– Это не заговор, и если ты сейчас же не уедешь, то очень скоро узнаешь, что я говорю правду. Но будет поздно. Давай потом во всем разберемся, а сейчас выполняй свой долг перед леди.
Охранник Кэмпбеллов не двинулся с места. Вместо этого он сказал:
– Арестуйте их.
Его люди приготовились выполнить приказ.
– Нет, – остановила их Лиззи. – В чем их обвиняют?
Финли задумался.
– Это уж будет решать ваш кузен, когда мы приедем в Данун.
– А что, если он говорит правду? Насчет возможного нападения, – прибавила она для ясности. Лиззи посмотрела на Патрика, и он впервые увидел обиду в ее глазах. Она теперь знала – он не тот, за кого себя выдает.
Но он не обманывал ее в главном.
– Я говорю правду. Клянусь всем самым святым. Эти люди очень опасны.
Ему хотелось сказать ей гораздо больше, хотелось все объяснить, но такой возможности у него уже не будет. Он заглянул ей в глаза, молча прося прощения, а потом отвел взгляд и повернулся к Финли. Он стал бы защищать ее ценой своей жизни, но что, если она попадет в центр сражения, туда, где он не сможет контролировать обстановку. От этой мысли спина похолодела. Случайная стрела. Неточный выстрел из аркебузы. Удар меча.
– Ты, чертов дурак! – заорал он на Финли. – Послушай!
Стук лошадиных копыт, который ни с чем не спутаешь, раздался в холодном ночном воздухе.
– Увози ее отсюда, пока не поздно!
Наконец правда стала очевидной. Финли засомневался в себе и неуверенно посмотрел на Патрика.
– Может, ты и прав.
– Поезжай, – сказал Патрик. И, бросив последний взгляд на Лиззи, как бы стараясь запечатлеть ее в памяти на всю жизнь, повернулся, чтобы встретить своего брата.
Но было уже поздно.
Дождь стрел пробил кроны деревьев и воткнулся в землю у него за спиной. Патрик обернулся, успев заметить удивленный взгляд Финли, прежде чем тот сполз с седла и камнем рухнул на землю. Стрела торчала у него прямо между глаз. Рядом с ним упали еще двое охранников, приехавших с Финли.
Из-за деревьев вырвались не менее десяти воинов Макгрегоров. Помимо людей, которых он видел вчера вместе с братом, он узнал и других, самых опасных, кровожадных и свирепых – тех, из-за кого Макгрегоров стали называть преступниками.
Кэмпбеллы неуверенно смотрели на Патрика, не зная, что и думать.
Патрик оказался между двух миров – реальным и придуманным. Он был Макгрегором, кровным врагом Кэмпбеллов. Несколько месяцев назад он бы, не колеблясь, поднял меч на любого из них, но он несколько месяцев прожил среди этих людей. Знал их. Ел с ними. Пил с ними.
Он надеялся доставить Лиззи в безопасное место без кровопролития, но из-за Грегора это стало невозможным.
Когда охранник Кэмпбеллов, стоявший рядом с ним, поднял свою аркебузу и прицелился в его брата, он перестал колебаться. В один миг Патрик схватился за костяную рукоятку своего меча и взмахнул им. Длинный стальной клинок ударился в нагрудник Кэмпбелла, выбил ружье из его рук, а его самого сбил с лошади.
Границы битвы были определены.
Он – Макгрегор. Тот самый Макгрегор. Хорошо ли, плохо ли, но это его люди.
Есть только одна реальность. И хватило одного взгляда на испуганное лицо Лиззи, чтобы напомнить ему об этом.
Краски исчезли с ее лица.
– Боже мой, что ты делаешь?
У Патрика не было времени на объяснения; ему нужно, черт возьми, вытащить ее отсюда.
Битва разгорелась как лесной пожар. Только четверо Кэмпбеллов, которых он привел с собой, еще не вступили в драку, ошеломленные его поступком. Патрик обратился к ним:
– Берите леди и уходите. Скачите на юг к Дануну, как можно скорее.
Один из охранников потянулся было к ружью, но Патрик опередил его, ударив мечом по руке. Другой замахнулся своим клинком, но Патрик легко отбил его удар.
Краем глаза он видел, как воины Кэмпбеллов падают один за другим под клинками Макгрегоров – бой приближался.
– Меня вы сможете убить и позже. Уходите. Защищайте леди.
Лиззи, до сих пор хранившая подозрительное молчание, заговорила:
– Почему кто-то должен слушаться тебя?
– Если хочешь остаться в живых, делай, как я говорю! – взорвался он. – Я сказал правду – эти люди хотят тебе зла.
