Ц Не понял… Ц Чэсь скорчил такую гримасу, что случись рядом крынка с мол
оком Ц скисло бы.
Ц А что тут непонятного? Ц вскинул бровь Олешек. Ц Ты, кажется, что-то пр
о внуков говорил? Здоровьем интересовался?
Ц Ну… это… было. А что?
Ц А то, что не похож тот Пархим, которого мы знаем, на дедушку.
Пан Тишило глянул на шпильмана заинтересованно. А стражники Ц как на по
лоумного.
Ц А на кого же Пархим… это… похож?
Ц Описать тебе его, что ли?
Ц Это…
Ц Сейчас опишу… Ц Олешек, согреваемый всеобщим вниманием, явно почувс
твовал себя в своей тарелке. Ц Росту чуть повыше меня, чуть пониже пана Г
одимира будет. Возрастом не больше тридцати годков, а то и двадцать пять, п
ожалуй, можно дать.
Ц Да ну?! Ц не сдержал восклицания седой стражник.
Ц А ты думал?
Ц Да что… это… думал? Я знаю. Пархиму за полсотни… это… лет перевалило. Че
тверо внуков, полбороды седые!
Ц Тогда, любезный, это точно какой-то другой Пархим, Ц проговорил Годим
ир, в душе недоумевая и радуясь одновременно.
Ц Как другой?
Ц Да вот так! У нашего в бороде ни единого седого волоска!
Воцарилось молчание. Стражники непонимающе пожимали плечами, украдкой
переглядывались. Ай да Пархим Ц или как его там? Ц задурил головы всем, к
ому только смог. И, самое главное, вовремя удрал. Ведь, как известно…
Ц Как говорят у нас в Грозове, Ц пробасил пан Тишило, Ц главное Ц вовре
мя смыться. Так ведь? Не того горшечника вы, друзья мои, Ц он улыбнулся стр
ажникам, видимо, желая их ободрить, Ц ищете. Или не там. Так ведь?
Ц Так мы… Ц проблеял Карпуха. Махнул рукой. Ц Что ж ты, дядька Чэсь!
Ц Ничего! Поговори у меня! Ц Седой даже дернулся оплеуху закатить нахал
ьному юнцу, но постеснялся присутствия благородных панов. Ц Рубаха-то…
Рубаха!
Ц А что рубаха? Ц Тишило еще раз встряхнул запачканную тряпицу. Ц Ты пр
орехи в ней видал? От меча или ножа?
Ц Нет… Вроде…
Ц Так сейчас погляди! Где?
Чэсь принял из рук рыцаря рубаху, еще раз внимательно осмотрел ее. Сперед
и и сзади. Зачем-то вывернул и изнутри тоже осмотрел.
Ц Нету…
Ц Так что твоя рубаха доказывает?
Стражник махнул рукой, вздохнул сокрушенно. Но все-таки попытался оправ
даться:
Ц А с чего бы человеку… это… исчезать? И товар бросил. Да чтоб наш заречен
ский мастеровой да товар бросил? Наши… это… за лишний скойц зайца в поле д
о смерти загоняют.
Ц Точно, Ц подтвердил крепыш с перебитым носом, впервые открыв рот. Луч
ше б он его не открывал. Крепчайший дух чеснока едва не сбил с ног Годимира
. Рыцарь скривился, а стражник застеснялся и отвернулся, прикрыв губы лад
онью.
Ц Не знаю ничего, Ц буркнул панн Тишило. Ц Товар Ц это ваши заботы. Моя
забота Ц справедливость отстоять.
Ц Горшки с мисками можете себе оставить. Ц Годимир вздернул подбородо
к, показывая, насколько он далек от грошовых свар и забот захолустья.
Чэсь крякнул и, не прощаясь, зашагал прочь. Стражники помоложе, вскинув ал
ебарды на плечи, отправились следом. Не оглядываясь.
