Было вполне естественно, что я продолжал наблюдать за всем происходящим изпод прикрытых век.
Дверь распахнулась, и в камеру осторожно вошли несколько мужчин. Все хорошо вооружены. Один из них, видимо, старший, одет слишком богато, чтобы не догадаться о его высоком положении. И все они удивлены.
Изумление так и лезло из них.
– Всевышний, он действительно изменился.
Богато одетый человек прервал всех повелительным жестом.
– Довольно болтать. Я хочу, чтоб в эту келью никто не заходил и никто, естественно, не выходил. Никто!
– А наша госпожа? – поинтересовался один из воинов.
Богатый сощурил глаза и пошёл на воина.
– Разве наша госпожа есть никто? Или ты хочешь попробовать моей плётки, если не понимаешь таких вещей?
Ну и порядочки у них. Не было у меня в этом мире хороших компаний, и не будет. Но всётаки, где я мог видеть этого парня?
Личность богато одетого человека была мне определённо знакома, но в мозгах ещё был большой бардак, и ответа я не получил.
Дверь за солдатам закрылась, послышался стук запираемого замка. Трое остались за дверью. Было слышно, как они переговариваются. А тот, что был знаком мне, и ещё один солдат удалились по коридору.
Мне требовалось ещё по крайней мере два часа, чтобы полностью привести себя в норму.
Я не знал, есть ли у меня эти два часа, поэтому сразу принялся за дело с тщательностью часового мастера.
Я бы не сказал, что это слишком интересное и захватывающее занятие для действующего человека. Внутри происходит непрерывная борьба живущих во мне сознаний совершенно разных людей. И каждого нужно поставить на место, чтобы не лез со своими советами и правилами в самое неподходящее время. Это как стихи: они должны возникать в голове только тогда, когда нужны. Нелёгкое дело, но обязательное. Я не хотел, чтобы в момент, когда мне нужно заклинание огня, в голову лезла всякая чепуха, вроде того, как приготовить приворотное снадобье.
Существовала масса совершенно не нужных знаний, применение которых ожидалось едва ли не в ближайшее светопреставление. Но и они могли понадобиться, поэтому тоже занимали своё место в моём мозгу.
Самое почетное и, несомненно, самое привилегированное положение было у тех навыков и познаний, которые были давно испытаны на деле. В своей жизни варркана у меня было десятка два коронных приёмов, которыми я пользовался. И, главное, мне этого хватало. Поэтому я и оставил их на своих позициях, надеясь, что они и впредь будут служить мне верой и правдой.
Требовалось немало сил, чтобы рассортировать все личности, живые и давно угасшие. Я был кладом, в котором скопилось всё, что было известно или давно забыто. Иногда я сравнивал себя с гигантской библиотекой, столько всего во мне было.
Мне повезло, что жизнь предоставила мне эти два часа. Я успел сделать всё, что хотел.
Когда я закончил, то чувствовал себя богом. Но чувство всемогущества, соизмеримого с мощью богов, никогда не подымало меня слишком высоко над землёй. Я прекрасно помнил, кто я и зачем пришёл в этот мир.
В конечном итоге я был всего лишь обыкновенным варрканом, странствующим убийцей нечистой силы, эдаким Робин Гудом и американским шерифом одновременно. Я чтил кодекс варрканов, но не считал его догмой. Я носил на своём теле цеховой знак варрканов, но прекрасно мог обойтись без него.
После праведных трудов требовалось отдохнуть и набить желудок. Я всегда говорил, что голодный варркан – это половинка трупа. Считая, что кормёжка пленных – дело тюремщиков, я подошёл к двери и забарабанил в неё своими дубовыми кулаками.
– Что надо? – послышался голос изза дверей. Не требовалось даже сканировать мысли говорившего, чтобы понять, что меня боятся. Ну что же, надо поддержать общественное мнение.
– Жрать давай!
За дверью послышалось приглушённое шептание. Парни явно не знали, что им делать. Я решил им немного помочь.
– Ну что? Сходит ктонибудь за едой? Или мне помереть с голоду и жажды?
Немного поспорив о том, кому идти, ребята бросились выполнять мой заказ. Я, правда, хотел не этого, но терпеливо ждал, когда заказ будет подан.
Первым пришёл тот, кто пошёл за водой.
Дверь приоткрылась, показался сначала нос, а потом уже меч. У ребят отвратительные учителя.
