Говорят, что герцог Ормонд отправится во Фландрию не позже, чем через неделю. Могоки у нас все еще продолжают свои бесчинства, и каждую ночь полосуют прохожим физиономии, но моей им, право же, не исполосовать, потому что она нравится мне куда больше такой, как она есть; однако эти негодяи заставляют меня тратить по меньшей мере крону в неделю на портшезы. В них не иначе, как вселился дух ваших губителей скота, и они теперь не отличают христианина от коровы. Я совсем запамятовал пожелать вам вчера счастливого Нового года; ведь 25 марта, как вы знаете, первый день года, так что вам следует теперь оставить свои карты и перестать топить; я решил это сделать с 1 апреля, независимо от того, будет ли еще холодно или нет. Судя по всему, я теперь совсем выйду у вас из доверия, оттого, что не приеду к началу апреля, но ведь я надеялся на скорое окончание сессии парламента, а до той поры мне непременно надобно быть здесь; и все же я постараюсь приехать к тому времени, как начнут распускаться мои ивы. Персивал говорит, что живые изгороди в саду в низине не так хороши, как те славные, что посажены вдоль канавы: их, видимо, надо получше окапывать. Но более всего душа моя стремится к вишням, что растут вдоль берега реки. Ноци, МД .
27. День встречи нашего Общества. Впрочем, вы, я полагаю, уже запомнили это. Председательствовал доктор Арбетнот. Обед, которым он нас потчевал, был приготовлен на кор[олевск]ой кухне, и все было необычайно вкусно. Мы собрались на этот раз в кондитерской «Озинда», что рядом с Сент-Джеймсом. Ни разу еще не было у нас так непринужденно и весело, как нынче, и мы разошлись только в 12 часу. Я не пригласил лорда Лэнсдауна, потому что мы с ним рассорились. Две недели тому назад в «Экзаминере» было что-то напечатано, и он расценил это как намек на злоупотребления, имеющие место в его канцелярии (он — военный министр), и написал секретарю, будто этот абзац, как он слыхал, был вставлен мной. Меня до крайности возмутило, что он вздумал жаловаться, не удосужившись сперва обратиться ко мне, и я послал ему язвительное письмо, но не уведомил о нашем собрании, в отличие от всех остальных, и не стану ни по какому поводу разговаривать с ним, пока он не попросит у меня прощения. Я встретил нынче у леди Мэшем лорда-казначея, который был не прочь увезти меня к себе на обед, но я попросил его извинить меня. Как можно? В день нашего Общества? Нет уж, увольте. А тепель узе порночь, судалыни. Нет, я тлезвый. Ноци, МД .
28. Побывал нынче у моего приятеля Льюиса, у которого мне нужно было раздобыть кое-какие материалы для одного небольшого злокозненного дельца, а обедал у лорда-казначея в обществе 3 или 4 совершенно незнакомых мне людей. Оставя их в восьмом часу, я возвратился домой и принялся писать архиеп[ископу] Дублинскому и моему кузену Дину, письмо которого четырехмесячной давности я случайно обнаружил, роясь в своих бумагах. Последние два дня я чувствую боль в левом плече; уж не ревматизм ли это, потому что боль то проходит, то начинается снова. Может, укутать плечо фланелью? Домвиль уезжает в Ирландию; он заходил нынче утром попрощаться со мной, но я еще пообедаю с ним завтра. Не собирается ли еп[ископ] Клог[ерск]ий приехать нынешним летом в Англию? Помнится, лорд Моулсворт говорил мне об этом месяца 2 тому назад. Погода опять испортилась: льет дождь, и нынче вечером очень похолодало. Известно ли вам, сударыни, что такое долгота? Так вот, один прожектер обратился ко мне с просьбой рекомендовать его кабинету министров, поскольку он воображает, будто открыл способ определения долготы. Думаю, однако, что он так же его открыл, как открыл мою <…> Тем не менее, я со всей серьезностью выслушаю все, что он скажет, дабы окончательно убедиться, что он либо мошенник, либо олух. Ноци, МД .
