И если мы поторопимся,
то можем успеть к завтраку!
Приятный теплый бриз дул из долины, и солнце ласково улыбалось с
безоблачного неба. С легким сердцем пятеро друзей пустили коней вниз по
дороге. Кузнец пешком вел вереницу ослов, однако, без труда держался рядом
со своими конными спутниками. Пока они ехали, Керен снова взялся за лютню,
доводя новую мелодию до совершенства.
- Что это будет? - спросила Робин.
- Новая баллада. Может быть, я спою ее для вас, когда закончу.
- Очень хотелось бы послушать, - ответила она, тихонько напевая
мелодию, а Корея снова заиграл на лютне.
Собаки носились по полям и лугам, по обе стороны от дороги, с такой
энергией, которой Тристан не помнил со времени бегства от фирболгов.
Дорога поднималась по пологому склону холма, и вскоре они оказались
на широком, поросшем травой поле, которое и служило вершиной холма. Пред
ними открывался пологий спуск сразу в несколько широких долин. Узкие ручьи
поблескивали среди садов и пастбищ. Горизонт терялся в туманной дымке, -
там, в тридцати милях к востоку, было море.
Но все эти подробности отступили, когда они увидели клубы дыма,
поднимающиеся в нескольких местах - толстые черные колонны, каждая из
которых отмечала горящее поселение ффолков.
Сдавленный, нечеловеческий звук вырвался из огромной груди Гэвина.
Тристан безо всяких вопросов знал, что ближайшая из колонн поднимается над
Миррдейлом.

- Тысяча чертей! Вы все идиоты! - Грюннарх Рыжий приказал своим людям
собраться у разрушенного городка. Еда, питье и охота за женщинами привели
большинство солдат в совершенно скотское состояние, казалось, сознание
вот-вот их покинет. Рыжему Королю пришлось даже пустить в ход свои тяжелые
сапоги, чтобы хоть как-то заставить воинов слушать.
Но не одно только поспешное бегство пешего воинства привело Грюннарха
в такую ярость. Где эти проклятые Смертоносные Всадники? Целую неделю он
не получал никаких известий от Ларика, их капитана. Доходили слухи о
сожженных дотла деревнях, о неслыханной жестокости Всадников. Грюннарх с
неудовольствием вспомнил свою последнюю встречу с Лариком. Похоже, тот
решил все делать по-своему. Он почти не слушал того, что говорил ему
Грюннарх, однако что-то в яростном взгляде Ларика заставило Рыжего Короля
воздержаться от резкого замечания, уже готового сорваться с его губ.
Теперь наплевательское отношение Ларика к приказам ставило под угрозу
весь план.
Смертоносные Всадники должны были соединиться с основной частью армии
здесь, в Макшигане, еще три дня назад. Макшиган был крупным и богатым
поселением, и армия смогла собрать целый караван припасов для марша на Кер
Корвелл. Как и предсказывал Телгаар, беженцы сплошным потоком двинулись на
запад. Если армия будет готова выступить не позднее завтрашнего дня, она,
пройдя через долину Мурлок, отрежет им путь к отступлению и перебьет всех.
Глухой грохот, наконец, привлек внимание Грюннарха, и он посмотрел на
дорогу. Его гнев смешался с облегчением - Смертоносные Всадники галопом
скакали по дороге. Черные лошади лоснились от пота, их ноги и бока были
облеплены запекшейся грязью. Меховые плащи Всадников покрывала пыль.
Ларик подъехал к Грюннарху и спрыгнул с седла. Король уже готов был
отчитать своего вассала, но проклятия замерли на губах, когда его глаза с
ужасом уставились в лицо подошедшего человека.
Кожа Смертоносного Всадника приобрела серый, мертвенно-бледный
оттенок, а его ярко-красные губы чудовищно выделялись на неподвижном лице.
Глаза сильно запали, но в глубоких темных пещерах глазниц горел прежний
дьявольский огонь. У Грюннарха мелькнула мысль о черепе, которому кто-то
пририсовал невозможно красные губы.
Ларик прошел мимо короля, не сказав ни слова, и Грюннарх Рыжий,
никогда не страдавший излишней сдержанностью, не смог приказать ему
остановиться. В ярости Рыжий Король вернулся к прежнему занятию - попытке
привести в порядок свою армию, раздавая удары направо и налево, всем кто
не успевал вовремя убраться с его пути.
