Премию.
Казалось, все присутствующие сделали единодушный шаг вперед. Мысленно, конечно. И потом точно такой же единодушный шаг назад. Однако предложение заставило всех напрячься: толпа замерла - казалось, все собравшиеся разом приподнялись на цыпочках, с расширенными от любопытства глазами. Что значит «предлагаю все необходимое»? Что бы это значило? Что за «вознаграждение»? Что за «премия»?
Отец выдержал драматическую паузу и затем продолжал окрепшим голосом, раскатившимся под сводами кратера:
- Предлагаю премию в десять биллионов интердолларов тому, кто отважится на это.
У всех захватило дух. Несколько секунд никто даже заговорить не мог. Затем зал заполнился возбужденным шепотом. Десять биллионов долларов! Слетать на Венеру! Достигнуть поверхности! Приз в десять биллионов тому, кто доставит на Луну тело Алекса Хамфриса!
Я был оглушен этим заявлением не меньше остальных. Даже больше, наверное, поскольку знал лучше, чем большинство этих ряженых, насколько невозможным было то, что предлагал отец.
Тем временем отец тронул рычаг на подлокотнике, и бормотание стихло, став едва слышным монотонным гудением.
- Замечательно,- фыркнул я.- Теперь тебя наверняка назовут Отцом Года.
Он высокомерно посмотрел на меня, все так же - сверху вниз, как смотрел всю жизнь.
- Ты думаешь, я шучу?
- Я думаю, что никто в здравом уме и твердой памяти не согласится отправиться в экспедицию на Венеру. И уж тем более достичь ее поверхности. Ведь сам Алекс собирался только пройти под облаками.
- Значит, ты думаешь, я солгал?
- Я думаю, что ты сделал громкое публичное заявление. Роскошный жест на публике, только и всего.
Он презрительно пожал плечами.
Внутри меня так и клокотало. Сидит, как на троне, и корчит из себя Бог весть что.
- Хочешь выглядеть как Отец Скорбящий, чтобы весь мир знал, как тебе дорог Алекс! - крикнул я ему.- Ты назначил награду за дело, на которое никто не решится.
- Ну, кто-нибудь да отважится, я уверен.- Он улыбнулся холодно и высокомерно. -Десять биллионов интердолларов - убедительный стимул к действию.
- Не уверен,- парировал я.
- Зато я уверен. Я уже направил деньги на депозит, безотзывный аккредитив, откуда получить их сможет только победитель.
- Но это все равно, что положить чек на десять биллионов долларов в карман покойника!
- Называй это как хочешь: «жестом», «позой», подбирай любые слова. Но победитель получит все, а проигравший останется в стороне.
- Целых десять биллионов.
- Целых десять,- откликнулся он.- Ни одним не меньше. Ровно, в копеечку.- Затем, откинувшись на подушки трона, он добавил: - Чтобы набрать такую сумму наличными, пришлось кое-где подрезать углы.
- В самом деле? А сколько же ты потратил на эту вечеринку?
Он пренебрежительно махнул рукой, как будто речь шла о каких-то там пустяках в несколько миллионов.
- Это один из углов, которые я подрезал,- бросил он как бы невзначай.- Это - твое денежное содержание. Так что поздравляю тебя с новой эпохой в твоей жизни.
- Как? Моя стипендия? - Я произнес это слово благоговейно, как имя далекой возлюбленной. Возлюбленной, которая помогала мне грызть гранит науки. Точнее, делала его менее горьким.
- Все хорошее когда-нибудь кончается, Коротышка. Тебе через месяц исполняется двадцать пять лет. Твое денежное довольствие иссякнет в день твоего рождения.
Таким вот образом я остался без гроша в кармане.
ИНФОРМАЦИЯ К СВЕДЕНИЮ
Она сияет так ярко в ночном небе, что, в сущности, каждый землянин назовет ее: Афродита, Инанна, Иштар, Астарта, Венера.
Временами она поражающая воображение Вечерняя Звезда, ярче всех остальных в небе, не считая Солнца и Луны. Временами в ней видят Утреннюю Звезду, предвестника нового дня. Она всегда сияет, словно драгоценный камень.
