- Найдешь тут... - раздраженно откликнулся Сырцов, довел машину до
первого перекрестка, осветил угол и прочитал: - Кирова.
- А за углом? - поинтересовался Смирнов. - Поверни направо.
- Куйбышева, - облегченно отметил Сырцов и, минуя дачные ворота,
добавил: - Двадцать два.
- Давай в обратную сторону, - приказал Смирнов. - Железная дорога,
слева, а нумерация в поселках всегда от станции.
Не дача, не коттедж, не вилла, не шале - средней величины замок за
забором из стальных трехметровых пик, воткнутых в железобетонный
фундамент, кованые ворота с проходной, у дубовых дверей проходной кнопка
звонка. Смирнов нажал на кнопку. Звонка не было слышно, но через мгновение
негромкий радиоголос спросил из малозаметной решетки в стене проходной:
- Кто вы?
- Смирнов, Александр Иванович Смирнов. Мы договаривались с
Александром Петровичем.
- Въезжайте, - так же тихо разрешил голос, и кованные ворота
беззвучно разъехались в стороны.
Александр Петрович встретил у лестницы парадного входа. Он стоял и
ждал, когда Смирнов с Сырцовым выберутся из "Нивы" и подойдут. Рядом на
всякий случай стояли, воинственно держа ноги на ширине плеч, двое молодцов
в коже.
Успев на ходу оценить обстановку, подошел Смирнов, протянул руку для
рукопожатия, ненавязчиво полюбопытствовал:
- Нас у крыльца встречаешь, а кого у ворот?
- У ворот пока никого не встречал...
- Но надеешься встретить, - докончил за него фразу Смирнов и
познакомил: - Георгий Сырцов - Александр Петрович Воробьев.
Богатырей в коже Смирнов не заметил. Богатыри остались внизу, а трое
поднялись по лестнице.
В каминной за карточным столом сидела еще одна троица.
- Александр Иванович Смирнов - мои друзья. - Мстя за богатырей,
представил только одного Смирнова Александр Петрович. - Братцы, у меня с
Александром Ивановичем разговор минут на пятнадцать, мы сейчас в кабинет.
Вернемся - я всех конкретизирую.
- Конкретизирую, конкретизирую, - бормотал, удивляясь воробьевским
лингвистическим изыскам, Смирнов, по винтовой лестнице следуя за хозяином
(Сырцов - за ними). Вошли все трое в кабинет, и Смирнов, наконец, понял,
что скребет в словечке "конкретизирую": - Почти кастрирую. "Я вас всех
кастрирую!" Александр Петрович, а что их всех, действительно,
кастрировать?
- Не будем утруждать себя, - подыгрывая Смирнову, ответил хозяин,
усаживаясь за ампирный, красного дерева, письменный стол. - Их образ жизни
и время уже поработали за нас: они все импотенты.
- А ты, Петрович? - бестактно полюбопытствовал Смирнов, усаживаясь в
опять же красного дерева короб полукресла.
- А я - нет, - без обиды откликнулся Александр Петрович. - Насколько
я понимаю, исследование моих половых потенций - не главная цель вашего
визита?
- Не главная, но одна из главных, - условно согласился с ним Смирнов
и, как бы только-только заметив, что Сырцов стоит, подчеркнуто удивился: -
А ты, Жора, почему стоишь? Садись, в ногах правды нет.
- Но нет ее и выше, - цитатно добавил Александр Петрович и
поинтересовался, наблюдая, как садится на диван Сырцов: - Выходит, и вы,
Александр Иванович, теперь при охране?
- Жора - не охрана. Жора - друг и соратник, - намеренно серьезно
сказал Смирнов. - И у нас с ним к тебе дела.
Александр Петрович с ласковой улыбкой следил за тем, как Смирнов
достал портсигар, достал зажигалку, извлек папиросу и закурил. Спросил:
- Надеюсь, вы писать меня не собираетесь?
- Не собираюсь, - Смирнов затянулся из беломорины ядовитым дымом,
получил удовольствие и заговорил: - Говорят, ты своих ховринских к делу
приспособил, детективное агентство открыл, и все бывшие рэкетиры - ныне
добропорядочные сторожа правопорядка. Говорят, а?
- Говорят, - согласился Александр Петрович.
- А на самом деле?
- И на самом деле.
- Тогда у нас к тебе деловое предложение. Нам нужны человек пять,
умеющих, я подчеркиваю, - умеющих - вести круглосуточную слежку.
- Это дорого, Александр Иванович.
- А ты расстарайся бесплатно, как в прошлый раз.
