— Может, тебе и впрямь лучше убить меня, брат, — устало произнес Секвойя.Чем может ответить разъяренный человек на такое? К счастью, в это мгновение раздался характерный шум воздухолета со стороны Джи-Эм, и рядом с нами оказался Гилель.— Вот мы и накрыли вас, — сказал он Секвойе. — Ведь вы профессор Угадай? А я Гилель. Как там марочки в блоке по шесть? Профессор, поменьше доверяйте своему компьютеру, члены Команды куда тоньше продумают любую интригу.То ли само появление Гилеля, то ли его апломб произвели такое впечатление на Вождя, что он как воды в рот набрал.— Провиантик привезли? — тараторил дальше Гилель. — Давайте сгрузим его куда надо. Мы с Гинем вам поможем. И мне хотелось бы взглянуть на ваших крионавтов.Вождь, так и не проронив ни слова, вернулся в свою машину и медленно поехал к аппарату с криокапсулами. Мы с Гилелем двинулись за ним. Длинное Копье появился из какой-то щели в стене и встревоженно зашипел. Я помотал головой, и он снова, бесследно исчез. Гилель одобрительно кивнул. Ничто не могло укрыться от его внимания. Одним глазом он настороженно оглядывал подземный зал, другим — как рентгеном — просвечивал крионавтов.— Они способны только напевать без слов, — пояснил я.Гилель понимающе кивнул и, пока мы помогали Вождю сгружать провизию, напел альбиносам еврейскую мелодию. Им она очень понравилась. Вождь по-прежнему молчал — вероятно, пытался врубиться в новую ситуацию, мысля не по прямой, а в ет ви ст о . Я тоже помалкивал, потому что передо мной стояла неразрешимая дилемма.В какой-то момент Гилель прошептал мне:— Взгляни-ка на это.Он открыл маленькую коробочку — из запасов, привезенных Секвойей. В ней была дюжина швейных иголок.— Значит, он собирается шить им одежду, — сказал я тихонько.— Нет, старик, ошибаешься. Смотри.Он положил коробочку на пол. Она сама собой развернулась и нацелилась одним концом на электрокабель. Гилель крутанул ее и отпустил — она приняла прежнее положение.— Это ответ на вопрос, — сказал он.— Какой вопрос?— Тот, которым ты не сообразил задаться.Он заметил, что мне это до лампочки, не стал настаивать и повернулся к Вождю.— Можем мы поговорить, не тревожа ваших совершенно замечательных существ?— Все зависит от интонаций и напевности голоса человека, — ответил Секвойя. — Ваш голос им по нраву — это очевидно.— Я хочу воззвать к вашему разуму. Вы с крионавтами открываете новую эпоху в науке. Ваше имя будет вписано в историю золотыми буквами. Поэтому не хоронитесь здесь. Поднимайтесь наверх, к людям. А мы. Команда, беремся вас охранять. Вы знаете, что мы народ надежный. На нас можно положиться.— Нет уж! Это мое дело, обойдусь без посторонних.— Кто же спорит. Это ваше дело. И мы к вашей славе примазываться не намерены.— Не нужно мне никакой помощи.— Хорошо. Тогда воззвание к разуму номер два. Касательно поразительного симбиоза с Экстро. Это же надо всесторонне исследовать. Гигантский шаг в эволюции! Хотя бы тут вы позволите помочь вам?— Нет.— Профессор Угадай, вы совершаете исторические открытия — и одновременно таитесь. Чего ради? Гинь утверждает, что вы уже совсем не тот, что раньше. Почему? Вы не контролируете ситуацию? Вами управляет Экстро?— Нет.— Так это вы управляете им?— Нет.— Слушайте, у вас совсем как в неудачном браке. Экстро уже знает, что вы прячетесь от него под землей?— Да, но здесь он не может меня достать.— А разве электроника вашего воздухолета не выболтает все о происходившем под землей, когда вы поднимитесь наверх?— Электроника автомобиля примитивна. Она рассчитана на работу в момент движения. Он соображает, но не запоминает.— Ишь ты! Но Экстро — он все помнит.— Да.— Он живое существо?— Дайте мне точное определение того, что такое живое существо, и я отвечу.— Я сам отвечу, профессор Угадай. Он живой — через вас, благодаря вам. А теперь все-таки скажите, почему вы прячетесь от своего партнера под землей.— Потому что у меня бардак в мыслях! — внезапно заорал Секвойя. Троица альбиносов-криошей бросилась врассыпную. — Со мной произошло столько всего, что мне надо как-то рассортировать свои мысли! И у меня масса проблем с гермафродитами. Например, они безумно пугливые — не знаю почему. И существует еще тысяча «не знаю почему». Ради всего святого, оставьте меня в покое. Дайте мне спокойно подумать!