– Итак, Боб, когда ты начнешь переговоры?
– Он крутой парень. – Челси разговаривала с Сидрой, когда они спустя две недели совершали свою утреннюю пробежку. – Первый раз он просто повесил трубку. Второй раз сказал «нет» и повесил трубку. Третий раз он сказал «нет», затем выслушал предложение Боба и повесил трубку.
– Мило.
– Но дело движется. На следующей неделе мы собираемся туда вместе с Бобом.
– Он хочет поговорить?
– Я думаю, нет. Скорее послушать. Но это уже кое-что.
– А как Карл к этому относится? Челси рукавом смахнула капли пота со лба:
– Пока никак. Я не тороплю события. Все еще очень неопределенно.
– Но он знает, что вы собираетесь в Норвич Нотч?
– Да, и приблизительно знает зачем. Мы не обсуждали детали. Он избегает разговоров.
– Что с ним происходит?
Челси много раз спрашивала себя, в чем причина плохого настроения Карла. Он очень изменился с тех пор, как она приехала из Норвич Нотча. Челси не могла поверить, что его мрачность связана с ее поездкой. Карл стал замкнутым и на все вопросы отвечал, что у него все в порядке. Она чувствовала себя ужасно. Она не хотела причинять ему боль, но и не понимала, почему ее интерес к Норвич Нотчу мог раздражать его, когда сделка обещала быть очень выгодной. – Может быть, все дело в моем отце, – сказала Челси, находя единственное объяснение. – Он относится к моему отцу так же, как к своему, и очень уважает его.
– А твой отец не одобряет всю эту затею?
– Не особенно.
Они завернули за угол и разделились, чтобы обогнуть ряд мусорных баков. Когда они вновь оказались вместе, Челси сказала:
– На самом деле Норвич Нотч как камень на его душе. Очень тяжелый камень.
– Это знак!
– Может быть, – согласилась Челси.
– Зачем ты ему обо всем рассказываешь?
– Не я, а Карл.
– Черт возьми, а зачем это Карлу?
– Он говорит, что пытается спасти меня.
– Муча твоего отца?!
– Скорее настраивая его против меня. Но когда я сказала об этом Карлу, он и слушать не захотел. Он сказал, что отец любит меня, так же как и он, они оба хотят видеть меня счастливой, а Норвич Нотч принесет несчастье.
– Звучит как попытка скрыть истинный мотив.
– Какой мотив?
– Ревность. Им нужна твоя привязанность и любовь. Они не хотят делить тебя с твоим прошлым.
Челси понимала, что в словах Сидры была правда, ее терзали сомнения. Она не хотела огорчать отца, она не хотела огорчать Карла. Но отказать себе в своем желании тоже не могла, как бы эгоистично оно ни выглядело. Только Норвич Нотч мог помочь ей разобраться в себе, разрешить загадку, волновавшую ее всю жизнь. В свои тридцать семь лет Челси не хотела упустить такой шанс.
В таком настроении, не афишируя, но и не скрывая свой отъезд, Челси присоединилась к Бобу для встречи с Оливером Пламом в Норвич Нотче. Было первое мая. Весна приходила в Нью-Гемпшир позже, чем в более южные штаты: почки на деревьях только начинали раскрываться. В городском сквере уже зацвели тюльпаны и рододендроны; кусты кизила и андромеды, усыпанные цветами, сливались в бледно-лиловые, розовые с белым волны, качающиеся под ласковыми лучами солнца.
Боб вел арендованную машину, а Челси глядела по сторонам, стараясь ничего не пропустить. На балконах кругом появились ящики с цветами, на фасадах многих домов развевались национальные флаги, а на других – просто разноцветные флажки.
Улица, на которой располагался офис "Плам Гранит", выглядела так же пестро. Повсюду на газонах выбивалась молодая трава, белые акации плавно качались в теплом воздухе, и сосны вытягивали свои ветви к майскому солнцу. В дверях гаража стояли «эскорт» и «блайзер». Мотоцикла Хантера Лава не было, как и грузовика Джадда Стриттера.
В глубине души Челси испытала разочарование. Она заранее догадывалась, что Джадда не будет на встрече. Их переговоры с Оливером носили весьма частный характер. И все же в самом дальнем уголке своего сердца она чувствовала, как хотелось ей снова увидеть Джадда, пусть даже на мгновение. Только на одно мгновение, которого было бы достаточно, чтобы разбудить все ее фантазии. Джадд Стриттер, несомненно, был самым удивительным мужчиной из всех встретившихся ей в жизни.