Годимир облегченно вздохнул:
Ц Прими мою благодарность, пан Тишило. Когда б не ты…
Ц А! Ц отмахнулся бело-красный рыцарь. Ц Пустое! Сочтемся славой. Да, не
забыл ты, пан Косой Крест, о чем мы сговаривались?
Ц Эх, пан Тишило, едва не забыл. Эти ж… Ц он кивнул вслед уходящим стражни
кам, Ц кому хочешь голову задурят. А что, трава уже высохла?
Ц Давно уже. Скоро жарко будет. А в жару кулаками махать несподручно. Так
ведь?

* * *

Ровный лужок по-над Щарой, назначенный для поединка, уже собрал зрителей
и сочувствующих. Во-первых, свита пана Тишило Ц старый Жит, оруженосцы Ра
тиш и Бажен. Во-вторых, купцы, хозяева замеченных вчера телег. В-третьих, ст
арые знакомцы Ц иконоборцы. Увидев их, Годимир искренне подивился Ц в т
ех краях, откуда он прибыл, священнослужители постеснялись бы прийти люб
оваться на драку. Но, с другой стороны, ведь не потасовка между упившимися
браги кметями предстоит, а честный бой двух рыцарей. В присутствии извес
тного шпильмана. В-четвертых, подтянулись нестройной кучкой стражники,
во главе с Чэсем. Любопытно, оставил он кого-нибудь из подчиненных за рога
тками, перегораживающими мост, приглядывать? Да кроме всего прочего, с то
го берега, не иначе как по негласному договору с людьми Желеслава, нелегк
ая принесла, иначе и не скажешь, облаченных в черные накидки с вышитым точ
но посередине груди желтым трилистником, стражников Доброжира, числом п
олдюжины.
Годимир сбросил на траву жак, остался в штанах и рубахе. Сапоги он тоже ост
авил, лишь отстегнув шпоры. Железякой покалечить можно, даже без умысла, а
по нелепой случайности.
Саженях в десяти разоблачался с помощью Жита пан Конская Голова. Слуга ч
то-то выговаривал ему, укоризненно тряся чубом. Пан Тишило молчал. Только
один раз замахнулся на докучливого кулаком. Потом протянул руку Ц закат
ывай, мол.
Ц Ох, и силен, Ц шепнул Олешек, поглядывая на предплечья полещука, бугря
щиеся мускулами.
Ц Сам вижу! Ц огрызнулся Годимир. Ц Чего душу травишь?
Ц Я травлю? Ц воскликнул музыкант. Ц Сам себя втравил, а еще мне выговар
ивал Ц как живешь, мол, с таким норовом?
Ц Отстань! Не до тебя сейчас.
Ц Ладно, я тебе потом припомню, когда отлеживаться после драки будешь…
Ц пообещал Олешек, но замолчал.
Бело-красный рыцарь между тем, уверенно ступая, вышел на середину лужка. В
змахнул пару раз руками наподобие ветряной мельницы, разминая плечи. При
сел. Вскочил. Несмотря на возраст, двигался он легко, как юноша.
Решив: будь, что будет, а от боя отказываться недостойно рыцаря, Ц Годими
р вышел навстречу полещуку.
Ц Я не держу на тебя зла, пан Тишило герба Конская Голова, Ц проговорил у
роженец Чечевичей обязательные перед началом турнирного боя (боя чести,
а не войны) слова.
Ц И я не держу на тебя зла, пан Годимир герба Косой Крест, Ц кивнул бело-к
расный. Добавил: Ц Если, не приведи Господь, покалечу, лекарям заплачу. Об
ещаю.
Ц Спасибо, Ц совершенно искренне поблагодарил Годимир. Он, в отличие от
старшего рыцаря, не снял перчаток. Надеялся хоть чуть-чуть уберечь пальц
ы. Может статься, что скоро потребуется еще и мечом помахать.
Пан Тишило выставил левую ногу чуть вперед, поднял сжатые кулаки. Словин
ец повторил его жест и медленно двинулся бочком, намереваясь развернуть
ся спиной к солнцу. Бело-красный разгадал маневр без труда. Сдвинулся на д
ва шага вправо. Годимиру пришлось остановиться, чтобы не открыть противн
ику спину.