— Я вас понимаю и ничего против не имею. Но в обмен и вы должны оставить нас в покое.— Я уже говорил Гиню. К убийствам я не имею ни малейшего отношения,— Тогда перестаньте давать жизнь убийцам!— Каким образом?— Улетите с Земли. Вне Земли вы недостижимы для Экстро.— Ни за что. Я готов прятаться, но не спасаться бегством.— О! Так вы у нас своевольны и упрямы, — сказал Гилель. — Это все от того, что вы недавно стали бессмертным. Кружится голова от новизны и сознания своей силы. Гинь был точно такой же после взрыва Кракатау — ходил гоголем, был обидчив, как не знаю кто. Это пройдет. Должно пройти. И когда это пройдет, вспомните мой совет — обратитесь к Команде. Гинь, готов?Он повернулся и пошел прочь. Я последовал за ним. Секвойя проводил нас взглядом — вид у него был взъерошенный, злой, во взгляде упрямство. Криоши побежали за нами, воющими звуками прося спеть им еще рэгтаймов, но у конца зала они вдруг замерли как вкопанные.— Вот тебе и вопрос, который ты не потрудился себе задать. Гинь, — сказал Гилель. — Энергетическое поле не выпускает их из зала. Они как тот поганый индуктор.— Я сам как то поганое хрен что.— Такое самоуничижение ни к чему. Разве ты не знаешь, что члены Команды завидуют тебе?— Чему именно завидуют?— Тому, что многие из нас, увы, утратили. Страстности. Когда теряешь страстность, ты только наполовину человек. А где Длинное Копье?Я зашипел, и индеец вынырнул откуда-то.— Пусть он останется здесь и несет дозор. Пусть наблюдает за всем, чтобы потом доложить.Я сделал ряд знаков: «Оставайся. Наблюдай. Доложи».Он знаками спросил: «Доложить куда?»«Большое каноэ».Копье кивнул и снова исчез. Мы сели в машину Гилеля, развернулись и поехали прочь.— Две вещи, — сказал я. — Нет, даже три. Первое: я должен поговорить с Натомой и расставить точки над «i». Второе: хочу собрать совещание членов Команды. Ты знаешь, по каким городам и весям они раскиданы. Собери их в одно место.— А третье?— Нельзя его убивать. Этого гениального сукиного сына надо во что бы то ни стало спасти.Гилель улыбнулся.— В таком случае большая разборка с Натомой отменяется.И он принялся напевать веселую еврейскую мелодию.
13 — Я связался со всеми, кого смог найти за столь короткий срок, — сказал Гилель. — Мы встречаемся в Рейкьявике. В Исландии за нами никто не сможет следить.— Как по-твоему, электронная сеть висела у тебя на хвосте, пока ты занимался этим делом?— Вероятность очень мала. Я платил только наличными. Нигде не использовал электронное удостоверение личности. Кстати, я тратил твои деньги.— Мои?— То есть Капо Рипа. Эти деньги передала мне миссис Курзон.— Сколько?— Полтора миллиона. Все расходы записаны — предъявлю тебе отчет.— Кто из членов Команды будет в Рейкьявике?— М'банту, Тоска, Домино, Амперсанд, Квини, Герб Уэллс и Безымянный.— О Боже! Так мало!— Ну, еще ты, разумеется, а также я и пригласивший нас к себе в Исландию Эрик Рыжий. — Эрику Рыжему принадлежит большая часть Гренландии и Исландии. Гейзеры дают ему изрядное количество электроэнергии. К тому же он владеет половиной горячих источников, ценных для отопления жилищ в тамошних холодных краях.— Поулоса не будет?— Нет, Грек не приедет.— Более важные дела?— Нет.— Не можешь связаться с ним?— Нет.— Ты как-то странно говоришь.— Никто больше не сможет связаться с ним.— Что?!— Он погиб.— Что? Нет, только не Поулос!— Удар в сердце малайским кинжалом.Я на время лишился дара речи. Потом залепетал:— Я… Нет, только не Синдикат! Этого не могло произойти. Он слишком умен, слишком осторожен. Он был начеку!— Раджа оказался хитрее.— Где это случилось?— В Калькутте. На прошлой неделе.— Дай мне время прийти в себя.Вернувшись в каюту с палубы, я вымыл лицо и прополоскал рот.— Ты сказал — малайский кинжал. Откуда ты знаешь, что было оружием убийства?— Оставлен в сердце.— Почему малайский кинжал?— Наемный убийца. Эти типы накачиваются наркотиками, а потом идут на «священное дело». Местная полиция считает, что убийство совершено целой шайкой. Все шло по плану — с подстраховкой, было задействовано множество людей. Один Бог знает, сколько головорезов на службе у Раджи. Очевидно, Грек уже настигал его, поэтому Раджа действовал наверняка.