Она глубоко вдохнула, этот свойственный лишь ему одному запах кружил вокруг нее, странно ее завораживая, все больше завладевая ею… и вот она уже вынуждена бороться с собой… с желанием подойти ближе к этому мужчине. Она попыталась открыть иллюминатор. Может, прилив свежего воздуха избавит ее от наваждения… Иллюминатор не поддавался.
Теплая рука опустилась сверху на ее руку. Она подняла голову и взглянула прямо в эти серебряно-голубые глаза. Он казался еще огромнее в этой маленькой каюте, ему пришлось пригнуться, чтобы не стукнуться о деревянную перекладину на потолке. Он ничего не говорил, просто смотрел на нее. От него веяло раздражением, а на лице была непроницаемая маска.
Она вглядывалась в это лицо, пытаясь угадать, о чем он думает. Ч го же увиден он в ее собственном лице? Всего несколько часов назад? Что заставило его поцеловать ее? Если она сейчас точно как тогда посмотрит на него?.. Он снова ее поцелует? Она возносила молитвы к небесам, но ничего не могла поделать с собой: она хотела снова поцеловать его. Только чтобы доказать себе, что это не так страшно, как ей показалось.
И тут он сделал нечто, что она никак не ожидала — он улыбнулся. Великодушная улыбка сразу же ее согрела, окутала теплом, в этой улыбке было доверие и… что-то еще.
Внезапно ей стало жарко, тихое пламя заструилось по ее жилам, заставляя ее дрожать. Она убрала руку, боясь, что он почувствует, что натворило с ней его прикосновение. Его улыбка стала шире, усиливая ее страх.
— Разрешите мне.
Он дернул за ручку иллюминатора. Створка со скрипом открылась, впуская в эту клетушку холодный ветер. Она глубоко вдохнула его. Но кроме свежего ветра в ее легкие проник все тот же терпкий запах, его запах, запах мужчины, который привел ее в такое смятение…
— Что-нибудь еще нужно? — спросил он, по-прежнему улыбаясь.
Что ей было нужно, так это держаться подальше от этого мужчины. И всегда помнить, кто такой мистер — Маккейн и что он здесь делает. Ей нравились люди совсем другие, которые умели относиться к женщине с уважением. Не то что мистер Маккейн! Без сомнения, соблазнить женщину — для него просто забава.
Нет, ей абсолютно ни к чему стоять здесь и смотреть в эти прекрасные глаза. И вспоминать тот поцелуй. И… и надеяться, что он поцелует ее снова. В конце концов она не какая-нибудь простодушная дурочка. Она не попадется в сети к этому примитивному мужику.
— Нет, спасибо, — сказала она, испугавшись своего еле слышного голоса.
Он опустил глаза, его взгляд заскользил по ее губам. Кейт, затаив дыхание, ждала. А вдруг он опять ее обнимет? Что ей тогда делать? Будто бы она не знает… О да, она знала, что она будет делать… и эта ее заведомая покорность была одновременно и волнующей и унизительной.
Он поднял глаза, в их серебряно-голубых глубинах были гнев и страдание. И снова она увидела забитого мальчишку, ожившего в чертах этого сильного мужчины. И снова она еле удерживала себя, так ей хотелось до него дотронуться.
— Спокойной ночи, мисс Витмор. — Он повернулся и быстро вышел, не дав ей возможности ответить.
— Спокойной ночи, — прошептала она, прислушиваясь к его твердым шагам.
Кейт схватила край иллюминатора и взглянула на вечернее небо. Она выбрала звезду, как давным-давно научил ее отец, одну из россыпи блестящих бриллиантов на этом небе цвета индиго. Про себя она загадала желание, как когда-то в далеком детстве. Хоть бы ей повезло, хоть бы у нее достало силы, чтобы не дать себя одурачить этому человеку. Она должна научиться сопротивляться ему. Должна.
Девлин положил руки на гладкие дубовые перила их маленького пароходика. Свежий ветер холодил солеными брызгами его горящие щеки. Палуба подрагивала в такт моторам, судно несло их ближе к Атлантике. Он только теперь начинал понимать, как мало он знал Кэтрин Витмор.
Он не ожидал, что она станет защищать его. Он ожидал, что эта капризная аристократочка топнет ножкой и расплачется, увидев, что ее поселили в тесной отвратительной клетушке.
Он закрыл глаза и представил ее лицо, когда она стояла в этой вонючей кабине. На ее лице была улыбка, такая скромная и такая смелая улыбка, за которой она отчаянно пыталась скрыть свой страх, и которая вмиг разрушила возведенную им защитную стену. Кейт выглядела как хрупкая фарфоровая кукла, но очень упрямая кукла.