29. Меня все донимают боли в плече; это, видимо, ревматизм; я попытаюсь вечером что-нибудь предпринять. Мистер Льюис и я обедали на прощание с Домвилем, и, уступив его назойливым приставаниям, я выпил 3 или 4 стакана шампанского, хотя при таких болях это вредно, однако, если они будут продолжаться, я, пока не выздоровею, не стану больше пить никакого вина, не разбавив его прежде водой. Погода у нас отвратительно холодная и сырая. — Я улегся в постель и, за неимением новой, укутал плечо куском старой фланели, предварительно растерев его венгерской водой. — Болит нестерпимо. Я не пил бы никакого вина, не будь это полезно для головы, хотя вино как раз и является причиной моих нынешних болей. Постараюсь быть какое-то время воздержанным. А как поживают сейчас МД ? как поживают ДД и БСС ? Да будем вам известно, я терпеть не могу боли, как заметила старушка. — Попытаюсь все же уснуть. Мое тело удивительно впитывает венгерскую воду. Этот гнусный негодяй Патрик выводит меня из себя. Знаете ли вы, что на днях ему пришлось просить у меня прощения: он не смог побрить мне голову, так тряслись у него руки. Не проходит дня, чтобы он не напился, и я намерен прогнать его, как только доберусь до Ирландии. Больше писать сегодня на стану, а постараюсь лучше уснуть и погляжу, пойдет ли моему плечу на пользу сон и фланель. Ноци, длагоценнейшие МД .
30. Я не в силах был сегодня пойти ни в церковь, ни ко двору, и все из-за плеча, а теперь боль переместилась на шею и ключицу. Точь-в-точь как у БСС , когда у нее болела лопатка. Жрите, жрите, жрите, псы ненасытные. В 2 я отправился в портшезе к миссис Ван, где мог чувствовать себя непринужденно, и пообедал у нее, а в 7 возвратился домой. Венгерская вода у меня кончилась, и нынче ночью я воспользуюсь винным спиртом, который, как уверяет моя хозяйка, очень помогает. Весь день, не переставая, лил дождь и ужасно холодно. Я очень встревожен этими ежеминутными жестокими болями. Ноци, длагоценнейшие МД .
31 марта. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8 апреля. Все эти дни я тяжко хворал, хотя на прошлой неделе дважды выползал из дома, и только теперь начинаю выздоравливать. Чувствую я себя еще очень слабым. Невыносимая боль утихла лишь позапрошлой ночью. Сейчас я расскажу вам, что со мной было, и тотчас же отправлю это письмо, поскольку оно должно было уйти еще в прошлую субботу. Боль в левом плече, ключице и с той же стороны на шее увеличивалась с неимоверной силой, а в четверг утром на всех тех местах, где я чувствовал боль, появились большие красные пятна, и вся боль сосредоточилась на шее сзади, но только чуть слева. Это было до того мучительно, что я не знал ни минуты покоя и 3 дня и 3 ночи едва ли хоть на мгновение сомкнул глаза. Пятна что ни день увеличивались, и на них появились небольшие прыщики, которые стали белыми и наполнились гноем; краснота и теперь еще не прошла, и эти места так горят и воспалены, что мочи нет. Болезнь называется опоясывающий лишай. Я ничего не ем, кроме жидкой овсяной каши на воде, и очень ослабел, но невыносимая боль меня, наконец, отпустила. Доктора говорят, что если бы болезнь не вышла наружу таким образом, то ее течение приняло бы еще более мучительный характер. Теперь я стану быстро поправляться. Жизнь моя не подвергалась опасности, хотя мучения были нестерпимые. Мне нельзя теперь слишком много писать — так что прощайте, длагоценнейшие МД, МД, МД, Досвид, Досвид, МС, МС, МС, Тлам. Как видите, я еще в состоянии сказать тлам. Видит бог, я рассказал вам все, как было, без утайки.
[Приписка на наружной стороне сложенного письма]
Я должен сейчас принять слабительное и поставить клистир. В следующем письме я не буду придерживаться обычных своих записей на манер дневника до тех пор, пока не выздоровею. Вы, наверно, удивлены тем, что четверть листа осталась неисписанной.
Письмо XLV
Лондон, 24 апреля 1712.