Отбросив эту мысль, она сосредоточилась на встрече с Оливером. Рядом с ним стоял его собственный юрист, человек по имени Иеремия Уипп, слишком молодой, как с первого взгляда решила Челси, для адвоката, который мог участвовать в ее удочерении.
Как только они сели, Челси и Боб – в кресла с прямыми спинками, Иеремия – в складное кресло, принесенное из соседнего офиса, Оливер начал:
– Я не продам. Вы можете предлагать все, что угодно, но если вам нечего больше сказать, то вы тратите время зря. Я не продам, и точка.
На его лице появилась свирепая гримаса, которая, судя по всему, была его обычным выражением. Боб сохранял хладнокровие.
– Да, мистер Плам, вы уже говорили нам об этом. Мы даже были немного удивлены, когда вы пригласили нас на встречу.
– Я не приглашал вас. Вы сами себя пригласили.
– Но вы не сказали "нет".
– Ваше время – ваши деньги. Если вы хотите тратить его впустую, это ваше дело.
– Мы так не думаем. Тратить время впустую – значит сидеть и ждать, пока компания окончательно разорится. Все идет к этому, вы и сами знаете. Поэтому вы сейчас и слушаете нас.
– Я еще ничего не услышал, – проворчал Оливер, находя, по-видимому, происходящее забавным.
По правде сказать, чем больше Челси слушала Оливера, тем больше он напоминал ей карикатуру. Со своей яйцевидной головой, тонкой линией губ, костлявым носом и гладкими, зачесанными назад седыми волосами, он выглядел как заядлый янки, истерически боящийся перемен.
Пока Боб терпеливо повторял свои доводы в пользу продажи компании, Челси стала разглядывать фотографии, висевшие на стенах. Большинство из них отображало вехи становления компании. Черно-белые снимки были очень старыми; исподлобья глядящие рабочие, один мрачнее другого, устаревшие технические приспособления и другие детали указывали на их по меньшей мере столетнюю давность. На одном несколько окоченевших людей уныло смотрели с гранитной глыбы, обвязанной веревками, соединенных с блоками. На другом выстроившаяся в ряд группа рабочих старательно позировала перед огромным доисторическим бульдозером. На третьей был запечатлен сам карьер. В его огромных серых бороздах люди выглядели чуть больше муравьев.
Изучение фотографии было прервано голосом Оливера:
– Мы не мешаем вам, мисс?
Челси пристально посмотрела на него, на мгновение ей стало неловко – замечание было справедливым, но затем она произнесла без извинений:
– Я любуюсь вашими фотографиями. Действительно, глядя на них, чувствуешь привкус времени. Кто управлял компанией до вас?
– Мой старший брат, три года, пока его не переехал грузовик. И не надо говорить, как вы сожалеете. Это произошло пятьдесят лет назад. Я давно забыл, как он выглядел.
Челси задумалась, был ли Оливер Плам грустным исключением из человеческого рода или он просто врал ей. Более грубого человека она еще не встречала.
– Кто управлял фирмой до него?
– Мой отец. И его отец до него. А перед этим – его дядя. У вас еще есть вопросы?
– Да. Кто будет управлять компанией после вас? Его рот скривился в подобие улыбки.
– Как раз это мы и обсуждали. Если бы мисс не была так занята осмотром достопримечательностей, то не стала бы задавать таких вопросов.
Челси закинула ногу на ногу и обхватила колено руками:
– Я вся внимание, мистер Плам. Продолжайте. Оливер по-прежнему сидел неподвижно, уставившись на нее. Тогда она повернулась к Бобу и, вопросительно подняв брови, поинтересовалась:
– Так кто же будет управлять компанией? Я прослушала.
– Я хочу знать, в чем ваш интерес, – перебил Оливер.
Челси показала на себя:
– Мой?
Не дрогнув ни одним мускулом, Оливер выдержал ее взгляд. Челси подумала, что если бы он знал, кто она и зачем находится здесь, то говорил бы с ней совсем по-другому.
– Прибыль. В чем еще может быть мой интерес?
– Я не знаю, потому и спрашиваю. Но сдается мне, что прибыль намного легче получить в каком-нибудь другом месте.
– Мне нравится гранит.
Оливер фыркнул:
– Что вы знаете о граните? Вы – художник.
– Архитектор.
– Нет никакой разницы. У вас нет понятия о бизнесе.
– Полагаю, что я знаю столько же, сколько и вы.
