Кто-то прибыл с юга, их кожа была темная, словно древесный уголь, а другие с востока, их тела были цвета глины. Кто-то из человечества сблизился с нашими людьми, они нанесли отметины кланов на свои тела. Таким образом, они стали частью наших кланов, их кровь и наша кровь смешались.Прошло много лет. Женщины, которые владели искусством счета, уходили в храмы и считали восхождение и заход звезд. В конце каждого четвертого Долгого Года, которым был отмечен Великий Год, они восходили на Звездный Холм и наблюдали за небом, вычисляя, проходят ли зенит Шесть-Женщин-Которые-Живут-Вверх-По-Реке. Таким образом женщины, владеющие искусством счёта, узнавали, что движение небес не прекратилось и не будет окончания мира.Ху-ах. Ху-ах. Пусть возрадуется Та-Которая-Создает продолжению моей истории.Время четырех предзнаменований началось в год Первой Горы. В сезон Сухого Света людям предстало странное явление. Колонна пламени появилась в небе. Подобно огромной разверзшейся ране, она истекала огнем, капля за каплей падающим на землю. Все вместе люди вскричали от страха и удивления, и по установленному обычаю они закрыли руками себе рты. Люди обратились к женщинам, владеющим искусством счета, с вопросом, что могло значить это неведомое им до этих пор явление, и женщины отвечали, что звезды говорят о надвигающейся великой катастрофе, которой ознаменуется восхождение Пятого Сына, и под началом его весь мир будет страдать. В тот год было сделано очень много жертвоприношений богам.В год Двенадцатого Неба пламя, подобно водному потоку, потекло на рассвете на землю. Оно распалось на три части, каждая из которых превратилась в ветер. Одна бушующая часть поднялась на Звездный Холм и стерла с лица земли Дом Власти. Две другие части неистовствующей стихии начали хлестать воздушными потоками воды Золотого Озера, пока оно не вскипело. Половину всех домов наших городов поглотили бурлящие волны. После этого воды вновь успокоились и вошли в берега озера.В год Девятого Неба вихрь из пыли и грязи поднялся с земли, пока не коснулся небес. Из самого сердца воздушного вихря раздался голос рыдающей женщины, она кричала: «Мы все погибнем! Давайте покинем город!» После этих слов небеса поглотили воздушный вихрь, но он утащил за собой и женщину, ее отчаянный вопль еще не раз раздавался среди ночи, пугая людей.Та-Что-Восседает-В-Кресле-Орла отправила самых одаренных провидцев и волшебников посмотреть, что произошло, но везде их человеческие соседи встречали посланцев камнями и кольями, жестокостью и борьбой. А те из людей, что вышли договориться о мире, были тут же убиты.Шана-ретзери двигались вперед и объединились с человеческими племенами. Даже те, кого мы многому обучили и привели в наши города, выступили против нас. Долгую вражду между нашими народами невозможно было забыть и, подобно ране, залечить. В это время подошел к концу год Второго Неба, и женщины, владеющие искусством счета, возвестили начало года Первого Неба надлежащими жертвоприношениями богам. Тринадцать раз завершался цикл из четырех Великих Лет, это значило, что Долгий Счет прошел полный круг. Наступило время великой опасности, поскольку в конце каждого Долгого Счета боги обретали силу, чтобы уничтожить солнце.Случилось так, что на двухсотый день Первого Неба Двое рыбаков поймали в водах озера цаплю. Птица была настолько удивительная и необыкновенная, что никто из них не мог ее описать, поэтому они принесли ее к Той-Что-Восседает-В-Кресле-Орла, но она уже ушла в Зал Ночи на вечернее празднество.На голове у птицы была корона из звезд. Та-Что-Восседает-В-Кресле-Орла сказала им: «Внутри короны я вижу зеркало, в котором отражаются небеса и ночное небо. В зеркале я вижу звезды, которые мы называем Шесть-Женщин-Которые-Живут-Вверх-По-Реке, но они пылают». Она выглядела очень испуганной, потому что ей показалось, будто это не только удивительное и крайне необычное, но и очень плохое предзнаменование.Она еще раз взглянула в зеркало. Она увидела, как человеческие волшебники стоят внутри своих каменных ткацких станков и плетут великое заклинание, самое могущественное из тех, что использовались когда-либо на Земле. И тогда провидцы и женщины, владеющие искусством счета, поняли, каковы намерения шана-ретзери и их человеческих союзников.