[четверг ]
Два или три дня тому назад я получил ваше 28, но едва ли буду в силах на него сейчас ответить. — Со времени моего последнего письма я очень тяжко хворал. Нынче ровно месяц с того дня, как я почувствовал в левом плече небольшую боль; в течение 6 дней она все усиливалась и распространялась, пока на ключице и на левой стороне шеи не появились безобразные красные пятна, которые были ужасно воспалены и на которых появились потом мелкие нарывчики. 4 дня подряд я не знал ни сна, ни отдыха из-за болей в шее, а когда они немного отпустили, на этих же местах начался жесточайший зуд, какого я себе никогда и представить не мог; несколько ночей я глаз не сомкнул и неистово чесал больные места, стараясь все же не расцарапать их. Потом там образовались три или четыре язвы, как от лопнувших волдырей, и в конце концов доктора посоветовали мне лечить их, как обычные волдыри, что я и сделал, наложив на них пластыри из донника. Эти язвы все еще сочатся и довольно болезненны, но все же я с каждым днем чувствую себя лучше. Две недели я не покидал своей комнаты, потом дня два пробовал гулять, но потом вновь перестал выходить. Позавчера я отправился пообедать к соседу, а вчера опять сидел дома. Сегодня я рискну ненадолго выйти, и надеюсь, что через неделю или дней десять буду здоров. Никогда в жизни я не испытывал таких мучений. Я до того отощал, что мне пришлось ушить свои панталоны в поясе на два дюйма, и это ответ на один из вопросов в вашем письме. Погода стоит сейчас чудесная, и я пишу вам утром, потому что по утрам чувствую себя лучше. А сейчас я выйду и попытаюсь немного погулять. Долговую расписку ДД я передам Туку завтра. Прощайте, МД, МД, МД, МС, МС, Досвид, Досвид, МС, МС —
Письмо XLVI
Лондон, 10 мая 1712.
[суббота ]
У меня пока нет ни досуга, ни настроения продолжать эти письма в виде дневника, хотя вот уже 10 дней, как я выхожу из дома. Боль в плече и ключице все еще не проходит, и я укутываю их фланелью, растерев предварительно коньяком, и еще принимаю тошнотворное лекарство. Я по-прежнему ужасно чешусь, и несколько прыщиков все еще не прошли. От слабости я часто потею, и тогда фланель вызывает такой зуд, что это доводит меня до бешенства, но по-моему боль все же уменьшилась. Если бы во время болезни я продолжал вести дневник, то получилось бы довольно возвышенное творение, сплошь состоящее из описания болей и лекарств, а также перечня визитеров и сочувственных посланий, и притом эти 2 последних обстоятельства докучали мне едва ли не столько же, сколько 2 первых. Единственный благой результат заключается в том, что я намного похудел, вследствие чего, как, кажется, уже писал вам, принужден был ушить свои панталоны на два дюйма. Вчера вечером я получил ваше № 29. Вопреки вашему благоприятному мнению о моей болезни доктора говорили, что им еще не приходилось наблюдать, чтобы она так странно протекала и что это скорее не опоясывающий лишай, a Herpes miliaris [Гнойная сыпь (милиарная) (лат.) .] и присовокупляли еще 20 других неудобопроизносимых названий. Я никогда не болею, как все прочие люди, со мной непременно приключается что-нибудь из ряда вон выходящее; а что касается до вашего замечания, что этот лишай начинается обычно безболезненно, то он не только начинался, но и протекал и завершался с болями и притом такими, каких я еще никогда в жизни не испытывал. — Мадамерис уже давно укатила в деревню со своим скотоподобным муженьком. — Я благодарю еп[ископа] Клог[ерского] за доверенность и вскоре ему напишу. В Лондоне обретается сейчас жена Дилли, но я еще ее не видал. — Нет, моя глупышка, это вовсе не признак здоровья, а признак того, что если бы болезнь не вышла наружу таким образом, то дело могло бы завершиться каким-нибудь ужасным внутренним заболеванием. В прошлый четверг я присутствовал на обеде нашего Общества, на котором был принят новый член — канцлер казначейства, однако я не пил ничего, кроме вина, разбавленного водой. — Мы либо вскоре добьемся заключения мира, на что я надеюсь, либо потерпим полную неудачу; но я все же уповаю на первое. Сейчас печатается мое письмо к лорду-казначею касательно английского языка, и я позволил поместить в конце его мое имя, чего прежде никогда в своей жизни не делал. А вчера было опубликовано Приложение к 3 части «Джона Булля», которое не уступает всему предыдущему. Вы, я надеюсь, прочитали «Джона Булля»? Его сочинил мой приятель, шотландский