И все это ему снится.
Ч Ты не спишь, Ч сказал дельфин.
Мальчик с опаской поджал под себя ноги и начал подниматься с камня. Сон эт
о или не сон, но если дельфин умеет читать мысли…
Ч А ты не умеешь? Ч спросил дельфин.
Да, с таким собеседником держи ухо востро. Хотя что страшного? Дельфины до
брые, они никогда не трогают человека. Если есть говорящие скворцы, то поч
ему не быть говорящим дельфинам? Скворец глупый, а дельфины умные, почти к
ак люди. Об этом мама сколько раз говорила. И Иван Сергеевич тоже. Только в
от почему Уисс ни разу не заговорил по-человечьи? А этот говорит…
Ч Ты говорящий, да?
Ч Я не знаю, что такое «говорящий».
Ч Ну вот мы с тобой сейчас разговариваем. Как мы понимаем друг друга?
Ч Я не знаю. Я еще маленький. Мама знает.
Ч А где твоя мама?
Ч Близко. В море. Она отпустила меня играть.
Ч А почему ты не открываешь рта, когда говоришь?
Ч Рот открывают, когда едят. Когда думают, рта открывать не надо. Я слышу т
вои мысли, но не знаю, зачем ты открываешь рот. Ты хочешь есть?
«Дурень», Ч подумал Юрка и тут же испугался: вдруг дельфиненок обидится?
«Это я на себя сказал Ч дурень, не обижайся». Но не тут-то было Ч мысли сло
вно с привязи сорвались, никогда Юрка не предполагал, что у него такая сум
атоха в голове, а надо думать так, чтобы дельфиненок все слышал, вернее, вс
е ему слышать не надо, потому что в голову лезет всякая чепуха, а ведь он, Юр
ка, сейчас представитель человечества перед представителем дельфинов,
надо думать что-то очень умное. Что же еще у него спросить?..
Ч Я ничего не слышу. Ты думаешь очень сбивчиво и непонятно. Думай громче
и медленней.
И тут в целях спасения человеческого престижа Юрка решился на маленький
обман Ч ради науки, разумеется. Он заговорил:
Ч Люди всегда открывают рот, когда думают громко. Понимаешь, такое свойс
тво. Особое. Поэтому, когда я буду открывать рот, это не значит, что я захоте
л есть, Ч это я думаю. Понятно?
Ч Понятно.
Туман уже почти совсем разошелся, открыв зеленоватое утреннее небо. Вдол
ь побережья потянул бриз. Горы неохотно просыпались, потягивались, подни
мали к небу каменные головы, становясь на дневную вахту.
Мальчик зябко повел плечами, не очень ясно представляя, что, собственно, д
елать с дельфиненком дальше. Первое удивление прошло, знакомство состоя
лось, общий язык найден, что же дальше? В гости к себе его не позовешь, с маль
чишками во дворе не поиграешь, в турпоход не пригласишь, телефильм не пос
мотришь… Интересно, что в подобных случаях делают ученые?
Дельфиненок, видимо, испытывал те же сомнения. Он нервно шевелил ластами,
не зная, направиться ли ему в море, или остаться в бухте. Контакт грозил пр
ерваться в самом начале и самым печальным образом.
Юрка отыскал у горизонта красное пятнышко. Джеймс сидит там себе и не зна
ет, какие удивительные вещи здесь происходят.
Ч У тебя есть друзья?
Ч Все дельфины Ч друзья.
Ч Я говорю о таких, как ты.
Ч Есть. Очень много. Они далеко. В море.
Ч А здесь?
Ч Нет.
Ч Хочешь, я буду твоим другом?
Ч Хочу.
Юрка хотел по древнему мальчишечьему обычаю протянуть руку, но вовремя с
похватился Ч вряд ли ласты дельфина пригодны для рукопожатий.
Ч Меня зовут Юрка.
Дельфиненок попробовал изобразить это имя вслух, и у него получилось что
-то похожее на «Хрюлька». Мальчик чуть не свалился с камня от хохота. Дель
финенок на радостях выпрыгнул из воды, хрюкнул еще раз и тоже скрипуче за
смеялся, открыв зубастый клюв.
Ч А тебя как зовут? Ч спросил Юрка, отсмеявшись.
Ч Фью-и-и-ссс, Ч лихо просвистел дельфиненок заветный пароль.
Ч Как, это твое имя?
Ч Так меня зовут.
Ч И потому ты приплыл на свист?
Ч Да.
Ч Вот это здорово! А почему ты не подплыл сразу?
Ч Я не хотел помешать тебе. Ты делал что-то очень сложное.
Ч Так это я тебя так подманивал!
Оба снова залились счастливым смехом, один Ч вытирая слезы и хлопая себ
я по коленям, другой Ч высоко выпрыгивая из воды и разевая клюв.
Ч Ой, вот Джеймс будет смеяться! Умора!
Ч Кто такой Джеймс?
