Блок работы с телом хозяина — выполнение превращений организма, и все такое. Блок давления на психику — это мы уже разобрали. Все, больше нет.Стал я ковырять блок инсталляции. Почему, спросишь ты, именно его? Да потому, что любой компьютерщик знает: если существует механизм инсталляции, то наверняка где-то есть и деинсталляция.И нашел я ее! Только сначала даже не ее нашел, а штуку куда похуже — механизм экстренного уничтожения организма на случай провала миссии. В каждой клетке сидит, дай только команду! Вот, думаю, они и есть — те самые грабли, которых я опасался… Стал я аккуратненько это дело ковырять. Выяснилось, что ключей для запуска самоуничтожения просто куча расставлена. Например, клеточные. Если черная пена почувствует, что клетку изучают извне — там какие-то у нее свои признаки на этот счет, — то вот тебе и первый механизм самоуничтожения.Я так понимаю, если бы мой отрубленный палец попал под микроскоп генералу и стали бы его изучать — он бы самоуничтожился. Наверняка так не раз и бывало. Другое дело, мне непонятно, как это при такой суровой внешней защите мне позволяют самому изнутри ковырять что угодно? Надо же, целый внутренний микроскоп устроили, чтобы в каждую клетку организма был доступ! Какой могучий инструмент по самодиагностике! Послушный и понятливый при этом! Будто специально для меня!Но тут я вспомнил, что модем встроенный позволяет в меня загрузить дополнительные программы, так вот это, наверно, для них все сделано. Инструмент, видать, на будущее предназначен. Загрузят в мутанта новую программу действия — он им и воспользуется. Непонятно только, как же это я так запросто получил эту возможность? На этот счет, я тебе сразу скажу, у меня до сих пор никаких гипотез нет. Видно, я просто в такой момент попал, когда мой организм и чужая психика уже срослись, но не до конца. А тут я влез со своими глупостями, типа в голове полазить надо срочно…Но это ладно, ты дальше слушай. Один механизм самоуничтожения, как я сказал, это на случай внедрения в клетку. А второй — на случай внедрения в психику. Если кто-то попытается что-то выяснить, поковырять закрытые области памяти и все такое прочее! Нет, ты прикинь! Значит, они рассчитывали на тот случай, что сам человек получит возможность в голову к себе пробраться! Или окружающие начнут на него давить, под гипнозом сведения выкачивать или как там… И просто чудо, что у меня и в первый раз, и во все последующие сработал инстинкт хакера — не сносить ничего и не лезть куда не надо, пока толком не выяснил, как работает и чем защищено! Теперь-то я уж понимаю, что если бы я тот ключ взял и открыл запертые дни памяти… Все, кранты хомячку. Не знаю, как это выглядело бы внешне — наверно, разорвало бы в клочья. Или просто рассыпался на клетки — осталась бы такая серая горка… И лужа. Человек-то, говорят, на девяносто пять процентов из воды состоит…И главное, теперь-то я понимаю, что ломать защиты в психике — дело гиблое. Надо ломать программу в клетках, в ней вся мерзость. Только вот как? Ну, значит, бросил я ковырять механизм самоуничтожения, копаюсь дальше и нахожу натурально деинсталляцию! То есть запустить ее — и организм вернется в нормальное состояние, черная пена клетки освободит, и буду дальше жить, как жил! Значит, и такое предусмотрено!Сейчас бы сказать тебе, мол, первым моим желанием было сразу же это запустить, чтобы все нормально стало… Но нет, конечно, не возникло у меня такого желания. Потому что раз такая штуковина есть, то я ее в любой момент запущу. Просто порадовался, что существует.Ну и последнее, что я обнаружил, — это отдельный сложный блок. Даже не знаю, как назвать, скорее — переинсталляции. Что он делает — я понял, для чего он мне поставлен в базовом комплекте мутанта — это я тоже понял, мало ли какое задание придет организму от небесных хозяев, мало ли во что переделать организм потребуется? Короче, смысл в том, что вот эту черную пену во всех клетках можно перепрограммировать. То есть переконопатить ее программы — и запустить. И тогда по всему организму, по каждой клетке с моим генокодом пройдет новая волна инсталляции.