Когда король шел через лагерь, он увидел, что все его солдаты
одинаково реагируют на появление Смертоносных Всадников. Они медленно
разбирались по отрядам, бросая нервные взгляды на Всадников, лица которых
казались лицами оживших мертвецов. Всадники не обращали на остальных
северян ни малейшего внимания и расположились отдельно, чуть в стороне ото
всех. Грюннарх, сожалея, что он не может проигнорировать самый факт
существования Смертоносных Всадников, послал гонца, чтобы тот позвал
Ларика на собрание офицеров. Капитан Ларик молча присоединился к кольцу
командиров, окруживших Грюннарха. Вдруг началась странная толкотня, а
когда все успокоилось, то оказалось, что на расстоянии пяти метров от
Ларика нет никого.
- Мы выступаем на рассвете! - провозгласил Грюннарх. - Рааг
Хаммерстаад возьмет половину армии и караван с продовольствием и будет
двигаться по дороге на Корвелл. Он проследит за тем, чтобы беженцы не
смогли, ускользнув от нас, вернуться сюда.
- Мы перекроем всю дорогу! - заявил Хаммерстаад. - Мимо нас и мышка
не проскользнет!
- Хорошо. Остальные двинутся прямо на запад, через проход на этом
горном перевале, - Грюннарх показал на линию скал, громоздящихся в
двадцати милях на запад. С того места, где стояла армия Грюннарха, перевал
казался очень крутым и совершенно непроходимым, и по рядам офицеров
прокатилась волна удивленного шепота.
- Там нас встретит проводник, - поспешил успокоить своих людей Рыжий
Король, надеясь, что Телгаар не обманул его, когда говорил о
предателе-друиде. - Он покажет нам дорогу. Смертоносные Всадники возглавят
колонну, - продолжил он, взглянув на Ларика, который с отсутствующим видом
смотрел прямо перед собой. - Для остальных, главное требование - скорость.
Мы берем провизии всего на пять дней, и будем делать привалы только на
ночь, с рассветом снова отправляясь в путь.
- Мы спустимся с гор как раз на дорогу, по которой движется колонна
беженцев, и они окажутся зажатыми между двумя армиями! - Мысль о кровавом
празднике, который ждет впереди, пульсировала в мозгу короля, заставляя
сердце радостно биться. Он видел тот же восторг и ожидание в глазах
собравшихся вокруг него воинов. А в глазах Ларика этот огонь напоминал
свечение раскаленной лавы.

Гэвин бросил своих осликов и неуклюже побежал по дороге к горящей
деревне, которая находилась за следующей низкой грядой холмов.
Тристан тут же пришпорил своего коня и догнал кузнеца.
- Подожди! - крикнул он. - Возьми одну из лошадей - мы поедем с
тобой!
Гэвин тяжело бежал, словно не слышал Тристана, и принц еще раз
повторил ему свои слова. Наконец, тяжело дыша, гигант остановился.
Отчаянье и боль в глазах кузнеца потрясли принца, и тот быстро соскочив с
лошади, отдал ее Гэвину. Огромный серый мерин был самим большим среди
лошадей, взятых принцем с собой. Тристан вскочил на запасную лошадь, в то
время как остальные быстро поскакали вниз по дороге. Псы бежали рядом, а
ослики, моментально отстав, тихонько плелись сзади.
Вскоре все перешли на легкий галоп и меньше чем через час оказались
среди опустошенных ферм, сожженных домов и полей, где все посевы были
уничтожены. В самом центре пепелища лежали дымящиеся руины поселения
Миррдейл. В маленьком поселке не уцелело ни одного строения: многие
сгорели, а некоторые, - те, что поменьше - были разнесены в щепки.
Подгоняя лошадей, компания приблизилась к руинам: они уже проехали
несколько ферм и видели останки людей и животных, лежащие на полях или
прямо на дороге. Судя по тому, как выглядели тела, было ясно, что резня
произошла около суток тому назад. За все время, пока путники скакали к
деревне Миррдейл, им не попалось ни одного живого существа, кроме ворон,
которые с громкими криками слетали с трупов, завидев приближающихся людей.
У границы деревни все остановились и спешились. Гэвин, спотыкаясь,
бросился вперед по сожженной и разоренной главной улице, остальным Тристан
подал знак остановиться.
