Больше здесь делать нечего. Совершив инспекторский - не
оставил ли следов своего пребывания - обход, он открыл на щель дверь,
осмотрелся, выскочил из квартиры, закрыл ее и рванул к любимой своей
лестнице. На ходу сняв Варварины сильно маловатые ему меховые перчатки, он
расслабленно, с чувством хорошо исполненной работы, спустился вниз.
Делая акцент, Казарян страстно, как корова в стойле, ревел:
- Вот ты говоришь, нет его, не живет, а государственная организация -
справочное бюро пишет мне на бумажке, что есть! Видишь, видишь? Кому мне
верить - тебе или государству?
Не особо прячась, Смирнов пересек вестибюль и вышел на волю. В машину
лезть не хотелось. Постоял на перекрестке, ощущая любимую Москву.
Объявилась группа прикрытия. Войдя в роль приезжего кавказца, Казарян не
хотел выходить из нее. Ужасно закричал на Смирнова. С акцентом же:
- Ну, что стоишь, что стоишь?! Дело надо делать, дело! Залезай в
автомобиль, крути баранку, поехали!
Включая зажигание, Смирнов обернулся к ним, устроившимся на заднем
сидении, и, некрасиво раззевая пасть, пропел древнее:
- Как прекрасен этот мир, посмотри-и-и!
Кузьминский принюхался, возмущенно ахнул:
- Ну и ну! Ты, Иваныч, не только нарушаешь социалистическую
законность, но и приворовываешь по мелочам. Хозяйское черри хлестал?
- Ага, - самодовольно подтвердил Смирнов и поехал.
- Есть улов, Саня? - без акцента спросил Казарян.
- Кое-что имеется. По мелочам.

7
Был день выплаты недельной зарплаты. Сырцов и С.С.Горошкин сидели в
знаменитом кооперативном кафе на Кропоткинской и ждали заказа. О деньгах -
пока ни слова, светскую беседу вели.
- В сегодняшней жизни, Георгий, - попыхивая "Данхилом" делился
жизненным опытом Сергей Сергеевич, - на первое место выходит мобильность,
я бы даже сказал реактивность. На чем я сейчас легко обыгрываю
конкурентов? Только на мобильности. Мои компьютеры на пятнадцать процентов
дешевле, чем у них. Что, разве я закупаю товар за границей по более
дешевым ценам? Вовсе нет. На поверхностный взгляд я довольствуюсь малым:
тридцатью - тридцатью пятью процентами дохода, а у них от пятидесяти до
шестидесяти. Но пока они продадут одну партию, я продам две, а то и три.
Оборот - вот секрет успеха настоящей торговли.
- Не боитесь, что я ваши секреты конкурентам продам? - в паузе, пока
Сергей Сергеевич записал монолог "Боржоми", спросил Сырцов, чтобы как-то
участвовать в беседе.
- Да знают они эти секреты! - обрадовался Сергей Сергеевич. - Знают,
а ничего поделать с собой не могут. Им все равно кажется, что продать за
восемьдесят тысяч выгоднее, чем за семьдесят. Но на самом деле, чем
быстрее осуществляется процесс по марксовой формуле "деньги-товар-деньги",
тем и выгоднее.
- А мне казалось, что у Маркса формула несколько другая:
"товар-деньги-товар", - невинно заметил Сырцов и все же не удержался,
достал: - Впрочем, вам, как бывшему партийному работнику, знать Маркса сам
Бог велел.
- Так, - Сергей Сергеевич осторожно поставил на стол фужер с остатком
вяло кипящей "кока-колы". - Наводите справки о личности работодателя?
- Совершенно случайно узнал, - успокоил его Сырцов. Действительно
случайно. От Смирнова. Подошел карманный гладкий официант, расставил
многочисленные закуски, заботливо поправил приборы и заученно пожелал:
- Приятного аппетита!
За время присутствия официанта у столика, Сергей Сергеевич выпустил
пар. А поэтому улыбнулся и извлек из внутреннего кармана отлично сшитого
на заказ блайзера плоскую, слабо выгнутую, с техническим щегольством
выполненную из дюраля фляжку на пол-литра. В этом кафе спиртного не
подавали. Разлил по рюмкам и, с ностальгией глядя на фляжку, поведал:
- Кстати, о партийной работе. Вот эта фляжечка сопровождала меня во
многочисленных и, следует честно сказать, многотрудных командировках.
- Фляжечка! Небось проверяемые такое выкатывали, что не до фляжечки
было, - почти хамски не поверил Сырцов.