Ну, была не была!
Бытковец сделал обманное движение левой рукой и от души вмазал пану Тиши
ло с правой. Полещук подставил под удар плечо и тут же ответил. Его тяжелый
, как мельничный жернов, кулак врезался Годимиру под ложечку. Тот охнул и о
тскочил. Воздух из легких вышел и никак не хотел возвращаться обратно.
«Если противник выше тебя ростом Ц это твое преимущество. Если ниже Ц т
оже, Ц вспомнил он наставление пана рыцаря Стойгнева герба Ланцюг. Ц То
лько нужно уметь им воспользоваться». Вот Конская Голова сумел, а он Ц не
т.
Пока Годимир пытался вдохнуть, пан Тишило, будучи опытным стратегом, реш
ил развить успех. Он пошел вперед на полусогнутых ногах, ударяя поочеред
но справа и слева.
От двух ударов молодой рыцарь уклонился, третий отбил предплечьем, но че
твертый пришелся в ухо. Хорошо, что вскользь. И все равно: острая боль обож
гла, заставила дернуться, отскочить назад, увеличивая разделяющее бойцо
в расстояние. Однако пан Тишило с удивительной прытью последовал за ним.
Пнул каблуком под колено. Годимир успел отдернуть ногу. Ударил наотмашь.
Просто, чтобы отогнать. И пропустил очередной удар под дых.
Снова ему пришлось отступать. Отскакивать от ударов, шагать назад, посто
янно опасаясь поскользнуться и упасть.
Ц Спекся… Ц послышался из толпы презрительный голос Чэся. Ц Не боец… э
то…
«Ах, спекся? Ах, не боец?»
Кровь застучала в висках Годимира. Он отбил предплечьем новый удар, наце
ленный в лоб, нырнул под руку пана Тишило и с размаху впечатал кулак полещ
уку живот. Потом добавил левой по почкам.
Подобный кувалде кулак обрушился ему на затылок. В глазах потемнело. Мол
одой рыцарь упал на колени, а пан Конская Голова от души заехал ему в челюс
ть.
Сажень проехав на спине по мягкой травке, Годимир попытался подняться, н
о замешкался, соображая Ц с чего бы это солнце почернело и растроилось? А
пан Тишило уже нависал. Огромный, на полнеба, несокрушимый как скала.
Словинцу ничего не оставалось, как, выпрямив ноги, ударить сразу двумя ка
блуками бело-красного рыцаря чуть пониже пряжки на поясе. Велик, конечно,
был соблазн заехать на полторы ладони ниже, но благородный поединок Ц э
то все-таки не драка в корчме. Пан Тишило отлетел, смешно взмахнул руками,
стараясь удержать равновесие и… не упал. Устоял. Вот ведь медведь лесной!

А Годимир так решил для себя Ц или пан, или пропал! Правильно учил молодог
о оруженосца пан Стойгнев герба Ланцюг Ц нет удара, нет победы. Поэтому о
н бросился вперед с четверенек, не собираясь тратить драгоценные мгнове
ния. По детской привычке ударил пана Тишило головой в живот, обхватил дву
мя руками вокруг туловища, стараясь приподнять и опрокинуть на землю.
Полещук оказался более крепким орешком, нежели Славощ-Бычок. Согнул ног
и в коленях, не давая себя повалить, а кулаком припечатал Годимира по загр
ивку. Раз, другой, третий… Будто гвозди вколачивал. И при этом рычал. Ну, точ
но, медведь.
Вот ведь нашла коса на камень!
Годимир попытался спрятать голову пану Тишило под мышку. Там тяжелее буд
ет ударить. Перехватил локоть и запястье левой руки полещука. Хрипя от на
туги принялся выворачивать. Заломить бы руку за спину, уложить на траву…
Это была бы самая честная и красивая победа.