Я еще раз внимательно все изучил — и рискнул. Правда, сомнения были, сколько это времени может занять? Еще полгода? Или раз у меня все клетки соединены теперь в одну сеть, то процесс займет секунду? Все равно другого выхода я не видел.Долго я ковырялся, долго ползал по схемам и изучал, чего будет и как… Но рискнул. Из новой программы черной пены я выкинул блок самоуничтожения. И еще рядом с ним был какой-то блок типа блока повиновения, или веления, или звучания — но тут уж я разбираться не стал, интуитивно понял, что и его надо отключить. По-моему, это команда дистанционного уничтожения была. И черт с ней. Затем я отключил систему парализации организма. То есть убрал из черной пены точки, реагирующие с этим веществом. Ну вот, вроде и все для начала. Остальное я трогать не стал. А, ну-ка, отключил подавление психики. Чтоб даже не пыталась мне на мозги капать.Тут надо сделать отступление. Ты себе не представляешь, какой это кайф работать с такой системой, что у меня там внутри! Мне бы на компьютер такой отладчик, который понимает мысленные приказы с полуслова и вертит информацией как угодно — просчитывает, обсчитывает и мне представляет в самой немыслимой форме, какую только ни попрошу! Удобно — это не то слово.И дал я команду начать процесс! Сначала ничего не произошло. Потом чувствую — отрубаются все чувства, падаю куда-то… Прихожу в себя — а я сижу снова в кабинете генерала, в кресле. И опять вокруг меня толпа, какой-то новенький прибор прикатили на металлической тележке и разворачивают его из полиэтилена.— Всем привет! — говорю. — Я вернулся.И чувствую — что-то непривычное в голосе. Потом вспомнил — да ведь это ж мой голос! Никак я снова собой стал, а не Климом? И точно, оборачиваюсь к зеркалу — точно, я, собственной персоной. В том же халатике белом. А вот генерала нет нигде.— Так, — говорю, — черти! Зовите генерала. Сматывайте свой прибор. Разговор есть у меня к нему важный и срочный!Но тут выходит вперед кадр усатый со злыми глазками, вытаскивает булавку из кармана, шикает на меня;— Ну-ка замолчи и сядь, а то сам знаешь, чего будет!— Генерала, — говорю, — позови. С тобой не разговариваю, с генералом разговаривать буду. Он человек понимающий и обаятельный, с ним у нас все разговоры.— Генерала нет, уехал по делам — что он, тебя будет трое суток ждать?Трое суток! Обалдеть!— Значит, — говорю, — по телефону меня с ним свяжите.И что этот усатый мне на это заявляет?— Пока, — говорит, — будешь слушаться меня. Я здесь распоряжаюсь, понял? Так что сел спокойно и выполняй только то, что я тебе буду говорить!Ну, разве с нами, мутантами, так можно? Да и вообще с людьми разве ж так разговаривают, если чего-то хотят от них добиться? Не, так разговаривают, когда повыпендриваться хотят и силу показать. Ну а на это у нас свой ответ… И я встаю с кресла.Тут все техники от прибора на тележке отскакивают, один вынимает рацию и чего-то туда говорит, усатый тип выхватывает булавку и в мою сторону направляет — как рапиру. Мушкетер, понимаешь… А еще двое чертей достают авторучки. То есть это мне сначала показалось, что авторучки. Но я так присмотрелся — не, наверняка устройство, чтобы булавками парализующими стрелять. Ну и чего мне с ними делать? Я специально уже выяснял, не умею ли я гипнозом там каким-нибудь пользоваться или телекинезом там всяким — нет, не умею. Придется врукопашную.Я смотрю вокруг — у двери народу слишком много. Окно задраено — стеклопакеты крепкие. Что остается? Правильно, зеркало. Что это никакое не зеркало, я уже давно понял — мне в инфракрасном спектре видно, что за ним комната. Причем, пока мы с генералом общались (не помню, говорил тебе или нет), там сидели три человека в этой комнате, смотрели на нас, наблюдали. А сейчас там никого почему-то. И окно в той комнате приоткрыто.Так что я иду прямо к зеркалу. Усатый загораживает мне дорогу, но я иду прямо на него. Он отскакивает и передо мной начинает размахивать булавкой. Ну, точно мушкетер!