И неохотно забрался в седло Авалона. Тщательно
выбирая дорогу, они последовали в глубину топей вслед за мурхаундом.
Кантус даже здесь без труда находил след, хотя иногда он уходил в вонючий
пруд и появлялся только на другой стороне.
Они оставили своих лошадей и единорога пастись на ярком зеленом лугу,
который удивительным образом возник среди угрюмых, вонючих топей.
Полдо и Дарус шли теперь впереди, сразу вслед за Кантусом, за ними -
Керен, а последними шли Робин с Тристаном. Когда они углубились в заросли,
следуя по узкой извилистой тропинке, Робин услышала у себя за спиной
негромкий визг.
Обернувшись, она увидела Ньюта, оставленного с лошадьми, который звал
ее с рога Камеринна.
Затем маленький волшебный дракон спрыгнул на землю и быстро засеменил
вслед за ней, однако передумал и бросился обратно к единорогу. Но,
пробежав несколько шагов, он принял окончательное решение и, скуля,
помчался вслед за Робин. Успокоился он только тогда, когда девушка
подхватила его дрожащее тело и посадила себе на плечо. Они прошли еще
немного и оказались перед Темным Источником.
- Вы чувствуете?.. - прошептала Робин, содрогнувшись. Она показала на
центр подернутого ряской пруда. - Там!
- Да, - кивнул Керен, доставая закинутую на плечо лютню, - может быть
мне позвать чудовище? Я подозреваю, что чем дольше он просидит там, тем
могущественнее станет!
- Подожди, - предостерег его Тристан.
- Я обойду пруд с другой стороны, - предложил Дарус.
- Хорошо. Нам всем нужно разойтись пошире, - сказал принц.
- Ты с мечом Симрика Хью должен подойти поближе, - сказал менестрель,
- а остальные попытаются отвлечь его, чтобы ты мог нанести решающий удар.
Робин, побледнев, посмотрела на Тристана, но кивнула Керену,
соглашаясь. Друзья приготовились к нападению.
Дарус обошел вокруг пруда и спрятался в кустах на противоположной
стороне. Керен натянул тетиву лука и прислонил его к дереву. Полдо
забрался на дерево и приготовил несколько стрел. Тристан и Робин стояли
рядом, пока их друзья готовились к схватке. Его преследовало странное
чувство отстраненности, теперь, когда свершилось главное: он снова вместе
с Робин.
Он неуверенно повернулся к ней.
- Я думал... - прошептал Тристан и с волнением взглянул на Робин, а
потом смущенно отвел глаза. - Дело в том, что когда-нибудь я хотел бы
стать королем ффолков. Теперь я это знаю. И если мне удастся получить
корону, ну...
- Давай поговорим об этом потом, - сказала она, но ответ на его
непроизнесенный вопрос светился в глазах Робин.
Казалось, девушка совершенно спокойна, и Тристан позавидовал ей.
- Удачи тебе, - прошептала Робин и еще раз поцеловала его. Она взяла
посох и отошла на заранее выбранное место.
Тристан вытащил меч Симрика Хью, и оружие, казалось, зазвенело от
предвкушения битвы С трудом сделав несколько шагов вперед, до колен
проваливаясь в раскисшую землю, принц кивнул Керену.
Менестрель извлек из лютни резкий аккорд. Это даже не было музыкой -
казалось, он пытается настроить старый, испорченный инструмент. Снова и
снова звучали резкие ноты в тяжелом, неподвижном воздухе.
Грязь в центре пруда забурлила, как если бы земля под ним встала на
дыбы. Постепенно грязь стала подниматься, и из-под воды вынырнуло
исполинское существо. Черный, вонючий ил покрывал огромное чешуйчатое
тело.
Тристан застыл на месте, а чудовище продолжало вылезать из воды.
- А ты вырос, - прошептал принц. Действительно, Зверь стал раза в два
больше, чем был, когда Тристан в последний раз видел его в замке.
Ошеломленный колоссальными размерами чудовища, принц застыл, не в
силах пошевелиться.
Тяжелые плечи и две передние лапы поднялись над черной поверхностью
пруда.
Зверь медленно заморгал, и принц увидел красные горящие глаза,
которые искали источник шума, побеспокоившего его.
Керен среагировал первым. Пока монстр выбирался на твердую почву,
менестрель отбросил лютню в грязь под ногами, схватил лук с приготовленной
стрелой и приготовился к выстрелу.
