— Алексей! — снова обратился ко мне Горохов. — Вот вы учитесь, вы работаете за компьютером, и все-таки при таком напряженном графике в вашей жизни остается место для хобби, верно?— Ну… — протянул я задумчиво.— Превосходно! — сказал Горохов. — Расскажите нам о вашем хобби! Когда вы начали увлекаться гимнастикой?— Я не увлекаюсь гимнастикой.— Имеется в виду, конечно, йога, — поправился Горохов и посмотрел на меня вопросительно.— Йога? Я не увлекаюсь йогой.— Очень интересно! — объявил Горохов. — Алексей не увлекается йогой! Аплодисменты!!!Горохов ловко щелкнул пальцами и выразительно посмотрел на Вахтанга. Вахтанг немедленно развернулся и начал снимать публику. Горохов тем временем повернулся ко мне и быстро сказал:— Алексей, я не совсем понял, в чем ваше увлечение?Я открыл было рот, но тут сбоку подбежал Владик и стал что-то быстро шептать Горохову, указывая в листок. Горохов понимающе кивал. Владик убежал.— Итак!!! — провозгласил Горохов, и Вахтанг повернулся к нам. — Алексей! Вот вы учитесь, вы работаете за компьютером, и все-таки при таком напряженном графике в вашей жизни остается место для необычного, верно? Расскажите нам о своих способностях и о том, как вам удалось их в себе развить.Я глубоко вздохнул, надул щеки, сел поудобнее в кресле, выдохнул и начал:— Дело вот в чем. Никаких особых способностей я в себе раньше не замечал. Жил как живется, увлекался компьютером, поступил в институт. Но с некоторого момента во мне что-то изменилось. Не знаю что.— В чем это проявилось? — аккуратно вставил Горохов.— На первый взгляд — совершенно ни в чем. Просто мне вдруг захотелось двигаться вперед. За пару месяцев я как-то невзначай уладил все свои дела в институте, устроился на интересную работу, а затем сменил ее на более престижную и высокооплачиваемую. Все проблемы, и личные, и… ну, разные, в общем, мне удалось уладить. Даже те, которые, как мне казалось раньше, уладить в принципе невозможно. Но это оказалось просто. Достаточно просто четко представить себе, чего ты хочешь, и убрать всю ерунду, которая мешает этому. Убрать из распорядка дня лишние дела, убрать из разговора лишние слова. Делать только то, что ведет к успеху.— Странно, — сказал Горохов. — Очень странно.— Мне самому это показалось странным. Возможно, именно ваша передача заставит меня глубже задуматься и понять, что же такое со мной…— Не-е-е… — сказал Горохов таким тоном, что Вахтанг сразу выключил камеру. — Мне говорили, что у вас необычные способности, а у вас все заурядно…— Не спешите и не паникуйте, — сказал я таким тоном, что Вахтанг тут же вскинул камеру и навел объектив на меня. — Я рассказываю все по порядку. Так вот, прошло еще несколько месяцев, пока летом я не поехал отдыхать на юг. Там на канатной дороге со мной произошел, скажем так, несчастный случай, и я лишился пальцев на руках. Их раздробило, а некоторые даже…— Всех лишился? — спросил Горохов удивленно.— Видимо, да, — кивнул я. — Но усилием воли мне удалось их вырастить заново. И тогда я обнаружил, что обладаю способностью изменять свое тело. Я очень удивился, стал экспериментировать в этом направлении. Пробовал обращаться к врачам, но…— Алексей! Покажите ваши руки залу! — крикнул Горохов. — Руки, Алексей, руки!Я поднял руки вверх и помахал в воздухе ладонями.— Аплодисменты!!! — закричал Горохов. — Свершилось чудо!!!Зал глухо затрещал утомленными овациями.— Прекрасно! — с чувством сказал Горохов. — Теперь я вижу, что не зря пригласил вас на нашу передачу! Алексей, вот такой вопрос, может быть, в чем-то личный, я бы даже сказал — интимный. Вы готовы на него ответить?— Спрашивайте.— Вы верите в Бога?— В целом — скорее да. Есть что-то такое очевидно. А так, в жизни — нет.— Алексей верит в Бога! — объявил Горохов. — Аплодисменты! А скажите, Алексей, в том, что произошло с вами на юге, вот это чудесное исцеление, когда переломанные, казалось бы, навсегда пальцы срослись без следов, — вы видите в этом какой-то перст, так сказать?— Все, — сказал я и встал с кресла. — Хватит с меня. Я ушел с работы, потерял целый день. Я хотел найти, может быть, ответы на свои вопросы, вместо этого попал в балаган.