Я протягиваю ладонь — и он впивает в нее свою булавку. И смотрит испуганно — а вдруг не подействует? Мне и самому вдруг стало не по себе — а вдруг подействует? Но ничего нет, не работает булавка больше. Отпихиваю я его — и он отлетает к стене. Я подхожу к зеркалу, но тут за спиной раздаются щелчки, и мне в спину впиваются еще две булавки. Неприятно. Но что поделаешь? Я даже их вынимать не стал, просто размахнулся и кулаком со всей дури ломанул по зеркалу. Стекло — на куски, даже не стекло это было, а пластик толстенный. Шагнул я в комнатку — и к окну. И вниз из окошка собираюсь шлепнуться. Как Клим падал с крыши. Раз у него получилось, то и у меня должно получиться. Вот только халат жалко, испачкается, порвется. Поэтому я снимаю халатик, выкидываю сначала его в окошко, а затем сам прыгаю.Получилось. Шлепнулся — в размазню полную. Но встал, отряхнулся. Халат поднял, отряхнул, надел и пошел. Благо я уже знал, куда идти, все уже продумал.Прошел я через дворик, через проходную — никто меня останавливать не стал, даже стрелять не стали, просто разбежались. Видно, команда им такая была дана. Вошел я на территорию внешней воинской части и пошел к дальнему двухэтажному зданию, рядом с которым, помню, еще в первый раз видел мачту полосатую, а на мачте — локатор. В здание тоже вошел без помех, только навстречу мне дежурный кинулся. Ну, я руку вперед выбросил — метра на три, — схватил его автомат и вырвал из рук. Он убежать хотел, но я его поймал и потребовал немедленно меня провести в рубку локатора. И по лицу его перекошенному понял, что, конечно, не удалось тайну сделать и вся воинская часть уже знает, что у них рядом в институте возятся с ужасными мутантами…На всякий случай я принял облик генерала, и вовремя — выскочили из-за поворота на лестницу два солдата с автоматами. Но стрелять не стали. Только глаза переводят — с меня на дежурного. Генерал в халате босиком — это, наверно, сильно для них выглядит, посильнее, чем Лев Толстой за плугом.— Все нормально! — рявкаю я голосом генерала и толкаю вперед дежурного. — Освободите проход, мутант под контролем!Дежурный только рот открыл, да и не сказал ничего, закрыл обратно. А чего тут скажешь? Тут уж лучше промолчать.И вот поднимаемся мы на второй этаж, я распахиваю дверь — там комнатка накуренная, вся стена в приборах, и сидит встревоженный радист. Встревоженный понятно почему, уже тревогу объявили.— Мутант под контролем! — говорю. — Включить радар!— Радар включен… — испуганно говорит радист.— Навести радар на точку в зените! — приказываю я.— Как? — удивляется радист. — Какие координаты?Тут я на миг задумался, зашел к себе вовнутрь и потребовал пересчитать точку на земные координаты. Времени это заняло немало, я постоянно у радиста уточнял, где чего находится, — а он-то в звездах не петрит совершенно. А я в этих зенитах, полюсах и геостационарных орбитах тоже не петрю. Но вроде выяснил я, куда мне нужно свистеть.Навел он радар, а у меня организм уже словно чует, куда подключаться. Подошел я к стенке с приборами, приложил ладонь, чувствую — от ладони внутрь приборов сам по себе щуп полез типа электрода. И сам нащупал точку, куда подключиться. И я почувствовал — вот уж не знаю как, — что поймал нужную частоту.Но вот дальше я взял дело в свои руки. И послал на небо такую команду — запросил помощь и встречу. И получил ответ. И мой модем расшифровал его как вопрос о месте и времени встречи. И я ответил: через три часа — там, на восемьдесят первом километре. Потому что почувствовал, что надо именно там и те, на небе, прекрасно знают это место.И тут мне в спину ударяет автоматная очередь! Чертовски неприятно, насквозь. Аппаратура передо мной вдребезги, гарь пороховая, грохот дикий! Я разворачиваюсь, вытягиваю руку на несколько метров и выхватываю автомат — стрелял один из тех, что нам на лестнице встретился.Расталкиваю их всех, разбрасываю, как мешки с соло мой, и выскакиваю на улицу. Теперь у меня остается только одно дело, которое я должен успеть сделать. А дальше — дальше уже наплевать. Но это я должен сделать. Только вот как добраться до города? Пешком, собакой или по воздуху птицей — я эту мысли отбросил. Не солидно, долго. Надо машину ловить, вот только где ее поймать? Оглядываюсь — и вижу, стоит неплохая автомашина у ворот на стоянке. Вот только водить я ее умею. Да и там, наверно, ключи зажигания всякие нужны, да? Надо брать заложника, что ли… Как здорово у Клима получалось машины останавливать… Оглядываюсь — нет заложников. Вообще никого нет, ни одной живой души — все попрятались. Ну ладно, думаю, черт с вами, мне бы выбраться на дорогу, там найду попутку.