Такая же прекрасная, как богиня красоты Венера, появляется она в наших небесах. Несмотря на то что она кажется столь прекрасной, настоящим небесным сокровищем, на деле планета Венера является одним из самых кошмарных мест в Солнечной системе. Поверхность ее горяча настолько, что там расплавится и алюминий. Атмосферное давление столь высоко, что может смять приземляющиеся корабли, как картонные коробки. Небо от полюса до полюса покрыто облаками серной кислоты. Атмосфера представляет собой удушливую смесь двуокиси углерода и серных газов.
Венера - ближайшая планета к Земле, ближе, чем Марс. На самой ближней орбите она подходит к Земле на расстояние чуть менее шестидесяти пяти миллионов километров. Венера ближе к Солнцу, чем Земля: она вторая планета по удаленности от Солнца, в то время как Земля стоит на третьем месте. К тому же у Венеры нет спутников. Вот такие небольшие отличия планеты - прекрасной сестренки той, что у нас под ногами.
Размеры у нее почти те же, что и у Земли, только Венера чуть меньше, так что гравитация на ее поверхности около восьмидесяти пяти процентов от земной нормы.
На этом сходство кончается. Начинается скотство. Венера - жаркая планета и пребывает в постоянной горячке, «температурит». Температура ее поверхности зашкаливает за 150 градусов по Цельсию (почти 900 по Фаренгейту). Вращается она так медленно, что «день» на Венере длится дольше, чем ее «год». Планета обегает орбиту вокруг Солнца в 225 земных дней - это и есть венерианский год. В то время как обернуться вокруг своей оси, или, по-военному говоря, выполнить команду «кругом» она успевает лишь за 234 земных суток. Это и есть венерианский «день». К тому же вращается она в другую сторону - по часовой стрелке, если смотреть с северного полюса, в то время как Земля - против часовой.
Атмосфера на Венере плотная настолько, что давление на поверхности планеты сравнимо с давлением в океане Земли на глубине целой мили. «Воздух» более чем на девяносто пять процентов состоит из двуокиси углерода, в нем менее чем четыре процента азота и ничтожные следы несвязанного кислорода.
Толстые слои облаков, постоянно покрывающие весь горизонт Венеры, отражают около семидесяти пяти процентов солнечного света, что и делает ее яркой и столь прекрасной звездой на земном небосклоне. Эти сернокислотные облака включают серные и хлористые компоненты. Водных испарений в них практически нет.
На Венере есть горы и вулканы, и, стало быть, в коре планеты существует тектоническая активность. Так что венеротрясение - явление совершенно естественное.
Теперь представьте себе, что значит прогуляться по Венере! Земля раскалена докрасна. Атмосфера настолько плотная, что искажает лучи света, отчего перспектива искажена - смотришь словно сквозь лупу, Небеса постоянно покрыты тучами. И все же это не назовешь темнотой: даже на протяжении всей долгой венерианской ночи небо фосфоресцирует - точно взгляды мертвецов пробиваются из-под раскаленных облаков.
Венера движется по орбите вокруг Солнца, в то же время медленно вращаясь вдоль собственной оси, и, если стоять на поверхности планеты, не двигаясь с места, потребуется 117 земных суток, чтобы дождаться очередного рассвета - если, конечно, вы сможете разглядеть Солнце сквозь толстый слой непроницаемых облаков. И Солнце при этом будет вставать на западе и садиться на востоке.
Вглядываясь в серо-желтые серные облака Венеры, можно различить небольшие черные частицы, летающие по небу. Они то появляются, то растворяются в зыбком и смутном небе, проходя от горизонта к горизонту примерно около пяти часов. Еще можно различить полоски мерцающего света и услышать отдаленный рокот вулкана. Вот картина, которая ожидает человека, стоящего на поверхности Венеры.
Во всей Солнечной системе (не считая самого Солнца) не найти места более опасного для человека. В сравнении с ним Луна просто не идет в счет, а путешествие на Марс - поездка на пикник.
Может ли существовать жизнь на Венере, где-нибудь высоко под облаками, где температура пониже, или под поверхностью планеты, в подземных пустотах? В венерианской атмосфере есть нечто, поглощающее лучи ультрафиолетового света. Тут ученые-планетологи не уверены, они не сходятся во мнениях относительно происхождения этого странного «нечто».
Если и есть на поверхности Венеры живые существа, то они должны стойко переносить высокие температуры, от которых плавится алюминий, и выдерживать давление, которое может расплющить космический корабль.
Вот это должны быть чудовища!
СЕЛЕНОГРАД
«На его месте должен быть ты, Коротышка! - взвыл папаша.- Это ты должен был погибнуть, а не Алекс».
