Когда ей удалось урвать пять
минут, чтобы выпить чашку чая, к ней присоединились Дэниел и Уоринг.
- Должно быть, экономка напугала их, - высказал предположение Уоринг.
Выпив чаю, Бриджет почувствовала себя немного лучше: усталость отсту-
пила на время.
- Миссис Малоне говорит, что все как раз наоборот.
- Думаю, она увидела их в коридоре, - начал рассуждать вслух Дэниел.
- Закричала и побежала прятаться.
- Я ничего не слышал из комнаты для отдыха, где мы сидели с Хелен, -
покачал головой Уоринг.
- По крайней мере, побежала прочь. И упала с лестницы. Они увидели
ее, лежащую там без движения, и решили, что она умерла. Шеймус часто бил
их кнутами и подвергал другим наказаниям за небольшие проступки, иногда
даже без всякого повода. Наверное, они до смерти перепугались, думая о
том, что их может ждать.
- Дверь была плотно закрыта, - сказала Бриджет.
- Дверь?
- Ведущая на лестницу.
- Возможно, ветер ее захлопнул.
- Никакого ветра не было.
- Достаточно легкого сквозняка, чтобы ее захлопнуть.
- Правда? - Бриджет чувствовала, как она устала. Это был долгий и из-
нурительный день, и она сомневалась, что миссис Малоне будет в состоянии
помочь ей с обедом.
- Мы должны найти их и успокоить, - подал голос Уоринг.
- Они вернутся, - суверенностью сказал Дэниел, - Когда придут в себя.
Возможно, будет разумнее, если мы не станем их искать. Ведь это может
напугать их еще больше.
- Вы так думаете? - спросил Уоринг. - Наверное, вы правы.
Пять минут быстро закончились, и Бриджет пора было возвращаться на
кухню. С явной неохотой она встала и направилась туда. Маленькие чело-
вечки, конечно, требовали к себе внимания, но в эту минуту ей очень хо-
телось найти способ успокоить миссис Малоне: но здесь она потерпела неу-
дачу.
Еще не было десяти часов, когда она извинилась перед остальными и
отправилась спать. Маленькие человечки все еще не вернулись. "Ну что же,
- подумала она, с трудом раздеваясь, - очень плохо".
Глава 15
Днем облаков стало меньше, а потом они исчезли совсем, и
только далеко на западе осталось несколько тучек с малиновыми
ободками от солнца, садящегося в Атлантику. Появились
звезды, их становилось все больше, по мере того как голубой
цвет сменялся индиго, а потом чернотой ночи, В небе аркой
пролег Млечный Путь: будто огни города, величину и
отдаленность которого невозможно представить. Луны не было,
ветер стих, когда исчезли облака.
Всеобщий закон жизни и смерти неуклонно выполнялся. Лиса
нашла дырку в изгороди, бесшумно проскользнула внес, стащила
с жердочки сонную курицу, перекусила ей горло и устроила себе
пир. Полевая мышь, думая, что ночь скрывает ее, неосторожно
выбежала на открытую поляну. Но сидящая на ветке сова
заметила легкое движение внизу, бросилась вниз и схватила
зверька. Выдра, отдыхающая на берегу реки, нырнула, услышав
легкий всплеск волны, а через минуту выплыла, с еще живой
рыбой в зубах.
В этом мире не было человека. Джентльмен, фермер и
рабочий, домохозяйка, ребенок и священник спят каждый в своей
постели. Закончилось время молитв, занятий любовью и праздных
мечтаний. Не спят лишь немногие - женщина, которая ненавидит
своего храпящего во сне мужа, мальчик, которого ждет завтра
трудный экзамен. Но и ими скоро овладеет сон. Рядом с немыми
телефонами забылись сном доктор и акушерка. Спит даже
браконьер, поставив свой старенький оловянный будильник на
тот час, когда должна взойти луна.
Посреди окруженной холмами равнины, там, где раньше
находилось большое озеро, а до этого - лес, простирается
болото пустынное, с черными пятнами воды и отвратительным
запахом. И здесь кое-кто бодрствует. На островке торфа два
кролика пощипывали травку, спарились и опять стали ее
пощипывать. На поверхности появился крот, понюхал воздух и
снова скрылся в норе в поисках червей. Армия маленьких
лягушат проследовала по покрытой грязью земле, а цапля,
застывшая на берегу небольшого пруда, подождала, пока они не
появились у ее длинных ног, опустила клюв и начала
подхватывать нежные комочки, с жадностью глотая еду.