Он поймал себя на том, что думает о той минуте, когда он обнимал ее — он вел себя как зеленый мальчишка, который в первый раз поцеловал кого-то и теперь вспоминает, как это было — аромат теплой кожи, очертания крепких грудей, прижатых к его телу, испуганный взгляд огромных голубых глаз. Его пах, точно острый нож, пронзило желание. Лучше об этом не думать.
Он откинул назад голову, вдыхая соленый воздух. Он едва знал эту женщину. Что в ней такого необыкновенного? Почему так хочется ее обнять и больше не выпускать из своих объятий? Он знал многих женщин, очень многих, и все они были не менее хороши, чем Кэтрин Витмор.
Странно, но в его памяти не осталось ни одного женского лица, ни одной запавшей в душу особенности, связанной с какой-нибудь из его любовниц. Они испарились из его воспоминаний, как исчезает под дождем рисунок мелком Все женщины, которых он впускал в свою жизнь, не оставили в ней и следа: ни одна не задерживалась более чем на несколько дней или несколько недель. И его вполне устраивал такой образ жизни. Он совсем не прочь вернуться к нему… В самом деле?
Он посмотрел на водную рябь, на лунные серебряные блики. Он хотел чего-то большего, чем пылкие забавы, которые сгорали дотла в его сердце. Его влекла страсть, которая не оставляла ничего, кроме пепла. Но он хотел большего. Он нуждался в большем.
Он хотел любить кого-то. И чтобы его любили. Любила женщина, которая олицетворяла бы для него дом, жизнь. Он хотел иметь свой уютный уголок, аккуратный и чистый, где можно было бы дышать свежим воздухом, а не давиться от смрада, пропитанного дымом и виски. Он хотел иметь детей. И только полный идиот мог бы надеяться, что Кэтрин Витмор способна понять его мечты и его самого.
Она жила абсолютно в другом мире. В мире джентльменов, умеющих держать дистанцию Да, ему удалось обнять ее, но только потому, что она этого не ожидала. Вот это он понял прекрасно.
Он ей тоже, пожалуй, небезынтересен Он был другой породы. И сумел зажечь в ней огонь; от этого ей некуда было скрыться. Мало ли что ему хочется увидеть в ее прекрасных глазах, он знал, что он не увидит там ничего, кроме вожделения. Он должен помнить это Он должен помнить, что в жизни этой леди никогда не найдется места для него. Если он забудется, если он увлечется ею — он погиб.
Дверь, ведущая на палубу открылась — кто-то вышел. Девлин посмотрел через плечо и мышцы на его лице напряглись. Ему не хотелось ни с кем разговаривать, и особенно с лордом Остином Сииклейром, который всегда невольно напоминал Девлину, кем он не стал в этой жизни.
— Как насчет шерута? — спросил Остин и встал рядом с Девлином.
Девлин взглянул на золотой портсигар в руках Синклейра, и покачал головой.
Остин закрыл портсигар и сунул его в карман. Он чиркнул спичкой, пламя осветило его лицо, пока он зажигал сигару: широкие брови, высокие скулы и тонкий прямой нос. Британский аристократ, богатый и привлекательный. Интересно, какие отношения у Кэтрин Витмор с этим блестящим маркизом? Девлин вдруг подумал, что ему не очень хочется это знать.
Остин затянулся и выпустил облачко дыма на ветер. Потом сказал:
— Юный Мелвилл — капризное дитя, а не мужчина. Он не был бы здесь, если бы не давняя дружба Эдвина и Фредерика. Надеюсь, он не позволит ему вмешиваться в ваши дела.
— Я справлюсь с Мелвиллом.
— О да, я в этом абсолютно не сомневаюсь.
Девлин взглянул на него, ища в серо-голубых глазах тайный сарказм, его охватило странное чувство — будто он смотрится в зеркало. В глазах Остина он увидел только тепло и благожелательность, которую не стоило отвергать. И однако Девлин не хотел бы дружить с этим человеком.
— Я рад, что вы передумали и согласились ехать, мистер Маккейн. С вами мы наверняка отыщем древний Аваллон.
— Вы на самом деле верите в эту сказку?
— А вы нет?
— Я верю в деньги, которые мне платят за то, что я веду вашу компанию на поиски неизвестно чего. И это все, во что я верю.
Остин перевел взгляд на горящий кончик своей узкой сигары, его темные брови сдвинулись.