Я проснулся, подскочил и сел на кровати в темном гостиничном номере, вцепившись в одеяло так, что мог запросто разорвать его. Я был в холодном поту, меня била нервная дрожь.
Сон оказался слишком реальным. Чудовищно реальным. Я зажмурился, не вставая с кровати. Разгневанное лицо моего папаши вновь встало передо мной, словно разгневанный лик какого-то древнего бога.
Вечеринка в Кратере Ада. Его объявление о вознаграждении. Его упоминание вскользь о том, что он лишает меня содержания. С чем я останусь без содержания? «Нагишом»,- как говорят студенты-философы. Слишком много свалилось на мою голову в один день. Вернувшись в отель, я едва не рухнул в обморок. Ковры коридоров плыли у меня перед глазами, точно ковры-самолеты. Ноги казались ватными и подкашивались, несмотря на слабую лунную гравитацию. Войдя в номер, я сразу нырнул в уборную и стал возиться с автоматическим шприцем для подкожных впрыскиваний, не в силах даже попасть в вену с первого раза. Впрыснув наконец ударную дозу транквилизатора, я, прижимая руку к груди, добрался до кровати и почти мгновенно заснул.
Только ужас не оставил меня и во сне. Нет, это и сном назвать было нельзя. Сновидения стали достойным продолжением кошмарного дня, того самого дня, когда до нас дошло известие о смерти Алекса.
Кошмар. Я пережил его как наяву.
Когда надежды больше не осталось, отец выключил экран видеофона и повернулся. Таким разгневанным я его еще никогда не видел.
- Твой брат мертв,- объявил отец голосом холодным и пустым. В его серых глазах застыл лед.- Алекс мертв, а ты жив. Сначала ты убил свою мать, а теперь остался жить после смерти Алекса.
Я так и стоял как громом пораженный.
- Ты должен был оказаться на его месте, Рунт,- гневно прорычал отец, и лицо его, до этого бледное, стало наливаться кровью.- Ты все равно ни на что не способен. Что проку от тебя в моем королевстве? Никто бы не пожалел о твоей потере. Но нет, ты-то как раз остался здесь, жив-здоров, а брат твой Алекс убит. А ведь это ты должен быть на его месте, Рунт! - взревел он.- Ты должен был умереть, а не Алекс. Где? Где брат твой Алекс? И что ты ответишь мне, Коротышка?
Вот именно тогда я и уехал из родительского дома в Коннектикуте и приобрел участок на Майорке, подальше от родительского гнева. По крайней мере, тогда мне казалось, что на таком почтительном расстоянии он меня не достанет. Однако ему, очевидно, это расстояние показалось незначительным. Отец переехал в лунный город Селеноград.
И вот теперь я сидел в постели, в одном из лунных отелей, мокрый от пота и дрожащий, совершенно одинокий и никому не нужный.
Я встал и заковылял босиком в ванную, чувствуя себя, как пингвин, только что переплывший Атлантику. Свет в ванной включился автоматически, и я стал рыться в вещах, разбросанных второпях по полкам, в поисках подкожного шприца-пистолета, пока не нашел наконец пластиковый цилиндр, в который уже была заряжена необходимая доза транквилизатора. Я приставил его к голой руке повыше локтя с решительностью человека, расстающегося с жизнью. Раздался слабый, едва слышный свист лекарства, уходящего по микроиглам в кровь. Этот звук всегда придавал мне силы. Но не в эту ночь. Думаю, на свете не существовало такой вещи, которая могла бы успокоить меня.
Я родился с редкой формой анемии. Врожденный порок появился у меня из-за того, что мать принимала успокоительные наркотические средства. Он мог привести к фатальному исходу, если бы не постоянные впрыскивания коктейля из транквилизаторов, включавшего витамин В12 и гормон роста, побуждавший мое тело создавать красные кровяные тельца. Без этих лекарств мое тело охватывала страшная слабость и я мог умереть. С ними я мог вести совершенно нормальную жизнь - если не обращать внимания на то, что колоться приходилось не меньше двух раз в день.
