Улыбкой
, явившей, как обычно, острые клыки.
Шпильман судорожно сглотнул и отвел глаза. Зеленокожая умела ставить на
место зарвавшихся ухажеров. Чего не отнять, того не отнять. Ма-аленький ша
жок в сторону музыканта, и он, сидя на заднице, вдруг попятился, словно здо
ровенный рак.
Ц Наполняет, говоришь? Ц зловеще прошипела навья. Ц Вижу я, что наполня
ет тебе мое общество и чем именно…
Ц Перестань, Ц Годимир шагнул вперед. Ц Олешек, она шутит.
Ц Ага! Ц Шпильман снова сглотнул. Ц Не сомневался ни мгновения…
В это время Ярош нашел обрезок уха Ц мочку и еще добрых полвершка хряща
Ц поднял и взвесил на ладони. Похоже, задумался: не приставить ли обратно
, вдруг прирастет? Решил, что все равно ничего не выйдет, и швырнул кусок со
бственной плоти в бабку.
Попал в нос.
Ухо скользнуло Якуне по губам и подбородку, оставляя красный след, и с вла
жным шлепком упало на пол.
Старуха жалобно взвизгнула, как будто и не она резала гостей, как будто и н
е собиралась убить их, как будто не лишил жизни ни в чем не повинных коней
ее муженек.
Ц Зачем? Ц Рыцарь навис над хозяйкой, выдвинул меч из ножен. Ц Зачем ты
это сделала?
Ц Не убивай, добрый паныч… Я не сама, заставили меня. А я не виноватая… Ц з
аныла Якуня, стараясь слиться с печью, стать плоской и незаметной.
Ц Зачем? Кто заставил?
Ц Дед заставил!
Ц А он что ж, такой лютый?
Ц Жадный он, а не лютый!
Ц А ты не жадная? Ц Ярош, поигрывая кордом, встал рядом с Годимиром.
Ц Я? Нет! Я не жадная! Все отдам! Вон сундук Ц забирайте все, добрые панычи,
благородная неживая! Только не убивайте…
Олешек, уже не шарахающийся от навьи Ц он вообще очень быстро приспосаб
ливался к любым невзгодам, вызывая тем самым легкую зависть рыцаря, Ц пр
иподнял тяжелую крышку сундука, заглянул, обалдело затряс головой, а пот
ом вдруг кинулся в угол, судорожно извергая из себя все, съеденное за завт
раком и обедом.
Зеленокожая бросила единственный взгляд на содержимое сундука. Презри
тельно скривилась, но отвернулась.
Ц И что же там? Ц еле слышно проговорил Ярош Ц они с Годимиром достигли
прочного дубового ларя одновременно. Под густой бородой разбойника всп
учились и заиграли желваки. Ц Твою мать, курва старая…
Рыцарь с большим трудом сдержался, чтобы не кинуться следом за Олешеком.
Рот наполнила едкая слюна, горький комок подступил к горлу.
Сундук примерно на треть заполняли отрезанные уши с серьгами Ц мужские
и женские, пальцы с простыми кольцами и довольно дорогими перстнями, изм
аранные кровью сапоги Ц Годимиру почему-то показалось, будто в голенищ
е одного из них мелькнул осколок берцовой кости, Ц еще какие-то украшени
я…
Вот так старички… Само воплощение гостеприимства!
Меч словно сам собой пополз прочь из ножен.
Ц Дай, я! Ц прорычал рядом Бирюк.
Ц Людоеды близко, Ц лениво зевнув, напомнила навья.
Ц Во-во! Ц заголосила старуха. Ц Вот они и заставили! Это не я! Это они! Он
и приносят. Меняют…
Ц А ты им мяска, а, старая? Ц осклабился Ярош.
Ц Ну да! Жить-то надо…
Ц Тебе, конечно, надо. А другим?
Ц Так вы случайно попались! Ц Якуня то и дело срывалась на визг. Ц Молод
ые панычи приходят… Не такие, как вы, злые… Быков, коней приводят… Мы с дед
ом меняем…
Ц А случается, и пленных, да? Ц Ярош занес корд.
