На этот раз предстояло точно определить нужный момент, однако отступать было поздно.
«Интересно, вешают ли беременных шпионок?» – мелькнуло у нее в голове, однако времени на размышления не оставалось.
Дождавшись, когда часовой повернет назад, Кристина прошмыгнула через проход в редуте, пробежала несколько ярдов и оказалась на тропинке, ведущей в Йорктаун. Откинув капюшон и ослабив завязки накидки так, чтобы была видна неприкрытая кружевной косынкой грудь, Кристина дерзко направилась вдоль укрепления к костру караульного кордона.
Услышав шаги, часовой замер и поспешно схватился за мушкет. Но как только Кристина появилась из темноты, он опустил ружье и изумленно уставился на молодую женщину.
– Мэм? – Его голос прозвучал так громко и ночной тишине, что Кристина вздрогнула.
Услышав возглас напарника, другой часовой приблизился к костру. Увидев ослепительно красивую женщину, он остановился как вкопанный.
– Мэм, здесь небезопасно прогуливаться. Могут напасть или того хуже. – Он смущенно умолк, когда взгляд Кристины остановился на нем.
– Спасибо, я учту это, когда полковник в следующий раз пригласит меня на свидание. Боюсь, он будет слегка разочарован, если я откажусь, однако мне придется объяснить ему, что, по заверению его солдат, встречаться здесь слишком опасно.
Мужчины переглянулись. Ни один из них не хотел получить нагоняй за то, что пропустил или, напротив, не пропустил в район караульного дозора даму. Молодая женщина непринужденно рассмеялась.
– Не смущайтесь. Похоже, этой ночью полковник занят более важными делами. Так что я вернусь домой и больше не потревожу вас. – Достав из сумки фляжку, Кристина с улыбкой протянула ее солдатам. – Полагаю, ему это уже не пригодится. Может, хотите выпить глоток-другой в награду за бдительность? Скоро рассвет. Ваш дозор подходит к концу. Думаю, немного бренди вам не повредит.
Один из караульных нерешительно протянул руку и вопросительно поглядел на своего напарника. Увидев, что тот кивнул, он быстро взял фляжку.
– Как мило с вашей стороны, мэм. Ночь была длинной, это верно. Может, и вы выпьете с нами? – любезно осведомился солдат.
Кристина рассеянно улыбнулась, напряженно размышляя о том, где сейчас ее друзья. Миновали они редут или нет? Не развлекать же ей эту парочку до рассвета. Уловив, наконец, слабый звук, девушка снова заговорила с солдатами.
– Спасибо, сэр, я не люблю спиртного. – Она оживленно болтала с караульными, пока те пили бренди. Но, заметив, что они пожирают ее глазами, Кристина накинула капюшон и плотно запахнула накидку. Получив назад фляжку, она попрощалась и пошла по тропинке.
Солнце медленно поднималось над горизонтом. Кристина шла по пыльным проселочным дорогам, но не видела никаких признаков того, что ее друзья уже побывали здесь. Она молилась о том, чтобы все окончилось благополучно. Дамиан никогда не простил бы ей… Да и Кристина никогда не простила бы себе, если бы что-то случилось с Робертом.
Нед встретил девушку за воротами дома и, радостно бурча себе что-то под нос, последовал за ней по садовой дорожке. Офицеры, стоявшие на постое, занимались привычными делами. Кристина бросила на старика вопросительный взгляд, и он указал глазами на подпол.
В погребе, за пустыми винными полками, Кристина отыскала Лорну. Та хлопотала над впавшим в забытье Робертом. Рана была промыта и перевязана. Экономка удрученно покачала головой, когда молодой человек застонал и заметался на соломенном топчане.
– Придется спрятать его в другом месте. Если он будет так стонать, его могут услышать наверху.
Опустившись на колени возле Роберта, Кристина коснулась его лба. Роберта сильно лихорадило, что не предвещало ничего доброго. Девушка обмакнула чистую ветошь в бадью с холодной водой, отжала и приложила к горячему лбу Роберта, но он продолжал метаться.
– У меня осталась от мамы настойка опия. Если дать ему несколько капель, он успокоится?
Лорна кивнула, но выражение ее глаз испугало Кристину. Что, если у него началась гангрена?.. Сердце девушки сжалось от боли.
Поцеловав Роберта, она поднялась в комнату, которую делили Мара и София.
Они посмотрели на нее как на привидение. Ощутив их враждебность, Кристина не стала выяснить причину.
– В городе есть врач? – спросила она.