Ч Мой друг. Видишь, далеко лодка? Это Джеймс ловит там рыбу и ничегошеньк
и не знает! Он скоро вернется. Мы подождем его, правда?
Ч Зачем ждать? Поплывем!
Юрка огорченно опустил голову.
Ч Хорошо тебе говорить Ч поплывем! Я не доплыву Ч далеко. И никто не доп
лывет. Только чемпион какой-нибудь.
Ч Я помогу.
Мальчику даже страшно стало: а вдруг это все-таки сон и он сейчас проснетс
я? Проснется, так и не успев прокатиться на дельфине… Затаенная мечта мал
ьчишек всего мира, полузабытая детская сказка… Ну почему нет никого на б
ерегу? Почему его собственная автоматическая кинокамера валяется сейч
ас на столе, в номере гостиницы?
Ч А как? Ч неуверенно спросил Юрка, уже по пояс войдя в воду.
Ч На спине. Я сильный.
Кожа у дельфиненка была удивительно мягкая и невероятно скользкая Ч ни
как не ухватишься. Но после нескольких попыток мальчику удалось устроит
ься довольно основательно: спинной плавник поддерживал сзади, как спинк
а кресла, а коленки прочно упирались в боковые ласты. Из такого сиденья не
вылететь даже на большой скорости. И руки стали свободными.
Бриз потихоньку раскачал море, и накат усилился. Волны со скрежетом грыз
ли гальку, оставляя на берегу клочья пены. От берега пахло йодом и солью.
Дельфиненок выходил из бухточки осторожно, опасаясь то ли за себя, то ли з
а всадника. Когда волна откатывалась, он замирал, чтобы при новой волне от
воевать еще один десяток метров, Ч и так раз пять.
Наконец валуны остались позади.
Ч Держись!
Тугой воздух ударил в лицо мальчику и засвистел в ушах. Из-под коленок выр
осли два лохматых крыла водяной пыли. Юрка от неожиданности схватился об
еими руками за ласты, но потом выпрямился Ч сначала робко, потом уверенн
о.
Какая моторка, какой катер! Такого он не испытывал никогда. Это был изумит
ельный полет. Можно было закрыть глаза и слушать, как замирает сердце, ког
да ты повисаешь в пустоте, перелетая с волны на волну.
Когда мальчик открыл глаза, красная лодка была совсем близко. Они подплы
ли неслышно и стремительно, и поэтому Джеймс их не заметил. Он сидел, устав
ившись на поплавок, и клевал носом…
Триумф был полный. Пока Джеймс приходил в себя, дельфиненок с Юркой подня
ли в воде такой тарарам, что чуть не перевернули лодку. Они выписывали вок
руг немыслимые спирали и восьмерки, уносились в открытое море и возвраща
лись снова.
Потом Юрка перелез со спины дельфина в моторку, а его место занял Джеймс, и
все началось сначала Ч англичанин, растеряв остатки хваленого спокойс
твия, визжал, вопил, орал не своим голосом какие-то пиратские песни, а дель
фин свистел, скрипел, хрюкал Ч и все вокруг кружилось, летело, падало и сн
ова взлетало, и тощая фигурка светловолосого мальчишки на живой зеленой
торпеде неслась и неслась сквозь холодное пламя моря.
Наконец все трое умаялись и, совершенно измученные, улеглись отдыхать Ч
мальчишки на дно лодки, а дельфиненок рядом на волну.
И тут Юрка обнаружил интересную деталь: Джеймс совершенно свободно лопо
тал с дельфином по-английски! Юрку это немного задело: ведь первым устано
вил контакт он, а не Джеймс, поэтому дельфин хотя бы из уважения должен дум
ать по-русски. Он спросил дельфина почти сердито:
Ч Откуда ты знаешь английский язык?
Ч Я не знаю, что такое английский язык.
Ч Но ведь ты слышишь мысли Джеймса?
Ч Да.
Ч И мои мысли слышишь?
Ч Да. Когда ты думаешь громко.
Ч А мы с Джеймсом понимаем друг друга очень плохо.
Ч Почему?
Ч Потому что мы говорим на разных языках. Ну, как тебе объяснить? Я, наприм
ер, называю берег «земля», а на языке Джеймса он называется «лэнд».
Дельфиненок подумал с минуту, потом свистнул.
Ч Я, кажется, понял. У нас тоже в разных морях есть разные свисты. Если свис
тит дельфин из холодного моря, то дельфин из теплого моря этот свист не по
ймет. Но все дельфины умеют думать одинаково…
Ч Выходит, и люди думают одинаково, а только говорят на разных языках?
Ч Вы с Джеймсом думаете одинаково, и я одинаково хорошо слышу ваши мысли.
Ч Вот здорово! Если бы люди умели читать мысли, как дельфины, то не надо бы
ло бы учить иностранные языки!
От полноты чувств Юрка изо всей силы хлопнул Джеймса по плечу.