Слишком поздно осознали мы нависшую над нами опасность. Наши враги уже соткали сеть, чтобы поймать нас.Внезапно старый колдун замолчал и больше не смог продолжать. Он побледнел и поник, подобно солнцу, что угасает за холмами, потеряв всю свою силу, его тело склонилось над скрещенными ногами, будто он потерял сознание.— Я не буду рассказывать о страшных страданиях, — прошептал он, но слова его проникли во все, даже самые отдаленные уголки зала, — или о тех, кого больше нет в живых. Скажу лишь, что с помощью заклинания, сотканного человеческими волшебниками и их союзниками, наша страна оторвалась от Земли, и мы оказались в изгнании. Земля умирает вокруг нас, как в свое время погибли все растения, корни которых остались без питательной почвы. Нас становится все меньше и меньше. Мы все умрем, если наше изгнание продолжится.Он выпрямился. Пламя ярости вновь полыхало в его взгляде — упорство человека, повидавшего то, что страшнее самой смерти, но намеревающегося прожить дольше своих заклятых врагов. Старый колдун смотрел прямо на Лиат.— Но то, что рождено не на Земле, вернется на Землю. Эту истину наши враги так и не поняли. Они надеялись избавиться от нас навсегда, но лишь на время отправили нас в изгнание.— Но разве так может быть? — требовала ответа Лиат — Если они свергли вас и вашу страну с Земли, бросив вас в изгнание, то, должно быть, только ваши волшебники могут вернуть вашу страну обратно на Землю.— Дай мне свой пояс.Лиат развязала свой кожаный пояс и прошла вперед, полы свободно ниспадающей туники путались вокруг ног. Члены совета впали в глубокую задумчивость, сохраняя полнейшую тишину, — либо из уважения к Старейшему и его воспоминаниям, либо от осознания того горя, что обрушилось на них с потерей близких людей, Лиат не могла сказать точно.Старейший взял пояс за пряжку, так что другой его конец свободно висел в воздухе над полом. Схватив другой конец, он соединил его с пряжкой.— Это круг. — Он положил палец на пряжку. — Если бы мне пришлось идти по внешней стороне этого пояса, то где был бы конец моего пути? — Он позволил ей провести пальцем по внешней стороне пояса, пока она не вернулась туда, откуда начала отсчет. — А теперь, — согласился он, кивнув ей, — представь, что пряжка этого пояса — Земля. Когда человеческие волшебники плели свое заклинание, они собирались сбросить мой народ и страну, которую мы населяли, прочь с Земли, в какое-то другое место, так… — Он завел один из ее пальцев под пряжку. — Теперь один отделен от всех. Даже если я пойду по этой стороне пояса, я не вернусь на Землю. Покажи.Лиат быстро провела пальцем по внутренней стороне пояса, и действительно, несмотря на то что она оставалась очень близко к другой стороне пояса, прошла под пряжкой, которая представляла собой Землю, она не могла вернуться туда. Две стороны были навсегда отделены друг от друга, У них не было точки соприкосновения.Старейший вновь отпустил один конец пояса, сжимая в Руке пряжку.— Но, кажется, они не придали значения одной особенности, присущей природе Вселенной. — Взяв другой конец пояса, он слегка повернул и вновь соединил его с пряжкой. — Теперь смотри: если я проведу пальцем по поясу, то первый раз я провожу по кругу под пряжкой, но остаюсь на той же поверхности и продолжаю вести еще один круг вокруг пояса, пока не вернусь на саму пряжку.— А, — промолвила Лиат, зачарованно глядя на пояс. Она сама дважды провела пальцем по всей поверхности пояса, не отрываясь от кожи, и во второй раз вернулась к пряжке, откуда и начинала свой путь. — Я никогда не думала об этом! — воскликнула она, взволнованная и заинтригованная. — Во Вселенной существует такой изгиб.— Теперь ты знаешь, — одобрительно согласился Старейший. — Несмотря на то что наша страна была сброшена с Земли, изгиб во Вселенной приведет нас обратно туда, откуда мы начали свой путь.Старейший неуверенно поднялся, будто нестерпимая боль пронзила его колени. Протянув вперед руку, он обратился к совету.— На Земле бег времени отличается от здешнего. Вскоре на Земле вновь завершится тринадцатый раз полный цикл из четырех Великих Лет. Конечная точка превратится в новую точку отсчета, и мы вернемся домой.