Руджер вдруг фыркнул и посмотрел на Полячека неожиданно проницательным
взглядом.
-- Так чего там пищал ты о той невольнице, что плясала на нашем пиру?
-- Ну... -- замялся Полячек. -- В общем, Атлант, он... хм... он мне
предложил... весьма великодушно с его стороны, по-моему... а я просто
говорил -- типа того, не следует ли мне вежливости ради принять...
-- Довольно, презренный! -- прервал его Руджер. -- Знай же, что замок
этот и все, чем богат он, создано для моего лишь собственного удовольствия,
и ежели удовольствие найду я в том, чтобы взять девицу в наложницы, не будет
преград на моем пути!
Он прорычал "Мир вам!" и удалился. Собакоголовый захлопнул за ним
дверь. Ши поглядел ему вслед.
-- Видал, Вотси? Обезьянничать с парнями вроде этого -- все равно что
сообщать Аль Капоне, что тебе не нравится цвет его галстука. Ладно,
облачаемся во все эти наряды и пойдем поищем дока. Я заметил, что он уже
решил проблему с чалмой, так, может, он нас выручит.
Они направились к апартаментам Чалмерса. Доктор куда-то собирался,
жизнерадостно напевая:
-- Колдовство -- первый сорт! Если надо Мертвеца вам из гроба поднять,
Чтоб пугать иль смешить до упаду -- Лучше фирмы вовек не сыскать!
Приворотного зелья отме...
Чем могу служить, Гарольд?
-- Сделайте что-нибудь с этим перепутанным кушаком!
Ши посмотрел, как доктор взялся за чалму Полячека и ловкими пальцами
специалиста привел ее в порядок, после чего лично намотал свою собственную.
-- Знаете, Руджер утверждает, что Бельфеба где-то поблизости, в горах.
Вам придется помочь мне выбраться отсюда, чтобы я смог ее повидать.
Чалмерс нахмурился.
-- Лично я не вижу острой необходимости для подобного неожиданного
исчезновения, -- сказал он. -- У меня сложилось впечатление, что молодая
леди прекрасно приспособлена к тому, чтобы... гм... самой за себя постоять.
Просто-таки превосходнейший пример одновременной и биологической, и
психологической адаптации. Было бы крайне несвоевременным шагом с вашей
стороны оставить меня в столь ответственный момент. Вам следовало бы...
гм... несколько по-иному посмотреть на вопрос защиты наших общих интересов,
а в настоящее время я столкнулся с серьезной проблемой, которая...
-- О, так Вотси вполне может здесь остаться и о ней позаботиться!
-- Вацлав весьма расторопный молодой человек, но боюсь, он несколько
склоняется в сторону безответственности, -- твердо заявил Чалмерс, не
обращая внимания на протестующие междометия Полячека. -- К тому же он
питает... гм... непростительную слабость к прекрасному полу, не говоря уже о
том, что ему недостает элементарнейшей подготовки в области магии.
Следовательно, в настоящий момент положиться я могу только на вас.
Ши уныло ухмыльнулся.
-- Ладно, -- сдался он. -- Вы знали, чем меня взять. Но вам все равно
придется помочь мне разыскать Бельфебу, как только все тут маленько
утрясется.
-- Буду рад помочь вам, Гарольд, чем смогу, как только мы окончательно
уверимся в успешности процесса гуманизации Флоримели.
Ши отвернулся, чтобы скрыть блеск в глазах. Зная, насколько упрямым
способен быть Чалмерс, он даже и не пытался спорить. Но он тоже был
достаточно неплохим психологом и подозревал, что вполне может оказаться и
так, что принимать участие в трансформации Флоримели ему будет лучше на
некотором расстоянии от Каренского замка.
-- Послушайте, вы оба, -- встрял Полячек. -- Я тут ничуть не меньше
могу пригодиться. Почему бы не показать мне, что это за магия и с чем ее
едят?
-- Я уже запланировал целый цикл бесед по данному вопросу, -- заверил
Чалмерс. -- Начнем с основополагающих моментов, таких, как проведение
различий между позитивно-прикладной магией и колдовством...
-- А как насчет того, чтоб научить меня парочке добрых
сильнодействующих заклинаний прямо не отходя от кассы? Чему-нибудь, что бы
мне по жизни пригодилось? В солидную теорию можно углубиться и потом, тем
более мне понятней будет после небольшой практики.