Дом стоял в самом сердце этой равнины. Маленькие существа
сновали по лужайкам и парку, в озере плескалась рыба. Из нор
и щелей в деревянных стенных панелях дома вылезли мыши и
стали есть крошки, почти не сознавая, что теперь, когда
исчезли кошки и крысы, жизнь стала гораздо безопаснее. Крыса
на самом деле исчезла, они пришли сюда полтора тысячелетия
назад с первыми людьми, которые решили здесь обосноваться.
Пятнадцать столетий человек боролся с ними, но они выжили.
Они не погибли и тогда, когда человека не стало. А теперь
они пропали, убитые не голодом, не отравой и не ловушками, а
новым необычным, смертельным оружием, находящимся в руках
существ, которые только начали осознавать мощь своей силы.
Кошки, которые охотились на крыс, тоже погибли. Мыши
продолжали жить. Их никто не беспокоил: они не представляли
угрозы новым хозяевам.
Мужчины и женщины спали в своих спальнях и видели обычные
сны. А совсем рядом, бесшумно и быстро передвигались
существа, похожие обликом на людей. Иногда они
переговаривались друг с другом высокими певучими голосами,
произнося гортанные звуки, но это была скорее привычка, чем
необходимость. Они давно научились читать мысли друг друга, а
теперь понимали и мысли других. Новые хозяева использовали
свое оружие скорее из любопытства и интереса, а не злобы.
Бриджет ясно осознала момент пробуждения.
Она видела какой-то непонятный сон. Ей приснилось, что она еще учится
в школе, и холодным зимним утром играет в хоккей на траве, а вокруг нее
двадцать две девицы поддерживают ее криками.
Бриджет проснулась с чувством облегчения, что ей уже двадцать пять и
она сама себе хозяйка, но в ушах все еще звучали странные крики. Теперь
ей казалось, что они доносятся откуда-то неподалеку. Выпив воды из ста-
кана, стоявшего рядом с кроватью, она внимательно прислушалась. Действи-
тельно, кто-то кричал, но это скорее походило на крик боли. Она быстро
поставила стакан на место, чуть не разбив его о столешницу, "нащупала
рукой выключатель, но свет не зажегся. Послышался еще один крик, приглу-
шенный и отдаленный, но достаточно отчетливый в ночной тишине. Она поня-
ла, что он донесся из северного крыла здания. Но это нелепо. Ведь в той
стороне нет комнат, только башня.
Спать больше не хотелось: она очень испугалась.
Слезая с кровати, и, подойдя к двери, нажала на выключатель, но свет
не зажегся. Перегорели пробки? Фонарик, который обычно, лежал, рядом с
кроватью, она вчера взяла на кухню и не принесла обратно. Снова послы-
шался крик. Она решила пробираться к комнате Дэниела на ощупь.
Войдя, она позвала его, но Дэниел не ответил. Ей пришлось подойти к
кровати и потрясти его. Зевая, он произнес что-то бессвязное, но почти
сразу же проснулся.
- Что?. Кто это? Брид? Зажги свет. Что случилось?
- Света нет. Наверное, перегорели пробки.
- Но ведь можно подождать и до утра, не так ли? Ты что, только ради
этого меня разбудила? - Его рука пошарила в темноте, нашла ее плечо, ух-
ватилась за лямку ночной рубашки и быстро опустилась вниз на грудь.
- М-м, - оценивающе хмыкнул он. - Залезай в кровать, здесь мы сможем
поговорить.
- Нет. Послушай, Дэниел. Мне страшно. Кто-то кричит.
- Кричит? Я ничего не слышу.
- Отсюда не слышно. Кажется, кричат где-то в башне.
- Но там никого нет.
- Я знаю.
- И стены очень толстые.
- Но все равно звук доносится оттуда.
- Тебе, должно быть, приснилось. - Его рука сжала ее грудь. - Ложись
рядом, и тебе сразу же станет хорошо.
- Я не спала. Я знаю. - Она пыталась говорить ровным голосом, но на-
чала дрожать. - Пойдем со мной, и ты сам услышишь. Пожалуйста.
- Хорошо, - сказал Дэниел, смирившись. - Подожди, найду шлепанцы. Я
думаю, твоя кровать ничуть не хуже моей. Надеюсь, мне разрешат остаться?
- Давай быстрее, - попросила она, дрожа еще сильнее. - Пожалуйста,
дорогой.
Держась друг за друга, они пошли по коридору. Свободной рукой Бриджет
нащупывала дорогу. В коридоре царила кромешная тьма и, кроме их шагов,
не было слышно ни звука. Они добрались до ее комнаты, вошли и останови-
лись прямо за дверью.