– Зачем он вам? Что-то не так с ребенком? – София нерешительно подошла к Кристине, вглядываясь в ее бледное лицо.
– Любая почувствовала бы себя плохо, проведя ночь с этим гнусным полковником. – Мара окинула презрительным взглядом наспех одетую девушку.
Кристина озадаченно посмотрела на Софию.
– Прошлой ночью, услышав на площадке голоса, я забеспокоилась о вас. Заглянув в вашу комнату и обнаружив, что она пуста, я обыскала весь дом, кроме комнаты полковника, но вас не нашла.
Девушка побледнела еще больше, поняв, в чем ее подозревают, однако не стала оправдываться.
– Роберт внизу, в подвале, – тихо сказала она. – Он серьезно ранен, и, боюсь, у него горячка. Ему необходим врач. Я обещала Лорне принести Роберту настойку опиума, чтобы успокоить его, но, видимо, это придется сделать одной из вас. Мне бы не хотелось вызвать дополнительные подозрения.
Высоко подняв голову, Кристина вышла из комнаты.
Почему ее всегда в чем-то подозревают? В сундуке с дорогими сердцу вещами девушка отыскала пузырек с опиумом. Рыдания сдавили ей горло. Все, что она знала и любила, погибло из-за любви к мужчине, которого она никогда уже не увидит.
Вытерев слезы, Кристина выставила бутылочку с опиумом за дверь, бросилась на кровать и зарылась лицом в подушки, чтобы никто не услышал ее рыданий.
Кристине так не хватало ласки матери, чуткости отца, даже дружеской болтовни Джереми. Она смертельно устала от косых взглядов и презрения, которые навлек на нее Дамиан. Она обещала ждать его в этом доме. Но теперь, когда Дамиан погиб, незачем подвергаться унижениям.
Кристина не ответила на тихий стук в дверь. Судьба Роберта больше не зависела от нее. Чего доброго, ее еще обвинят в том, что она отравила его. Девушка решила упаковать вещи и уйти ночью. После тягот последних месяцев независимость казалась счастьем. Что хорошего в любви, приносящей только боль? Кристина не хотела больше страдать.
Дверь отворилась. Девушка притворилась спящей. «Должно быть, София пришла извиниться», – подумала она. Но к чему ей извинения? Она устала, слишком устала, чтобы проявить понимание и терпение.
Кто-то прикрыл дверь и неуверенно вошел в комнату. Кристина зажмурила глаза и стиснула зубы. Неужели они не могут оставить ее в покое?
– Кристина?
– Мара! – любопытство возобладало над гневом. Неужели надменная Мара пожаловала к ней? Что же заставило ее сделать это?
– Кристина… я прошу прощения. – Голос Мары сорвался, ее душили слезы, но она героически пыталась взять себя в руки. – Лорна рассказала нам, что ты сделала… как спасла Роберта. Она рассказала больше… она рассказала ужасные вещи о Дамиане. О Кристина, я не знаю, чему теперь верить!
Рыдания Мары смягчили Кристину. Она вспомнила, что сестра Дамиана очень молода и неопытна. Лорна, вероятно, как следует отчитала ее.
Кристина вздохнула и предложила Маре сесть.
– Полагаю, Лорна несколько сгустила краски. Она сейчас очень сердита, но позже пожалеет о том, что наговорила. Она любит Дамиана так же сильно, как ты.
Мара бросила на нее робкий взгляд.
– Ты наверняка ненавидишь нас за то, что мы плохо думали о тебе? И за то, что сделал с тобой Дамиан? Как ты могла так спокойно выносить мои нападки?
Кристина устало улыбнулась.
– Благодаря твоему брату я поняла, что кричать бесполезно. Я всегда ждала удобного момента и начинала разговор, лишь видя, что Дамиан готов меня выслушать. Иногда оказывалось, что мои слова запоздали.
– Да, кричать на Дамиана совершенно бесполезно. Но я готова выслушать тебя, и, возможно, если ты немного пожуришь меня, это пойдет мне на пользу.
Кристина почувствовала, как с сердца упал тяжелый камень. Как приятно быть снова принятой в семью, иметь подругу… Однако она слишком устала, чтобы вновь обрести надежду.
– Мара, тебе не следует покидать комнату. Иначе солдаты догадаются, что мы водим их за нос. Позволь мне отдохнуть, я зайду к тебе позже, и мы поговорим. Едва ли ты поймешь меня до конца, но я не позволю тебе плохо думать о Дамиане. Я сама лишь теперь осознала, что он пережил.
