью и предоставила течению нести суденышко на юг. Вскоре у самой кромки леса показалась небольшая избушка. Тиана не остановилась, полагая, что этот домик стоит на окраине деревни, но через некоторое время, за поворотом, ее лодка уткнулась в полосу прочного льда, перекрывшую всю ширину реки от берега до берега. Вероятно, дальше реку покрывал лед, а чистое пространство в верховьях сохранялось только благодаря теплой воде озера. Что делать? Она не могла бы дойти пешком даже до Таллаламеля. Тиана решила вернуться к домику на берегу, но сначала она вытащила из пояса Джо маленький кусочек серебра и положила его в карман.
Домик представлял собой круглую мазанку из прутьев, скрепленных толстым слоем глины. Стены казались довольно прочными, а крыша крутым навесом поднималась высоко вверх. Остроконечный расписной дымник закрывал от снегопада печную трубу.
Довольно жалкое сооружение, но оно содержалось в отличном состоянии, а у ребенка, игравшего во дворе у дерева, бьши розовые щечки и жизнерадостное личико. Достаток семьи наверняка обеспечивала рыбная ловля. Тиана вытащила лодку на берег и пошла по скрипучему снегу наверх. Ребенок ее не замечал.
– Алло! – негромко крикнула Тиана.
– Мурц! – ответил ребенок, спрыгивая с нижней ветки на снег.
Он был так закутан в меховую одежду, что нельзя было понять, мальчик это или девочка. От энергичного прыжка капюшон с головы свалился и открыл бледную кожу и длинные волосы совершенно замечательного цвета – светлые, со слабым зеленоватым оттенком. Ребенку на вид было семь или восемь лет. Тиане случалось слышать рассказы о белокожих и зеленоволосых людях, живущих по другую сторону гор, но видеть их пока не приходилось. На завод не часто попадали чужие люди, и чаще всего они, как и Тиана, были темноволосы и с оливковой кожей.
Язык тоже был совершенно незнакомым. Сама она знала только наречие юго-восточного полуострова, да еще язык, на котором говорили почти все в Лауралине, но оказалось, что он вовсе не так распространен, как хотелось бы. Существовало множество населенных мест, где с этим наречием были знакомы только ученые, летописцы и торговцы. Но все же Тиана решила попробовать.
– Я хочу купить немного еды, – заговорила она.
– Мурц?
Тиана перешла на язык жестов, и ребенок довольно рассмеялся.
– Митс-питси. Флар хиар!
Ребенок побежал к хижине, оглядываясь время от времени, словно проверяя, идет ли за ним Тиана. Толкнув висячую дверь, он скрылся внутри, не переставая что-то говорить. Тиана осталась ждать. Она оставила свои вещи в лодке и боялась выпустить их из виду. Но детская головка показалась в щели под приоткрывшейся дверью.
– Блэйзи мирр!
Непонятные слова сопровождались жестами, бесспорно приглашавшими войти в дом. Бросив напоследок беспокойный взгляд на лодку, Тиана нагнулась перед входом и вошла. Внутри было душно и пахло дымом, рыбной похлебкой и чем-то сугубо домашним. На полу, который был явно ниже уровня земли, сидели на корточках три женщины. В каменном очаге горел неяркий огонь, рядом лежали сосновые дрова. Железный котелок висел над огнем на треноге, а груда мехов у дальней стены явно предназначалась для сна.
Тиане показалось, что эти женщины – близнецы. Все они имели вытянутые лица, светлые зеленоватые волосы и тонкие, выдающиеся вперед носы. Как только они поднялись, стало видно, что все они крепче и выше ростом, чем Тиана. И стали видны различия. Вероятно, это были сестры. Ближайшая к Тиане явно была старше остальных. Вторая выглядела моложе всех, и у нее на подбородке виднелся круглый шрам.
– Здравствуйте, – заговорила Тиана. – Меня зовут Тиана Лиз-Map. – Она ткнула пальцем себе в грудь. – Я хочу купить что-нибудь поесть. – И она вновь подкрепила свою речь пантомимой.
Старшая из женщин, самая крепкая и полногрудая из всех троих, озадаченно склонила голову. Она поговорила с двумя остальными и снова повернулась к Тиане.
– Ч-ш-то так-кое к-купит-ть? – спросила она с ужасающим акцентом.
– Это значит, что я заплачу деньги за еду.
Женщины определенно не понимали ее. Тогда Тиана вытащила из кармана кусочек серебра и протянула вперед на открытой ладони, надеясь, что не совершает ошибки. Старшая из сестер совершенно растерялась. Она взяла слиток и внимательно рассмотрела его при свете очага, потом протянула остальным. Средняя по возрасту женщина понюхала серебро, а младшая даже попыталась укусить.
– Это серебро, – пояснила Тиана. – Деньги за еду. От запаха рыбной похлебки у нее подвело живот.
– Дены-г-и! – воскликнула старшая и разразилась громким смехом, показывая множество желтых острых зубов.
Две другие вторили ей не менее весело. Отсмеявшись, старшая похлопала Тиану по спине своей мясистой ладонью и протянула серебро обратно.
– Я Флууни, – сказала она. – Средняя сестра – Джини, младшая – Лисса. А дочка – Хаани.
Тиана повторила их имена, растягивая гласные на манер жителей Тикси. По их громкому смеху поняла, что ее произношение очень отличается от местного. Затем она снова назвала себя, и сестры, в свою очередь, одна за другой исковеркали его, стараясь запомнить. Лисса деревянным ковшом зачерпнула из котелка и подала Тиане кушанье на деревянной квадратной тарелке вместе с деревянным же прибором, напоминающим вилку.