— Возможно, в этом путешествии у вас появятся более веские доводы в пользу нашей затеи.
В его голосе мелькнула странно грустная нотка, но Девлина не интересовали проблемы этого аристократа. Он не желал знать этих людей. Они были случайными в его жизни. Будет лучше, если он не станет заводить с ними дружеских отношений. Было мучительно осознавать, что между ним и неким прекрасным розовым бутоном могло бы возникнуть и нечто большее..
Остин посмотрел на дверь, за которой скрылся Девлин Маккейн. Через две недели они доберутся до Пара. Пароход и припасы ожидают их, чтобы отправиться в путешествие. Это путешествие в Аваллон не будет легким, ни для кого из них. Возможно, оно не увенчается успехом. Но он старался не думать о неудаче, которая грозила бы непредсказуемыми последствиями.
Над ним сверкал Южный крест, такой яркий на черном бархате небес. Любуясь звездами, Остин вспомнил об истинной причине, которая привела его сюда, ложь, которая ведет его в джунгли. Он не привык обманывать. И чувствовал себя не слишком уверенно.
Он вдохнул холодный вечерний воздух и попытался отбросить сомнения, которые, как большие острые ножи, вонзались в его сердце. У него не было выбора. Он будет строго следовать инструкциям, хотя его душа уже взбунтовались.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Две педели спустя. Пара. Бразилия
Девлин расхаживал по главной палубе парохода, который Фредерик Вигмор нанял для путешествия в Сантарен — проверял запасы, предназначенные для экспедиции. На «Рио Белла» было всего три палубы, средняя и верхняя одна над другой, как слои белоснежного крема на пирожном. Легкое взбитое кружево украшало верхушки опорных мачт. На корме могли одновременно находиться все пятьдесят пассажиров, путешествующих первым классом. И мужчина, разгуливавший около Девлина, нанял весь пароход.
— Вы думаете, мы что-нибудь забыли? — спросил Фредерик.
Девлин помолчал, стоя около уставленных в штабели деревянных ящиков, которые доходили ему до подбородка, на каждом из ящиков было написано «Консервированные персики». Продуктов явно бы хватило на то чтобы полгода кормить небольшую армию.
— Я что-то не заметил ванны.
— Ванны? — Фредерик недоуменно вздернул темные брови, потом понял, что Девлин шутит. Девлин знал, что его остроту оценят. — О, не смейтесь. По-вашему, перестарались с провиантом?
— Ну почему же, если вы планируете взять с собой на Амазонку полк… — Девлин заметил Кэтрин Вит-мор, спускающуюся по лестнице с навесной палубы. Одетая в белое, с отблесками заходящего солнца, сверкающими в ее золотых волосах, она казалась созданием из другого мира, мистическая богиня, сошедшая с трона. Девлин заметил, что она смотрит на него и сообщил груде ящиков с консервированным молоком слева от него: — Разберемся со всеми этими ящиками по дороге. Сейчас я прикажу капитану отправляться.
— Так быстро? — Кейт остановилась на нижней ступеньке, ее нежная ручка вцепилась в резную стойку перил.
Все еще бледная, подумал Девлин. Темные круги под большими голубыми глазами говорили о бессонной ночи, а свободно свисающее платье свидетельствовало, что она потеряла в весе. Вот уже две недели она жестоко страдала от морской болезни. Но ни разу не пожаловалась. По правде говоря, маленькая профессорша изо всех сил старалась скрыть свое состояние. И Девлин не мог помочь ей, не мог заключить ее в объятия, о чем он так грезил.
Сейчас ему так хотелось взять ее на руки и укачать на своей груди. Всякий раз, когда он думал о ней, всякий раз, когда убеждался, что чувство его растет, он словно оказывался на вершине отвесной скалы, которая вибрировала под его ногами.
Никогда он не чувствовал в себе такой острой потребности защитить. Никогда прежде женщина не завладевала всеми его помыслами. И днем и ночью он думал лишь о ней одной. Он старался держаться как можно дальше от нее, насколько позволяло это маленькое судно. Но все-таки не мог скрыться от нес и от этого аромата, который от нее струился. Это было невыносимо.
— Вы не переменили свое решение, мисс Вит-мор?-Девлин повернулся к ней. — Вы намерены остаться в Пара?
Она вздернула маленький подбородок.
— Нет, я не собираюсь оставаться в Пара, мистер Маккейн. — Она посмотрела на отца, демонстративно игнорируя Девлина. — Я скажу остальным, что мы отправимся совсем скоро.