— Если Раджа сумел убить Грека…— Д-да-а… Тогда о нас и говорить нечего. Все мы, считай, покойники. Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, потому что в Калькутте ощутил то же одуряющее отчаяние. У тебя хватит сил на рассказ о том, что узнал ты?— Попытаюсь, — мрачно сказал я.— Молодец. Дело есть дело. При таких обстоятельствах одно спасение — упрямо гнуть свое и не предаваться тягостным мыслям.— Ты прав, как всегда. С Натомой обсуждать нечего. Она стоит за то, что ее брата надо непременно остановить, но оставить в живых. Она и думать не хочет об убийстве. Я беру ее с собой в Рейкьявик.Каждое слово давалось мне с болью.— Что еще?— Длинное Копье вернулся на «большое каноэ» позавчера. Никаких особенных новостей. Секвойя по-прежнему обучает своих «детишек».— Тем лучше. Мы можем спокойно пользоваться транспортом, пока Секвойя разделен с Экстро. Беда в том, что мы не знаем, когда он поднимется наверх. Поэтому действовать надо предельно быстро. Где наши храбрецы?Гилель — настоящий неунывающий живчик. Это помогает.— Натома отослала их обратно в резервацию Эри.— Отлично. Что ж, отправляемся в Исландию.— А как быть с этим «большим каноэ»?— Да плевать на него. Бросим. Возможно, оно станет ядром нового Саргассова моря посреди озера Мичиган. Мы убираемся в Рейкьявик.
Эрик Рыжий обитал в Исландии в особняке с огромной оранжереей, полной тропических деревьев и цветов. К нашему приезду все вызванные члены Команды уже собрались в этой оранжерее. Забавное сборище, я вам скажу. За века жизни каждый или выработал свой имидж, или стал выглядеть в соответствии с внутренним характером, отбросив изначальный внешний образ. Скажем, в дородной женщине маленького роста, на которую вы бы не взглянули дважды, трудно было узнать Тоску — знаменитую оперную диву, которая своими талантами и красотой очаровывала многие поколения театралов. А стройной девушкой в броском наряде, похожей на голливудскую звезду, был ни кто иным, как Квини, выряженный в женское платье. Мы так и не смогли уговорить его произвести операцию по смене пола. Он стоял на том, что ему больше по вкусу оставаться гомиком, чем стать сомнительной женщиной. Эрик Рыжий мало того, что не рыжий, он к тому же и не скандинав, похож на лукавого Карла Маркса.Последовали бурные приветствия, а галантный М'банту подхватил Натому на руки и поднес к каждому из присутствующих, перезнакомив со всеми. Он был особенно горд се потрясающими успехами в изучении двадцатки. Я даже подумывал о том, что восхитительный М'банту способен занять место Грека в моем осиротевшем сердце. Каждый по-своему, оба явно превосходили меня в некоторых вещах. Но, если вдуматься, абсолютно все члены Команды превосходили меня во многих вещах — кроме, разве что. Безымянного, который был полным нулем. Последний его подвиг — он чуть не упал в большую кадку с экзотическим растением.— Созвал совещание Гинь, — начал Гилель, — но сперва я быстренько введу вас в курс событий. Вы все помните, в какой странной форме я пригласил вас сюда: вручил каждому из вас бумажку с просьбой приехать к Эрику по срочному и неотложному делу. Я предупредил вас, что об отъезде не следует говорить вслух, а транспорт нужно оплачивать наличными, нигде не пользуясь электронным удостоверением личности. Таким образом исключалась возможность слежки. Я не использовал для приглашения связь через ушные клипы-радиопередатчики и не рассылал магнитофонные кассеты по весьма любопытной причине. Вся планета охвачена сетью электронных машин, вступивших в заговор, что стало возможно после того, как Гинь пополнил наши ряды новым одареннейшим членом. Этот новый бессмертный со временем станет гордостью Команды, хотя сейчас он породил кризисную ситуации, о которой все вы в большей или меньше степени уже осведомлены. Я познакомлю вас с ситуацией более подробно.Гилель рассказал о самом существенном — быстро и толково. Затем он передал председательские полномочия мне. Я встал, и вот какое обсуждение у нас состоялось. Не называю имен говоривших, поскольку я беседовал как бы с единым голосом Команды.— Первое. Хочу подчеркнуть некоторые моменты в рассказе Гилеля. Предатель из бессмертных — яростный, опасный враг. Убийство Поулоса наглядно демонстрирует это.