Мара поспешно встала.
– Я снова веду себя эгоистично. Ты не спала всю ночь, а в твоем положении… – Девушка помолчала, потом спросила: – Ты по-прежнему любишь его?
Кристина печально улыбнулась.
– Было бы намного проще, если бы я возненавидела его. Но жизнь непростая штука, не так ли?
Мара кивнула и вышла.
С тех пор как сгорел «Морской лев», Кристина впервые крепко заснула. Она отказывалась верить, что Дамиан погиб в пламени. Однако образ горящего корабля преследовал ее. Но девушка так устала, что кошмары не мучили ее.
Проснувшись, она умылась, оделась и поспешила узнать, как чувствует себя Роберт.
Осунувшееся и печальное лицо Софии дало ответ на этот вопрос. София подняла голову, когда Кристина вошла в комнату, молча встала и обняла девушку.
Усадив несчастную женщину в кресло, Кристина посмотрела на взволнованную Мару.
– Лорна с ним? Может, мне спуститься ненадолго?
– Полковник спрашивал о тебе. Мы сказали, что ты плохо себя чувствуешь. Он предложил свою помощь. Думаю, тебе следует спуститься вниз и отвлечь его, пока полковник ничего не заподозрил, – сказала София.
– Кристина, я бессильна что-либо сделать, сидя здесь, – вставила Мара. – Не сказать ли им, что я выздоровела и могу передвигаться по дому? Тогда я немного посидела бы с Робертом.
Опустившись в кресло-качалку, Кристина нахмурилась. Беременность отнимала у нее слишком много сил, ей отчаянно не хватало Дамиана. Как хотелось Кристине опереться на него! Он всегда знал, что делать, и его ласковые руки неизменно облегчали ее страдания.
– Как Роберт? – спросила она, лихорадочно обдумывая, как поступить. – Нашли врача?
– Его состояние ухудшилось. Он бредит, рана загноилась. Полковник Джемисон предложил пригласить для тебя ротного врача, Кристина, – София презрительно поморщилась, – но его ведь не поведешь к Роберту. А других нет. Все теперь в отрядах народного ополчения.
Из разговоров о войне Кристина знала, что отряды ополчения заняли оборону за городом. Из Нью-Йорка к ним на помощь спешил генерал Вашингтон со своей армией. Англичане сами угодили в ловушку, заняв узкую полоску земли и, видимо, рассчитывая на помощь с моря. Они надеялись, что корабли возьмут их на борт или нанесут мощный удар по силам Континентальной армии. Кристина поняла, что врача следует искать за городом, в отрядах народного ополчения или среди французов, корабли которых охраняли побережье и с нетерпением ждали возвращения английской эскадры. Если бы только она могла добраться до них!
У Кристины постепенно созрел план. Поразмыслив немного, она убедилась, что он надежен. То, что задумано, займет довольно много времени, зато относительно безопасно. – Дамиан сказал, что в случае необходимости можно отправить записку Нику, хозяину таверны, расположенной у подножия холма. Как вы полагаете, он сумеет найти врача? – спросила Кристина.
– Ник всегда в курсе всех событий. Да ты ведь видела его, Кристина. Ты разговаривала с ним в тот день на утесе, когда… – София замолчала, не желая точнее обозначить страшный день.
Теперь девушка вспомнила пожилого мужчину, предупредившего ее об опасности, и решила довериться ему, как и советовал Дамиан.
– Мы скажем полковнику Джемисону, что Маре стало хуже, и попросим разрешения послать за нашим врачом. Затем отправим Неда в таверну с запиской. Уверена, если это, возможно, Ник найдет того, кто поможет Роберту. В крайнем случае, нам помогут доставить его туда, где есть врач. Другого выхода нет. Нас наверняка разоблачат, если Роберту станет хуже.
В комнате повисла напряженная тишина. Все обдумывали этот дерзкий план. Укрывать янки под носом у англичан слишком опасно, но входить в контакт с противоборствующей стороной, а уж тем более тайно провести американца в дом, – чистое безумие. Однако в противном случае оставалось лишь наблюдать, как умирает Роберт.
Мара с обреченным видом бросилась на кровать; София сдержанно кивнула.
– А пока займи полковника, Кристина. Я найду Неда и пошлю его с запиской в таверну. Не знаю, сможет ли Ник помочь нам, но нельзя пренебрегать никакой возможностью.