джентльмен, но, тем не менее, его приписывают мне. Сессия парламента вряд ли закончится раньше июля. Несколько дней тому назад мы едва не погубили себя, прибегнув к дополнительному пункту в законопроекте, но все же отважно его провели, и вигам пришлось оказать нам в этом содействие. Боюсь, что бедная леди Мэшем потеряет своего единственного сына: ему всего около года, и у него золотуха. Я ни разу не позволил миссис Фентон увидеться со мной во время болезни, хотя она весьма часто наведывалась, однако она уже навестила меня и после моего выздоровления. За последнее время меня уже дважды посетил Бернидж. Его полк будет расформирован, и он останется только на половинном жалованье, так что он, возможно, рассчитывает, что я снова ему понадоблюсь. Мне сказали, будто еп[ископ] Клог[ерский] собирается сюда приехать со всем своим семейством, однако сам он ничего об этом не пишет. — Я нанес ответные визиты тем, кто во время моей болезни посылал справляться обо мне и, в частности, герцогине Гамильтон, которая пришла и просидела со мной два часа кряду. Прежде чем пойти куда-нибудь обедать, я выговариваю себе право тереться спиной о кресло, и на днях это пришлось терпеть герцогине Ормонд. Многие мои друзья перебрались в Кенсингтон, куда на время переехала кор[олева]. — Письмо получилось довольно-таки длинное для ненужного человека; следующее — я снова стану писать на манер дневника, хотя мои записи будут весьма безотрадными. Левая рука у меня очень ослабела и дрожит, однако правая сторона не пострадала. Посланье это выглядит унылым, но лучше написать мне трудно было, лишай, боюсь, сведет меня в могилу, мое воображение застыло. — Ах, бедные мои ивы и живые изгороди! — И все-таки вы непременно должны прочитать «Джона Булля». Все ли вам в нем понятно? Говорил ли я вам, что молодой священник Гири надумал жениться и спрашивал моего совета, когда было уже поздно идти на попятный. Он сказал мне, что Элвик будет получать ежегодно не менее 40 фунтов от земельного участка, который он присовокупил к своему приходу. — БСС почему-то ни словечком не обмолвится о своем слабом здоровье, и я готов уже рассердиться, однако все же не стану, топому сто восем плоцем она холосий лебенок, та-с, и ДД тозе. Да благословит господь МД и МС , ну и БДГП , разумеется, тоже. Прощайте МД, МД, МД, Досвид, Досвид, Досвид, МС .
Тлам — видите, я могу сказать тлам, уные аамы, та-с, и не уже вас.
Письмо XLVII
Лондон, 31 мая 1712.
[суббота ]
Я пока не в состоянии писать вам на манер дневника. Боли все еще продолжаются, хотя и не такие мучительные, как прежде, а я не люблю писать дневник в то время как страдаю от боли, в особенности дневник, предназначенный для МД . И однако же теперь мне настолько лучше, что следующее я собираюсь написать на прежний манер, вот только если почувствую боль, то, возможно, отступлю от своего решения. Вы, я полагаю, уже перестали верить моим обещаниям приехать, но, право же, человеку, хоть сколько-нибудь связанному с этими министрами, решительно невозможно с уверенностью назначить какой-то срок. Ведь пока здешние дела не примут окончательно тот или иной оборот, благоразумие и честь не позволяют мне уехать отсюда. Поверьте, никогда еще я не испытывал такого сильного желания очутиться в Ирландии, как сейчас. Но жребий брошен, монета кружится в воздухе, и пока она не упадет, я не могу сказать, что мне выпадет — орел или решка. И все-таки я убежден, что, будучи осведомлены о моих обстоятельствах, вы мне это простите. При первом же признаке недостойного со мной обращения я тотчас их покину; но, право же, я не знаю, как на это решиться при нынешнем неопределенном положении вещей. Сессия парламента скоро закончится (в течение двух недель, я полагаю), и мир, как мы надеемся, будет в самом непродолжительном времени заключен, а тогда в моем дальнейшем присутствии здесь не будет никакой необходимости, да и мне не на что будет больше рассчитывать, кроме как на благодарность двора, так что я надеюсь увидать свои ивы не позднее, чем через месяц после закрытия сессии парламента. Но я непременно по пути прихвачу МД , а не проеду прямиком в Ларакор, как впавший в мелехлюндию блюзга. Ознакомились ли вы с моим письмом к лорду-казначею? Здесь уже успели появиться 2 ответа на него, хотя в нем излагается безобидное предложение касательно усовершенствования английского языка и никакой политики там нет и в помине. Сдается мне, что если бы я даже сочинил эссе о соломе, то и тогда сыскались бы болваны, которые бросились бы на него отвечать. Дней через десять я ожидаю получить от МД письмо № 30. Вы теперь, наверно, уже его дописываете. Да, я все еще не удосужился получить причитающиеся МС деньги, а посему пошлю вам теперь расписку на такую же сумму на имя Парвисола, и плошу постели я за то, что не сделал этого раньше. — Я подумываю сейчас о том, чтобы ради свежего воздуха поселиться на время в Кенсингтоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
