Виктор ЧЕРНЯК
ВЫЕЗДНОЙ!


В толстотомном Дале слово это отсутствует, ближайший в алфавитном
ряду сосед - выегозить. Выегозить толкуется как взять или получить
что-либо лестью, вкрадчивостью, выюлить, взять беспокойной суетой, что
вполне нас устраивает, как возможное пролитие света на понятие выездной.
Пример первый. Некто выезжает на рыбалку. Выездной ли он? Ответ: нет,
перед нами рыбак. Пример второй. Некто выезжает в город за покупками.
Выездной ли он? Ответ: нет, всего лишь покупатель, клиент, ближайшая
жертва торговой сети. Пример третий. Некто выезжает за город, скажем в
Малаховку. Выездной ли он? Ответ: нет, горожанин, отправился на лоно
природы. Четвертый пример. Некто выезжает в инспекционную поездку на Урал.
Выездной ли он? Ответ: нет, человек направлен в командировку. Пример
пятый. Некто выезжает из конюшни верхом на лошади. Выездной ли он? Ответ:
нет, перед нами наездник или человек, увлеченный конным спортом. Пример
шестой. Некто отправляется в Париж, заметьте, не туристом. О!..
Соберитесь... сейчас проклюнется искомое... Вот и живой человек перед нами
- румяный, довольный, играет добряка, а может и есть таковский, что ему
кручиниться? Пример шестой обещает стать поучительным...

Все вещи, которые не продавались в
магазинах, но носят люди, кто-то привез.
Ни одна вещь, которую человек носит, но
не привез себе сам, не досталась ему
бесплатно.
Ни один из магнитофонов, фотоаппаратов,
телевизоров, забивших полки комиссионных
магазинов, не пришел туда сам.
Наблюдения

Ездит по десять раз в году!
Из-за границы не вылезает!
Семь лет просидел в Икс-сити.
Мотается туда-сюда без конца.
Кто эти люди? Выездные!
Это профессия? Нет.
Ученое звание? Нет.
Общественная организация? Нет.
Кто же они?
Из подслушанного

Шпындро-школьник от Шпындро-взрослого отличался единственно ростом,
других изменений, во всяком случае, внешних, замечалось не много: те же
русые волосы, расчерченные косым пробором, те же васильково невинные глаза
при неясной, будто ищущей похвалы улыбке, та же манера отводить взгляд и
смотреть поверх голов, когда его загоняли в угол или не по его выходило;
и, конечно, аккуратностью в одежде Шпындро поражал с детства и сейчас в
разгаре средних лет костюм на нем, как влитой, ботинки, будто из
распечатанной картонки, галстук вроде б неброский, но кто понимал толк в
этих шейных хомутах, видел - чистый шелк, дорогущий, да и пошив не из тех,
что в столешниковых джунглях путаются. Еще деталь не без
многозначительности - Шпындро не стеснялся, как многие, прицеплять к
лацкану значки с профилями вождей, знаменами и золотыми веточками.
Игорь Иванович Шпындро служил в учреждении, распахивающем двери за
рубеж, не всем и не всегда, а в зависимости от умения ладить с
начальством, как, впрочем, и везде заведено.
Инженерный диплом давал Шпындро формальные права занять должность при
выездах, ждал воцарения неофит полгода и долгие шесть месяцев телефон в
квартире тещи калился добела. Переговоры шли трудные. Шпындро не внимал,
не старался понять, кто и как за него борется и что потребуют в замен от
тещи, умеющей выказать полезность, в совершенстве овладевшей мастерством
придавать своей персоне вес в чужих глазах, манипулируя именами и
фамилиями людей, якобы запросто сиживающих за ее обильными столами. Теща
дело сладила и в вечер перед выходом Шпындро в вожделенное присутствие
наставляла - теперь не зевай! И зять не зевал. Не зевать не просто - все
вокруг не зевали - требовалось не зевать лучше всех, убедительнее и
главное так, чтобы купаясь в славе бескорыстия и простоты, не давать и
малейшего повода к подозрению, что основная твоя работа в этих стенах, как
и у других - не зевать! - изготовившись к броску за бугор.