Казгорот возвышался над Тристаном, широко раскрыв измазанные илом
челюсти. Более светлая плоть внутри пасти Зверя бледным пятном выделялась
на фоне почерневшего, грязного тела. Два красных глаза горели хитростью и
упрямством. И эти маленькие, злобные глаза смотрели прямо на принца. Керен
спустил тетиву, и стрела, пропев свою короткую песню, глубоко вонзилась в
левый глаз Зверя, пробив глазное яблоко.
Чудовище взвыло от боли страшным пронзительным голосом, от которого
задрожали кроны самых высоких деревьев. Потом ненавидящий взгляд
единственного оставшегося глаза переместился на менестреля.
Пока Керен вставлял другую стрелу и натягивал тетиву, челюсти
Казгорота широко раскрылись. Искрящийся луч горячего колдовского огня
вырвался из пасти чудовища, ударил Керена в грудь и охватил все его тело
пламенем. Прозвучал глухой вопль, и менестрель исчез.
Осталась лишь его лютня, лежащая в грязи, там, куда Керен ее
отбросил.
- Нет! - в ужасе закричала Робин, не веря своим глазам.
Принц почувствовал холодный укол страха - Зверь оказался сильнее, чем
он себе представлял. Но, кроме того, Тристан почувствовал, как гнев
разгорается в его Груди.
- Я убью тебя! - ровным голосом сказал принц и сделал несколько шагов
вперед по чавкающей трясине. Его сапоги громко чмокали, когда он
вытаскивал ноги из жидкой грязи, и он продвигался к Зверю очень медленно.
Кантус помчался к врагу, чтобы вцепиться ему в заднюю ногу.
Казгорот не обратил внимания на отважного пса. И повернулся в поисках
другого двуногого противника. Теперь пришел черед Полдо. Балансируя на
высокой ветке, он пустил свою стрелу. Маленький снаряд безошибочно нашел
цель - второй глаз чудовища был выбит. Ослепленный Казгорот, воя от
ярости, резко повернулся к новому источнику опасности. Черная тень упала
сверху, это сокол Сейбл вцепился монстру прямо в морду. Ударом могучей
лапы Зверь отбросил птицу на землю. Казгорот рванулся вперед, угодив одной
лапой в грязь рядом с принцем. Тристан размахнулся и рубанул изо всей
силы. Зачарованный клинок, шипя, вошел в тело Зверя, но даже это не смогло
отвлечь его.
Казгорот передними лапами схватил ветки дерева, на котором устроился
Полдо. Могучие плечи напряглись, и ствол дерева оторвался от земли. Полдо
отчаянно брыкался, но он запутался в гибких верхних ветках и никак не мог
высвободиться. Вместе с деревом он скрылся в темной воде.
Тристан почувствовал растущее отчаяние.
Он метнулся к Зверю, скользя и падая на бегу. И попытался вонзить
могучий клинок в тело чудовища, но был недостаточно быстр.
Ньют, устроившийся на плече Робин, совершал одно магическое
заклинание за другим. Иллюзорные огненные шары взрывались вокруг монстра,
затем его атаковала целая стая летающих скорпионов. Иллюзии показались
Тристану вполне реальными, но Казгорот не обращал на них ни малейшего
внимания. Тристан с трудом подбирался поближе к Зверю. Меч продолжал
тянуть его вперед, и принц чувствовал, что желание быстрее уничтожить зло
переполняло серебристый клинок. Он на секунду оглянулся и увидел, что
Робин жестом просит его отойти в сторону, - она уже подняла посох и начала
заклинание.
Прошло несколько секунд, но ничего не произошло, Казгорот повернулся
к друиде, и его большие ноздри стали с шумом втягивать неподвижный воздух.
Вдруг земля и вода Темного Источника разошлись в разные стороны, и
стена пламени охватила тело чудовища.
Казгорот закричал от боли, пошатнулся и стал отчаянно бить лапами, но
огонь разгорался все сильнее. Тут Зверь задрожал от напряжения, не обращая
внимания на пламя, в котором обугливалась и чернела его чешуя. Черный
туман забурлил в центре Темного Источника и, поднявшись в воздух, быстро
потушил огонь. Робин, ослабев, в недоумении смотрела на то, с какой
легкостью Зверь справился с ее волшебством. Казгорот теперь двинулся к
девушке. Тристан хотел было встать между ними. Но грязь липла к ногам, не
давая ему быстро перемещаться. Барахтаясь в жидкой грязи, он беспомощно
наблюдал, как отвратительное существо подбиралось к женщине, которую он
любит. С трудом поднявшись на ноги и от страха за Робин почти потеряв
способность видеть, Тристан опять бросился к чудовищу, но снова упал.