- Что вы знаете о партийной работе, Георгий? - слегка пожалел
несмышленыша Сергей Сергеевич. - Что вы можете знать о беспрерывной
нервотрепке, о днях, в которых ни минуты свободной, о бессонных ночах? Э,
да что там! Заговорился. Давайте выпьем за работу. Не за партийную, не за
предпринимательскую, не за сыщицкую, просто за работу!
- Я первую и последнюю, - предупредил Сырцов. - Я за рулем.
Выпили. Коньячок во фляжке был хорош. Марочный коньячок.
- А я не за рулем, - закусывая миногой сообщил Сергей Сергеевич. -
Мой скромный "фольксваген" сегодня на профилактике. Да, кстати, о работе.
О вашей работе, Георгий. Как там моя благоверная Татьяна?
- Мне кажется, что ваши опасения, Сергей Сергеевич, сильно
преувеличены. Вероятнее всего, угрозы эти носили чисто психологический
характер...
- Да я не о том, - перебил Сергей Сергеевич. - Как Татьяна время
проводит, с кем встречается, чем занимается?
Время понадобилось Сырцову, чтобы решиться на должный ответ.
- Мы договорились о том, что я буду обеспечивать охрану Татьяны
Вячеславовны и предотвращать возможные акции против нее, - мудрено, потому
что преодолевая себя, заговорил наконец Сырцов. - Я считал, что слежка за
ней, обнаружение ее связей и проверка не входят в мои обязанности. Если я
ошибался, то с сегодняшнего дня вы вольны расторгнуть со мной договор.
- Разве я говорю о слежке? - Сергей Сергеевич до того удивился, что
вилку на стол положил. - Просто меня волнует ее самочувствие. После того,
как она бросила работу в кордебалете, она сама не своя, места себе не
находит.
- Находит она себе место, - ворчливо успокоил работодателя Сырцов, не
замечая, что сказал двусмысленность. - И самочувствие у нее нормальное.
- Значит, находит, - Сергей Сергеевич налил себе, не предложив
Сырцову хотя бы из вежливости, быстро выпил, судорожно и с шумом вдохнул
воздух, тыльной стороной ладони мазнул себя по губам и забыл закусить. - И
самочувствие у нее нормальное. Хорошо-то как, хорошо-то как... Так или не
так, Георгий?
- Хорошо ли - не знаю, но все пока тип-топ.
- И тик-так, - добавил Сергей Сергеевич. - Часики тикают, денежки
капают и все при пироге. И я, и она, и вы. Жизнь прекрасна, Георгий, а?
Выпьем?
Лихорадочно оживившись и нехорошо развеселившись, он зачастил и
набрался довольно быстро. Не прикончив еще фляжку, он с промахом резал
ножом телятину, при наливе брызгал "кокой" на скатерть, беспричинно
хихикал, иногда и неожиданно мычанием подпевал резвящимся на маленькой
эстраде подозрительным по национальной принадлежности цыганам. Попив кофе,
он отрезвел, осоловел только. Глянул на часы, соображал довольно долго,
что времени сейчас - половина одиннадцатого. Развязно, как купчишка,
закричал:
- Маэстро, счет! - и объяснил Сырцову: - Мои друзья Татьяну к
половине двенадцатого домой доставят.
Рядом уже стоял официант, услужливо и неуловимо презрительно
улыбаясь. Сергей Сергеевич извлек толстый бумажник, отсчитал много больше
положенного и, откинувшись на стуле, небрежно сообщил о своем решении:
- Сдачи не надо, - а когда официант удалился, вдруг вспомнил, - Да,
извините, Георгий, чуть не забыл.
И вытащив из бокового кармана тугой конверт протянул его Сырцову.
Расплатился с двумя холуями. Одно утешение - в конверте. Сырцов встал.
- Поехали, - сказал он. - А то опоздаем к ее прибытию.
В машине Сергея Сергеевича развезло окончательно. Он вдруг радостно
узнал свой автомобиль. И, ощущая лихость, с которой вел его Сырцов,
хвастливо резюмировал:
- А ничего еще старушка, ничего! Я ее еще на зарплату купил. А
"Ситроен" и "фольксваген" уже на доходы.
Наваливаясь плечом на Сырцова, ободрял его, убеждал и
благодетельствовал:
- Жора, держись за меня. Держись и будешь в полном порядке. При всех
властях, при всех режимах Горошкин будет наверху!
Поддерживая за талию, Сырцов довел его до лифта.
В следующий - свободный от работы - вечер Сырцов за две недельных
зарплаты купил в коммерческом магазине на лужниковой ярмарке шикарную
кожаную куртку, о которой давно и безнадежно мечтал.