- В прошлый раз я был в деле. Нынче же, я думаю, вы меня в дело не
возьмете. Так что бесплатно не получится.
- Ты бы в это дело и не вошел бы, - решил за него Смирнов. - Ну, раз
не бесплатно - заплачу.
- Разбогатели?
- Нет. Просто на этот раз мою работу финансируют. Так как же?
- Пятеро... - Александр Петрович ненадолго замолк, скользя мысленным
взором по шеренге своей старой гвардии. - Пятерых, пожалуй, найду.
Впрочем, конкретно будете договариваться с главой агентства Николаем
Сергеевым. - Не откладывая дело в долгий ящик. Воробьев из ближнего ящика
(выдвинул из тумбы письменного стола) взял визитную карточку и протянул
Смирнову: - По этому телефону вы можете беспокоить его круглосуточно. Я
предупрежу.
- Коляша... - радуясь успехам старого знакомого, душевно приговаривал
Смирнов. - Англичанин. Растут же люди!
- Он же и счет выпишет, - добавил Воробьев. - Чтобы все по закону.
- Оплатим, - беспечно согласился на все Смирнов. - И еще. По поводу
сугубо приватной экипировки - моей и моих друзей. Возможности имеются?
Александр Петрович молчал, глядя в сторону Сырцова, в сторону. Но
мимо. Тот понял взгляд и поднялся с дивана.
- Где мне пока побыть?
- Направо, через дверь, комната с телевизором, - направил его
Александр Петрович и, дождавшись сырцовского ухода, укорил: - Что ж вы
так?
- А как? - искренно удивился Смирнов.
- О таких вещах я позволяю себе говорить только один на один и то с
надежным клиентом. Что надо?
- В запас троечку пистолетов.
- Всю вашу команду я вооружил в прошлый раз, - перебил Воробьев. - Я
всегда опасаюсь расширения круга осведомленных и вооруженных.
- Вооруженные будут, а осведомленных - нет, - твердо пообещал Смирнов
и продолжил список: - Таких же как в прошлый раз, я подчеркиваю - таких
же, десяток переговорников, десяток закрытых фонарей помощнее, наручников
пяток, направленная дистанционная подслушка, ну, и мне вездеход пошустрее
и догонялам две машинки побыстрее. Автомобили, естественно, в прокат.
- Большие деньги, Александр Иванович, - опять напомнил Воробьев.
- Не смущает, Александр Петрович, - успокоил его Смирнов, воткнул в
малахитовую пепельницу чинарик беломорины так, чтобы тот торчал
вертикально, полюбовался на сие абстракционистское произведение и спросил:
- Когда будет исполнен заказ?
- На подслушке будет работать мой человек. Конфиденциальность -
стопроцентная гарантия. В вашем распоряжении с завтрашнего утра.
Автомобили с оформленными доверенностями - завтра к середине дня. Скажите
только на кого. Все остальное сегодня, сейчас будет отгружено в задок
вашей "Нивы". - Воробьев для порядка опять перечислил заказанное: - Три
пистолета, десять переговорников, десять спецфонарей, пять наручников.
Ничего не забыл?
- Ничего, - подтвердил Смирнов.
- Тогда я пойду отдать необходимые распоряжения и вашего Сырцова
пришлю.
Александр Петрович вышел, а Сырцов вошел, упрямо устроился в тот же
самый угол на диване и сказал так, между прочим:
- Один из картежников контактировал с Юрием Егоровичем.
- Подробнее, Жора.
- Да я вам уже докладывал их встречу. Совместный поход с
Коммунистической, помните? В иномарке и с холуями?
- Где он здесь сидит?
- Спиной к камину, греется, сволочь!
- А, может, и не сволочь. А, может, честный законопослушный
гражданин.
- Честные в "мерседесах" не ездят!
- Пора, пора, Жора, по каплям выдавливать из себя совка... Он тяжелый
такой, брыластый, с залысинами? В бежевом костюме?
- Он, скотина!
- Жора, я же сказал...
- Да по роже, по роже видно, что скотина!
- Не ори, - морщась, посоветовал Смирнов и согласительно добавил: -
Возможно, ты и прав, не личико, а, как выражались наши клиенты в старину,
братское чувырло.
- Это у кого? - входя, быстро спросил Воробьев.
- С вами поосторожней надо, - недобро сказал Смирнов. - У дверей
стояли, подслушивали?
- Подходя, в коридоре услышал, - тоже неласково поправил Воробьев.
- ...Ну, а братское чувырло - знакомец наш с Огарева...