Девлин смотрел ей вслед. Ему хотелось схватить ее, хорошенько встряхнуть и сказать, чтобы она оставалась здесь, в Пара, пока он не найдет для нее этот чертов сказочный город. Он хотел, чтобы она оставила это судно, потому что ему не удавалось скрыться от нее и от чувств, которые она в нем пробуждала.
— Моя дочь перестала носить эти отвратительные очки, — сказал Фредерик. — Не иначе, это ваша заслуга.
— Я заметил ее обман. Фредерик засмеялся.
— Я так и думал, что вы заметите это, — с первого дня, как я встретил вас.
Девлин поразился, как это Фредерик может так спокойненько смеяться, когда он находится рядом с его дочерью, как может ему доверять. Скорее всего, Фредерик не понимал, какое она на него производит впечатление. И не представлял, какие каждый раз усилия приходится ему прикладывать, чтобы не прикоснуться к ней…
— Не понимаю, почему вы разрешили ей отправиться в эту экспедицию. Вы-то должны понимать, насколько это опасно.
— Да, я понимаю. И хочу сказать вам: Кети — самое ценное, что у меня есть. Потерять ее-это было бы… Я бы не смог жить. — Фредерик сделал глубокий вдох. — Но если бы я вознамерился запретить ей этот поход, что бы я сказал ей?
— Вы бы сказали, что любите ее, что хотите уберечь ее от беды.
Фредерик кивнул.
— Все так. Ну а как по-вашему, я смог бы объявить своему подрастающему сыну, что он не может отправиться в путешествие, если бы он был бы здоров и достаточно крепок?
Девлин понял, куда он клонит.
— Да будь на то моя воля, я бы всем вам запретил соваться в этот ад. Я слишком хорошо знаю, как легко там расстаться с жизнью.
— Вы не ответили на мой вопрос, Девлин, — улыбнулся Фредерик.-Я понимаю вас, вы не хотите, что-бы Кэти ехала с нами, ибо считаете, что женщины создания слабые, что их следует завернуть в папиросную бумагу и поместить на какую-нибудь надежную полку, где никто не сможет до них дотронуться. Девлин покачал головой.
— Поверьте мне, Фредерик. Я не считаю вашу дочь фарфоровой куклой. Но …
— Но вы считаете, что она недостаточно сильна для подобного путешествия. — Фредерик тоже покачал головой. — Она решительная молодая женщина, умная, очень волевая и выносливая Вы никогда бы не смогли уговорить ее остаться, — Он какое-то время наблюдал за Девлипом, хитро поблескивая глазами и улыбаясь. — Я думаю, вы убедитесь, что она сильнее многих из нас.
Он уже и так слишком во многом убедился. Да, ему очень хотелось думать, что она капризна, слаба, но он не мог.
— Существуют тысячи способов умереть там.
— Да. Но у нас теперь есть прекрасный проводник, который поможет нам остаться в живых.
Мускулы на плечах Девлина напряглись.
— Однако я не уберег моего компаньона, если вы помните.
Фредерик отмахнулся.
— Я полностью доверяюсь вам, мистер Маккейн.
О Боже, он должен был уберечь их, но он ведь простой смертный. И он-то знал, как быстро там может настигнуть смерть, что ей хватит и секунды… пока летит стрела с наконечником, обмазанным ядом кураре. Он помнил, как он разговаривал с Кральдом, а в следующее мгновение тот умирал на дне каноэ, и Девлин греб, как сумасшедший, чтобы отдалиться от индейцев, вдруг высыпавших на берег.
Девлин помолчал минуту, глядя в ласковые глаза Фредерика, изо всех сил стараясь найти какой-нибудь веский довод, который заставил бы их вернуться назад, в Англию. Но он уже знал: он не сможет остановить их…
— Вы прочли мою книгу и копию с дневника Рандольфа, которые я вам дал?
Девлин кивнул. Он успел несколько раз просмотреть их.
— Это было довольно интересно.
— Я надеюсь, что теперь вы поймете, насколько важно для нас найти Аваллон.
— Я привык с детства верить только в то, что я могу видеть.
Девлин бросил взгляд на крутую лесенку — никого… Но он как наяву видел ее там, решительную, молодую женщину, чей образ неотступно преследовал его.
Кейт опустилась на диван в своей каюте, опершись локтем на ручку из сандалового дерева, а второй рукой стиснув лоб. На сей раз ее каюта на борту этого корабля была вполне просторной, с туалетной комнатой и с ванной — настоящий дворец после той камеры на пароходике.
Пол под ногами больше не вибрировал, как это было в течение двух кошмарно долгих недель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45