Если кто-то начнет вам рассказывать, что наномашины могли бы обеспечить любое медицинское обслуживание, если бы только их не запретили на Земле, не верьте. Лучшие лаборатории в Селенограде - столице нанотехнологических исследований - не могли запрограммировать «наножучок», который, будучи посажен в тело, мог производить миллионы красных кровяных телец каждые несколько часов. Я вернулся в кровать со смятыми, мокрыми от пота простынями и подождал, пока лекарство не подействовало. За неимением ничего лучшего я запросил видеоновости. Стена перед кроватью моментально осветилась, пробуждаясь к жизни. Передо мной открылась грандиозная картина разрушений: очередной ураган прошелся над Атлантикой, задев Британские острова. Даже Барьер Темзы - дамба, возведенная через реку, согласно новейшим супер-технологиям - не выдержала натиска стихии, и целые кварталы Лондона оказались под водой, в том числе Вестминстерское аббатство и Палаты Парламента.
Откинувшись на подушки, я отрешенно созерцал, как тысячи лондонцев хлынули на улицы под струи холодного ливня, убегая от наступающего наводнения. «Худший катаклизм, обрушившийся на Лондон со времени Блицкрига, начала Второй мировой»,- срывающимся голосом объявил диктор.
- Другой канал! - потребовал я. Смерть и разрушение мне сейчас противопоказаны, но по остальным каналам тоже показывали агонию Лондона, причем в цвете и красках. Я мог наблюдать то же самое в трех измерениях, если бы запросил голографический канал. Целые флотилии судов и шлюпок, от современных катеров до самых допотопных музейных пароходов, пыхтя, продвигались по Стрэнд-стрит и Флит-стрит, спасая людей, женщин и детей, даже домашних животных - всех, кого еще можно было спасти. Рабочие сражались за Букингемский дворец…
Наконец мне удалось найти канал без наводнения. Там демонстрировали телемост: застольную беседу за «круглым столом» нескольких лиц, считающих себя экспертами в области глобального потепления, которое и стало причиной ураганов и наводнений. У одного из них на рукаве зеленела повязка международной партии Зеленых, в другом я узнал одного из друзей отца - бойкого на язык адвоката, который искренне ненавидел «любителей природы». Остальные - ученые разных мастей, то есть отраслей наук. Среди них не нашлось бы даже двух, хоть в чем-то согласных между собой. Я следил за этим действом, надеясь, что эти спокойные монотонные, хорошо поставленные голоса профессиональных лекторов и балаболок убаюкают меня и дадут хоть какой-то кратковременный отдых. В ходе беседы экран демонстрировал анимирванные карты местности, на которых таяли ледяные вершины Гренландии и Антарктики и повышался уровень Мирового океана. Половине Америки, причем Центральной, грозила участь превратиться в гигантское море, Окруженное сушей. Гольфстрим должен был исчезнуть, заморозив Британию, Францию и Скандинавию, отчего все страны Европы приобрели бы «чудный» сибирский климат.
Прекрасная колыбельная на сон грядущий! Я уже собирался отключить к черту экран, эту треклятую телепанель, когда замигал желтый маячок почтового сообщения. Интересно, кому я понадобился посреди ночи?
- Слушаю,- подал я голос с кровати.
Вся стена тут же стала сероватого оттенка - как будто в молоко добавили немного подсолнечной халвы. На миг мне показалось, что видео барахлит. Но тут синтезированный компьютерный голос произнес:
- Мистер Хамфрис, прошу прощения, что не могу показать вам своего лица. Для вашей же безопасности вам не стоит меня видеть.
- Безопасности? - переспросил я.- Это еще почему? Однако голос проигнорировал мой вопрос, и я понял, что
мне транслируют запись.
- Нам известно, что до вас дошли слухи о диверсии на корабле вашего брата. Мы уверены, что именно ваш отец виновен в его смерти. Ваш брат был убит, сэр, и ваш отец - его убийца.
Экран потух. Я сидел в темной спальне отеля, потрясенно пялясь в опустевшую стену.
Мой отец? Убил Алекса? Мой отец виновен в его смерти? Ужасное, жуткое обвинение. Причем трусливо сделанное тем, кто не имел достаточно мужества, чтобы показать свое лицо.
Но я поверил незнакомцу. Вот что меня потрясло больше всего. Я поверил! Поверил гнусной лжи, мерзкой инсинуации. Поверил грязной клевете на моего отца.
Поверил, потому что вспомнил ночь перед вылетом Алекса в эту злополучную экспедицию на Венеру. В ту ночь брат открыл мне истинные причины своего поступка.