Ц Ну, было, было! Ц Бабка ударилась затылком о печь. Аж кирпичи вздрогнул
и. Ц Пару раз, не больше…
Аделия непонимающе посмотрела на мужчин:
Ц А что, собственно…
Ц Ничего, твое высочество, Ц ответил Годимир. Бросил меч обратно в ножн
ы. Развернулся. Коротко сказал старухе: Ц Живи. Если сможешь.
Ц Твоей ненависти хватит на седмицу, Ц шепнула навья, проходя мимо рыца
ря к выходу.
Олешек последовал за ней. Шпильмана слегка пошатывало.
Аделия брезгливо бросила сковородник в угол, приподнявшись на цыпочки, п
опробовала заглянуть в сундук, но Ярош захлопнул крышку. Королевна фыркн
ула и вышла из дома.
Ц Развяжите, панычи… Ц ныла старуха.
Ц Обойдешься! Ц рыкнул Годимир.
Ц У-у-у, собака… Ц добавил Ярош, замахиваясь, словно для удара.
Якуня зажмурилась и втянула голову в плечи.
Ц Тьфу ты, ну ты! Ц сплюнул разбойник. Ц Как других резать, так не боялас
ь…
Рыцарь кивнул и пошел к двери. Уже в сенях он услышал стук падения чего-то
не слишком тяжелого. Обернулся. Ярош, угрюмо зажимая рану, шагал сзади.
Ц Что всполошился, пан рыцарь?
Ц Да ничего… Ц Годимир пожал плечами. Ц Почудилось.
На крыльце Бирюк легонько хлопнул словинца по плечу:
Ц Я сейчас, пан рыцарь…
Ц Ты не слишком задерживайся. Навья сказала Ц горные людоеды на подход
е.
Ц Да ну? Ц Разбойник побледнел. Или показалось в неверном свете клоняще
гося к закату солнца? Ц И много?
Ц Дюжина.
Ц Ну, вот и отгулял свое, Ярош Бирюк… Ц Заречанин вздохнул, вытер окрова
вленные пальцы о штаны.
Ц Навья выведет к пещере, Ц попытался ободрить его Годимир.
Ц Да? Может быть. Во всяком случае, никто не скажет, что я сдался без боя. Ц
Ярош покрепче сжал в ладони лук, движением плеча поправил тяжелый, полны
й стрел колчан. Ц Ладно. Идите пока.
Он огляделся, подхватил едва заметный в густой траве кол и принялся дело
вито подпирать двери избы. Внутри тоскливо орала Якуня.
Ц Чего это она? Ц удивился Годимир.
Ц А я почем знаю? Может, спятила на радостях?
Ц На радостях? Ну-ну…
Словинец покачал головой и пошел к остальным.
Олешек опять блевал, упершись головой в поленницу. Тут уж одно из двух. Либ
о Якима, проткнутого держаком, увидел, либо коней порезанных. В отличие от
музыканта, королевна сохраняла спокойствие. По крайней мере, внешне. Ну, р
азве что чуть-чуть чаще, чем следует, озиралась по сторонам.
Годимир внимательно глянул на Якима. Старик умирал долго. Об этом свидет
ельствовали две глубокие борозды, прорытые каблуками его чоботов в утоп
танной земле.
Ц Ну, так что… Ц Рыцарь хотел спросить у зеленокожей, не пора ли.
Но тут меховым комком им под ноги выкатился Мохнопятик. Он оказался разм
ером с крупную дворнягу, желтые зубы торчали изо рта, до боли напоминая бо
бра, вот только хвост не был похож на бобровый Ц никакой тебе благородно
й мясистости, крысиный задохлик. Что за зверь такой? Почему о нем не упомин
ал не один составитель бестиариев и монстрологий?
Мохнопятик запрыгал на задних лапах, потешно взмахивая передними, зацок
ал словно белка.
На лицо навьи тенью набежала забота.
Ц Что, так плохо? Ц спросил Годимир.
