VadikV
70
Вячеслав Назаров: «Зеле
ные двери Земли»
Вячеслав Назаров
Зеленые двери Земли
OCR & spellcheck by HarryFan, 7 September 2000 lib.ru
«Авт.сб. «Зеленые двери Земли».»:
Аннотация
Самая известная научно-фантас
тическая повесть Назарова, являющейся второй редакцией «Двойного зерк
ала», посвящена проблеме контакта с дельфинами и ответственности за буд
ущее экологии планеты. Раса дельфинов, или дэлонов, как они сами себя назы
вают, на порядок старше людей и пошла в своем развитии по совсем иному пут
и, отнюдь не технократическому.
Вячеслав Назаров
Зеленые двери Земли
1. БЕРЕГ
В зеркале подрагивала бледно-желтая лента дороги, стремительно несущая
ся назад, плотная самшитовая изгородь по обе стороны, а за ней темные шпал
еры островерхих кипарисов. Дорога в этот час была пустынна, и казалось, чт
о машина летит не по центру огромного курортного города, а по дикому субт
ропическому лесу, который каким-то чудом пересекла широкая пластиковая
тропа.
За деревьями блеснул шпиль морского вокзала. Причалом владела шумная то
лпа.
Когда-то, в середине двадцатого века, этот город чуть не превратили в гига
нтскую оранжерею. Обсуждали даже проект огромного пластикового купола,
который предохранил бы чуткие субтропики от ветров соседнего умеренно
го пояса. Уже вздыбились над поникшими кипарисами прямоугольные хребты
высотных гостиниц, уже выстроились пальмы в унылый солдатский строй вдо
ль однообразных раскаленных улиц, вокруг сиротливых постриженных и поб
ритых скверов.
К счастью, от строительства купола отказались. Вспучились под яростным н
апором трав разграфленные асфальтовые дорожки и рассыпались в прах. Уто
нули в буйном цветении похожие на утюги здания санаториев. И старый горо
д, пахнущий нагретой на солнце галькой, рыбой, морем, остался прежним Ч ди
коватым и гостеприимным.
И вот сегодня весь город хлынул ранним утром на причал, оттеснив и раство
рив в себе репортеров. Невозможно было понять, кто отплывает, кто провожа
ет, кто, узнав о предстоящей экспедиции, просто пришел посмотреть, послуш
ать, потолкаться в прощальной суете.
Это было похоже на огромный веселый праздник под бледным, продрогшим за
ночь небом, которое уже начало золотиться с востока, со стороны старого, д
авно заброшенного маяка. Два чопорных англичанина в белых бедуинских на
кидках пытались приподнять друг друга, чтобы по очереди оглядеться. Росл
ый седой негр по-мальчишески подпрыгивал, опираясь на плечи рыжего скан
динава. Молоденький репортер, потерявший всякую надежду пробиться скво
зь толпу, обреченно опустил в землю объективы своей камеры и плачущим го
лосом повторял: «Пресса, пресса». Пружинные антенны на его шлеме качалис
ь, словно кисточки.
Ч Товарищи, пропустите же, я опаздываю!
Внушительный чемодан Нины действовал безотказнее любого пропуска Ч л
юди сразу догадывались, что это один из членов экспедиции. Опечаленный р
епортер оживился и застрекотал камерой, а несколько «добровольцев» нач
али расчищать дорогу, пробуя перекричать толпу на восьми языках. Но толп
а была бесконечна, и Нину засосала, закрутила гудящая рупор-воронка, ей ст
ало казаться, что вообще не существует ни моря, ни пирса, ни белого борта «
Дельфина», а только спины и лица, спины и лица, и этот ровный, закладывающи
й уши гул. И трудно сказать, чем бы все кончилось, если бы рядом каким-то чуд
ом не оказался сам профессор Панфилов.
Ч Ну, где же вы, Ниночка… Уисс волнуется. Я тоже. Уисс не выносит всего этог
о шума. Я, кстати, тоже… Ч И он подхватил чемоданы.
Профессора узнали. Панфилова вся планета ласково называла «Пан». Действ
ительно, этот сухонький, деликатно торопливый, ослепительно синеглазый
старичок очень походил на доброго славянского Духа Природы Ч покровит
еля всего живого.
Сколько ему лет? Иногда он отвечает Ч сто. Иногда Ч двести. И почему-то вс
егда хочется верить, что он бессмертный.
Строительство энергопровода Венера Ч Земля началось за два года до рож
дения Нины. Долго и придирчиво искали место для будущей приемной станции
. И нашли. Очень хорошее место. Удобное. Практичное. Оно удовлетворяло всех
Ч геофизиков, авиаторов, строителей, экономистов. Всех, кроме Пана. Потом
у что гигантская стройка должна была растоптать какой-то хилый лесной м
ассив и замутить какие-то безвестные речки. И Пан восстал. Против всех.
