- И ты еще спрашиваешь? - прорычал Тернов­ник. - Разберемся с этим Солом по-свойски, вот что!
Львиносвет прекрасно помнил, что еще со­всем недавно Терновник считал воинов Ветра убийцами Уголька и был готов незамедлительно развязать войну с соседями. Как он легко ме­няет мнение! Что ж, по крайней мере, Грозовое племя перестало искать убийцу в собственном лагере!
«Они готовы поверить во что угодно, лишь бы обвинить в убийстве чужака!»
- Мы пока не знаем, действительно ли Уголька убил Сол, - повысил голос Огнезвезд, перекрики­вая гул толпы. - Но мы должны это выяснить. Мы пошлем патрульных к Месту-Где-Тонет-Солнце и приведем Сола сюда. Обо всем его расспросим, и если выяснится, что это его лап дело, он понесет заслуженную кару.
При мысли о предстоящей встрече с Солом в спину Львиносвета вонзились острые колючки страха. Он и сам не знал, хочется ему идти в этот патруль или нет. Было ясно, что этот странный кот знает слишком много - по крайней мере, он знал о Львиносвете гораздо больше других. Что если на свои расспросы Огнезвезд получит ответ, который никто не хочет услышать?
- Ежевика, ты знаешь дорогу к Месту-Где-Тонет-Солнце, - продолжал Огнезвезд. - Возгла­вишь патруль. Возьми с собой Бурого, Орешницу и Березовика.
Львиносвет увидел, как Березовик грустно пе­реглянулся с Белолапой и тихонько лизнул ее в ухо. Бедному воину совсем не хотелось покидать свою подругу, которая вот-вот должна была око­титься!
- Путь туда опасный, - заметил Ежевика. - Лучше бы взять еще пару воинов.
- Ты прав, - кивнул Огнезвезд. - В таком слу­чае, бери Остролистую и Львиносвета. Выходите на рассвете.
Львиносвет посмотрел на сестру. Черная шерсть Остролистой стояла дыбом, зеленые глаза сверка­ли, но он не мог понять боится она или радуется предстоящему походу.
Зато настроение Орешницы не вызывало ника­ких сомнений! Сорвавшись с места, она бросилась к Остролистой и завопила:
- Вот здорово! Наконец-то мы сможем сделать что-то полезное для своего племени!
Остролистая с досадой повела ушами и что- то негромко сказала, но Львиносвет не разобрал слов.
Остальные воители плотным кольцом обсту­пили избранников, все поздравляли их и давали разные ценные советы. Казалось, каждый Грозо­вой кот был готов сорваться с места, чтобы своими когтями порвать в клочья вероломного убийцу, и лишь Львиносвет не находил в себе никакого же­лания мстить за смерть Уголька.
Совсем недавно он был искренне рад тому, что с Грозового племени снята тень подозрения. Но те­перь от радости не осталось и следа. Что хорошего it гом, что все племя с такой готовностью поверило и виновность Сола? В этом отчетливо проявилось присущее всем лесным воителям врожденное не­доверие к чужакам, рожденным и живущим вне племени и без воинского закона.
«А если я тоже чужак по крови? Значит, они и от меня отвернуться, когда узнают?»
Глава III
Воробей не тронулся с места, когда все племя, словно обезумев, с возбужден­ными воплями носилось по поляне.
- Я боюсь! - донесся до него писклявый голос Шмелика. - А вдруг этот Сол придет в лагерь и унесет нас?
Он услышал, как мать лизнула малыша в ма­кушку и проурчала:
- Не бойся, мой маленький. Сол сейчас отсюда далеко-далеко.
- А еще нас день и ночь охраняют сильные и храбрые воители, - добавила Ромашка. - Не­ужели ты думаешь, что твой папа позволит кому- нибудь тебя тронуть?
Заметно повеселевший Шмелик радостно заво­пил:
- Нет! Крутобок самый сильный!
Воробей вздохнул. Порой жаль, что он распрощался с детством и слепой верой в могущество Грозовых воинов!
С каждым днем Воробей все сильнее ощущал ледяное дыхание приближающейся беды. Его со­племенники были охвачены страхом, злобой и по­дозрениями; их чувства со всех сторон накатыва­ли на юного целителя, заставляя его вздрагивать, словно от ударов. У Воробья кружилась голова, словно еще недавно твердая земля предательски убегала у него из-под лап.
Он услышал, как Кисточка тяжело поднялась с земли и, покряхтывая, проскрипела:
- Если убийца Уголька искал неприятностей, он своего добился. Я вам так скажу - этот кот сунул нос в осиное гнездо, когда поднял лапу на одного из наших воинов!
«И рано или поздно он будет больно укушен…»
Впрочем, Воробью сейчас не хотелось думать о судье убийцы.
