во всяком случае, удивить ее
становилось все сложней. Глория начала уставать - опять началась одышка,
от долгой ходьбы гудели ноги.
- Какие красивые ножки... - неожиданно услышала она, - какие ножки!
В соседней целлофановой комнате обнималась парочка.
"И здесь любовь", - отметила Глория, почувствовав легкую грустинку, и
посмотрела на ноги, высовывающиеся из-под белой кисеи едва ли не
подвенечного, хотя и обветшалого платья, и увидела кости. Кости высохшие,
кое-как обтянутые давно мумифицированной кожей. Они безвольно тряслись от
движений рук мужчины, обнимающего разряженный скелет. Его ноги, хотя и не
заслуживающие эпитета "красивые", состояли на вид из плоти и крови.
- Ты просто красавица, - продолжал их обладатель нежничать со
скелетом. - Ты так мне нравишься...
Как ни странно, Глории показалось, что она слышала его голос и
раньше. Девушка прищурилась, приглядываясь к морде, у которой вместо
бакенбардов темнели освобожденные от кожи куски мяса. Именно это лицо
мелькнуло перед ней в тот миг, когда Глория была готова распрощаться с
жизнью.
Тем временем заметил ее и Нарцисс.
- А, это ты? - он скривил рожу, еще сильнее прижимая к себе скелет. -
Отойди от меня! И извини за то, что было наверху...
От противоречивости этой реплики Глория растерялась. Она сделала шаг
вперед и растерянно заморгала.
- Я так хочу тебя поцеловать! - снова огорошил ее монстр, но его губы
чмокнули череп с прилипшими к нему паклевидными клочками седых волос. - Да
не тебя, дура, не волнуйся...
Глория и так не волновалась: ей было достаточно знать, что Нарцисс не
собирается на нее нападать. Она решила попросту не обращать на него
внимания и, опустив голову, прошла мимо него. Ей больше не хотелось ничего
видеть и слышать.
- Стой! Ты куда? - одернул ее голос Нарцисса.
- Туда.
- Туда нельзя.
- Почему? - остановилась Глория.
На морде Нарцисса появилось озабоченное выражение.
- Это великое место Шангри-Ла, - он отстранил от себя "подругу",
глядя теперь только на Глорию, и изрек очередную, не связанную ни с чем
предыдущим фразу: - Но нам это нравится.
Глория только вздохнула - и в носу у нее защипало.
Пахло серой и еще чем-то удушливым и резким.
- Что это за запах? - поинтересовалась она.
И снова Нарцисс скорчил дурацкую рожу.
- Нет, это не я так пахну, - поспешил заверить он.
"Ну чего я трачу на него время?" - еле сдержала вздох Глория,
собираясь на этот раз уйти отсюда, не останавливаясь, но тут впереди
раздался жуткий нечеловеческий вопль.
Девушка побледнела.
Нарцисс осклабился.
- Там безумцы, - сообщил он, - они сумасшедшие, сволочи, и очень
злобные. Они тебе голову оторвут.
Это было высказано без всякой злобы. Не ясно было даже, шутит Нарцисс
или нет.
"Ну все! - возмутилась Глория. - Еще не хватало, чтобы меня
запугивали!"
- Бун прошел туда? - грубовато спросила она.
Нарцисс смерил ее взглядом и захохотал.
"Неужели эта девчонка так и не поймет, до чего же не в свое дело она
ввязалась? Бун - наш избранник, наша будущая легенда. Так что может хотеть
от него это естественное дитя?"
- Да, - ответил Нарцисс. - И назад он не вернется. Он же просто
мертвец.
При этих словах Глория содрогнулась. Уж она-то знала Эрона лучше, чем
этот урод, - он не из тех, кто может меняться, раз не сделал этого для
примирения с миром людей.
- Что, не веришь? - заметил Нарцисс ее реакцию. - Подожди, когда он
при тебе почувствует запах крови. Он тогда попросту превратится в зверя.
"Не слушать его! - возмутилась Глория. - Это - чушь! Эрон не
изменился... ОН - не мог..."
И она бросилась прочь, вперед.
Именно в этот момент в "квартиру" Нарцисса вошел Феттин. Он и сам не
знал, что заставило его следовать за девушкой по пятам, но почему-то счел
это своим долгом.
- Туда нельзя! - крикнул вслед Глории Нарцисс, досадливо скривился,
поняв свое бессилие, и опустил "подругу" в стоящий тут же гроб,
пробормотав: - Тебе надо отдохнуть...