Алекс всем говорил, что собрался на Венеру, чтобы изучить верхние непроницаемые слои атмосферы, своеобразный парник планеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Казалось, все присутствующие сделали единодушный шаг вперед. Мысленно, конечно. И потом точно такой же единодушный шаг назад. Однако предложение заставило всех напрячься: толпа замерла - казалось, все собравшиеся разом приподнялись на цыпочках, с расширенными от любопытства глазами. Что значит «предлагаю все необходимое»? Что бы это значило? Что за «вознаграждение»? Что за «премия»?
Отец выдержал драматическую паузу и затем продолжал окрепшим голосом, раскатившимся под сводами кратера:
- Предлагаю премию в десять биллионов интердолларов тому, кто отважится на это.
У всех захватило дух. Несколько секунд никто даже заговорить не мог. Затем зал заполнился возбужденным шепотом. Десять биллионов долларов! Слетать на Венеру! Достигнуть поверхности! Приз в десять биллионов тому, кто доставит на Луну тело Алекса Хамфриса!
Я был оглушен этим заявлением не меньше остальных. Даже больше, наверное, поскольку знал лучше, чем большинство этих ряженых, насколько невозможным было то, что предлагал отец.
Тем временем отец тронул рычаг на подлокотнике, и бормотание стихло, став едва слышным монотонным гудением.
- Замечательно,- фыркнул я.- Теперь тебя наверняка назовут Отцом Года.
Он высокомерно посмотрел на меня, все так же - сверху вниз, как смотрел всю жизнь.
- Ты думаешь, я шучу?
- Я думаю, что никто в здравом уме и твердой памяти не согласится отправиться в экспедицию на Венеру. И уж тем более достичь ее поверхности. Ведь сам Алекс собирался только пройти под облаками.
- Значит, ты думаешь, я солгал?
- Я думаю, что ты сделал громкое публичное заявление. Роскошный жест на публике, только и всего.
Он презрительно пожал плечами.
Внутри меня так и клокотало. Сидит, как на троне, и корчит из себя Бог весть что.
- Хочешь выглядеть как Отец Скорбящий, чтобы весь мир знал, как тебе дорог Алекс! - крикнул я ему.- Ты назначил награду за дело, на которое никто не решится.
- Ну, кто-нибудь да отважится, я уверен.- Он улыбнулся холодно и высокомерно. -Десять биллионов интердолларов - убедительный стимул к действию.
- Не уверен,- парировал я.
- Зато я уверен. Я уже направил деньги на депозит, безотзывный аккредитив, откуда получить их сможет только победитель.
- Но это все равно, что положить чек на десять биллионов долларов в карман покойника!
- Называй это как хочешь: «жестом», «позой», подбирай любые слова. Но победитель получит все, а проигравший останется в стороне.
- Целых десять биллионов.
- Целых десять,- откликнулся он.- Ни одним не меньше. Ровно, в копеечку.- Затем, откинувшись на подушки трона, он добавил: - Чтобы набрать такую сумму наличными, пришлось кое-где подрезать углы.
- В самом деле? А сколько же ты потратил на эту вечеринку?
Он пренебрежительно махнул рукой, как будто речь шла о каких-то там пустяках в несколько миллионов.
- Это один из углов, которые я подрезал,- бросил он как бы невзначай.- Это - твое денежное содержание. Так что поздравляю тебя с новой эпохой в твоей жизни.
- Как? Моя стипендия? - Я произнес это слово благоговейно, как имя далекой возлюбленной. Возлюбленной, которая помогала мне грызть гранит науки. Точнее, делала его менее горьким.
- Все хорошее когда-нибудь кончается, Коротышка. Тебе через месяц исполняется двадцать пять лет. Твое денежное довольствие иссякнет в день твоего рождения.
Таким вот образом я остался без гроша в кармане.
ИНФОРМАЦИЯ К СВЕДЕНИЮ
Она сияет так ярко в ночном небе, что, в сущности, каждый землянин назовет ее: Афродита, Инанна, Иштар, Астарта, Венера.
Временами она поражающая воображение Вечерняя Звезда, ярче всех остальных в небе, не считая Солнца и Луны. Временами в ней видят Утреннюю Звезду, предвестника нового дня. Она всегда сияет, словно драгоценный камень.