27. День встречи нашего Общества. Впрочем, вы, я полагаю, уже запомнили это. Председательствовал доктор Арбетнот. Обед, которым он нас потчевал, был приготовлен на кор[олевск]ой кухне, и все было необычайно вкусно. Мы собрались на этот раз в кондитерской «Озинда», что рядом с Сент-Джеймсом. Ни разу еще не было у нас так непринужденно и весело, как нынче, и мы разошлись только в 12 часу. Я не пригласил лорда Лэнсдауна, потому что мы с ним рассорились. Две недели тому назад в «Экзаминере» было что-то напечатано, и он расценил это как намек на злоупотребления, имеющие место в его канцелярии (он — военный министр), и написал секретарю, будто этот абзац, как он слыхал, был вставлен мной. Меня до крайности возмутило, что он вздумал жаловаться, не удосужившись сперва обратиться ко мне, и я послал ему язвительное письмо, но не уведомил о нашем собрании, в отличие от всех остальных, и не стану ни по какому поводу разговаривать с ним, пока он не попросит у меня прощения. Я встретил нынче у леди Мэшем лорда-казначея, который был не прочь увезти меня к себе на обед, но я попросил его извинить меня. Как можно? В день нашего Общества? Нет уж, увольте. А тепель узе порночь, судалыни. Нет, я тлезвый. Ноци, МД .
28. Побывал нынче у моего приятеля Льюиса, у которого мне нужно было раздобыть кое-какие материалы для одного небольшого злокозненного дельца, а обедал у лорда-казначея в обществе 3 или 4 совершенно незнакомых мне людей. Оставя их в восьмом часу, я возвратился домой и принялся писать архиеп[ископу] Дублинскому и моему кузену Дину, письмо которого четырехмесячной давности я случайно обнаружил, роясь в своих бумагах. Последние два дня я чувствую боль в левом плече; уж не ревматизм ли это, потому что боль то проходит, то начинается снова. Может, укутать плечо фланелью? Домвиль уезжает в Ирландию; он заходил нынче утром попрощаться со мной, но я еще пообедаю с ним завтра. Не собирается ли еп[ископ] Клог[ерск]ий приехать нынешним летом в Англию? Помнится, лорд Моулсворт говорил мне об этом месяца 2 тому назад. Погода опять испортилась: льет дождь, и нынче вечером очень похолодало. Известно ли вам, сударыни, что такое долгота? Так вот, один прожектер обратился ко мне с просьбой рекомендовать его кабинету министров, поскольку он воображает, будто открыл способ определения долготы. Думаю, однако, что он так же его открыл, как открыл мою <…> Тем не менее, я со всей серьезностью выслушаю все, что он скажет, дабы окончательно убедиться, что он либо мошенник, либо олух. Ноци, МД .
29. Меня все донимают боли в плече; это, видимо, ревматизм; я попытаюсь вечером что-нибудь предпринять. Мистер Льюис и я обедали на прощание с Домвилем, и, уступив его назойливым приставаниям, я выпил 3 или 4 стакана шампанского, хотя при таких болях это вредно, однако, если они будут продолжаться, я, пока не выздоровею, не стану больше пить никакого вина, не разбавив его прежде водой. Погода у нас отвратительно холодная и сырая. — Я улегся в постель и, за неимением новой, укутал плечо куском старой фланели, предварительно растерев его венгерской водой. — Болит нестерпимо. Я не пил бы никакого вина, не будь это полезно для головы, хотя вино как раз и является причиной моих нынешних болей. Постараюсь быть какое-то время воздержанным. А как поживают сейчас МД ? как поживают ДД и БСС ? Да будем вам известно, я терпеть не могу боли, как заметила старушка. — Попытаюсь все же уснуть. Мое тело удивительно впитывает венгерскую воду. Этот гнусный негодяй Патрик выводит меня из себя. Знаете ли вы, что на днях ему пришлось просить у меня прощения: он не смог побрить мне голову, так тряслись у него руки. Не проходит дня, чтобы он не напился, и я намерен прогнать его, как только доберусь до Ирландии. Больше писать сегодня на стану, а постараюсь лучше уснуть и погляжу, пойдет ли моему плечу на пользу сон и фланель. Ноци, длагоценнейшие МД .