Феттин робко принялся обходить его сбоку. Нарцисс, заметив его
движение, неожиданно заслонил ему дорогу, схватил за руку и, довольно
улыбаясь, погладил по узорчатой груди:
- Мне нравится твоя татуировка...
При этих словах Феттин вздрогнул. Он не удивился бы, если бы кто-то
из здешних старожилов постарался отобрать у него кусок кожи с рисунком в
качестве сувенира. Местные нравы - но не закон - позволяли порой и
худшее...
- Ох уж эти новички! - демонстративно вздохнул Нарцисс, отпуская его,
и хихикнул.

Глория не слышала их - она шла по сильно сузившейся тропинке, вновь,
как и в самом начале пути, замирая от страха.
Здесь никто никого не жрал и в то же время с разных сторон нет-нет да
и доносились звуки, от которых начинала леденеть в жилах кровь.
Безумцы... Что если это не было угрозой, а всего лишь
предупреждением? Глория была уже не рада, что попала сюда.
Разве случайно, например, вдоль коридора не было видно ни одной жилой
комнаты? Только стены - да идущие невесть откуда страшные звуки.
Страх заставил девушку прижаться спиной к стене.
Увы, что это за стена, Глория так и не рассмотрела!
Шаг за шагом она приближалась к вырезанной в каменной толще нише,
которую пересекали толстые металлические прутья. Из-за этой решетки и
исходили отражаемые эхом звуки: рычащие, хлюпающие, булькающие...
Вот Глория сделала еще несколько шагов... До решетки осталось
несколько сантиметров... Вот Глория снова шагнула...
Похожие на лягушачьи, но когтистые и более мощные, чем даже у
человека, лапы мгновенно высунулись из камеры, хватая девушку за шею.
Глория завизжала - громко, отчаянно.
"Я так и знал, что на этом все и закончится", - подумал Нарцисс,
поглаживая крышку гроба своей возлюбленной.
- Помогите! - без всякой надежды на помощь закричала Глория. Она и
сама не верила, что кто-то из местных монстров станет ее выручать, но уж
слишком обидно было погибнуть в нескольких шагах от цели.
Мокрые холодные лапищи начали сжиматься, опускаясь чуть ниже. Когти
надавили на кожу, грозясь прорвать ее с секунды на секунду.
"Эрон! - уже задыхаясь, подумала она. - Неужели ты бросишь меня
сейчас?"
Перед глазами девушки поплыли круги. Еще немного - и Глория потеряла
бы сознание.
Но кто это подбежал к ней? Неужели Бун?
Нет... Сквозь заливший глаза туман Глория все же заметила голое тело
в синих узорах и лиственный ошейник. Нет надежды... Помощи ждать неоткуда
- эти монстры способны только наслаждаться видом гибели естественного
человека...
Феттин одним прыжком миновал массивную дверь, закрывающую вход в
камеру, перескочил через ступеньку и оказался у второй решетки. Забыв об
опасности, он просунул через нее руки и жестами начал подманивать
ковыляющих в сторону схваченной девушки монстров-безумцев.
- Эй, ты! - звал он. - Иди сюда! Иди!!!
К своему изумлению, Глория обнаружила вдруг, что мертвый захват
ослаб.
Через секунду она уже вновь была на свободе и стояла, тяжело дыша, у
безопасного участка стены.
- Не поймал! - радостно крикнул Феттин, отпрыгивая от решетки, возле
которой уже успели собраться все бронированные тяжелые уроды.
Похоже, никогда еще он не был так счастлив, как теперь, глядя на
спасенную им девушку.
Феттин подбадривающе улыбнулся Глории, и она улыбнулась ему в ответ.
"И здесь есть люди! Настоящие люди!!!" - возликовало ее сердце.
Значит, у Эрона были причины так любить этот город... Феттин своим
поступком перечеркнул сейчас все неприятное, что видела она по пути.
- Где он? - выдохнула Глория, придя наконец в себя.
- Там, - кивнул Феттин в сторону дальнего конца коридора. Почему-то
он очень стеснялся разговаривать с Глорией. Гораздо легче оказалось
повернуться к девушке спиной и жестами позвать ее за собой.
До сих пор дымный густой туман не особо донимал Глорию. Порядком
отойдя от пропасти, она почти забыла о его существовании. Теперь же с
каждым новым метром он сгущался все больше. Здесь уже дышалось не так
легко - и, похоже, это было дополнительной защитой от тех, кто был
способен дышать по-настоящему, чье сердце билось и в чьих жилах текла
настоящая кровь.