Принюхавшись, он уловил запах проходившего мимо Львиносвета, однако брат даже не остано­вился, чтобы перекинуться с ним парой слов.
- Эй! - окликнул его Воробей. - Идешь ис­кать Сола?
- Да, - коротко бросил брат.
Воробью мучительно хотелось с ним поговорить как раньше: начистоту, без всяких недомолвок. Но с той страшной ночи, когда они узнали тайну Бел­ки, это стало невозможным.
Неловкое молчание было прервано появлением Остролистой.
- Ты не рассказывала нам, что видела Сола, - холодно заметил Воробей.
Он был слеп, но ясно представил, как сестра пренебрежительно дернула плечом.
- Я не придала этому значения!
- Все равно, - печально вздохнул Львиносвет. - Ты должна была сказать. Ты же знала, что Сол дол­жен помочь нам исполнить пророчество.
- Какое пророчество? - зло фыркнула Остро­листая. - Нас это больше не касается - и никогда не касалось!
- Но когда ты встретила Сола, ты этого еще не знала!
Воробей поморщился, слушая их перебранку. Какой смысл спорить о пустяках, когда сейчас важнее всего один-единственный вопрос: верят ли они в то, что Уголька убил Сол?
«Хорошо, что я не иду с ними. Не желаю всю дорогу выслушивать препирательства!»
Голос Листвички прервал его невеселые мысли.
- Воробей, вот ты где! Помоги мне собрать тра­вы для патрульных.
- Иду.
Он встал и направился прочь, оставив Льви­носвета и Остролистую продолжать свою глупую перепалку. Протиснувшись сквозь ежевичный по­лог, Воробей почувствовал резкий запах трав пут­ников.
- Я уже достала все необходимое, осталось только по кучкам разложить, - сказала Лист­вичка.
Воробей был рад возможности отвлечься, но ра­бота не заняла много времени, поэтому вскоре он снова вышел на поляну со свертком трав для Еже­вики.
К этому времени коты немного успокоились и начали разбредаться по своим палаткам.
Сильный аромат трав заглушал все остальные запахи, поэтому Воробей не сразу нашел Ежевику, сидевшего вместе с Белкой возле кучи с добычей.
- Мне так жаль, что тебя не будет с нами, - услы­шал он негромкий голос кота, которого еще совсем недавно считал своим отцом. - С тем давним походом у нас обоих связано столько воспоминаний!
В голосе Ежевики слышалась какая-то скрытая тоска, словно он грустил об ушедших счастливых днях и сожалел о чем-то невозвратном.
- Мне бы тоже очень хотелось пойти, - еле слышно вздохнула Белка. - Но я еще не готова к долгому путешествию. Если бы не эта рана…
- Ни о чем не тревожься, - ласково перебил ее Ежевика. - И не думай о Соле. Ты же знаешь, что я всегда буду с тобой и сумею тебя защитить.
- Я знаю, - вздохнула Белка.
Воробей насторожил уши. Можно подумать, Белка когда-нибудь нуждалась в защите! Да рань­ше она бы уши оторвала тому, кто посмел такое предположить…
Но теперь в ее голосе не было и следа былой уверенности. От Белки исходили волны такой му­чительной вины и безысходного отчаяния, что Во­робью на миг стало ее жалко.
Протиснувшись между Белкой и Ежевикой, он положил перед глашатаем сверток с травами.
- Вот, - буркнул он. - Травы путников. Съешь нее и как следует отдохни.
- Спасибо, Воробей.
- Вот ты где, Ежевика, а я повсюду тебя ищу! - раздался бас Крутобока, и крупный кот в два прыж­ка очутился возле кучи. - Огнезвезд поручил мне вы поднять обязанности глашатая, пока тебя не будет. Вот хотел посоветоваться с тобой насчет пограничных патрулей.
- Конечно, - с готовностью отозвался Ежеви­ка, поспешно проглатывая травы. - Что тебя интересует?
- Видишь ли, мне кажется, некоторые коты все еще тревожатся насчет племени Ветра…
Голоса Крутобока и Ежевики стихли в отдале­нии. Воробей повернулся, чтобы направиться в свою палатку, но Белка его остановила.
- Воробей, я хотела бы поговорить с тобой…
- Нам не о чем разговаривать, - резко отве­тил он.
«И я не желаю знать, что ты хочешь мне ска­зать!»
Резко обогнув воительницу, которую еще со­всем недавно любил как мать, он вернулся в свою палатку. На душе было пусто, словно у него в гру­ди открылась зияющая яма. Слишком долго он верил в то, что пророчество обещает ему великую судьбу и делает особенным, а теперь ему пред­стояло до конца дней оставаться обычным цели­телем.
«Кто же все-таки наша мать? И что с ней стало?»
Хуже всего было ощущение собственной бес­помощности.