Аккуратный мужик, сообщали друг другу о дебютанте закордонных набегов
кадровики и перебирали неуверенно анкетные листы Шпындро - все в них как
надо - даже оторопь брала: случаются же биографии, ни тебе лишнего
развода, ни родственников непутевых, ни корни происхождения там всякие и
разные не бросали тень на облик непервопроходца дальних земель. Прозрачен,
как ограненный кристалл, и еще эти значки на лацкане: кадровиков пот
прошибал.
Приходил Шпындро в безликий кабинет всегда за пятнадцать минут до, а
покидал служебные стены через десять минут после и все уверовали, что
личные полчаса тот щедро дарит обществу.
Дел водилось кот наплакал, переписка в основном, поначалу поток
уснащенных грифами бумаг с размашистыми подписями испугал, но вскоре
новичок смекнул - поток сам по себе, жизнь сама по себе, вроде знаменитых
параллельных прямых, которые - если без выкрутасов, если не мудрить, -
никогда не пересекаются.
Шпындро научился терпеливо изучать остекленевшим оком представителей
иноземельных фирм, предлагающих свой товар, и вовсе не смущался
многоминутным молчанием, а чтобы придать значимость происходящему,
медленно перебирал бумаги, с трудом отрывая от столешницы тонкие, а по его
движениям судя, будто многопудовые листки, делал ручкой пометки в
ежедневнике, а карандашом в блокноте, на задних страницах которого
расписывал сроки посещения бани, сдачи белья в прачечную и дни игры в
карты.
О чем он думал, медленно ощупывая глазами купцов? Может и об
учительнице в седьмом классе, как бишь ее величали? Марь Пална? Точно...
всегда табачищем несло, именно тогда Игорь решил не курить, не дело это,
разит - того гляди с ног свалит, да и годы себе коротить разве умно...
Марь Пална резанула как-то при всем честном народе, присмиревшем за
партами, когда Шпындро прел у доски, дотлевал головешкой костра, не
понимая, чего от него добиваются: "Ничего-то, Игорек, тебе в жизни не
достичь, душа у тебя водяная, из жидкости вся как есть".
Водяная значит, ухмылялся сейчас Шпындро, разглядывая заискивающих
купцов. А вот на тебе, Марь Пална, добился же, не инженерит по ящикам,
уважаемый человек: стол, не самый-самый, но и не рядовой, телефон,
должность, уж и побывал - хе-хе - в недурных набегах, определяет - люди от
него зависят и какие. Не Марь Пална, в пенсионной нищете дотянувшая до
скорбного часа! Полнокровные капиталисты в натуральную величину, улыбками
так и сыпят, да и он не промах запустить пригоршню в ответ - безделица, ты
вот выбей из него подпись... Закавыка! Простое вроде дело фамилию
чиркануть, а ты уговори попробуй, чтобы легло на бумагу его первое
затейливое "Ш" - тренировался еще в школе в последних классах, предвкушая,
что настанет миг и его подпись в пору войдет, соком нальется, этаким
наливным яблочком засветится, вожделенным для многих. Шпындро и ценим
только подписью, боле за ним никаких достоинств не водилось, но вырвать ее
дело болезненное, напоминающее схватку, хоть свои пытаются вырвать, хоть
чужие - тут подход один, не уступать, не прослыть слабаком, дрогнешь -
пиши-пропало.
Клиент неуютно завис на кончике стула, Шпындро избегал заглядывать в
водянистые глаза просителя, палец лениво скользил по графам проспекта,
человек-шлагбаум видел, что продукция фирмы вовсе не дурна, даже лучше,
чем то, что предлагали в последние месяцы, но натренированные губы
привычно кривились в противоборстве издевки и правил хорошего тона:
дребедень предлагаете, милейший, рухлядь! и кому? Шпындро!
Из головы не шел вчерашний звонок Колодца. Осел же этот Колодец!
Говорил ему Шпындро не раз и не два: домой телефон забудь, звони матери
моей, называй имя, представляйся чин-чинарем и бубни вроде в баню
собрались, тогда сам Шпындро и отзвонит ответно.
Колодец служил приемщиком в комиссионном за городской чертой и кличку
получил подходящую: ненасытность Колодца и впрямь не знала границ, все
проваливалось - читай уходило или точнее продавалось - как в бездну; ему и
сплавлял Шпындро ручки целыми рощами, а то и лесами, пакеты пластиковые,
часы, сигареты и нераспечатанные бутылки хмельного зелья.