– Тогда почему ты… – Она замолчала, когда его брат оказался достаточно близко, чтобы можно было разглядеть его лицо. У нее перехватило дыхание, она догадалась.
Она взглянула на Патрика. Замешательство. Недоверие. Обида. И он ничего не мог ей объяснить, уже не было времени.
Перед ним в этот миг встала вся жизнь, которой не будет: веселый блеск ее глаз, улыбка, уже не робкая, он держит ее в объятиях, заглядывает ей глубоко в глаза, проникая в нее, ее щеки розовеют от восторга, когда она отдается ему; она сидит у огня, ее живот мягко округлился.
Все, чего уже никогда не будет. Сердце сжалось от боли. Почему все так обернулось?
Черт!..
– Уезжайте, – прохрипел он.
Он хотел ее ненависти – он ее получил. Последний взгляд, который она бросила на него, разворачивая свою лошадь и направляясь к югу по тропе среди деревьев, не оставил в этом сомнений. Обвинение в измене словно кинжалом пронзило его грудь.
Он не сводил взгляда с ее спины, с ее льняных, развевающихся, словно шелковая вуаль растрепанных кудрей. «Прощай». От тяжести в груди у него перехватило дыхание.
Но не успела Лиззи и ее охранники скрыться из виду, как две стрелы, выпущенные одна задругой, поразили в спину двух воинов, ехавших позади нее. Один упал вперед, другой свесился набок. Его нога застряла в стременах, и лошадь протащила его несколько шагов, прежде чем он упал на землю. Лошадь ускакала.
В разгаре битвы раздался громкий голос Грегора:
– Не дайте им уйти. Мне нужна эта стерва Кэмпбелл!
Последний из ее охранников замедлил шаг, чтобы посмотреть, что случилось с его товарищами, и это оказалось смертельным для него. Еще один из Макгрегоров выпустил стрелу и попал ему в шею.
Крик Лиззи – это единственное, что слышал Патрик. Он выругался, поняв, что последняя попытка отправить ее в безопасное место под охраной людей ее кузена провалилась. Теперь ему придется спасать ее, но такой возможности у него нет.
Не успел он подъехать к ней, как двое охранников Кэмпбеллов последовали за ним по пятам. Он крикнул ей, чтобы она остановилась – надеясь, что она его услышит, – и встретил их, отчаянно размахивая мечом и удерживая на расстоянии, чтобы успеть спешиться. Лошадь только мешала ему среди густых деревьев. Они атаковали его с двух сторон, но Патрик мечом в одной руке остановил первого, а потом кинжалом в другой – второго. Несколько взмахов – и второй охранник упал рядом с первым.
Он быстро огляделся и понял, что все почти закончилось. Оставались лишь несколько охранников Кэмпбеллов. Его злость на Грегора возросла при виде четверых павших Макгрегоров, включая двоих, которые были вместе с ним в замке Кэмпбелл. Они были застрелены, прежде чем смогли вынуть мечи.
Грегор довел гнев Патрика до предела. Он понимал своего брата – его жгучую потребность в мести Кэмпбеллам, от которой его душа почернела, как и душа самого Патрика.
Но он не мог игнорировать вызов, брошенный ему как главе клана. И слепая ярость, бушевавшая в нем, превратилась в холодную ненависть. Грегор угрожал его Лиззи, и Патрик был готов убить его за это.
Он оглянулся и с облегчением увидел, что Лиззи послушалась его и остановилась, спрятавшись за деревьями. Повернувшись, он встретился взглядом с братом. Они медленно сближались, пока не оказались лицом к лицу на расстоянии нескольких шагов.
Несмотря на злость, Патрику было грустно, что дошло до этого.
– Мне следовало бы убить тебя за то, что ты натворил. Думаешь, ты можешь быть главой клана?
Лицо Грегора было такое же жесткое и непроницаемое, как и у него самого.
– И получше, чем ты. Я не стал бы ставить девку превыше своего клана. Превыше своей сестры.
Патрик стиснул зубы, заставляя себя сдержать гнев. Грегор просто старается лишить его самообладания. Есть только один способ решить все раз и навсегда.
– Если хочешь бросить вызов моей власти, брат, поступай как мужчина. – Он взмахнул мечом, держа его перед собой. – По праву меча.
Если он проиграет, Лиззи некому будет защищать. Ее убьют.
Но он не проиграет.
Грегор фыркнул, губы его растянулись в злобной ухмылке.
– Победитель получает добычу? – с издевкой произнес он, взглянув на Лиззи.
Патрик тоже посмотрел в сторону Лиззи, и в этот момент Грегор бешено взмахнул мечом. Патрик успел отбить удар, а потом развернулся и двинул ногой по колену брата, свалив его на землю. Грегор успел только откатиться от следующего удара меча.