Обычно сначала рискуют расстаться с оружием, а уж потом с носом. Увидев, что я преспокойно валяюсь, раздетый и безоружный, солдат поставил кувшин на пол и собрался было уходить.
В это мгновение я застонал. Лучшие актёры мира не отличили бы мой стон от стона умирающего. А парень был не из семьи профессиональных артистов. Он поверил сразу. Держа меч перед собой, он осторожно подобрался к мне и наклонился, чтобы заглянуть в моё лицо.
Не стоило ему этого делать. "Осторожность превыше всего", – думал я, торопливо заталкивая его в дальний тёмный угол. По коридору ктото шёл, очевидно, мой второй охранник. У самых дверей он остановился, смущённый открытой дверью. Мне пришлось снова застонать.
История повторилась с той разницей, что парень решил подойти к моим ногам.
Пока он корчился от боли, я связал обоих, после чего привёл в чувство первого и дождался, пока не стихнут стоны второго. Посадив на пол, я прислонил их к стене и занялся допросом. Мне нужны были сведения, чтобы знать, что мне делать и чего мне не делать.
Солдаты попались весёлые и разговорчивые.
Я бы тоже был разговорчив, если бы у моей шеи плавно парил клинок.
Из короткого делового разговора я узнал, что, вопервых, я нахожусь в замке Шимес, названном так по имени своей хозяйки. Шимес была внебрачной дочерью какогото короля, по рассказам стражников, злобная и вредная бабёнка, желающая стать полноправной королевой.
Мне бы её заботы!
Вовторых, замок стоит в скалистых горах, и подступы к нему хорошо защищены.
Втретьих, тип, которого я видел в самом начале, любовник Шимес по имени Милах. Он же главный советник, он же начальник стражи, он же главнокомандующий, он же самый гнусный тип, которых когдалибо носила земля.
Предположим, я видел и похуже, ну да ладно, оставим эту мелочь на совести отвечавших.
И четвёртое! Самое главное! Два дня назад во дворец была доставлена и заключена под стражу одна весьма симпатичная молодая особа. Имени её не упоминалось. Девушку охраняли воины из личной стражи Шимес.
Остальные сведения о численности гарнизона, привычках его обитателей и прочее я не стал принимать во внимание. Было достаточно, чтобы в моём мозгу, напоминающем компьютер, зародились коекакие подозрения. Покусывая ногти, я размышлял.
Вне всякого сомнения, эта госпожа Шимес и её любовник Милах и есть те самые люди, которые помогли мне перебраться в этот мир.
Таким образом, мне стало понятно, для чего весь этот сырбор. Я должен был завоевать Шимес трон. Но я варркан, и им должно быть известно, что варрканы никогда не будут заниматься подобной дрянью. А вот здесь мы приближаемся к самому главному.
Оторвавшись на секунду, я немного утихомирил одного из солдат, который вздумал было позвать на помощь.
Так вот. Для того, чтобы я этим занимался, в руках у Шимес и её парня должен быть козырной туз. Вернее, козырная дама. Эта женщина, которую заточили два дня назад, не может ли это быть… Да нет, убеждал я себя, это просто невозможно. Выходило уж совсем не почеловечески. Второй раз у меня отнимают мою Илонею. Но всё говорило за то, что так оно и есть.
Мне захотелось сразу же броситься на выручку своей будущей жены, но усилием воли я сдержал этот порыв. Если Шимес сумела извлечь меня из моего мира, то было бы просто глупостью не позаботиться о мерах пресечения непокорности. Нужно действовать немного иначе. Именно это я и стал делать.
Немного гипноза, немного физического убеждения, и всё стало, как прежде. Я лежал, обнажённый, на деревянной раскладушке, от которой у меня уже начали побаливать бока, воины стояли на страже у дверей. Единственное, что я оставил, еда и кувшин с водой, позаботившись, чтобы на этот счёт в мозгах стражников не возникало никаких иллюзий.
Подкрепившись чем бог послал, я, по своей любимой привычке, завалился спать. Но глубоко ошибался бы тот, кто верил, что я действительно сплю. В моей голове прокручивались различные варианты дальнейших событий. Было ещё неизвестно, какой из вариантов будет пригоден, но мозг, как шахматист, прокручивал все на двадцать ходов вперёд. Потом может и не быть времени на обдумывание и выбор.