– И про добычу камня? Вы знаете столько же и об этом? Вы знаете, как обращаться с краном? Или как работать с бурильной установкой? Вы знаете, как спускаться в шахту на сотню футов вниз, не сломав себе шею? Вы знаете, что такое собачья захватка? Вы знаете, что такое линейчатый клин? Когда-нибудь ощущали на себе жар факела с десятифутовым пламенем?
Но Челси не так легко было смутить.
– Я не собираюсь сама работать в каменоломнях.
– А я работаю там, – прогудел он.
– У хорошего управляющего есть для этого другие люди. И у вас они есть. Чего вам не хватает, так это денег и связей. У меня есть и то, и другое.
– А я говорю, все это ерунда. И не надо рассказывать о прибыли. Даже если бы я пошел на ваши условия, что совершенно исключено, вы бы не получили никакого дохода еще много лет.
– Один год. Я могу изменить ситуацию за один год.
– Чушь!
– И за этот год, – продолжала Челси, – я смогу организовать рабочих мест больше, чем есть в компании сейчас. Если вам дорог Норвич Нотч, вы должны прислушаться к моим словам. Не захотите принять наше предложение, и через год от компании "Плам Гранит" останется в лучшем случае одно название. Ни работы, ни рабочих, ни денег для города. Проиграют все. Продадите компанию мне – все только выиграют. У вас появятся средства, у жителей Норвич Нотча тоже заведутся деньги в карманах и на счетах в банке, что, естественно, обрадует вашего банкира. А "Плам Гранит" опять встанет на ноги.
– Для этого потребуется больше чем один год. Челси покачала головой:
– Один год.
Он отмахнулся от нее, как от назойливой мухи:
– Убирайтесь. Вас никто не звал. Вы ничего не получите.
Челси почувствовала, как что-то кольнуло ее в самое сердце, словно его грубые слова отозвались эхом того дня, когда от нее отказались в первые же часы после рождения. Но, не позволив себе поддаться нахлынувшей слабости, она сжала ручки кресла и постаралась успокоиться.
В комнате повисла тишина. Челси не отрываясь смотрела на Оливера, он, не отрываясь, – на нее. Челси прокляла бы себя, отведи она сейчас взгляд. У Оливера Плама не было монополии на упрямство, в этом она была ему достойным соперником. Ей нужен был "Плам Гранит", и больше она знать ничего не хотела.
Прокашлявшись, Иеремия Уипп осторожно взглянул на Оливера, затем – на Боба.
– Мы могли бы найти взаимопонимание, – сказал он вкрадчивым голосом, – не секрет, что "Плам Гранит" нуждается в деньгах.
– Компания ни в чем не нуждается! – рявкнул Оливер. Иеремия бросил на него нервный взгляд, неуверенно протянул руку в его сторону, но тут же опустил ее и снова посмотрел на Боба:
– Сейчас мой клиент не готов продать фирму. Она принадлежала его семье долгое время. В ней весь смысл его жизни.
Челси не понравилось, что Иеремия обращался к Бобу, тогда как деньги предлагала она.
– Он мог бы оставить дела и прекрасно жить на средства, полученные от продажи компании.
– Я не собираюсь оставлять дела.
– Сколько вам лет? – спросила Челси.
– Должны сами знать, если выполнили домашнюю работу.
– Я знаю, сколько лет компании, и я собираюсь купить именно ее, а не вас.
– Ну а я выполнил свою домашнюю работу. Я знаю, сколько вам лет, из какой вы семьи и из какого фонда появились ваши деньги. Теперь они не дают вам покоя, и вы решили поиграть с нами. Но я не тот человек, мисс.
– Никто не играет с вами, – мягко произнесла Челси.
Если бы Оливер Плам повнимательнее делал свою домашнюю работу, то он бы не стал обвинять Челси ни в чем подобном. Да и откуда он мог узнать то, чего не было в документах и что стало одной из главных причин появления Челси в Норвич Нотче.
– Если я вкладываю деньги, то я знаю, куда их вкладываю. "Плам Гранит" – не первая и не последняя компания в моем списке. Если бы я инвестировала только безнадежных банкротов, от моего фонда ничего бы не осталось.
– Вы суете нос не в свое дело. Вам нужны сталь и стекло, гранит теперь никого не интересует.
Будь у Челси другая профессия, она бы поверила ему, но, как архитектор, она знала всю кухню современного дизайна изнутри. Она могла безошибочно предсказать, что будет пользоваться спросом через несколько лет.
– Вот здесь вы ошибаетесь. Мы возвращаемся к традиционализму. Гранит опять станет популярным, и не только как облицовочный материал для зданий. Все больше людей хотят отделать им свои ванные комнаты и кухни.