Ч Слышишь, Джеймс, тогда мне не надо было бы зубрить английский! Ура!
Джеймс непонимающе нахмурился и спросил что-то у дельфиненка. Судя по дв
ижению плавника, тот перевел. И Джеймс вдруг разулыбался до ушей и тоже уд
арил Юрку по плечу:
Ч Энд я нет изучал русский язык! Ура!
Дельфиненок насмешливо заскрипел.
Юрка повернулся на спину и стал смотреть на облака. Еще час назад они низк
о висели над морем, а сейчас поднялись высоко-высоко и походили на белые п
ятнышки в сиренево-синем небе. И от этого мир стал большим и просторным, а
их лодка маленькой-маленькой. И бриз утих Ч ему просто не хватало силы ст
ронуть с места столько воздуха и света. Он свернулся клубочком где-то в ущ
елье и ждал вечера. Когда солнце будет садиться, облака снова опустятся н
иже, и мир уменьшится. Тогда бриз выйдет на волю и примется гонять вдоль по
бережья мелкую зыбь. А потом придет ночь, и море сольется с небом: звезды в
верху, звезды внизу, тишина вверху, тишина внизу. А потом из моря встанет з
аспанная луна. Она будет идти по небу, постепенно уменьшаясь и бледнея, та
к что утром от нее, как от растаявшей во рту конфеты, останется только тонк
ий полупрозрачный диск. И потом все повторится сначала…
Ч Ты приплывешь сюда завтра?
Ч Да.
Ч Послушай, тебя надо как-то назвать по-человечьи. Давай мы будем называ
ть тебя Свистун.
Ч Суистун! Хорошо, вери гуд, Ч как эхо отозвался Джеймс.
Ч Су-ис-ти-ун!!! Ч локомотивным сигналом пронеслось над морем, и все трое
засмеялись.
Все-таки это необычный дельфин, думал Юрка. Недаром у него знак на лбу. То, ч
то он приплыл на свист, конечно, здорово, но в этом нет ничего необыкновенн
ого: с помощью «дельфиньего эсперанто» можно не только звать, но и перего
вариваться с дельфинами. Об этом в учебнике написано.
А вот о том, что с дельфинами можно разговаривать без всякого «эсперанто
», Ч об этом нигде не написано. Может, такого еще не случалось? Иначе зачем
изобретать всякие там ДЭСПы и прочие хитрые вещи?..
А может, случилось, да не поверили… Это вот Юрка знает, что дельфины разумн
ые существа, а если кто не знает? Услышит он голос внутри себя Ч подумает,
почудилось. А если человек несовременный, религиозный Ч подумает еще не
весть что.
Так что, если рассудить здраво, ничего особенного в сегодняшнем происшес
твии нет. Просто счастливый случай.
Юрка потерся щекой о нежную кожу нового друга. Нет, все-таки произошло чуд
о! Вообще чудес на свете много бывает, но все они приключаются почему-то с
другими. Но вот теперь…
Дельфиненок вздрогнул и метнулся от лодки.
Ч Мама зовет, Ч виновато сказал он.
Друзья понимающе переглянулись.
Ч Ну что ж, Ч со вздохом сказал Юрка. Ч До завтра!
Ч До завтра!
Дельфин скрылся в воде, словно его и не было.
Ч До завтра! Ч прозвучало где-то внутри, стуком крови в ушах.
И вдруг у самой кромки горизонта, уже начавшей таять в полуденном мареве,
донесся лихой разбойный пересвист:
Ч Хри-юль-ка! Джи-эй-им-иэс! Су-ис-ти-ун!
Мальчишки разом вскочили, замахали руками, до рези в глазах вглядываясь
в слепящую даль. Но ничего не увидели.
Джеймс молча завел мотор. Каким неуклюжим корытом показалась им сейчас и
х алая крылатая лодка с инициалами «Джи» и "Ю" на покатом носу!
Уже у самого берега Джеймс спросил:
Ч Ты будешь рассказать отец за Свистун?
Ч Нет, Ч подумав, ответил Юрка. Ч Он все равно не поверит. Вот мама Ч та б
ы поверила. Она ведь все-все про дельфинов знает. Но мама далеко…
7. ПЕНТА-СЕАНС
Здесь, на высоте, было нежарко, но океан внизу под горячим дыханьем пассат
а парил и туманился, как запотевшее стекло. Небо тоже не радовало чистото
й, хотя на нем не было ни облачка. Полуденное марево гасило краски, и даже с
олнце в зените выглядело бледным и потным. Где-то там, в стратосфере, нес о
братным курсом океанскую влагу антипассат: ветры вблизи экватора работ
али неутомимо и бесперебойно, как горизонты метро.
Полуденный пассат располагает к созерцанию и лени, но сегодня покой океа
на был как занавес на сцене, который вот-вот взовьется и откроет поле неви
данных событий и небывалых действий.