Самый большой электронный мозг Земли подтвердил целесообразность стар
ого выбора. Но Пан тихо и смущенно настаивал на своем…
Нина узнала эту историю в четвертом классе. Из учебника. Энергопровод Ве
нера Ч Земля работал. Он был виден из окна интерната даже днем. Нина смотр
ела на уходящий в небо зеленовато-голубой шнур и думала о человеке, котор
ый сумел переубедить всех и перенести великое строительство за тысячи к
илометров. Она дышала пряным, бодрящим воздухом, плывущим в распахнутое
окно, Ч природа щедро отплатила людям и Пану за добро и заботу… И кривые
графиков казались Нине побегами прорастающей травы…
Они беспрепятственно преодолели последние десятки метров, и уже в подъе
мном лифте Нина, отдышавшись, сказала:
Ч Ой, Иван Сергеевич, посмотрите! Юрка! Мой Юрка. Я же оставила его дома! Ну,
погоди же… Вот вернусь, я тебе задам!
Юрка был далеко, он не слышал, он только беззаботно смеялся и победно маха
л рукой.
Ч Не волнуйтесь, Нина. Юра уже вполне самостоятельный молодой человек. П
риехал провожать свою знаменитую маму.
Ч Но он же потеряется!
Ч Не думаю. Ему уже десять лет, если не ошибаюсь, и он не в марсианской пуст
ыне. Ему пора самостоятельно изучать мир…
А Юрка читал мальчишкам лекцию. Его голос не мог побороть монотонный гул
толпы, и добровольные переводчики повторяли Юркины слова тем, кто не рас
слышал или плохо понимал по-русски:
Ч Вот эта высокая женщина рядом со старичком Ч его мама. Она ассистентк
а профессора Панфилова.
Ч А кто такой Уисс?
Ч Уисс Ч это дельфин, который поведет корабль. Он очень умный. Может, он у
дельфинов тоже профессор.
Взрослые, заинтересованные ребячьей болтовней, придвигались поближе.
Ч Смотри, мальчик, твоя мама снова вышла на палубу…
Ч Значит, сейчас выпустят Уисса.
Толпа охнула. В корпусе корабля, стоявшего у стены, открылся люк. Прошла то
мительная секунда. Из черного провала мощным броском вылетела трехметр
овая торпеда и ушла под воду без единого всплеска.
Мгновенная тишина сковала причал. Слышно было, как лениво шевелится волн
а. Прошла секунда, две, пять…
Ч Ушел, Ч выдохнул кто-то, и этот полувздох-полушепот пронесся по всей п
лощади из конца в конец.
Ч Уисс! Ч изо всех сил закричал Юрка. На глаза навернулись слезы.
Словно услышав свое имя, Уисс вынырнул у самой причальной стенки, свечой
взмыл в воздух метра на два, сделал кульбит и ушел в воду Ч на этот раз нег
лубоко. Он кружил рядом с кораблем, то уходя, то возвращаясь, словно пригла
шал за собой в налившуюся густой синью морскую даль…
Нина перевела дыхание. Уисс не ушел. Уисс послушался. Уисс зовет к себе в г
ости.
Прогремели трапы, прозвучали последние гудки, причал с пестрой толпой по
плыл мимо.
Юрка стоял по-прежнему на парапете и махал ей рукой.
Она погрозила ему пальцем как можно более строго, но не выдержала, всхлип
нула, улыбнулась и опустила руку.
Толпа кипела, в небо летели шары, от которых шарахались чайки, а она долго-
долго видела за кормой только синюю куртку сына и опущенную русую голову
…
Ч Уот из ю нэйм?
Ч Что? Ч Юрка поднял глаза и шмыгнул носом.
Ч Уот из ю нэйм?
Перед ним стоял мальчишка такой же длинный и тощий, в такой же синей куртк
е и с такими же белобрысыми вихрами. Только нос был смешно вздернут, а на з
агорелой физиономии выступала целая россыпь непобедимых веснушек. Мал
ьчишка смотрел открыто и сочувственно.
Ч Юрка.
Ч Юр-ка… Ит из гуд нэйм Ч Юрка! Энд май нэйм из Джеймс. Джеймс Кларк.
Ч Юрий Савин, Ч официально представился Юрка и протянул руку.
Веснушчатый англичанин разразился целой речью, и Юрка покраснел.
