– Я не намерена пропускать церемонию, – заявила Саванна.
– Ты ее и не пропустишь, – заверила я ее. – Нам просто нужно убедить Настов, что ты ее пропустила.
* * *
Мы работали над планом три часа, делились информацией, высказывали идеи, составляли списки. Последним, конечно, занимался Кортес. Саванна болталась рядом первый час, потом решила, что спряжение глаголов – гораздо более веселое занятие.
Нам предстояло ждать неделю – довольно долгий период домашнего заключения. Мы рассуждали, что лучше – остаться здесь или найти на недельку какое-то другое безопасное место. Рассмотрев варианты, мы решили, что останемся здесь, пока не догадаемся о следующем шаге Кабал-клана Настов. Они приложили немало усилий, чтобы превратить мою жизнь в ад, и Кортес подозревал, что теперь они просто отступили назад, решив подождать, пока не кончатся мои силы. А если мы сбежим, то они определенно последуют за нами. Пока самым мудрым казалось день или два оставаться на месте и посмотреть, что произойдет.
Хотя до церемонии Саванны оставалось восемь дней, в первую ночь следовало сделать несколько вещей, например, собрать можжевельник. А это означало, что нам требуется выйти из дома. Белее того, книга, в которой описывалась церемония, хранилась в доме Маргарет, и Кортес согласился, что мне необходимо как можно быстрее ее просмотреть. Тогда мы сможем составить полный список требуемого для церемонии. Лучше сделать это сегодня вечером. До тех пор будем сидеть тихо.
После обеда Кортес сделал несколько звонков, связанных с посещением представителей отдела соцобеспечения, а я решила немного потренироваться в заговорах и заклинаниях. Я достала колдовские книги из тайника, положила их в рюкзак, который тоже прятала во втором отсеке под полом в своей спальне. Я добралась до холла, когда кто-то постучал во входную дверь.
Я поморщилась и вернула рюкзак на место. К тому времени, как я дошла до прихожей, Кортес уже снимал защитные заговоры. Когда он потянулся рукой к задвижке, я остановила его.
– Я сама.
Он колебался мгновение, затем отступил мне за спину. Я открыла дверь. На пороге стояли двое полицейских из полиции штата. Вероятно, я видела их раньше – отдел нашего округа не такой уж и большой – но я уже не запоминала фамилии. Просто не могла.
– Да? – спросила я, так и не открыв вторую дверь полностью, только окошко в ней.
Старший из полицейских шагнул вперед, по не пытался открыть дверь и не требовал впустить его в дом. Может, ему нравилось говорить перед большой аудиторией. К сожалению, для него, большая часть толпы и журналистов уехали, хотя вернулись дети с видеокамерой.
– Городской совет попросил нас проводить этих граждан к вашему дому.
Он отступил назад. Мужчина и женщина, которых я едва знала, шагнули, вперед.
– Советник Беннетт и советник Филлипс, – представился мужчина, хотя не показал, кто из них кто. – Мы хотели бы обратить ваше внимание… – он замолчал, откашлялся и заговорил громче, явно, чтобы его слышали собравшиеся на лужайке. – Мы хотели бы обратить ваше внимание на просьбу городского совета Ист-Фоллса. – Он опять сделал паузу для большего эффекта. – Совет согласился, очень великодушно, избавить вас от этой собственности, предложив за нее рыночную цену.
– Изба… Вы сказали избавить?
– За рыночную цену, – заявил он еще громче. Он огляделся и проверил, что собравшиеся слушают его очень внимательно. – Плюс расходы на переезд. Более того, мы оценим ваш дом по состоянию до нанесения какого-либо ущерба.
– Так почему бы просто не вывалять меня в смоле и перьях?
– У нас с собой петиция. Петиция, подписанная более чем пятьюдесятью процентами жителей Ист-Фоллса, имеющих право на голосование. Они просят вас, в свете последних событий, подумать о переезде в другое место, и своими подписями подтверждают щедрое предложение городского совета.
Женщина протянула свиток бумаги, конец которого упал на землю. По виду он напоминал послание времен средневековья. На нем я увидела дюжины фамилий, фамилии людей, которых знала – соседей, владельцев лавок, тех, с кем я работала, но организации благотворительного рождественского ужина, родителей детей, с которыми училась Саванна, даже ее учителей – и все они просили меня переехать. Покинуть город.
Я схватила свиток, разорвала пополам и бросила по куску в руки каждого советника.
– Отнесите это назад в совет и скажите, куда они могут засунуть свое щедрое предложение. А еще лучше скажите всем из этого проклятого списка, что им лучше ко мне привыкнуть, поскольку я никуда не уезжаю.