Казгорот уже возвышался над Робин, и тут из-за куста с
противоположной стороны пруда выскочил Дарус и кинулся на помощь с
серебристым ятаганом наперевес. Тристан восхищенно смотрел, как ловкий
калишит перелетел через чешуйчатый хвост чудовища на шершавую
бронированную спину.
Как будто перепрыгивая с одного камушка на другой, стремительный
калишит несколькими слитными движениями взлетел вверх, прямо на шею
монстра. Он взмахнул рукой и вонзил свой клинок по самую рукоять в
основание черепа. Дико взвыв от боли. Зверь отступил назад, и Дарус,
свалившись с его спины на берег пруда, потерял сознание. Кантус снова
вцепился чудовищу в ногу, но Зверь, по-прежнему, не обращал на пса
внимания.
Тристан, наконец, добрался до Казгорота и начал отчаянно рубить его
мечом Симрика Хью.
Ему удалось нанести Зверю длинную глубокую рану на ноге, но Казгорот
отскочил, а его длинный тяжелый хвост неожиданно метнулся в сторону и,
больно ударив Тристана по спине, сбил того с ног.
Задыхаясь, Тристан перевернулся и попытался вскочить на ноги, но
сражение с чудовищем отняло у него слишком много сил. Тяжело дыша, он
стоял в грязи на коленях и смотрел на чудовище. Черная кровь Казгорота
текла из раны на шее, но он, по-прежнему, был готов сражаться. Зверь на
несколько секунд застыл в неподвижности, а его раздвоенный язык и
чешуйчатые ноздри дрожали - он пытался уловить запах врага. Его огромная
голова медленно повернулась к Робин, которая, как зачарованная, смотрела
на чудовище.
- Тристан, мой любимый. - Голос Робин звучал сквозь туман отчаяния,
которое начинало овладевать принцем. Он потряс головой, пытаясь прийти в
себя, и услышал, как Робин спокойно продолжала:
- Будь осторожен, мой принц, подумай хорошенько! Держи себя в руках!
Слова девушки неожиданно отрезвили его, и теплое чувство спокойствия
охватило Тристана. Он стал медленно и глубоко дышать и почувствовал, как к
нему вновь возвращаются силы. Поднявшись, он стал осторожно пробираться
через грязь к Робин, держа наготове рвущийся в атаку меч. Затем он
повернулся посмотреть на Зверя, который снова начал двигаться.
Когтистая лапа Казгорота отбросила Кантуса с дороги, и верный пес,
ударившись о ствол дерева, затих. Раздвоенный язык чудовища извивался в
приоткрытой пасти, как будто чувствуя близость друиды. Но между девушкой и
чудовищем стоял принц Корвелла. Когда Зверь шагнул к нему, Тристан низко
пригнулся. Раздутое брюхо, гладкое и белое, как у змеи, нависло над ним. И
Тристан нанес удар.
Меч Симрика Хью легко пробил белую кожу, и радостно зашипел,
погружаясь в теплые внутренности Зверя. Клинок накалился - это могущество
богини передалось волшебному оружию, разрушая отвратительное тело. Тристан
быстро отступил назад, но было уже поздно: содержимое огромного брюха
хлынуло на тело принца. Захлебываясь и задыхаясь, Тристан почувствовал,
что окружен разложением и ядом. Его кожу обожгли кислоты, а гнилостные
газы заполнили легкие. Он еще успел заметить, что чудовище зашаталось и
безумно завыло. А потом все исчезло.
Робин вскрикнула от ужаса, когда увидела, что Тристан падает на
сползающее вниз тело Зверя. Извилистый хвост, огромные челюсти и могучие
ноги судорожно бились посредине Темного Источника.
Наконец, агония Казгорота стихла, и он застыл в грязи. Из огромной,
зияющей раны у него на брюхе продолжала выливаться черная кровь.
Когда она смешалась с илом на дне Темного Источника, начались
странные метаморфозы.
Сквозь темную поверхность воды сияло маленькое пятнышко света.