30. Я не в силах был сегодня пойти ни в церковь, ни ко двору, и все из-за плеча, а теперь боль переместилась на шею и ключицу. Точь-в-точь как у БСС , когда у нее болела лопатка. Жрите, жрите, жрите, псы ненасытные. В 2 я отправился в портшезе к миссис Ван, где мог чувствовать себя непринужденно, и пообедал у нее, а в 7 возвратился домой. Венгерская вода у меня кончилась, и нынче ночью я воспользуюсь винным спиртом, который, как уверяет моя хозяйка, очень помогает. Весь день, не переставая, лил дождь и ужасно холодно. Я очень встревожен этими ежеминутными жестокими болями. Ноци, длагоценнейшие МД .
31 марта. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8 апреля. Все эти дни я тяжко хворал, хотя на прошлой неделе дважды выползал из дома, и только теперь начинаю выздоравливать. Чувствую я себя еще очень слабым. Невыносимая боль утихла лишь позапрошлой ночью. Сейчас я расскажу вам, что со мной было, и тотчас же отправлю это письмо, поскольку оно должно было уйти еще в прошлую субботу. Боль в левом плече, ключице и с той же стороны на шее увеличивалась с неимоверной силой, а в четверг утром на всех тех местах, где я чувствовал боль, появились большие красные пятна, и вся боль сосредоточилась на шее сзади, но только чуть слева. Это было до того мучительно, что я не знал ни минуты покоя и 3 дня и 3 ночи едва ли хоть на мгновение сомкнул глаза. Пятна что ни день увеличивались, и на них появились небольшие прыщики, которые стали белыми и наполнились гноем; краснота и теперь еще не прошла, и эти места так горят и воспалены, что мочи нет. Болезнь называется опоясывающий лишай. Я ничего не ем, кроме жидкой овсяной каши на воде, и очень ослабел, но невыносимая боль меня, наконец, отпустила. Доктора говорят, что если бы болезнь не вышла наружу таким образом, то ее течение приняло бы еще более мучительный характер. Теперь я стану быстро поправляться. Жизнь моя не подвергалась опасности, хотя мучения были нестерпимые. Мне нельзя теперь слишком много писать — так что прощайте, длагоценнейшие МД, МД, МД, Досвид, Досвид, МС, МС, МС, Тлам. Как видите, я еще в состоянии сказать тлам. Видит бог, я рассказал вам все, как было, без утайки.
[Приписка на наружной стороне сложенного письма]
Я должен сейчас принять слабительное и поставить клистир. В следующем письме я не буду придерживаться обычных своих записей на манер дневника до тех пор, пока не выздоровею. Вы, наверно, удивлены тем, что четверть листа осталась неисписанной.
Письмо XLV
Лондон, 24 апреля 1712.
[четверг ]
Два или три дня тому назад я получил ваше 28, но едва ли буду в силах на него сейчас ответить. — Со времени моего последнего письма я очень тяжко хворал. Нынче ровно месяц с того дня, как я почувствовал в левом плече небольшую боль; в течение 6 дней она все усиливалась и распространялась, пока на ключице и на левой стороне шеи не появились безобразные красные пятна, которые были ужасно воспалены и на которых появились потом мелкие нарывчики. 4 дня подряд я не знал ни сна, ни отдыха из-за болей в шее, а когда они немного отпустили, на этих же местах начался жесточайший зуд, какого я себе никогда и представить не мог; несколько ночей я глаз не сомкнул и неистово чесал больные места, стараясь все же не расцарапать их. Потом там образовались три или четыре язвы, как от лопнувших волдырей, и в конце концов доктора посоветовали мне лечить их, как обычные волдыри, что я и сделал, наложив на них пластыри из донника. Эти язвы все еще сочатся и довольно болезненны, но все же я с каждым днем чувствую себя лучше. Две недели я не покидал своей комнаты, потом дня два пробовал гулять, но потом вновь перестал выходить. Позавчера я отправился пообедать к соседу, а вчера опять сидел дома. Сегодня я рискну ненадолго выйти, и надеюсь, что через неделю или дней десять буду здоров. Никогда в жизни я не испытывал таких мучений. Я до того отощал, что мне пришлось ушить свои панталоны в поясе на два дюйма, и это ответ на один из вопросов в вашем письме. Погода стоит сейчас чудесная, и я пишу вам утром, потому что по утрам чувствую себя лучше. А сейчас я выйду и попытаюсь немного погулять. Долговую расписку ДД я передам Туку завтра. Прощайте, МД, МД, МД, МС, МС, Досвид, Досвид, МС, МС —
Письмо XLVI
Лондон, 10 мая 1712.