Я захлопнула дверь.
* * *
Я стояла в дверном проеме между гостиной и прихожей, словно меня, там удерживал обездвиживающий заговор. У меня перед глазами стоял список, я мысленно повторяла имена. Люди, которых я знала. Люди, которые, как я думала, знают меня. Да, мы не были близкими друзьями. Но я и не была незнакомкой. Я помогала с организацией всех школьных и благотворительных мероприятий. Я покупала печенье и яблоки всем бойскаутам. Я отдавала время, деньги, силы, все, что требовалось, туда, где требовалось, и все потому, что знала, насколько важно для будущего Саванны, чтобы я здесь прижилась. И теперь они пренебрегли всем этим, и повернулись ко мне спинами. И не просто отвернулись от меня, а еще и оттолкнули меня.
Да, случившееся в Ист-Фоллсе чудовищно: обнаружение вызывающего ужас сатанинского алтаря и изувеченных кошачьих трупов, невыразимый кошмар смерти и прощания с Кари. Я не винила город за то, что его жители не бросились мне на помощь с горшочками еды и соболезнованиями. Они были поставлены в тупик, боялись. Но так прямо судить, говорить «Мы не хотим видеть тебя здесь» – такое отношение воспринималось болезненнее, чем любое слово или выражение, брошенные незнакомцем.
Наконец я вышла из транса, пересекла комнату и рухнула на софу. Саванна села рядом и положила руку мне на колено.
– Они нам не нужны, Пейдж. Если они не хотят нас здесь видеть – ну и черт с ними. Можем взять деньги и найти место получше. Тебе нравится Бостон, да? Ты всегда говорила, что хотела жить там, а не в этой дыре. Мы туда и переедем. Старейшины не смогут возразить. Это вина города, а не наша.
– Я не уеду.
– Но Пейдж…
– Она права, Саванна, – заметил Кортес. – На данном этапе это будет признанием вины. Когда все это закончится, Пейдж вполне может решить пересмотреть предложение. Но до тех пор мы даже не станем его обсуждать. – Он заговорил мягче. – Они не правы, Пейдж. Ты знаешь, что они не правы, и знаешь, что этого не заслужила. Не позволяй им расстроить себя. Не доставляй им этого удовольствия.
Я закрыла глаза и прижала пальцы к векам, не пуская наружу подступившие слезы.
– Ты прав. У нас есть работа.
– Прямо сейчас нам не нужно ничего делать, – сказал Кортес. – Я предложил бы тебе отдохнуть.
– Я пойду, попрактикуюсь в заговорах и заклинаниях.
Кортес кивнул.
– Я понимаю. Если я смогу… – он замолчал. – Да, это хорошая мысль. Магическая практика поможет тебе отключиться от грустных мыслей.
– А что ты собирался сказать?
Он взял ежедневник с края стола, где тот лежал.
– Есть парочка заговоров… Я думал… Но, возможно, позднее, после того, как я сделаю еще несколько звонков, а ты немного побудешь одна… Если ты не возражаешь, я хотел бы спросить тебя о нескольких ведьминских заговорах.
Он просматривал ежедневник и не отводил взгляда от страницы, словно не ждал ответа. Я не могла не улыбнуться. Этот парень способен невозмутимо и уверенно справляться с полицейскими, занимающимися делами об убийстве, кровожадными репортерами и гуляющими мертвецами, но если разговор переходит к чему-то отдаленно личному, типа просьбы обсудить заговоры, он внезапно ведет себя, как нерешительный школьник.
– Я покажу тебе то, что знаю, если ты продемонстрируешь мне те, которые освоил ты, – сказала я. – Заговор на заговор. Справедливый обмен. Договорились?
Он поднял глаза от ежедневника и хитровато улыбнулся.
– Договорились.
– Ну, тогда звони и дай мне час, чтобы успокоиться, затем мы поговорим.
Он согласился, а я отправилась вниз.
* * *
Прошел час. Час практики, час провала. Разве нет в мире какой-то благосклонной, доброй силы, которая вознаграждает за настойчивость и добрые намерения? Если она существует, не могла бы она сейчас взглянуть на меня, пожалеть и сказать:
– Давайте бросим кость бедному ребенку?
Я просила только об этом – одно хорошее убивающее заклинание для защиты Саванны. Хотя, если такая добрая сила и существует, она, вероятно, не собирается никого обеспечивать способностью убивать. Но мне требовалось узнать, как этого добиться. Разве не может это понять то высшее существо, которое управляет колдовством и ведьмами? Да, правильно. Если такая сущность и есть, то, наверное, она сейчас смотрит на меня сверху вниз, смеется и кричит:
– Такие заклинания не работают, дура!