И еще об одном догадалась Глория: ее спуск шел не по прямой, как ей
казалось раньше, а по спирали, широкими кругами оборачивающей колодец
пропасти. Теперь они выходили к невидимому сверху дну.
...Даже в нескольких шагах было тяжело рассмотреть человеческие
фигуры, и поэтому Глория не сразу заметила, что кто-то движется среди
клубов пара (пар светился до боли в глазах) прямо ей навстречу.
Белая майка-футболка почти сливалась с туманом, лишь брюки и
темно-русые волосы пятнами выделялись на общем фоне. Вначале Глории
показалось, что это мираж, но нет - фигура в тумане становилась все
отчетливей. Сердце быстрее запрыгало в ее груди, когда она сумела узнать
знакомые очертания.
- Бун!
Уже не от дыма-тумана задыхалась она - от радости.
Небольшая перебежка - Феттин уступил ей дорогу, отскочив куда-то в
сторону, - и Глория повисла у Эрона на шее.
- Ты...
Ветерок подул, разрывая туманную завесу и позволяя ей яснее увидеть
его лицо.
Они стояли на верхней ступеньке полукругом спускающейся в зал
лестницы. Да, это действительно был зал, потолок которого замещал сейчас
слой клубящегося пара. Яркий свет исходил от его центра. Заметив, что
Глория смотрит туда, Эрон развернул ее, нежно гладя рукой спутавшиеся
волосы, и проговорил:
- Не смотри...
Но Глория и так уже туда не смотрела. Что ей свет, что ей все
остальное, если тот, ради которого она спустилась сюда, был с ней!
Эрон обнял Глорию за плечи и незаметно повлек ее в сторону выхода.
Глория не сопротивлялась - она счастлива была поскорее оказаться на свежем
воздухе.
Их проводил взглядом погрустневший почему-то Феттин, подумал немного
и пошел за ними. Чужие радость и нежность напомнили ему о той, которой он
сам лишился навсегда. Феттину не верилось, что здесь он сумеет найти себе
подругу, - значит, уже сейчас ему следовало учиться обходиться одним
созерцанием чужого счастья.
Обратная дорога показалась девушке не в пример короче и легче, хотя
теперь приходилось идти вверх. Когда одышка усиливалась или ноги
собирались изменить, Эрон приходил на помощь. До мелочей ли тут, когда
рядом с ней шел, казалось бы, навсегда потерянный, но найденный вновь и
оправданный перед нею любимый человек!
Вот только кожа его была неестественно холодна, будто Эрон только что
вернулся с мороза.
Мелочи, все мелочи...
Завидя парочку, усмехнулся Горгона: добралась-таки девчонка...
Подруга Горгоны - Сеси - вопросительно тронула его за плечо (она была не в
курсе этой истории), но Горгона так и не удосужился ей ничего объяснить.
Показалась пропасть. Странно, на этот раз высота и ненадежность
мостиков совсем не страшили Глорию.
Возле края она вновь заметила знакомое лицо. Рыжекудрая женщина все
так же настороженно выглядывала из-за своей стены, но теперь в ее взгляде
угадывалась и затаенная тоска. Дескать, другие любят кого-то, а что есть у
тех, кто не живет? Да ничего...
Вот и мостик позади... Глория посильнее уцепилась за руки Буна,
словно испугалась вдруг, что здесь, у выхода, он может повернуть назад, а
то и просто исчезнуть, испариться, как дым.
Короткая, но крутая лесенка очутилась за спиной - навстречу из
открытой двери лился поток солнечного света.
Эрон подтолкнул девушку вперед, замер на мгновение на пороге и тоже
шагнул наружу.
Двигавшийся за ними Феттин помахал рукой и быстро захлопнул тяжелую,
обитую железом дверь, запирая ее на засовы.
Заметив, что ход назад отрезан, Эрон развернулся и ударил плечом в
железо. Дверь издала глухой звук, но не шелохнулась: запоры были надежны.
Так неужели же - все?
Эрон не поверил. Ведь Баффамет ясно дал понять, что они еще
встретятся...
Растерянно остановилась и Глория: она не поняла, почему вдруг Эрон
отвернулся от нее. Ведь они только что были вместе...
Заметив, как изменилось лицо девушки, Эрон повернулся к ней, принимая
извиняющийся вид.
- Все, я должен идти, - глухо и неохотно проговорил он.