Впервые от Воробья ничто не зависело, и он ничего не мог с этим поделать. Злой и расстроен­ный, он начал протискиваться в пещеру сквозь за­росли ежевики. Разумеется, он тут же запутался в колючих ветках, расцарапал нос и набрал полную шерсть колючек. Не выдержав, Воробей громко взвыл от бешенства и досады.
- Воробей! - со всех лап бросилась к нему Ли­ствичка. - Стой спокойно, не шевелись. Сейчас я тебя распутаю.
- Все в порядке! - проворчал слепой кот. Он никогда не запутывался в ежевике - даже когда был несмышленым котенком! Рванувшись, Воро­бей вырвался на свободу, оставив на колючих вет­ках клочья серой шерсти.
Ты здоров? - взволнованно спросила Листвичка. - Великие предки, да у тебя нос в крови! Пoстой, я сейчас принесу паутину.
- Я же сказал - все в порядке! - теряя терпе­ние,заорал Воробей и отошел в сторонку. Облизав лапу, он осторожно дотронулся до своего расцара­панного носа. Щипало сильно, но его с детства бе­сило, когда над ним причитают.
«Что она ко мне привязалась? Вечно лезет, ни­какого покоя от нее! Кто она вообще такая? Мы с ней даже не родственники!»
Раздав травы, Воробей пошел к куче, чтобы немного подкрепиться. Но не успел он впиться зубами в полевку, как услышал неподалеку самоуве­ренный голос Ягодника:
- Как хотите, а я подозреваю племя Теней! После всей этой некрасивой истории с Солом Чернозвезд пойдет на что угодно, лишь бы доказать, что его племя по-прежнему сильно!
Послышалось раздраженное шипение, и Дым сварливо фыркнул:
- Ты совсем мышеголовый? Уж не думаешь ли ты, что какой-то воин из племени Теней мог незамеченным пройти через всю нашу территорию, чтобы убить Уголька около ручья?
- Все может быть, - пробурчал Ягодник.
- Ну конечно! Порой и ежи летают, - усмех­нулся Дым.
Проглотив последний кусочек дичи, Воробей облизнулся и поплелся в свою палатку. «Как мне надоело выслушивать предположения о смерти Уголька!»
Потом он отнес немного пижмы Милли и Колючке, поправлявшимся после Зеленого Кашля, и случайно подслушал разговор Белохвоста, Яролики и Ромашки, сидевших у входа в дет­скую.
- Не волнуйся ты так, Ромашка, - успокаивал перепуганную кошку Белохвост. - Что с того, что часть наших воинов ненадолго покинет лагерь? Посмотри, сколько нас остается! Уж поверь, мы сумеем защитить тебя и твоих детей.
- Крутобок сказал, что мы удвоим охрану лаге­ря, - подтвердила Яролика.
- Я знаю, что вы нас не оставите, - встрево­женно воскликнула Ромашка. - Но скажите мне, зачем приводить этого убийцу в лагерь?
И тут то же самое! Кипя от негодования, Во­робей едва не наступил на котят, носившихся по детской, словно муравьи в потревоженном мура­вейнике.
- Теперь ты будешь убийца, а я воительница! - завизжала Шиповничек и ударила Цветочек лапой по уху. - Сейчас мы тебя поймаем!
Цветочек восторженно завизжала, а Воро­бей чуть не грохнулся на копошащуюся у его лап кучу.
- А ну прекратите! - резко крикнула Милли. - Это не смешно, и совсем не игра! Храбрый Грозо­вой кот погиб, и нам всем сейчас очень грустно.
«Похоже, после смерти все стали уважать Уголь­ка гораздо больше, чем при жизни!»
Котята притихли, и Воробей без помех выбрал­ся из детской. По пути в свою палатку он прошел мимо Огнезвезда, Песчаной Бури, Крутобока и Бурого.
- Верно, - басил Крутобок, - так и сделаем! Не хватало только найти в ручье еще одно тело!
Воробей с трудом подавил вздох.
«Какой прок от ваших патрулей? Да хоть вы­ставляйте стражу под каждым кустом, все равно ничего не найдете. Убийца здесь, в этом самом лагере, а вы просто не хотите в это поверить».
Ночная прохлада уже спустилась в овраг, когда Воробей подошел к куче с добычей, где ужинали когы, избранные для путешествия.
Львиносвет и Остролистая тоже были здесь. Утром Воробей не знал, что им сказать на проща­ние, а теперь стало еще хуже. Даже не верилось, но когда-то они были близки и неразлучны.
- Привет, - выдавил он. - Готовы?
- Как всегда, - хмыкнула Остролистая.
- А мне непривычно уходить без тебя, - при- шался Львиносвет, прижимаясь щекой к плечу Во­робья. - Мы ведь впервые расстаемся так надолго.