Такая же прекрасная, как богиня красоты Венера, появляется она в наших небесах. Несмотря на то что она кажется столь прекрасной, настоящим небесным сокровищем, на деле планета Венера является одним из самых кошмарных мест в Солнечной системе. Поверхность ее горяча настолько, что там расплавится и алюминий. Атмосферное давление столь высоко, что может смять приземляющиеся корабли, как картонные коробки. Небо от полюса до полюса покрыто облаками серной кислоты. Атмосфера представляет собой удушливую смесь двуокиси углерода и серных газов.
Венера - ближайшая планета к Земле, ближе, чем Марс. На самой ближней орбите она подходит к Земле на расстояние чуть менее шестидесяти пяти миллионов километров. Венера ближе к Солнцу, чем Земля: она вторая планета по удаленности от Солнца, в то время как Земля стоит на третьем месте. К тому же у Венеры нет спутников. Вот такие небольшие отличия планеты - прекрасной сестренки той, что у нас под ногами.
Размеры у нее почти те же, что и у Земли, только Венера чуть меньше, так что гравитация на ее поверхности около восьмидесяти пяти процентов от земной нормы.
На этом сходство кончается. Начинается скотство. Венера - жаркая планета и пребывает в постоянной горячке, «температурит». Температура ее поверхности зашкаливает за 150 градусов по Цельсию (почти 900 по Фаренгейту). Вращается она так медленно, что «день» на Венере длится дольше, чем ее «год». Планета обегает орбиту вокруг Солнца в 225 земных дней - это и есть венерианский год. В то время как обернуться вокруг своей оси, или, по-военному говоря, выполнить команду «кругом» она успевает лишь за 234 земных суток. Это и есть венерианский «день». К тому же вращается она в другую сторону - по часовой стрелке, если смотреть с северного полюса, в то время как Земля - против часовой.
Атмосфера на Венере плотная настолько, что давление на поверхности планеты сравнимо с давлением в океане Земли на глубине целой мили. «Воздух» более чем на девяносто пять процентов состоит из двуокиси углерода, в нем менее чем четыре процента азота и ничтожные следы несвязанного кислорода.
Толстые слои облаков, постоянно покрывающие весь горизонт Венеры, отражают около семидесяти пяти процентов солнечного света, что и делает ее яркой и столь прекрасной звездой на земном небосклоне. Эти сернокислотные облака включают серные и хлористые компоненты. Водных испарений в них практически нет.
На Венере есть горы и вулканы, и, стало быть, в коре планеты существует тектоническая активность. Так что венеротрясение - явление совершенно естественное.
Теперь представьте себе, что значит прогуляться по Венере! Земля раскалена докрасна. Атмосфера настолько плотная, что искажает лучи света, отчего перспектива искажена - смотришь словно сквозь лупу, Небеса постоянно покрыты тучами. И все же это не назовешь темнотой: даже на протяжении всей долгой венерианской ночи небо фосфоресцирует - точно взгляды мертвецов пробиваются из-под раскаленных облаков.
Венера движется по орбите вокруг Солнца, в то же время медленно вращаясь вдоль собственной оси, и, если стоять на поверхности планеты, не двигаясь с места, потребуется 117 земных суток, чтобы дождаться очередного рассвета - если, конечно, вы сможете разглядеть Солнце сквозь толстый слой непроницаемых облаков. И Солнце при этом будет вставать на западе и садиться на востоке.
Вглядываясь в серо-желтые серные облака Венеры, можно различить небольшие черные частицы, летающие по небу. Они то появляются, то растворяются в зыбком и смутном небе, проходя от горизонта к горизонту примерно около пяти часов. Еще можно различить полоски мерцающего света и услышать отдаленный рокот вулкана. Вот картина, которая ожидает человека, стоящего на поверхности Венеры.
Во всей Солнечной системе (не считая самого Солнца) не найти места более опасного для человека. В сравнении с ним Луна просто не идет в счет, а путешествие на Марс - поездка на пикник.
Может ли существовать жизнь на Венере, где-нибудь высоко под облаками, где температура пониже, или под поверхностью планеты, в подземных пустотах? В венерианской атмосфере есть нечто, поглощающее лучи ультрафиолетового света. Тут ученые-планетологи не уверены, они не сходятся во мнениях относительно происхождения этого странного «нечто».
Если и есть на поверхности Венеры живые существа, то они должны стойко переносить высокие температуры, от которых плавится алюминий, и выдерживать давление, которое может расплющить космический корабль.
Вот это должны быть чудовища!
СЕЛЕНОГРАД
«На его месте должен быть ты, Коротышка! - взвыл папаша.- Это ты должен был погибнуть, а не Алекс».