- Какая сила могла сотворить такое? - спросил Дарус, нарушив минутное
молчание. Стоявшая рядом с ним Робин всхлипнула и отвернулась.
- Я не думаю, что это фирболги, - пробормотал Тристан.
- Слишком тщательно все уничтожено.
- Северяне? - сжав зубы, спросил Полдо.
- Боюсь, что нечто пострашнее, - очень серьезно проговорил
менестрель. - Сама земля подверглась осквернению.
Робин, тихо застонав, ухватилась за поводья своего скакуна, чтобы не
упасть. Тристан шагнул к девушке и взял ее за руку, но его самого трясло.
- Давайте разойдемся и осмотрим округу, - предложил принц. - Ищите
следы, по которым мы могли бы определить, кто это сделал, - мне бы не
хотелось думать, что фирболги настолько многочисленны, что им под силу не
только победить людей в битве, но и разорить все кругом!
Робин осталась у въезда в городок, а Тристан, Дарус, Полдо и Керен
разошлись в разные стороны по засыпанным пеплом улицам. Периодически им
попадались обгоревшие трупы.
Погруженный в оцепенение, принц шел мимо развалин. Ему казалось, что
он получил глубокое ранение в живот: гложущая боль пронизывала все его
существо, и лишь с трудом ему удавалось заставить себя идти дальше.
Наконец, Тристан нашел Гэвина, стоящего на коленях среди разбросанных
обломков маленького домика. Постройка не сгорела, а была словно разбросана
в разные стороны какой-то страшной силой. Внимательно осмотрев землю,
Тристан увидел у расколотых досок множество отпечатков лошадиных копыт.
Гэвин даже не поднял взгляда от маленького сморщенного тельца,
которое он сжимал в массивных руках. Кузнец тихо стонал, и у Тристана
перехватило горло. Слезы навернулись ему на глаза, и принц отвернулся.
Дарус подбежал к ним, легкие кожаные сапоги неслышно несли его через
горы мусора. Тристан отвел его в сторону, чтобы Гэвин не мог услышать их
разговора.
- Северяне! - заявил калишит, показывая на другую сторону городка. -
Они примерно в миле отсюда и движутся в нашу сторону.
- Сколько их? - оживляясь, спросил принц. Возможно, им удастся
отомстить за этот город!
- Около двух десятков, - ответил Дарус.
Тристан посмотрел на Гэвина, который осторожно положил маленькое тело
рядом с другим в небольшую яму.
- Гэвин, враг подходит к городу. Присоединяйся к нам, мы будем
мстить!
Огромный человек тупо смотрел в землю, и казалось, что он ничего не
слышит. Никак не реагируя на слова Тристана, Гэвин продолжал копаться в
куче обломков. Они молча наблюдали, как тот осторожно высвободил последнее
тело - на сей раз взрослого человека - которое, скорченное лежало у стены.
- Оставьте меня, - прохрипел кузнец, повернувшись, чтобы взглянуть
принцу в глаза. Хотя из глаз его текли слезы, взгляд оставался осмысленным
и твердым. - Я умру здесь, где должен был быть вчера. Пусть враг придет ко
мне одному.
- Ты хочешь, чтобы они сгорели со всем городом? - жестко спросил
Тристан, показывая на три трупа. - А сам будешь стоять на коленях и ждать,
пока северяне из милости отрубят тебе голову?
- Или встанешь плечом к плечу с нами, - в ярости продолжал принц, -
чтобы в битве отомстить за свой город. Отвечай мне, если ты мужчина!
Дарус и Гэвин с изумлением уставились на принца. А принц холодно
смотрел кузнецу прямо в глаза.
- Да, ты, конечно, прав, - пробормотал Гэвин. Склонившись над
обломками, Гэвин вытащил из кучи несколько огромных кусков дерева и
небрежно отбросил их в сторону. Из-под обломков большой кровати он достал
длинную плоскую коробку.
Кузнец откинул крышку и вынул из коробки огромный молот. Его рукоятка
была длиной полных шесть футов, а верхушка, сделанная из черного холодного
железа, весила никак не меньше пятидесяти фунтов. Однако кузнец взмахнул
молотом с такой легкостью, словно тот почти ничего не весил. Гэвин
посмотрел на дальнюю окраину города, откуда к ним размахивая руками, бежал
Полдо.
- Так, а теперь говорите, - спокойно сказал кузнец, - что я должен
делать?