Пятнышко стало вращаться и расти до тех пор, пока на том месте, где упал
Казгорот, не возникла вспышка белого пламени. Пламя было прохладным и
чистым - Робин сразу инстинктивно поняла, что оно зажглось по приказу
богини. Белое пламя поднималось все выше, уничтожая гниль и грязь пруда.
Каким-то образом кровь Зверя дала богине возможность очистить Темный
Источник, снова превратив его в Лунный Источник.
Когда пламя распространилось, на месте Темного Источника остался
маленький кристально чистый водоем, окруженный гладкими берегами,
поросшими мягкой травой. Огонь коснулся неподвижного тела Даруса, на
короткий миг окутав его белым покрывалом, а затем отступил. И калишит
сразу сел, удивленно оглядываясь вокруг, в недоумении почесывая в затылке.
Белый огонь сжег дерево, что утащило Полдо в пруд, и когда сияющее
пламя отступило, Робин увидела карлика, стоящего по колено в прозрачной
воде и с любопытством посматривающего по сторонам.
А тело Зверя бесследно исчезло в самом центре пруда. Серебристая
поверхность расступилась, и все увидели стоявшего по пояс в воде Тристана.
С радостным криком он бросился к берегу навстречу Робин, бежавшей к нему
по воде.
Смеясь и плача одновременно, они обнялись и, не устояв на ногах,
упали прямо в воду Источника.
Кантус с лаем бегал но берегу, а Ньют устроился, на широкой спине
мурхаунда, и посылал проклятия тому месту, где исчез Зверь. Из пруда вдруг
появились языки пламени и заметались там, где стоял Керен. Пламя
извивалось, облизывая землю, как будто искало что-то, но наткнулось лишь
на лютню, лежавшую теперь на зеленой траве.
Белое пламя охватило струны лютни, и несколько минут над поляной
лилась несказанно прекрасная музыка. Затем огонь стал ослепительно ярким и
вдруг погас, оставив друзей в полнейшем недоумении.
А лютня исчезла. Усталые путешественники возвращались в Корвелл, ведя
на поводу лошадь без седока - грустное напоминание о потере, которую они
понесли, выполняя свою миссию. Друзья ехали медленно: им, наконец, некуда
было спешить. Позади, в долине Мурлок, остался крошечный страж, удобно
устроившийся на роге гордого и храброго единорога. Дракончик, не
стесняясь, плакал, прощаясь с друзьями, потом единорог повернул в сторону
леса, и Пьют стал указывать ему дорогу.
Впереди ехали Дарус и Полдо, а мурхаунд весело носился вокруг них.
Тристан и Робин медленно, держась за руки, следовали за своими друзьями.

Богиня улыбалась, и ее улыбка была теплом солнца позднего лета, а
дыхание легким ветерком освежало землю. Она видела, как флот северян
отплыл от берегов Корвелла. Богиня отпустила их, не желая мстить. Она
оплакивала гибель ффолков и ту боль, которую испытала земля от причиненных
ей страданий. Но богиня знала, что ффолки сильный народ и что они
восстановят свои дома и снова засеют поля - и заживут привычной спокойной
жизнью. А еще богиня думала о менестреле, чьи песни так радовали ее.
Ветер промчался над островами Муншаез и разнес волшебные воспоминания
о чудесной лютне Керена. И везде, даже в самых далеких уголках, менестрели
узнали новую балладу - о Зле и героях, о любви и смерти - столь
необыкновенной красоты, что ее будут петь многие века.
Ее сочинил величайший менестрель из всех живших на островах, и хотя
он погиб, его наследство - песня, оседлав ветер, пронеслась над его
родными островами, и все менестрели пропели ее нежный припев.

Листва деревьев, растущих у самой кромки Лунного Источника, сразу
после захода солнца тихонько раздвинулась, и к покрытому грязью берегу
осторожно приблизилось существо в темном плаще с глубоким капюшоном. Очень
медленно человек стал прощупывать пруд длинным посохом, с неохотой войдя в
воду Источника. Траэрн из Оаквейла много страдал этим летом из-за
заклятия, наложенного на него Зверем. Он лишился благословения богини, но
и его новый хозяин не мог больше помогать ему. Но сейчас ему было некуда
идти и он стремился отыскать хоть что-нибудь, пусть самую крошечную
частицу своего хозяина, чтоб сберечь ее, сделав своим талисманом.
Посох наткнулся на что-то твердое, и друид-отступник вытащил со дна
пруда черный, как уголь, обломок, размером с череп, который он с
благодарностью прижал к груди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45