- Ну? - с нетерпением спросил Уоринг.
- Он говорит - кнутами.
- Кнутами? Не понимаю.
Дэниел заметил, что фриц следит за разговором Уоринга и Стефана, и
увидел, что американец пришел в замешательство. Лицо малыша осталось не-
возмутимым, но быстрым уверенным движением он скинул свою зеленую рубаш-
ку. Он остался голым до пояса и повернулся спиной к Уорингу. Тело бороз-
дили темные пересекающиеся полосы. Если бы не заговорили о кнутах, Дэни-
ел, возможно, и не понял бы, что это такое.
- Крыс нельзя... - Внезапно Уоринг замолчал, нагнулся и взял Фрица на
руки. Он внимательно осмотрел голую спину. - Следы от ремней? Но откуда?
Они что, били друг друга? Какой-то ритуал? Посвящение?
Последовав примеру своего предводителя, остальные маленькие человечки
тоже начали скидывать с себя одежду. Грета расстегнула застежку на груди
и оголила плечи. Все их спины, как и у Фрица, были исполосованы кнутом.
Только Эмма, как заметил Дэниел, не присоединилась к остальным. Строгая
и красивая, она стояла в стороне и наблюдала за происходящим. Дэниел ус-
лышал, как Черри в ужасе вскрикнула и что-то похожее на стон вырвалось у
Мэта. Все, как и он сам, были ошеломлены.
- Aber warum? - прошептал Стефан. - Warum?
Уоринг опустил Фрица на пол. Тот начал говорить высоким звонким го-
лоском, а Стефан внимательно слушал. Время от времени он задавал вопросы
и получал ответы. Наконец он отвернулся от малышей и, глядя в окно, ска-
зал:
- Мы не поняли друг друга. Они разгоняли крыс кнутами, но я так и не
понял, как им удалось уничтожить этих тварей. - Он говорил усталым голо-
сом, прижав руку к груди. - Когда я удивился, Фриц решил, что я не знаю
этого слова, так же как и они не знают некоторых, употребляемых мною.
Кнуты остались в погребе, а, показав следы на спине, они пытались объяс-
нить, что имели в виду.
- Но почему? - спросила Хелен. - Что вы хотите сказать нам? Они - са-
домазохисты?
- Иногда он сам их порол, - сказал Стефан. - Но чаще заставлял, чтобы
били друг друга.
- Он? - не поняла Хелен.
- Der Grosse.
- Шеймус, - тихо сказал Мэт. - Пусть жарится в аду на веки вечные.
- Были и другие пытки, - продолжал Стефан с ужасающим спокойствием. -
Я не стал интересоваться подробностями. Но Фриц рассказал о том, как его
сжимали в руке почти до потери сознания.
Уоринг посмотрел на свою руку и перевел взгляд на черноволосого Фри-
ца.
- И после этого, - сказал американец, - они позволили нам взять их в
руки? Без малейшего страха? Как они могли?
- Меня это тоже поражает, - поддержал его Дэниел. - Теперь понятно,
почему они сбежали сразу, как только заметили, что дверь не заперта и ее
никто не охраняет. Ясно, почему они прятались в темноте. Но после всего
этого как они смогли пойти на добровольный контакт с человеком?
- Это из-за Греты, - решила Черри. - Она знала, что мы другие и не
обидим их.
- Но как она могла им объяснить? - спросил Уоринг.
- Она позвала их, - объяснила Черри. - Этого оказалось достаточно.
Она бы не стала этого делать, если бы их ждала опасность. Неужели вы не
понимаете? Они доверяют друг другу.
- Я думаю, - с сомнением сказал Уоринг, - они могли ночью добраться
до гардероба и, хотя им не удалось ее оттуда вызволить, она им все расс-
казала.
- Доверие, - сказала Черри. Она смотрела на маленьких человечков и
была сильно возбуждена. Дэниел никогда не видел ее такой. - Они доверяют
друг другу. Никаких споров, никаких скандалов. Они знают, что никто из
них никогда не подведет остальных. Они уверены в этом.
Дэниел уловил быстрый взгляд, который Уоринг бросил на дочь. "Если
она права, то различие между человечками и обычными людьми, похоже, су-
щественнее. Нет, они - не люди. Судя по всему, не люди", - подумал Дэни-
ел.
Бриджет придумала, как они смогут обедать еn masse. Она принесла в
столовую карточный столик и поставила на него маленький журнальный.
Стулья сделали из книг. Маленькие человечки ели кофейными ложечками, ко-
торые оказались все-таки большими для них, но нельзя сказать, что они
управлялись с ними совсем неуклюже. Бриджет смолола мясо и сделала кар-
тофельное пюре, а горошины оставила целыми. Было удивительно смотреть,
как они их ели.
