По поверхности, изрытой вновь образовавшимися ямами, мимо пылающих
надгробий бродили человеческие фигуры с руками, оттянутыми тяжестью
автоматов. Время от времени им приходилось огибать возникающие прямо на
глазах земельные воронки - процесс разрушения распространялся быстротечной
язвой, захватывая все новые и новые территории.
Исполняя приказ капитана, сержант отправился отогнать машины -
рычание моторов тотчас вызвало новые обвалы.
Горгона не выдержал первым. Когда грохот наверху усилился, а песчаный
дождь перекочевал на нижние горизонты, он сорвался с места и, двигаясь
окольными тропами, быстро выбрался наружу.
Оскверненный и изуродованный Мидиан потряс его - даже в жестокой душе
монстра что-то перевернулось при виде всеобщего разорения. Губы Горгоны
искривились, с них сорвалось только одно еле слышно слово: "Месть!". Ему
не надо было подзадоривать себя, принюхиваясь к запаху естественной крови,
- ярость волной уже прокатилась по его телу, зажигая в глазах синий
безумный огонь.
Месть!
Хищник, совсем еще недавно похожий на человека, напрягся - прямо на
него ехал автомобиль.
Месть!
Тело Горгоны собралось в пружину и взлетело в воздух, всей своей
тяжестью опускаясь на крышу автомобиля. Уродливая морда возникла на миг
перед шофером, высовывая язык и показывая сидящим внутри полицейским
жуткую гримасу.
- Нет! - завопил шофер, от неожиданности выпуская руль. Резкий рывок
и скользкая крыша сделала свое дело: Горгона слетел прямо под колеса.
Машину тряхнуло - в следующую секунду руль был снова пойман, а монстр
вытягивал из земли вдавленное в нее собственное тело.
- Размажь его! - завопил сержант с заднего сиденья. Автомобиль
развернулся, нога полицейского надавила на газ. Меча глазами синие молнии,
Горгона привстал - и в ту же секунду металлическая громада автомобиля
врезалась в него, заставив захлебнуться от боли. Но и нападающим эта атака
не прошла даром. Автомобиль занесло на повороте, и он, не теряя скорости,
врезался в каменную кладку. Машина отлетела и начала медленно опускаться
под землю - толчок бросил ее прямо в открывающийся провал.
Под колесами была пропасть. Не маленьким мостикам, с трудом
выдерживающим человеческий вес, было удержать такую махину, - рассыпая во
все стороны искры, автомобиль рухнул вниз, круша все на своем пути...
А тем временем дважды убитый Горгона воскресал снова, прорываясь
обратно в жизнь через заслон боли.
- Сволочи! - подошедший к границе Эрон не сразу понял, что сказал это
вслух. Уж если Горгона был потрясен - что говорить о душе более
чувствительной и тонкой!
И горела земля...
Глория поежилась, вспомнив посланное маленькой Бабеттой видение:
неужели тот кошмар становился сейчас явью?
Судорога пробежала по красивому лицу Рейчел, прочитавшей ее мысли,
ведь Бабетта осталась там, внизу, посреди разворачивающегося ада.
"Так их... Так!" - взволнованно билось сердце Дейкера, завороженно
смотрящего на пылающие могилы. Его мечты сбывались - и он жаждал
насладиться каждой секундой агонии подземного города, приговоренного им,
Дейкером, к беспощадной смерти. Полотняная маска, ожидая своего часа, была
у него в руке. Сквозь гарь и дым маньяк заметил вдруг мчащуюся по
изъеденному впадинами полю женскую фигуру с трепещущими на ветру крыльями
покрывала. За ней торопился еще кто-то - не без удивления маньяк узнал
Глорию.
- Рейчел! Рейчел! - кричала она вдогонку первой женщине.
"И эти уже тут... Что ж, Лори я приберегу для себя!" - усмехнулся
доктор, примериваясь, как пробежать мимо колышущейся земли поближе к
будущей жертве, но тут Глория вскрикнула и исчезла - только руки мелькнули
на секунду над ямой, ее поглотившей.
"Вот и все, - подумала девушка на лету. - Конец..."
Удар заставил ее на мгновение потерять сознание. К счастью, ей
удалось попасть в неглубокую часть подземелья и полет завершился в
загородке с опилками...