Тиана приняла тарелку, не зная, что предпринять. Какой благодарности они могут ожидать от нее? На тарелке лежала ярко-желтая масса, от нее исходил запах рыбы, хотя кусочки разварились до неузнаваемости. Еще она разглядела волокнистые кусочки овощей, вероятно турнепса, какие-то незнакомые зерна и лук.
– Ешь, – сказала Флууни.
Тиана попробовала. Кушанье оказалось ароматным и очень вкусным. Она заработала вилкой. Женщины выжидающе следили за ее лицом.
– Хорошо, – произнесла Тиана. – Очень вкусно!
Она причмокнула губами и погладила себя по животу. Те же внимательные взгляды. Неужели она опять делает что-то не то? Тиана набрала на вилку еще еды, поднесла ко рту, и в этот момент, к ее стыду, в животе громко заурчало. На лицах женщин мгновенно появились сияющие улыбки, а Хаани даже захлопала в ладоши.
Тиана спокойно доела то, что оставалось на тарелке, но одна из сестер сейчас же положила ей еще. Тиана была уже сыта, но женщины так внимательно смотрели за ней, что отказаться было невозможно. К тому времени, когда она расправилась с добавкой, живот у Тианы раздулся, а глаза слипались. Но Флууни снова наполнила тарелку. Тиана встала из-за стола, еще раз громко поблагодарила и поклонилась. Но это не произвело на хозяев никакого впечатления.
Затем ей предложили чай из сушеных фруктов. Но от его едкого запаха у Тианы навернулись слезы, и она чихнула. Она едва держалась, чтобы не уснуть прямо с кружкой в руках. Казалось, уже целую вечность она не спала спокойно. Девушка отставила еду, прислонилась к стене и мгновенно уснула.
В комнате по-прежнему было сумрачно и пахло дымом. Тиана решила, что проспала всего несколько минут. Тем не менее она чувствовала себя отдохнувшей. Вокруг нее никого не было. Девушка вышла наружу и, к своему ужасу, увидела, что наступил вечер. Она проспала весь день.
Глаза тревожно осмотрели берег реки. Лодки не было! Тиана побежала к воде. Никаких следов суденышка, ее мешка с вещами и бесценными приборами. Тиана бегом вернулась в дом и наткнулась на Лиссу, несущую охапку дров из леса. Хворост разлетелся во все стороны, и Тиане пришлось помочь женщине все собрать.
– Где моя лодка?
– Лод-дка? – переспросила Лисса. Тиана изобразила руками греблю.
– Тралл! – догадалась женщина и повела ее за дом. Лодку перевернули вверх дном и прислонили к стене.
Собравшаяся под ней вода уже замерзла.
– А что с моим мешком? – Тиана старалась выговаривать слова как можно отчетливее.
Лисса взяла ее за руку и отвела в дом. Вещи Тианы были сложены недалеко от того места, где она спала. Девушка торопливо осмотрела мешок, несмотря на присутствие улыбающейся Лиссы. Все было на своих местах. Тиане стало неловко от собственной подозрительности. Она поднялась на ноги.
– Спасибо! Спасибо! – прокричала она и широко развела руки.
Лисса просияла и крепко обняла девушку. Ее дородность напомнила Тиане о матери, те времена, когда она была еще ребенком и Марни находила для нее время. До того как ее отвергли ради следующего ребенка и всех остальных.
К этому времени стало совсем темно. Вскоре в дом вернулись две другие сестры вместе с Хаани. Они принялись чистить овощи, срезали головки лука и чеснока с висящих под потолком гирлянд, принесли коренья из погреба, вход в который находился прямо в углу комнаты.
Тиана предложила свою помощь, но ее усадили на почетное место у огня. На ужин подали ломоть сухого черного хлеба, залитый бульоном из той же похлебки. Тиана съела все до последней капли и вытерла тарелку корочкой хлеба.
Покончив с домашними делами, Лисса завела песню для Хаани. Возможно, это было одно из сказаний, а может, семейное предание. Тиана не могла понять слов. Пение длилось больше часа, в нем сочетались трагедия и драма, огонь страсти и любовная нежность, судя по тоскующему выражению, промелькнувшему на лице Лиссы. Две старшие женщины молча слушали, ни на минуту не отрываясь от починки одежды.
Наконец песня закончилась. Хаани, сидевшую с полузакрытыми глазами, раздели, протерли ее тельце влажной ветошью и уложили в самую середину меховой постели. Затем женщины отложили работу и выжидающе посмотрели на Ти-ану. Стало ясно, что платой за ужин должна быть ее песня.
Если бы кто-нибудь на заводе попросил ее спеть, она от смущения не проронила бы и звука. Но эти люди были ей незнакомы, кроме того, она была им обязана за пищу, кров и доброту.
Тиане не приходилось петь с тех пор, как она покинула детский питомник. Но даже сейчас в ее голове звучал мотив колыбельной со словами доброй сказки о лягушке и бабочке. Она запела глухим, хрипловатым голосом, порой фальшивя, но Хаани, похоже, понравилось.
Песня кончилась. Тогда Лисса приложила пальцы к губам Тианы и принялась разводить в кружке какие-то ароматные снадобья. По комнате поплыли запахи лимона и мяты. Женщина выжала в кружку немного меда из красно-черных сот и протянула Тиане. Девушка отпила несколько глотков, и воспаленному горлу стало намного легче. Неожиданно для самой себя она стала напевать другую песню, слова которой сочиняла на ходу. Зазвучал рассказ о ее отце, которого она никогда не видела и вряд ли увидит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73