Ч Ай спик инглиш вери литл…
Мальчишка попробовал объясниться по-русски:
Ч Я знайт… два дельфин… играть… недалеко море… не бояться… биг энд литл
… бэби. Смотреть?
Ч Пойдем, Ч решительно сказал Юрка. Ч Пойдем посмотрим, где играют бол
ьшой и маленький дельфины, ты это хотел сказать, Джеймс?
Ч Иес, иес, Ч закивал англичанин. Ч Юрка!
Они засмеялись оба и, взявшись за руки, соскочили с парапета на влажный пл
астик пирса.
Нина с наслаждением, полузакрыв глаза, подставила лицо свежему утреннем
у бризу. Прохладный ветер скользнул по щеке, растрепал прическу.
Прямая линия берега постепенно изгибалась в дугу, горы, горбатые и мощны
е, улеглись поудобнее и застыли у самой воды. Пробежали серебряными жука
ми вагончики фуникулеров и, уменьшаясь, исчезли.
Теперь только малахитовые потоки лихорадочно спутанных, ошалевших от с
олнца и соленого ветра растений тяжело падали с желтых скал на матовое с
текло моря.
Нине почудилось движение в плавных линиях береговых скал. Лишь на мгнове
ние, но движение. Какая-то напряженная мука чудовищно медленного переме
щения, которое рассеянному глазу туриста кажется неподвижностью.
Берега ползли в море.
Жизнь возвращалась в море Ч медленно и неодолимо…
Когда в полутемной комнате мелькнет полумолния фотовспышки, глаза на до
лю секунды видят не тени вещей, а их истинный объем и расположение в прост
ранстве. Это продолжается только долю секунды, но цепкая память навсегда
отпечатывает в подсознании картину увиденного, и ты много времени спуст
я, сам себе удивляясь, в полной темноте безошибочно находишь дорогу…
Так было и сейчас. Нина широко открыла глаза, и все стало обычным Ч просто
берег, уже тронутый сверху оранжевым, отступал к горизонту, а высоко в неб
е синеватые облачка пара вдруг начали быстро расплываться, разбрасывая
по сторонам мгновенные радуги…
Но тревожная льдинка под сердцем не таяла.
Порыв ветра Ч и столб яркого света, отраженного белой мачтой, возник, исч
ез, возник снова и запылал а полную силу.
Нина оглянулась. Из горящего зеленого моря вставало большое прохладное,
плоское солнце, и бушприт «Дельфина» был нацелен в него, как стрела в мише
нь.
А в нескольких сотнях метров, на желтой тропинке между кораблем и солнце
м, мелькал в холодном огне острый плавник.
У нес вел корабль за собой.
2. РАЗВЕДЧИК
Несколько часов между закатом и рассветом Уисс отдыхал. Отдых нужен был
не столько ему, сколько существам, которые храбро плыли за ним в железной
скорлупе большого кора.
Зумы…
Уисс лежал без сна, покачиваясь на волнах, и перебирал дневные впечатлен
ия, пытаясь построить четкий, логический узор. Это удавалось нечасто.
Иногда, после очередной трансляции в коралловые гроты Всеобщей Памяти, о
н говорил с Бессмертными. Бессмертные задавали недоверчивые вопросы ил
и вообще отмалчивались. Только Сусип понимал Уисса. Грустные лиловые тон
а его речи успокаивали и ободряли, а мятежные знания Третьего Круга помо
гали находить выход из неожиданных тупиков.
Но даже Сусип не мог понять всего. Потому что он был далеко. Есть нечто, чег
о не передать по живому руслу Внутренней Дуги…
Тонкий голубой звук пронзил тишину, ударил в гулкий панцирь ионосферы и
рассыпался на сотни маленьких магнитных смерчей. Ионосфера помутнела с
востока, в ее невидимой до сих пор толще закипели белые водовороты.
Короткая магнитная буря неслышно пролетела над морем, дрожью тронула ко
жу.
Серебряная радиозаря разгоралась. Первые всплески солнечного дыхания
коснулись ночного неба, приглушили монотонные всхлипы умирающих нейтр
инных звезд, отдаленный рев квазаров и быстрый неуверенный пульс новоро
жденных галактик. Тончайшая паутина изменчивого свечения, сотканная из
миллионов вспыхивающих и затухающих радиовихрей, плотно обволакивала
все: огромное белое небо, белое море и даже полупрозрачный дымчато-молоч
ный воздух Ч все сверкало и словно пело торжественно:
Тебе дано законом Братства бессменно жить, и умирать, и возрождаться, и пл
ыть, и плыть…
Но видел и слышал это только Уисс.