Пан Конская Голова, видно, о том же подумал и сопротивлялся отчаянно. Нико
гда не жаловавшийся на силу Годимир вскоре понял Ц застряли. Ни туда, ни с
юда. Отпустить он, конечно, противника не отпустит ни за что, но и дальше пр
одвинуть ставшую вдруг неподатливой, словно сталь, руку не сможет.
Они топтались друг вокруг друга, хрипели, дышали тяжело, с присвистом. Точ
но сцепившиеся рогами олени. Такое иногда случается осенью, во время гон
а. Сойдутся красавцы-рогачи в схватке за оленух, стукнутся рогами и не мог
ут разойтись. Тут уж конец одинаковый для обоих Ц смерть. Если волки не до
берутся до беспомощной добычи, так все едино Ц с голодухи помрут.
Всю надежду Годимир полагал на собственную молодость. Должен же полещук
устать, должен! Каким бы двужильным ни был, а не сможет на равных с двадцат
илетним пыхтеть.
Ну, давай еще пройдемся, пан Конская Голова. Вправо, влево… Теперь дернуть
запястье вверх, а на локоть, напротив, налечь всей тяжестью…
Подается! Еще чуток! Годимир уже слышал (или хотел слышать?), как трещит сус
тав пана Тишило, как вдруг под ногу ему попалось что-то мягкое и скользкое
. Сапог поехал как по льду.
Бытковец успел осознать, что уже не выкручивает локоть полещуку, а беспо
мощно цепляется за его рукав. Увидел близко-близко покрытый капельками
пота лоб, налитые кровью глаза, встопорщенные усы, а потом все заслонил вы
росший до размеров горы кулак.
Вспышка!
Тьма.
И только где-то на границе слуха ликующий вопль оруженосцев бело-красно
го рыцаря:
Ц Наша взяла!!!
Крик оборвался, как звук внезапно лопнувшей струны.
Тьма и тишина…

ГЛАВА ВОСЬМАЯ
В ОШМЯНЫ

Окружающий рыцаря лес заметно отличался как от светлых дубрав Бытковск
ого воеводства, так и от темных ельников правобережья Оресы или сырых гр
абняков Заречья, подбирающегося к подошвам Запретных гор. Красно-коричн
евые стволы деревьев устремлялись вверх сумрачными колоннадами и теря
лись в переплетении темно-зеленых, глянцевитых листьев, причудливо выре
занных, сидящих на толстых стеблях пучками, как перья в хвосте петуха. Бур
ую землю устилали сломанные и засохшие папоротники. Терпко пахло смолой
-живицей.
Годимир бежал.
Бежал давно, о чем свидетельствовали огнем горящие легкие и предательск
ая дрожь в коленях, кровь, пульсирующая в висках, и цветные сполохи перед г
лазами.
Какой-то неумолимый страх, преследующий по пятам, гнал его под мрачным по
логом. Страх, который нельзя услышать Ц ведь в ушах отдается только шоро
х его шагов; нельзя увидеть Ц нет вокруг никакого шевеления, не мелькают
ничьи тени; нельзя пощупать руками Ц как потрогать невидимое и неслышно
е?
Что можно противопоставить врагу, которого нельзя встретить лицом к лиц
у, честной сталью? Ничего. Остается или умереть, или спасать свою шкуру поз
орным бегством.
И Годимир бежал.
Бежал, отдавая все силы бегу. Некогда даже оглядеться по сторонам, но чуть
е, упреждающее опытного воина об опасности, подсказывало Ц промедление
смерти подобно. Нельзя задерживаться ни на миг.
Что это за лес?
Как он здесь оказался?
От кого бежит?
Вопросы слишком сложные, на ходу ответа не найти, а остановиться нельзя.

Скорей, скорей!
Не сбиться с ритма, не потерять дыхание…
Оружия нет. Да и немного из него выйдет толку в бою с неизвестностью. Даже
лучше Ц нет лишнего груза.