Ханни не вышла к обеду. Стефан взял поднос, отнес в комнату и остался
обедать с ней. Сидящие в столовой сразу повеселели. То, что их раньше
страшило и вызывало отвращение, на время было забыто. Мэт, казалось,
разделял то удовольствие, которое получала Черри от общения с маленькими
человечками. Те по-прежнему были невозмутимы, и это, казалось, произвело
благотворное влияние на всех присутствующих. Недоверие и отвращение, ис-
пытываемое ими ранее, уступили место раскованности и хорошему настрое-
нию.
Дэниел и Уоринг оказались вдвоем в библиотеке. Они пили кофе и гово-
рили о маленьких человечках. Дэниел обнаружил, что в отсутствии жены
американец производит хорошее впечатление: умен и толково рассуждает.
Когда никто не вторгается в разговор и не раздражает Уоринга, он абсо-
лютно спокоен. Та, кто особенно любила вторгаться, - Хелен - в это время
находилась в комнате отдыха вместе с остальными. Дэниел испытывал легкое
презрение к людям, которые уделяли столько времени конфликтам с женой,
но в основном он восхищался Уорингом и находил его интересным собеседни-
ком.
То, что говорил американец, имело смысл. Их находка представляла со-
бой проблему, которую они не могли разрешить сами. Маленьких человечков
нельзя выпустить в мир за пределы дома или, как его поправил Уоринг,
нельзя впускать к ним мир. Необходимо трезво смотреть на вещи. У них,
конечно, есть права, и их права следует защищать, но как это лучше сде-
лать? Очевидно, назрела необходимость в каком-то обучении и воспитании,
независимо от того, что в конце концов произойдет. Важно решить, кто мо-
жет организовать все это. Если обратиться в какой-нибудь правительствен-
ный департамент - предположительно ирландский, - то в успехе нельзя быть
уверенным. Скорее всего, из них захотят извлечь выгоду. К тому же реше-
ния надо принимать быстро, но под силу ли это государственным учреждени-
ям?
- В особенности, - высказал свое мнение Дэниэл, - департаментам ир-
ландского правительства.
- В особенности, - улыбнулся Уоринг. - Я бы сказал, что нам понадо-
бится незаинтересованная сторона, которая смогла бы изучить все это дос-
конально и беспристрастно и имела бы достаточно хорошую репутацию и же-
лательно мировую известность. Тогда она может противостоять политикам и
чиновникам. Несмотря ни на что, - в его голосе появились кислые нотки, -
похоже, нужен ученый.
- У вас есть кто-нибудь на примете?
- Пока нет, - пожал плечами Уоринг. - А у вас?
- Никаких идей. Я плохо знаю ученых.
- Давайте немного поразмыслим. Нам не надо торопиться. Главное, чтобы
мы пришли к согласию по общим вопросам. Кто-то должен решить все это, но
когда Стефан в таком состоянии, а Мэт все время прикладывается к бутыл-
ке, похоже мы с вами остались вдвоем.
- Да, - кивнул Дэниел, - похоже, так.
- Они очаровательные. - Казалось, Уоринг был поглощен размышлениями.
- Просто очаровательные.
- Думаю, нет сомнения в том, что они появились на свет именно так,
как описал Стефан? Я слишком мало знаком с биологией, чтобы во всем этом
разобраться.
- Я тоже не очень-то в ней разбираюсь, но знаю, что такое возможно.
Рост регулируется гипофизом, и плод полностью сформирован, когда дости-
гает трех дюймов. Кроме ногтей и тому подобного. И голова непропорцио-
нально большая. Что в какой-то мере мы наблюдаем у них и сейчас. Очень
маленькие дети рождались и раньше, правда не такие крохотные, и притом
случайно. Если учесть, что это сделано намеренно...
- Да, намерения у них... прямо скажем, потрясающие.
- Вы правы.
- Еще одно извращенное творение немецкой мысли.
- Нацистской.
- А разница есть?
- Эйнштейн был немцем. Как и Швейцер.
- Да, - сказал Дэниел. - Одного вышвырнули, а другой добровольно уе-
хал в изгнание.
- Да, вы, англичане, можете долго ненавидеть, - улыбнулся Уоринг.
- А вы считаете это необоснованным?
- Вот мы с вами сейчас в Ирландии, а вспомните, что здесь творили
черно-рыжие.
- Это совсем другое дело.
- Да? Возможно, выправи, - Уоринг встал. - Пойду еще раз взгляну на
них. Составите мне компанию?