– Значит, мне снова придется умирать от скуки, лежа в постели, и убедительно стонать, – недовольно заметила Мара. – А нельзя, чтобы больной сказалась Кристина? Кстати, лежать следует именно ей.
– Значит, ты готова развлекать полковника и его людей, пока твоя мать и Лорна тайком носят в подвал еду и воду? – спросила Кристина.
Софию ужаснуло предложение дочери, но, к счастью, Мара отказалась от своей затеи.
Кристина не только умела реагировать на домогательства мужчин, но к тому же была беременна, что, вкупе с ее «вдовством», сводило внимание к ней до минимума. Привлекательная незамужняя девушка не имела ни одного из этих преимуществ.
Испытывая все большее отвращение к отведенной ей роли, Кристина спустилась в гостиную. Немало воды утекло с того судьбоносного дня, когда она, прячась от похотливого дворецкого, угодила в пылкие объятия Дамиана. С тех пор девушка научилась пользоваться своей внешностью для достижения собственных целей. Усвоив женские уловки, она пресекала всяческие ухаживания и даже научилась лгать почти так же убедительно, как Дамиан, если того требовали обстоятельства. Однако Кристина мечтала только о том, чтобы Дамиан ворвался в дом и положил конец этому фарсу.
Но, увы, теперь Кристина была уверена, что вспышки ревности уже никогда не потревожат ее. Девушке предстояло самой строить свою жизнь, и это казалось ей безрадостным.
Мило улыбаясь, Кристина отказалась от услуг армейского врача. Пробормотав «мы пошлем за старым другом семьи», она терпеливо слушала, как полковник сетует на то, что его карьера и жизнь вверенных ему людей зависят от решений генерала. Тот же думает только о том, чтобы побыстрее вернуться домой с войны.
Воспользовавшись первой возможностью, Кристина избавилась от общества полковника. Роберт, метавшийся в лихорадке в сыром погребе, интересовал ее куда больше, чем молодые солдаты или циничный старый генерал. Пусть полковник сам заботится о своих проблемах.
Присоединившись к Софии в плохо освещенном погребе, девушка опустилась на колени возле Роберта. Под воздействием опия он лежал тихо, но был мертвенно-бледен. Кристина встревоженно посмотрела на Софию: – Лорна отдыхает?
София кивнула и поменяла компресс. – Нед доставил сообщение?
– Ник выслушал его, но ответа не дал. Возможно, за ним следили. Скорее всего, он ничем не поможет нам. – София обреченно пожала плечами.
Жизнь медленно покидала тело Роберта. Не желая мириться с жестокой судьбой, Кристина начала горячо молиться, чтобы Господь сохранил жизнь Роберту и уберег хоть одного из братьев.
Снаружи за хорошо охраняемым особняком Дрейтонов следили сверкающие черные глаза человека, словно ниспосланного судьбой в ответ на отчаянные мольбы Кристины.
Глава 30
Половину ночи Кристина провела возле Роберта, прикладывая к его горячему лбу холодные компрессы и успокаивая, когда он начинал бредить. Видя, что девушка смертельно устала, София убедила ее уйти к себе в комнату. Однако Кристина отправилась не к себе, а к Маре. Остаток ночи девушки провели за разговорами о том, что стеснялись обсуждать в присутствии старших. К утру между ними возникло то, что обещало перерасти в долгую дружбу, несмотря на несхожесть характеров.
Но, даже радуясь тому, что обрела не только мать, но и сестру, Кристина не смогла спокойно заснуть. Она пробудилась со странным ощущением, что Дамиан близко. Казалось, он только что смотрел на нее. Окончательно проснувшись, Кристина поняла, что она в комнате Мары. При мысли же о том, что Дамиан уже никогда не прикоснется к ней, девушка ощутила страх и ужасающую пустоту.
Она приложила ладонь к животу, почувствовала легкие толчки ребенка и немного оживилась, представив себе, как вскоре будет держать его на руках. Кристина не имела возможности купить ему приданое, но она часто мечтала о мирной детской комнате где-нибудь вдали от войны.
Вернувшись в свою комнату, Кристина надела черное шелковое платье и накинула на плечи белый кружевной платок. Накрахмаленный передник уже не скрывал заметно округлившегося живота, и это приводило ее в восторг. Если бы солдаты внизу узнали, что молодая женщина носит под сердцем ребенка Дамиана Дрейтона, они, возможно, убили бы ее.