- Не хотите ли еще пудинга? - Худая, но еще крепкая пожилая женщина
протягивала деревянную миску почти с детской непосредственностью. Ее
посетитель поднял глаза, облизнул губы и кивнул.
Гвендолинн, друиде Прохода Динлок, редко приходилось принимать гостей
в своей уединенной роще, высоко в Синнорианских Горах. Поэтому, когда
появился Траэрн из Оаквейла, она уговорила его выпить с ней чаю, а потом и
пообедать. И теперь, конечно, было уже слишком поздно, чтобы отправляться
в обратный путь.
Оаквейл был довольно далеко, но Гвендолинн знала Траэрна по советам
друидов уже не одно десятилетие. Она, словно девчонка, радовалась его
визиту.
Проход Динлок находился так высоко в горах, подходы к нему были столь
извилистыми, что мало кто, кроме ллевирров, гномов и друидов знал о его
существовании. Гвендолинн ухаживала за этим районом уже больше полувека. У
Траэрна, наверное, было какое-то дело, но она не стала задавать вопросов,
не желая утомлять его своим любопытством.
Весь вечер она радостно болтала, пока они сидели у камина,
рассказывала гостю о своих горах. Наконец, уютно устроившись в любимом
кресле, она задремало у огня. Гвендолинн не заметила огня вспыхнувшего в
глазах друида. Не видела она, как Траэрн встал, - ей снились в это время
орлы, самые величественные птицы Динлока.
Не довелось ей видеть и предательского кинжала, удар которого лишил
ее жизни.
Траэрн вытер кинжал и улегся спать. На следующее утро, оставив тело
старой друиды стервятникам, он пошел секретными тропами Прохода Динлок.
Траэрн продвигался медленно, потому что через каждые пятьдесят шагов
останавливался, чтобы сложить большую пирамиду из камней, ясно указывающую
нужное направление.

Около двадцати северян устало маршировали в сторону развалин
Миррдейла. Тристан заметил, что среди них нет раненых, а на одежде не
видно следов недавней битвы. К тому же у северян не было лошадей. Вне
всякого сомнения этот отряд не принимал участия в разграблении городка.
Однако, они были здесь, глубоко проникнув на территорию королевства
Корвелл, и были явно готовы к войне. У принца не было сомнений, что перед
ним враг.
Он видел, как уставшая колонна медленно продвигалась между дымящихся
зданий. Вдруг сквозь дым на них обрушились стрелы - это Полдо и Керен, с
удивительной точностью, быстро пускали одну стрелу за другой. Северянин,
который шел первым, был убит наповал стрелой, вонзившейся ему в шею.
Другой только охнул перед смертью - оперенное древко торчало из его груди.
Через мгновение еще двое, вскрикнув, повалились на землю.
Один из северян что-то закричал, и оставшиеся воины бросились на
лучников, издавая громкие гортанные крики. В это время пять рычащих псов
напали на северян слева. Собак вел за собой огромный мурхаунд, который,
набросившись на врага, вцепился одному из северян в горло, а его железный
ошейник принял на себя удар меча умирающего.
- Вперед! - скомандовал Тристан.
Крякнув, Гэвин пришпорил серого мерина, и помчался туда, где
появились северяне.
Тристан, Гэвин и Дарус пронеслись сквозь облако дыма и ударили
противника с тыла. Они скакали, высоко подняв в воздух свое устрашающее
оружие. Меч Симрика Хью, сверкавший в руке Тристана, разбил вражеский меч,
словно тот был сделан из льда, и разрубил голову северянина пополам.
Молот Гэвина на длинной ручке мстительно крушил все на своем пути, и
захватчики в страхе отступали под его страшными ударами.
Дарус скакал между северянами на своей быстрой верткой кобыле, и его
ятаган оставлял глубокие кровоточащие раны. Уцелевшие северяне, смешав
ряды, в ужасе побежали сквозь дым, в последней надежде спастись от
всадников, лучников и собак.
Псы с лаем и рычаньем пустились вслед за ними, Дарус и Гэвин не
отставали, Тристан придержал коня и оглянулся в поисках Робин, но ее нигде
не было видно.
Неожиданно он услышал ее голос, что-то говорящий на непонятном языке.
Сердце Тристана чуть не остановилось, когда сквозь клубы дыма он увидел,
как она встала на пути убегающих северян. Она встала перед ними и
повторила странную фразу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45