- Пока нет.
Дверь за Уорингом закрылась, и Дэниел остался один. Он был рад этому.
Он получил удовольствие от разговора и общения. Но ему нравилась прос-
торная и хорошо обставленная библиотека. Через распахнутые створчатые
окна, доходящие до пола, залетал легкий ласковый ветерок. "Какой теплый
и свежий воздух", - с удовольствием подумал Дэниел. Бриджет обещала, что
придет, когда закончит все дела с миссис Малоне и Мэри. Отдыхая, он нас-
лаждался мыслями о ней. Они смогут пройтись вместе. Рядом парк, и по до-
рожке они доберутся до одного из маленьких оазисов на болоте, где растет
высокая трава. Он мысленно представлял все это, когда краем глаза уловил
какое-то движение. Он посмотрел внимательнее и увидел Эмму.
Он думал, что она осталась вместе с остальными, но человечки были та-
кими маленькими и так быстро и легко перемещались, что за ними оказалось
трудно следить. Она, наверное, прибежала сюда сразу после обеда и прита-
илась где-нибудь в уголке, пока они с Уорингом разговаривали. Когда она
подошла, он вновь пришел в восхищение от ее необыкновенно яркой неземной
красоты. Он попытался вспомнить то немногое, что знал по-немецки, и тихо
сказал:
- Komm, Emma. Komm zu mir.
Она подошла и встала рядом со стулом, ее золотистые волосы коснулись
ее ноги. Она протянула к нему ручки, и он поднял ее к себе на грудь. Он
откинулся в кресле, легко придерживая ее одной рукой и поглаживая
пальцем другой.
- Schon, - сказал он. - Sehr schon.
То, что случилось потом, вначале удивило, а затем позабавило его. Она
расстегнула платье и сняла его через голову. "Какая маленькая девочка, -
подумал он,- по-детски тщеславна в отношении красоты своего тела и хочет
похвастаться тем, как она хороша".
Однако ее действия слегка смутили его. Теперь она была полностью об-
нажена, и это напомнило ему, что он - мужчина.
- Schon, - повторил он, поднял брошенное платье и протянул ей. - Но
тебе, наверное, лучше одеться, малышка.
Каким-то быстрым неуловимым движением она соскользнула к нему на ко-
лени. Он подумал, что ей захотелось спуститься на пол и с детским уп-
рямством продолжать выставлять себя напоказ, может, станцевать на ковре,
дразня его невинной, чувственной красотой. Но самым большим шоком оказа-
лось ощущение маленьких пальчиков, теребящих его брюки, и осознание ее
реальных намерений.
- Боже! - Дэниел едва не задохнулся и, открыв рот, резко выпрямился.
- О Боже!
Он взял ее и поставил на ковер, положив рядом платье. Его била дрожь.
- Одевайся, - сказал он. - Надень платье.
Эмма, конечно, не понимала слов, но резкость тона ясно говорила о
том, что он хотел выразить. Она бросила на него взгляд. Темные глаза ка-
зались непроницаемыми под копной золотистых волос.
Потом покорно взяла платье. Приведя себя в порядок, она взглянула на
него в ожидании.
Только теперь, когда она снова оделась, Дэниел понял, чем ее тело от-
личается от тел остальных человечков. Ее спина. Нежная, нетронутая кожа.
На ней не видно следов кнута.
Он уставился на нее. Неужели такое возможно?
Глава 14
Предотвратить истерику миссис Малоне оказалось гораздо труднее, чем
думала Бриджет. Когда она впервые рассказала кухарке о маленьких чело-
вечках, миссис Малоне удивилась и отнеслась к услышанному с недоверием.
Она не пришла взглянуть на Грету и впервые увидела Эмму, когда Дэниел
принес ее в кухню. Судя по всему, она испытала потрясение и сильно испу-
галась, но Бриджет надеялась, что, немного поразмыслив и выпив глоток
браяди, она свыкнется с существованием лилипутов.
Вернувшись из библиотеки, Бриджет поняла, что ее надежды оказались
напрасными. Миссис Малоне старалась как-то выполнять свои обязанности,
но выглядела мертвенно-бледной и вздрагивала при малейшем шуме. Бриджет
заставила ее сесть и долго разговаривала с ней. В ответ на это миссис
Малоне прошептала:
- Но это неестественно, мисс. Совсем неестественно. Я не могу... -
Она замолчала.
- Да, неестественно, - резко сказала Бриджет. - Они неестественные,
если хотите. Но совершенно безобидные. Они вас не тронут. Не надо бо-
яться.