С двух сторон шли навстречу друг другу два клина, две армии: одна Ч безору
жная и ничего не подозревающая, другая Ч закованная в сталь, вооруженна
я до зубов хитрой механикой и готовая к неожиданной сокрушительной атак
е. С одной стороны верещали, свистели и скрипели дельфины, ровняя строй ту
нцов, не уступающих им по размерам и силе, с другой Ч верещали эхолоты, пе
ресвистывались боцманы, скрипели лебедки, пряча под воду цепкие ячейки н
еобъятных тралов.
У каждой армии был свой предводитель. Одной беззвучно командовал большо
й дельфин-альбинос с белым пятном на лбу, другой Ч седой и грузный старик
в белом капитанском кителе. Одного звали Сусип, другого Ч Тарас, но они н
е знали друг о друге.
А между двумя сходящимися клиньями, как челноки в ткацкой машине, сновал
и взад и вперед четыре «Флайфиша», оставляя за собой цветные шерстистые
нити Ч следы. Рыборазведчики трассировали курс, чтобы рулевые могли нап
равить свой сейнер в тунцовый строй с точностью брошенного гарпуна.
Два косяка Ч живой и железный Ч сближались.
Тарас Григорьевич оторвался от стереотрубы: ход рыбы был виден простым г
лазом. Дельфины, конечно, тоже видели корабли, но скорости не снизили. Дель
финьи крики в гидрофонах зазвучали резче и настойчивей, словно погонщик
и решили протаранить тунцами и корабли и тралы.
Ч Лихо идут, Ч бурчал старый рыбак, вытирая вышитым платком мокрую шею.
Ч А куда спешка? И зачем им прорва такая?
Что-то неправильное чудилось Тарасу Григорьевичу в этом огромном косяк
е, что-то тревожащее. Он всматривался в «плешь», в завихрения и водовороты
, уже видные на поверхности, в лаковые выгибы дельфиньих спин, переводил г
лаза на небо, цветасто заштопанное трассами «Флайфишей», пыхтел, не выни
мая трубки: «Начадили тут, дохнуть нечем», но во всем этом привычном не хва
тало какой-то малой детали, какой-то пустяковины, а чего именно, Тарас Гри
горьевич понять не мог. И это его сердило. Но думать ему не дали.
Когда до косяка оставалось не больше трех километров, дельфины начали де
йствовать. Первым маневр дельфинов заметил Фрэнк Хаксли, вернее, даже не
Фрэнк, а Бэк. Радист поддался всеобщему возбуждению и палил шашку за шашк
ой, оставляя за хвостом гидросамолета такие клубы дыма, что кто-то из сосе
дей поинтересовался, не сигналит ли он на Луну.
Итак, Бэк посмотрел вниз и сказал:
Ч Ого!
Столь бурное изъявление чувств заставило Хаксли повнимательнее всмотр
еться в острие рыбьего клина, над которым они делали очередной разворот.
Острие мало-помалу превращалось в трезубец с широко разогнутыми крайни
ми лезвиями.
Ч «Флайфиш-131» Ч флагману! Косяк разделяется на три части: центральная п
о-прежнему идет на вас, а две Ч в обход слева и справа! Они увеличили скоро
сть!
Ч Курсы! Все три, Ч рявкнул Тарас Григорьевич, и, когда несколько секунд
спустя прозвучали точные цифры, он мог уже без карты сказать, что дельфин
ы выиграли первый раунд. У фланговых косяков теперь было преимущество в
скорости: громоздкие корабли, да еще с сетями, не смогут так быстро развер
нуться и отрезать им путь. Расчет был точным: начни дельфины маневр чуть р
аньше или чуть позже, можно было бы что-то предпринять. А теперь две трети
улова… О них надо забыть, чтобы вообще не остаться пустым.
Ч Ах, бестии подводные, кальмар вас задери, ах, черти зеленые, тридакну ва
м в клюв, Ч по всем морским правилам костерил Тарас Григорьевич коварно
го «противника». Ч Облапошили на старости лет… «Онега», «Звездный»!
Ч «Онега» слушает!
Ч Есть «Звездный»!
Ч Давайте разворачивайте помалу…
Ч Так разве успеешь?
Ч Если только тралы свернуть… Да и то… Пока провозишься…
Ч Надо брать тех, что идут на нас. Перехитрить надо. Они хотят, чтобы мы рас
терялись, рассредоточились, погнались за двумя зайцами. В разные стороны
. А тем временем сквозь дыры и центральная орда проскочит. Так что надо сде
лать вид, что мы клюнули. Разворачивайтесь, да не шибко. Они тогда опять на
три разделятся, чтобы два фланга между мной и вами пропустить. А вы тут зад
ний ход и тралы под нос: пожалуйте! Усекли?
Ч «Онега» Ч ясно.
Ч «Звездный» Ч к выполнению приказа приступил.
Через минуту, когда «Флайфиш-89» сообщил, что оставшийся косяк снова разде
лился на три и не снижает скорости, старый капитан успокоенно сунул в рот
погасшую трубку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Ч Ты не спишь, Ч сказал дельфин.