По всем мостикам, еще уцелевшим и уже полуразрушенным, по карнизам,
по боковым коридорам струилась толпа. Женщины, дети, подростки - крайне
редко можно было заметить среди них взрослого мужчину. Плыли мимо Глории
полные скорби и страха лица...
Грохот обвалов, падение каменных глыб отдавались в массе стремящихся
к выходу существ криками.
"Они уходят... Все уходят", - понял вдруг Элшбери и словно очнулся.
Он не знал, чего ждут от него, - да от него, похоже, ничего уже и не
ждали. Когда приходит смерть - лишь она становится законным правителем,
лишь с ее законами начинают считаться. С ней - да еще с тем, кто дерзнет
выступить на ее пути. Но дело ли это для немощного старика?
"Они уходят?" - Элшбери не поверил себе. Он знал одно: жителям
Мидиана не место наверху. Даже если не они властны над своей жизнью, лишь
сама судьба.
Спотыкаясь и утрачивая остатки былого величия, Элшбери побежал вверх
по крутому пандусу переходов.
- Стойте!
Его голоса никто не слышал. Вокруг старика была лишь пустота, а
наверху крики и причитания заглушали все. Нет, не все - на верхнем ярусе
уже командовал подоспевший Нарцисс, на руках которого был подхваченный из
толпы чей-то ребенок.
- Быстрее! - звучал под покореженными сводами его голос.
- Мы не можем выйти... - стоном отвечало ему эхо. Проталкивающиеся
вперед тела пробкой заткнули проход, а на них напирали уже подоспевшие...
- Стойте! - возник наконец из общего шума голос старейшины. - Наше
место здесь, под землей! Остановитесь!
И все стихло. Как бы там ни было, слишком велика была привычка
ночного народа доверять своему вожаку.
Все остановились в нерешительности. Но тут раздался другой голос -
сильный и молодой:
- Нет, не слушайте его! Иначе мы все погибнем!
Бун, Эрон Бун, человек, чье явление было предсказано одной из
немногих сохраненных народом легенд, стоял сейчас перед стариком, всем
своим видом выражая несогласие. И в самом деле - даже монстрам, почти
лишенным мозгов, несложно было догадаться, какую опасность таит в себе
сейчас подземелье. Тупик, могила...
- Они не уйдут! - голос Элшбери звучал упрямо и непреклонно.
Место ночного народа - под землей, и ему нечего делать на поверхности
- такова была вековая мудрость, позволившая выжить последним обитателям
Мидиана. И никто этой истины не отменял...
Не два человека столкнулись сейчас, стоя по две стороны земляного
перехода, - две истины. Истина мира уходящего, спасавшегося годами, но
утратившего с этим вторжением свою спасательную мощь, - и истина новой
жизни, которая принесла пока только смерть, но ведущая в будущее, в
неизвестность, в которой могло одинаково скрываться как зло, так и добро.
- Эти люди должны жить, - огонь пылал в словах Эрона. Ответственность
за происходящее, за существование ночного племени, поставленное им же под
угрозу, не позволяла Эрону отступить. С небывалой ясностью он видел, что
шанс на спасение дает только прорыв через окружение. - Они должны выйти! -
его лицо отвернулось от замершего в возмущении старика и обратилось к
замолчавшей людской массе. - Братья и сестры! Нам пора сопротивляться...
Его призыв утонул в восклицаниях - но это не было протестом.
Наоборот, десятки глоток взвыли, выражая свою готовность пойти за новым
вождем.
Тем временем изменившийся шум наверху заставил Нарцисса опустить
ребенка на пол и незаметно проскользнуть мимо поредевшей у входа толпы.
Вскоре он очутился в коридоре у самого выхода.
Полицейские уже были здесь - один за одним они возникали у входа и
продвигались в глубину. Нарцисс покачал головой и через боковой выход
пробрался наружу, чтобы тут же нарваться на пулю второй группы. Негромко
вскрикнув от боли, он сел, перетерпел короткую, но мучительную регенерацию
и снова встал, дразня естественных людей своим бессмертием.
"Неужели я промазал?" - поразился полицейский и послал в живот и
грудь человека-обезьяны целую очередь. Запахло паленой тканью, во все
стороны брызнула кровь.
"Ну вот, теперь готов..." - решил убийца и поспешил отвернуться, не
догадываясь, что за зрелище придется ему увидеть через минуту. Нарцисс
снова встал, морщась от боли и скрипя зубами...