8
Вечером опять все четверо сидели в кабинете Алика. После звонка Игорю
Дмитриевичу порученец привез его секретный, под двумя крестами, справочник
внутренних городских и личных телефонов членов и работников ЦК. Первым
справочник схватил Кузьминский и листал его, изумленно хихикая.
- Кончай забавляться, Виктор, - приказал Смирнов, - тебе первое
задание, - и, выдернув справочник из рук Кузьминского, протянул ему
скользкую, в пластике книжечку - алфавит из квартиры Курдюмова.
Недовольный Виктор повертел книжечку, раскрыл первую страничку, прочитал,
что на глаза попалось:
- Алуся. Четыреста двадцать семь двенадцать тридцать девять. Это,
насколько я понимаю, Теплый стан, Ясенево. Мне что - к Алусе ехать?
- Балда, - незлобно обозвал его Смирнов. - Твое задание -
элементарное: найти в этой книжице знакомых. Вы с Курдюмовым - почти
ровесники, вращаетесь, в принципе, в одном, если не кругу, то в слое.
Должны быть у вас общие знакомые, не может их не быть!
- К какому сроку? - деловито осведомился Кузьминский.
- Да ты что, очумел, паренек? - изумился Смирнов. - Да сейчас,
сейчас! Садись в уголок, почитывай не торопясь.
- Так бы сразу и сказал. А то чуть что - сразу орать, - не сильно
обиделся Кузьминский и, действительно, пересел в угол, в кресло.
- А нам с Алькой что делать? - поинтересовался Казарян.
- Мы с Алькой картой займемся, он лучше всех нас Подмосковье знает.
Ну, а ты, после того, как Витька знакомых отыщет...
- Нашел! - перебивая Смирнова, торжествующе заорал Кузьминский.
- Ты на какой букве? - хладнокровно поинтересовался Смирнов.
- На "г" - доложил Виктор.
- Вот и шерсти до конца алфавита. И знакомых своих не по одиночке нам
будешь представлять, а скопом, так сказать. Тебе же, Роман, после того,
как наш юный обалдуй книжку прочешет, придется вспомнить свое юридическое
и милицейское прошлое. Сравнительный анализ справочника и книжки,
выявление наиболее часто задействованных телефонов... В общем, не мне тебя
учить. Да, чуть не забыл: составишь два списка. В первом - граждане,
поспешно поменявшие если не профессию, то место работы. Из ЦК - куда? А во
втором - все телефоны с краткими номерами: пятизначным, четырехзначным и
т.д. и т.п. Для нас с Алькой.
- Не удержался все же, проинструктировал, - ворчливо прокомментировал
Казарян последние слова Смирнова и тут же сам отдал распоряжение Алику: -
Алик, освобождай мне стол. Мне работать надо.
Алик, колдовавший над картой, безропотно поднялся с нею, перебрался
на диван, включил преддиванный торшер и позвал Смирнова:
- Саня, давай ко мне.
- Нашел что-нибудь? - дежурно спросил Смирнов, усаживаясь рядом.
- А что тут искать? Тут все ясно. Кружочками отмечены восемь городов.
Не деревень, не дачных поселков, не просто поселков, а городов не менее,
чем с пятидесятитысячным населением. Четыре из них - райцентры. Общее
между этими городами одно: в каждом из восьми - крупнейшие военные заводы.
- Интересно само по себе, но нам пока ни черта не дает. Как ты
считаешь, Алик?
- Так, да не совсем так. Интересное уже в том, что род деятельности
Курдюмова никак не прокладывается к профилю всех этих организаций.
- Все! - громогласно оповестил всех об окончании своих титанических
трудов Кузьминский.
- Список составил? - невинно поинтересовался Смирнов.
- А я по книжке.
- Составь список, а книжку Роме отдай, - безапелляционно распорядился
Смирнов.
- Все начальники - бюрократы. А бывшие - в особенности, - бурчал
Кузьминский, спешно, не садясь, составляя у стола телефонный список. И еще
раз: - Все!
- Сколько их у тебя набралось?
- Тихо! - рявкнул Казарян, став обладателем книжки и справочника. -
Чапай думать будет!
- Сколько их у тебя набралось? - шепотом повторил Смирнов и рукой
указал, чтобы Кузьминский садился на диван. Кузьминский присел рядом,
сообщил не шепотом, но тихо:
- Пятеро. Их было пятеро. Как во французском фильме.
- Перечисли их по очереди. Ну, а какие-нибудь данные. Профессия,
привычки...