[суббота ]
У меня пока нет ни досуга, ни настроения продолжать эти письма в виде дневника, хотя вот уже 10 дней, как я выхожу из дома. Боль в плече и ключице все еще не проходит, и я укутываю их фланелью, растерев предварительно коньяком, и еще принимаю тошнотворное лекарство. Я по-прежнему ужасно чешусь, и несколько прыщиков все еще не прошли. От слабости я часто потею, и тогда фланель вызывает такой зуд, что это доводит меня до бешенства, но по-моему боль все же уменьшилась. Если бы во время болезни я продолжал вести дневник, то получилось бы довольно возвышенное творение, сплошь состоящее из описания болей и лекарств, а также перечня визитеров и сочувственных посланий, и притом эти 2 последних обстоятельства докучали мне едва ли не столько же, сколько 2 первых. Единственный благой результат заключается в том, что я намного похудел, вследствие чего, как, кажется, уже писал вам, принужден был ушить свои панталоны на два дюйма. Вчера вечером я получил ваше № 29. Вопреки вашему благоприятному мнению о моей болезни доктора говорили, что им еще не приходилось наблюдать, чтобы она так странно протекала и что это скорее не опоясывающий лишай, a Herpes miliaris [Гнойная сыпь (милиарная) (лат.) .] и присовокупляли еще 20 других неудобопроизносимых названий. Я никогда не болею, как все прочие люди, со мной непременно приключается что-нибудь из ряда вон выходящее; а что касается до вашего замечания, что этот лишай начинается обычно безболезненно, то он не только начинался, но и протекал и завершался с болями и притом такими, каких я еще никогда в жизни не испытывал. — Мадамерис уже давно укатила в деревню со своим скотоподобным муженьком. — Я благодарю еп[ископа] Клог[ерского] за доверенность и вскоре ему напишу. В Лондоне обретается сейчас жена Дилли, но я еще ее не видал. — Нет, моя глупышка, это вовсе не признак здоровья, а признак того, что если бы болезнь не вышла наружу таким образом, то дело могло бы завершиться каким-нибудь ужасным внутренним заболеванием. В прошлый четверг я присутствовал на обеде нашего Общества, на котором был принят новый член — канцлер казначейства, однако я не пил ничего, кроме вина, разбавленного водой. — Мы либо вскоре добьемся заключения мира, на что я надеюсь, либо потерпим полную неудачу; но я все же уповаю на первое. Сейчас печатается мое письмо к лорду-казначею касательно английского языка, и я позволил поместить в конце его мое имя, чего прежде никогда в своей жизни не делал. А вчера было опубликовано Приложение к 3 части «Джона Булля», которое не уступает всему предыдущему. Вы, я надеюсь, прочитали «Джона Булля»? Его сочинил мой приятель, шотландский джентльмен, но, тем не менее, его приписывают мне. Сессия парламента вряд ли закончится раньше июля. Несколько дней тому назад мы едва не погубили себя, прибегнув к дополнительному пункту в законопроекте, но все же отважно его провели, и вигам пришлось оказать нам в этом содействие. Боюсь, что бедная леди Мэшем потеряет своего единственного сына: ему всего около года, и у него золотуха. Я ни разу не позволил миссис Фентон увидеться со мной во время болезни, хотя она весьма часто наведывалась, однако она уже навестила меня и после моего выздоровления. За последнее время меня уже дважды посетил Бернидж. Его полк будет расформирован, и он останется только на половинном жалованье, так что он, возможно, рассчитывает, что я снова ему понадоблюсь. Мне сказали, будто еп[ископ] Клог[ерский] собирается сюда приехать со всем своим семейством, однако сам он ничего об этом не пишет. — Я нанес ответные визиты тем, кто во время моей болезни посылал справляться обо мне и, в частности, герцогине Гамильтон, которая пришла и просидела со мной два часа кряду. Прежде чем пойти куда-нибудь обедать, я выговариваю себе право тереться спиной