-- Это было бы неверно с педагогической точки зрения, -- ответил
Чалмерс. -- Вам следовало бы давно усвоить, что я не имею отношения к так
называемым прогрессивистам, кои убеждены, что учащиеся сами выделят
необходимое из материала, поданного в бессистемной и беспорядочной манере.
-- Но... но... У меня есть одна причина...
-- Неужели? -- удивился Ши. -- Интересно-интересно, что там могло
зародиться в той штуковине, которую ты используешь в качестве мозга, Вотси?
-- А вот это мое дело!
-- Без признаний не будет и заклинаний.
-- Вацлав! -- произнес Чалмерс менторским тоном.
Несколько секунд Полячек боролся с противоборствующими стремлениями.
-- Дело в той малютке, -- решился он наконец, -- танцовщице. Конечно, в
обычной ситуации мне было бы глубоко плевать, -- тут Ши хрипло расхохотался,
-- будем мы с ней встречаться или нет, но я вовсе не хочу стоять столбом
перед этим толстым дураком и выслушивать указания, как жить дальше. И я
решил, что ежели вы снабдите меня парочкой заклинаний, я смогу наложить на
него...
-- Нет! -- хором выкрикнули Ши с Чалмерсом.
Доктор сказал:
-- Мы и так уже, насколько мае представляется, оказались вовлеченными
в... гм... достаточно серьезные сложности даже без дальнейшего ухудшения
ситуации. Ей-богу не знаю, как, скажем, избежать назойливости Атланта в
отношении того же заклятья на смерть в пределах замка.
-- Здоровяк чего-то такое упоминал, -- заметил Полячек. -- Что это
такое?
-- Некогда на данное строение -- насколько мне представляется, в момент
его возведения -- было наложено заклятье. Основной эффект его заключается в
том, что если в его пределах будет иметь место факт насильственной смерти,
здание разрушится. Не буду утомлять вас подробностями, кои фантастически
запутаны. Поскольку предполагается, что обычно я более чем расположен
содействовать Атланту, сейчас мне пришло в голову, что стоит нам снять это
заклятье, как у нашего друга Руджера не станет более препятствий искрошить
вас с Гарольдом на куски в порядке обычной фехтовальной тренировки.
-- Этого тупого быка я нисколечки не боюсь, -- проворчал Ши. -- Пари
держу, что в лучшем случае он знаком с фехтованием на мечах, если, конечно,
и тем владеет прилично.
-- А кто его знает? Как бы там ни было, я обязательно и сам обзаведусь
каким-нибудь оружием. Хотя очень жаль, что наше с Атлантом дружеское
сотрудничество движется к столь печальному концу. А кроме того, позвольте
мне напомнить, что как женатый человек вы облечены определенной... гм...
ответственностью.
Ши сник, почувствовав себя виноватым в том, что на несколько минут все
же забыл, что женат.
-- Я по-прежнему считаю, что вам следует преподать мне парочку
заклинаний, -- стоял на своем Полячек. -- Я не стану превращать Руджера в
болотную черепаху или что-нибудь в этом духе -- обещаю, но у меня должны
быть достаточные возможности на случай необходимой самообороны.
-- Сумма знаний, полученных столь поспешно, вряд ли будет иметь большую
ценность для самообороны, -- твердо ответил Чалмерс. -- Курс проведем так,
как я уже наметил.
Полячек дернулся.
-- До чего же вы оба мне надоели! Зануды! Я пошел к Атланту. Может он
покажет трюк-другой.
Он вихрем вылетел вон, металлически бабахнув дверью.
Ши поглядел на Чалмерса с выражением глубокой озабоченности на длинной
физиономии.
-- Скажите, док, мне что, на веревочке его водить? Он тут уже почти
сцепился с Руджером.
Чалмерс покачал головой.
-- Я в равной мере сомневаюсь как в том, что Атлант сообщит нашему
нетерпеливому юному другу достаточно магической информации, чтобы... гм...
подвергнуть риску нашу безопасность, так и в том, что и Вацлаву, если уж до
того дойдет, удастся нанести какие-то из ряда вон выходящие повреждения в
сих пределах. Боюсь, что, скорее всего, у нашего хозяина просто составится
несколько неблагоприятное впечатление о нашей... гм... репутации, кое он
неминуемо вынесет после общения с нашим соплеменником. А теперь, если вы
подсобите мне немного с этим вот тиглем, я закончу наконец смешивать свое
зелье, и мы сможем отойти ко сну.