Исполинская и прекрасная игра и космическая вакханалия радиорассвета
не существовала, не существует и не будет существовать для зумов, которы
е спят сейчас в своей железной колыбели.
Усилием воли, с некоторых пор уже привычным, Уисс отключил все рецепторы,
кроме светового зрения и инфраслуха. Сейчас он воспринимал окружающее п
очти как зум.
Мир погас. Темнота и тишина, нарушаемые лишь ворчливым шепотом волн, обст
упили дэлона. Даже звезд не стало видно Ч их закрывала непроницаемая пе
лена туч.
Чувство одиночества, затерянности сжало сердце Уисса.
Сусип прав. Двухлетнее общение с зумами, «вживание» в их психику и опыт из
менили в чем-то самого Уисса. Он старался «видеть» и «думать» как зум, без
этого сама идея эксперимента бессмысленна. И теперь у него получается. «
Слишком хорошо получается» Ч так показал Сусип, и в спектре его была тре
вога.
Кажется, бессмертные стали сомневаться в его душевном здоровье… Нет, он
здоров. Его не тянет к скалам, морской простор по-прежнему пьянит и властв
ует над ним…
Уисс припомнил, как после добровольного «плена» в акватории зумов он поч
уял вдруг запах вольной воды…
Когда в специальном контейнере зумы привезли его на свой кор, он очень во
лновался. Не за свою безопасность, нет Ч он боялся, что зумы не поймут, не п
ойдут за ним, передумают.
Но когда с лязгом раскрылся люк и в открытый проем ударила волна, пропахш
ая йодом и чем-то еще до спазм близким и неповторимым, Уисс забыл обо всем.
Мускулы сжались инстинктивно, и никакая сила не могла удержать его в ту м
инуту в душном кубе контейнера. Его локаторы, привыкшие за два года повсю
ду натыкаться на оградительные решетки, провалились в пустоту, и только
далеко-далеко электрическим разрядом полыхнула фиолетовая дуга гориз
онта.
Он опомнился через несколько секунд, но этих секунд было достаточно, что
бы кор остался далеко позади. Какая-то бешеная, слепая радость владела вс
ем существом, каждой клеточкой и нервом Ч и сильное, истосковавшееся по
движению тело ввинчивалось в плотную воду, оставляя за собой клокочущий
водоворот. Внутренний глаз Ч замечательный орган, неусыпный сторож, сле
дящий за состоянием организма, Ч укоризненно замигал, докладывая о нед
опустимой мышечной перегрузке.
Уисс немного расслабился, замедлил ток крови и, глубоко вздохнув, ушел в г
лубину.
Медлительные ритмы подводной стихии окутали его. Отголоски шторма, реву
щего где-то в тысяче километров, слегка покалывали метеоклетки, скрытые
под валиками надбровий, переливчатые вкусы близких и далеких течений ще
котали язык, разноцветные рыбешки с писком шарахались во все стороны из-
под самого клюва.
Все вокруг мгновенно изменилось, вспыхнуло ярчайшими невероятными кра
сками, заструилось невесомо и бесплотно, уничтожив формы, объемы, перспе
ктивы, расстояния, размеры Ч все динамично вписывалось друг в друга, сли
валось, оставаясь разделенным Ч большое и малое, далекое и близкое.
Уисс видел одновременно плоскость водной поверхности над головой и обт
оченную прибоем разнокалиберную гальку дна, крошечный золотисто-прозр
ачный шарик диатомеи с изумрудной точкой хлорофилла в центре и многомет
ровые хребты волнорезов, окаймлявших сине-зеленый бетон причальной сте
нки Ч низ и верх, север и юг, запад и восток. Световое зрение могло обманут
ь, солгать Ч песчинка у самых глаз кажется больше утеса на горизонте, Ч
но в мире звука существовали только истинные размеры и объемы, не искаже
нные перспективой.
Уисс немного увеличил частоту ультразвука, и лучи локатора прорвались ч
ерез экран морской поверхности. Все, что было в воде, стало теперь прозрач
ным, то, что в воздухе, Ч видимым.
Причал выгнулся дугой метрах в пятистах, и пестрая толпа зумов замерла н
а нем неподвижно. Смутные, беспорядочно тревожные импульсы шли от толпы.
Неподвижен был и железный кор, похожий на уродливого кита.
Уисс сузил поле и выделил среди зумов две знакомые фигуры на палубе. Нина
и Пан застыли, подавшись вперед, и тоже излучали беспокойство.
Тревога и недоумение передались Уиссу. Что там случилось? Почему там все
неподвижно, как на мертвых изображениях, которые Нина называет «фотогра
фии»?
Зумы передумали?