— Почему не называть предателя по имени — Раджа!— Нет, я не до конца уверен, что Гилель прав. В моем сознании не укладывается, каким образом Раджа мог дойти до такой степени озлобленности. Не представляю его в роли ослепленного яростью мстителя. С чего ему так яриться? Не могу подыскать ни одной разумной причины. Поэтому я исхожу из того, что предателем может быть любой из нас. В том числе и я. Никому нельзя доверять. Так что будьте постоянно начеку.— А не считаешь ли ты, что предатель — сам профессор Угадай?— Не похоже. Он выступает лишь в роли живого ретранслятора, который делает возможным всю эту заварушку. Но тут возникает проблема: как вывести из действия этот ретранслятор? Ша, Натома! Ты не знаешь, к чему я клоню!— Яд не пойдет. Против бессмертных бесполезен.— И отравляющие газы не сработают.— Это должно быть механическое повреждение органов. Скажем, удар в сердце, которым убит Поулос.— Или сжечь его.— Взорвать его — применить против него то, что он хотел сделать с Гинем!— Просто отрубить ему голову.— Уфф!— Да-да, мы помним, что ты шел рядом с тележкой Дантона, провожая его до эшафота.— Кстати, что случилось с изобретателем той адской машины — врачом Гильотеном?— Испустил дух в собственной постели, никем не оплаканный.— Если вам нужна красивая смерть — выбросьте Угадая в космос без скафандра. Чистенькая романтичная смерть.— Он отличнейшим образом выживет в космическом вакууме…— А вот и нет. Вы забыли про радиацию. И в вакууме ему почти нечего кушать — молекулы чего станет перерабатывать в энергию его организм? Он умрет от истощения. Или взорвется от внутреннего давления воздуха в легких.— Будьте реалистами. Как можно запустить человека голым в космос? Привязать к носу ракеты? Или выпихивать его, упирающегося, через шлюз в открытый космос?— Тогда посадите профа в ракету и направьте аппарат прямо на Солнце. Там он разойдется на отдельные молекулы от жара.— А каким образом мы соберем эти молекулы обратно — в человека?— Что?— Спасибо, ребята, за ваши милые фантазии. Воображение у вас работает. Но штука в том, что нам надо сохранить его живым. Мы не можем позволить себе такую растрату.— Тогда зачем ты затеял разговор об убийстве?— Я сказал «вывести из действия». Это совсем другое. Итак, проблема состоит в следующем: как вырубить ретранслятор, не убивая самого Угадая. Вот к чему я веду, Натома.— Извини, Гинь.— Это головоломка.— Хуже того, парадокс. Как ты намерен убить человека, не отнимая у него жизнь?— А как насчет применения машины времени? Я мотану на шесть месяцев назад и попробую предотвратить нынешнюю катавасию.— Не сработает. Гинь.— Почему, Герб?— Ты будешь как призрак, который ничего в материальном мире изменить не способен.— Призраков в природе не существует.— Я уже пробовал. Нельзя послать человека во временной отрезок, охватывающий его жизнь. Пространство не терпит полностью идентичных существ. Одно из них должно пребывать в виде фантома.— Которое из них?— Второе, пришлое.— Стало быть, это отпадает. Вопрос остается прежним: как отключить ретранслятор, оставив в живых профессора Угадая?— Ты мыслишь не в том направлении. Гинь!— Почему же?— Зачем вырубать — в каком бы то ни было смысле слова — ретранслятор? Смотри в корень. Надо уничтожить сверхкомпьютер!— Боже! Обалдеть. Это настолько очевидно, что мне и в голову не приходило.— Ты просто настолько вжился в ситуацию, что какие-то очевидные вещи тебе не видны. Потому-то и понадобилась помощь Команды.— Позвольте возразить. Симбиоз между Угадаем и Экстро настолько уникален, что его следует детально изучить.— Слишком опасно откладывать и заниматься изучением феномена. Ситуация критическая. Я уже чувствую, черт возьми, горячее дыхание Раджи на своем затылке.— Если данный симбиоз уничтожить, то он может вообще никогда не повториться.— Придется пойти на эту жертву, если мы хотим выжить.— Где гарантии, что уничтожение Экстро остановит предателя?— Гибель компьютера остановит его. Или хотя бы приостановит.— Почему ты так считаешь?— Свою войну он начал лишь после того, как возникла связка Угадай-Экстро.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29