– Это мелочи, и никакой прибыли.
– Вы очень сильно отстали от жизни. – Она уже поняла, что за человек был Оливер Плам. – Вы хоть приблизительно представляете, сколько людей готовы заплатить за гранитные раковины в своих кухнях? Или какая может быть прибыль от продажи гранита для ванных комнат в дорогие отели? В каждом отдельном случае такие партии гранита стоят недорого, но вместе они принесут солидную прибыль. Продолжайте ворочать своими неотесанными глыбами и продавать их по дешевке. А кто-нибудь другой в это время будет их колоть, шлифовать и класть себе денежки в карман. Возможно, вы отлично знаете, как добывать камень, но как бизнесмен вы – ничто.
Оливер вздрогнул и убрал локти со стола:
– У вас острый язычок.
– И к тому же есть голова на плечах. Вы видите, мистер Плам, с такими качествами я могу превратить дело в доходный бизнес.
– В цирковое представление, – заорал Оливер. – Мне нужны деньги, а не вы.
– Без меня вы не получите денег. Я ключ к успеху.
– А я ключ к граниту. Без Плама во главе компании все развалится.
– Похоже, что все развалится как раз с Пламом во главе, – сказала Челси.
Хотя Оливер годился ей в отцы, она была уверена, что с такой непрошибаемой головой он не поймет ее иронии.
– Все дело в том, что вы никогда не сумеете работать в той компании, которой станет "Плам Гранит".
– Оши-бае-тесь, мисс. Все дело в том, что в той компании просто не будет работы для моих людей.
– Один год, – сказала Челси, откинувшись назад, – и ваша компания станет процветающей.
Оливер тоже откинулся назад, но продолжал впиваться в нее глазами:
– Вы сами себя-то не обманываете?
– Нисколько.
– Это случайно не из ваших детских фантазий, когда вас кормили с серебряной ложечки?
– Вполне возможно.
– И что это за имя такое – "Челси"? – поинтересовался вдруг Оливер.
– Такое имя дали мне родители, – не моргнув глазом, ответила Челси.
– Такие имена здесь не очень-то любят.
– Вы меня имеете в виду?
– Если вы собираетесь болтаться здесь, то вас.
– Я не собираюсь здесь болтаться. Я собираюсь превратить компанию в доходное предприятие.
Убежденная в том, что Оливер Плам – один из самых неприятных типов, которых ей приходилось встречать в жизни, и чувствуя, как ее убеждение начинает граничить с отвращением, Челси посмотрела на часы:
– Моему адвокату и мне необходимо как можно скорее оказаться в Балтиморе. – Она взглянула на Иеремию Уиппа: – "Плам Гранит" нужны деньги, которые есть у меня. У нас наконец состоится серьезный разговор или нет?
ГЛАВА VI
– Партнерство? – переспросил Карл, когда Челси вечером того же дня рассказала ему о предложении Иеремии.
– Я займусь сбытом и дам деньги на модернизацию оборудования. Их дело – вовремя поставлять гранит, – объяснила она. – На таких условиях мы будем работать один год. Через год та сторона, что не сможет выполнить условия договора, должна продать свою часть бизнеса партнеру.
Карл только что вернулся из сквош-клуба и не успел переодеться, но даже в своей широкой футболке и спортивных штанах он выглядел как всегда подтянутым. Она никогда не видела его другим, это было у него в крови, подумала Челси, ей нравилось, что Карл в любое время мог переключаться на дела.
– Что ты имеешь в виду, когда говоришь "не сможет выполнить условия договора"? – спросил он настороженно.
– Я сказала, что смогу обеспечить столько заказов, что у них не хватит камня. Они не поверили.
– Это что, спор? Кто выиграет, тот получит компанию?
– Выкупит компанию, – уточнила она.
Челси не была наивной дурочкой в финансовых делах. Хотя временами она с безразличием относилась к своим доходам, но за расходами следила всегда строго и сейчас не собиралась выбрасывать деньги на ветер, даже из-за Норвич Нотча.
– Оливер не хочет продавать компанию ни на каких условиях. Если я не смогу выполнить свои обязательства, он останется владельцем "Плам Гранит".
– В таком случае как он будет рассчитываться с тобой?
– Одно из двух: или он возьмет кредит за пределами штата, или найдет третье лицо, которое выкупит мою часть дела.
Как представлялось Челси, в течение долгого года она сможет многое узнать о городе и тайне своего рождения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58