Он скользнул локатором по толпе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
70
Вячеслав Назаров: «Зеле
ные двери Земли»
Вячеслав Назаров
Зеленые двери Земли
OCR & spellcheck by HarryFan, 7 September 2000 lib.ru
«Авт.сб. «Зеленые двери Земли».»:
Аннотация
Самая известная научно-фантас
тическая повесть Назарова, являющейся второй редакцией «Двойного зерк
ала», посвящена проблеме контакта с дельфинами и ответственности за буд
ущее экологии планеты. Раса дельфинов, или дэлонов, как они сами себя назы
вают, на порядок старше людей и пошла в своем развитии по совсем иному пут
и, отнюдь не технократическому.
Вячеслав Назаров
Зеленые двери Земли
1. БЕРЕГ
В зеркале подрагивала бледно-желтая лента дороги, стремительно несущая
ся назад, плотная самшитовая изгородь по обе стороны, а за ней темные шпал
еры островерхих кипарисов. Дорога в этот час была пустынна, и казалось, чт
о машина летит не по центру огромного курортного города, а по дикому субт
ропическому лесу, который каким-то чудом пересекла широкая пластиковая
тропа.
За деревьями блеснул шпиль морского вокзала. Причалом владела шумная то
лпа.
Когда-то, в середине двадцатого века, этот город чуть не превратили в гига
нтскую оранжерею. Обсуждали даже проект огромного пластикового купола,
который предохранил бы чуткие субтропики от ветров соседнего умеренно
го пояса. Уже вздыбились над поникшими кипарисами прямоугольные хребты
высотных гостиниц, уже выстроились пальмы в унылый солдатский строй вдо
ль однообразных раскаленных улиц, вокруг сиротливых постриженных и поб
ритых скверов.
К счастью, от строительства купола отказались. Вспучились под яростным н
апором трав разграфленные асфальтовые дорожки и рассыпались в прах. Уто
нули в буйном цветении похожие на утюги здания санаториев. И старый горо
д, пахнущий нагретой на солнце галькой, рыбой, морем, остался прежним Ч ди
коватым и гостеприимным.
И вот сегодня весь город хлынул ранним утром на причал, оттеснив и раство
рив в себе репортеров. Невозможно было понять, кто отплывает, кто провожа
ет, кто, узнав о предстоящей экспедиции, просто пришел посмотреть, послуш
ать, потолкаться в прощальной суете.
Это было похоже на огромный веселый праздник под бледным, продрогшим за
ночь небом, которое уже начало золотиться с востока, со стороны старого, д
авно заброшенного маяка. Два чопорных англичанина в белых бедуинских на
кидках пытались приподнять друг друга, чтобы по очереди оглядеться. Росл
ый седой негр по-мальчишески подпрыгивал, опираясь на плечи рыжего скан
динава. Молоденький репортер, потерявший всякую надежду пробиться скво
зь толпу, обреченно опустил в землю объективы своей камеры и плачущим го
лосом повторял: «Пресса, пресса». Пружинные антенны на его шлеме качалис
ь, словно кисточки.
Ч Товарищи, пропустите же, я опаздываю!
Внушительный чемодан Нины действовал безотказнее любого пропуска Ч л
юди сразу догадывались, что это один из членов экспедиции. Опечаленный р
епортер оживился и застрекотал камерой, а несколько «добровольцев» нач
али расчищать дорогу, пробуя перекричать толпу на восьми языках. Но толп
а была бесконечна, и Нину засосала, закрутила гудящая рупор-воронка, ей ст
ало казаться, что вообще не существует ни моря, ни пирса, ни белого борта «
Дельфина», а только спины и лица, спины и лица, и этот ровный, закладывающи
й уши гул. И трудно сказать, чем бы все кончилось, если бы рядом каким-то чуд
ом не оказался сам профессор Панфилов.
Ч Ну, где же вы, Ниночка… Уисс волнуется. Я тоже. Уисс не выносит всего этог
о шума. Я, кстати, тоже… Ч И он подхватил чемоданы.
Профессора узнали. Панфилова вся планета ласково называла «Пан». Действ
ительно, этот сухонький, деликатно торопливый, ослепительно синеглазый
старичок очень походил на доброго славянского Духа Природы Ч покровит
еля всего живого.
Сколько ему лет? Иногда он отвечает Ч сто. Иногда Ч двести. И почему-то вс
егда хочется верить, что он бессмертный.
Строительство энергопровода Венера Ч Земля началось за два года до рож
дения Нины. Долго и придирчиво искали место для будущей приемной станции
. И нашли. Очень хорошее место. Удобное. Практичное. Оно удовлетворяло всех
Ч геофизиков, авиаторов, строителей, экономистов. Всех, кроме Пана. Потом
у что гигантская стройка должна была растоптать какой-то хилый лесной м
ассив и замутить какие-то безвестные речки. И Пан восстал. Против всех.