И иду к воротам на выход. Смотрю издалека — там мне уже заранее ворота открывают. Потом гляжу — нет, не мне. Приехал автофургон генеральский. Вот, думаю, удача!Подбегаю к воротам и рукой машу, приветливо так, чтоб не пугались. Потом вспомнил, что я в образе генерала — перевоплотился, стал самим собой.Выходит из фургона генерал собственной персоной. Я ему снова рукой машу, он подходит, берет меня за локоть вежливо, отводит с дороги. И кивает фургону, мол, заезжайте.— Матвеев, ну что такое? — говорит укоризненно. — Что опять за выходки, обо всем же договорились с тобой, как с человеком!— С тобой-то мы договорились, а вот люди твои некультурно себя ведут. Генерал, ты ж умный человек, верно?— Так точно, — говорит генерал. — Не жалуюсь.— В общем, — говорю, — разобрался я окончательно, что это и как. Объясню все позже, хоть рапорт в письменном виде напишу, хоть как. Важно вот что — пойми, что я больше не опасный мутант.— Все так говорят, — кивает генерал. — А где доказательства? Поступили сигналы, что ты сбежал, устроил тут снова погром…— Погром я не устраивал!— А зеркало кто разбил? Пушкин?— Виноват, — говорю. — Зеркало компенсирую с зарплаты.— На локатор рвался? Сообщение на небо передавал?— Это, — говорю, — было сообщение какое надо!— Кому надо?— Нам. Землянам, Я все расскажу! Но после.— Ну и чего ты теперь собираешься делать?— С четвертым мутантом поговорить.— Мы его вычислили, кстати, — кивает генерал. И у меня прямо сердце так падает — в пятки.— Что такое? — спрашивает генерал, видно, заметил мое лицо вытянувшееся. — Нравится девочка?— И вы с ней… Как с Дато…— Нет, мы пока ее не трогали. Просто вычислили.— Мне надо срочно с ней поговорить!— Ага… — кивает генерал. — Ага…— Что — ага? — взрываюсь я. — Что — ага? Ты думаешь, я программу стандартную выполняю?— А что мне еще думать?— Ну, в общем, логично. Чего тебе еще думать? Очередной мутант вышел на очередной этап развития. Совершенно невменяем, пытается найти и уничтожить остальных мутантов… Я бы тоже так подумал.— А что, это не так? — Генерал смотрит на меня внимательно.И я понимаю — ни черта он меня не боится! Даже несмотря на то, что булавки его не работают. То ли он еще что-то припас из оружия, то ли — вот на что надеяться хочется! — все-таки видит во мне человека?— Генерал, — говорю, — скажи честно, ты человека во мне видишь?— Вижу, вижу, не волнуйся. Рассказывай. Все, что хочешь рассказать, — рассказывай, я пойму.— Тогда слушай. Я — хакер. Понимаешь? Профессиональный. Хоть и молодой.— Я в курсе, — говорит генерал. — Мы собирали на тебя досье. Профессиональный — это ты громко сказал. Любитель, из молодых. Но довольно умелый, как мне доложили.— Так вот! Я взломал эту программу, которая в организме сидит. Обманул защиты, обошел, все изучил, обезвредил и перестроил! Я теперь не опасен, меня не надо бояться!— Я это уже слышал, — говорит генерал. — Пойдем кабинет потолкуем, чего на улице стоять?— Не пойду я в кабинет! Не время! Ты слушай главное — все ты правильно говорил. Только нет у мутантов такой задачи — друг друга убивать, есть задача — найти и установить контакт.— Это кто тебе сказал?— Это я в программе своей нашел. Третий пункт. Первый — карьеру строить, второй — убивать и перевоплощаться, третий — наладить общение с остальными мутантами, четвертый — передать сигнал на небо.— Это то, что ты сделал? — быстро спрашивает генерал.— Не совсем то, что надо было. Я запросил встречу.— Встречу? С кем?— Вот это я и хочу узнать.— А должен был что передать?— А должен был… — я запинаюсь, — должен был передать, что миссия выполнена, управление планетой захвачено.Генерал молчит, и по его глазам непонятно — верит он мне или нет.— Хорошая военная идея… — медленно говорит генерал. — Баран-провокатор…— Что?— Знаешь, кто такой баран-провокатор? Стадо овец всегда боится идти на бойню, словно чувствуют. И никакими силами их не загонишь. Тогда опытные чабаны выпускают специально обученного вожака — барана-провокатора, который и ведет стадо на бойню. За вожаком овцы идти не боятся. Нормальная практика.— А самого барана оставляют в живых?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39