- Горский Адам Андреевич, - начал Виктор. - Вообще-то он Аркадий, но
с Адамом лучше звучит на афишах. Адам Горский! Театральный режиссер,
недавно студию свою открыл. Кулик Леонид, отчества не знаю. Массажист
профессиональный, первоклассный. Краснов Петр Кириллович. Личность весьма
известная в ресторане Дома кино и его окрестностях. Не алкаш, нет, даже
совсем наоборот. Вращаться очень любит. Серьезные связи за бугром, часто
там бывает, выступает посредником в совместных постановках наших маленьких
кинофирм и довольно удачно. Савкин Геннадий Иванович. Бывший футболист
московского "Динамо", играл недолго и довольно средне. И, наконец, наш
общий друг Димочка Федоров.
- Какие соображения ума? - потребовал дополнений Смирнов.
- Ясное дело, что Краснов и Савкин точно проходят по тематике: прямые
выходы за бугор. Савкин - транспортирование любых малогабаритных грузов,
надежно защищаемое дипломатической неприкосновенностью. Краснов - приемка
и, так сказать, складирование этих грузов там. Тем более, что они с
Савкиным по корешам.
- Несерьезен твой Краснов для серьезного складирования грузов нашей
подопечной организации, - так, между прочим, возразил Смирнов. - Давай
дальше.
- Горский - светское знакомство, наш фигурант любил, судя по другим
именам в книжке, клубиться в артистическом мире. Димка же Федоров, скорее
всего, партнер по бабским делам. Оба - специалисты по нимфеткам.
- Он еще в Дании прячется? - поинтересовался Смирнов.
- В июле вернулся, - ответил Виктор и с удовольствием вспомнил: - Я
его тут в Союзе встретил, так он аж на пятки сел от страха... - и, как бы
стесняясь своего молодчества, продолжил по делу: - Последний - Ленечка
Кулик. На вид - святая простота, но наблюдателен, остер и очень, как я
думаю, не любит своих клиентов.
- С кого начал бы?
- Ребята, - оторвав взгляд от заветных книжек и болезненно морщась,
Казарян грубо посоветовал: - Шли бы вы отсюда, а?
За что был мгновенно наказан Аликом. Зная любовь Казаряна к вкусной и
здоровой пище, он встал, потянулся и сказал мечтательно:
- А не пожрать ли нам, братцы, не выпить ли по малости? Пусть Ромка
здесь занимается, а мы на кухню пойдем. Варька уж наверное все
приготовила.
- Она там? - тревожно осведомился Кузьминский.
- Да она, друг мой, с тобой на одном поле... - успокоил его Алик, и
они понаправились на кухню, оставив в кабинете делового и скорбного
Казаряна.
Вопреки предположениям, Варвара была на кухне. Наносила завершающий
штрих: резала хлеб. На шум, не оборачиваясь, спросила:
- Гаденыш с вами?
- С нами, с нами, - обрадовал ее Алик, обнял и сообщил прямо в ухо: -
Вот он я, твой многолетний гаденыш.
Варвара швырнула нож на стол, вырвалась и, проходя мимо Кузьминского,
ткнула его твердым указательным пальцем в грудь:
- Гаденыш вот.
И удалилась. Кузьминский тоскливо оглядел бутылки на столе и сказал
удрученно:
- Может, я пойду?
- Куда? - простодушно возмутился Смирнов. - Ты мне нужен!
Алик уже разливал по рюмкам. Затолкали Кузьминского в угол, чтобы не
сбежал при гипотетическом появлении Варвары, устроились сами. Выпили по
первой и стали закусывать.
- Ну, с кого бы ты начал, Виктор? - жуя, спросил Смирнов. Кто о чем,
а вшивый о бане.
- С Савкина, - звонко ответил Кузьминский. Он не закусывал, он только
выпил для храбрости.
- Резоны излагай.
- Судя по предоставленным нам документам, последняя часть валюты была
переправлена за границу аж в августе. Заключительный этап переправки на
нашей территории - безопасная транспортировка, которую, вероятнее всего,
осуществлял Савкин.
- Ты, Витя, сам того не замечая, подменил нашу главную задачу.
Опомнись, мы не каналы, по которым уходят денежки КПСС выявляем, а ищем
гражданина Курдюмова И.В.
- Тогда Краснов, - обиженно предложил Кузьминский. - Самый подходящий
человек для того, чтобы подготовить уход Курдюмова и обеспечить берлогу
где-нибудь в Женеве.
- Это ты уж от обиды хреновину понес. Курдюмов здесь.
- Ой ли? - вскликнул Кузьминский. - Он что, переправляя, думаете себе
не отщипнул и обратно не положил?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33