У Колодца со Шпындро сразу сладилось, пять лет назад Игорь решил ни
от кого не зависеть, найти канал сбыта без посредников, зачем лишние люди
- и навар пообгрызут, и неосторожные слова сорвутся; поползут слухи,
сболтнут лишнее не к месту.
Крошечный комиссионный с пыльными витринами серел на станционной
площади, в центре ее гоняли лохматые псы и старушки неопределенного
возраста торговали подвявшими укропом и петрушкой, то и дело украдкой
окуная пучки травы в бидон с водой. Шпындро купил лаково блестящую редиску
и, отсчитывая мелочь бабульке, оглядывал монеты цепко, будто видел
впервые, боясь передать лишнюю копейку, а краем взгляда проходился по
надписи химическим карандашом: "Оценка! Вход со двора".
В давний уже первый раз Шпындро прибыл без товара, порожняком,
поразведать что да как, взял только образцы для показа и выяснения цен.
Игорь Иванович просочился в помещение оценки, сжимая в левой руке
стремительно высыхающий и тускнеющий на глазах пучок редиса, а в правой
пластиковый пакет подпольного коробейника.
Колодец - нагловатый и прыщавый - сразу, будто насквозь вспорол
взглядом пакет и, невзирая на непрозрачные стенки, принялся перебирать
содержимое.
Шпындро упрятал редис, отряхнул пиджак от неизвестно когда налипшей
веточки укропа и приблизился к Колодцу, прикидывая, сможет ли иметь с ним
дело.
- Что у вас? - сухо осведомился Колодец и стянул очки на кончик
заостренного носа неопределенной формы.
Шпындро зыркнул по сторонам: согбенный старик умоляюще протягивал
пышной девице, увешанной золотыми побрякушками, знававшие лучшие годы
стоптанные башмаки; мальчик, вымазанный с ног до головы зеленкой,
бледнолицый и хрупкий, настойчиво тянул за подол такую же прозрачную от
худобы мать, выгребающую из потертой сумки обветшалое тряпье и старающуюся
заслонить нищенский товар от любопытного взгляда чужих; мужик в кепчонке
из искусственного каракуля, явно четырехсезонной, замасленной до
глянцевого блеска, похоже ожидал, пока Колодец освободится, чтобы
подзанять не хватающую на пиво мелочишку... Мальчик запустил руку с
черными от грязи пальцами в кармашек и выгреб леденец на палочке с
присохшими к ядовито-зеленой поверхности хлебными крошками.
Шпындро навис над прилавком, успев отметить, что от Колодца - тогда
Игорь Иванович и не ведал клички приемщика, лишь скользнул по табличке
"Приемщик: Мордасов А.П." - пахнет одеколоном редкого привоза.
Мужик в кепчонке ужом скользнул к прилавку - терпеть невмоготу,
адское пламя испепеляло изнутри - сгреб кепку заскорузлой ладонью, будто
собираясь пасть Мордасову А.П. в ноги, взмолился: "Сан Прокопыч!
Подсобляй!" Мордасов извлек из нагрудного кармана металлический рубль,
протянул мужику: "Смотри у меня! Чтоб в срок возвернул!" Мужичок
осклабился щербатым ртом, попятился назад, исчез из помещения задом
наперед, будто краб в кепке, Мордасов похоже позабыл про чистенького
сдатчика, обратился к пышнотелой девице в золоте: "Возьми у дедка башмаки.
Небось - фронтовик?!" - повелительно вопросил Колодец и дед смиренно
кивнул.
Шпындро ужаснулся: обстановочка! не дай бог кто из коллег засечет
среди ребятни, сосущей убогие леденцы, среди старичья, стыдливо
пытающегося всучить бывшие ботинки в продажу, выдав обувку давнего
прошлого за сносную, еще годную, и так вырвать рублишко-другой. Столичный
сдатчик возблагодарил бога, что оделся попроще, в трепанные джинсы еще
мохеровой эры, когда только начинал жизнь выездного и взирал на уже
побывавших за бугром яко иноки на святых или школьники-отличники на живого
академика.
Колодец подмигнул приемщице-напарнице, подтянул рукав свитера и
Шпындро узрел часы да каковские - в затылке заломило. Игорь Иванович-то им
цену представлял и сейчас пытался уразуметь, какой путь проделала эта
массивная кругляка под синеватым сапфировым стеклом: припер кто-то из
воинства выездных для пуска в оборот.