о кресло, и на днях это пришлось терпеть герцогине Ормонд. Многие мои друзья перебрались в Кенсингтон, куда на время переехала кор[олева]. — Письмо получилось довольно-таки длинное для ненужного человека; следующее — я снова стану писать на манер дневника, хотя мои записи будут весьма безотрадными. Левая рука у меня очень ослабела и дрожит, однако правая сторона не пострадала. Посланье это выглядит унылым, но лучше написать мне трудно было, лишай, боюсь, сведет меня в могилу, мое воображение застыло. — Ах, бедные мои ивы и живые изгороди! — И все-таки вы непременно должны прочитать «Джона Булля». Все ли вам в нем понятно? Говорил ли я вам, что молодой священник Гири надумал жениться и спрашивал моего совета, когда было уже поздно идти на попятный. Он сказал мне, что Элвик будет получать ежегодно не менее 40 фунтов от земельного участка, который он присовокупил к своему приходу. — БСС почему-то ни словечком не обмолвится о своем слабом здоровье, и я готов уже рассердиться, однако все же не стану, топому сто восем плоцем она холосий лебенок, та-с, и ДД тозе. Да благословит господь МД и МС , ну и БДГП , разумеется, тоже. Прощайте МД, МД, МД, Досвид, Досвид, Досвид, МС .
Тлам — видите, я могу сказать тлам, уные аамы, та-с, и не уже вас.
Письмо XLVII
Лондон, 31 мая 1712.
[суббота ]
Я пока не в состоянии писать вам на манер дневника. Боли все еще продолжаются, хотя и не такие мучительные, как прежде, а я не люблю писать дневник в то время как страдаю от боли, в особенности дневник, предназначенный для МД . И однако же теперь мне настолько лучше, что следующее я собираюсь написать на прежний манер, вот только если почувствую боль, то, возможно, отступлю от своего решения. Вы, я полагаю, уже перестали верить моим обещаниям приехать, но, право же, человеку, хоть сколько-нибудь связанному с этими министрами, решительно невозможно с уверенностью назначить какой-то срок. Ведь пока здешние дела не примут окончательно тот или иной оборот, благоразумие и честь не позволяют мне уехать отсюда. Поверьте, никогда еще я не испытывал такого сильного желания очутиться в Ирландии, как сейчас. Но жребий брошен, монета кружится в воздухе, и пока она не упадет, я не могу сказать, что мне выпадет — орел или решка. И все-таки я убежден, что, будучи осведомлены о моих обстоятельствах, вы мне это простите. При первом же признаке недостойного со мной обращения я тотчас их покину; но, право же, я не знаю, как на это решиться при нынешнем неопределенном положении вещей. Сессия парламента скоро закончится (в течение двух недель, я полагаю), и мир, как мы надеемся, будет в самом непродолжительном времени заключен, а тогда в моем дальнейшем присутствии здесь не будет никакой необходимости, да и мне не на что будет больше рассчитывать, кроме как на благодарность двора, так что я надеюсь увидать свои ивы не позднее, чем через месяц после закрытия сессии парламента. Но я непременно по пути прихвачу МД , а не проеду прямиком в Ларакор, как впавший в мелехлюндию блюзга. Ознакомились ли вы с моим письмом к лорду-казначею? Здесь уже успели появиться 2 ответа на него, хотя в нем излагается безобидное предложение касательно усовершенствования английского языка и никакой политики там нет и в помине. Сдается мне, что если бы я даже сочинил эссе о соломе, то и тогда сыскались бы болваны, которые бросились бы на него отвечать. Дней через десять я ожидаю получить от МД письмо № 30. Вы теперь, наверно, уже его дописываете. Да, я все еще не удосужился получить причитающиеся МС деньги, а посему пошлю вам теперь расписку на такую же сумму на имя Парвисола, и плошу постели я за то, что не сделал этого раньше. — Я подумываю сейчас о том, чтобы ради свежего воздуха поселиться на время в Кенсингтоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93