Сильнее толкнуться, взмахом руки помочь телу покрыть большее расстояни
е, твердо поставить ногу. Не оступиться. Не упасть.
Лес кончился внезапно.
Бугристые, шершавые стволы словно шагнули назад, вытолкнув человека на г
олый обрыв. Внизу, на расстоянии двух, а то и двух с половиной саженей раск
инулась черная, гладкая, как натянутый платок, равнина. Безжизненная. Ни д
еревца, ни кустика.
С разбегу рыцарь вылетел на самый край обрыва. Замахал руками, стараясь у
держаться, не упасть. Ему удалось остановиться, выгнувшись назад и запро
кинув голову к темному небу, измазанному полосами серых туч, как стол в ко
рчме следами грязной тряпки. Но тут край обрыва, сложенный, как видно, лесс
ом или супесью, обрушился под ногами, и человек полетел вниз, нелепо каркн
ув для пущего сходства с подбитой камнем вороной.
Плюх!!!
Равнина при ближайшем знакомстве оказалась бескрайним озером липкой г
рязи. Вязкой, вонючей. Такой смрад, должно быть, стоит в Преисподней, где му
чаются нарушившие заповеди Господа грешники.
Черная жижа… Да нет, жижей ее назвал бы лишь полный болван. Больше всего эт
о было похоже на поднявшуюся опару, только буро-черного цвета. Грязь цепл
ялась за одежду, за руки, за волосы. Налипала, обволакивала, сковывала движ
ения. Хорошо, что на дно не тянула в отличие от обычной болотной трясины. Н
о и вырваться, освободиться не давала тоже.
Как муха в меду…
Пришедшее в голову сравнение могло бы позабавить Годимира, но в ином мес
те и в иное время. Сейчас не до смеху. Окончить жизнь в липком, вонючем… тьф
у ты… язык не поворачивается дать приличное название.
Внезапно смазанная тень пронеслась перед его глазами.
Это еще что?
Тонкая девичья фигурка мягко опустилась на блестящую поверхность озер
а. Не провалилась и не прилипла. Черная грязь лишь слегка подалась, прогну
лась, и не более того.
А девчонка… Нет, не девчонка. Хоть и похожа на человека, но нелюдская повад
ка прослеживается в каждом движении: в поставе ног, в повороте головы, в по
ложении рук. Смуглая с прозеленью кожа, черные волосы тоже отливают изум
рудным сиянием.
Старая знакомая…
Хотя какая там знакомая? Годимир ведь так и не понял, кто приснился ему про
шлой ночью. Но если тогда приснилась, то значит и сейчас он спит? Или нет?
С одной стороны, таких лесов, таких озер нет от самой северной из известны
х рек, быстрой и холодной Бейды, до песчаных пустынь, ограничивающих земл
и Басурмани с юга. Но, с другой стороны, ощущения такие настоящие. И запах с
молы, и вонь болота. Шорох пожухлого папоротника под сапогом, топот подош
в о землю. Шуршание оседающего откоса, липкое тепло грязи… Хоть бы ущипну
л кто! Ан некому. Вернее есть Ц смуглая, зеленокожая красотка, но она щипа
ть не собирается. Скорее укусит. Вон, прошлый раз какие клыки показывала…

Существо приблизилось, осторожно переставляя ноги Ц видно, все-таки бо
ялась провалиться. Улыбнулась. Лучше бы она хмурилась! От такой улыбки му
рашки по коже бегут, и даже в жару озноб пробирает.
Эх, проснуться бы! Если это действительно сон…
Годимир дернулся изо всех сил, памятуя, что давеча ему удалось проснутьс
я, забарахтался, забился выброшенной на берег севрюгой.
Как бы не так!
Ничего не получилось. Только сильнее завяз. Вот уж точно Ц муха в меду. Бе
змозглая тварь, забывшая об осмотрительности в погоне за удовольствиям
и!
Зеленокожая наклонилась, протягивая перед собой раскрытую ладонь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33