А тем временем инициатива внизу полностью перешла к Буну.
- Давайте вперед, - направлял он людские потоки. - Не смотрите
вниз!..
Внезапно его взгляд выхватил из толпы женщину-негритянку,
склонившуюся над своим младенцем, укутанным в грязные рваные тряпки.
Куда он гнал ее? Под пули? Эрон стиснул зубы, заставляя себя
взглянуть вниз, где маятниками раскачивались края оборванных лестниц и
поднимался сгустившийся пар. Нет, там, внизу, не оставалось жизни... И все
же Эрон не мог заставить себя снова взглянуть в сторону той женщины.
Может быть, еще и потому, что она своим видом заставляла его
по-другому взглянуть на то, что было миром его мечты. За мечты ведь тоже
платят... Но почему - другие, не он?
- Быстрее! Быстрее! - снова заговорил он сквозь зубы, чтобы заглушить
поток противоречивых чувств. Он не имел на них права сейчас - он имел
право только на свой долг перед ночным народом. И все тверже звучал его
голос, подгоняющий движение по шатким мостикам.
- Быстрее!

63
Черный Рогач и Рыбья Бочка, пожалуй, едва ли не единственные остались
у себя в комнате. Тихо змеились в аквариуме миноги...
- Ты слышал, что он сказал? - повел Бочка крабьими глазами, указывая
наверх.
Да что таить - Рыбьей Бочке хотелось всласть подраться, размять так
редко требующиеся мышцы.
- А какие у нас шансы? - скептически хмыкнул Черный. Когда-то и его
считали неплохим драчуном, но он, хотя и не утратил внешней формы,
порядком обленился. - Они же вооружены!
- Ничего, - проговорил Рыбья Бочка утробным голосом, и складки на его
боках зашевелились. Из "карманов" вылезли две треугольные головы с
раздвоенными язычками, заблестела змеиная чешуя, и гибкие тела начали
распрямляться, приближаясь к груди хозяина-отца.
Глядя на эту давно знакомую сцену, Черный поморщился. Не слишком уж
солидным казалось ему это древнее "оружие" в сравнении с ружьями и
автоматами.
- Ну и что?
Рыбья Бочка только усмехнулся, его полные губы нежно вытянулись
вперед.
- Идите к папочке... Идите, - заворковал он, поглаживая длинные
чешуйчатые тела своих "детишек".
Во всяком случае, двое воинов-защитников были найдены. А за ними -
как знать - могли пойти и остальные.

64
Дверь сорвалась с петель и упала на пол под ударами прикладов.
Полицейский выстрелил в первое же шевельнувшееся тело - ему некогда было
разбирать, кто находится перед ним. Нечисть - и этим сказано все.
Кто-то захрипел, задергался на полу. Казенные сапоги перешагнули тело
и отправились чеканить шаг по земляным коридорам, посылая очереди прямо в
колышущуюся массу, словно лишившуюся сейчас лиц. И сложно было понять,
падал ли кто в ней, - настолько все, связанные своей безысходностью,
слились в одно. Постепенно верхний коридор начал пустеть: падали вниз
убитые, кидались в боковые ниши уцелевшие - и лишь черные при сумеречном
подземном освещении фигуры с автоматами продолжали свой кровавый путь.
Где-то на втором ярусе сквозь столкнувшиеся встречные потоки
пробиралась Глория. Ей показалось, что она заметила знакомую кудрявую
головку затерявшейся в толпе Бабетты. Уворачиваясь от локтей, чешуи,
накожных выростов, она выскочила на боковой ярус и начала подниматься.
Сложно было понять, кто куда шел в этом бестолковом людском водовороте, но
все же Глории удалось протиснуться вперед.
Да, она не ошиблась: Бабетта жалась к стене у перекрестка. Волосы
девочки растрепались, в серьезных недетских глазах светились растерянность
и смиренная покорность своей участи, так часто пугавшая Глорию в подземных
обитателях.
- Бабетта! - Глория оттолкнула кого-то волосатого и кинулась к
девочке. Как ни странно, толкотня вокруг нее прекратилась и девушка
почувствовала, что только что заполненное людьми пространство вновь стало
открытым.
Впрочем, ей было не до того. Глория была почти счастлива, что ей
удалось отыскать хоть одно знакомое лицо в этом царстве кошмара и плача.