Самый большой электронный мозг Земли подтвердил целесообразность стар
ого выбора. Но Пан тихо и смущенно настаивал на своем…
Нина узнала эту историю в четвертом классе. Из учебника. Энергопровод Ве
нера Ч Земля работал. Он был виден из окна интерната даже днем. Нина смотр
ела на уходящий в небо зеленовато-голубой шнур и думала о человеке, котор
ый сумел переубедить всех и перенести великое строительство за тысячи к
илометров. Она дышала пряным, бодрящим воздухом, плывущим в распахнутое
окно, Ч природа щедро отплатила людям и Пану за добро и заботу… И кривые
графиков казались Нине побегами прорастающей травы…
Они беспрепятственно преодолели последние десятки метров, и уже в подъе
мном лифте Нина, отдышавшись, сказала:
Ч Ой, Иван Сергеевич, посмотрите! Юрка! Мой Юрка. Я же оставила его дома! Ну,
погоди же… Вот вернусь, я тебе задам!
Юрка был далеко, он не слышал, он только беззаботно смеялся и победно маха
л рукой.
Ч Не волнуйтесь, Нина. Юра уже вполне самостоятельный молодой человек. П
риехал провожать свою знаменитую маму.
Ч Но он же потеряется!
Ч Не думаю. Ему уже десять лет, если не ошибаюсь, и он не в марсианской пуст
ыне. Ему пора самостоятельно изучать мир…
А Юрка читал мальчишкам лекцию. Его голос не мог побороть монотонный гул
толпы, и добровольные переводчики повторяли Юркины слова тем, кто не рас
слышал или плохо понимал по-русски:
Ч Вот эта высокая женщина рядом со старичком Ч его мама. Она ассистентк
а профессора Панфилова.
Ч А кто такой Уисс?
Ч Уисс Ч это дельфин, который поведет корабль. Он очень умный. Может, он у
дельфинов тоже профессор.
Взрослые, заинтересованные ребячьей болтовней, придвигались поближе.
Ч Смотри, мальчик, твоя мама снова вышла на палубу…
Ч Значит, сейчас выпустят Уисса.
Толпа охнула. В корпусе корабля, стоявшего у стены, открылся люк. Прошла то
мительная секунда. Из черного провала мощным броском вылетела трехметр
овая торпеда и ушла под воду без единого всплеска.
Мгновенная тишина сковала причал. Слышно было, как лениво шевелится волн
а. Прошла секунда, две, пять…
Ч Ушел, Ч выдохнул кто-то, и этот полувздох-полушепот пронесся по всей п
лощади из конца в конец.
Ч Уисс! Ч изо всех сил закричал Юрка. На глаза навернулись слезы.
Словно услышав свое имя, Уисс вынырнул у самой причальной стенки, свечой
взмыл в воздух метра на два, сделал кульбит и ушел в воду Ч на этот раз нег
лубоко. Он кружил рядом с кораблем, то уходя, то возвращаясь, словно пригла
шал за собой в налившуюся густой синью морскую даль…
Нина перевела дыхание. Уисс не ушел. Уисс послушался. Уисс зовет к себе в г
ости.
Прогремели трапы, прозвучали последние гудки, причал с пестрой толпой по
плыл мимо.
Юрка стоял по-прежнему на парапете и махал ей рукой.
Она погрозила ему пальцем как можно более строго, но не выдержала, всхлип
нула, улыбнулась и опустила руку.
Толпа кипела, в небо летели шары, от которых шарахались чайки, а она долго-
долго видела за кормой только синюю куртку сына и опущенную русую голову
…
Ч Уот из ю нэйм?
Ч Что? Ч Юрка поднял глаза и шмыгнул носом.
Ч Уот из ю нэйм?
Перед ним стоял мальчишка такой же длинный и тощий, в такой же синей куртк
е и с такими же белобрысыми вихрами. Только нос был смешно вздернут, а на з
агорелой физиономии выступала целая россыпь непобедимых веснушек. Мал
ьчишка смотрел открыто и сочувственно.
Ч Юрка.
Ч Юр-ка… Ит из гуд нэйм Ч Юрка! Энд май нэйм из Джеймс. Джеймс Кларк.
Ч Юрий Савин, Ч официально представился Юрка и протянул руку.
Веснушчатый англичанин разразился целой речью, и Юрка покраснел.