Мальчик с опаской поджал под себя ноги и начал подниматься с камня. Сон эт
о или не сон, но если дельфин умеет читать мысли…
Ч А ты не умеешь? Ч спросил дельфин.
Да, с таким собеседником держи ухо востро. Хотя что страшного? Дельфины до
брые, они никогда не трогают человека. Если есть говорящие скворцы, то поч
ему не быть говорящим дельфинам? Скворец глупый, а дельфины умные, почти к
ак люди. Об этом мама сколько раз говорила. И Иван Сергеевич тоже. Только в
от почему Уисс ни разу не заговорил по-человечьи? А этот говорит…
Ч Ты говорящий, да?
Ч Я не знаю, что такое «говорящий».
Ч Ну вот мы с тобой сейчас разговариваем. Как мы понимаем друг друга?
Ч Я не знаю. Я еще маленький. Мама знает.
Ч А где твоя мама?
Ч Близко. В море. Она отпустила меня играть.
Ч А почему ты не открываешь рта, когда говоришь?
Ч Рот открывают, когда едят. Когда думают, рта открывать не надо. Я слышу т
вои мысли, но не знаю, зачем ты открываешь рот. Ты хочешь есть?
«Дурень», Ч подумал Юрка и тут же испугался: вдруг дельфиненок обидится?
«Это я на себя сказал Ч дурень, не обижайся». Но не тут-то было Ч мысли сло
вно с привязи сорвались, никогда Юрка не предполагал, что у него такая сум
атоха в голове, а надо думать так, чтобы дельфиненок все слышал, вернее, вс
е ему слышать не надо, потому что в голову лезет всякая чепуха, а ведь он, Юр
ка, сейчас представитель человечества перед представителем дельфинов,
надо думать что-то очень умное. Что же еще у него спросить?..
Ч Я ничего не слышу. Ты думаешь очень сбивчиво и непонятно. Думай громче
и медленней.
И тут в целях спасения человеческого престижа Юрка решился на маленький
обман Ч ради науки, разумеется. Он заговорил:
Ч Люди всегда открывают рот, когда думают громко. Понимаешь, такое свойс
тво. Особое. Поэтому, когда я буду открывать рот, это не значит, что я захоте
л есть, Ч это я думаю. Понятно?
Ч Понятно.
Туман уже почти совсем разошелся, открыв зеленоватое утреннее небо. Вдол
ь побережья потянул бриз. Горы неохотно просыпались, потягивались, подни
мали к небу каменные головы, становясь на дневную вахту.
Мальчик зябко повел плечами, не очень ясно представляя, что, собственно, д
елать с дельфиненком дальше. Первое удивление прошло, знакомство состоя
лось, общий язык найден, что же дальше? В гости к себе его не позовешь, с маль
чишками во дворе не поиграешь, в турпоход не пригласишь, телефильм не пос
мотришь… Интересно, что в подобных случаях делают ученые?
Дельфиненок, видимо, испытывал те же сомнения. Он нервно шевелил ластами,
не зная, направиться ли ему в море, или остаться в бухте. Контакт грозил пр
ерваться в самом начале и самым печальным образом.
Юрка отыскал у горизонта красное пятнышко. Джеймс сидит там себе и не зна
ет, какие удивительные вещи здесь происходят.
Ч У тебя есть друзья?
Ч Все дельфины Ч друзья.
Ч Я говорю о таких, как ты.
Ч Есть. Очень много. Они далеко. В море.
Ч А здесь?
Ч Нет.
Ч Хочешь, я буду твоим другом?
Ч Хочу.
Юрка хотел по древнему мальчишечьему обычаю протянуть руку, но вовремя с
похватился Ч вряд ли ласты дельфина пригодны для рукопожатий.
Ч Меня зовут Юрка.
Дельфиненок попробовал изобразить это имя вслух, и у него получилось что
-то похожее на «Хрюлька». Мальчик чуть не свалился с камня от хохота. Дель
финенок на радостях выпрыгнул из воды, хрюкнул еще раз и тоже скрипуче за
смеялся, открыв зубастый клюв.
Ч А тебя как зовут? Ч спросил Юрка, отсмеявшись.
Ч Фью-и-и-ссс, Ч лихо просвистел дельфиненок заветный пароль.
Ч Как, это твое имя?
Ч Так меня зовут.
Ч И потому ты приплыл на свист?
Ч Да.
Ч Вот это здорово! А почему ты не подплыл сразу?
Ч Я не хотел помешать тебе. Ты делал что-то очень сложное.
Ч Так это я тебя так подманивал!
Оба снова залились счастливым смехом, один Ч вытирая слезы и хлопая себ
я по коленям, другой Ч высоко выпрыгивая из воды и разевая клюв.
Ч Ой, вот Джеймс будет смеяться! Умора!
Ч Кто такой Джеймс?