Услышав шум в прихожей, Кристина насторожилась. Вообще-то посыльные доставляли донесения и в более ранние часы, а топот сапог и клацание оружия разносились по дому с самого рассвета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
«Интересно, вешают ли беременных шпионок?» – мелькнуло у нее в голове, однако времени на размышления не оставалось.
Дождавшись, когда часовой повернет назад, Кристина прошмыгнула через проход в редуте, пробежала несколько ярдов и оказалась на тропинке, ведущей в Йорктаун. Откинув капюшон и ослабив завязки накидки так, чтобы была видна неприкрытая кружевной косынкой грудь, Кристина дерзко направилась вдоль укрепления к костру караульного кордона.
Услышав шаги, часовой замер и поспешно схватился за мушкет. Но как только Кристина появилась из темноты, он опустил ружье и изумленно уставился на молодую женщину.
– Мэм? – Его голос прозвучал так громко и ночной тишине, что Кристина вздрогнула.
Услышав возглас напарника, другой часовой приблизился к костру. Увидев ослепительно красивую женщину, он остановился как вкопанный.
– Мэм, здесь небезопасно прогуливаться. Могут напасть или того хуже. – Он смущенно умолк, когда взгляд Кристины остановился на нем.
– Спасибо, я учту это, когда полковник в следующий раз пригласит меня на свидание. Боюсь, он будет слегка разочарован, если я откажусь, однако мне придется объяснить ему, что, по заверению его солдат, встречаться здесь слишком опасно.
Мужчины переглянулись. Ни один из них не хотел получить нагоняй за то, что пропустил или, напротив, не пропустил в район караульного дозора даму. Молодая женщина непринужденно рассмеялась.
– Не смущайтесь. Похоже, этой ночью полковник занят более важными делами. Так что я вернусь домой и больше не потревожу вас. – Достав из сумки фляжку, Кристина с улыбкой протянула ее солдатам. – Полагаю, ему это уже не пригодится. Может, хотите выпить глоток-другой в награду за бдительность? Скоро рассвет. Ваш дозор подходит к концу. Думаю, немного бренди вам не повредит.
Один из караульных нерешительно протянул руку и вопросительно поглядел на своего напарника. Увидев, что тот кивнул, он быстро взял фляжку.
– Как мило с вашей стороны, мэм. Ночь была длинной, это верно. Может, и вы выпьете с нами? – любезно осведомился солдат.
Кристина рассеянно улыбнулась, напряженно размышляя о том, где сейчас ее друзья. Миновали они редут или нет? Не развлекать же ей эту парочку до рассвета. Уловив, наконец, слабый звук, девушка снова заговорила с солдатами.
– Спасибо, сэр, я не люблю спиртного. – Она оживленно болтала с караульными, пока те пили бренди. Но, заметив, что они пожирают ее глазами, Кристина накинула капюшон и плотно запахнула накидку. Получив назад фляжку, она попрощалась и пошла по тропинке.
Солнце медленно поднималось над горизонтом. Кристина шла по пыльным проселочным дорогам, но не видела никаких признаков того, что ее друзья уже побывали здесь. Она молилась о том, чтобы все окончилось благополучно. Дамиан никогда не простил бы ей… Да и Кристина никогда не простила бы себе, если бы что-то случилось с Робертом.
Нед встретил девушку за воротами дома и, радостно бурча себе что-то под нос, последовал за ней по садовой дорожке. Офицеры, стоявшие на постое, занимались привычными делами. Кристина бросила на старика вопросительный взгляд, и он указал глазами на подпол.
В погребе, за пустыми винными полками, Кристина отыскала Лорну. Та хлопотала над впавшим в забытье Робертом. Рана была промыта и перевязана. Экономка удрученно покачала головой, когда молодой человек застонал и заметался на соломенном топчане.
– Придется спрятать его в другом месте. Если он будет так стонать, его могут услышать наверху.
Опустившись на колени возле Роберта, Кристина коснулась его лба. Роберта сильно лихорадило, что не предвещало ничего доброго. Девушка обмакнула чистую ветошь в бадью с холодной водой, отжала и приложила к горячему лбу Роберта, но он продолжал метаться.
– У меня осталась от мамы настойка опия. Если дать ему несколько капель, он успокоится?
Лорна кивнула, но выражение ее глаз испугало Кристину. Что, если у него началась гангрена?.. Сердце девушки сжалось от боли.
Поцеловав Роберта, она поднялась в комнату, которую делили Мара и София.
Они посмотрели на нее как на привидение. Ощутив их враждебность, Кристина не стала выяснить причину.
– В городе есть врач? – спросила она.