- Граждани-и-н! - напевно протянул Колодец. - Вы чё? Вытряхивайте
товар, или не мешайте людям созидательно трудиться!
Шпындро услышал мертвое шуршание разогретого пластикового мешка и
вспомнил слова жены: "Не лезь в сдачу сам! Чем тебе Крупняков плох? Уже
полтинник мужику, а всю жизнь в фарцовке, специалист экстра-класса". Игорь
Иванович хотел было выкрикнуть: "Знаем мы ваших специалистов! Знаем, как у
них к ладошкам прилипает!" Он еще подозревал, что у жены с Крупняковым и
шашни водились, но молчал. Поди докажи, а скандал в семействе ему не на
руку. Шурка-атаман, школьный дружок верно определил раз: "Хоть все кругом
поразведутся, ты семью - так и протявкал семью - лелеять будешь, много вы
с Натальей награбили. Как привидится, что распиливать выпадет, небось,
сердце замирает!".
Колодец усек в миг, что нерешительный клиент разглядывает сквозь
мутное оконце милиционера, по-гусиному вышагивающего через пыльную
площадь.
- Не боись! - мигнул Мордасов А.П. - Тут не первопрестольная, усе
схвачено!
Привычное - все схвачено - успокоило Шпындро, он-то знал цену
спасительному - все схвачено - объединяющему людей определенного сорта и
дарующему чувство покоя и уверенности в себе. Здорово, когда все схвачено.
Вроде, как стена стоит, все об нее лбом стукаются, а ты проходишь - факир
да и только, будто и нет вовсе стены, будто она из папиросной бумаги или
марли.
- Схвачено? - недоверие мастеру, которым слыл Шпындро, зазвенело в
голосе вместе с перезвоном побрякушек на груди пышнотелой приемщицы.
Опасливый комитент почти перелез через прилавок и увидел под ногами
Колодца на табурете стопки железных рублей; тогда еще Шпындро не знал, что
Мордасов ссужает ханыгам рубль за полтора на три дня - побочный промысел.
- Чё менжуешься? - Подбодрил Колодец. - Чё нанес? Не стесняйся!
Обращение на ты возмутило Шпындро: надо ж, гнус! и не представляет,
как Игорь Иванович выхаживал в далеком далеке по шикарным улицам да
сиживал в таких местах, что Мордасову А.П. и в страшном сне не привидятся,
да чего сейчас-то надуваться, не дружбу же ему водить с Мордасовым, а
гордыня делу не помога.
- Может ее опасаешься? - Колодец кивнул на женщину. - Своя! В доле,
не боись. Так, Настурция?
По первости Шпындро решил, что ослышался: усталость, волнение, тряска
на машине - это позже приспособился наезжать на электричке - а потом
убедился: имя подлинное, так и записано в бумагах - Настурция Робертовна
Притыка. Так оброс Игорь Иванович нужными людьми: Колодец и Настурция.
Более приезжий из Москвы в давний теперь уже день знакомства не тянул
резину, вывалил ручки, пожалев, что мало прихватил, шапочку лыжную, из
тех, что у него на антресолях аккуратно завернутые дремали числом этак под
сотню, картинки рекламные с часами...
- Часы привозняк? - уточнил Колодец, - или фирма заряжает?
Шпындро в раздражении повел плечами: ишь ты, всё знают, фирма
заряжает! Сделал вид, что вопрос не расслышал и только заметил, как
усмехнулась Настурция. Вдруг эта пара на крюке, вдруг настучат? Вполне
возможно! Шпындро сгреб ручки к себе, одну выронил на пол, наклонился и
увидел снизу ноги Настурции: точеные икры, высокий подъем, туфли на тонком
каблуке, а вовсе не тапочки, как бы он предположил.
- Старикан! - успокоил Мордасов. - Ты чё? Будто попой на оголенный
лэп сел. Не дрожи! У нас вашего брата тьма перебывало, каждый кумекает -
только он во грехе. Жить-то надо! Всяк смекает: вот она чарующая разница
цен меж буржуазным супермаркетом и родимым соцкомком. Значитца так. Ручки
оплачиваю в зависимости от размера партии. Чем партия больше, тем скидку
оптовую закладываешь круче. Часы сложнее, но учти, так-сяк, а подвинуться
надо, мне свой профит дорог. Лыжные колпаки тащи без ограничений, капоры
спортивные сейчас в ходу, полетят с песнями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32