Ч Мой друг. Видишь, далеко лодка? Это Джеймс ловит там рыбу и ничегошеньк
и не знает! Он скоро вернется. Мы подождем его, правда?
Ч Зачем ждать? Поплывем!
Юрка огорченно опустил голову.
Ч Хорошо тебе говорить Ч поплывем! Я не доплыву Ч далеко. И никто не доп
лывет. Только чемпион какой-нибудь.
Ч Я помогу.
Мальчику даже страшно стало: а вдруг это все-таки сон и он сейчас проснетс
я? Проснется, так и не успев прокатиться на дельфине… Затаенная мечта мал
ьчишек всего мира, полузабытая детская сказка… Ну почему нет никого на б
ерегу? Почему его собственная автоматическая кинокамера валяется сейч
ас на столе, в номере гостиницы?
Ч А как? Ч неуверенно спросил Юрка, уже по пояс войдя в воду.
Ч На спине. Я сильный.
Кожа у дельфиненка была удивительно мягкая и невероятно скользкая Ч ни
как не ухватишься. Но после нескольких попыток мальчику удалось устроит
ься довольно основательно: спинной плавник поддерживал сзади, как спинк
а кресла, а коленки прочно упирались в боковые ласты. Из такого сиденья не
вылететь даже на большой скорости. И руки стали свободными.
Бриз потихоньку раскачал море, и накат усилился. Волны со скрежетом грыз
ли гальку, оставляя на берегу клочья пены. От берега пахло йодом и солью.
Дельфиненок выходил из бухточки осторожно, опасаясь то ли за себя, то ли з
а всадника. Когда волна откатывалась, он замирал, чтобы при новой волне от
воевать еще один десяток метров, Ч и так раз пять.
Наконец валуны остались позади.
Ч Держись!
Тугой воздух ударил в лицо мальчику и засвистел в ушах. Из-под коленок выр
осли два лохматых крыла водяной пыли. Юрка от неожиданности схватился об
еими руками за ласты, но потом выпрямился Ч сначала робко, потом уверенн
о.
Какая моторка, какой катер! Такого он не испытывал никогда. Это был изумит
ельный полет. Можно было закрыть глаза и слушать, как замирает сердце, ког
да ты повисаешь в пустоте, перелетая с волны на волну.
Когда мальчик открыл глаза, красная лодка была совсем близко. Они подплы
ли неслышно и стремительно, и поэтому Джеймс их не заметил. Он сидел, устав
ившись на поплавок, и клевал носом…
Триумф был полный. Пока Джеймс приходил в себя, дельфиненок с Юркой подня
ли в воде такой тарарам, что чуть не перевернули лодку. Они выписывали вок
руг немыслимые спирали и восьмерки, уносились в открытое море и возвраща
лись снова.
Потом Юрка перелез со спины дельфина в моторку, а его место занял Джеймс, и
все началось сначала Ч англичанин, растеряв остатки хваленого спокойс
твия, визжал, вопил, орал не своим голосом какие-то пиратские песни, а дель
фин свистел, скрипел, хрюкал Ч и все вокруг кружилось, летело, падало и сн
ова взлетало, и тощая фигурка светловолосого мальчишки на живой зеленой
торпеде неслась и неслась сквозь холодное пламя моря.
Наконец все трое умаялись и, совершенно измученные, улеглись отдыхать Ч
мальчишки на дно лодки, а дельфиненок рядом на волну.
И тут Юрка обнаружил интересную деталь: Джеймс совершенно свободно лопо
тал с дельфином по-английски! Юрку это немного задело: ведь первым устано
вил контакт он, а не Джеймс, поэтому дельфин хотя бы из уважения должен дум
ать по-русски. Он спросил дельфина почти сердито:
Ч Откуда ты знаешь английский язык?
Ч Я не знаю, что такое английский язык.
Ч Но ведь ты слышишь мысли Джеймса?
Ч Да.
Ч И мои мысли слышишь?
Ч Да. Когда ты думаешь громко.
Ч А мы с Джеймсом понимаем друг друга очень плохо.
Ч Почему?
Ч Потому что мы говорим на разных языках. Ну, как тебе объяснить? Я, наприм
ер, называю берег «земля», а на языке Джеймса он называется «лэнд».
Дельфиненок подумал с минуту, потом свистнул.
Ч Я, кажется, понял. У нас тоже в разных морях есть разные свисты. Если свис
тит дельфин из холодного моря, то дельфин из теплого моря этот свист не по
ймет. Но все дельфины умеют думать одинаково…
Ч Выходит, и люди думают одинаково, а только говорят на разных языках?
Ч Вы с Джеймсом думаете одинаково, и я одинаково хорошо слышу ваши мысли.
Ч Вот здорово! Если бы люди умели читать мысли, как дельфины, то не надо бы
ло бы учить иностранные языки!
От полноты чувств Юрка изо всей силы хлопнул Джеймса по плечу.
Ч Слышишь, Джеймс, тогда мне не надо было бы зубрить английский! Ура!