Ц Они близко, Ц кивнула зеленокожая.
Ц Так чего же мы ждем? Ц подошел Ярош. Он наложил стрелу на тетиву, но бое
вого задора в голосе не слышалось. Уж скорее, обреченность.
Ц Побежали! Ц Навья тряхнула головой, волна волос метнулась с плеча на
плечо.
И они побежали…
Неживая повела людей на тот самый, похожий на вываленный язык, холм.
Когда Годимир бросил прощальный взгляд на избушку стариков-предателей,
ему почудился внутри отблеск пламени.
Ц Что зыркаешь, пан рыцарь? Ц буркнул Ярош. Ц Боюсь я, кто-то из нас каган
ец опрокинул. Вот незадача! Сгорит теперь старуха. Будешь жалеть?
Ц Не думаю, Ц отозвался словинец. Ц Просто…
Ц А коль не пожалеешь, так и говорить не о чем. Ты не грусти, пан рыцарь, это
т грех я на себя возьму. Одним больше, одним меньше… Какая разница? Мне по-л
юбому в Королевство Господне не войти.
После они молчали. Поднимаясь по крутому склону, где корни елей цепляютс
я за ноги, а колючие лапы хлещут по лицу и плечам, много не поболтаешь. Но на
гребне рыцаря вновь заставил обернуться протяжный громкий не то крик, не
то вой, донесшийся снизу…
Избушка дымилась. Плотные белые клубы вырывались из-под начавших скрючи
ваться и коробиться пластов дерна, в окне металось багровое пламя. Вряд л
и Якуня выжила. Даже если и не сгорела, то в дыму задохнулась как пить дать.
А может, это и к лучшему? Как бы отнеслись людоеды к бабке, упустившей добы
чу? Кто знает?
А потом Годимир увидел и нелюдей.
И вправду, около дюжины Ц пересчитывать не хотелось.
Здоровые, мохнатые, ручищи свисают ниже колен. Головы тяжелые, вырастающ
ие прямо из плеч, со скошенными назад лбами и толстыми надбровными дугам
и. Рыцарь сумел разглядеть курносые носы с вывернутыми ноздрями, толстые
губы и маленькие глазки. У большинства лица (или морды?) заросшие рыжими б
ородами, а у одного Ц очень высокого, широкоплечего Ц блестела на темен
и обширная лысина.
Ц Так вот вы какие, горные людоеды… Ц прошептал Олешек. Ц Не такими я ва
с представлял…
Ц А какими? Ц хмыкнул Ярош.
Ц Да кто его знает… Не такими, и все тут.
Ц Да и я, признаться, думал, они больше на людей похожи, Ц согласился Годи
мир.
Ц Во-во! Ц подхватил шпильман. Ц На басурман только. С кольцами в носу, к
ривыми мечами… Как их там в Басурмани кличут?
Ц Ятаганы, Ц подсказал рыцарь, приглядываясь повнимательнее к оружию
людоедов. Ни мечей, ни сабель не наблюдалось. В ручищах они сжимали огромн
ые дубины Ц в человеческий рост, не меньше, Ц и заостренные камни. У двои
х под мышками были грубо и коряво сплетенные из бересты (или какой другой
коры) туеса. При мысли, что же может находиться в них, словинца начало поти
хоньку мутить.
Великаны скучковались около конских трупов. Заголосили, размахивая дуб
инами. Лысый главарь что-то протяжно выкрикнул, тыча дубиной в сторону ды
мящейся избушки. Ему ответил светло-рыжий крепыш, кривоногий и сутулый. З
апрыгал, ударил раза три дубиной оземь. Вожак заверещал, смешно вытягива
я губы трубочкой, замахнулся дубиной. Крепыш отскочил и побежал вокруг в
ырубленной Якимом поляны, пригибаясь так низко, что казалось, будто он ню
хает траву.
Ц Нас ищет… Ц едва слышно проговорила Аделия.
Ц Накаркаешь, твое высочество, Ц покачал головой Бирюк.