- Ничего, - сказал Дэниел. - Или у тебя слух лучше, чем мой? Она нап-
ряженно прислушалась. Ничто не нарушало тишины. В другие дни обычно на-
летал ветер, громко и протяжно завывая в водосточных трубах или в щелях
башни. Но в эту ночь стояла мертвая тишина.
- Сейчас ничего, - сказала она. - Но я на самом деле слышала крики. Я
не спала.
- Есть одно средство от страхов. - Он крепко обнял ее и повел к кро-
вати. - Мы ляжем и подождем, не закричит ли кто снова. Как жаль, что так
темно. У тебя случайно нет карманных светящихся, шахмат?
Она дала отвести себя в кровать. Дэниел Лег рядом. Когда он обнял ее,
она все еще дрожала.
- Ты на самом деле очень испугалась, - заметил он.
- До этого мне снился сон, совсем обычный. Но я проснулась и уже дош-
ла до двери, когда услышала крики. Честно.
- Такое бывает. - Его рука начала нежно и успокаивающе гладить ее те-
ло. - В школе я знал парня, которому часто снилось, что стена открывает-
ся и из нее выходят чудовища, чтобы забрать его с собой. Он обычно про-
сыпался от собственного крика. Кто-то включал свет, а он сидел на крова-
ти, закрыв глаза ладонями. Когда мы брали его за руки и заставляли пос-
мотреть вокруг, он клялся, что все еще видит их. Они были покрыты чешу-
ей, а из пасти каждого торчали большие черные зубы.
Возможно ли это? Такие галлюцинации? Крик все еще стоял у нее в ушах,
но реальны были только рука Дэниела, прикосновения его губ, и это зас-
тавляло забыть страх. Где-то в глубине он еще оставался, но тепло и
энергия Дэниела, лежащего рядом, представлялись ей надежным щитом. Она
прижала его к себе.
- Мне жаль, что тебе приснился кошмар, - пробормотал он, - но я очень
рад, что ты пришла и разбудила меня. Надо бы делать это почаще - будить
меня, я имею в виду.
- Да, - прошептала она.
- Стало лучше?
- Гораздо лучше.
Крик разрезал тишину и спокойствие, как нож - маленький, но острый и
твердый, как алмаз. Задыхаясь, она почувствовала, как напряглось его те-
ло. Ой тоже услыиаал1 Это был тот же крик, но в нем слышалось еще больше
отчаяния и боли.
Уоринга разбудила Хелен. Лампа рядом с ее кроватью горела, а жена
стояла над ним и трясла его. Он протер глаза.
- Что случилось?
- Ты храпел.
- Ты разбудила меня, чтобы сообщить об этом?
- Я от этого проснулась.
Он сел на кровать и уставился на нее.
- Я простыл. Как я могу не храпеть, прости Господи? Мне довольно час-
то приходится терпеть твой храп.
- Та бы не простудился, если бы выбрал место для отдыха с более
тёплым климатом.
- О Господи!
- Тебе-то что. Ты никогда серьезно не простужаешься. С моим насморком
мне приходится мучиться неделями, даже месяцами.
- Твой проклятый насморк - психосоматический. Если бы ты хоть на час
перестала думать о себе, с тобой все бы было в порядке. Я сказал - на
час? Хотя бы на минуту.
- Послушай, - прервала она его. - Мы уезжаем. Завтра.
Уоринг удивленно посмотрел на нее.
- А маленькие человечки?
- Они ушли. И мне плевать, вернутся они или нет.
- А мне нет.
- Конечно, - засмеялась она. - Дэниел рассказал мне о вашем разгово-
ре. Я оказалась права. Так кого ты собираешься подключить? Мэтьюса? Нет,
не думаю. Ты хочешь найти более достойного компаньона, который бы позво-
лил тебе клевать из одной миски с ним. Знаешь что?.. Мне кажется, ты,
наконец, признался себе в этом.
- Признался в чем?
- Что ни на что не способен. Ты больше не скрываешь это от себя и не
прячешь голову в песок, даже не пытаешься. В своей специальности ты нич-
тожество. А уж как человек ты полное дерьмо, прости Господи.
Она вернулась к кровати и села. Ее голос язвил, лицо белело во тьме,
черты были плохо различимы - как в тумане. Уоринг нашел очки, и нена-
вистное лицо обрело четкость.