Джеймс непонимающе нахмурился и спросил что-то у дельфиненка. Судя по дв
ижению плавника, тот перевел. И Джеймс вдруг разулыбался до ушей и тоже уд
арил Юрку по плечу:
Ч Энд я нет изучал русский язык! Ура!
Дельфиненок насмешливо заскрипел.
Юрка повернулся на спину и стал смотреть на облака. Еще час назад они низк
о висели над морем, а сейчас поднялись высоко-высоко и походили на белые п
ятнышки в сиренево-синем небе. И от этого мир стал большим и просторным, а
их лодка маленькой-маленькой. И бриз утих Ч ему просто не хватало силы ст
ронуть с места столько воздуха и света. Он свернулся клубочком где-то в ущ
елье и ждал вечера. Когда солнце будет садиться, облака снова опустятся н
иже, и мир уменьшится. Тогда бриз выйдет на волю и примется гонять вдоль по
бережья мелкую зыбь. А потом придет ночь, и море сольется с небом: звезды в
верху, звезды внизу, тишина вверху, тишина внизу. А потом из моря встанет з
аспанная луна. Она будет идти по небу, постепенно уменьшаясь и бледнея, та
к что утром от нее, как от растаявшей во рту конфеты, останется только тонк
ий полупрозрачный диск. И потом все повторится сначала…
Ч Ты приплывешь сюда завтра?
Ч Да.
Ч Послушай, тебя надо как-то назвать по-человечьи. Давай мы будем называ
ть тебя Свистун.
Ч Суистун! Хорошо, вери гуд, Ч как эхо отозвался Джеймс.
Ч Су-ис-ти-ун!!! Ч локомотивным сигналом пронеслось над морем, и все трое
засмеялись.
Все-таки это необычный дельфин, думал Юрка. Недаром у него знак на лбу. То, ч
то он приплыл на свист, конечно, здорово, но в этом нет ничего необыкновенн
ого: с помощью «дельфиньего эсперанто» можно не только звать, но и перего
вариваться с дельфинами. Об этом в учебнике написано.
А вот о том, что с дельфинами можно разговаривать без всякого «эсперанто
», Ч об этом нигде не написано. Может, такого еще не случалось? Иначе зачем
изобретать всякие там ДЭСПы и прочие хитрые вещи?..
А может, случилось, да не поверили… Это вот Юрка знает, что дельфины разумн
ые существа, а если кто не знает? Услышит он голос внутри себя Ч подумает,
почудилось. А если человек несовременный, религиозный Ч подумает еще не
весть что.
Так что, если рассудить здраво, ничего особенного в сегодняшнем происшес
твии нет. Просто счастливый случай.
Юрка потерся щекой о нежную кожу нового друга. Нет, все-таки произошло чуд
о! Вообще чудес на свете много бывает, но все они приключаются почему-то с
другими. Но вот теперь…
Дельфиненок вздрогнул и метнулся от лодки.
Ч Мама зовет, Ч виновато сказал он.
Друзья понимающе переглянулись.
Ч Ну что ж, Ч со вздохом сказал Юрка. Ч До завтра!
Ч До завтра!
Дельфин скрылся в воде, словно его и не было.
Ч До завтра! Ч прозвучало где-то внутри, стуком крови в ушах.
И вдруг у самой кромки горизонта, уже начавшей таять в полуденном мареве,
донесся лихой разбойный пересвист:
Ч Хри-юль-ка! Джи-эй-им-иэс! Су-ис-ти-ун!
Мальчишки разом вскочили, замахали руками, до рези в глазах вглядываясь
в слепящую даль. Но ничего не увидели.
Джеймс молча завел мотор. Каким неуклюжим корытом показалась им сейчас и
х алая крылатая лодка с инициалами «Джи» и "Ю" на покатом носу!
Уже у самого берега Джеймс спросил:
Ч Ты будешь рассказать отец за Свистун?
Ч Нет, Ч подумав, ответил Юрка. Ч Он все равно не поверит. Вот мама Ч та б
ы поверила. Она ведь все-все про дельфинов знает. Но мама далеко…
7. ПЕНТА-СЕАНС
Здесь, на высоте, было нежарко, но океан внизу под горячим дыханьем пассат
а парил и туманился, как запотевшее стекло. Небо тоже не радовало чистото
й, хотя на нем не было ни облачка. Полуденное марево гасило краски, и даже с
олнце в зените выглядело бледным и потным. Где-то там, в стратосфере, нес о
братным курсом океанскую влагу антипассат: ветры вблизи экватора работ
али неутомимо и бесперебойно, как горизонты метро.
Полуденный пассат располагает к созерцанию и лени, но сегодня покой океа
на был как занавес на сцене, который вот-вот взовьется и откроет поле неви
данных событий и небывалых действий.