Грегор вскочил, и битва продолжилась. Они кружили, как гладиаторы в древности, примеряясь, взмахивая мечами, отыскивая слабое место противника. Хотя Патрик был выше ростом и крепче, Грегор казался быстрее. Соперники оказались достойны друг друга. Но у Патрика была цель, которой не было у Грегора: спасти жизнь Лиззи.
Схватка продолжалась на равных, пока тела противников не покрылись потом и мышцы рук и живота не стало ломить от напряжения. Удары становились все жестче, по мере того как братья теряли терпение от усталости и желания поскорее со всем покончить.
Патрик отразил очередной удар в голову, широко замахнулся мечом. На этот раз брат опоздал на долю секунды, и удар Патрика опрокинул его.
Этого он и ждал. Теперь с гневными криками Патрик обрушивал на своего брата удар за ударом. Грегор не мог противостоять такому напору и начал валиться назад, больше отбиваясь, чем нападая.
Патрик победил, и оба они это понимали.
Заключительный удар – и Грегор оказался на земле. Патрик кончиком меча уперся в его шею, прежде чем Грегор успел прийти в себя. Сердце у Патрика бешено колотилось от усталости, кровь кипела в жилах. Ему хотелось убить брата, он дрожал от желания сделать это. Злость, которую испытывал он, светилась и в глазах брата. И что-то еще – ненависть. Грегор хотел, чтобы он сделал это.
Господи, какое искушение. Но ведь это его брат, единственный оставшийся у него брат. Кроме Энни, единственный из оставшихся– в живых членов его семьи. Он победил; этого достаточно.
– Сдавайся, – тихо сказал он.
Ответом ему был взгляд, полный ненависти, и Патрик понял, что Грегор не стал бы проявлять милосердие к нему. Он воткнул клинок глубже, показалась кровь.
– Сдаешься?
– Да, – прохрипел Грегор сквозь стиснутые зубы.
– Скажи громче, – потребовал Патрик.
– Я сдаюсь, будь ты проклят!
Патрик отвел свой меч, оставив Грегора валяться в грязи. Грегор разозлился, но он это переживет. Еще покажет себя.
Патрик вскочил на коня и развернул его, быстро преодолев небольшое расстояние до Лиззи. Он соскочил с коня и осторожно приблизился к ней, миновав людей, которые погибли, пытаясь защитить ее. Один, тот, которого протащил конь, лежал всего в нескольких шагах впереди. Лиззи наблюдала за Патриком расширенными от ужаса глазами, смотрела на него так, будто никогда раньше не видела.
– С тобой все в порядке? – спросил он. Она отступила назад.
– К-кто ты? Ч-что ты с-собираешься со мной с-сделать? В груди у него что-то шевельнулось. Она заикается, она волновалась за него.
– Я не причиню тебе зла.
Она недоверчиво вскрикнула. От боли в ее глазах сердце у него сжалось.
– Господи, что ты такое говоришь?
Патрик был так занят тем, чтобы успокоить ее, что не замечал ничего вокруг. Вдруг он услышал предостерегающий крик Робби и, подняв глаза, увидел нацеленное на него дуло.
Кэмпбелл, которого протащила лошадь, оказался жив.
Все происходило будто в замедленном темпе. Он услышал выстрел. Увидел дымок. Потом сильный удар свалил его на спину. Острая боль пронзила бедро.
Подскакал Робби и, издав боевой клич Макгрегоров, лишил жизни Кэмпбелла. Но беда уже случилась. Только плохой прицел стрелка спас Патрику жизнь.
В голове у него прояснилось, и последствия ею ранения предстали перед ним со всей жестокостью – не только свинцовая пуля, но и то, что будет дальше. Проявив милосердие к брату, он предоставил ему возможность действовать. И Грегор, не колеблясь, конечно, воспользуется ею. Он, Патрик, не может рисковать жизнью Лиззи, оставляя ее на милость брата.
Но пуля засела у него в бедре, он не может быть достойным соперником Грегору. А четверо его воинов не смогут противостоять бандитам Грегора и защитить Лиззи в случае его смерти.
Стиснув зубы, он подавил крик боли и встал на ноги.
– Придержи их, – сказал он Робби, взбираясь на коня. От боли, пронзившей ногу, он чуть не упал – только мысль о грозящей Лиззи опасности удержала его в седле.
Робби кивнул:
– Да, вождь.
– Пещера, – ответил Патрик на молчаливый вопрос. – Если сможешь, проберись туда сегодня ночью. В противном случае собирай людей у кирки в Балкухиддере, как планировали.