– Такие заклинания не работают, – сказал голос мне в ухо.
Я подпрыгнула примерно на фут и чуть не растянулась на полу. Саванна заглянула в мою колдовскую книгу.
– Ведь не работают же, правда? – спросила она, – За исключением тех нескольких, которые у тебя получились, остальные не удаются. Правильно?
– Ты пробовала?
Она села рядом со мной.
– Нет. Я не могу найти, где ты прячешь колдовские книги. Но я знаю, что ты пробуешь, из твоего дневника. Помнишь? Я раздумывала, стоит ли тебе говорить, что они не работают, но решила: ты все равно не послушаешь. А Лукас думает, что мне следует тебе сказать, чтобы ты прекратила попусту тратить время.
Это было больно – мысль о том, что Саванна говорила с почти незнакомым мужчиной о вещах, которые не могла обсуждать со мной. Хотя я должна была признать ее правоту. Я не стала бы слушать. Я не хотела ничего слушать из того, что могло касаться ее прошлого и ее матери. Это должно измениться.
– А почему ты думаешь, что они не сработают?
– Знаю, а не думаю.
– Хорошо, откуда ты знаешь, что они не сработают?
– Потому что это магия ведьм.
– А что не так с магией ведьм? Нет ничего…
– Вот видишь, я говорила Лукасу, что ты откажешься слушать.
Я снова устроилась на полу.
– Прости, Саванна. Пожалуйста, продолжай. Она улыбнулась.
– Bay. Мне это нравится.
– Не особенно-то привыкай. А теперь говори.
– Ни один из сильных ведьминских заговоров и ни одно из сильных заклинаний не срабатывает из-за отсутствия так называемых средних заговоров и заклинаний. Именно поэтому моя мама и другие ведьмы – не из Шабаша – используют магию колдунов для сильных заклинаний.
– Они используют магию колдунов?
– Ты этого не знала?
– М-м-м, ну, я… – я заставила себя произнести слова. – Нет, я этого не знала.
– О, конечно, все по-настоящему сильные заклинания относятся к магии колдунов. Мы можем использовать простые ведьминские, типа заговоров Шабаша, а также несколько других, но для сильных нужна магия колдунов. В этом и заключается проблема, понимаешь? Мою маму это очень выводило из себя. Она винила Шабаш за утрату средних заговоров и заклинаний. По крайней мере, они утверждали, что утратили их, но мама всегда считала, что они просто их выкинули. Это неправильно, говорила мама, потому что лишает ведьм…
Саванна замолчала, поскольку в дверном проеме возник Кортес.
– Простите, что перебил, – он с трудом сдержал улыбку. – У нас перед домом изменилась ситуация. Мне не хотелось мешать твоей практике, Пейдж, но я думаю, тебе стоит взглянуть. Сделай перерыв.
– Секундочку, – ответила я. – Саванна рассказывала мне нечто важное.
– Это может подождать, – заявила она, поднимаясь на ноги. – Что там происходит?
– Не думаю, что я в состоянии адекватно описать это словами, – ответил он и улыбнулся. Саванна взлетела вверх по лестнице.
ОНИ НЕ ОБНАЖЕНЫ, ОНИ ОДЕТЫ В НЕБО
Поднявшись наверх, я отогнала пребывающую в состоянии, близком к истерике, Саванну от кухонного окна, подняла жалюзи и уставилась на пятерых женщин, которые стояли кругом на коленях у меня на лужайке. Пятерых обнаженных женщин – не просто без верха или едва прикрывающих естество, а абсолютно обнаженных.
Я отпрыгнула назад так быстро, что столкнулась с Кортесом.
– Что это, черт побери? – спросила я.
– Если не ошибаюсь, то обычно их называют викканками.
– Викканками?
– Или мне следует сказать: они так представились, когда я вышел и попросил их одеться и покинуть территорию. Они заявили, что являются членами небольшой секты Викканцев из Шабаша где-то в Вермонте. Как я понимаю, они никак не связаны с вашим Шабашем?
– Ха-ха!
– Они кажутся вполне безобидными. Они проводят для тебя очищающую церемонию.
– Как… мило.
– Я так и подумал, – он широко улыбнулся, хотя я никогда не думала, что его лицо способно изобразить подобное. – И мне надлежит упомянуть еще один момент. От их имени. Просьбу. И я на самом деле советую тебе ее удовлетворить.