С двух сторон шли навстречу друг другу два клина, две армии: одна Ч безору
жная и ничего не подозревающая, другая Ч закованная в сталь, вооруженна
я до зубов хитрой механикой и готовая к неожиданной сокрушительной атак
е. С одной стороны верещали, свистели и скрипели дельфины, ровняя строй ту
нцов, не уступающих им по размерам и силе, с другой Ч верещали эхолоты, пе
ресвистывались боцманы, скрипели лебедки, пряча под воду цепкие ячейки н
еобъятных тралов.
У каждой армии был свой предводитель. Одной беззвучно командовал большо
й дельфин-альбинос с белым пятном на лбу, другой Ч седой и грузный старик
в белом капитанском кителе. Одного звали Сусип, другого Ч Тарас, но они н
е знали друг о друге.
А между двумя сходящимися клиньями, как челноки в ткацкой машине, сновал
и взад и вперед четыре «Флайфиша», оставляя за собой цветные шерстистые
нити Ч следы. Рыборазведчики трассировали курс, чтобы рулевые могли нап
равить свой сейнер в тунцовый строй с точностью брошенного гарпуна.
Два косяка Ч живой и железный Ч сближались.
Тарас Григорьевич оторвался от стереотрубы: ход рыбы был виден простым г
лазом. Дельфины, конечно, тоже видели корабли, но скорости не снизили. Дель
финьи крики в гидрофонах зазвучали резче и настойчивей, словно погонщик
и решили протаранить тунцами и корабли и тралы.
Ч Лихо идут, Ч бурчал старый рыбак, вытирая вышитым платком мокрую шею.
Ч А куда спешка? И зачем им прорва такая?
Что-то неправильное чудилось Тарасу Григорьевичу в этом огромном косяк
е, что-то тревожащее. Он всматривался в «плешь», в завихрения и водовороты
, уже видные на поверхности, в лаковые выгибы дельфиньих спин, переводил г
лаза на небо, цветасто заштопанное трассами «Флайфишей», пыхтел, не выни
мая трубки: «Начадили тут, дохнуть нечем», но во всем этом привычном не хва
тало какой-то малой детали, какой-то пустяковины, а чего именно, Тарас Гри
горьевич понять не мог. И это его сердило. Но думать ему не дали.
Когда до косяка оставалось не больше трех километров, дельфины начали де
йствовать. Первым маневр дельфинов заметил Фрэнк Хаксли, вернее, даже не
Фрэнк, а Бэк. Радист поддался всеобщему возбуждению и палил шашку за шашк
ой, оставляя за хвостом гидросамолета такие клубы дыма, что кто-то из сосе
дей поинтересовался, не сигналит ли он на Луну.
Итак, Бэк посмотрел вниз и сказал:
Ч Ого!
Столь бурное изъявление чувств заставило Хаксли повнимательнее всмотр
еться в острие рыбьего клина, над которым они делали очередной разворот.
Острие мало-помалу превращалось в трезубец с широко разогнутыми крайни
ми лезвиями.
Ч «Флайфиш-131» Ч флагману! Косяк разделяется на три части: центральная п
о-прежнему идет на вас, а две Ч в обход слева и справа! Они увеличили скоро
сть!
Ч Курсы! Все три, Ч рявкнул Тарас Григорьевич, и, когда несколько секунд
спустя прозвучали точные цифры, он мог уже без карты сказать, что дельфин
ы выиграли первый раунд. У фланговых косяков теперь было преимущество в
скорости: громоздкие корабли, да еще с сетями, не смогут так быстро развер
нуться и отрезать им путь. Расчет был точным: начни дельфины маневр чуть р
аньше или чуть позже, можно было бы что-то предпринять. А теперь две трети
улова… О них надо забыть, чтобы вообще не остаться пустым.
Ч Ах, бестии подводные, кальмар вас задери, ах, черти зеленые, тридакну ва
м в клюв, Ч по всем морским правилам костерил Тарас Григорьевич коварно
го «противника». Ч Облапошили на старости лет… «Онега», «Звездный»!
Ч «Онега» слушает!
Ч Есть «Звездный»!
Ч Давайте разворачивайте помалу…
Ч Так разве успеешь?
Ч Если только тралы свернуть… Да и то… Пока провозишься…
Ч Надо брать тех, что идут на нас. Перехитрить надо. Они хотят, чтобы мы рас
терялись, рассредоточились, погнались за двумя зайцами. В разные стороны
. А тем временем сквозь дыры и центральная орда проскочит. Так что надо сде
лать вид, что мы клюнули. Разворачивайтесь, да не шибко. Они тогда опять на
три разделятся, чтобы два фланга между мной и вами пропустить. А вы тут зад
ний ход и тралы под нос: пожалуйте! Усекли?
Ч «Онега» Ч ясно.
Ч «Звездный» Ч к выполнению приказа приступил.
Через минуту, когда «Флайфиш-89» сообщил, что оставшийся косяк снова разде
лился на три и не снижает скорости, старый капитан успокоенно сунул в рот
погасшую трубку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16