Робби коротко кивнул, и не успели остальные сообразить, что к чему, как Патрик подхватил Лиззи с ее лошади, посадил перед собой и исчез среди деревьев.
Глава 17
Лиззи отчаянно сопротивлялась, когда они скакали в темноте через лес. Ужас этого дня добил ее.
Патрик обхватил ее одной рукой и крепко прижал к себе. Она почувствовала знакомую мускулистую грудь, крепкую как гранит.
– Черт возьми, Лиззи, прекрати, – хриплым от боли голосом сказал он ей на ухо. – Я пытаюсь спасти нас обоих, но если ты будешь и дальше так бить меня по ноге, мы просто упадем.
Она затихла. Его нога. Господи, в него же стреляли. В ее глупом сердце все еще жив был тот страшный момент, когда он упал. Даже после того, как он бросил и обманул ее, она не хотела его смерти. Не сейчас по крайней мере. Сначала ей нужно узнать правду. Тогда она сможет уже сама убить его.
Она вспомнила, как была поражена, как стало больно в груди, когда он поднял меч на воина ее клана, помешав ему выстрелить в того самого Макгрегора, который напал на нее. Он присоединился к Макгрегору против членов ее клана, а потом повернулся и стал драться с ним. В этом не было никакого смысла.
Они знакомы, это очевидно. И не только знакомы. Переводя взгляд с одного на другого во время их схватки, она заметила что-то… Она закрыла глаза, борясь с подступающей тошнотой. Нет! Она не хочет это видеть. Она даже не хочет думать о такой возможности.
– Почему я должна ехать куда-то с тобой?
– А тебе бы хотелось, чтобы я оставил тебя с ними?
– Так ты из двух зол – меньшее?
Он издал звук, похожий на смех, но в нем было слишком много боли.
– В этом случае да.
Ей хотелось прижаться к нему, утешить его и потребовать объяснений, но это было слишком рискованно, лучше пока сдержаться. В одном она не сомневалась: злодей Мак-грегор намеревался причинить ей зло. И нравится ей это или нет, но между ней и гнусной бестией стоял Патрик. Раненый Патрик. Она попыталась выбросить из головы тревожные мысли.
Лиззи молчала, когда они неслись по лесу; стук сердца совпадал со стуком копыт бешено мчащейся лошади. Патрик вдруг натянул поводья своего огромного жеребца, останавливаясь у огромного камня.
– Что такое?
– Нам не удастся убежать от них, если мы будем верхом на лошади. Мы должны попытаться спрятаться, да и мне нужно найти укромное место, чтобы вытащить этот свинец из ноги.
– Куда мы пойдем?
– На север.
Она застыла на месте. Данун – на юге. – Почему?
– Нельзя теперь ехать в Данун, Лиззи. По крайней мере сейчас. Я доставлю тебя туда, но один я это сделать не могу. Особенно когда нас преследуют.
Он спешился, встав на камень, чтобы не оставлять следов, и, быстро сняв ее с лошади, поставил рядом с собой. Забрав сумки и плед, Патрик перекинул их через плечо, где и так уже висели лук и меч, и, хлопнув коня по боку, приказал ему что-то на языке горцев. Конь полетел пулей и скрылся среди деревьев во тьме, не успела Лиззи опомниться.
Стало очень тихо и очень темно. Слабый лунный свет не проникал сквозь густой полог леса.
– Если повезет, то пройдет некоторое время, прежде чем они поймают лошадь, – шепнул он ей на ухо. Потом спрыгнул на другую сторону камня и протянул ей руку. – Смотри, куда ступаешь. Они будут искать наши следы.
Лиззи неуверенно подала ему руку и спустилась с камня. Знакомый мужской запах окутал ее, и она испытывала самые разные чувства. Ей казалось, будто она так хорошо знает его. Она могла закрыть глаза и ощутить себя в его объятиях – прижаться щекой к его крепкой груди. Провести рукой по твердым мышцам. Смотреть в его глаза, когда он проникает в нее, заполняя дюйм за дюймом.
Она опять спутала чувственность с любовью.
Ей хотелось кинуться в его объятия и расплакаться, но в то же время – стукнуть кулаками по его груди, сделать ему так же больно, как он сделал ей. Он обманул ее – и ей очень хотелось узнать почему.
– Зачем они преследуют нас? Ты знаешь людей, которые на нас напали, не пытайся отрицать.
– Я и не собираюсь. Ты сможешь расспросить меня обо всем, Лиззи, только не сейчас. Нам нужно спешить.
– Подожди. – Она опустила глаза. – Твоя нога. Кровь пропитала коричневую кожу его штанов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31