Я проснулся, подскочил и сел на кровати в темном гостиничном номере, вцепившись в одеяло так, что мог запросто разорвать его. Я был в холодном поту, меня била нервная дрожь.
Сон оказался слишком реальным. Чудовищно реальным. Я зажмурился, не вставая с кровати. Разгневанное лицо моего папаши вновь встало передо мной, словно разгневанный лик какого-то древнего бога.
Вечеринка в Кратере Ада. Его объявление о вознаграждении. Его упоминание вскользь о том, что он лишает меня содержания. С чем я останусь без содержания? «Нагишом»,- как говорят студенты-философы. Слишком много свалилось на мою голову в один день. Вернувшись в отель, я едва не рухнул в обморок. Ковры коридоров плыли у меня перед глазами, точно ковры-самолеты. Ноги казались ватными и подкашивались, несмотря на слабую лунную гравитацию. Войдя в номер, я сразу нырнул в уборную и стал возиться с автоматическим шприцем для подкожных впрыскиваний, не в силах даже попасть в вену с первого раза. Впрыснув наконец ударную дозу транквилизатора, я, прижимая руку к груди, добрался до кровати и почти мгновенно заснул.
Только ужас не оставил меня и во сне. Нет, это и сном назвать было нельзя. Сновидения стали достойным продолжением кошмарного дня, того самого дня, когда до нас дошло известие о смерти Алекса.
Кошмар. Я пережил его как наяву.
Когда надежды больше не осталось, отец выключил экран видеофона и повернулся. Таким разгневанным я его еще никогда не видел.
- Твой брат мертв,- объявил отец голосом холодным и пустым. В его серых глазах застыл лед.- Алекс мертв, а ты жив. Сначала ты убил свою мать, а теперь остался жить после смерти Алекса.
Я так и стоял как громом пораженный.
- Ты должен был оказаться на его месте, Рунт,- гневно прорычал отец, и лицо его, до этого бледное, стало наливаться кровью.- Ты все равно ни на что не способен. Что проку от тебя в моем королевстве? Никто бы не пожалел о твоей потере. Но нет, ты-то как раз остался здесь, жив-здоров, а брат твой Алекс убит. А ведь это ты должен быть на его месте, Рунт! - взревел он.- Ты должен был умереть, а не Алекс. Где? Где брат твой Алекс? И что ты ответишь мне, Коротышка?
Вот именно тогда я и уехал из родительского дома в Коннектикуте и приобрел участок на Майорке, подальше от родительского гнева. По крайней мере, тогда мне казалось, что на таком почтительном расстоянии он меня не достанет. Однако ему, очевидно, это расстояние показалось незначительным. Отец переехал в лунный город Селеноград.
И вот теперь я сидел в постели, в одном из лунных отелей, мокрый от пота и дрожащий, совершенно одинокий и никому не нужный.
Я встал и заковылял босиком в ванную, чувствуя себя, как пингвин, только что переплывший Атлантику. Свет в ванной включился автоматически, и я стал рыться в вещах, разбросанных второпях по полкам, в поисках подкожного шприца-пистолета, пока не нашел наконец пластиковый цилиндр, в который уже была заряжена необходимая доза транквилизатора. Я приставил его к голой руке повыше локтя с решительностью человека, расстающегося с жизнью. Раздался слабый, едва слышный свист лекарства, уходящего по микроиглам в кровь. Этот звук всегда придавал мне силы. Но не в эту ночь. Думаю, на свете не существовало такой вещи, которая могла бы успокоить меня.
Я родился с редкой формой анемии. Врожденный порок появился у меня из-за того, что мать принимала успокоительные наркотические средства. Он мог привести к фатальному исходу, если бы не постоянные впрыскивания коктейля из транквилизаторов, включавшего витамин В12 и гормон роста, побуждавший мое тело создавать красные кровяные тельца. Без этих лекарств мое тело охватывала страшная слабость и я мог умереть. С ними я мог вести совершенно нормальную жизнь - если не обращать внимания на то, что колоться приходилось не меньше двух раз в день.