- Я не ничтожество, - процедил он, - в глазах всех, кроме тебя. Ты,
конечно, хочешь быть женой преуспевающего воротилы. Но для тебя не важны
заслуги, не так ли? Просто лучи успеха должны быть достаточно яркими,
чтобы освещать и тебя тоже. Но самое смешное, ты не представляешь, как
нелепо выглядишь, когда оказываешься в центре внимания. Даже когда ты
радуешься, в тебе нет привлекательности, но когда ты оказываешься на
публике... Ты слишком много и слишком громко говоришь. Независимо от то-
го, сколько пудры ты наложишь, ты все равно потеешь, и все - все! - кто
стоит вокруг и вежливо улыбается, смеются про себя - и даже в открытую,
стоит тебе отвернуться. Единственное, что тебе стоит делать, - жить
скромно и тихо. Тогда тыне выглядишь так нелепо.
Уоринг попал прямо в точку - в самое больное место. Он заметил, как
напряглись мускулы у нее на лице, и приготовился к ответному удару и да-
же к атаке. Но Хелен сдержалась.
- Ты, вонючий ублюдок, - тихо произнесла она. - Я только хочу сказать
тебе, что мы завтра уезжаем. Ты слышал? Мы завтра уезжаем.
Уоринг достал сигарету и зажег ее. Он не стал предлагать пачку Хелен.
Она подошла и сама взяла ее. Он был готов к новой атаке, но ее не после-
довало.
- Желание быть женой Большого Воротилы - это далеко не все, не так
ли? - спросил Уоринг. - Гораздо важнее для тебя - поразить все и вся
вокруг, потому что ты невероятно ревнива. Да, для меня это открывает
прекрасные перспективы, это мой шанс, и я это признаю. В этом мире, кро-
ме трудолюбия и способностей, нужна еще и удача. Даже для научного ра-
ботника. И вот сейчас маленький белый шарик попадает в мою лунку, и ты
это знаешь и намерена сделать все, чтобы мне помешать. Именно поэтому ты
хочешь, чтобы я уехал отсюда. Я прав?
- Ты слишком ничтожен, чтобы понять, - ответила она. - Маленькие че-
ловечки? Ничто не может быть мельче тебя.
- Это означает, что я прав.
- Нет, - она потушила сигарету, которой затянулась всего лишь пару
раз. - Ты не сможешь этого понять, но я все равно скажу тебе. Маленькие
человечки - этот отпечаток ноги, дыра в стене, свечка и обертка от шоко-
ладки в башне - это были знаки, знаки чуда. Ты смеялся над всем этим.
Помнишь матросов Колумба, которые увидели птиц и поняли, что за горизон-
том открывается новый мир? Затем мы нашли человечков, и чудо стало ре-
альностью, а что оно означало для тебя? Легкую победу, не более того. Ты
сам сказал - маленький белый шарик попал в твою лунку. Вот что это для
тебя. Ты вызываешь у меня отвращение. И поэтому мы уезжаем утром.
- Ты уезжай, если хочешь. Я остаюсь.
- Ну и оставайся, - с безразличием сказала она. - Мы уедем. Черри и
я. А ты делай, что тебе заблагорассудится.
- Черри... - Уоринг снял с губы крошку табака. - Опять шантаж. Только
на этот раз он не сработает. Черри с тобой не поедет.
- Ты что думаешь, она останется с тобой?
- Да. Но не из-за меня, а из-за Мэта.
- Ерунда.
- Правда? - Уоринг улыбнулся. - Попробуй проверь.
- Это несерьезно, - сказала она, но в ее словах появилась неуверен-
ность. - У нее не может быть никаких видов на такого мужчину.
- Почему ты так думаешь? Ты бы, наверное, лучше знала свою дочь, если
бы хоть иногда реально смотрела на мир, а не витала в облаках.
- Пьющий пуританин. Если бы он знал все о ней - даже самую малость, -
он бы бежал от нее без оглядки. Наверное, не остановился бы до самого
Дублина.
В ее голосе опять появилась неуверенность. Уоринг посмотрел на нее с
горькой ненавистью.
- Боже мой! - воскликнул он. - Я готов поверить, что ты это сделаешь.
- Сделаю что?
- Наговоришь ему гадостей. Ты предашь ее, как предала меня. Проклятая
бесчувственная сука.
- Свинья!
Хелен была в ярости. Они не могли отвести взгляд друг от друга, во
взгляде каждого читались ненависть и презрение. Вдруг случилось неверо-
ятное. На какое-то мгновение у него закружилась голова, и он больше не
смотрел на нее, или, точнее - он смотрел не только на нее. Его дух, ос-
вободившийся от телесной оболочки, оказался на свободе стал наблюдать
происходящее Откуда-то сверху. Застывший, неизменяющийся и неизменяемый
образ. Пока он наблюдал, фигуры внизу нарушили молчание. Его собственный
голос, а затем и ее разразились потоком брани. Он не мог не слушать и не
мог не смотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24