– Зачем он вам? Что-то не так с ребенком? – София нерешительно подошла к Кристине, вглядываясь в ее бледное лицо.
– Любая почувствовала бы себя плохо, проведя ночь с этим гнусным полковником. – Мара окинула презрительным взглядом наспех одетую девушку.
Кристина озадаченно посмотрела на Софию.
– Прошлой ночью, услышав на площадке голоса, я забеспокоилась о вас. Заглянув в вашу комнату и обнаружив, что она пуста, я обыскала весь дом, кроме комнаты полковника, но вас не нашла.
Девушка побледнела еще больше, поняв, в чем ее подозревают, однако не стала оправдываться.
– Роберт внизу, в подвале, – тихо сказала она. – Он серьезно ранен, и, боюсь, у него горячка. Ему необходим врач. Я обещала Лорне принести Роберту настойку опиума, чтобы успокоить его, но, видимо, это придется сделать одной из вас. Мне бы не хотелось вызвать дополнительные подозрения.
Высоко подняв голову, Кристина вышла из комнаты.
Почему ее всегда в чем-то подозревают? В сундуке с дорогими сердцу вещами девушка отыскала пузырек с опиумом. Рыдания сдавили ей горло. Все, что она знала и любила, погибло из-за любви к мужчине, которого она никогда уже не увидит.
Вытерев слезы, Кристина выставила бутылочку с опиумом за дверь, бросилась на кровать и зарылась лицом в подушки, чтобы никто не услышал ее рыданий.
Кристине так не хватало ласки матери, чуткости отца, даже дружеской болтовни Джереми. Она смертельно устала от косых взглядов и презрения, которые навлек на нее Дамиан. Она обещала ждать его в этом доме. Но теперь, когда Дамиан погиб, незачем подвергаться унижениям.
Кристина не ответила на тихий стук в дверь. Судьба Роберта больше не зависела от нее. Чего доброго, ее еще обвинят в том, что она отравила его. Девушка решила упаковать вещи и уйти ночью. После тягот последних месяцев независимость казалась счастьем. Что хорошего в любви, приносящей только боль? Кристина не хотела больше страдать.
Дверь отворилась. Девушка притворилась спящей. «Должно быть, София пришла извиниться», – подумала она. Но к чему ей извинения? Она устала, слишком устала, чтобы проявить понимание и терпение.
Кто-то прикрыл дверь и неуверенно вошел в комнату. Кристина зажмурила глаза и стиснула зубы. Неужели они не могут оставить ее в покое?
– Кристина?
– Мара! – любопытство возобладало над гневом. Неужели надменная Мара пожаловала к ней? Что же заставило ее сделать это?
– Кристина… я прошу прощения. – Голос Мары сорвался, ее душили слезы, но она героически пыталась взять себя в руки. – Лорна рассказала нам, что ты сделала… как спасла Роберта. Она рассказала больше… она рассказала ужасные вещи о Дамиане. О Кристина, я не знаю, чему теперь верить!
Рыдания Мары смягчили Кристину. Она вспомнила, что сестра Дамиана очень молода и неопытна. Лорна, вероятно, как следует отчитала ее.
Кристина вздохнула и предложила Маре сесть.
– Полагаю, Лорна несколько сгустила краски. Она сейчас очень сердита, но позже пожалеет о том, что наговорила. Она любит Дамиана так же сильно, как ты.
Мара бросила на нее робкий взгляд.
– Ты наверняка ненавидишь нас за то, что мы плохо думали о тебе? И за то, что сделал с тобой Дамиан? Как ты могла так спокойно выносить мои нападки?
Кристина устало улыбнулась.
– Благодаря твоему брату я поняла, что кричать бесполезно. Я всегда ждала удобного момента и начинала разговор, лишь видя, что Дамиан готов меня выслушать. Иногда оказывалось, что мои слова запоздали.
– Да, кричать на Дамиана совершенно бесполезно. Но я готова выслушать тебя, и, возможно, если ты немного пожуришь меня, это пойдет мне на пользу.
Кристина почувствовала, как с сердца упал тяжелый камень. Как приятно быть снова принятой в семью, иметь подругу… Однако она слишком устала, чтобы вновь обрести надежду.
– Мара, тебе не следует покидать комнату. Иначе солдаты догадаются, что мы водим их за нос. Позволь мне отдохнуть, я зайду к тебе позже, и мы поговорим. Едва ли ты поймешь меня до конца, но я не позволю тебе плохо думать о Дамиане. Я сама лишь теперь осознала, что он пережил.