Навья наградила их обоих презрительным взглядом.
Ц Ты собираешься стоять тут вечно, рыцарь Годимир? Ц произнесла она, по
чесывая Мохнопятика за ухом.
Ц Да нет, Ц ответил словинец.
И тут рыщущий вокруг поляны крепыш заорал, на радостях застучал кулаками
о землю. Побежал к холму. Прочие людоеды, вытянувшись в цепочку, поспешили
за ним.
Ц За нами! Ц дрожащим голосом прошептал Олешек.
Ц Бегом! Живее! Ц выкрикнул Ярош.
Упрашивать никого не пришлось.
Они снова побежали. Теперь по гребню холма.
Преследователи не таились, время от времени испуская пронзительные кри
ки. Наверное, когда находили особо заметный отпечаток ноги или сломанную
ненароком ветку. Судя по их голосам, людоеды не слишком уж отставали, но и
приблизиться не могли. Кривые ноги с широкими ступнями не умели бегать б
ыстро.
Еще не смерклось, а Годимир уже почувствовал себя смертельно уставшим. Е
ще немного, и рухнет прямо в желтую, осыпавшуюся хвою, закроет глаза и… хот
ите Ц ешьте сырым, хотите Ц жарьте или варите, Ц все равно. Зачем только
кольчугу надевал? От жадности, не иначе, чтоб людоедам не досталась…
Рыцарь готов был стонать, но держался.
Держался, глядя на упрямо бегущую рядом Аделию.
У королевны, похоже, даже дыхание не сбилось. И где она научилась так бегат
ь? Неужели в королевском дворце? А с лошадьми, напротив, не в ладах. Вон Ц и
заседлать не сумела, и взнуздать…
Сдавать начал, что и не удивительно, шпильман. Олешек по-прежнему прижима
л к груди цистру, пытался шутить Ц хотя все реже и реже, Ц но шаги его стал
и неуверенными, вихляющими из стороны в сторону. А когда мариенбержец за
цепился носком сапога за еловый корень и едва не посунулся носом, Ярошу п
ришлось подхватить его под локоть. Так и начали разбойник и музыкант беж
ать рука об руку.
Навья двигалась легче всех. А что с ней сделается? Нежить и есть нежить. Ды
хание не собьется, и сердце из груди не выпрыгнет от натуги. Она посмеивал
ась на ходу. Несколько раз убегала вперед, на разведку, а потом возвращала
сь и показывала наиболее удобное направление Ц чтоб деревья не стояли н
епролазной стеной, и промоины под ноги не попались.
И вот, когда уже ноги налились свинцом, а перед глазами пошли кружить черн
ые точки Ц жирные, словно навозные мухи, Ц холм уперся в склон горы, поло
гий и тоже заросший кривыми елками. Яркие звезды, высыпавшие на ночном не
бе, как частые оспины, и масляно-желтая, жирно блестящая луна осветили чер
ный лаз пещеры Ц высотой в полтора человеческих роста, а шириной, пожалу
й, на двоих конных, проезжающих стремя к стремени. Слева из лесу выступала
угловатая скала, отдаленно напоминающая увенчанную зубцами башню донж
она, а справа протянулась широкая светлая полоса недавнего оползня.
Ц Пришли, что ли? Ц выдохнул Ярош пересохшим горлом, отпуская Олешека, к
оторый упал на четвереньки и вновь Ц который уже раз за день? Ц зашелся
в рвотных судорогах.
Ц Пришли. Ц Навья застыла, почти неразличимая на фоне черного провала в
хода. Ц Заходите, гости дорогие.
Ц Там точно никого нет? Ц нахмурился Годимир. Больше всего ему хотелось
упасть рядом со шпильманом, прижаться щекой к прохладным валунам, втяну
ть ноздрями запах сырого мха. И пить, пить, пить… Но вместо этого рыцарь вз
ялся за рукоять меча.
Ц Не то, чтобы совсем, рыцарь Годимир, Ц промурлыкала зеленокожая. Ц Но
вам не угрожает ничего.