И, естественно, что я принял все меры предосторожности. Время бездействия и покорности судьбе прошло. Я сам выбирал своё будущее, и должен быть готов к этому будущему в любое время дня и ночи. В общем, я спал довольно спокойно.
Я проснулся от того, что за дверью моей камеры появились новые действующие лица.
Насколько я разбираюсь в подобных вещах, пришли Милах и несколько воинов. Я открыл свои уши, чтобы послушать, как поведут себя мои охранники.
– Все спокойно? – это Милах.
– Да, господин.
– Он вёл себя спокойно?
– Да. Он был очень слаб, и мы принесли ему немного еды и воды.
– Хорошо. Вы оба свободны.
Стражники, выполнив свою работу удалились.
Дверь скрипнула, и на пороге появился сам Милах в сопровождении шести воинов.
Теперь у меня не оставалось никаких сомнений. Это был тот самый парень, который ткнул своим перстнем мне в лоб. Не было ничего удивительного в том, что я его не узнал с самого начала. Богатая одежда, позолоченные доспехи и нахлобученная на глаза боевая каска делали его неузнаваемым. Мне, правда, было непонятно, почему он всё время носит этот тяжёлый головной убор. Если у него есть причины чегото бояться, то мне хотелось бы знать их.
Я продолжал валяться на опостылевшем топчане, желания вскакивать и вытягиваться в струнку перед моим тюремщиком у меня не возникало.
Милах обернулся к солдатам:
– Поднимите его!
Солдаты выполнили все в точности. Меня подняли, как упавшего на землю ребёнка. Видимо, они получили соответствующие указания относительно моей персоны.
Главнокомандующий, он же начальник охраны, он же и всё остальное, осмотрел меня с ног до головы и поморщился. Кажется, я понял, что ему не понравилось. По сведениям, полученным от стражи, Шимес была своенравной женщиной, и ей в голову могли прийти самые удивительные мысли. Я попросту был опасным соперником.
– Ты! – Милах уткнул палец в грудь одного из солдат. – Принеси ему одежду.
Посланный вернулся довольно быстро и приволок целую охапку. Я дал солдатам одеть себя в широченные дырявые штаны и болееменее целую безрукавку. По виду Милаха я понял, что выгляжу, как последний оборванец.
Меня это мало смущало. Тот, кто меня любил и был любим мною, видел меня и не в таких лохмотьях.
– Ведите! – бросил Милах и первым вышел из камеры. Следом за ним двинулась процессия, представляющая собой оборванца в кольце великолепно вооружённых солдат.
Мозг, как только я миновал порог моей темницы, стал собирать информацию. Варркан без сведений и информации почти беспомощен.
Знания иногда заменяют оружие.
У меня не возникало никаких иллюзий насчёт конечной цели нашего маленького путешествия. Скорее всего, мы шли к госпоже Шимес.
Замок мне понравился. Построенный в неизвестном мне стиле, он был скромен, но достаточно красив. Никаких излишеств. Только самое необходимое. Либо Шимес мелочна и жадна, либо попросту бедна.
Но через несколько минут мне пришлось сменить своё последнее мнение на первое. Следом за воинами я прошёл в очень богатую комнату, которая поражала своим великолепием.
В этом не было ничего особенного. Просто я немного отвык от всего этого, ютясь в своей однокомнатной квартирке. На кровати, где не хватало места на двоих… Воспоминания об Илонее были совершенно не нужны сейчас, и я без всякого сожаления, но весьма бережно спрятал их до поры до времени. До того самого времени, когда смогу выплеснуть их наружу со всей страстью, на которую только способен.
Прежде всего было дело. Если я хотел действительно спасти Илонею и вернуться домой, то мне придётся быть самым свирепым варрканом из всех когдалибо ступавших на поверхность этой планеты. Меня оставили одного посреди мраморного квадрата, вделанного в пол.
Стоящий передо мной трон говорил сам за себя. Тронный зал. Просто удивительно: каждый, кто имеет замок и немного солдат, хочет иметь трон и королевский титул. Властители одинаковы. Сладкие уста, твёрдые загребущие руки. Везде одно и тоже.