Кошачья Маска, казалось, желал что-то сказать в ответ, но от взгляда Старейшего слова застыли у него на языке. Крылатая Мантия тяжело поднялась со своего кресла. Никто не помог ей встать, пока, наконец, Лиат не шагнула вперед, но тут же стремительно была отдернута назад Серьгами-из-Черепов. Старец поднял руку, раскрыв ладонь, показывая, что она не должна помогать беременной женщине, восседающей в кресле Орла.Тяжело дыша, Крылатая Мантия выпрямилась и окинула взглядом совет. Стоя она выглядела еще внушительнее, с трудом можно было представить, как она выдерживает такую тяжесть.— Мы вернемся домой, — согласилась она. — Но опасность по-прежнему подстерегает нас. Мы сможем вновь оказаться дома, только если сейчас человеческие волшебники на Земле вновь не воспользуются своей магией и не соткут второе заклинание, по силе и мощи равное первому. Если это произойдет, они снова сбросят нас в эфир, и в этом случае мы все погибнем вместе с нашей страной.Острая боль пронзила живот Лиат. Она слегка согнулась, но боль исчезла так же быстро, как и появилась, — это было лишь воспоминание о ее родовых муках, в тот день, когда ее мать рассказала ей историю Великого Разделения и то, какую угрозу представляет возвращение Аои на Землю. «Единственный человек, который может остановить их, — это ты», — сказала Анна.Неужели отец все знал?Действовал ли он как орудие в руках Анны, пытаясь скрыть от нее правду? Боль вновь напомнила о себе, но на этот раз она была нестерпимой. Отец совершенно не помог ей тем, что утаил правду, скорее наоборот, все стало намного сложнее. Неведение не спасло ее, а лишь сделало слабой и напуганной.— Только чудовища способны на то, чтобы воспользоваться магией в такой ситуации, — наконец произнесла она, тщательно подбирая слова и стараясь справиться с пылающей болью в животе. — Но я слышала историю, которую рассказывают люди моего народа, о времени, известном как Великое Разделение, когда Аои…— Не называй нас этим именем! — вскричал Кошачья Маска. — Если ты пришла с миром, как утверждаешь, почему продолжаешь оскорблять нас?— Я не хотела обидеть вас! — отвечала Лиат, разгневанная его подозрениями. — Так называют вас люди моего народа.— Ты не знаешь, что означает это название? — спросила Зеленая Юбка.— Нет.Кошачья Маска выплюнул слово, будто змея свой яд:— Проклятые.— Как тогда вы сами себя называете?Тут же все собравшиеся заговорили в один голос. Крылатая Мантия подняла руку, прося тишины:— В нашем древнем доме мы называли себя Те-Кто-Обладает-Пониманием. После того как наши прародители покинули землю и переплыли океан, мы стали именоваться Те-Которые-Создали-Новый-Дом. Теперь мы называем себя Те-Кто-В-Изгнании, Ашиои, что также означает Те-Что-Были-Прокляты.— Ашиои, — пробормотала Лиат, услышав внутри этого слова другое, знакомое ей, — «Аои».Неужели древние знания только так и сохранялись, отдельными фрагментами, подобно тому как долгие годы отец составлял истинную картину происходящего? Отец понимал действительную цель Семерых Спящих. Что он искал в тех записях и обрывках магических знаний? Узнал ли он, как могло претвориться в жизнь такое могущественное заклинание, как Великое Разделение? Она должна постигнуть это, для того чтобы четко представить целостную картину.— Действительно ли может наступить великая катастрофа, если такой огромный участок земли вновь упадет на Землю?— Возможно, — ответил Старейший, — но даже если наша страна приблизится к Земле и будет снова отброшена прочь заклинанием, сотканным человеческими волшебниками, это тоже повлечет за собой невероятные разрушения. Потоки Вселенной не пощадят ни одно творение, поскольку даже когда тела не соприкасаются, они влияют друг на друга. Если ты постигла искусство звезд, то должна понимать этот принцип. Ни один участок морского берега не защищен от могучей волны. Земля пострадает в любом случае.Внезапно сгустились сумерки, открытое пространство в потолке потемнело так быстро, что танцующие в последних лучах света пылинки просто исчезли, помещение окутала мгла. На мгновение стало так темно, что даже Лиат не видела ничего перед собой. Внезапно кресло Орла и кресло Ягуара начали мерцать, освещая две фигуры, стоящие на их спинках: Крылатую Мантию и Старейшего. В этом неясном отблеске раковины и бусы, украшающие их одеяния и повязки на руках, изменили свои цвета, став насыщенно алыми и зелеными.