- Мой дядя Бен однажды что-то увидел на кладбище, когда был еще
мальчиком, - поведала миссис Малоне. - С тех пор он не проронил ни сло-
ва, а ему на следующую Пасху исполнится семьдесят один. - Ее передерну-
ло. - Я даже думать о них боюсь.
Некоторое время они молчали.
- Вы хотите уволиться? - спросила Бриджет, заранее зная ответ на свой
вопрос.
Этот дом оказался для миссис Малоне единственным надежным пристани-
щем. За ее чрезмерной болтливостью, которая запомнилась Бриджет еще с
первого приезда в Киллабег, скрывался страх, что ее уволят и ей придется
искать новое место. Экономка боялась совершенно напрасно: работником она
была неплохим; просто опыт прожитых лет подсказывал ей, что в жизни
больше жестокости и унижения, чем доброты и сочувствия.
У нее было трудное детство. В тринадцать лет ей уже пришлось работать
прислугой. В семнадцать она вышла замуж за конюха, забеременела, но муж
нещадно бил ее, и поэтому случился выкидыш. Больше детей у нее не было.
Конюх умер через пять лет, которые казались ей сплошным адом. Она снова
устроилась на работу, но через два года вышла замуж во второй раз - за
человека, который не давал волю рукам, но его жестокость выражалась ина-
че. За семь лет совместной жизни он лишил свою супругу той малой толики
самоуверенности, которая у нее еще оставалась, а потом исчез. (Говорили,
что он уехал в Южную Америку) Ей пришлось искать работу в третий раз.
Несчастья преследовали ее: хозяева быстро понимали, что она за человек,
и нещадно эксплуатировали. Потом она появилась у Шеймуса Шоунси в Килла-
беге. Отношение Шеймуса оказалось благословенным дождем после засухи: он
был безразличен ко всему, если ему готовили ту еду, которую он любил, и
не беспокоили по пустякам. А появление Бриджет можно было сравнить с
солнцем, при котором начинают расти цветы. Миссис Малоне с радостью под-
чинялась требованиям Бриджет. Мир за стенами дома, где она жила, казался
ей холодным и безрадостным.
- Нет! - воскликнула экономка. - Этого я хочу меньше всего на свете.
- Она запнулась, а потом добавила с полной откровенностью: - А куда я
денусь, если уйду отсюда?
- Тогда не стоит волноваться, - сказала Бриджет. - Они странные, но
бояться их не надо. Скорее надо пожалеть. У них была тяжелая жизнь.
- А вы долго собираетесь держать их здесь в доме?
- Я думаю, нет.
- Постараюсь взять себя в руки, - кивнула миссис Малоне. - Я знаю,
что веду себя неразумно.
- Подумайте, он ведь находились здесь все это время. Они уже жил в
доме, когда вы пришли сюда работать.
- Так, значит, это с ними он ходил играть в башню каждый день? - Она
содрогнулась. - Странный человек... А что касается человечков, я ведь не
знала о них. Когда о чем-то не знаешь, то этого для тебя не существует.
- Вы же понимаете, что они вас не обидят. Если бы они хотели причи-
нить вам зло, у них была возможность сделать это не раз за последние че-
тыре месяца. Но они довольствовались совсем немногим и взяли только кое-
какие мелочи. Вы согласны со мной?
Миссис Малоне еще раз вздрогнула, но, казалось, аргументы наконец по-
действовали.
- Постараюсь взять себя в руки, - повторила она. Я вам обещаю.
Но она продержалась только до обеда. Спокойствие, возможно, было на-
рушено видом семи маленьких человечков, которые ели за маленьким столом.
Когда Бриджет вернулась на кухню, она увидела, что миссис Малоне рыдает,
сидя на стуле, а Мэри держит ее руку и тщетно пытается успокоить. Миссис
Малоне подняла заплаканные глаза.
- Мне стыдно, мисс. О Боже, мне очень стыдно! Еще и потому, что вот
Мэри совсем нестрашно. Просто... Мне стыдно. - Она зарыдала еще громче.
- О, как стыдно...
- Хорошо, Мэри, - сказала Бриджет. - Убирай со стола. А вы, миссис
Малоне, немедленно успокойтесь.
- Я не могу не бояться, мисс. А когда я увидела их, то стало еще ху-
же.
- Вот. Выпейте. - Бриджет налила в рюмку очень крепкого бренди. Мис-
сис Малоне пыталась отказаться, но Бриджет заставила ее. Постепенно,
после бесчисленных приказаний, уговоров и выпитого бренди, экономка ус-
покоилась. Через десять минут Бриджет смогла оставить ее одну не очень
трезвую, но, по крайней мере, не рыдающую в истерике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24