Стражники и сам Милах стояли довольно далеко от меня. Меня немного удивила такая безалаберность. Но, подумав, я пришёл к заключению, что квадрат, на который меня поставили, – не просто украшение. Я решил, что проверив его сейчас, избегу неприятных ощущений в дальнейшем. Шаг вперёд, за пределы квадрата – удар по всему телу и приблизившийся к лицу мрамор.
Все ясненько. Эти олухи, поставили самый обыкновенный магический квадрат. Простенькая, но весьма неприятная штука.
Со стороны трона послышался весёлый и приятный женский смех, дружно подхваченный солдатами.
– Хорошо смеяться над тем, у кого нет оружия, – пробормотал я, поднимаясь с пола. Шок быстро прошёл, и теперь сознание могло в считанные секунды снять поле с квадрата. Это и была конечная цель моего поступка.
– Милах! – снова этот голос.
– Слушаю, моя госпожа?
– Этот юноша слишком неуклюж!
Вот стерва! Это я неуклюж?! Посмотрим, та ли эта фифа?
Это действительно была та самая красавица, чьи милые пальчики закрыли мои глаза перед самым ЗАГСом. Но одновременно это была и не она. Чёрные как смоль волосы были распущены и струились по обнажённым плечам.
Любопытный взгляд мог бы найти довольно много в несколько экстравагантной одежде, выставляющей слишком многое напоказ. Эта бабёнка прекрасно знала своё оружие и выставляла его на всеобщее обозрение.
Она восседала на маленьком троне и пристально разглядывала меня. Чтото ей не понравилось, она подозвала одного из своих охранников и быстро шепнула ему на ухо тихую фразу.
Никто из присутствующих её не слышал, кроме, разумеется, меня. Я со злорадством посмотрел на Милаха. Похоже, он не самый лучший представитель мужского общества, который присутствовал здесь. Воин, получивший приказ от Шимес, подошёл к Квадрату вплотную, и, по едва заметному шевелению его губ, я разобрал уже известное мне заклинание. Как только поле исчезло, воин прошёл внутрь квадрата и одним движением сдёрнул с меня всю одежду. Я заметил, как Милах поморщился, словно от зубной боли.
Шимес одобрительно покачала головой, рассматривая меня, и в её глазах я увидел похоть.
Солдаты мне не врали, когда говорили, что эта дамочка – весьма интересная особа.
Мне, наконец надоело показывать себя, я нагнулся, поднял одежду и коекак пристроил её на себя.
– Я не разрешала тебе одеваться! – голос Шимес был ровен и без признаков недовольства. Своими словами она только показывала, кто командует парадом.
– Мне не нужно ничье разрешение, – я вцепился в её глаза и дождался, пока под моим взглядом Шимес не отвела свои глаза.
– Ты дерзок!
– Скорее я самостоятелен, – позволим себе немного улыбнуться. Не стоит разу усложнять отношения.
– Ты узнал меня? – головка Шимес игриво склонилась, и в уголке её рта появилось жало язычка.
– Трудно не узнать женщину, которая пристаёт к тебе на улице, как последняя…
Милах выхватил меч и бросился ко мне.
Интересно, на что он надеялся? Я находился в магическом квадрате, который не пропустил бы и его. Отвратительный артист. Он даже и бежал слишком медленно. Рука Шимес взлетела, приказывая начальнику стражи остановиться.
– Он дерзок, но говорит правду, – Шимес опёрлась на свой маленький кулачок и, задумчиво глядя на меня спросила: – Я знаю, что ты не первый раз в нашей… стране. Думаю, ты понимаешь меня.
Вообщето я не жалуюсь на тупоумие.
– Да! Мне приходилось бывать здесь. И что с того?
– Ты был варрканом? Это тоже правда?
Эту новость многие присутствующие явно не слышали раньше. Несколько особо несдержанных солдат оголили оружие, но Милах, к его чести, быстро утихомирил выскочек ударами кулака.
– Всё это правда, госпожа Шимес.
– Ты знаешь моё имя? – удивление женщины не было наигранным.
– Ты же сама сказала, что я варркан.
– Значит,… – задумалась на секунду Шимес, – ты знаешь и ещё коечто?
У этой барышни порядочный аппетит. Но она не получит всего. Все, это козырь в игре, и тот у кого этот козырь, будет править игрой.
– Безусловно, Шимес, – кивнул я на вопрос женщины, краем глаза отмечая, как бесится Милах от того, что я преспокойно называю его госпожу просто по имени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31