- С Октябрьской теперь, Александр Иванович, - уточнил Сырцов.
Не садясь, Воробьев внимательно по очереди оглядел бывших ментов,
удовлетворился увиденным и монотонно информировал:
- Слухач со спецмашиной для получения задания будет у вас в восемь
утра, Коляша ждет вас с половины девятого до девяти на старом месте,
инструментарий в багажнике вашей "Нивы"...
- Ключи от машины-то у меня... - в некотором недоумении произнес
Сырцов.
- Ребят обижаете, дорогой Георгий! - почему-то обрадовался Александр
Петрович и предложил: - С делами покончили и теперь к гостям...
Трое, сомкнув поредевшие на одного человека ряды, упрямо продолжали
играть в покер. Воробьев представил их по одиночке:
- Малявко Сергей Ефремович. Бизюк Лев Михайлович. Прахов Василий
Федорович. Каждый из троих вставал и, не выпуская из левой руки умело
закрытые карты, правой жал протянутые руки Смирнова и Сырцова.
Без шеи, тяжелый брыластый и с залысинами - Прахов Василий Федорович.
Василий Федорович, Василий Федорович... Потеплело, совсем тепло, горячо!
Записочка в кармане Курдюмовской куртки: "Позвонить Вас. Фед.". Не этому
ли? Звенело уже: этому, этому, этому!
Смирнов зевнул от нервности и, чтобы не смотреть на Василия
Федоровича Прахова, стал смотреть на Александра Петровича Воробьева. Тот
воспринял этот взгляд как намек и скомандовал:
- Карты в сторону! Александр Иванович торопится!
Видимо, услышав воробьевскую команду, два кожаных богатыря распахнули
двери, вкатили в гостиную два сервировочных столика и стремительно
расставили на длиннющем египетском комоде все необходимое для обильного а
ля фуршета.
Освобожденные сервировочные столики, слегка позванивая колесиками,
уехали откуда приехали, и Воробьев возгласил:
- С устатку, для удовольствия, на посошок - прошу.
Хряпнули. Четверо с устатку и для удовольствия, пятый - на посошок, а
шестой не пил - ему еще баранку крутить. Закусили быстро и хряпнули по
второй. Выпив, Смирнов виновато глянул на непьющего Сырцова и, наливая
себе третью, последнюю, оповестил всех:
- Ну, нам пора.
Пользуясь благовидным предлогом - спешным отъездом столь милых людей,
четверо также налили себе по третьей. Все пятеро подняли рюмки до уровня
глаз, молча покивали друг другу и, как и следовало ожидать, выпили до дна.
Александр Петрович Воробьев провожал их. Втроем вышли на крыльцо.
Смирнов глубоко вдохнул в себя целебный загородный воздух, оглядел
окрестности и предложил Сырцову:
- Ты иди мотор разогревай, Жора, а я через пару минут к машине
подойду.
Сырцов ушел. Глядя в его кожаную спину, Смирнов спросил:
- Опасаться знаешь кого, Саша?
- Знаю, - уверенно заявил Воробьев. - Душегубов.
- Ну, тогда как знаешь, - поняв, что Воробьев не откроется, решил не
продолжать разговор Смирнов. - Завтра я, как штык, в восемь тридцать у
Коляши. Что же, спасибо тебе, Александр, и до свидания...
Молчали до кардиологического санатория "Подлипки". Прибавив скорости
после разворота, Сырцов спросил:
- Василий Федорович с двух концов зацеплен? Так?
- Так, Жора, так. - Смирнов сделал сладострастные потягушеньки,
напряженными мышцам бедра ощутил присутствие в кармане брюк портсигара и,
вытащив его, пристроил беломорину в угол рта. - Лет через десять хорошим
сыскарем станешь. Глаз есть!
- Я и сейчас неплох, - обиженно возразил Сырцов.
- Сейчас ты неплох, а через десять лет будешь хорош.
Не хотел открываться Смирнов, твердо решив задействовать Сырцова на
локале. Дело, понятно, хозяйское, а, его, Сырцовское, дело безусловно
телячье. Сырцов обиделся до Остоженки.
У Спиридоновского дома из "Нивы" перелез в "семерку" и уже в
отвинченное автомобильное оконце потребовал от Смирнова инструкций:
- Что у меня завтра?
- Отдохни как следует - опять же вот сюда. - Смирнов пальцем указал
место, где завтра, а точнее - сегодня утром должна находиться "семерка" с
водителем. - Оговорим твое задание на свежую голову.