— Что такое?! — возмутился Горохов. — Алексей, как вы себя…— Горохов, вы будете меня слушать или нет? Или хотя бы прочтете, что вам там понаписал Владик? Если хотите поговорить о своем — говорите, но без меня, я тогда поеду по своим делам.— Алексей очень импульсивный человек! Аплодисменты! — объявил Горохов не очень уверенно. Я хлопнул в ладоши и подошел к Горохову.— Я умею изменять свое тело, — произнес я. — Смотрите, Илья.Зал замер. Вахтанг подошел к нам почти вплотную. Я вытянул вперед руки и простер их над Гороховым. Пустил сначала когти, затем пальцы, затем выпустил клыки и сделал волчью пасть. Вдобавок выкинул уши и поднял дыбом волосы на голове — эта мысль пришла мне в последний момент. Горохов окаменел. Для пущего эффекта я распахнул пасть как можно шире и зарычал на него сверху вниз.Зал устроил овацию и засвистел от восторга.— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!!!!!!!!! — заорал Горохов в ужасе и волчком завертелся в кресле. — Мама-а-а-а-а!!!!!!!!!!Он закрыл голову руками, будто на него падал град, вскочил и метнулся за щиты декораций, но споткнулся о кабель и рухнул вниз. Я шагнул к нему. Вахтанг двигался за мной как тень и тщательно снимал на камеру все происходящее.— А-а-а-а!!!!! — кричал Горохов, судорожно уползая за щиты на четвереньках.Руки и ноги плохо слушались его, пару раз он даже наступил одной ладонью на другую. Наконец он уполз за ширму. Публика аплодировала, похоже, они не понимали, что происходит. Вдруг Горохов вылетел из-за ширмы обратно и бросился на меня. В руке он держал здоровенный кусок металлической трубы из тех, что подпирали щиты сзади. Я увидел прямо перед собой его круглые безумные глаза, и труба начала стремительно опускаться прямо мне на лицо. Я увернулся и отпрыгнул. Труба со свистом прошла мимо.— Мляяять!!! — заорал Горохов. — Мама-а-а-а-а!!! Он снова размахнулся трубой, и я опять увернулся. Труба попала в центральный щит декорации и рассекла его пополам. Щит рухнул, потянув за собой два остальных. Горохов размахнулся еще раз, и тут я не успел увернуться. Пришлось выставить вперед руки. Странно, но боли я не почувствовал. Наоборот, когтистые пальцы ловко сжали трубу. Я дернул и отобрал ее у Горохова. Затем повернулся к публике, распахнул клыкастую пасть и перекусил трубу пополам. А остатки легко завязал в узел. Публика не аплодировала. Все сидели на своих местах в оцепенении.Жутко захотелось есть. Я положил металлический узел на фанерный пол студии, поднял руки вверх и убрал пальцы с когтями. Затем убрал морду и уши, пригладил волосы. Ощупал лицо — вроде все было в порядке.— Снято! — сказал Вахтанг и стянул камеру с плеча.— Спасибо всем, — сказал я. — Извините, что так получилось. Поддался импульсу.Я оглянулся. Горохова не было видно. Зрители торопливым ручейком тянулись к выходу из студии. Владик смотрел вдаль оцепеневшим взглядом. Я подошел к нему.— Ну как? — спросил я.— Очень плохо, — пробормотал Владик. — Такое нельзя давать в эфир. И декорации попортил, это ж денег сколько. И Горохов теперь… Не знаю, как с ним быть, он у нас и так ранимый, как он теперь?— Извини, — сказал я. — Ты ж сам говорил, что шоу нужно.— Не настолько, — отчеканил Владик.— Извини, — сказал я еще раз. — Мне пора.Владик вяло кивнул, и я пошел к выходу. Выбрался на улицу, поймал такси и поехал на работу.Я был уверен, что передачу в эфир не пустят, но в пятницу вечером, когда я пил чай на кухне, из маминой комнаты послышался приглушенный вскрик:— Леша! Это ты?!!Я зашел в мамину комнату и сел рядом на диван. На экране телевизора плыли лица зрителей студии, а голос Горохова рассуждал о нашей медицине, которая не может пока объяснить все чудеса, происходящие с людьми. Наконец в кадре появился столик и два кресла.— Вот! Это же ты! — сказала мама. Я кивнул.— Я позвоню бабушке и тете Лене, пусть включат! — встрепенулась мама, но я мягко усадил ее обратно на диван;— Не надо, давай просто посмотрим.Камера приближалась к креслам, показали лицо Горохова крупным планом, затем мое лицо.— Поехал отдыхать на юг, — сказало мое лицо. — Там на канатной дороге со мной произошел, скажем так, несчастный случай, и я лишился пальцев на руках. Их раздробило. Я очень удивился, стал экспериментировать в этом направлении.