Если кто-то начнет вам рассказывать, что наномашины могли бы обеспечить любое медицинское обслуживание, если бы только их не запретили на Земле, не верьте. Лучшие лаборатории в Селенограде - столице нанотехнологических исследований - не могли запрограммировать «наножучок», который, будучи посажен в тело, мог производить миллионы красных кровяных телец каждые несколько часов. Я вернулся в кровать со смятыми, мокрыми от пота простынями и подождал, пока лекарство не подействовало. За неимением ничего лучшего я запросил видеоновости. Стена перед кроватью моментально осветилась, пробуждаясь к жизни. Передо мной открылась грандиозная картина разрушений: очередной ураган прошелся над Атлантикой, задев Британские острова. Даже Барьер Темзы - дамба, возведенная через реку, согласно новейшим супер-технологиям - не выдержала натиска стихии, и целые кварталы Лондона оказались под водой, в том числе Вестминстерское аббатство и Палаты Парламента.
Откинувшись на подушки, я отрешенно созерцал, как тысячи лондонцев хлынули на улицы под струи холодного ливня, убегая от наступающего наводнения. «Худший катаклизм, обрушившийся на Лондон со времени Блицкрига, начала Второй мировой»,- срывающимся голосом объявил диктор.
- Другой канал! - потребовал я. Смерть и разрушение мне сейчас противопоказаны, но по остальным каналам тоже показывали агонию Лондона, причем в цвете и красках. Я мог наблюдать то же самое в трех измерениях, если бы запросил голографический канал. Целые флотилии судов и шлюпок, от современных катеров до самых допотопных музейных пароходов, пыхтя, продвигались по Стрэнд-стрит и Флит-стрит, спасая людей, женщин и детей, даже домашних животных - всех, кого еще можно было спасти. Рабочие сражались за Букингемский дворец…
Наконец мне удалось найти канал без наводнения. Там демонстрировали телемост: застольную беседу за «круглым столом» нескольких лиц, считающих себя экспертами в области глобального потепления, которое и стало причиной ураганов и наводнений. У одного из них на рукаве зеленела повязка международной партии Зеленых, в другом я узнал одного из друзей отца - бойкого на язык адвоката, который искренне ненавидел «любителей природы». Остальные - ученые разных мастей, то есть отраслей наук. Среди них не нашлось бы даже двух, хоть в чем-то согласных между собой. Я следил за этим действом, надеясь, что эти спокойные монотонные, хорошо поставленные голоса профессиональных лекторов и балаболок убаюкают меня и дадут хоть какой-то кратковременный отдых. В ходе беседы экран демонстрировал анимирванные карты местности, на которых таяли ледяные вершины Гренландии и Антарктики и повышался уровень Мирового океана. Половине Америки, причем Центральной, грозила участь превратиться в гигантское море, Окруженное сушей. Гольфстрим должен был исчезнуть, заморозив Британию, Францию и Скандинавию, отчего все страны Европы приобрели бы «чудный» сибирский климат.
Прекрасная колыбельная на сон грядущий! Я уже собирался отключить к черту экран, эту треклятую телепанель, когда замигал желтый маячок почтового сообщения. Интересно, кому я понадобился посреди ночи?
- Слушаю,- подал я голос с кровати.
Вся стена тут же стала сероватого оттенка - как будто в молоко добавили немного подсолнечной халвы. На миг мне показалось, что видео барахлит. Но тут синтезированный компьютерный голос произнес:
- Мистер Хамфрис, прошу прощения, что не могу показать вам своего лица. Для вашей же безопасности вам не стоит меня видеть.
- Безопасности? - переспросил я.- Это еще почему? Однако голос проигнорировал мой вопрос, и я понял, что
мне транслируют запись.
- Нам известно, что до вас дошли слухи о диверсии на корабле вашего брата. Мы уверены, что именно ваш отец виновен в его смерти. Ваш брат был убит, сэр, и ваш отец - его убийца.
Экран потух. Я сидел в темной спальне отеля, потрясенно пялясь в опустевшую стену.
Мой отец? Убил Алекса? Мой отец виновен в его смерти? Ужасное, жуткое обвинение. Причем трусливо сделанное тем, кто не имел достаточно мужества, чтобы показать свое лицо.
Но я поверил незнакомцу. Вот что меня потрясло больше всего. Я поверил! Поверил гнусной лжи, мерзкой инсинуации. Поверил грязной клевете на моего отца.
Поверил, потому что вспомнил ночь перед вылетом Алекса в эту злополучную экспедицию на Венеру. В ту ночь брат открыл мне истинные причины своего поступка.
Алекс всем говорил, что собрался на Венеру, чтобы изучить верхние непроницаемые слои атмосферы, своеобразный парник планеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44