Сырцов, позабыв попрощаться, рванул с места, а Смирнов, войдя в
подъезд, гулко застучал палкой по плиточному полу. Он открывал вторые
двери, когда за его спиной робко поздоровались:
- Здравствуйте, Александр Иванович!
Смирнов недолго постоял, не оборачиваясь, - ждал, когда испуг и
бледность уйдут с лица, потом повернул голову. В углу подъезда
существовала плохо просматриваемая человеческая фигура.
- Здорово, коль не шутишь, - медленно произнес Смирнов.
Фигура выдвинулась на противный свет вестибюльных неоновых палок и,
старательно показав себя, назвалась просительно:
- Я - Демидов из МУРа. Не помните, Александр Иванович?
- Помнить-то помню. - Смирнов переложил палку из правой руки в левую.
- Помню, что ты меня года два тому назад "Живым воплощением" обозвал.
Помню, помню. Только ты зачем меня так пугаешь?
- Я не пугаю, я не хотел пугать. Я просто спрятался, чтобы Жора меня
не увидел. Мне необходимо с вами один на один поговорить, Александр
Иванович.
- Говори, - предложил Смирнов.
- Стоя неловко как-то. Пойдемте во двор, если можно. На скамейку
сядем.
- Сядем на скамейку. Сядем на скамью... - бормотал про себя Смирнов,
без словесного согласия направившись во двор. - Все со временем сядем...
Демидов, напугав, стряхнул с него дневные заботы, и он увидел ночь,
московскую ночь. И переулок круто бежавший к Остоженке и на небо. И небо
без звезд, тьмой павшее на разнокалиберные переулочные дома. И желтоглазые
дома - одноглазые, трехглазые, пятиглазые - смотревшие этими глазами на
него, родного...
Демидов молча сидел рядом, не шевелясь, беззвучно дыша, - проникся
Смирновским настроением. Заметив, наконец, что Смирнов пошевелился,
откашлялся и просительно спросил:
- Можно начинать, Александр Иванович?
- Если хочешь, начинай...
- Странные вещи происходят у нас в конторе и рядом, - решительно
начал Демидов, но Смирнов задумчиво перебил:
- А можно так говорить: "вещи происходят"?
- А как же иначе? - удивился Демидов и продолжил: - Очень странные. И
крепко связанные с КГБ.
- Ты зачем мне служебные секреты раскрываешь? - лениво
поинтересовался Смирнов.
- Мне с кем-нибудь поделиться надо своими сомнениями и подозрениями.
С кем же, как не с вами?
- С живым воплощением то есть, - допер, наконец, Смирнов.
- С человеком, которого я уважаю, - твердо поправил Демидов.
- Ну, я думаю, что ты уважаешь не одного меня.
- Те люди не из нашей конторы. А из нашей конторы уважаю только вас.
- Тем более, что я уже не в вашей конторе. Говори.
Хоть так неудобно на гнутом для расслабки реечном парковом диване,
Демидов сидел будто аршин проглотил, с прямой спиной, с прямой шеей, с
ориентированным на прямоту спины и шеи затылком - торчком. Сделал губы
трубочкой, звучно втянул в себя воздух и приступил к повествованию. Точно
по газете читал:
- В последнее время говорят о самоубийстве предпринимателя Горошкина,
который в недавнем прошлом был видным партийным функционером. Наша
бригада, в составе которой находился и я, приступила к дознанию по факту
самоубийства. Была проведена первоначальная работа, давшая весьма
любопытный результат: многие нестыковки в версии о самоубийстве. Однако, в
связи с тем, что во время обыска на квартире Горошкина была обнаружена
весьма солидная сумма в валюте, группа КГБ, которая по своей инициативе
появилась на месте предполагаемого самоубийства сразу же вслед за нами,
эта группа потребовала передать дело Горошкина ей, что нашим начальством и
было сделано. Последнее, что успел сделать по этому делу я, это запросить
вдову, которая была, естественно, в горе, но лишать себя жизни в связи с
гибелью мужа не собиралась. Но, оказывается, собиралась. Милиция успела
всего лишь зафиксировать самоубийство вдовы, как вся наша бригада была
окончательно отстранена.
Я, Александр Иванович, пришел к выводу, что обе версии - версия о
самоубийстве Горошкина и версия о самоубийстве вдовы, основаны на
примитивных внешних фактах и не выдерживают серьезной критики. Я уверен,
что это убийство, замаскированное под самоубийство.
Демидов, наконец, откинулся на спинку скамьи, давая понять, что
монолог завершен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33