— Алексей! Покажите ваши руки залу! — крикнул Горохов. — Руки, Алексей, руки!Я на экране поднял руки вверх и помахал в воздухе ладонями.— Аплодисменты!!! — закричал Горохов. — Свершилось чудо!!!Зал взорвался овациями. Затем появился Горохов, стоящий на фоне декораций.— Удивительно, — сказал Горохов, — как Алексей может управлять своим телом. Он творит буквально чудеса, смотрите!На экране появились крупным планом пальцы, которые начали удлиняться. В следующий миг в кадре появилась моя фигура с длинными когтями, нелепо болтающимися ушами и волчьей мордой.— Леша, — мама повернулась ко мне, — ну как тебе не стыдно? Зачем ты это им?— Ты смотри, смотри, что сейчас будет, — сказал я. — Ух, что будет!Но ничего не было. Фигура двигалась вдоль декораций. Через секунду снова появился Горохов.— Вот такие фокусы освоил Алексей с помощью специальной гимнастики йогов, — произнес он веско.Снова в кадре возникли наши кресла, попеременно замелькали то мое лицо, то лицо Горохова.— Алексей! Вот вы учитесь, вы работаете за компьютером.— Я сейчас учусь на последнем курсе Института автоматики.— Аплодисменты!— Работаю в фирме. Начальник отдела информационных технологий.— Аплодисменты Алексею, работнику компьютера! Внизу экрана появился титр: “Алексей Матвеев — компьютерный специалист”.— И все-таки при таком напряженном графике в вашей жизни остается место для хобби, верно?— Да.— Расскажите нам о вашем хобби! Когда вы начали увлекаться гимнастикой?— Ну…— В вашей жизни остается место для необычного, верно? Расскажите нам о своих способностях и о том, как вам удалось их в себе развить.— Я обнаружил, что обладаю способностью изменять свое тело— Аплодисменты!Появился титр: “Алексей считает, что этому может научиться каждый, надо лишь заставить себя сосредоточиться”.— Это оказалось просто. Достаточно просто четко представить себе, чего ты хочешь, и убрать всю ерунду, которая мешает этому. Убрать из распорядка дня лишние дела, убрать из разговора лишние слова. Делать только то, что ведет к успеху.— Алексей, вот такой вопрос, может быть, в чем-то личный, я бы даже сказал — интимный.— Спрашивайте.— Вы верите в Бога?— В целом — скорее да.Появился титр: “Алексей Матвеев верит в Бога”. На экране появился Горохов в центре декораций.— Еще раз напоминаю, — сказал Горохов, — что вы смотрите программу “Лица нашего города”, и я — ее ведущий Илья Горохов. Сегодня у нас в гостях был Алексей Матвеев, человек, который с помощью специальной гимнастики научился управлять своим телом. Это умение пригодилось ему, когда он потерял свои пальцы, но сумел вырастить их заново. После рекламной паузы нас ждет еще один сюжет о пальцах. Этот сюжет снят в реанимационном отделении городской больницы номер три. Мы встретимся с человеком, который выпал с семнадцатого этажа на бетон, но остался цел и невредим, вывихнув лишь безымянный палец.Загремела бравурная музыка, и на экране замелькали баночки с йогуртом, из них неаппетитно лезла блестящая масса.Я уже лег спать, когда раздался телефонный звонок мне на мобильник.— Алло! — сказал незнакомый голос с хрипотцой. — Господин Матвеев?— Я слушаю.На том конце провода удовлетворенно цыкнули зубом.— Алексей… как по отчеству?— Можно просто Алексей.— Алексей, — задумчиво сказал голос и снова цыкнул зубом. — Переговорить надо.— А в чем дело?— Нет-нет! — категорично сказал голос. — Проблем никаких. Просто разговор. Типа предложение.— Я вас слушаю.— Не по телефону.— А в чем суть предложения? Скажите заранее. А то у меня со временем не очень.— Один человек хочет переговорить. Считайте, что работа. Не по телефону.— Сразу говорю: если связано с криминалом, то я с криминалом не работаю.— Дело чистое, — сказал хриплый после небольшой паузы. — Железно.Мне это нравилось все меньше. Но было любопытно. В конце концов, что я теряю?— Хорошо, я согласен обсудить. Где и когда?— Завтра. У метро “Маяковская” в шесть вечера, мы встретим.— А как я вас узнаю?— Мы тебя сами узнаем. По телику видали.На этом разговор закончился, и ровно в шесть я стоял на Маяковке. Через пару минут ко мне подошел парень в кожаной куртке с приплюснутым носом.— Алексей?— Алексей.— Поговорим… — Парень неуклюже поднял руку, приглашая меня пройти с ним.