Ч Ай спик инглиш вери литл…
Мальчишка попробовал объясниться по-русски:
Ч Я знайт… два дельфин… играть… недалеко море… не бояться… биг энд литл
… бэби. Смотреть?
Ч Пойдем, Ч решительно сказал Юрка. Ч Пойдем посмотрим, где играют бол
ьшой и маленький дельфины, ты это хотел сказать, Джеймс?
Ч Иес, иес, Ч закивал англичанин. Ч Юрка!
Они засмеялись оба и, взявшись за руки, соскочили с парапета на влажный пл
астик пирса.
Нина с наслаждением, полузакрыв глаза, подставила лицо свежему утреннем
у бризу. Прохладный ветер скользнул по щеке, растрепал прическу.
Прямая линия берега постепенно изгибалась в дугу, горы, горбатые и мощны
е, улеглись поудобнее и застыли у самой воды. Пробежали серебряными жука
ми вагончики фуникулеров и, уменьшаясь, исчезли.
Теперь только малахитовые потоки лихорадочно спутанных, ошалевших от с
олнца и соленого ветра растений тяжело падали с желтых скал на матовое с
текло моря.
Нине почудилось движение в плавных линиях береговых скал. Лишь на мгнове
ние, но движение. Какая-то напряженная мука чудовищно медленного переме
щения, которое рассеянному глазу туриста кажется неподвижностью.
Берега ползли в море.
Жизнь возвращалась в море Ч медленно и неодолимо…
Когда в полутемной комнате мелькнет полумолния фотовспышки, глаза на до
лю секунды видят не тени вещей, а их истинный объем и расположение в прост
ранстве. Это продолжается только долю секунды, но цепкая память навсегда
отпечатывает в подсознании картину увиденного, и ты много времени спуст
я, сам себе удивляясь, в полной темноте безошибочно находишь дорогу…
Так было и сейчас. Нина широко открыла глаза, и все стало обычным Ч просто
берег, уже тронутый сверху оранжевым, отступал к горизонту, а высоко в неб
е синеватые облачка пара вдруг начали быстро расплываться, разбрасывая
по сторонам мгновенные радуги…
Но тревожная льдинка под сердцем не таяла.
Порыв ветра Ч и столб яркого света, отраженного белой мачтой, возник, исч
ез, возник снова и запылал а полную силу.
Нина оглянулась. Из горящего зеленого моря вставало большое прохладное,
плоское солнце, и бушприт «Дельфина» был нацелен в него, как стрела в мише
нь.
А в нескольких сотнях метров, на желтой тропинке между кораблем и солнце
м, мелькал в холодном огне острый плавник.
У нес вел корабль за собой.
2. РАЗВЕДЧИК
Несколько часов между закатом и рассветом Уисс отдыхал. Отдых нужен был
не столько ему, сколько существам, которые храбро плыли за ним в железной
скорлупе большого кора.
Зумы…
Уисс лежал без сна, покачиваясь на волнах, и перебирал дневные впечатлен
ия, пытаясь построить четкий, логический узор. Это удавалось нечасто.
Иногда, после очередной трансляции в коралловые гроты Всеобщей Памяти, о
н говорил с Бессмертными. Бессмертные задавали недоверчивые вопросы ил
и вообще отмалчивались. Только Сусип понимал Уисса. Грустные лиловые тон
а его речи успокаивали и ободряли, а мятежные знания Третьего Круга помо
гали находить выход из неожиданных тупиков.
Но даже Сусип не мог понять всего. Потому что он был далеко. Есть нечто, чег
о не передать по живому руслу Внутренней Дуги…
Тонкий голубой звук пронзил тишину, ударил в гулкий панцирь ионосферы и
рассыпался на сотни маленьких магнитных смерчей. Ионосфера помутнела с
востока, в ее невидимой до сих пор толще закипели белые водовороты.
Короткая магнитная буря неслышно пролетела над морем, дрожью тронула ко
жу.
Серебряная радиозаря разгоралась. Первые всплески солнечного дыхания
коснулись ночного неба, приглушили монотонные всхлипы умирающих нейтр
инных звезд, отдаленный рев квазаров и быстрый неуверенный пульс новоро
жденных галактик. Тончайшая паутина изменчивого свечения, сотканная из
миллионов вспыхивающих и затухающих радиовихрей, плотно обволакивала
все: огромное белое небо, белое море и даже полупрозрачный дымчато-молоч
ный воздух Ч все сверкало и словно пело торжественно:
Тебе дано законом Братства бессменно жить, и умирать, и возрождаться, и пл
ыть, и плыть…
Но видел и слышал это только Уисс.