Мара поспешно встала.
– Я снова веду себя эгоистично. Ты не спала всю ночь, а в твоем положении… – Девушка помолчала, потом спросила: – Ты по-прежнему любишь его?
Кристина печально улыбнулась.
– Было бы намного проще, если бы я возненавидела его. Но жизнь непростая штука, не так ли?
Мара кивнула и вышла.
С тех пор как сгорел «Морской лев», Кристина впервые крепко заснула. Она отказывалась верить, что Дамиан погиб в пламени. Однако образ горящего корабля преследовал ее. Но девушка так устала, что кошмары не мучили ее.
Проснувшись, она умылась, оделась и поспешила узнать, как чувствует себя Роберт.
Осунувшееся и печальное лицо Софии дало ответ на этот вопрос. София подняла голову, когда Кристина вошла в комнату, молча встала и обняла девушку.
Усадив несчастную женщину в кресло, Кристина посмотрела на взволнованную Мару.
– Лорна с ним? Может, мне спуститься ненадолго?
– Полковник спрашивал о тебе. Мы сказали, что ты плохо себя чувствуешь. Он предложил свою помощь. Думаю, тебе следует спуститься вниз и отвлечь его, пока полковник ничего не заподозрил, – сказала София.
– Кристина, я бессильна что-либо сделать, сидя здесь, – вставила Мара. – Не сказать ли им, что я выздоровела и могу передвигаться по дому? Тогда я немного посидела бы с Робертом.
Опустившись в кресло-качалку, Кристина нахмурилась. Беременность отнимала у нее слишком много сил, ей отчаянно не хватало Дамиана. Как хотелось Кристине опереться на него! Он всегда знал, что делать, и его ласковые руки неизменно облегчали ее страдания.
– Как Роберт? – спросила она, лихорадочно обдумывая, как поступить. – Нашли врача?
– Его состояние ухудшилось. Он бредит, рана загноилась. Полковник Джемисон предложил пригласить для тебя ротного врача, Кристина, – София презрительно поморщилась, – но его ведь не поведешь к Роберту. А других нет. Все теперь в отрядах народного ополчения.
Из разговоров о войне Кристина знала, что отряды ополчения заняли оборону за городом. Из Нью-Йорка к ним на помощь спешил генерал Вашингтон со своей армией. Англичане сами угодили в ловушку, заняв узкую полоску земли и, видимо, рассчитывая на помощь с моря. Они надеялись, что корабли возьмут их на борт или нанесут мощный удар по силам Континентальной армии. Кристина поняла, что врача следует искать за городом, в отрядах народного ополчения или среди французов, корабли которых охраняли побережье и с нетерпением ждали возвращения английской эскадры. Если бы только она могла добраться до них!
У Кристины постепенно созрел план. Поразмыслив немного, она убедилась, что он надежен. То, что задумано, займет довольно много времени, зато относительно безопасно. – Дамиан сказал, что в случае необходимости можно отправить записку Нику, хозяину таверны, расположенной у подножия холма. Как вы полагаете, он сумеет найти врача? – спросила Кристина.
– Ник всегда в курсе всех событий. Да ты ведь видела его, Кристина. Ты разговаривала с ним в тот день на утесе, когда… – София замолчала, не желая точнее обозначить страшный день.
Теперь девушка вспомнила пожилого мужчину, предупредившего ее об опасности, и решила довериться ему, как и советовал Дамиан.
– Мы скажем полковнику Джемисону, что Маре стало хуже, и попросим разрешения послать за нашим врачом. Затем отправим Неда в таверну с запиской. Уверена, если это, возможно, Ник найдет того, кто поможет Роберту. В крайнем случае, нам помогут доставить его туда, где есть врач. Другого выхода нет. Нас наверняка разоблачат, если Роберту станет хуже.
В комнате повисла напряженная тишина. Все обдумывали этот дерзкий план. Укрывать янки под носом у англичан слишком опасно, но входить в контакт с противоборствующей стороной, а уж тем более тайно провести американца в дом, – чистое безумие. Однако в противном случае оставалось лишь наблюдать, как умирает Роберт.
Мара с обреченным видом бросилась на кровать; София сдержанно кивнула.
– А пока займи полковника, Кристина. Я найду Неда и пошлю его с запиской в таверну. Не знаю, сможет ли Ник помочь нам, но нельзя пренебрегать никакой возможностью.
– Значит, мне снова придется умирать от скуки, лежа в постели, и убедительно стонать, – недовольно заметила Мара. – А нельзя, чтобы больной сказалась Кристина? Кстати, лежать следует именно ей.