Воробей кивнул. Он даже в горы ходил вместе с сестрой и братом, а вот теперь оставался в лагере. Дa, он все еще сердился на Львиносвета и Остролистую, однако ему была невыносима мысль о раз­луке с ними, особенно теперь, когда цепкий побег вины связал их воедино.
- Ну… До скорой встречи, - пробормотал он.
- Надеюсь, - кивнул Львиносвет.
Воробей дотронулся носом до носа брата, потом подошел к Остролистой.
- Пока, Воробей, - шепнула она.
Неужели это все, что они могут сказать друг другу? Откуда это странное напряжение, повисшее между ними, подобно натянутым нитям паутины?
Воробей кивнул и еле слышно выдавил из себя:
- Пусть Звездное племя освещает ваш путь.
Потом он развернулся и побрел в свою палатку.
Воробей открыл глаза и заметил бледные очертания гор, протянувшихся от края до края горизонта, и зияющую пропасть прямо под своими ла­пами. Он испуганно попятился.
Ветер свистел в горах, пробирался под шерсть. Оправившись от изумления, Воробей понял, что очутился в том самом месте, где когда-то встре­тился с барсучихой по имени Полночь.
Задрав голову, он увидел, что звезды бешеным водоворотом кружатся по небу, сливаясь в сплош­ные вихри сияющего света. У Воробья даже голова закружилась, и он крепче впился когтями в землю, чтобы не свалиться в бездонную пропасть.
И тут он услышал скрежет когтей по камням. Оторвав взгляд от кружащихся звезд, Воробей обернулся и заметил массивные плечи и черно-белую морду Полночи.
- Чего тебе надо? - грубо спросил он, пытаясь спрятать свой страх.
- Сол не убивал Уголька, - прогудела Пол­ночь. - Ты это знаешь. Эти коты гоняются за ди­ким гусем, - она подошла к Воробью, и звездный свет засверкал в ее маленьких черных глазках. - Нужно открыть правду.
- Зачем? - На этот раз Воробей ничего не смог поделать со своим дрожащим голосом.
Слова Полночь показались ему камнями, па­дающими в глубокое озеро.
- Правда спасет. Все остальное навсегда погу­бит твое племя.
- Но… - запротестовал Воробей, но подняв­шийся ветер отнес его слова, ответ Полночи и ее призрачную фигуру, в сторону, так что вскоре Во­робью показалось, будто они с барсучихой кру­жатся вместе со звездами в гигантском небесном вихре.
Он рухнул на землю - и очнулся в окружении привычной слепоты, на полу пещеры целителей. В морозном воздухе чувствовалось приближение рассвета.
Накануне Воробей уже простился с сестрой и бpaтом, однако теперь снова вышел на поляну. Почти все путешественники уже собрались возле выхода. Огнезвезд, Крутобок и Белка тоже были здесь.
В нескольких хвостах от них Воробей учуял за­махи Березовика и Белолапы.
- Береги себя и, главное, отдыхай побольше, - торопливо говорил подруге Березовик. - Ешь хорошо, и если что-то почувствуешь, сразу зови Листвичку…
- Конечно, конечно, - ласково проурчала Белолапа. - Все будет хорошо, вот увидишь. В конце концов, я не первая кошка, у которой будут котята!
Воробей прошел мимо них и остановился возле Белки, прощавшейся с Ежевикой. В отличие от Белолапы, она держала свои чувства при себе, и даже Воробей не мог бы сказать, что она испыты­вает.
- Буль осторожен, - предупредила Белка гла­шатая. - Не подходи к краю утесов, вдруг опять поскользнешься?
- Я все помню и не испытываю желания оку­нуться в соленую воду! - с напускной веселостью ответил Ежевика.
- Ежевика, еще один вопрос по поводу охотничьих патрулей, - перебил их Крутобок. - Я пра­вильно понял, что лучше всего охотиться возле Заброшенного гнезда Двуногих и под сухим дере­вом?
Правильно, - кивнул Ежевика. - Только на­помни охотникам, чтобы, охотясь под сухим дере­вом, они случайно не перешли границу племени Теней!
- Ты справишься, Крутобок, - успокоил ста­рого друга Огнезвезд. - Теперь ты знаешь нашу территорию не хуже любого Грозового кота.
Провожающие отошли в сторонку, пропуская патрульных. Над поляной воцарилось хмурое мол­чание. Воробей шкурой чувствовал сгустившееся напряжение - до сих пор Грозовое племя никогда не отправляло своих воителей в такую непростую экспедицию.
- Пусть Звездное племя озаряет ваш путь, - сказал Огнезвезд. - Вы должны найти правду.
«Как бы не так! Правда здесь!»
Воробей крепко сжал зубы, чтобы не выкрик­нуть это вслух.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28