Эти последние слова вызвали в голове у Ши целую вереницу мыслей, что
заставило его вглядеться в Чалмерса попристальней.
-- Никак и впрямь омолаживаетесь, док?
Чалмерс вспыхнул.
-- По-моему, это вполне объяснимо, особенно в свете моего... гм...
несколько более активного образа жизни в последнее время. А потом, как
понимаете, я тщательнейшим образом рассчитал рецептуру, никоим образом не
желая в результате небрежности или передозировки превратиться в подростка.
Берясь за тигель, Ши гадко ухмыльнулся.
-- Смотрите не просчитайтесь, док. Разве вы не в курсе, что говорит о
подростках статистика?
Глава 4.
Гарольду Ши снилось, что он тонет в океане из оливкового масла, слишком
густого, чтобы выплыть. И что всякий раз, когда ему удавалось достать до
края нависающей над головой скалы и слегка подтянуться на руках, гигантский
Руджер с отвратительной ухмылкой на своей наглой роже спихивал его обратно
тупым концом копья.
Проснувшись, он увидел скорчившегося на самом краешке соседней кровати
Вацлава Полячека, который прижимал к носу платок. Помещение было буквально
пропитано ужасающей вонью прогорклого масла. Шатаясь, Ши добрался до окна,
замазанного чем-то вроде алебастра. Как только, немало повозившись, он его
открыл, в лицо ему ударила струя даже не просто свежего, а прямо-таки
ледяного воздуха. У него перехватило дыхание. За зубчатыми стенами замка ему
удалось разглядеть заснеженные утесы горной цепи, розоватые от утреннего
солнца.
-- Что за черт? -- проворчал Ши, в голове которого пронеслись
предположения о некоей загадочной попытке отравления.
Стоя поближе к распахнутым ставням, он влез в предоставленные ему
просторные одеяния и, не тратя времени на возню с чалмой, прямиком
направился в коридор. Там запах был просто ни с чем не сравним. Завернув за
угол, он чуть не столкнулся лбом с эмиром Трези, который ковылял мимо,
прижимая к носу разрезанный пополам апельсин.
-- Вы, случайно, не в курсе, кто тут, к чертям собачьим, так навонял,
мой благородный друг? -- любезно осведомился Ши.
-- Истинно, сэр, прав ты, и вонь такую лишь адские клоаки могли
исторгнуть! А что же до первопричины, то шепнули мне тут, будто Атлант (да
совьют мухи в ушах его гнезда!) позабыл возобновить свое заклятье.
-- Какое еще заклятье?
-- Поистине никакое иное, как то, что удерживает вонь от масла сего
вдали от наших покоев, подобно тому, как джинна связывает заклятье кольца
Соломона! Увы, никакое чародейство не в силах справиться со ржавчиной, и не
будь сей замок как следует промаслен, ничто не спасло бы его от разрушения.
Но поскольку заклятье, придающее маслу приятный аромат, непрочно как сухой
лист в непогоду, приходится его время от времени возобновлять, как...
Он примолк, поскольку из-за угла коридора суетливо выкатился Атлант
собственной персоной.
-- Во имя Аллаха, восхваленье коему! -- поприветствовал он их. --
Владыки мои милосердные, умерьте гнев свой на слугу своего нерадивого!
При этом он кланялся с размеренностью метронома.
-- Ничего не нужно мне, кроме как покрывала вашего прощения, дабы
опасенья мои испарились, а на сердце снизошла благодать! -- Опять поклоны.
-- Молю вас одарить меня милосердием своим настолько, чтобы разделить со
мною завтрак. Чуете? Воздух уже становится чище, чем воды животворного
источника! К оруженосцу твоему это тоже относится, блистательный сэр. Здоров
ли юноша?
Аппетит у Ши, какой бы он там обыкновенно ни был, под воздействием
оливкового зловония испарился напрочь. Тем не менее, он позвал Полячека, а
эмир Трези, к счастью, избавил его от необходимости что-либо ответить.
-- Воистину, -- объявил тот, -- страданья наши переносились с легкостью
благодаря гостеприимству здешнему, равно как с радостью переносили мы вонь
разложенья, когда перебил лорд Руджер две тысячи рабов у врат Памплоны,
позабыв в воинственном своем раже оставить кого-нибудь в живых, дабы
похоронить мертвецов!
Хозяин проводил их к столу, на котором в основном фигурировала тушеная
баранина и какая-то кислая белесая жидкость, которую Ши в конце концов
определил, как молоко, причем явно непастеризованное. Руджер, развалясь на
подушках напротив молодого психоаналитика, жрал так, что за ушами трещало.