– Значит, ты готова развлекать полковника и его людей, пока твоя мать и Лорна тайком носят в подвал еду и воду? – спросила Кристина.
Софию ужаснуло предложение дочери, но, к счастью, Мара отказалась от своей затеи.
Кристина не только умела реагировать на домогательства мужчин, но к тому же была беременна, что, вкупе с ее «вдовством», сводило внимание к ней до минимума. Привлекательная незамужняя девушка не имела ни одного из этих преимуществ.
Испытывая все большее отвращение к отведенной ей роли, Кристина спустилась в гостиную. Немало воды утекло с того судьбоносного дня, когда она, прячась от похотливого дворецкого, угодила в пылкие объятия Дамиана. С тех пор девушка научилась пользоваться своей внешностью для достижения собственных целей. Усвоив женские уловки, она пресекала всяческие ухаживания и даже научилась лгать почти так же убедительно, как Дамиан, если того требовали обстоятельства. Однако Кристина мечтала только о том, чтобы Дамиан ворвался в дом и положил конец этому фарсу.
Но, увы, теперь Кристина была уверена, что вспышки ревности уже никогда не потревожат ее. Девушке предстояло самой строить свою жизнь, и это казалось ей безрадостным.
Мило улыбаясь, Кристина отказалась от услуг армейского врача. Пробормотав «мы пошлем за старым другом семьи», она терпеливо слушала, как полковник сетует на то, что его карьера и жизнь вверенных ему людей зависят от решений генерала. Тот же думает только о том, чтобы побыстрее вернуться домой с войны.
Воспользовавшись первой возможностью, Кристина избавилась от общества полковника. Роберт, метавшийся в лихорадке в сыром погребе, интересовал ее куда больше, чем молодые солдаты или циничный старый генерал. Пусть полковник сам заботится о своих проблемах.
Присоединившись к Софии в плохо освещенном погребе, девушка опустилась на колени возле Роберта. Под воздействием опия он лежал тихо, но был мертвенно-бледен. Кристина встревоженно посмотрела на Софию: – Лорна отдыхает?
София кивнула и поменяла компресс. – Нед доставил сообщение?
– Ник выслушал его, но ответа не дал. Возможно, за ним следили. Скорее всего, он ничем не поможет нам. – София обреченно пожала плечами.
Жизнь медленно покидала тело Роберта. Не желая мириться с жестокой судьбой, Кристина начала горячо молиться, чтобы Господь сохранил жизнь Роберту и уберег хоть одного из братьев.
Снаружи за хорошо охраняемым особняком Дрейтонов следили сверкающие черные глаза человека, словно ниспосланного судьбой в ответ на отчаянные мольбы Кристины.
Глава 30
Половину ночи Кристина провела возле Роберта, прикладывая к его горячему лбу холодные компрессы и успокаивая, когда он начинал бредить. Видя, что девушка смертельно устала, София убедила ее уйти к себе в комнату. Однако Кристина отправилась не к себе, а к Маре. Остаток ночи девушки провели за разговорами о том, что стеснялись обсуждать в присутствии старших. К утру между ними возникло то, что обещало перерасти в долгую дружбу, несмотря на несхожесть характеров.
Но, даже радуясь тому, что обрела не только мать, но и сестру, Кристина не смогла спокойно заснуть. Она пробудилась со странным ощущением, что Дамиан близко. Казалось, он только что смотрел на нее. Окончательно проснувшись, Кристина поняла, что она в комнате Мары. При мысли же о том, что Дамиан уже никогда не прикоснется к ней, девушка ощутила страх и ужасающую пустоту.
Она приложила ладонь к животу, почувствовала легкие толчки ребенка и немного оживилась, представив себе, как вскоре будет держать его на руках. Кристина не имела возможности купить ему приданое, но она часто мечтала о мирной детской комнате где-нибудь вдали от войны.
Вернувшись в свою комнату, Кристина надела черное шелковое платье и накинула на плечи белый кружевной платок. Накрахмаленный передник уже не скрывал заметно округлившегося живота, и это приводило ее в восторг. Если бы солдаты внизу узнали, что молодая женщина носит под сердцем ребенка Дамиана Дрейтона, они, возможно, убили бы ее.
Услышав шум в прихожей, Кристина насторожилась. Вообще-то посыльные доставляли донесения и в более ранние часы, а топот сапог и клацание оружия разносились по дому с самого рассвета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38