Последние слова колдуна, подобно стреле, были нацелены в ее сердце.— Единственный выбор заключается в следующем: погибнут ли мои люди все до одного, или нам будет дан шанс выжить.В памяти Лиат всплыл образ разрушенного города, который резко заканчивался морским побережьем, так, будто острым ножом отсекли какую-то его часть. Нож — или могущественное заклинание, чья сила поражала воображение и заставляла отшатнуться в изумлении, — мог ровно отрезать часть страны, подобно тому как нарезает мясо тонкими ломтями в руках умелого повара.Осознание мощи и силы такого заклинания, обладающего способностью разделять, заставило ее почувствовать неприятную боль в животе и легкое головокружение. Она вся покрылась испариной. Кровь пульсировала в венах, огонь пылал на губах, и горячий ветер ревел в ушах.Кто погибнет, а кто останется в живых? Кто вправе сделать этот выбор?Комната заполыхала огнем. Члены совета в страхе закричали, увидев, как пламя вспыхнуло в самом сердце кресла Орла, полностью поглощая Крылатую Мантию. Лиат отшатнулась, ослепленная ярким свечением, но в сияющей арке из скачущих огоньков задвигались тени.Ханна верхом на коне в толпе вооруженных всадников из отступающей армии едет зеленой равниной, вдали виднеется деревья и невысокие холмы.Хью сидит за праздничным столом на почетном месте, рядом со смеющимся мужчиной в железной короне. Лиат резко вздохнула, в страхе глядя на его прекрасное лицо, и он взглянул вверх, напряженно всматриваясь перед собой, будто услышав ее. Полный решимости, он заговорил с женщиной в вуали, сидящей рядом с ним.Вулфер, бредущий вниз по лесной тропе, устало склонив плечи. Она беззвучно прошептала его имя, как вдруг он взглянул вверх и громко произнес:— Лиат?Ярко горят светильники в богато убранной комнате, на стенах которой висят роскошные гобелены. Люди собрались вокруг короля Генриха — она сразу же узнала его — но, будто под действием магнита, взгляд ее скользнул мимо короля, и Лиат увидела то, чего желало ее сердце.О Боже, это Блессинг! Ребенок плачет, вырываясь из рук Хериберта и пытаясь добраться до матери.— Ma! Ma! — кричит малышка.Блессинг видит ee!— Блессинг! — выкрикнула Лиат. Потом она увидела его, появившегося из-за затемненного угла. Казалось, сердце вот-вот разорвется в груди, так сильно она по нему скучала. — Санглант!Он прыгнул вперед.— Лиат!Но кто-то удержал его.Все исчезло.
— Смотрите! — закричал Кошачья Маска.Сквозь неясную пелену Лиат увидела спящего мужчину. Голову он повернул в противоположную от нее сторону, но две черные собаки, подобно недремлющим стражам, лежали по обе стороны от него. Он вздрагивал во сне. Внезапно огонь и видения исчезли, и языки пламени погасли, подобно сложенным крыльям, представляя совету невредимую Крылатую Мантию.Лиат опустилась на пол, сильная дрожь била ее, так что она с трудом могла стоять.— Да будет это знамением, — неумолимо произнесла Крылатая Мантия. — Кто из вас видел Нетерпеливую и человека, который, должно быть, ее сын, в венах которого течет кровь как нашего народа, так и человечества?Но остальные члены совета не видели образа, созданного огнем, а Лиат была слишком слаба, чтобы говорить.— Она должна оставить нас, — сказала Крылатая Мантия, обращаясь к Старейшему. — Имя ее созвучно с дурным предзнаменованием. Ее сила слишком велика, и, подобно всему человечеству, она не осознает этого. Я все сказала.— Да будет так, — согласился Старейший. Кошачья Маска выпрыгнул вперед.— Пусть кровь ее придаст нам силы!Все члены совета начали громко спорить, как вдруг Лиат вскочила на ноги.— Это то, что вы называете справедливостью? — вскричала она.— Тихо, — промолвила Крылатая Мантия мягким голосом, подобным дыханию ветра, и тут же смолкли все прочие звуки. — Она должна уйти невредимой. Я не хочу рисковать и проливать ее кровь, пока мы все еще слабы.— Но все же, прежде чем она уйдет, я направлю ее в путешествие по сферам, — произнес Старейший так, будто желал предложить почетному гостю еще один кубок эля перед долгой дорогой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67