Что-то подсказывало Эрону, что еще немного - и он уже и в самом деле
не сможет сюда вернуться.
- Нет! - воскликнула Глория, бросаясь к нему.
Для того ли она шла за ним, для того ли рисковала, чтобы Эрон ушел от
нее в это жуткое подземелье? Да ни за что! Стоит только оглядеться вокруг,
вдохнуть пахнущий хвоей воздух, чтобы понять, насколько прекрасен мир
жизни.
- Мое место - здесь! - угрюмо ответил Эрон, снова толкая запертую
дверь.
И снова его усилие пропало даром.
- Нет! - руки Глории легли ему на плечи и заставили развернуться. -
Твое место - рядом со мной! - уверенно заявила она и замолкла на миг,
увидев следы крови на его футболке. Нет, лучше забыть об этом...
- Там, - кивнула она в сторону ворот, - мы жили и выжили, потому что
были друг с другом. А здесь ты не нужен. - Даже мертвое сердце способно
порой ощущать боль: оно не билось, но слова Глории вонзались в него острой
иглой. - Ты никому не нужен, - девушка нежно приникла к его груди, не
замечая больше следов смертельных ранений. - Только мне... Я люблю тебя...
И на холодную кожу пролились горячие, жгучие слезинки. Они обжигали
едва ли не сильней, чем светящаяся жидкость, при помощи которой Элшбери
ставил Эрону печать Баффамета. И так же, как энергия подземного бога,
сосредоточившаяся в этих капельках, любовь входила в его тело, оживляя и
наполняя чем-то новым.
Как хотелось ему уйти с Глорией - и как хотелось остаться!
Целый ураган поднялся в его душе - нет, два урагана, которые
столкнулись, закружились и начали угасать, уничтожая силы друг друга. Но
Мидиан был отрезан от Эрона железной дверью, а Глория, ее глаза, опухшие
от слез, ее ласковые руки - все это было так близко.
- Да, - прохрипел Эрон.
Ему стало вдруг страшно. Страшно - и замечательно легко. Что-то
важное решилось теперь для него, но он не страдал от выбора...
- Пошли! - сквозь слезы улыбнулась Глория и потянула Эрона за руку.
Вперед, к солнцу, к жизни... К новой жизни, в которой все еще может быть,
в том числе и счастье.
В последний момент Эрон захотел оглянуться - и понял, что не сможет
этого сделать.
Из смерти, как и из жизни, следует уходить только раз и навсегда...
Он натянул курточку - она хорошо закрывала следы крови - и пошел
вслед за Глорией.
Прочь отсюда! Прочь...
Их шаги становились все более быстрыми и наконец перешли в бег. В
солнечный, легкий...

43
Марджори Вилт вовсе не хотелось думать о работе - уж слишком веселый
солнечный денек стоял за стенами гостиницы "Свитграсс". По чисто-голубому
небу ползали небольшие аккуратные облачка, будто нарисованные начинающим
художником, верящим в то, что в природе все симметрично или близко к тому.
В такой день лучше всего было бы завалиться куда-нибудь на пляж, на мягкий
горячий песок, и потягивать через соломинку холодный лимонад... Но обо все
этом Марджори могла только мечтать: сменить с дежурства ее должны были
только к ночи.
Нельзя сказать, что она совсем не любила свою работу - Марджори
нравилось быть "важным человеком" в гостинице и общаться сразу со многими
людьми. Ей нравилось изучать их лица, угадывать, кто откуда приехал в их
захолустье, какие дела могли привести сюда солидного бизнесмена, молодую
парочку или безработного музыканта. Здесь легко можно было сравнивать и
удивляться, до чего же загадочны порой пути, водящие людей по жизни, и
сколько неожиданностей существует с единственной целью - заставить кого-то
однажды сорваться с места, купить билет и проснуться вот в таком вот
крошечном городке, как Шир-Нек. Иногда Марджори даже думала о том, что
если все это описать в книге, можно и прославиться. Но писать подолгу она
не любила, и это желание хранилось у нее так, про запас, среди других,
более насущных.
Сейчас Марджори хотела на пляж. И еще хотела пирожное с лимонадом.
Последнее ее желание было осуществимо: пирожное лежало совсем рядом,
только съесть его она не могла из-за того, что ей приходилось то и дело
откликаться на звонки. Стоило опустить трубку и потянуться к сладкой мечте
(из-за всей этой суеты она уже почти не верила, что сумеет хоть
когда-нибудь добраться до пирожного всерьез, так что его вполне можно было
назвать мечтой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24