Бабетта тоже узнала ее. Личико девочки на миг оживилось, и она шагнула
вперед, навстречу своей спасительнице.
"Как же она в такой толпе? - поразилась Глория, собираясь подхватить
ее на руки. - Как только ее не затоптали!"
Она не успела взять девочку - сзади раздался насмешливый и грубый
голос:
- Эй, приветик!
Глорию бросило в жар, она обернулась - перед ней стоял забрызганный
кровью полицейский и усмехался.
"Неужели он сможет выстрелить?" - ужаснулась она.
Полицейский поднял ружье, прицелился сперва в девушку, потом в
Бабетту...
"Да как же это?" - сквозь жар воскликнула про себя Глория и почти
инстинктивно шагнула в сторону, прикрывая ребенка своим телом.
Теперь дуло смотрело прямо на нее.
Движение девушки не укрылось от убийцы, и он чуть не расхохотался при
виде такого наивного героизма. Неужели эта дура думает, что сможет так
спасти хоть кого-то? Все, все выродки этого города должны быть истреблены!
Его слепила жажда крови - не меньшая, чем сводившая недавно с ума
Эрона, но, в отличие от последнего, полицейский и не собирался с ней
бороться. Никогда он еще не имел такого права - уничтожать воплощенное зло
открыто. Разве можно было теперь отказать себе в подобном удовольствии?
- Она же ребенок! - выдохнула девушка.
Глория снова находилась между жизнью и смертью, и сердце ее замерло:
на этот раз - не спастись...
На лице полицейского возникла насмешливая гримаса.
Глории казалось, что с того момента, как он начал целиться, прошли
часы, - на самом деле сцена не заняла и нескольких секунд.
Неожиданно убийца вздрогнул, его лицо выражало теперь боль и страх,
рот открылся и послышался отчаянный вопль.
Глория так и не тронулась с места - она словно вросла в землю перед
съежившейся девочкой и лишь одни испуганные глаза жили сейчас на ее лице.
С убийцей происходило что-то необъяснимое... Вопль стих и изо рта полилась
кровь. Что-то задвигалось под одеждой полицейского в районе диафрагмы -
это пальцы, пронзившие его со спины, пролезали наружу. Полицейский обмяк,
его голова склонилась набок, открывая возникшее у него за спиной
решительное лицо Рейчел.
Рейчел выдернула руку из его внутренностей, и тело убийцы рухнуло.
Несколько секунд она молча смотрела на Глорию - лишь ребра ходили
ходуном от тяжелого нервного дыхания, потом черты ее лица смягчились.
- Иди ко мне, - протянула Рейчел руки навстречу дочери, вытирая кровь
о край одежды.
Бабетта посмотрела на Глорию, затем на мать и бросилась к ней в
объятия. А Глория, вновь обретшая способность двигаться, смахнула
слезинку: самое худшее для них, похоже, осталось позади.
Для них...
Бой, точнее, бессмысленное уничтожение всего и вся, перешел теперь и
на второй ярус.
Все новые и новые потоки ночных жителей поднимались наверх в поисках
спасения - и находили смерть.
Смерть была всюду: она падала на головы вместе с камнями, она
плевалась автоматным огнем, громыхала гранатными взрывами, сверкала
сталью... Она шла и сверху, и сбоку, она срывала людей с мостиков и
переходов и швыряла их в пропасть, чтобы размазать о камни.
И не было от нее спасения...
Вот другой полицейский с пистолетом заметил припавшую к земле
барабанщицу - рот ее был испуганно открыт, голые лопатки дрожали. Женщине
удалось запрыгнуть сверху на свой "барабан", но и там ее настиг
безжалостный взгляд захватчика.
- Эй! - окликнул он ее, прицеливаясь. Пуля заставила ее лечь, на миг
окостенев от боли. А ее убийца уже шел дальше.
На глаза ему попалась деревянная загородка. Отшвырнув ее, он заметил
сбившуюся в кучу толпу, состоявшую в основном из детей и женщин. Случайно
в эту толпу попал и вернувшийся с поверхности Нарцисс. Теперь он стоял,
держа на руках какого-то мальчика, которого собирался прикрыть своим почти
бессмертным телом, когда начнется стрельба. И все равно - разве легко
смотреть в глаза смерти, даже если знаешь, что она не последняя?
- А кто это у нас здесь, а? - иронически спросил полицейский, выбирая
прицелом первую жертву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24