Ц Это пещера дракона? Ц Рыцарь повернулся к Аделии.
Королевна пожала плечами:
Ц Не знаю… Вернее, не помню… Откуда мне знать?
Они сговорились, что ли, с ума его сводить? Годимир скрипнул зубами. Одна о
бещает невесть что, ведет незнамо куда. Другая вначале предлагает спасен
ие, а потом, в ответ на простой вопрос, выдает: «Не то, чтобы совсем…» Как это
прикажете понимать?
Ц Не лучший способ спастись от людоедов, Ц пробурчал Ярош. Ц Я бы предп
очел отсидеться на хорошей скале. Желательно, с запасом камней наверху.
Годимир глянул на соседствующую с пещерой скалу. Может, получится забрат
ься?
Ц Неприступна! Ц словно угадала его мысли навья. Ц То есть для вас, люде
й, неприступна. Хочешь проверить?
Проверять ни Ярош, ни Годимир не хотели. Тем более, что Мохнопятик, принюха
вшись черной шершавой блямбой носа, нырнул в пещеру. Он явно не предвидел
никакой опасности. Навья спокойно, словно к себе домой, шагнула за ним.
Ц Пошли! Ц махнул рукой рыцарь.
Под своды пещеры они вступили, приняв все-таки меры предосторожности. Го
димир держал перед собой обнаженный клинок, а Ярош до половины натянул т
етиву лука.
Темнота.
Затхлый запах. К обычной сырости примешивается еще что-то непонятное. Ка
к будто в мастерской алхимика…
Под ногами поскрипывает щебень. Ничего необычного.
Рыцарь и разбойник двигались плечо к плечу. Позади сипло дышал Олешек и н
апряженно Ц королевна. Она шагала почти неслышно, легко наступая опорка
ми на мелкие камушки и, казалось, даже не сдвигая их с места.
Ц Лбом бы не врезаться… Ц прошептал Ярош.
Ц Угу, Ц кивнул Годимир, но вряд ли его жест кто-то разглядел в непрогляд
ной тьме.
Навья звонко рассмеялась. Хлопнула в ладоши.
Внезапно возникшее зеленоватое свечение разлилось от ее рук, осветило н
изкий потолок, весь в известковых наростах и черных полосах копоти, неро
вные стены, плавно повышающийся от входа пол.
Ничего необычного.
Ничего, что могло бы насторожить или заставить вспомнить об опасности.
Только…
Что это за борозды на полу?
Ц Ползал тут кто-то, что ли? Ц озадаченно проговорил Ярош.
Ц Копоть на стенах, а кострищ не видно, Ц добавила Аделия.
«Ишь ты, глазастая», Ц подумал Годимир.
Пещера напомнила ему глотку огромного зверя. Или кишку. Это как кому инте
ресней представлять. Хотя, что в горле, что в кишке чудовища окажись, а над
ежды выжить не остается.
Навья шагала впереди, грациозно переставляя маленькие ступни. Укрывающ
ие ее до колен волосы волновались в такт шагам. Над поднятой ладонью разл
ивался неяркий свет.
Должно быть, чародейство. Годимир невольно передернул плечами. Колдовст
ва и колдунов он не любил. И хотя осознавал, что если их спутница не вполне
живая, то природа этого явления уж всяко имеет волшебное объяснение, при
нять ее поступки оказалось труднее, чем хотелось бы. Проще было бы обойти
сь без помощи навьи. Но тогда, положа руку на сердце, следует признать: их у
же доедали бы около избушки Якима с Якуней.
Ц А другой выход у пещеры есть? Ц неожиданно спросила Аделия. Очень здр
авый вопрос. И своевременный. Просто не в бровь, а в глаз.
Годимир покосился на королевну. Она шагала, перебросив расплетенную кос
у через плечо и, кажется, занималась тем, что заплетала ее по-новому, затяг
ивая потуже пряди. Вот нашла время! Как будто красота Ц это то, что сейчас
им больше всего необходимо. А про второй выход верно спросила. От него мог
ут зависеть их жизни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33