Исполинская и прекрасная игра и космическая вакханалия радиорассвета
не существовала, не существует и не будет существовать для зумов, которы
е спят сейчас в своей железной колыбели.
Усилием воли, с некоторых пор уже привычным, Уисс отключил все рецепторы,
кроме светового зрения и инфраслуха. Сейчас он воспринимал окружающее п
очти как зум.
Мир погас. Темнота и тишина, нарушаемые лишь ворчливым шепотом волн, обст
упили дэлона. Даже звезд не стало видно Ч их закрывала непроницаемая пе
лена туч.
Чувство одиночества, затерянности сжало сердце Уисса.
Сусип прав. Двухлетнее общение с зумами, «вживание» в их психику и опыт из
менили в чем-то самого Уисса. Он старался «видеть» и «думать» как зум, без
этого сама идея эксперимента бессмысленна. И теперь у него получается. «
Слишком хорошо получается» Ч так показал Сусип, и в спектре его была тре
вога.
Кажется, бессмертные стали сомневаться в его душевном здоровье… Нет, он
здоров. Его не тянет к скалам, морской простор по-прежнему пьянит и властв
ует над ним…
Уисс припомнил, как после добровольного «плена» в акватории зумов он поч
уял вдруг запах вольной воды…
Когда в специальном контейнере зумы привезли его на свой кор, он очень во
лновался. Не за свою безопасность, нет Ч он боялся, что зумы не поймут, не п
ойдут за ним, передумают.
Но когда с лязгом раскрылся люк и в открытый проем ударила волна, пропахш
ая йодом и чем-то еще до спазм близким и неповторимым, Уисс забыл обо всем.
Мускулы сжались инстинктивно, и никакая сила не могла удержать его в ту м
инуту в душном кубе контейнера. Его локаторы, привыкшие за два года повсю
ду натыкаться на оградительные решетки, провалились в пустоту, и только
далеко-далеко электрическим разрядом полыхнула фиолетовая дуга гориз
онта.
Он опомнился через несколько секунд, но этих секунд было достаточно, что
бы кор остался далеко позади. Какая-то бешеная, слепая радость владела вс
ем существом, каждой клеточкой и нервом Ч и сильное, истосковавшееся по
движению тело ввинчивалось в плотную воду, оставляя за собой клокочущий
водоворот. Внутренний глаз Ч замечательный орган, неусыпный сторож, сле
дящий за состоянием организма, Ч укоризненно замигал, докладывая о нед
опустимой мышечной перегрузке.
Уисс немного расслабился, замедлил ток крови и, глубоко вздохнув, ушел в г
лубину.
Медлительные ритмы подводной стихии окутали его. Отголоски шторма, реву
щего где-то в тысяче километров, слегка покалывали метеоклетки, скрытые
под валиками надбровий, переливчатые вкусы близких и далеких течений ще
котали язык, разноцветные рыбешки с писком шарахались во все стороны из-
под самого клюва.
Все вокруг мгновенно изменилось, вспыхнуло ярчайшими невероятными кра
сками, заструилось невесомо и бесплотно, уничтожив формы, объемы, перспе
ктивы, расстояния, размеры Ч все динамично вписывалось друг в друга, сли
валось, оставаясь разделенным Ч большое и малое, далекое и близкое.
Уисс видел одновременно плоскость водной поверхности над головой и обт
оченную прибоем разнокалиберную гальку дна, крошечный золотисто-прозр
ачный шарик диатомеи с изумрудной точкой хлорофилла в центре и многомет
ровые хребты волнорезов, окаймлявших сине-зеленый бетон причальной сте
нки Ч низ и верх, север и юг, запад и восток. Световое зрение могло обманут
ь, солгать Ч песчинка у самых глаз кажется больше утеса на горизонте, Ч
но в мире звука существовали только истинные размеры и объемы, не искаже
нные перспективой.
Уисс немного увеличил частоту ультразвука, и лучи локатора прорвались ч
ерез экран морской поверхности. Все, что было в воде, стало теперь прозрач
ным, то, что в воздухе, Ч видимым.
Причал выгнулся дугой метрах в пятистах, и пестрая толпа зумов замерла н
а нем неподвижно. Смутные, беспорядочно тревожные импульсы шли от толпы.
Неподвижен был и железный кор, похожий на уродливого кита.
Уисс сузил поле и выделил среди зумов две знакомые фигуры на палубе. Нина
и Пан застыли, подавшись вперед, и тоже излучали беспокойство.
Тревога и недоумение передались Уиссу. Что там случилось? Почему там все
неподвижно, как на мертвых изображениях, которые Нина называет «фотогра
фии»?
Зумы передумали?
Он скользнул локатором по толпе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16