Мы подошли к белой иномарке, припаркованной неподалеку. Там сидели три человека довольно странного вида. Тот, что сидел на месте водителя, явно был шофером. Рядом с ним сидел мужик сильно в возрасте, с крупными чертами лица. Был он одет в бежевый плащ, а лицо его украшали крупные очки в тяжелой на вид металлической оправе. Если бы не высокий лоб с седыми залысинами и слишком большой живот, можно было подумать, что он бывший спортсмен. На заднем сиденье находился еще один парень, похожий на того, что встречал меня на площади. Эдакий крепыш с бегающими глазами. Ну, может, чуть повзрослее. Что меня удивило — у него совсем не было бровей.Парень, что привел меня, распахнул дверь машины, приглашая сесть на заднее сиденье. Тот, что сидел внутри, подвинулся. Сидеть посередине, между двумя странными людьми, мне не хотелось, поэтому я решительно отступил на шаг и махнул рукой, приглашая его сесть первым. Повисла неловкая пауза. Затем парень пожал плечами и сел в машину. Я залез следом и захлопнул дверь.— Сильнее хлопни, — сказал водитель.Я хлопнул сильнее и посмотрел вперед — громадных размеров приборная доска светилась перед водителем мягкими красноватыми тонами. Машина была, судя по всему, из дорогих. Я думал, что мы сейчас куда-нибудь поедем, но машина не двигалась, и сидели мы молча. Безбровый изучал меня пристально. Очкастый смотрел на меня через зеркало в салоне рассеянным унылым взглядом. Я осматривался.— Видел передачу, — сказал безбровый, и я узнал хрипловатый голос. — Хорошая передача.Я молчал.— Да только верится с трудом, — сказал безбровый. — Тебе пальцы отрезало, и новые выросли. Выходит, так? Я молчал.— Повторить сможешь? — спросил безбровый.— Что, отрезать и вырастить новые? Нет.— Что мешает? — Безбровый слегка наклонил голову.— Неприятное дело.— Не спорю. Неприятное. Но этот вопрос решается, верно?— Не думаю, — сказал я, подумав.— Значит, ты гнал в передаче туфту и за базар не отвечаешь?— Не гнал.— Что мешает повторить?— Больно. Неприятно. Не вижу смысла. — Я решил ничему не удивляться.Безбровый цыкнул зубом.— Больно — это рабочие мелочи, это решается. Сам вопрос обсуждаемый?— А зачем? — спросил я. — Вам пальцы нужны для пересадки?— — Нет, просто так. Тебе это не проблема, верно? Деньги хорошие. Десять штук евро. Чик — и свободен.Я призадумался. Безбровый помолчал и продолжил:— Анестезия будет. Врач будет. Лезвия будут стерильные.— Десять за один палец? — спросил я.— Один. Мизинец.— Десять мало, — сказал я. — Пятьдесят — это минимум.— Видишь, в чем дело, — цыкнул зубом безбровый, — за пятьдесят я могу у кого хочешь отрезать, хоть у президента.Сидящий передо мной господин в очках вдруг заговорил не поворачиваясь — медленно и без интонаций:— Алексей, посмотри вокруг. Что ты видишь?Я молчал, но он, казалось, и не ждал моего ответа.— Мы в центре Москвы. По улицам ходят люди. Одни мечтают о хорошей машине, об отдельной квартире, другие — о новых ботинках и вкусной еде. Как ты думаешь, сколько найдется людей, готовых продать свой мизинец за полтинник?Я промолчал.— И даже за штуку евро перед нами очередь выстроится из бомжей.— Но вам же не нужны пальцы бомжей, некачественные? — спросил я.— Нам без разницы, — сказал безбровый.— Тогда зачем разговор со мной?— Интересен, — степенно откликнулся господин в очках, — вопрос сотрудничества. Мизинец — десятка. Дальше будем обсуждать. Торговаться не надо. Согласен — беседуем дальше. Не согласен — разбежались и больше не встретились.— Допустим, согласен. Поехали отрежем.— Не сегодня, — сказал безбровый. — Послезавтра. Сначала будет репетиция.— Два раза отрезать мизинец? Так мы не договаривались.— Отрежем один раз. Под хорошей анестезией, быстро, безболезненно. А до этого все остальное придется репетировать и учить.— Что — остальное?— Вопли, — сказал господин в очках. — Вопли ужаса.Мама вошла на кухню, когда я задумчиво мешал сахар в чашке и думал о предстоящем завтра собеседовании — похоже, я все-таки нашел работу намного лучше, менеджером в филиале Энергетического банка. И еще я думал о предложении бандитов — мысленно я их называл именно так. Мама села рядом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39