Доктор Чалмерс не показывался. Когда зеркало местного рыцарства завершило
прием пищи вдумчивым ковырянием в зубах, оно встало и многозначительно
обратилось к Ши:
-- Не будет ли светлость твоя столь любезна, чтобы помериться силами в
рубке изгородей, раз уж согласно воле дядюшки моего не можем мы рубиться
друг с другом?
-- Каких таких изгородей? -- встрял по обыкновению Полячек.
Демонстративно проигнорировав этот вопрос. Ши отозвался:
-- С удовольствием. Только кому-нибудь придется одолжить мне меч. Я так
быстро собирался, что свой оставил дома.
Изгороди Каренского замка представляли собой ряды пошарпаных деревянных
столбов, вкопанных во дворе. За ними двое каких-то типов в камзолах замковой
стражи стреляли в мишень из коротких кривых луков. Как ни странно, у обоих
оказались головы обезьян-бабуинов.
Когда явились Ши с Руджером, лорд Моско, сарацин столь низкорослый и
толстенький, что ходил вперевалку, уже приблизился к краю ближайшей изгороди
с кривым ятаганом в одной руке и круглым щитом в другой. Он издал леденящий
кровь вопль, всей своей тушей, как кот, скакнул к столбу и замахнулся.
Полетели щепки. Моско пустился в пляс вокруг ни в чем не повинной деревяшки,
с оттяжкой врубаясь в него справа и визжа на пределе своего голоса:
"Алла-иль-алла! Махмуд! Махмуд!" Внезапно он остановился и отошел назад, где
небольшой кучкой расположились остальные.
-- Владыка мой Марджин, не прольешь ли ты бальзам своих слов
относительно подготовки моей?
Марджин, в чем-то вроде бесформенной кепки вместо чалмы, нос которого
однажды был основательно перебит, беспристрастно молвил:
-- Оценил бы я сие довольно посредственно. Дважды открылся ты слева при
отскоке, да и клич боевой совсем не звучал. А ведь как рявкнешь супостату в
ухо, так он, считай, и готов.
Моско вздохнул.
-- Благословенно имя Аллаха, -- проговорил он уныло. -- Боюсь, что
потерянный я человек, не будь защиты ангелов его и руки атлета нашего! Но
владыки вы мои, ужель не усладим мы зрения своего приемами сих франкийских
воителей?
Послышалось одобрительное бормотание.
-- Так что ничего не остается тебе, оруженосец, как изрубить эту
изгородь!
-- Лучше скажи, что потянул запястье, -- прошептал Ши.
Но у Полячека оказались собственные взгляды.
-- Ща изрублю. Я же видел, как он это делал, правда? Только где бы
раздобыть такой же тесак?
Эмир Трези преподнес ему свой собственный, довольно побитый и
зазубренный ятаган. Полячек гордо промаршировал к изгороди и с воплем
"Ра-ра-ра, Гарвард!" со всей силы замахнулся, отведя руку с ятаганом за
спину. Увы -- не учтя высоты изгороди, он совершенно промазал, крутнулся
вокруг себя и, запутавшись в собственных ногах, был вынужден вцепиться в
столб, дабы избежать падения.
-- Это у меня такой способ атаки, -- пояснил он, стыдливо потупясь. --
Я делаю вид, будто собираюсь ему врезать, а сам вхожу в клинч, швыряю оземь,
а там уж и расправляюсь окончательно.
Забавностью этого эпизода, похоже, никто не проникся. Физиономия
Марджина выражала откровенное презрение, а все остальные попросту
отвернулись -- все, кроме Руджера, который взглядом показал Ши, что тот
следующий.
Ши прикинул на руке оружие Трези -- не считая зазубрин на лезвии,
баланс того явно не соответствовал его фехтовальному стилю.
-- У кого-нибудь найдется прямая сабля? -- спросил он.
Лорд Марджин, бывший здесь, видно, кем-то вроде тренера, хлопнул в
ладоши и что-то крикнул. Из замка тут же показался слуга с толстогубой
верблюжьей мордой, неся затребованный клинок. Ши взвесил его в руке. Лезвие
было достаточно прямым, но сабля все равно предназначалась исключительно для
рубки, подобно ятагану -- без острия, со скругленным кончиком и рукоятью,
рассчитанной на маленькую руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53