– И что это?
– Они попросили тебя к ним присоединиться.
Если бы только я не была уверенной противницей насилия, клянусь, я бы ему врезала. Вместо этого я рухнула на стул, прислонилась к кухонному столу и расхохоталась. Хохотала я гораздо сильнее, чем позволяла ситуация. Должна признать, что после недели ада я воспринимала голых викканок на лужайке позади дома, как забавное отвлечение.
– Насколько я понимаю, это означает «нет»? – уточнил Кортес, продолжая улыбаться.
– Боюсь, что так.
– Ну, тогда я передам им мои сожаления. И попрошу их уйти.
– Нет, я сама это сделаю.
– Ты уверена?
– Эй, они – первые, кто пришел меня поддержать. Самое меньшее, что я могу сделать, – это лично сказать им, чтобы уходили.
– А я могу пойти с тобой? – спросила Саванна.
– Нет, – одновременно ответили мы с Кортесом.
* * *
Я выглянула из двери в задней части дома перед тем, как выходить на улицу.
Если не считать викканок, двор оставался пустым. Когда я шагнула на улицу, викканки прекратили церемонию, одновременно повернулись и широко мне улыбнулись. Я медленно приблизилась к ним. Кортес следовал по пятам.
– Сестра Винтербурн, – поприветствовала меня старшая.
Она раскрыла объятия, прижала меня к себе, поцеловала меня в губы, потом в левую грудь. Я вскрикнула. Кортес издал некий сдавленный звук, который подозрительно напоминал с трудом сдерживаемый хохот.
– Мое бедное, бедное дитя, – говорила старшая, прижимая обе мои руки к своей груди. – Они так тебя напугали. Не беспокойся. Мы пришли сюда предложить поддержку Богини.
– Хвала Богине! – произнесли другие.
Старшая сжала мои руки.
– Мы уже начали церемонию очищения. Пожалуйста, избавься от земных одежд и присоединяйся к нам.
Кортес снова подавился, затем склонился к моему уху и прошептал:
– Я пойду, проверю Саванну. Если ты решишь согласиться с этой просьбой, Пейдж, то дай мне знать.
Он отправился назад в дом, сотрясаемый внезапным приступом кашля. Я схватила с земли ближайший ворох брошенной одежды.
– Не могли бы вы одеться? Не могли бы все одеться? Пожалуйста!
Женщина только спокойно улыбалась мне.
– Мы одеты так, как требует Богиня.
– А Богиня требует, чтобы вы обнажались у меня на лужайке?
– Мы не обнажены, дитя. Мы одеты в небо. Одежда мешает ментальным вибрациям.
– А, правильно. Послушайте, я знаю, что все это очень естественно, человеческое тело и все такое, но вы просто не имеете права раздеваться здесь. Здесь нельзя. Это запрещено законом.
Еще одна красивая улыбка.
– Нас не волнуют законы людей. Если они придут за нами, мы не уйдем без борьбы.
– О боже!
– Богиня, дорогая. И не произноси Ее имя всуе.
– Хвала Богине, – пропели остальные.
– Это все… з-э-э… очень… я имею в виду…
«Ты должна быть вежливой», – напомнила я себе. Ведьмы должны уважать викканок, даже если мы до конца и не понимаем все это почитание Богини. Я знакома с несколькими викканками и они очень хорошие люди, хотя должна признать: они никогда не заявлялись обнаженными ко мне на задний двор и не целовали мою грудь.
– Вы… э-э-э… из Вермонта, как я слышала? – удалось вымолвить мне. Это ведь вежливо, да?
– Мы отовсюду, – сказала старшая. – Мы – странствующие миссионеры, свободные души, не порабощенные никакой традиционной системой вероисповедания. Богиня прямо разговаривает с нами и отправляет нас туда, куда посчитает нужным.
– Хвала Богине, – пропели ее подруги.
– О, ну, все это очень мило, – выдавила я. – Я, конечно, очень ценю вашу поддержку…
«О боже, пожалуйста, уберитесь с моего двора, пока вас кто-нибудь не увидел!»
– Но сейчас не самое лучшее время для беседы.
– Мы можем прийти позднее, – сказала старшая.
– Да, правда? Это было бы отлично. А как насчет следующего понедельника? Например, в восемь?
Я схватила одежду и раздала женщинам, чуть не подвернув ногу из-за поспешности. Вскоре викканки оделись и направились к боковой двери в заборе.
– М-м-м, наверное, вам лучше выходить из задней калитки, – заметила я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41